Текст книги "Тексты песен БГ"

Автор книги: Борис Гребенщиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Окрестность оглашает хриплым стоном.

.....

Усталые седые агрономы

От жен сварливых прячутся в кусты

И там сидят порою по два года;

Из удобрений гонят самогон

И, пьяные, играют в "накось-выкусь".

.....

Порой в колхоз привозят трактора;

Тогда крестьянин прячется под стог;

И те свирепо точат шестерни,

И лязгая стальными клапанами,

Гоняются за девками по лугу.

.....

Пейзанки собирают колоски

И прячут их стыдливо под подолы;

Вон пастухи в амбаре пьют шанель

И обсуждают новое бьеналле;

В тумане чье-то светит декольте.

.....

Толпа пейзанок, юбки подобрав,

Прихватывают Федю – недоумка

И боязливо дергают за член

А тот сидит и в ус себе не дует,

Лишь слюни каплют из большого рта.

.....

Захорошело тучное жнивье;

Рычит в конюшне боров кровожадный

И роет землю кованным копытом;

Пейзанки с визгом мочатся в кустах...

Счастливая весенняя пора!

Герои

Порой мне кажется, что мы герои.

Мы стоим у стены, ничего не боясь.

Порой мне кажется, что мы герои,

Порой мне кажется, что мы просто грязь.

И часто мы играем бесплатно,

Таскаем колонки в смертельную рань.

Порой мне кажется, что мы идиоты,

Порой мне кажется, что мы просто дрянь.

И, как у всех, у меня есть ангел,

Она танцует за моей спиной,

Она берет мне кофе в Сайгоне,

И ей все равно, что будет со мной.

Она танцует без состраданья,

Она танцует, чтоб стало темно.

И кто-то здесь, а кто-то нет,

Но мне, мне все равно.

И когда я стою в Сайгоне,

Проходят люди на своих двоих,

А большие люди в больших машинах,

Но я не хотел бы быть одним из них.

И разве это кому-то важно,

Что сладкая Джейн стала моей.

Из этой грязи не выйти в князи,

И мне будет легче, если я буду с ней.

И я хотел бы говорить на равных,

Но если не так, то вина не моя.

И если кто-то здесь должен меняться,

То мне не кажется, что это я.

–30

Сегодня на улице снег, на улице лед.

Минус тридцать, если диктор не врет

Моя постель холодна, как лед.

Мне не время спать, не время спать.

Здесь может спать только тот, кто мертв – вперед!

Я не прошу добра, я не жалею зла,

Сегодня я опять среди вас в поисках тепла.

Со мной никогда не случалось ничего лучше тебя.

Синий, белый – твои цвета.

Никогда ничего лучше тебя.

Никто из нас не хотел другого конца.

Никто из нас не хотел конца.

Никто из нас не хотел конца.

Я вижу тень твоего лица!

Тень твоего лица...

И я не прошу добра, я не желаю зла.

Сегодня я опять среди вас в поисках тепла.

Сегодня на улицах снег, на улице лед.

Минус тридцать, если диктор не врет

Того, что есть, никто не вернет.

Мне не время спать, не время спать.

Я вижу тень твоего лица – вперед!

Я не прошу добра, я не желаю зла.

Сегодня я опять среди вас в поисках тепла.

Почему не падает небо

Он слышал ее имя,

Он ждал повторенья.

Он бросил в огонь

Все, чего было не жаль.

Он смотрел на следы ее,

Жаждал воды ее,

Шел далеко. В свете звезды ее

В пальцах его снег превращался в сталь.

И он встал у реки,

Чтобы напиться молчанья,

Смыть с себя все

И снова остаться живым,

Чтобы голос найти ее,

В сумрак войти ее,

Странником стать в долгом пути ее,

В пальцах его вода превращалась в дым.

И когда его день

Кончился молча и странно,

И кони его впервые остались легки,

То пламя свечей ее, кольца ключей ее,

Нежный, как ночь,

Мрамор плечей ее

Молча легли в камень его руки.

Древняя кровь

У нее такая древняя кровь,

Что те, кто казались, стали, как есть,

Как будто бы их здесь нет.

И они лезли из кожи вон,

Чтобы оставить на ней свой след,

Не зная, что это нельзя купить.

И они вились вокруг ее ног,

Как мотыльки на свет.

А он пил спирт где-то в углу,

Глядя на них, как в огонь.

И он сказал как будто ей вслед:

"Если падают звезды, подставишь ли ты им ладонь?"

От него ждали больших проблем,

Как будто бы он учебник неврозов

С ответами в самом конце.

И он был продан и отдан в плен,

И каждый был волен, не вытерев рук,

Собрав семью и накрыв на стол,

Смотреть кино о запретных плодах

На белом, как снег, лице.

И я кричал им: "Как вы могли,

Не подходи, не тронь!",

Но он сказал мне: "Здесь нет козырей,

Просто падают звезды, подставит ли кто-то ладонь?"

И когда этот фильм будет кончен и снят,

И когда отзвучит последний звонок,

И затихнет прощальный вальс,

Мы останемся, как будто после грозы,

Да, я слышал гром, я не помню когда.

Я видел свет и я слышал удар.

Слава богу, гроза прошла стороной,

Не задев ни меня, ни вас.

Но почему-то на стуле в углу

Несколько роз, как кровь.

И я не помню, кто это сказал:

"Если падают звезды, подставишь ли ты им ладонь?".

Песни вычерпывающих людей

Когда заря собою озаряет полмира,

И стелется гарь от игр этих взрослых детей,

Ты скажешь друзьям: "Чу!

Я слышу звуки чудной лиры".

Милый, это лишь я пою песнь вычерпывающих людей.

Есть книги для глаз и книги в форме пистолета.

Сядь у окна и слушай шум больших идей,

Но если ты юн, то ты яростный противник света,

Это еще один плюс песням вычерпывающих людей.

Есть много причин сремиться быть одним из меньших.

Избыток тепла всегда мешает изобилью дней.

Я очень люблю лежать и,глядя, на красивых женщин,

Тихо мурлыкать себе песни вычерпывающих людей.

Приятно быть женой лесоруба,

Но это будет замкнутый круг.

Я сделал бы директором клуба

Тебя, мой цветок, мой друг.

Когда заря собою озаряет полмира,

И стелется гарь от игр этих взрослых детей,

Ты скажешь друзьям: "Чу!

Я слышу звуки чудной лиры".

Ах, милый, это лишь я пою песнь вычерпывающих людей,

Ведь это лишь я пою песнь вычерпывающих людей,

Это лишь я пою песнь вычерпывающих людей...

Шары из хрусталя

Чем ты был занят – я лился как вода?

Что ты принес, что исчезнет без следа?

Песни без цели, песни без стыда,

Спетые, чтобы унять твою печаль.

Что нам подвластно – гранитные поля,

Птицы из пепла, шары из хрусталя.

Там, где мы шли, там лишь небо да земля,

Но ветер придет, и нас уже не жаль.

Кусок жизни

Я прорвался на этот концерт

Не затем, чтобы здесь скучать.

Пусть играет, кто должен играть,

И молчит, кто должен молчать.

Но все, что я здесь слышал,

Меня погружало в сон.

Дайте мне мой кусок жизни,

Пока я не вышел вон.

Десять степных волков,

И каждый пьян, как свинья.

Я был бы одним из них,

Но у меня семья,

И каждый глядит на дверь,

И каждый лелеет стон.

Дайте мне мой кусок жизни,

Пока я не вышел вон.

Я прорвался на этот концерт

Не затем, чтобы здесь скучать.

Пусть играет, кто должен играть,

И стучит, кто должен стучать.

Но все, что я здесь слышал,

Меня погружало в сон.

Дайте мне мой кусок жизни,

Пока я не вышел вон.

Прекрасный дилетант

Она боится огня, ты боишься стен.

Тени в углах, вино на столе.

Послушай, ты помнишь зачем ты здесь?

Кого ты здесь ждал, кого ты здесь ждал?

Мы знаем новый танец, но у нас нет ног.

Мы шли на новый фильм – кто-то выключил ток.

Ты встретил здесь тех, кто несчастней тебя.

Того ли ты ждал, того ли ты ждал?

Я не знал, что это моя вина.

Я просто хотел быть любим.

Я просто хотел быть любим.

Она плачет по утрам – ты не можешь помочь.

За каждым новым днем – новая ночь.

Прекрасный дилетант на пути в гастроном,

Того ли ты ждал, того ли ты ждал?

Летающая тарелка

Видел ли ты летающую тарелку

Над домом своим, над крышей своей?

Тарелка привносит в наш быт

Забвенье душевных обид,

И темой для светских бесед

Мы обязаны ей.

Я очень люблю этот разряд посуды.

Она украшает квартиры моей экстерьер.

Смотри, как что-то летит

В количестве большем пяти,

Над домом четыре пробив световой барьер.

И если внезапно мой микрофон не пашет,

И пьяный басист играет немного не в такт,

Мне кажется: это она,

Намерений лучших полна,

Над нами висит,

Вступая в моментальный контакт.

Видел ли ты летающую тарелку

Над крышей своей, висящую словно звезда?

Мне кажется: это не зря,

Ведь если б тарелкой был я,

Я не стал бы летать,

Я не стал бы летать,

Я над местом таким

Не стал бы летать никогда.

Я над этой планетой

Не стал бы летать никогда.

Мне было бы легче петь

Мне не нужно касанья твоей руки

И свободы твоей реки.

Мне не нужно, чтоб ты была рядом со мной,

Мы и так не так далеки.

И я знаю, что это чужая игра,

И не я расставляю сеть,

Но если бы ты могла меня слышать,

Мне было бы легче петь.

Это новые листья меняют свой цвет,

Это в новых стаканах вино.

Только время уже не властно над нами,

Мы движемся будто в кино.

И когда бы я мог изменить расклад,

Я оставил бы все как есть.

Но если бы ты могла меня слышать

Мне было бы легче петь.

По дощатым полам твоего эдема

Мне не бродить наяву.

Но когда твои руки в крови от роз,

Я режу свои о траву.

И ни там, ни здесь не осталось скрипок,

Не переплавленных в медь.

Но если бы ты могла меня слышать,

Мне было бы легче петь.

Так прости за то, что, любя тебя,

Я остался таким же, как был.

Но я до сих пор не обучен прощаться

С теми, кого я любил.

И хотя я благославляю того,

Кто позволил тебе взлететь.

Если бы ты могла меня слышать,

Мне было бы легче петь.

Если бы ты могла меня слышать,

Мне было бы незачем петь.

Мой друг музыкант

Мой друг музыкант знает массу забавных вещей.

Мой друг музыкант не похож на обычных людей.

Он строит аккорд из того, что он видит вокруг.

И он говорит, что это божественный звук.

Я слышал, что он чертовски неплох.

Что когда он не пьян, он играет как бог.

И, простая душа, я гляжу не дыша,

Как вдохновенно наполняет стакан

Мой друг музыкант.

Мой друг музыкант, он только ждет подходящего дня,

Чтоб взять свой смычок и сыграть что-нибудь для меня.

И весь наш мир засохнет тогда на корню,

А если нет, то мир – большая свинья.

Но сегодня на редкость задумчивый день.

А вчера был дождь и играть было лень.

Наверное, завтра, да, завтра наверняка,

Во славу музыки сегодня начнем с коньяка.

Мой друг музыкант...

Моей звезде

Моей звезде не суждено тепла, как нам, простым и смертным.

Нам – сытый дом под лампой светлой,

А ей – лишь горькое вино.

А ей лишь горькая беда, сгорать, где все бегут пожара.

Один лишь мальчик скажет: "Жалко! Смотрите, падает звезда!".

Моей звезде не суждено устать или искать покоя.

Она не знает, что такое покой, но это все равно.

Ей будет сниться по ночам тот дом, что обойден бедою.

А наяву служить звездою и горький дым, и горький чай.

Нам всем будет лучше

Когда-то я был воспитан,

Хотя и не без потерь.

И если со мной были дамы,

Я всегда открывал им дверь.

Но если б я был вежлив сейчас,

То это была бы ложь.

И нам всем будет лучше,

Когда ты уйдешь.

Твой муж был похож на бога,

А стал похожим на тень.

Теперь он просто не может

То, что раньше ему было лень.

Я знаю, что это карма,

И против нее не попрешь,

Но нам всем будет лучше,

Когда ты уйдешь.

Когда приходит корабль,

То каждый в гавани рад,

Но если б ты была в море,

Я сжег бы концы и трап.

И если б ты была сахар,

Боюсь, я вызвал бы дождь.

И нам всем будет лучше,

Когда ты уйдешь.

Еще один, упавший вниз

Искусственный цвет на бумажных цветах

Это так смешно.

Я снова один,как истинный новый романтик.

Возможно, я сентиментален,

Таков мой каприз.

А-а-а-а-а,

Еще один, упавший вниз...

Нелепый конец для того, кто так долго шел

Иным путем.

Геометрия лома

В хрустальных пространствах.

Я буду петь, как синтезатор,

Таков мой каприз.

А-а-а-а-а,

Еще один, упавший вниз...

На полпути вверх.

Архангельский всадник смотрит мне вслед,

Прости меня за то, что я пел так долго.

Десять стрел

Десять стрел на десяти ветрах,

Лук, сплетенный из ветвей и трав.

Он придет издалека,

Меч дождя в его руках.

Белый волк ведет его сквозь лес,

Белый гриф следит за ним с небес,

С ним придет единорог,

Он чудесней всех чудес.

Десять стрел на десяти ветрах,

Лук, сплетенный из ветвей и трав.

Он придет издалека,

Он чудесней всех чудес.

Он войдет на твой порог,

Меч дождя в его руках.

В поле ягода навсегда

20 лет – маленький срок,

20 лет – я слушаю рок,

Слегка полысел, слегка занемог,

И немного оглох, но я слушаю рок.

Новая волна – где она?

Я – рок-человек, что мне волна!

У нас не глубинка, у нас глубина,

И никакая волна не доходит до дна.

Но это не беда, это не беда, это не беда,

В поле ягода навсегда, в поле ягода навсегда.

Эгей, что я слышал вчера!

По радио раньше – одна мура,

А здесь пластинка Пинк Флойда "Стена",

Мы победили, ура!

У нас жизнь прямо "Во!"

По телевизору – Status Quo.

И если мы доживем до седин,

Нам покажут Deep Purple и Led Zeppelin.

А пока что не беда, это не беда, это не беда,

В поле ягода навсегда, в поле ягода навсегда.

20 лет – ерунда,

Но сколько мастерства мне дали года!

Не играй я на гитаре, а стой у станка,

Мне давно бы дали ветерана труда.

Еще немного и сбудется мечта,

И наши люди займут места,

И под страхом лишиться рук или ног

Мы все будем слушать один только рок.

А пока что не беда, это не беда, это не беда,

В поле ягода навсегда, в поле ягода навсегда.

Второе стеклянное чудо

Когда ты был мал,

Ты знал все, что знал,

И собаки не брали твой след.

Теперь ты открыт,

Ты отбросил свой щит,

Ты не помнишь – кто прав, а кто слеп.

Ты повесил мишени на грудь,

Стоит лишь тетиву натянуть.

Ты – ходячая цель, ты уверен,

Что верен твой путь.

А тем, кто не спит,

Не нужен твой сад,

В нем ведь нет ни цветов, ни камней.

И даже твой бог

Никому не помог,

Есть другие – светлей и сильней,

И поэтому ты в пустоте,

Как на старом забытом холсте,

Ни в начале, ни в центре и даже ни в самом хвосте.

Герои рок'н'ролла (молодая шпана)

Мне пора на покой,

Я устал быть послом

Рок'н'ролла в неритмичной стране.

Я уже не боюсь тех, кто уверен во мне.

Мы танцуем на столах в субботнюю ночь,

Мы старики и не можем помочь,

Но мы никому не хотим мешать.

Дайте счет в сберкассе – мы умчимся прочь.

Я куплю себе "ARP" и drum-machine

И буду писаться совсем один

С двумя-тремя друзьями,

Мирно, до самых седин.

Если б вы знали, как мне надоел скандал.

Я готов уйти, эй, кто претендует на мой пьедестал?

Где та молодая шпана,

Что сотрет нас с лица земли?

Ее нет, нет, нет...

Мое место под солнцем жарко, как печь,

Мне хочется спать, но мне некуда лечь,

У меня не осталось уже ничего,

Что я мог или хотел бы сберечь.

И мы на полном лету

В этом странном пути,

И нет дверей,

Куда мы могли бы войти.

Забавно думать, что есть еще люди,

У которых все впереди.

"Жить быстро, умереть молодым"

Это старый клич, но я хочу быть живым,

Но кто, кто тянет меня за язык,

И там, где был дом, останется дым.

Но другого пути, вероятно, нет.

Вперед – это там, где красный свет.

Где та молодая шпана,

Что сотрет нас с лица земли?

Ее нет, нет, нет...

Гость

Мне кажется, нам не уйти далеко,

Похоже, что мы взаперти.

У каждого есть свой город и дом,

И мы пойманы в этой сети.

И там, где я пел, ты не больше,чем гость,

Хотя я пел не для них.

Но мы станем такими, какими они

Видят нас, ты вернешься домой,

И я домой, и все при своих.

Но в самом деле, зачем мы нам,

Нам и так не хватает дня,

Чтобы успеть по всем рукам,

Что хотят и тебя, и меня.

И только когда я буду петь, где чужие взгляды и дым,

Я знаю, кто встанет передо мной,

И заставит меня, и прикажет мне

Еще раз остаться живым.

Электрический пес

Долгая память хуже, чем сифилис,

Особенно в узком кругу.

Идет вакханалия воспоминаний,

Не пожелать и врагу.

И стареющий юноша в поисках кайфа

Лелеет в зрачках своих вечный вопрос.

И поливает вином, и откуда-то сбоку

С прицельным вниманием глядит электрический пес.

И мы несем свою вахту в прокуренной кухне,

В шляпах из перьев и в трусах из свинца,

И если кто-то издох от удушья,

То отряд не заметил потери бойца.

И сплоченность рядов есть свидетельство дружбы

Или страха сделать свой собственный шаг.

И над кухней-замком возвышенно реет

Похожий на плавки и пахнущий плесенью флаг.

И у каждого здесь есть излюбленный метод

Приводить в движение сияющий прах:

Гитаристы лелеют свои фотоснимки,

А поэты торчат на чужих номерах,

Но сами давно лишь звонят лишь друг другу,

Обсуждая, насколько прекрасен наш круг,

А этот пес вгрызается в стены

В вечном поиске новых и ласковых рук.

И женщины те, что могли быть, как сестры,

Красят ядом рабочую плоскость ногтей,

И во всем, что движется, видят соперниц,

Хотя уверяют, что видят блядей.

И от таких проявлений любви к своим ближним

Мне становится страшно за рассудок и нрав,

Но этот пес не чужд парадоксов

Он влюблен в этих женщин и, с его точки зренья, он прав.

Потому что другие здесь не вдохновляют

Ни на жизнь, ни на смерть, ни на несколько строк,

И один с изумлением смотрит на запад,

А другой с восторгом глядит на восток.

И каждый уже десять лет учит роли,

О которых лет десять, как стоит забыть.

А этот пес смеется над нами,

Он не занят вопросом – каким и зачем ему быть.

У этой песни нет конца и начала,

Но есть эпиграф в несколько фраз:

Мы выросли в поле такого напряга,

Что любое устройство сгорает на раз,

И, логически мысля, сей пес невозможен,

Но он жив, как не снилось и нам, мудрецам.

И друзья меня спросят: "О ком эта песня?",

Я отвечу загадочно: "Ах, если б я знал это сам".

Все, что я хочу

Все, что я пел – упражненья в любви

Того, у кого за спиной всегда был дом,

Но сегодня я один за праздничным столом.

Я желаю счастья каждой двери, захлопнутой за мной.

Я никогда не хотел хотеть тебя – так,

Но сейчас мне светло,

Как будто я знал, куда иду.

И сегодня днем моя комната – клетка,

В которой нет тебя.

Ты знаешь, что я имею в виду.

Все, что я хочу – это ты.

Я пел о том, что знал.

Я что-то знал?

Но, господи, я не помню,

Каким я был тогда.

Я говорил: "Люблю", пока мне не скажут: "Нет",

И когда мне говорили "Нет",

Я не верил и ждал, что скажут "Да".

И, проснувшись сегодня, мне было так странно знать,

Что мы лежим, разделенные как друзья,

Но я не терплю слова "друзья",

Я не терплю слова "любовь",

Я не терплю слова "всегда",

Я не терплю слов!..

Мне не нужно слов, чтобы

Сказать тебе, что ты – это

Все, что я хочу...

Плоскость

Мы стояли на плоскости

С перемнным углом отражения,

Наблюдая закон,

Приводящий пейзажи в движенье,

Повторяя слова,

Лишенные всякого смысла,

Но без напряженья, без напряженья.

Их несколько здесь,

Измеряющих время звучаньем,

На хороший вопрос

Готовых ответить мычаньем.

И, глядя вокруг,

Я вижу, что их появленье

Весьма неслучайно, весьма неслучайно

В подобную ночь

В подобную ночь

Мое любимое слово – "налей",

И две копейки драгоценней,

Чем десять рублей.

Я вижу в этом руку судьбы,

А перечить судьбе грешно,

И если ты спишь, то зачем будить,

А если нет, то и вовсе смешно.

Приятно видеть отраженье

За черным стеклом,

Приятно привыкнуть,

Что там, где я сплю – это дом,

Вдвойне приятно сидеть всю ночь,

Мой бог, как я рад гостям,

А завтрашний день

Есть завтрашний день,

И пошли они все к чертям.

В конце концов,

Пора привыкнуть жить головой.

Я живу, как живу,

И я счастлив, что я живой.

И я пью – мне нравится вкус вина,

Я курю – мне нравится дым.

И знаешь, в тот день, когда я встретил тебя,

Мне бы стоило быть слепым.

Замок

Удачи тем, кто ищет,

Покоя тем, кто спит,

Гаснущие листья

Затоптаны в гранит.

Печальнее печали

Назвать сестрой печаль,

Которую ветер хранит.

А в небе черной тушью

Чугун и всплеск ветвей

В строку твою вплетутся,

И станет ночь светлей.

Да будет шаг твой легок

Пока не кончен сон,

Прекраснейший в жизни твоей.

14

Пьет из реки, смотрит с холма,

Ищет в песке ночную звезду,

Ту, что с небес упала вчера,

В жарком песке, в медленный день.

Ночью она спит у огня,

Спит у огня, спит до утра.

Кто помнит то, что было вчера

В жарком песке в медленный день.

Сентябрь

Этой ночью небо не станет светлей.

Сейчас сентябрь – утро нужно ждать до утра.

Он пьет, но едва ли ему веселей.

Он не хочет веселья, он хочет вина,

Чтоб еще чуть-чуть отложить слово "пора".

Это праздник, который всегда с тобой.

Сентябрь сладок, как папиросный дым.

У каждого есть свой метод, и я знаю твой:

Чужое дыханье на чьем-то плече,

Когда оно было твоим,

Будь один, если хочешь быть молодым.

Все вниз – сегодня будем праздновать ночь.

Сентябрь сладок – праздновать ночь без конца.

Белый стол, черный чай, пурпурное вино.

Я знал того, кто знал ее,

Но я не помню его лица.

Праздновать ночь без конца.

С той стороны зеркального стекла

Последний дождь уже почти не дождь.

Смотри как просто в нем найти покой.

И если верить в то, что завтра будет новый день,

Тогда совсем легко.

Ах, только б не кончалась эта ночь.

Мне кажется – мой дом уже не дом.

Смотри как им легко – они играют в жизнь свою

На стенке, за стеклом.

Мне кажется – я узнаю себя

В том мальчике, читающем стихи.

Он стрелки сжал рукой, чтоб не кончалась эта ночь.

И кровь течет с руки.

Но, кажется, что это лишь игра,

С той стороны зеркального стекла,

А здесь рассвет, но мы не потеряли ничего

Сегодня тот же день, что был вчера.

Держаться корней

Они красят стены в коричневый цвет

И пишут на крышах слова,

Имеют на завтрак имбирный лимон

И рубль считают за два.

Мне было бы лестно прийти к ним домой

И оказаться сильней,

Но чтобы стоять,

Я должен держаться корней.

Ты можешь купить себе новый Hi-Fi

Или просто идти в гастроном,

И медитировать на потолке,

Облитом дешевым вином,

Сложить свою голову в телеэкран

И думать, что будешь умней,

Но чтобы стоять,

Я должен держаться корней.

Они говорят, что губы ее

Стали сегодня, как ртуть,

Что она ушла чересчур далеко,

Что ее уже не вернуть.

Но есть ли средь нас хотя бы один,

Кто мог бы пройти ее путь,

Чтобы сказать,

Чем мы обязаны ей?

Но чем дальше, тем будет быстрей,

Все помнят отцов, но зовут матерей,

И они говорят, что у них веселей

В доме, в котором не гасят огней.

Но чтобы стоять,

Я должен держаться корней.

Так строй свой бюджет на запасах вина,

Что хранятся в твоих кладовых,

Кормись на тех, кто кормит тебя

Забудь про всех остальных.

И я мог бы быть таким же, как ты,

И это бы было верней,

Но чтобы стоять,

Я должен держаться корней.

И чтобы дышать,

Я должен держаться корней.

Мальчик Евграф

Мальчик Евграф

Шел по жизни, как законченный граф.

Он прятал женщин в несгораемый шкаф,

Но вел себя как джентльмен

И всегда платил штраф.

Он носил фрак,

Поил шампанским всех бездомных собак,

И, если дело доходило до драк,

Он возвышался над столом,

Как чистый лом.

Он был

Сторонником гуманных идей.

Он жил,

Не зная, что в мире есть столько

Ужасно одетых людей.

Он верил в одно,

Что очень важно не играть в домино,

Ни разу в жизни не снимался в кино,

И не любил писать стихи,

Предпочитая вино.

Он ушел прочь,

И, не в силах пустоту превозмочь,

Мы смотрим в точку, где он только что был,

И восклицаем: "Почему? Что? Как?

Ах, какая чудесная ночь!".

Но я

Считаю, что в этом он прав.

Пускай

У нас будет шанс, что к нам опять

Вернется мальчик Евграф.

Странный вопрос

Здесь слишком много сквозняка,

Но слишком сильный дух.

Здесь слишком много старых женщин,

Они все читают вслух.

Ко мне подходят люди

С намереньем разбить мне нос.

А ты удивлена, отчего я не живу здесь

Милая, ты знаешь, мне кажется, это странный вопрос.

В табачном производстве

Все борются за власть

Или гонят самогон

Из того, что нет смысла красть.

А начальник цеха не был здесь год

Он на это забил.

А ты удивлена , отчего я не курю

Милая, может быть я идиот, но я не дебил.

Один твой друг

Ест ложкой гудрон,

А другой стреляет всех,

Кто знает больше, чем он.

Ко мне подходит некто с автоматом

И говорит: "А бежишь ли ты кросс?".

А ты удивлена, отчего я здесь проездом

Милая, ты знаешь, мне кажется, это ты не всерьез.

Ты пришла ко мне утром,

Ты села на кровать,

Ты спросила, есть ли у меня

Разрешенье дышать

И действителен ли мой пропуск,

Чтобы войти в кино.

Теперь ты говоришь:

"Куда же ты отсюда?".

Ты знаешь, главное – прочь, подальше,

А там, все равно.

Блюз простого человека

Вчера я шел домой,

Кругом была весна.

Его я встретил на углу

И я в нем не понял ни хрена.

Спросил он: "Быть или не быть?",

А я сказал: "Иди ты на ...".

Мы все бежим в лабаз,

Продрав глаза едва.

Кому-то мил портвейн,

Кому милей трава.

Ты пьешь свой маленький двойной

И говоришь слова.

Пусть кто-то рубит лес

Я соберу дрова.

Пусть мне дают один

Я заберу все два.

Возьму вершки и корешки,

Бери себе слова.

Ты воешь, словно волк,

Ты стонешь, как сова.

Ты рыщешь, словно рысь,

Ты хочешь знать свои права.

Слова, слова и вновь слова.

Одним важны слова, другим важнее голова.

Кто ты теперь

Я хотел бы видеть тебя,

Я хотел бы знать, с кем ты сейчас?

Ты, как вода:

Ты всегда принимаешь форму того, с кем ты.

С кем ты сейчас? Кто верит сегодня

Своему отраженью в прозрачной воде твоих глаз?

Кто ты теперь, с кем ты сейчас?

С кем ты сейчас, сестра или мать,

Или кто-то, кто ждет на земле?

Легко ли тебе, светло ли тебе

И не скучно ли в этом тепле?

Крылат ли он?

Когда он приходит,

Снимаешь ли ты с него крылья и ставишь за дверь?

Но кто ты сейчас, с кем ты теперь?

С кем ты сейчас, сестра или мать,

Или кто-то, кто ждет на земле?

Тепло ли тебе, а если тепло,

То не скучно ли в этом тепле?

Крылат ли он?

И кто дал мне право

Помнить тебя и вспомнить еще один раз?

Но кто ты теперь, с кем ты сейчас?

Вавилон

В этом городе должен быть кто-то еше.

В этом городе должен быть кто-то живой.

Я знаю, что когда я увижу его,

Я не узнаю его в лицо,

Но я рад: в этом городе

Есть еще кто-то живой.

И этот город– это Вавилон,

И мы живем – это Вавилон,

Я слышу голоса, они поют для меня,

Хотя вокруг нас – Вавилон.

Две тысячи лет, две тысячи лет.

Мы жили так странно две тысячи лет.

Но Вавилон – это состояние ума.

Понял ты или нет,

Отчего мы жили так странно две тысячи лет?

И этот город – это Вавилон,

И мы живем – это Вавилон,

Я слышу голоса, они поют для меня,

Хотя вокруг нас – Вавилон.

Искусство быть смирным

Я выкрашу комнату светлым,

Я сделаю новые двери.

Если выпадет снег,

Я узнаю об этом только утром.

Хороший год для чтенья,

Хороший год, чтобы сбить со следа.

Странно, я пел так долго.

Возможно в этом что-то было.

Возми меня к реке,

Положи меня в воду,

Учи меня искусству быть смирным,

Возми мня к реке.

Танцевали на пляже,

Любили в песке,

Летели выше, чем птицы,

Держали камни в ладонях:

Яшму и оникс,

Хрусталь, чтобы луше видеть.

Чай на полуночных кухнях.

Нам было нужно так много.

Возми меня к реке,

Положи меня в воду,

Учи меня искусству быть смирным,

Возми меня к реке.

Я выкрашу комнату светлым,

Я сделаю новые двери.

Если ночь будет темной,

Мы выйдем из дома чуть раньше,

Чтобы говорить негромко,

Чтобы мерить время по звездам.

Мы пойдем, касаясь деревьев,

Странно, я пел так долго.

Возми меня к реке,

Положи меня в воду,

Учи меня искусству быть смирным,

Возми меня к реке.

Музыка серебрянных спиц

Доверься мне в главном,

Не верь во всем остальном.

Не правда ли славно,

Что кто-то пошел за вином.

Остался лишь первый месяц,

Но это пустяк.

Когда я был младше,

Я не знал, что может быть так.

Они стоят, как камни в лесу,

Но кто подаст им знак?

Музыка серебрянных спиц.

Мы ждали так долго,

Что может быть глупее, чем ждать?

Смотри мне в глаза,

Скажи мне, могу ли я лгать?

И я ручаюсь,

Я клянусь на упавшей звезде:

Я знаю тропинку,

Ведущую к самой воде.

И те, кто смеются среди ветвей,

Им будет на что глядеть

Под музыку серебрянных спиц.

Я где-то читал

О людях, что спят по ночам

Ты можешь смеяться,

Клянусь, я читал это сам.

Музыка серебрянных спиц,

Под музыку серебрянных спиц,

О, музыка серебрянных спиц...

Капитан Африка

Фантастический день,

Моя природа не дает мне спать.

Пожарные едут домой,

Им нечего делать здесь.

Солдаты любви,

Мы движемся, как призраки фей

На трамвайных путях.

Мы знаем электричество в лицо,

Но разве это повод?

Развяжите мне руки,

Я вызываю капитана Африка.

Сколько тысяч слов,

Все впустую или кража огня

У слепых богов.

Мы умеем сгорать, как спирт

В распростертых ладонях.

Я возьму свое

Там, где я увижу свое.

Белый растафари, прозрачный цыган,

Серебрянный вихрь в поисках тепла,

Я вызываю капитана Африка.

Вана Хойя

Вана хойя, Яна Хойя, Но Хо.

Этот день, этот день,

Он такой же, как ночь, но жарче.

Это вода, это вода,

В ней яд – прочь!

Это мы,

Мы коснулись воды губами,

И мы будем вместе всю ночь.

Я скажу тебе: "Скипси драг, скипси драг."

Я скажу тебе, я скажу тебе: "Скипси драг."

Чуки, чуки, банана, куки.

Вана хойя, Яна Хойя, Но Хо.

Время луны

Я видел вчера новый фильм,

Я вышел из зала таким же, как раньше.

Я знаю уют вагонов метро,

Когда известны законы движения.

И я читал несколько книг,

Я знаю радость печатного слова.

Но сделай лишь шаг, ты вступишь в игру,

В которой нет правил.

Нет времени ждать.

Едва ли есть кто-то, кто поможет нам в этом.

Подай мне знак,

Когда ты будешь знать, что выхода нет

Структуры тепла.

Еще один символ не больше, чем выстрел.

Но слышишь меня, у нес есть шанс,

В котором нет правил.

Время луны – это время Луны.

У нас есть шанс, у нас есть шанс,

В котором нет правил.

Мост

Ты строишь мост ради всех,

Кто строит стены,

Чтобы мы не могли различать,

Где свет, где тени.

И когда твой мост

Вознесется в пустыню неба,

Я увижу, как все,

Кто вырос из стен

Войдут на твой мост.

Ты строишь мост и кладешь,

Как камни, сердце.

Как светел твой мост,

Знаю лишь я и те,

Кто строит мосты.

Ты мой свет

Ты – мой свет, ты светлее всех,

Кто снится мне.

Сон моих снов.

Ты – как сад, где впервые я

Стал тем, кто я есть.

Что будет с нами завтра.

Во имя ночи

Снова я пел сегодня

То, что должен был петь вчера.

Как прекрасны слова,

Они изменят весь мир,

Но я опоздал, и это только игра.

То, что понятно ночью,

Скрыто в потемках днем.

Что солнечный свет

Мне, если я слеп,

И стрела из цветов на луке моем.

Дай им господь печали,

Чтоб различать цвета.

И людям дневным

Дай ночную звезду,

Чтоб эта звезда им разомкнула уста.

И если не виден клинок,

То это не значит,

Что сердца ему не достать.

Пасынки будней,

Как вам не страшно спать.

Незнакомка

Я упаду сквозь зеркала ваших глаз,

Я пропою для вас слова, лишь для вас,

Лишь для вас, лишь для вас, лишь для вас.

Коснуться песней ваших глаз,

Ваших губ, ваших плеч, ваших щек.

Я буду рад увидеть вас еще.

Искать вас, различать на дорогах ваш след.

Любить вас каждый день моих солнечных лет.

Танец

Танцуем на склоне холма,

И полдень поет, как свирель.

Тебя называют зима,

Меня называют апрель.

Ах, как высоки небеса,

Их даже рукой не достать.

И хочется ветром писать

Мелодию этого сна.

И нас никому не догнать,

За тем, что не зная пути,

Хранили частицу огня

И верили – все впереди.

Дитя рассвета

Дитя рассвета,

Не знавшее света дня,

Смотри, это ветер,

Он в чем-то похож на меня.

Ветер проходит мимо,

Коснувшись дыханием век,

Оставив тебе любимых,

Оставив тебе свой бег.

Л. Ю.

Кто это моет стены рано утром,

Устав читать стихи всю ночь подряд.

Нам на двоих дана одна премудрость

Влюбленными быть до наступленья дня.

Марина

Марина мне сказала, что меня ей мало,

Что она устала, она устала,

И нам пора начать все сначала.

Марина мне сказала.

Марина мне сказала, что ей надоело,

Что она устала, она ...

Сожгла свой мозг и вы-вы-выжгла тело,

Марина мне сказала.

Марина мне сказала, что ей стало ясно,

Что она прекрасна, но жизнь напрасна,

И ей пора выйти замуж за финна,

Марина мне сказала.

Ты была бы рада сделать это со мной,