Текст книги "РазмышлизЪмы во славу русского языка"

Автор книги: Борис Толчинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Толчинский Борис
РазмышлизЪмы во славу русского языка

Борис Толчинский

*** РазмышлизЪмы во славу русского языка ***

Латинский бы выучил только за то, что им разговаривал Цезарь; однако, как вспомню о мартовских идах, не хочется мне говорить на латыни, поэтому dixi скажу, и довольно с меня.

Египетский я бы учить не посмел, хоть Тутмос на нём изъяснялся; а впрочем, не знаю, не лягу на рельсы, что Тутмос: возможно, и Тутмоса не было вовсе, неверно учёные поняли тот иероглиф.

Китайский по сходной причине не стану учить: рисую фигурки неважно; вдруг гОре случится, китаец меня не поймёт и зарубит ладонью – ну разве такое мне нужно от славных китайцев?

Японский излишне мне знать совершенно: в большом отдаленьи от дому Страна Восходящего Солнца лежит, билеты все дОроги, с визой морОка и места там мало, японцам самим чуть хватает (поэтому чипы для компов всё меньше и меньше у них: пространство сужАют, бедняги!)... короче, впустую не следует тратить усилья, останусь я тут, Фудзияму на фотке увижу.

И хинди с санскритом не слишком мне хочется знать: достанет без нас миллиарда индусов.

Арабский мудрёный вельми и пугает Усамой Ладеном – внушают мне страх моджахед и исламский фанатик; а то, что Аллаха пророк Магомет, я знаю со слов Сулеймана Хоттаба (не, не тот, что бандит, а который волшебник), причём любопытно, что Волька управился с джинном без знанья арабского и даже без лампы – так разве ж слабее я Вольки?!

Язык иудеев не нравится тоже, уж больно семито-хамитский; и справа налево писать не умею, натужно.

Турецкий не стану учить по мотивам и принципам очень серьёзным: пусть турки сперва возвратят нам Царьград, ну а курдам – свободу; не знаю я, как по-турецки Стамбул, да и знать не хочу, обойдутся османы!

Ещё говорят (может, враки, а может, и правда): есть мнение, будто Аттила владел языком – но этот Аттила был варвар; зачем мне аттилин язык – я ж не варвар.

По слухам, индейцы (которые перед Кортесом в Америке жили), кричали "Банзай!" (или что там у них за банзая) индейским своим языком; как гляну на золото я Монтесумы, мне с радостью хочется крикнуть за ними: "Банзай!!!" – но перья и маски не нравились мне никогда (о жертвах богам-кровопийцам молчу – не люблю кровопийства), уж лучше в костюмчике я похожу... и, к слову, зачем томагавк мне – возьму "Томагавк" (ну, не я, но зато эффективней холодного средства, и скальпы снимать не придётся, что тоже гуманно).

Вот, вспомнил Кортеса – так он по-испански с народом индейским глаголил, великовоспитанный гранд был, вестимо; заслугой его и подобных ему пионеров латинские янки сервантесов слог диалектом своим почитают; вот если поеду в Бразилию, Мексику, Венесуэлу, мне самое время испанский зубрить – иль не стОит? учёный народ говорит, мол, опасно с быками сражаться; ещё говорит, крокодилы в великой реке (в Амазонке) уж лютые больно, кусаются вусмерть, ничем не проймёшь аллигаторов злобных; что эта река глубока и москитами слишком обжита; ещё говорят, что на их карнавале (ну, в Рио который) весьма обнажённые дивы персЯми туриста нарочно алкают, чтоб их кавальеро под танец флеменко успели эффектно очистить карманы от баксов... такие чистюли они, говорят; вот, видно, испанский опасностей много таит, ну и Бог с ним, с испанским, не стану играть в Дон Кихота, уж поздно мне рыцарем быть, всё равно не поверят.

А говорят, что в Африке, в центральной её части, случилось вдруг досадное несчастье: народец тутси с хуту (наверное, народец тоже) поспорил вдруг из-за чего-то там (ну слышал я, какие-то у них между собой серьёзные проблемы) – так вот, не надобен мне тот язык, где только спорят: я спорить не люблю, особенно когда стреляют спорщика, и всё тут.

Hа африканском юге есть Мандела (геройский негр такой, в крестах сидел, а президентом стал!); ещё зулусы обитают, у них король свой, и у свази тоже; так, может, изучить мне ихний диалект – вдруг королём (ну, иль бароном, пусть на худой конец) меня признАют негры... ох, розовые грёзы: я же белый... нет, не признАют! вот если б богом был, да в огненной квадриге я с небес спустился – тогда признали бы, как пить сухой "Инвайт" дать мёртвому в Сахаре; что ж, коли так, сначала надо в космонавты записаться и курс подготовительный пройти, да и разок слетать бы не мешало; затем, когда корабль будет падать сквозь плотные слои, компьютерную бяку (ну, вирус Эбола, к примеру, в софт-релизе) наслать на ЦУП, всё перепутать им (и поделом, пусть знают, чтоб нагло так с Земли не управляли нами; нам-то из Космоса виднее, что к чему!), так вот, когда взавис заглючат компы крыс наших сухопутных, вручную аккуратно обземлить корабль средь туземцев... да, не забыть эффектно подорвать махину, чтоб грому и огню довольно для них стало – и выбежать успеть (досадно очень подпалиться в собственом же фейерверке!)... эх, если честно, не успею выбежать, не Бубка... так что пускай туземцы без меня побудут: есть им Мандела, и то ладно – у янки так Манделы нет вообще, и тоже как-то выживают.

Hедавно про Айртона книжку прочёл я (там дети какие-то были ещё и таинственный остров) – меня этот Айртон, звеня кандалами, язык австралийский призвал изучать; выходит, по Айртону, земля австралийская и велика, и обильна, да только порядка в ней нет, рай для зэков (он зэков иначе назвал, я не помню, как именно... ладно, неважно: пахан и в Австралии будет паханом, он точно о них говорил, о паханах); ещё он добавил, что наших там много братков и живут припеваючи очень; поверил ему я (наивный!), собрался уже бумеранги закидывать в окна посольства (чтоб визу быстрее добыть: бумеранг иногда возвращается с визой), да тут из динамика песню о Куке услышал и воззрился на карту: увы, оказалось, что можно случайно попасть к папуасам на ужин – а энти язык никакой разумеют, помимо бурчанья желудка; немного подумав, расстался я с сей авантюрной затеей (решающим фактором стало, что холодно летом в Австралии, даже в июле морозит – ну, можно представить, какая свирепая стужа царит там зимой, в декабре!) – а книжку про Айртона злому врагу подарил, пускай изучает язык австралийский: не съест папуас – так замёрзнет вражина, туда и дорога ему, в Антарктиду, к пингвинам.

Hо хватит о грустном: вернёмся в Европу – немецкий язык существует ещё, и им разговаривал Вагнер; однако "Кольцо Hибелунга" люблю я и так; ну а если чего не пойму – догадаюсь, мне, главное, музыку слушать; чего там они говорят – невеликая важность, да и не больно они разговорчивы, фрицы и гансы: на что им язык, коли славно с мечами и магией могут сражаться?

Французы создали красивый язык – увы, он не спас самого Бонапарта; с чего бы надеяться мне на французский язык?

Шекспиров язык вроде стал мировым – ну и где он? он помре, вестимо... а Бивис и Батт-Хед – ну, типа, короче, маздай, оттащусь от такого я сленга, в натуре!

Вот греческий выучил бы, однозначно: в ходу сей язык на Олимпе (я Зевсу имею сказать пару ласковых слов, накипело!) – но Гнедич с Жуковским меня обогнали... и компы эллинский язык притесняют, что крайне досадно; в итоге не стану учить и его – ну а если охота богам олимпийским со мной пообщаться, Гермеса, торгового бога, пусть шлют и мы баксами с ним объяснимся, сумеем наладить контакт, я надеюсь.

Hа счастье, Кирилл и Мефодий создали чудесный великомогутный язык – чего же ещё людям надо, скажите?..