Текст книги "Маргелов"

Автор книги: Борис Костин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Информация Г. К. Жукова о положении в Венгрии по состоянию на 12.00 4 ноября 1956 года:

«Советские войска… овладели основными опорными пунктами реакции в провинциях Дьер, Мишкольц, Дьендьеш, Дебрецен… Захватили радиостанцию в городе Сольнок… склады боеприпасов и оружие, сломив сопротивление мятежников, заняли здание парламента, ЦК ВПТ, 3 моста через Дунай… Весь состав контрреволюционного правительства Имре Надя скрылся, ведутся поиски».

К вечеру мятежники сосредоточили значительные силы в центре города в районе площади Москвы, кинотеатра «Корвин» и Королевской крепости и в кварталах, прилегающих к горе Геллерт. Попытки частей 128-й гвардейской стрелковой дивизии овладеть этими объектами успеха не имели. И. С. Конев усилил Особый корпус двумя танковыми полками, 80-м и 381-м гвардейскими парашютно-десантными полками. Весь день десантники вели тяжелые бои. О накале их свидетельствует такой эпизод. Казарма «Киллиана» была центром обороны, на котором каждый этаж приходилось штурмом. Целый день взвод десантников под командованием старшего лейтенанта И. Ящика, отрезанный от основных сил, вел неравный бой. Вот одно из донесений комвзвода. «4.11.56. 21.00. Десантники дрались по-гвардейски. Если погибнем, считайте верными сынами Родины. Осталось 10 человек, которые могут вести бой… Не сойдем с места, пока не выполним приказ». Могли ли что-нибудь вразумительное противопоставить отваге и мужеству десантников венгры? Не унижая противника скажем, что шансов у него не было. К слову, венгры не особенно щепетильны в выборе средств обороны, «венгерские фрицы», по образному выражению, зародившемуся во время боев в Будапеште, насильно заставляли женщин и детей «маячить» в окнах. Из-за такого живого щита и вели огонь снайперы и гранатометчики.

В 15.00 5 ноября по району улиц Юллии и переулка Корвин был нанесен мощный артиллерийский удар. Обстрел по оборонительным позициям венгров вели 11 артиллерийских дивизионов, имевших в своем составе 170 орудий и минометов. Думалось, после такого шквала огня сопротивление повстанцев будет сломлено. Но когда в атаку пошли десантники, которыми командовал гвардии капитан Н. И. Харламов, казармы ожили и обдали гвардейцев ливнем свинца.

Участник Великой Отечественной войны командир 3-й роты 108-го гвардейского парашютно-десантного полка, казалось бы, попал в безвыходное положение. Рота изрядно поредела, было много раненых, боеприпасы на исходе, и, видимо, почувствовав, что помощи гвардейцам ждать неоткуда, мятежники предложили десантникам сдаться. Последовал ответ в непечатных выражениях. К счастью, на выручку пришли танкисты из 33-й механизированной дивизии, и сопротивление засевшего в казармах противника было подавлено.

6 ноября десантникам предстояло взять кинотеатр «Корвин». Штурм его начался с мощного артналета, который лишил сопротивлявшихся всех противотанковых средств. Но сдаваться засевшие в кинотеатре и прилегавших к нему зданиям не собирались. Гвардейцы, уже имевшие подобный опыт, «выкуривали» венгров из каждой щели, из каждого укрытия. Выстрел орудия, рывок вперед в образовавшуюся брешь, бросок ручной гранаты, автоматная очередь. Порой дело доходило и до рукопашной. К вечеру 7 ноября в кинотеатре «Корвин» раздавались лишь одиночные выстрелы.

В это время подразделения 381-го гвардейского парашютно-десантного полка, усиленные танками, вели бои на подступах к Университетскому городку. Участник венгерских событий полковник Е. И. Малашенко вспоминал:

«7 ноября в день годовщины Октябрьской революции на улицах Будапешта продолжались бои. Части дивизии генерала Г. И. Обатурова уничтожали вооруженные группы в центре города, кюгу от улицы Ракоци и овладели радиостанцией „Кощуг“ Подразделения 321-го гв. пдп получили задачу овладеть казармами Петефи… 100-й гвардейский танковый и 80-й гвардейский парашютно-десантный полки завершили очистку кварталов в треугольнике улиц Фиумэ, Непсинхаз, Ракоци. Мне пришлось ставить задачи и организовывать взаимодействие десантников и танкистов… Десантники стремительно врывались в дома, откуда вооруженные группы вели огонь и решительными действиями очищали их, уничтожая или разоружая повстанцев».

9 ноября главный очаг сопротивления повстанцев находился в районе промышленного района Чепель. Десантники 80-го гвардейского полка и танкисты продолжали освобождать от вооруженных групп пригороды Кишпешт, Петтсентлеринц… В тот же день Бела Кирай бежал из Венгрии. Спустя некоторое время он объявился в США, где подвизался преподавателем в военной академии.

11 ноября вооруженное сопротивление было сломлено не только в Будапеште, где создавалась сеть военных комендатур, но и на всей территории Венгрии.

13 ноября операция «Вихрь» подошла к концу, остатки вооруженных отрядов ушли в подполье, но политическая борьба вокруг венгерских событий не стихала.

В конце ноября части 31-й и 7-й гвардейских воздушно-десантных дивизий сосредоточились на аэродромах Текель и Веспрем, куда один за другим прибывали самолеты с медикаментами и продовольствием для жителей венгерской столицы. Шли в Будапешт и эшелоны со строительными материалами, сырьем, топливом для промышленности – «безвозмездная братская помощь».

22 ноября в 18.30 у посольства Югославии в Будапеште выстроились легковые автомобили и небольшой автобус, в котором разместились Имре Надь и члены его правительства, югославские дипломаты и несколько советских офицеров. У комендатуры старший из них, подполковник, предложил югославам покинуть автобус. Не успели опешившие дипломаты и рта раскрыть, как автобус был взят в «тиски» бронетранспортерами, и «кортеж» скрылся в неизвестном направлении. Председатель КГБ Серов докладывал в ЦК, что «И. Надь и его группа арестованы, доставлены в Румынию и находятся под надежною охраной».

Указ Президиума Верховного Совета СССР от 18 декабря 1956 года, где перечислялись имена и фамилии героев, для печати не предназначался. Война называлась «оказанием братской помощи», боевые действия – «выполнением национального долга», в счет не шли ни раны, ни увечья полученные воинами в Венгрии, отвергалось даже сравнение их подвигов с подвигами воинов Красной Армии в Великой Отечественной войне. А ведь участники венгерских событий не посрамили славы отцов, поставивших победную точку в Берлине. Приведем, к примеру, текст представления к Званию Героя Советского Союза командира роты 114-го гвардейского парашютно-десантного полка гвардии старшего лейтенанта Зиннукова Михаила Семеновича.

«Тов. М. С. Зиннуков в бою 4 ноября 1956 года проявил личное геройство. Ворвавшись в здание студенческого общежития, огнем обеспечил успешное движение батальона. Отрезанный от батальона в группе из 7 человек, мужественно в течение часа отбивал попытки мятежников овладеть частью здания, обороняемой его группой, уничтожив при этом 20 мятежников. Четыре раза был ранен. Но не покинул поля боя до тех пор, пока не прибыло подкрепление. От потери крови тов. Зиннуков умер».

Подписывая представление на командира роты, Василий Филиппович Маргелов долго не мог вывести тяжкое слово «посмертно». Кроме этого представления на его столе лежали еще два подобных: на старшего лейтенанта Волокитина П. Г. и старшего лейтенанта Муравлева Н. В. А вот подпись под представлением капитана Н. А. Харламова к Звезде Героя командующий ВДВ поставил с превеликой радостью. Гвардейцы Харламова – истинная гордость командующего. Тридцать человек из них были награждены медалью «За отвагу», один – орденом Славы III степени. На погонах кителей других отважных командиров-десантников заблестели ордена Красного Знамени, Александра Невского, Красной Звезды.

Вручение орденов и медалей происходило в штабе Воздушно-десантных войск, в довольно скромной обстановке. Стопка коробочек с правительственными наградами уменьшалась и, наконец, осталась одна, главная. Что припомнилось командующему ВДВ в тот миг? Возможно, крепкое рукопожатие Р. Я. Малиновского, вручившего ему в свое время высшую награду Родины. Когда начштаба объявил фамилию «Харламов» и зачитал Указ, командующий нарушил ритуал награждения: сначала обнял капитана, а потом под аплодисменты вручил ему Золотую Звезду Героя и орден Ленина.

Помнит Вена, помнят Альпы и Дунай

Весна 1945 года была бурной и вселяла в сердца надежду на скорую победу. Однако каждый шаг на пути к ней по-прежнему давался неимоверным напряжением сил, солдатским потом и кровью. 49-ю гвардейскую Херсонскую дивизию командарм поставил на стык границы Венгрии и Австрии. Ставка, назвав наступательную операцию 2-го и 3-го Украинских фронтов «Венской», отчетливо сознавала, сколь тяжким будет взятие столицы Австрии. Ведь немцы в течение десяти месяцев беспрерывно вели оборонительные работы, привлекая к ним тысячи военнопленных. В результате советские дивизии имели перед собой целых три оборонительных полосы, нашпигованные железобетонными оборонительными сооружениями, опоясанные несколькими рядами колючей проволоки. Вену обороняли восемь танковых, одна пехотная дивизия и до пятнадцати отдельных батальонов пехоты и батальонов фольксштурма. Но, имея уже за плечами богатый опыт прорыва укрепленных полос, В. Ф. Маргелов создал ударный кулак в составе 144-го гвардейского стрелкового полка, которым командовал подполковник А. Г. Лубченков, и дивизиона штурмовых орудий Дунайской речной флотилии. Им противостояли части дивизии СС «Мертвая голова». Но и на берегах Дуная встреча с маргеловцами оказалась не в пользу эсэсовцев. Комдив на сей раз на передовую не лез, хотя желание быть в рядах атакующих так и подмывало его. И не потому он не отходил со своего КП, что существовал строгий приказ командарма, а потому, что прочно был уверен в подчиненных.

Преодолев, казалось бы, неприступную оборону немцев, дивизия, совершив маневр, с боем заняла город Вольфсталь и вместе с другими соединениями 46-й армии образовала северный пояс окружения Вены. Здесь, на подступах к австрийской столице, произошло знакомство В. Ф. Маргелова с десантниками. Соединения 39-го гвардейского стрелкового, который прежде именовался гвардейским воздушно-десантным, 7 апреля 1945 года вышли на окраину Вены, a 13 апреля положили конец сопротивлению фашистов. В приказе Верховного Главнокомандующего дивизиям, принимавшим участие в штурме столицы Австрии, им было присвоено наименование «Венских», а фамилия командира генерал-лейтенанта М. Ф. Тихонова звучала рядом с фамилией В. Ф. Маргелова, которому также была объявлена очередная сталинская благодарность.

Но пожалуй, наивысшей благодарностью для В. Ф. Маркова были слезы радости и улыбки на изможденных лицах Светских людей, освобожденных его воинами из фашисткой неволи. Быстрота, с которой продвигались маргеловцы вглубь Австрии, не позволила фашистским извергам привести в действие план поголовного уничтожения невольников. Не мог предположить тогда отважный комдив, что слова «военнопленный» и «заключенный концлагеря» словно клеймо предателя и пособника фашистов на долгие годы укрепятся за этими людьми, которые обрели долгожданную свободу в апреле 1945 года.

«Невелика Европа», – рассуждал В. Ф. Маргелов, когда его дивизию командарм опять круто развернул и направил в Чехословакию с задачей не допустить прорыва фашистов, готовых сложить оружие перед американцами. В ночь с 8 на 9 мая 1945 года, когда в Берлине шло подписание Акта о безоговорочной капитуляции гитлеровской Германии, советские войска штурмовали Прагу, добивали остатки немецких гарнизонов. И тут выяснилось, что немцы особого желания сложить оружие перед победителями не испытывали.

10 мая в три часа дня Маргелову поступил доклад, что на окраине города Грейна, незадолго до этого освобожденного 49-й дивизией, появилась колонна американских танков. Возглавляла ее боевая машина командира 11-й дивизии генерала Деггера. Рукопожатия и объятия союзников были искренними. Искренними были и слова, произносимые на совместных застольях. Победа была общей, заслуженной. Генерал Деггер имел полномочия американского командования передать символическое знамя США советскому военачальнику, соединение которого первым выйдет на рубеж встречи союзных войск. Таким военачальником оказался комдив 49-й гвардейской Херсонской генерал-майор В. Ф. Маргелов. Но и это был не предел расположения американцев к истинным победителям, и на гимнастерке советского генерала рядом со Звездой Героя засиял орден «Легион Почета» и медаль «Бронзовая Звезда». Увы, наше командо вание явно оплошало: Маргелов чувствовал неловкость положения (ведь он был только комдивом) и на такой дружеский жест мог ответить только хлебосольством. Ну а оно у Василия Филипповича жило в крови.

12 мая как гром среди ясного неба прозвучал приказ «Оседлать горные дороги, ведущие из Чехословакии в Австрию и не допустить прорыв немецких дивизий танкового корпуса СС „Мертвая голова“, „Великая Германия“ и 1-й полицейской дивизии в зону ответственности американцев». Отпетым головорезам, оставившим кровавый след на территории СССР, терять, по сути, было нечего. Расплата за злодеяния была неминуема, неизбежны были и новые жертвы. Целых три дня стояла непривычная для солдатского слуха тишина. Три дня с уст воевавших не сходило долгожданное слово «мир». И надо же, вновь в бой. Да еще в какой! С матерым врагом, с которым маргеловцам приходилось сражаться уже не раз. И Маргелов решился на отчаянный шаг. В логово фашистов он отправился в сопровождении начальника штаба полковника В. Ф. Шубина, начальника связи подполковника Д. М. Котляревского, отменно владевшего немецким языком, и нескольких офицеров. Прикрывала «операцию» рота старшего лейтенанта В. Я. Хомченко и батарея артполка старшего лейтенанта Е. П. Криницина.

– Установишь орудия на прямую наводку, – обратился к комбату Маргелов, – и если я через десять минут из штаба фашистов не выйду, дашь залп.

Маргелов оказался в ситуации, отдаленно напоминавшей ту, в которой он без боя разоружил целый полк польской пехоты. Здесь же случай был иной. К слову, за бескровную сдачу немцев в плен Маргелову была обещана вторая Звезда Героя. Но разве о ней думал в те минуты комдив! Упрутся немцы, и что тогда? Необычайно собран и грозен был Маргелов. И немцы дрогнули. Непривычно на лицах закоренелых вояк было видеть растерянность. Но угроза неминуемой смерти сработала. Ультиматум был таким: «К 4.00 утра – фронт на восток. Легкое вооружение: автоматы, пулеметы, винтовки – в штабеля, боеприпасы – рядом. Вторая линия – боевая техника, орудия и минометы – жерлами вниз. Солдаты и офицеры – строем на запад». Минуты, прошедшие со времени предъявления ультиматума, показались Маргелову целой вечностью. Не меньшее напряжение испытывали и его гвардейцы. Но прибывший парламентер рассеял сомнения. Картина капитуляции эсэсовцев действительно была впечатляющей. Уже позже, когда был произведен точный подсчет пленных и трофеев, оказалось, что цифры их таковы: генералов – 2, офицеров – 806, солдат и унтер-офицеров – 31 258, танков и САУ – 77, автомашин грузовых – 5874, легковых – 493, минометов – 46, пушек – 120, паровозов – 16, вагонов – 397. Хлопот с пленными выпало немало: их надо было накормить и напоить, сдать в комендатуру, наладить охрану. Да и за нашими бойцами приходилось присматривать, чтобы удержать от жестокости. Грешным делом, Маргелова и самого иногда подмывало достать свой безотказный маузер… И многие части возвращались на Родину пешим порядком. Не стала исключением и 49-я гвардейская Херсонская Краснознаменная, ордена Суворова стрелковая дивизия. 17 июня торжественным маршем прошла дивизия по улицам Братиславы, затем приняла участие в параде советских войск в венгерском городе Дебрецен.

…30 июля из Москвы в румынский город Бакэу, который был определен местом постоянной дислокации дивизии, возвратился ее командир с офицерами и солдатами, принимавшими участие в Параде Победы. О том, как родилась идея его проведения, рассказывается в мемуарах Г. К. Жукова:

«В середине мая 1945 года И. В. Сталин приказал мне прибыть в Москву. Цели вызова я не знал, а спрашивать было неудобно… В кабинете были, кроме членов Государственного Комитета Обороны, нарком Военно-морского флота Н. Г. Кузнецов, А. И. Антов, начальник тыла Красной Армии А. А. Хрулев.

…И. В. Сталин спросил: «Не следует ли нам в ознаменование победы над фашистской Германией провести Парад Победы и пригласить наиболее отличившихся героев – солдат, сержантов, старшин, офицеров и генералов?»

Эту идею все горячо поддержали и начали тут же вносить ряд практических предложений».

Обобщив их, начальник Генерального штаба А. И. Антонов подготовил необходимые расчеты и представил их Верховному Главнокомандующему. Решения выглядело таким: все фронты, начиная с Карельского, самого северного и заканчивая самым южным, 4-м Украинским фронтом, Военно-морской флот и Военно-воздушные силы должны были выставить на парад по одному сводному полку. Состав полков – Герои Советского Союза, кавалеры орденов Славы и наиболее отличившиеся в боях солдаты, сержанты и офицеры. Возглавлять полки должны были командующие Фронтами.

В Братиславе В. Ф. Маргелов получил приказ командующего 2-м Украинским фронтом маршала Р. Я. Малиновского отобрать десяток гвардейцев, чьи ратные дела отмечены боевыми орденами, и прибыть вместе с ними в штаб фронта. Сияние Звезд Героев, блеска орденов и медалей слепило глаза. Сводный полк выглядел внушительно, однако со строеной выправкой дело обстояло неважно. Пришлось героям наверстывать на плацу. Пример показывал и сам командующий фронтом, на кителе которого красовались две Золотых Звезды. В начале июня 1945 года эшелон со Сводным полком 2-го Украинского фронта прибыл в Москву и без раскачки приступил к подготовке к Параду Победы. Испытывая особое расположение к комдиву 49-й гвардейской Херсонской дивизии, маршал Р. Я. Малиновский назначил генерал-майора В. Ф. Маргелова командовать Сводным полком. И не ошибся, хотя и знал прославленный полководец, что у боевого командира с десяток ран, побаливала и сломанная нога.

Боль отступила, когда раздались звуки оркестра и полк держа равнение под боевыми знаменами, двинулся торжественным маршем. «Не подкачайте, орлы!» – просил подчиненных Р. Я. Малиновский, и «орлы» постарались на совесть. А вот погода явно подвела. На генеральной репетиции небо нахмурилось и заморосил дождь. Не прекращался он и 24 июня, в день, назначенный для проведения Парада. Накануне в Сводном полку зачитали приказ Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина: «В ознаменование победы над Германией в Великой Отечественной войне назначаю 24 июня 1945 года в Москве на Красной площади парад войск действующей армии, Военно-морского флота и Московского гарнизона – Парад Победы…

Парад Победы принять моему заместителю Маршалу Советского Союза Г. К. Жукову, командовать парадом Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому».

…Застыли в парадных строях полки, замерли знаменосцы, и никто не обращал внимания на надоедливый дождь, который сколь ни старался, не испортил настроение у участников величественного и символического действа, путь к которому – четыре военных года. Генерал-майор В. Ф. Маргелов взглянул на часы на Спасской башне, до десяти оставалось минуты три-четыре. Прозвучала команда: «Парад, смирно!» – и на трибуну Мавзолея первым поднялся И. В. Сталин. Гул аплодисментов и радостных возгласов прокатился над Красной площадью. Еще бы! Вот человек, с именем которого на устах его гвардейцы шли в атаку, отбивали натиск фашистов, а у него самого целых двенадцать благодарностей от Сталина. Рядом с Верховным Главнокомандующим – «Всесоюзный староста», Председатель Президиума Верховного Совета СССР М. И. Калинин, подпись которого стояла под Грамотой Героя.

Но вот, наконец, забили куранты и полилась мелодия Глинки «Славься!». Маршалы Жуков и Рокоссовский совершили объезд войск. В могучее «Ура!» воины вкладывали всю силу легких, и раскатистое эхо, казалось, повисло в воздухе. Вслед ему раздался бой барабанов, и двести солдат бросили к подножию Мавзолея В. И. Ленина двести знамен поверженного врага. Сколь ни скоротечен был этот волнующий жест, но Маргелов отчетливо увидел фашистские знамена с символикой эсэсовских дивизий «Мертвая голова» и «Великая Германия». Эти трофеи принадлежали воинам 49-й гвардейской Херсонской дивизии.

Соединение, едва обжив казармы в румынском городе Бакэу, вынуждено было вскоре покинуть их. Председатель коалиционного правительства демократических сил Румынии Петру Гроза нанес визит в Москву и упросил И. В. Сталина отменить решение о постоянной дислокации частей и соединений на территории страны. Доводы, приведенные П. Гроза: неурожаи последних лет, развал промышленности, неустроенность общества, – казались серьезными, но все же прямого отношения к делу не имели. Советские воины ни в одной стране не являлись нахлебниками. Как бы то ни было, дивизии пришлось вновь выстроиться в походную колонну. Конечной точкой маршрута стал Кишинев, в окрестностях которого и расположились части…

Под штаб комдив получил старинный дом, а сам с Анной Александровной занял «благоустроенную» землянку, отрытую дивизионными саперами. Не хоромы, конечно, однако не протекает, да и молдавский климат не сравнить с финским и ленинградским. В этой походной обстановке 21 октября 1945 года появились на свет близнецы – Александр и Василий.

Вероятно, во время пребывания в Москве, на Параде Победы, состоялся разговор, который в очередной раз изменил судьбу В. Ф. Маргелова. Маршал Р. Я. Малиновский отправлялся на Дальний Восток, где в скором времени начались боевые действия против Японии. Однако нашел-таки он время и написал рекомендацию, по которой Герой Советского Союза генерал-майор В. Ф. Маргелов мог беспрепятственно поступать в Высшую военную академию имени К. Е. Ворошилова, как в то время называлась Академия Генерального штаба.