Текст книги "Мертвая Суть (СИ)"

Автор книги: Богдан Рассовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

– Ричи, два чизбургера и колу.

– Сейчас будут, – ободрившись, произнес Ричи.

Он проявлял симпатию к ней, может и не к содержимому ее светловолосой головы, но к ее роскошному телу точно. Она была стройна, красива. До Каролины, о которой Ричи кстати периодически вспоминает, Аманде конечно было далеко, но из того, что он сам из себя представлял, ему не следовало мечтать о большем. За время работы Ричи научился собирать бургеры не глядя, как, в общем-то, и сейчас сделал, потому и не заметил, как положил свою котлету Франкенштейна в заказ, и положил их на стойку. Аманда спешно подошла и забрала их. А Ричи тем временем наблюдал за ее грациозной походкой и развевающимися локонами. Он вспоминал то, как он когда-то пытался завести отношения с ней. Он трудился в поте лица, дарил цветы, звал в кино, ставил под окном свечи в форме сердца. В одну ночь по пьяни даже набил татуировку с ее именем. Правда на утро понял, что эта идея попахивает идиотизмом. И попросил деньги в долг у Розенберга, для удаления тату. С тех пор он и урезает зарплату Ричи, из-за чего ему едва хватало на жизнь.

После смерти матери, ее кремировали, а дом достался Ричарду. Но это не доставляло ему особой радости, ведь вместе с домом ему достались и долги за коммунальные услуги, которые Ричи пока не планировал отдавать. Годы шли, долги копились, а зарплата все та же. Ричарда опять оторвали от мыслей, но на сей раз голос шел из зала для посетителей. Администратор разбирался с каким-то верзилой.

– Это что за хрень у меня в чизбургере?! – рычал здоровяк.

– Успокойтесь, вышло недоразумение.

– Какое к черту недоразумение?! У меня кусок скотча в нем, и мясо паршивое!

– Хорошо, я поговорю с поваром.

– Где этот ваш повар?

– Прошу вас…

– Где этот придурок в колпаке?!

Негодующий клиент оттолкнул Розенберга и ринулся на кухню. Казалась, что земля содрогается под его шагами. Поняв, в чем дело, Ричи растерянно огляделся, путь к отступлению был только один – форточка. Ричи начал втискиваться в нее, половина тела уже была на свободе, как вдруг он почувствовал, что чья-то рука сжимает его ногу, и с невероятной силой тянет назад. Тот мужик затащил его обратно на кухню и начал избивать. На сей раз, у Ричи не было с собой шокера. И ввиду того, что он никогда не увлекался спортом, бой был несколько однобокий. Ричи не успевал произнести ни слова под плотным градом ударов. Он мог только прикрывать голову, и то не очень помогало. Агрессор никак не хотел успокаиваться, силы его были неиссякаемы. Ричи уже совсем обессилел и потерял сознание. Жизнь ему спасло то, что во время инцидента в зале обедала пара полицейских. По просьбе Розенберга они оттащили верзилу, напоследок он успел пнуть еле живого Ричи. Розенберг подошел к нему и проверил пульс и объявил

– Живой, – администратор вздохнул с облегчением.

Не то что бы Ричи было ему как-то дорог. Просто труп испортил бы репутацию. Было бы не хорошо, если бы люди узнавали о мертвом поваре, да и рассказы того типа о скотче в бургере…

Два часа спустя Ричи проснулся в той же кухне, на том же полу, в своей же луже крови. По-видимому, администратор не потрудился даже вызывать скорую помощь. За плитой стояла Аманда. Похоже, временно заменяла его. Тут она обернулась и увидела то, что Ричи проснулся, взяла холодную мокрую тряпку и подошла к нему. Ричи частенько принимал ее дружелюбие и гуманизм за симпатию к нему, из-за чего возможно и терпел неудачи в завоевании ее расположения.

– Бедняжка, я так беспокоилась, – произнесла Аманда умиленным голосом и положила полотно ему на лоб.

Ричи и не пытался думать о том, что это не симпатия, он просто был рад вниманию. У него уже давно не было девушки, пытаясь завести отношения, он по привычке был слишком требователен. И потому считал, раз уж поезд Каролины ушел, остается довольствоваться такими, как Аманда. Тут на кухню ворвался Розенберг.

– Ричард! Проснулся? Так, живо за работу! Это уже в третий раз с тобой происходит, я бы урезал тебе зарплату, да только, думаю, с тебя хватит на сегодня. Аманда, можешь возвращаться к работе.

– Пока Ричи, береги себя.

Слова Аманды запали в голове у Ричи. Выходя, из кухни Розенберг добавил:

– И вытри лужу, что после себя оставил.

Ричи оглянулся и увидел, казалось бы, невообразимых размеров лужу. Странно, что после такой потери крови он еще на ногах стоял. И вообще, откуда столько вытекло? Проведя рукой по лбу, он почувствовал резкую щиплющую боль. Рука была в крови. Ричи подошел к зеркалу и увидел зияющую рану на весь лоб. И огромный синяк практически на все лицо. Он почувствовал обиду, обиду не на художника что разрисовал ему лицо. Не на администратора что издевается над ним, не на Аманду, что дразнила его. Ему было обидно, смотря на себя со стороны. Во что он превратился? Он не имеет никакого веса в мире, не может даже постоять за себя. Ни на одну работу его не брали из-за того что у нет даже среднего образования. О Джейке и Алексе никаких вестей, он даже не знает в какой они тюрьме, и живы ли вообще.

Рабочий день закончился, и Ричи прошёл к стоянке, где стоял новенький автомобиль, весь сверкающий, отливающийся разными цветами. А за ним стоял велосипед Ричи. Сев на него, он закрутил педали и направился к дому. Голова болела, руки были готовы отвалиться. И вот родная крепость, где он мог просто раствориться в себе и позабыть о своих проблемах. Зайдя в дом, Ричи запачкал пол своим грязным велосипедом, сбросил одежду, и завалился на диван. На столике рядом с ним лежала тетрадь, ручка, пепельница и сигареты. Он достал из пачки сигарету, и, выпустив струйку дыма, взял тетрадь и ручку. Взглянул на ровные столбики слов, он принялся писать дальше. Единственной отрадой в его непростой жизни были стихи, которые он писал каждый вечер после работы. Каролина всегда говорила "в слове таиться великая сила, оно способно и созидать и разрушать. И если ты сможешь овладеть им в достаточной степени – твоему величию не будет границ".

Кроме написания стихов Ричи не находил подходящего применения слову, что так бушевало в его душе и не могло выбраться. И пусть даже ему это не помогало, он был уверен, что Каролина права. Он не писал стихов ни о любви, ни о расставаниях, так как находил эту тематику затёртой до дыр. Он писал о своих политических наблюдениях, о мыслях, иногда и о сценах из его жизни. После сегодняшней сцены его посетило вдохновение. Он начал писать о преобладании интеллекта над силой, и о том, сколько людей не верит в это. Рука его превращалась в почти не уловимый взглядом правдоруб. Он писал быстро, не запинаясь, будто он просто переписывал уже записанный в голове текст. Бумага под ручкой буквально дымилась от полета его ума из разума на бумагу, посредством ручки. На лице мелькала злость, напряжение, надежда, улыбка. Поэма приближалась к финальной фазе. Резкое движение ручки, подпись, росчерк и точка продырявила бумагу. Выпущенный из глубин легких клуб дыма возвестил о триумфальном конце. Полностью удовлетворенный своей работой, Ричи откинулся на диван. Разглядывая на потолке куски отваливающийся краски, он думал о том, что завтра снова придется идти на работу, на эту невыносимую работу.

«Я мог идти своей мечтой, я не должен был все бросать. Но уже поздно...» – с этой мыслью Ричи закрыл глаза в печальной гримасе, и сон поглотил его.

Глава 13.

Время перемен.

На следующее утро Ричи проснулся с той же мыслью что и засыпал. По-быстрому привел себя в порядок и поехал на работу. У входа уже стоял администратор.

– Опять опаздываешь?

– Но только 7:23.

– У меня на часах 33 хватит болтать и идти на кухню!

Оттого что он еще не проснулся конфликтовать, да и вообще говорить ему было не просто. И он смиренно ушел. Хотя и в ином случае вряд ли бы он нашел в себе смелость спорить.

На кухне все было как обычно за исключением недомытой лужи. Деревянный пол успел впитать ее в себя. Десять минут спустя он уже жарил котлеты для ожидающей публики. День шел как обычно долго, Ричи время от времени погружался в грёзы. И время от времени получал подзатыльники. Но на этот раз воздержался от вспышек гнева, дабы избежать повторения вчерашних событий. Посетитель за посетителем, бургер за бургером и вот котлеты закончились. Для того что бы взять котлеты из холодильника, было необходимо разрешение администратора. Розенберг был подозрителен и недоверчив. Для получения котлет необходимо было заполнить форму. В ней порой встречаются весьма дебильные вопросы. Что-то вроде цели, группы крови, номера паспорта т.д.

Цель? Трудно подумать какое может быть еще применение для замороженных котлет?

Группа крови? Ну, если только в случае пореза повара об лопатку, потери сознания и крови, то администратор, имея в шкафу несколько пакетов с разными группами крови, окажет первую помощь. Хотя после вчерашнего дня стало ясно, что о подобной милости и мечтать не следует.

Номер паспорта? Возможно, необходимо ввести, на случай, если повар затолкает несколько драгоценных котлет себе в штаны и попробует скрыться с ними за границей.

Все вопросы были по-своему бессмысленны. Но, увы, с администратором не поспоришь. Ричи не торопясь подходил к кабинету, и не успел постучать, как рука его остановилась в сантиметре от двери. По ту сторону он услышал голоса Аманды и Розенберга. И, судя по интонации голосов, беспокоить их не следовало. А через расщелину в двери все было и без того хорошо видно. Ричи тихо отошел от двери и вышел на улицу. Ветер ударил в лицо, воздух был свеж, а солнце не сильно обогревало кожу. Но он в своей ненависти ничего не замечал. Ричи со всей силы пинал почтовый ящик, бил руками, коленом, а когда устал, начал колотить его палкой. Звуки гремящего ящика доставляло ему если не удовольствие, то, по крайней мере, успокоение. Но удары спокойнее не становились. Каждый удар сопровождался ругательствами в адрес Аманды и своей никчемной жизни. Но тут неожиданно на плечо Ричи легла чья-то рука, со словами:

– Успокойся мужик, на, вот, закури, – протянув сигарету, произнесла незнакомка. Голос ее был добр, переполнен сочувствием, и в то же время он был твёрд и серьёзен.

Ричи медленно оборачивался, взгляд его был безумен, глаза выпучены, брови сомкнуты, а зубы оскалены. Сам он увидел симпатичную девушку лет двадцати пяти в темных очках и бандаме, черные волосы были убраны в аккуратный хвост. Ричи взял сигарету и с каждой затяжкой медленно, но верно приходил в себя. Незнакомка молчала. Они вместе облокотись на стену и молча курили. Вместе с незнакомкой стояло еще двое парней, они одеты примерно также как и она. На всех были кожаные, толстые безрукавки, темные очки, тяжелые ботинки и камуфляжные штаны.

– Так, что стряслось?

– Всё достало, все достали, жизнь, работа, коллеги, – с холодной злобой отвечал Ричи.

– Никогда бы не подумала, что ты так изменишься, с каких пор ты превратился в такого мизантропа?

– Мы были знакомы?

– Да Ричард, мы были знакомы, – девушка приспустила очки и взглянула Ричарду прямо в глаза.

И тут он, присмотревшись, понял, что это вовсе не незнакомка, это никто иная как:

– Стелла?

– Собственной персоны! – воскликнула давно потерянная подруга, раскинув руки.

Ричи ринулся обнять ее и похлопать по спине. За эти годы она заметно расцвела. Та девчушка, что вместе с нами носилась по улицам, превратилась в прекрасную девушку.

– Сколько лет?

– Кажется, вечность не виделись.

– Как поживаешь?

– На подъёме! Ты-то как?

– Ну, как видишь, готов зубами рвать почтовый ящик.

– Ясно. Тебе, наверное, на работу надо. Давай, я сегодня за тобой заеду, во сколько заканчиваешь?

– В шесть.

– Хорошо, жди.

Они не прощались и разошлись. Ричи вернулся обратно на кухню. Где столпились, клиенты, ожидая заказы. Тут как тут Розенберг с воплями:

– Тебя где черти носят?!

Ричи был в приподнятом настроении и его никак не волновали ни слова не интонация, с которой Розенберг поливал Ричи слюной.

– Я вышел воздухом подышать, только и всего. Отдохнувший работник – деловой работник. Мне так будет легче работать, да и качество продукции улучшится. Гарантирую.

Розенберг намного растерялся от такого напора, ведь прежде Ричи только оправдывался.

– Ну, давай. Деловой работник.

Тем же растерянным голосом вымолвил Розенберг. Ричи принялся жарить котлеты в темпе и качестве, значительно превышающем его предыдущие показатели. Не успел и глазом моргнуть, как рабочий день закончился, и было пора собираться. Он быстро собрал вещи, выключил плиту и вышел на улицу. Долго ждать не пришлось, Ричи увидел Стеллу, шагающую от стоянки к входу.

– Привет еще раз.

– И тебе привет, подвезти?

– Не обязательно. Я на велосипеде.

– А где он?

– Ну...

Ричи стал искать взглядом на месте, где он припарковал велосипед. На его месте остался только обрезанный кусок противоугонного троса.

– Черт. Угнали…

– Тогда у тебя нет выбора, – усмехнулась Стелла и повела его в сторону своего транспорта.

Увидев его Ричи начал пускать слюну. Перед ним стоял Harley Davidson 75-го года в отличном состоянии. Корпус так и сверкал хромированными деталями.

– Четыре колеса возят тело, а два – душу. Я его выкупила на распродаже. Этот кретин даже не знал что у него в руках. С двигателем пришлось повозиться, но я не жалею.

Ричи так и находился бы в состоянии прострации, если бы его окликнула Стелла.

– Давай, запрыгивай.

И Ричи залез на мотоцикл. Она повернула ручку, и было ощущение, что под сидением зарычал дикий зверь. Мгновение спустя они тронулись с места. Ветер был силен, казалось, что кожа с лица была готова забраться на затылок. За считанные минуты они добрались до дома Ричи. Стелла припарковала своего коня, и они прошли в дом. Она внимательно смотрел по сторонам. В углах лежали мешки с мусором, на кухне горы немытой посуды, на стене какое-то странное пятно. Ричи тем временем расположился на диване, а Стелла не торопясь ходила по дому и рассматривала обстановку.

– Вижу, у тебя тут нечего не изменилось за последние пятнадцать лет.

– Да, все никак не нахожу времени прибраться, – почесывая затылок оправдывался Ричи.

– Ясно все с тобой, – улыбнувшись, сказала Стелла.

– Ну, так как дела? Чем живешь?

– Эм… с чего бы начать?

– Давай сначала.

– Ну что ж, после смерти матери с меня было снято основное давление, и я серьезно стала задумываться над вопросом "свободы". Я начала понимать, почему столько людей билось и умирало во имя свободы, я осознала всю ее ценность и, пожалуй, это и было самое важное в моей жизни. Учителям было непривычно видеть, как главная отличница уличает их во лжи и несправедливости. Постоянные бунты, противостояния и ругань с учителями, что не знали своего предмета. Противостояние против формы, против правил о запрете ношения серёжек у парней, нанесения татуировок. Но, все же, они нашли в себе силы вытерпеть меня и выпустить из школы. Естественно я им мешала, быдлу нельзя дать прозреть, но на фоне моей успеваемости ко мне не могли придраться, а в стране есть свобода слова. И вот, выйдя из школы, я искала место, где буду услышанной. Очень удачно на одном из рок-концертов я познакомилась с Брэдом и Алленом. Выяснилось, что они собирают группу, оба выпускники одной музыкальной школы. Редкие экземпляры. После окончания школы не закинули свои инструменты пылиться в гараже. Друзья с детства, хотя очень разные. Брэд неплохо владеет барабанами, а Аллен отличный басист. Ты их сегодня видел, ну так вот, они дали мне номер одного типа, и я начала учиться у него игре на гитаре. Мало по малу мы переигрывали чужие песни, но когда попробовали сочинить свою, народу она, почему-то, не понравилась. Хотя позднее, взглянув на текст, я и сама поняла, что он получился туповатым. По сей день, играем в клубах, такой бред правда приходится играть, все в угоду клиентов. Но зато связи появляются, да и опыта заодно набираемся. Так я заработала себе на Harley. И тут в один прекрасный день, зайдя перекусить, я застала какого-то несчастливого типа избивающего почтовый ящик.

– Ну, твое явление было как нельзя кстати. Я вот вылетел из школы, теперь здесь работаю. Тяжело, но не жалуюсь.

– Ага, скажи это тому ящику.

– То был исключительный случай.

Ричи отвел глаза в сторону, голос немного поник.

– Да? И что в нем такого исключительного? На работе ты уже давно, а квартиру за тебя никто не мог захламить.

– Дело в девушке.

– А, ну распространённый случай. Что изменила что ли?

– Не совсем, мы не встречались.

– Тогда в чем дело? Она свободная женщина, и способна сама выбирать себе партнера. Сам вовремя не приударил.

– Так я и был первым, кто проявил инициативу. Первый высказал ей о своих чувствах. А она относится ко мне как другу.

– Это та блонди, что работает вместе с тобой?

– Какая догадливая.

– Не без сарказма, как говорится, – Стелла закатила глаза. – На вид не шибко умная. А ты уверен, что это были чувства? Наверняка тебя только тело ее и зацепило. А к телу не может быть чувств. Только симпатии. Раз так, то тебе тем более не о чем было беспокоиться. Держа рядом человека, которому ты не нужен, твоя симпатия превращается в серьезное заболевание. Того и глядишь скоро у тебя появиться идея набить татуировку с ее именем.

Ричи прижал губы, и с силой пытался сдерживать улыбку.

– Боже! Неужели ты…

– Нет, нет, я уже удалил ее.

– Даешь ты Ричи все-таки. Понимаешь, почему она не отвечает тебе взаимностью?

– Почему же?

– Ты ее просто не интересуешь как парень.

– Спасибо. Рад слышать.

– Во-первых, сказав тебе правду, я сделала тебе больно. Но напоив тебя сладкой ложью ты бы делал сам себе больно раз за разом, и тебе было бы в стократ хуже. Во-вторых. Скажи-ка мне Ричи, ты бы отдался любой девушке, если она попросит? И притом, что она тебя не интересует не морально не физически.

– Думаю, нет.

– Ну, вот тебе и ответ.

– Да и вообще не суть, просто это была последняя капля.

– Ну ладно бог с ним.

Стелла углядела в углу комнаты гитару.

– Ты что, играешь?

– Ну да, иногда. Еще когда-то давно меня Каролина научила.

– Жаль, что вы разошлись, хорошо смотрелись вместе.

– Да. Жаль. Каждый день мечтаю встретиться, хотя на самом деле ей лучше не знать, во что я превратился.

– Ну, она, скорее всего, попытается вытащить тебя из этого дерьма, нежели состроит противную гримасу, фыркнет в лицо и уйдёт восвояси. Ты не думал об этом?

Ричи поспешил перейти на другую тему. О ком, о ком, а о Каролине сейчас ему говорить не очень хотелось.

– Слышала что-нибудь о Джейке?

– Кроме того что он за решеткой, не слышала. За серию краж, вместе с тем парнем из школы. Как его там… о! Алекс! Брат его пропал без вести.

Ричи вспомнил увиденное Джейком, и ужаснулся мыслью, что Ронни, возможно, присоединиться к музею Берцхема. От этой мысли Ричи стало дурно.

– Ты в порядке?

– А? Да, все хорошо.

Ричи постарался отогнать от себя дурные мысли.

Тут раздался телефонный звонок. Ричи не торопясь отправился в другую комнату. Стелла, тем временем, ничуть не стесняясь, взяла со стола давно заинтересовавшую ее тетрадь и открыла. Меньше чем через пару минут глаза Стеллы расширились от удивления, на лице засияла улыбка. Она мигом соскочила с места и побежала к Ричи.

– Да знаю, знаю, постараюсь, как только появиться возможность. Да, я знаю какой у меня долг. Но… – трубке зазвучали гудки.

– Ричи! – вбегая в комнату, воскликнула Стелла.

– Что случилось?

– Это твои стихи?

– Ну да, а что?

– Ричи, они шикарные, тебе необходимо поведать их миру!

– Не знаю даже, а как?

– Как-как, тормоз? Посредством нашей группы! Сможешь сыграть что-нибудь?

Ричи недоумевал от такой неожиданной реакции, никто еще так не реагировал на его стихи, а впрочем, он никому их и не показывал.

– Ну да, могу, а какую?

– Например, эту: "история повстанца".

Ричи взял гитару, выдохнул и начал играть. Музыка так и лилась из недр гитары. И тут он запел. Несмотря на то, что он никогда не брал уроки вокала, голос был хорошо поставлен, фальши не прослеживалось, его баритон был силен, мог хорошо затягивать там, где надо. Стелла была поражена игрой, в голове уже придумывала соло к ней, и не заметила то, как песня закончилась.

– Браво Ричи! Это было шикарно! Правда, с одной гитарой звучит суховато... может я тороплю события, но ты не хотел бы присоединиться к нашей группе? Нам как раз нужен гитарист и автор. Да и голос у тебя хорош, можешь вокалистом быть, а то я уже замучалась быть в роли ритм гитары, мне больше нравится играть на соло.

– Заманчивая перспектива, но как же работа? Да и разве не нужно для начала посоветоваться с Брэдом и Алленом?

– Да плюнь ты не эту работу, я же вижу, ты ее терпеть не можешь. А в стихах ты действительно преуспеваешь. Насчет них не беспокойся, я уверена, что им понравится.

– Как-то рискованно получается.

– Послушай, тебе двадцать пять лет, а ты повар в закусочной, над тобой издевается сама жизнь. Не пора ли показать ей кто главный? Тебе нечего терять. Все или ничего Ричард, решай!

Ричард начал все взвешивать в своей голове. С одной стороны у него была стабильная работа и заработок, но с другой его постоянно не хватает. У него куча долгов, и вряд ли со своей работой он их отдаст. У него были виды на Аманду, но та, как выяснилось, любовница его начальника. Он рискует остаться ни с чем, но с другой стороны, оставшись поваром он, рано или поздно, окажется на улице, это лишь вопрос времени.

– Какого черта?! Я согласен! – воскликнул Ричи.

– Прекрасный настрой! Завтра обговорим детали, а сейчас давай остальные песни.

Ричи снова взял гитару и начал петь.

Глава 14.

Аллен и Брэд.

Следующее утро сопровождалось жутким нежеланием вставать. Не торопясь Ричи весь лохматый проснулся и отправился на кухню за лапшой быстрого приготовления. Не успел он поставить чайник, как увидел на часах 12:00. И рванул переодеваться. Натянув одну, штанину он вспомнил:

– Ах да, я же уволился, – хитро улыбаясь, произнес Ричард и вернулся обратно к плите. Раздался голос из того кресла, где заснула Стелла.

– Ричи бросить ты этот пакет поедим в кафе лучше.

– Рад бы, да только в кармане мышь повесилась

– Спокойно, я все устрою, – зевая, произнесла Стелла.

– Не, я так не могу.

– Да ладно тебе, потом отдашь. Тетрадь захвати со стихами, а я пока Аллену и Брэду позвоню, предупрежу.

Ричи выключил газ, взял тетрадь и отправился к двери. Стелла, закончив разговор с Алленом, стояла у выхода. Выйдя на улицу, она завела мотоцикл, и они тронулись с места. Казалось, что Стелла такая сонная не в состоянии вести. Но судя по ее уровню вождения, она могла им управлять даже во время сна. Добравшись до закусочной, Стелла заказала по бургеру и чашке кофе.

– Значит так, группа называется "Восстание". Изначально мы планировали выпускать свои песни в стиле анти системы. Но как я уже говорила, нам это не удалось. Но название решили оставить, больно оно нам понравилось. Но теперь все будет по-другому. Мы втроем уже хорошо знакомы, а взаимоотношения очень важны в группе. Играл когда-нибудь в группе?

– Нет, но всегда хотел.

– Хорошо, научишься. Поначалу непривычно, но скоро ты поймешь насколько это круто. Пара другая репетиций и я уверена, у тебя получится. Но это потом. Для начала тебе нужно познакомиться с коллективом, я им уже позвонила, они скоро будут. Так вот, есть три клуба, где мы постоянно выступаем. Я знакома с владельцем одного из них, он нам не откажет, если мы исполним что-нибудь свое. Но, будь уверен, после одного исполнения слухи разойдутся.

– А откуда такая уверенность в том, что наша музыка будет востребована?

– У меня хорошее предчувствие.

– По твоему плану все как-то слишком гладко.

– Это только на первый взгляд. Поверь, проблемы у нас еще будет, просто не советую на них концентрироваться.

Ричи обрадовался, а потом призадумался, и это хорошо сказывалось на лице.

– Какая богатая мимика! – улыбаясь, заметила Стелла. – Это будет кстати, ведь вокалист все-таки лицо группы.

За спиной Стеллы Ричи увидел двух знакомых парней. Это и были Брэд и Аллен. Стелла заметила отвлеченный взгляд Ричи, и тоже оглянулась. Увидев их, она встала, что бы поздороваться. Ричи в следствии тоже встал и протянул руку и все вместе сели за стол, они заказали и себе поесть.

– Ну как доехали? – поинтересовалась Стелла. – Надеюсь, не оторвала от дел?

– Да нет, нет, совсем нет. Сижу я, значит в ванной, раскисаю после вчерашней встряски в баре. В комнате еще какая-то баба спала из вчера. Кстати, за ночь с ней что-то случилось, и она стала страшнее, чем была. Ума не приложу почему, может нужно спросить у специалистов? Хотя и неважно на самом-то деле. Ну, так вот, я раскисаю в ванне, и мне звонит Стелла, и говорит, что нашла шикарного вокалиста, он еще и автор и гитарист. Я ей да ну? Еще и гитарист? А она мне: ну да, а я ей: чё, правда? А она мне: правда, а я ей: вау, а она мне: Нужно встретиться. И тут я захожу и вижу, что этот автор ни кто иной, как тот псих, что явно ненавидит почтовые ящики.

– Успокойся Брэд.

– Да, и я, кажется, забыл ту бабу дома.

– Брэд! – крикнул Аллен.

– Все-все, – сказал Брэд и жестом показал, что его рот на замке.

Стелла и Аллен видно привыкли к такому напору со стороны Брэда и относились к этому нормально. В то время как Ричи был немножко потрясён.

– Итак, – продолжил Аллен. – Стелла позвонила с теми же словами о встрече. Но я от природы скептик, и поэтому мне нужно все увидеть своими глазами. А точнее услышать.

Ричи доставал свою тетрадь из сумки.

– Нет-нет, мне не к чему читать стихи.

Но Брэд был другого мнения, и он взял протянутую тетрадь и начал читать.

– Аллен, по-моему, это самое то.

– Послушать надо.

– Ну, поехали в студию, там и послушаем.

Официантка принесла заказы.

– Ричи, ты чего здесь делаешь? Ты же сегодня работаешь.

Прошептала Аманда ему на ухо:

– Больше не работаю.

Они вчетвером принялись поедать бургеры. Время спустя они отодвинули тарелки, Ален взял салфетку, Брэд отрыгнул, а Ричи и Стелла откинулись на стулья. И тут Розенберг заметил, что Ричи сидит среди посетителей. И стремительно ринулся к его столу.

– Ричи! Ты чего здесь забыл? А ну на кухню. – 50$ из зарплаты!

Ричи на миг замялся, но оглядевшись по сторонам, он увидел ждущие его решения взгляды ребят. И тут что-то внутри него устроило революцию в его сознании. И из глубины души ворвался голос

– Пошел ты Розенберг! Иди сам жарь котлеты! И я ни разу не вымыл руки, по вашей вине, а не по своей.

Глаза Розенберга округлились от удивления.

– Черт это было круто!

– То ли еще будет, когда мы бросим вызов социуму и государству!

Студия напоминала больше обычную квартиру. Да и не удивительно. Студия находилась в жилом доме. Учитывая то, что именно Брэд открыл дверь, Ричи понял, что это его квартира, и окончательно в этом убедился, когда оттуда выбежала какая-то девушка сомнительной внешности с одеждой в руках.

– Давай-давай. Топай отсюда, – говорил ей вслед Брэд.

Дома был не большой творческий бардак. Не такой серьезный, как у Ричи, но все же был. В комнате стояла аппаратура и инструменты.

– Ну, давай Ричи, задай жару

Произнесла Стелла и села на комбоусилитель. Ричи взял гитару, подключил ее и ударил по струнам…

* Полтора часа спустя *

– Ричи! Это было круто! Народ описается от радости! – кричал Брэд, размахивая руками. – Стелла была права, у тебя правдивый текст.

Ричи впервые увидел, как Аллен улыбается.

– Добро пожаловать в "Восстание", – протянув руку, произнес Аллен.

Ричи засмущался. Он почувствовал себя частью чего-то большего, чем он сам, и одновременно независимым от всех.

– Давай теперь еще раз первую песню.

– Зачем?

– Давай, давай.

Ричи начал играть, и не заметил как Брэд сел за барабанную установку. И начал стучать, Ричи улыбнулся и продолжал играть. С еще одним инструментом музыка приобрела новый оттенок. Как только Ричи спел припев, Стелла ему крикнула:

– Доиграй схему дважды.

Ричи так и сделал, а Стелла задала в этот промежуток великолепное соло. Музыка набирала обороты и становилась более полигамной. Но чего-то словно не хватало, и, услышав мысли Ричи, Аллен нанес решающий удар своими басовыми линиями. И музыка словно достигла Абсолюта, словно в мире существовали музыканты с разных уголков света, которые только вместе могли стать совершенным коллективом. Поразительно то, как эти ребята подобрали свои партии на ходу, без запинок и сомнений. Музыка так и лилась из их инструментов. Ричи пел без смятения, громко и выразительно. Финальный удар по струнам, последняя барабанная дробь, тяжелый риф и песня завершилась.

– Хм. Даже по нашим меркам было неплохо.

– Неплохо? Это же было шикарно! Но как вы так быстро подобрали мелодию к моей гитаре?

– Музыкальная школа помогла, мы много песен так подбирали, опыта уже предостаточно.

– Давай следующую! – вскрикнул Брэд и ударил по тарелкам.

Первым начал Аллен, соло на бас гитаре это нечто. И понеслась, песня за песней, ребята разыгрывались, Ричи переполнялся уверенностью, из-за чего голос становился еще более громогласен и выразителен. Музыка вводила в экстаз, но они терпели и продолжали игру. Решив сконцентрироваться на четырех песнях. Выбрали самые западающие в души "сети", " новый мир", "история повстанца" и "мечта о свободе". Эти песни характеризовали их творчество в целом. Игрались в жанрах джаз и heavy metal. Доиграв последнюю, песню Стелла произнесла:

– Ну, что ж, мы сегодня славно потрудились, еще бы, уже восемь часов вечера. Так что, пожалуй, продолжим завтра. Партии постарайтесь запомнить, а лучше запишите. В субботу, думаю, сможем выступить. Завтра съездим к Нельсону, владельца клуба "Злой дух" и сообщим о новом составе, и об авторских песнях, если разрешит – исполним. А теперь по домам, всем спасибо.

Ричи был удивлен тем как Стелла брала на себя лидерские обязанности, прежде она за себя постоять не могла, куда уж брать ответственность за других. Несмотря на то, что она не являлась основоположницей идеи набора группы, но зато она смогла объединить всех участников под своим началом, никого не принижая. Она отличный лидер, служение общей цели под ее руководством, не вызывало не единой мысли о повиновении. Так как все предпринятые ею шаги были разумными, продуманными, и с ними не было нужды спорить.

Выйдя из дома Брэда, Аллен отправился своей дорогой, а Ричи и Стелла решили прогуляться пешком.

– Хорошо, что ты решил присоединиться, раньше я брала на себя обязанности вокала и ритм гитары одновременно, не легкая задача должна заметить.

– Я и сам рад. Никогда не играл в группе, но не ожидал что это так весело.

– Рада, что тебе нравится, но ты не жалеешь?

– Нет, прежняя жизнь состояла из рутины, долгов, гонки от зарплаты до зарплаты, сплошные принижения. А сегодня я почувствовал себя свободным, а музыку почувствовал чем-то большим, чем просто звуки из наушников.