Текст книги "Свадебное меню"

Автор книги: Бобби Хатчинсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Бобби Хатчинсон
Свадебное меню

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Теплый ветерок напевал весеннюю мелодию пешеходам, что запрудили в этот полуденный час центральные улицы Сент-Луиса, слегка затуманенные ласковым апрельским дождиком.

Фрэнки Гранателли было, однако, не до погоды. Раздраженно увертываясь от зонтов прохожих, она буквально тащила за собой под руку свою дородную, запыхавшуюся мать. Черт знает что, столько времени приходится терять!

Разумеется, заботу о еде на свадьбе Ника по традиции следовало оставить семье невесты. Но где там! Мама так беспокоилась, так изводила и доставала всех по этому поводу, что Синтия Бауэр, мать невесты, любезно уступила право решать все вопросы относительно меню семейству Гранателли.

Фрэнки нехотя должна была признать, что понимает беспокойство матери. Ведь на итальянской свадьбе угощение, а главное, его количество – основное достоинство в глазах гостей, а в том, что присутствовать будут все до последнего родственника, сомневаться не приходилось.

Да, если подумать, вполне понятно, почему мама не хочет оставаться в стороне. Она не могла взять в толк лишь одного – ее-то зачем втягивать во всю эту сумятицу, неужели просто потому, что ее мать, Тереза Гранателли, думает, будто недостаточно хорошо говорит по-английски?

По-английски мама говорит более чем сносно. И уж, во всяком случае, в состоянии договориться с каким-то там ресторатором о том, что подавать на свадьбе сына!

Но мама думала иначе, и никакие доводы Фрэнки ее не переубедили.

– Да где же этот чертов ресторан, в конце концов? – Вопрос Фрэнки прозвучал раздраженно, и ее мать, напустив на себя мученический вид, намеренно громко вздохнула. – Он должен быть где-то поблизости. Ты ведь этот адрес дала мне, мама? – Бросив хмурый взгляд из-под полей своей элегантной коричневой шляпы, Фрэнки увидела наконец впереди долгожданную вывеску: «Овальный мяч». – Вот он. Ну, слава Богу!

Фрэнки невольно ускорила шаг. Может, удастся быстро договориться об этом проклятом меню и вернуться к себе в магазин, глядишь, и не весь день у нее пропадет! Она с некоторым беспокойством подумала о заготовках из фетра, которые успела выкроить сегодня утром, ей бы сейчас натягивать их на болванки, отпаривать, постепенно придавая им форму модных шляпок! А вместо этого…

– Франческа, не так быстро, per favore,[1]1
  Пожалуйста (итал.). – Здесь и далее прим. перев.


[Закрыть] я задыхаюсь. Ведь я уже не молодая женщина, ты должна понимать.

Тереза потянула дочь за руку, и Фрэнки, вздохнув, пошла медленнее, заставляя себя приноравливаться к царственно-неторопливой поступи матери.

– Я знаю, что это для тебя лишнее беспокойство, Франческа, – проговорила Тереза, перейдя на родной итальянский и придав голосу особенно трагический тон, от которого Фрэнки обязательно должна была почувствовать себя виноватой. – И мне жаль отрывать тебя от работы, но что я могу поделать? В конце концов, это свадьба твоего брата, и стол должен быть идеальным. Ники и сам бы так сказал, будь он здесь.

Ничего подобного! Ее старший брат вовсе не являлся рьяным приверженцем национальных традиций, как, впрочем, и она сама. Он даже не потрудился помочь разобраться в этом хаосе, им же созданном, а преспокойно вернулся к себе в Нью-Йорк – налаживать недавно им созданное деревообрабатывающее предприятие, – собираясь приехать лишь перед самой свадьбой.

Недурно устроился, а? Оставить хлопоты другим, а потом явиться на все готовое. Здорово придумано, fratello mio.[2]2
  Брат мой (итал.).


[Закрыть]

Тереза была уже в отличной форме.

– Ты ведь понимаешь, Франческа, я никогда не стала бы просить тебя о помощи, если бы София хорошо себя чувствовала. София всегда рада пойти со мной и позаботиться о том, чтобы все было как надо, – даже если бывает занята.

Фрэнки стиснула зубы и закатила глаза, чуть не сбив при этом с ног небольшого росточка старика в черном плаще.

Сколько она себя помнит, а ей уже как-никак двадцать шесть лет, ей всегда ставили в пример старшую сестру. Неужели это будет продолжаться, когда ей будет тридцать, сорок… или даже пятьдесят?

– Бедняжка София, – продолжала Тереза, еще раз вздохнув. – Эта ее беременность совсем не похожа на три предыдущие. Проказник bambino доставляет ей массу беспокойства. То же самое было и у меня, когда я носила Винни. Так болела спина…

Тереза без передышки тараторила по-итальянски, не скупясь на мрачные подробности недомоганий, преследующих некоторых женщин во время беременности, о чем Фрэнки совершенно не хотелось слушать.

Покончив с хроническим несварением, она перешла к описанию ложных схваток, но тут, к счастью, они дошли до входа в ресторан.

– Этот парень, Торп, где он собирался встретиться с тобой, мама? – прервала Фрэнки нудный рассказ, толкнула тяжелую входную дверь и, войдя в просторный вестибюль, остановилась, чтобы осмотреться.

– По-моему, наверху, у него в офисе, но, может, лучше спросить?

В ресторане царило обычное оживление. Ровный гул голосов перемежался смехом, стуком ножей и вилок, звоном посуды. Аппетитные запахи приятно щекотали ноздри. Ресторан «Овальный мяч» лишь недавно сделался одним из самых популярных в Сент-Луисе, и теперь даже в понедельник, в спокойный полуденный час, дела здесь шли весьма бойко.

И Тереза, и Фрэнки бросали кругом оценивающие, критические взгляды. Ведь они сами специалисты, не понаслышке знакомы с ресторанным бизнесом и хорошо знают, что к чему.

Фотографии звезд американского футбола в рамках украшают стены, предупредительные официанты расторопно, но без видимой спешки обслуживают гостей, играет тихая, ненавязчивая музыка, столики с белоснежными скатертями расставлены на достаточном расстоянии друг от друга, что должно создавать у посетителей ощущение комфорта.

Недурно!

Конечно, это не заведение Гранателли. Ресторан Гранателли – одна из достопримечательностей Сент-Луиса, известный далеко за пределами города настоящей итальянской кухней. Но и этот был весьма и весьма неплох.

Рядом с ними вдруг возник, словно материализовался из воздуха, официант с безупречными манерами, и Фрэнки резко спросила:

– Где мы можем найти мистера Торпа?

– Мистер Торп, должно быть, у себя в офисе – вверх по этой лестнице и потом по коридору. – Официант проводил их до лестницы.

Фрэнки с трудом подавила в себе желание взбежать наверх, прыгая через ступеньку. Скорости Терезы могла бы позавидовать разве что улитка!

Наверху, в конце короткого коридора, в комнате с открытой дверью они увидели крупного мужчину, привольно расположившегося за письменным столом. Откинувшись на стуле и удобно устроив ноги на столе, он говорил по телефону, однако при появлении женщин тут же добродушно распрощался со своим собеседником, опустил ноги на пол, встал и вышел из-за стола им навстречу.

– Миссис Гранателли? – Он протянул Терезе огромную руку, и его лицо озарилось обаятельной улыбкой. – Эрик Торп, очень рад с вами познакомиться.

Боже мой, да он настоящий гигант, подумала Фрэнки.

Он был действительно очень большой. Темно-каштановые, чуть длинноватые волосы, взлохмаченные и немного вьющиеся. Нос капельку кривоват, но в целом лицо привлекательное. Даже очень привлекательное. Он мило улыбнулся, и на твердо очерченном подбородке появилась глубокая ямочка. В следующее мгновение его ясные зеленые глаза принялись с откровенным восхищением изучать Фрэнки.

– Это моя дочь Франческа, мистер Торп, – объяснила Тереза. – Иногда у меня не получается хорошо говорить по-английски, и тогда Фрэнки будет переводить.

Взгляд Торпа задержался на лице Фрэнки.

– Разумеется. Великолепно. Просто отлично. Входите же… – Он отступил на несколько шагов и повел рукой в направлении двух стульев. – Садитесь, миссис Гранателли. – Он вновь посмотрел на Фрэнки. – Очень рад с вами познакомиться… мисс Гранателли? – Темная бровь вопросительно приподнялась, а взгляд, скользнув по ее руке без обручального кольца, снова остановился на ее лице.

– Правильно, мисс Гранателли, – подтвердила Фрэнки и удивилась, почему ее голос звучит так сдавленно.

– Не хотите ли раздеться? Здесь довольно тепло.

Обе женщины вручили ему свои плащи, и он повесил их на стоячую вешалку за дверью. Шляпу Фрэнки не сняла – почувствовала, что ей понадобится вся ее уверенность в себе, а элегантная шляпа как раз этому и способствовала.

Эрик Торп не совсем соответствовал ее представлению о том, как должен выглядеть владелец ресторана, и поэтому она чувствовала себя немного неуютно.

Впрочем, что за глупости лезут ей в голову: кто может сказать, как именно должен выглядеть владелец ресторана?

Уж, во всяком случае, не как тип с центрального разворота журнала «Плейгерл».

Когда Торп, вешая плащи, повернулся к ним спиной, она еще раз бросила на него быстрый взгляд.

Да, ничего не скажешь, здоровенный детина! Плечи вон какие широченные, талия узкая, ягодицы крепкие, ноги длинные. Magnifico![3]3
  Превосходно! (итал.).


[Закрыть]

Фрэнки принялась украдкой изучать его лицо. От хозяина кабинета исходило ощущение силы.

И не только силы, подумала она, когда он прошел мимо нее и занял свое место за письменным столом.

Боже, как он двигался: плавно, можно сказать, грациозно – в том смысле, в каком говорят о грациозности хищных зверей.

Эрик Торп перехватил ее взгляд и несколько мгновений как бы удерживал его своими яркими зелеными глазами. Фрэнки внезапно смутилась, опустила глаза, переменила положение ног и несколько раз одернула юбку.

Мужчина взял со стола ручку и открыл какую-то папку.

– Итак, миссис Гранателли, свадебное меню. Я уже разговаривал с матерью невесты, и мы предварительно наметили кое-какие детали – разумеется, окончательное решение остается за вами. Вот что мы предлагаем. Для начала закуски, потом легкий суп, салат, основное блюдо и десерт. Позже будет подан свадебный торт.

Эрику оставалось лишь надеяться, что его слова не являются полнейшей бессмыслицей. Он старался изо всех сил не смотреть на Фрэнки Гранателли, но тщетно. Он лишь с трудом осознал, что Тереза спрашивает:

– А эти закуски, что конкретно они собой представляют?

– Маринованные моллюски, омары…

Он слышал свой голос, бойко перечислявший замысловатые названия, но ему казалось, что говорит кто-то другой. И не хватает воздуха.

С той секунды, как Эрик увидел эту высокую длинноногую женщину в шикарной коричневой шляпе, он ощутил пьянящий прилив восторга, и его сердце понеслось, словно игрок к заветной зоне.

У Эрика возникло странное ощущение, будто он уже давно знает эту женщину с темными глазами, вспыхивающими таинственными искорками, хотя на самом деле только что с ней познакомился. Она не была точной копией того нежного создания, которое являлось ему в мечтах, но он готов был признать, что реальность намного превзошла его фантазии.

– …и мы договорились, что будет пара закусок и два холодных блюда…

Может, он городит какую-нибудь несусветную чушь? Похоже на то, потому что миссис Гранателли начала качать головой: нет, нет, нет. И когда она повелительно подняла руку, он сразу умолк, а его взгляд вопросительно остановился на дочери.

– Мама спрашивает, а где же итальянское ассорти?

Она не самая красивая женщина, какую он когда-либо видел. Но дело совсем не в этом. У нее высокий рост, стройная фигура, хотя тело уж особенно роскошным не назовешь. Да и лицо чуть более угловато, чем это требуется для совершенной красоты. Рот капельку великоват. Губы полные, причем нижняя кажется припухшей, словно ее недавно целовали.

Он надеялся всем сердцем, что это не так.

– Ассорти – это прекрасно, – согласился он с деланным энтузиазмом. – Но нам подумалось, что на свадьбе всегда есть основание опасаться, что кому-то оно может попасть на одежду, и все это масло…

Волосы мисс Гранателли выбивались из-под шляпы изящными волнами цвета темного меда. Мать и дочь обменялись быстрыми и многословными репликами по-итальянски, после чего Фрэнки, нетерпеливо махнув рукой, сказала:

– Мама все равно настаивает на ассорти. И еще она хочет точно знать, что входит в каждую из перечисленных закусок.

Эрик следил за тем, как соблазнительно двигались ее губы, и до него не сразу дошел смысл услышанного.

– Вы хотите сказать, что она… что ей нужен список продуктов, входящих в состав этих закусок? – наконец сообразил он.

Мать и дочь одновременно кивнули, и Эрик пустился в подробное перечисление по памяти, разбирая одну закуску за другой:

– Моллюски, потом печеночный паштет, бекон, сливочный сыр, оливки и шпинат в слоеном тесте…

Тереза перебивала его почти на каждом слове, предлагая что-то добавить или убрать, а поскольку она говорила исключительно по-итальянски, Фрэнки все это переводила с явным и все нарастающим нетерпением.

Эрик вежливо записывал все предложения. Довольный тем, что обсуждение затягивалось, он все-таки чувствовал и некоторое беспокойство оттого, что уже с самого начала с меню возникли такие сложности.

Через полчаса после начала их беседы Тереза с помощью Фрэнки задала вопрос о количестве порций.

– Вы понимаете, миссис Гранателли, нам представляется излишним кормить гостей досыта закусками, так как у них впереди обильный обед. – Он назвал точные цифры по каждому наименованию, пояснив, что количество порций определялось по числу гостей и потребляемому в среднем объему пищи. – У вас ожидается четыреста гостей – значит, по три закуски на каждого.

Услышав это, Тереза заволновалась, отрицательно замотала головой и опять с пылом заговорила, явно возражая против чего-то.

Эрик терпеливо ждал перевода. Жаль, что у него так мало опыта в этом виде обслуживания клиентов. Но всегда надо с чего-то начинать, и потом, его шеф-повар Гас Вилатшети – гений кулинарии. Правда, он немного вспыльчив, но, как Эрик успел убедиться, таковы почти все его коллеги.

Кстати, если говорить о том, что с чего-то надо начинать, размышлял он, пока его собеседницы в очередной раз долго и многословно переговаривались между собой, надо бы ему придумать самый простой и эффективный способ поближе познакомиться с этой Фрэнки.

Эрик заполнял время ожидания тем, что бросал быстрые взгляды на ноги Фрэнки, узкие полоски которых открывались между верхом высоких кожаных сапог и подолом юбки в красную клетку. Он мог сказать только то, что они необычайно длинные, и в течение нескольких секунд даже пофантазировал относительно их формы.

– Мама считает, что этого количества закусок совершенно недостаточно.

В ее тоне прозвучала резковатая нотка: похоже, мать начала порядком раздражать ее, а в голосе старшей женщины Эрик уловил отзвуки нарастающей истерии.

– Что ж, никаких проблем! – сказал он решительно. – Думаю, можно будет немного увеличить наши цифры. Какое количество вы сочли бы приемлемым? – спросил он Терезу.

И был вознагражден полным благодарности взглядом Фрэнки, от которого у него, кажется, резко подскочило кровяное давление.

Прошло еще пятнадцать минут, в течение которых Тереза пыталась высчитать, сколько пищи обычно съедает дядя Вито и еще кто-то по имени Луиджи Депуоули.

Эрик позвонил вниз в ресторан и попросил, чтобы им принесли кофе и печенье. Он не собирался жаловаться на судьбу, но до него стало постепенно доходить, что контракт на обслуживание свадьбы Гранателли – совсем не простое дело. Он был чересчур радужно настроен – возможно, из-за того, что миссис Бауэр, мать невесты, отнеслась с восторгом ко всем его предложениям.

Миссис Гранателли – другого поля ягода!

К этому моменту Фрэнки уже то и дело закатывала глаза, повышала голос и жестикулировала так, что у Эрика стало складываться вполне определенное впечатление: еще немного – и нервы ее сдадут.

Эрик пока еще не определил точно, чем вызвана легкая трещина в его собственной, крепкой как гранит нервной системе: то ли этим нескончаемым перекраиванием меню, то ли близостью возбужденной – и возбуждающей! – женщины. Он ощущал ее легкий аромат – пряное, дурманящее сочетание запаха тела и духов.

Принесли кофе. Подкрепившись несколькими печеньями, Тереза вспомнила еще три очень сложных в приготовлении итальянских деликатеса – Эрику раньше не доводилось о них слышать, – которые она потребовала обязательно включить в свадебное меню.

Эрик пообещал поговорить с шеф-поваром.

– И еще суп. Фрэнки, скажи ему о супе.

Фрэнки скрипнула зубами.

– Маме не нравится ваше предложение о холодном супе из авокадо. Она считает, что следует подать суп-тортеллини.

– А вам не кажется, что для начала обеда он чуточку тяжеловат?

Еще один продолжительный и жаркий спор. На этот раз победа, видимо, осталась за Фрэнки, потому что тортеллини больше не упоминался, за что Эрик был несказанно ей благодарен. Гаса хватил бы удар.

– Скажите, пожалуйста, где тут дамская комната? – спросила Фрэнки от имени матери.

Получив ответ, миссис Гранателли поднялась на ноги и прошествовала по коридору в указанном направлении. Эрик и Фрэнки впервые остались наедине.

Она устало откинулась на стуле, вытянула вперед ноги и, со свистом выдохнув сквозь сжатые зубы, простонала:

– Она сведет меня с ума этим своим меню! Мы провозимся здесь до позднего вечера, это точно. Боже мой, с трудом добрались до супа. – Она сжала кулаки и помахала ими перед собой. – Как София могла так поступить со мной?

Она взглянула через стол на Эрика и увидела, что он неотрывно смотрит на нее.

– София – моя сестра. Это она обычно занимается подобными вещами с мамой. У нее больше терпения, чем у меня. Вы извините нас, мистер Торп. Видите ли, мама не может рассудительно относиться к этой свадьбе. Ник – это мой старший брат, и его как бы женит вся итальянская община, вот мама и боится, что вдруг эта свадьба окажется не такой, как ожидают ее друзья и родственники. Прямо не знаю, что с ней делать.

Она бросила взгляд на часы и быстро выпрямилась на стуле.

– Матерь Божья, уже четвертый час! Мне обязательно надо вернуться на работу. Придется нам сегодня прерваться и закончить в какой-нибудь другой день. Ведь эта чертова свадьба все равно только в июне. Времени достаточно.

Она вскочила на ноги, схватила с вешалки плащ и, прежде чем Эрик успел пошевелиться, оделась, так что ему не удалось поухаживать за ней.

Неужели он расстанется с ней, так и не успев по-настоящему узнать, какая она? В моменты отчаяния нужны отчаянные меры.

– Почему бы нам с вами не встретиться вдвоем и не попытаться найти какой-то взаимно приемлемый вариант, который удовлетворил бы вашу мать? Все это явно расстраивает ее, и мы могли бы постараться облегчить ее хлопоты. Вы знаете, чего она хочет, а я охотно пойду ей навстречу. Скажем, сегодня вечером? За ужином?

Она долго колебалась, сдвинув густые брови над прямым носом. Эрик ждал, затаив дыхание.

– Мне на самом деле нужно бы поработать допоздна, – начала она. – На мне висят все эти заказы, к которым я даже еще не приступала.

– Заказы на что? – Ему просто необходимо было знать о ней побольше – например, где ее можно будет найти, когда она уйдет отсюда.

– На шляпы. Я делаю дамские шляпы. Четыре месяца назад открыла магазин-мастерскую. Называется «Сумасшедший Шляпник».[4]4
  Персонаж из сказки Л. Кэрролла «Алиса в Стране чудес».


[Закрыть]

– Шляпы. – Единственным видом головного убора, о котором он вообще когда-либо думал, были шлемы для американского футбола. О шляпном производстве он не знал ровным счетом ничего. – Значит, вы сделали и эту, которая на вас? – Он протянул руку и одним пальцем слегка коснулся края шляпы.

Она кивнула. Когда он стоял так близко к ней, это очень странным образом влияло на ее сердцебиение.

Их глаза встретились, и будто невидимые чувственные токи проскочили между ними. И оба тотчас забыли и о шляпах, и о супе-тортеллини.

– Ладно, пусть будет ужин, – наконец согласилась она.

У Эрика было такое ощущение, будто он только что выиграл в футбольный тотализатор.

– И называйте меня Эриком, хорошо? – Он решил, что неплохо будет максимально развить успех. – А то «мистер Торп» заставляет меня чувствовать себя метрдотелем.

Она еще раз кивнула и чуть-чуть улыбнулась. Улыбка у нее была просто очаровательная.

– Так куда мне за вами заехать?

– Я смогу освободиться не раньше девяти. Может, вы заедете ко мне в мастерскую?

Эрик с радостью зафрахтовал бы космический корабль и залетел бы за ней в другую галактику в случае такой необходимости.

– Нет проблем.

Она назвала ему адрес, и он записал его, хотя эти несколько слов уже намертво отпечатались у него в мозгу.

– Значит, в девять.

Послышались размеренные шаги идущей по коридору Терезы.

– Нельзя ли мне называть вас Фрэнки вместо мисс Гранателли? Или я должен просить разрешения у вашей матери?

На этот раз она широко улыбнулась ему, и в глазах у нее сверкнуло что-то похожее на озорство.

– О, я думаю, вы можете называть меня Фрэнки, и давайте не будем впутывать сюда маму, хорошо? Чего доброго, еще решит поменять мне имя – она сегодня в растрепанных чувствах. Кроме того, только налоговая инспекция называет меня мисс Гранателли. От этого мне каждый раз, когда я слышу «мисс Гранателли», становится не по себе.

– Значит, Фрэнки. – Более прекрасного имени ему еще не приходилось слышать. – Я буду у вас ровно в девять.

Несколько часов, отделявшие «теперь» от «тогда», показались целой вечностью.