Текст книги "Клубок Судеб."
Автор книги: black Lady
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
Глава 32 Звездная ночь
Даниэлла
Субботним вечером я устроилась на диване в гостиной с пультом от телевизора в руках. Отказавшись от похода в клуб с Джерри, намеревалась открыть давно купленную книгу по психологии. Стрелки медленно ползли к семи. Может заказать ужин из китайского ресторана? Хорошая идея. Я взяла телефон и стала вспоминать номер, как вдруг трубка сама зазвонила у меня в руках, а номер не определился.
– Алло, – произнесла я тихо.
– А почему такой неуверенный голос? – искренне удивилась трубка.
– Это кто? – не поняла я.
Когда я услышала заразительный бархатный смех, то сомнений не осталось.
– Какие планы на вечер? – спросил Эрик, таким тоном, как будто интересовался который час, а мой ответ его не очень то волновал.
– Поглощать калории, – озвучила я свой план действий.
– У меня есть предложение поинтереснее, – сообщил он, а я могла поспорить, что при этой фразе Тайсон на автомате соблазнительно улыбнулся.
– Это какое? – насторожено поинтересовалась я, на что он снова засмеялся. Разве я похожа на клоуна?
– Хочу показать тебе кое-что,– продолжил он. – Только оденься теплее. Я заеду за тобой через час.
Я ошеломленно кивнула головой. Мне стоило сказать, согласна, но Эрик меня не спрашивал, он утверждал, ставил перед фактом.
– Хорошо, – выдавила я.
Этот звонок внес смуту в мой вечер. Я подорвалась с дивана и полетела в гардероб. Что значит теплее? Теряясь в догадках, вытащила синие джинсы, белые кроссовки, бордовую кофту и кожаную куртку черного цвета. Сделала легкий макияж и, глянув на часы, поняла, что пора выходить. Эрик уже ждал меня возле дома. Он стоял, опершись на ярко-желтый капот кабриолета Lamborghini. Конечно, Murcielago (а я на 100% была уверенна, что это она) – машина не для города. Ее вождение в плотном городском потоке среди обыкновенных автомобилей может обернуться настоящей скукой. Она любит волю, скорость и простор. Значит нам за пределы Манхеттена. Эрик открыл передо мной пассажирскую дверь, и я юркнула на кожаное сидение.
– Я уже решил, что ты передумала, – значит, меня все же спрашивали!
– Как видишь, нет, – я разглядывала черный салон. – Значит третья у нас Lamborghini Murcielago. А остальные?
– Синяя Bugatti Veyron и черная лаковая Maserati GranTurismo. Но ее я беру очень редко, – пояснил Эрик.
– Четыре шестерки и тонированные окна? – спросила я.
– Так ты ее видела?
– В «Пустыне», – сказала я.
– Опаньки. А там ты как оказалась? – удивился Тайсон.
Я вкратце объяснила Эрику свое пребывание на базе ВВС. Он лишь усмехнулся. Когда я попросила рассказать, как он попал туда Эрик достал телефон из левого кармана куртки и нашел мне sms.
– Испанский, – заныла я.
– Перевожу. «Мы организуем новый заезд в пустыне завтра. Пароль: Чтобы поймать счастье, надо уметь бегать. Энрике.» Он мой старый друг.
Я еще раз посмотрела на буквы и передала телефон Эрику.
– Сначала запиши свой номер, – сказал он.
Я хотела было возразить, что у него есть мой номер, но Тайсон опередил меня с объяснениями.
– Этот только для своих.
Приятно было услышать это слово. Я вбила свой номер и незаметно прошлась по списку контактов. Семья, друзья…
– А где длинные списки девушек? – разочарованно произнесла я.
– Не хочу, чтобы они всегда докучали мне. Поэтому этот номер знают только близкие люди
Я кивнула и посмотрела на дорогу. Мы были уже за городом. Мимо проносились расплывчатые пятна света от фонарей. Спидометр показывал 94 мили в час (150 км/ч), но для суперкара, рассчитанного более чем на 190 миль в час (300 км/ч), эта скорость была ерундой. Автомобиль остановился посреди большого прямоугольного поля. Справа и слева виднелись густые лиственные насаждения, впереди – темно-синяя гладь воды. Когда выключились фары, со всех сторон стала наползать кромешная тьма. Как-то непривычно после ярких огней и неоновых вывесок Манхеттена. Не то чтобы боязнь темноты относилась к моим фобиям, но чувство было странное.
– Приехали, – объявил мне Эрик, а я без особой радости оглядела пейзаж, пытаясь найти то, ради чего и затевалась поездка, то, что Тайсон хотел мне показать.
Уголки его губ поползли вверх. Ситуация его явно очень забавляла.
– Ты не там ищешь. Небо, – подсказал он.
Я подняла голову и как зачарованная уставилась на звезды. Такого яркого неба я еще не видела. Или мне кажется? Звезды были такими большими, завораживающими. Они похожи на алмазы, разбросанные на темно-синем гладком шелке. Ни единого облачка. Полная луна. Млечный путь, рассыпанный миллионами тусклых звёзд со слабым свечением, не видимых отдельно невооружённым глазом. Где-то там далеко за сотни тысяч световых лет находятся другие миры.
– Это Орион, – Эрик указал на три бело-голубые звезды, расположенные на одной линии. – Выше и левее Бетельгейзе – альфа созвездия, красный сверхгигант, самая крупная звезда в нашем уголке Млечного пути. А там полярная звезда и малая медведица.
– А здесь что? – я указала правее.
– Легендарный пегас, крылатый конь, доставляющий на Олимп молнии для Зевса.
– Так красиво, – прошептала я.
– Знаю. Но это еще не все. Ты помнишь, какой сегодня день.
– С утра было шестнадцатое ноября.
– Сегодня метеорный дождь. Земля пересекает пылевую траекторию кометы Темпел-Таттл.
– Увлекаешься астрономией? – съехидничала я.
– На восьмой день рождения родители подарили мне телескоп, – ответил он.
Эрик откинулся на сидение и стал смотреть на звездное небо. Я незаметно скосила на него глаза, уже совсем привыкшие к темноте. Он был спокоен и расслаблен. Серо-голубые глаза с длинными густыми ресницами, вызывавшими легкую зависть, изучали далекие светила.
– Расскажи мне о своей семье, – попросила я.
Тайсон сложил руки на груди, и как мне показалось, не очень обрадовался моему нежданному вопросу. Я уже решила, что он не захочет об этом вспоминать, когда он начал говорить:
– Если верить рассказам моего деда Билла мои предки приехали из Англии в Нью-Йорк во времена калифорнийской золотой лихорадки в 19 веке. Первый журнал был основан в 1898 году и назывался «News of New York».
– Так империи более ста лет? – с удивлением произнесла я.
– Ну да, – для Эрика само собой эта деталь являлась обыденностью.
Он вышел из машины и грациозной походкой танцора обошел ее.
– Прогуляемся? – спросил он, открывая передо мной дверь, а я только кивнула в ответ, не в силах вымолвить хоть слово. – Со временем корпорация росла, завоевывала себе все больший авторитет в городе. Дед Билл был немного повернут на работе. Он женился после тридцати. В детстве мне часто казалось, что они с бабушкой с разных планет. После его смерти от сердечного приступа, за корпорацию конкретно взялся талантливый бизнесмен – мой папочка, – последнее слово он произнес с некоторой долей иронии.
– А родители твоей матери? – я поспешила сметить тему.
– Мама родом из английской аристократической семьи, средняя дочь лорда Сеймура. Семья входит в палату лордов уже несколько столетий. Мамин старший брат живет в Лондоне. Он тоже член палаты лордов. У дяди есть два сына, но мы с братьями не общаемся. Они немного снобы. Мамина младшая сестра с мужем обосновались в Лос-Анжелесе. Вот, наверное, и все. А твоя семья?
– Ммм. Я знаю только о маминых родителях. Мой дед живет на Аляске в Анкоридже. А вообще-то он ирландец. Я гостила у него пару раз на зимних каникулах.
Мы постояли на берегу. Вода в заливе была холодная. Легкий ветерок приносил запах морской соли. Мы вернулись к машине и легли на капот Lamborghini, ища в ночном небе падающие звезды. В процессе разговора у нас обнаружилось общее увлечение архитектурой. Мы играли в названия памятников архитектуры. И хоть Эрик в отличие от меня посетил много мест, я старалась не отставать.
– Чичен-Ица
– Альгамбра.
– Айя-София.
– Ведь стерва лишь маска, – вдруг сказал Эрик. – Так что же под ней?
– Знаешь сказку о спящей красавице? – спросила я. – Под толстой коркой льда спит живое сердце.
– И что его разбудит? – серьезно поинтересовался Эрик.
– Только поцелуй любимого, – усмехнулась я. – Может, поедем домой? Уже поздно.
Глава 33 Все признаки на лицо
Даниэлла
Обожаю воскресение. Мой любимый день недели. Можно до полудня валяться в постели, или посвятить день шопингу и спа-салонам, посетить какой-нибудь клуб, выставку или другое светское мероприятие. К 11 я поплелась таки на кухню полюбоваться девственно пустым холодильником. Это безнадежно, мне никогда не стать примерной домохозяйкой. Я позавтракала в нашем любимом уличном кафе, пока ждала Джерри, Хлою и Жасмин. Не забыла об ароматном кофе со сливками и свежей газете. Я прочитала новости политики и культуры, пропустив не интересный мне раздел о спорте. Ленивое ноябрьское солнце уже не хотело греть, зато легкий ветерок постоянно напоминал о себе, спутывая распущенные волосы. Мне на глаза попалась реклама центра активного отдыха, который предлагал разного вида танцы, аэробику, фитнес, гимнастику и йогу. Я давно ничем не занималась. Еще в середине лета я отказалась от походов в спортзал в пользу работы. Хотела показать Эмме, что я идеальная кандидатура на пост главного редактора. Должна признать, что у меня все получалось, пока на горизонте не нарисовалась местная звезда – Эрик Тайсон. Если посмотреть со стороны реалиста-прагматика, то он внес сумятицу в мою устоявшуюся жизнь, но вместе с этим я получила человека, которому доверила содержимое своего черного ящика, хранящегося на самом дне души.
Из мыслей меня вернула Хлоя, только что вышедшая из такси и направляющаяся ко мне под навес. Поболтав с подругой обо всем и ни о чем, выяснила, что вечером они с Домиником идут в оперу. Надо бы и самой выбраться куда-нибудь для культурного просвещения. Но вот задача. С кем? Хотя я прекрасно понимаю, что половина жителей Нью-Йорка одиночки, но все равно не приятно сталкиваться с этим в своей повседневной жизни.
– Джерри уже сфотографировал тебя для выставки? – поинтересовалась я.
– Да. Только не показал мне ни одного снимка, – надулась она.
– Та же самая проблема, – вздохнула я.
– Думаю, маэстро знает, что делает, иначе я ему не завидую, – в шутку пригрозила Хлоя, и помахала рукой приближающемуся другу.
Последней заявилась Жасмин. Плюхнувшись на последний свободный стул, она стала пить кофе.
– Какой план? – спросил Джерри, как будто мы не знаем, что он давно все продумал и просто жаждет поделиться.
– Валяй, – выдала Жасмин, подергивая толстый черный свитер с серыми полосками.
– Зачем ты так тепло оделась? – Хлое пора заводить детей, констатировала я.
Она давно заботится о нас как о собственных несмышленых малышах и кажется, это ее нисколько не затрудняет. Ну да бог с ней. Я вопросительно уставилась на Жасмин. И, правда, чуток не по погоде. Джерри склонился над ней и резко дернул вниз воротник-стойку.
– Так я и думал. Засос.
Мы повскакивали со своих мест и окружили девушку, на шее которой красовалось небольшое красноватое пятно.
– Отец убьет тебя, – заметила Хлоя. – Какой-то он…
– Да, не профессионально, – добавила я.
– Да отцепитесь вы, – завыла Жасмин.
– Так бы и сказала, что занята, а то я в клуб приглашаю, а она – мне домашнее задание, эссе, – обижено произнес Джерри. – Я ж не изверг. Все понимаю.
– Ну, извини, – похоже, она раскаивается. – Звякнул бы Даниэлле.
О нет! Только не это. Ну, кто ее за язык тянул? Когда я вернулась домой где-то около 12, то обнаружила кучу пропущенных от друга, и молилась, чтобы сегодня он не вспомнил. Тем временем он повернулся ко мне.
– Да, Эл, а где ты была? Я звонил тебе вечером. Надеялся, передумаешь.
– Гуляла, – неестественно выдавила я, врать друзьям получалось крайне хреново.
– Ты всегда гуляешь со мной! – он очень разочарован во мне. – С кем?
– Да так, – я хотела перевести стрелки. – Как фотографии?
– Нормально, – на удочку он не поддался. – Кто? – спросил Джерри голосом разъяренного мавра. Молилась ли ты на ночь Дездемона?
– Тайсон, – обреченно вздохнула я.
Челюсти моих подружек попадали на стол. Они хлопали ресницами, не понимая в чем подвох, когда его не было.
– Эл, девочка моя, ты совсем одурела? – взмолился Джерри. – Что ты вытворяешь?
– Совсем ничего из того, о чем ты мог подумать. Мы просто говорили, – поспешно возразила я.
– Ну, нифига себе. Моя выходка нервно курит в окошко, – наконец подала голос Жасмин.
– Надеюсь, ты хорошо закопала труп? – Хлоя уже и подкалывает – совсем очухалась от новости.
– Давайте уже пойдем за покупками, – я проигнорировала последнюю фразу. В моей ситуации это самая верная тактика, иначе их ехидные словечки еще долго будут преследовать меня.
Мы расплатились в кафе и пошли в бутик Armani. Жасмин всю дорогу зевала, Джерри недовольно бормотал себе под нос, Хлоя рассказывала, каким она видит зал Plaza на нашей вечеринке. Сразу понятно кто и как провел вчерашний вечер. Все признаки на лицо.
Эрик
– Подавай, – нетерпеливо крикнула Эшли.
Я замахнулся и ударил ракеткой по теннисному мячу, отскочившему на ее половину корта. Выходные мы проводили в особняке. Вчера сестра поехала к подруге, а я остался ждать ее и бродить по пустынным комнатам. Я совершенно не привык проводить вечера в одиночестве. Взяв телефон, прошелся по списку девиц. Алексия Уизер? Нет. Литиция Морисон? Только не она. Джесс Хейсонвиль? Боже упаси. Даниэлла Сторм? Вот она. Я задумался на секунду и не стал рассматривать другие кандидатуры. В телефонной книге около двухсот номеров, за ними стоит столько же девушек, но вот досада, уже через каких-то пятнадцать минут их болтовня начнет меня доставать. Не буду отнекиваться, говорить с Даниэллой мне нравится. Никогда прежде не общался с девушками на равных, возносил свое превосходство.
– Аут, – ликовала Эшли. – Моя подача.
Не составляло труда подколоть ту же самую Хейсонвиль или Уизер, причем они сами даже не замечали этого. А Даниэлла в этом деле могла составить конкуренцию. Она умела не только слушать, но и слышать. К тому же у нее есть свои вкусы и взгляды, которые она отстаивает как настоящая львица, если они идут в разрез с моим мнением.
– Ты опять проигрываешь, – заметила Эшли.
– Мяч не вышел за пределы корта. Была линия, – возразил я.
– Не жульничай. Я все видела. Это ты не внимателен.
К тому же хотелось показать ей место, где я люблю забывать о городской суете и думать в одиночестве. Кажется, Даниэлла не очень-то мне доверяет. Заметил, как она забеспокоилась, когда я спросил, какая она настоящая. И дело не в том, что она сама этого не знает. Просто боится признаться.
– Я больше не хочу играть, – обиженно произнесла Эшли. – Ты постоянно где-то витаешь и не следишь за мячом.
Как ни странно известие о мачехе она приняла довольно легко. Лишь сказала, что ожидала подобного. Клубочек ее мыслей стал распутываться, когда она представила мне свои доводы.
– Ты помнишь, как мне делали операцию на сердце? – издалека начала она.
– Да, – сестра родилась с пороком сердца и ей еще до года сделали операцию. Теперь по ней даже и не скажешь, здоровье у нее отменное, к тому же открыта дорога в спорт.
– Давай позвоним родителям и скажем, что я попала в больницу. Они обязательно приедут. И тогда возьмем их тепленькими. Вдруг мама и папа поговорят и помирятся. Как Гари и Джейн.
– Эшли, если она узнает… и вообще-то это секрет.
– Не боись. Ты тысячу раз так делал. Что стоит провернуть это же с предками?
– А ты уверена, что отец приедет один? – ее план имел много нюансов и недостатков.
– А ты на что, Казанова? У меня может быть острая сердечная недостаточность? – спросила сестра.
– Эшли, я же не врач.
– Поэтому с мамой надо быть осторожнее.
– Твое желание помирить родителей эгоистично, – странно, но раньше я не обратил бы на это внимание, а только поддержал ее. – Это их жизнь.
– Эгоистичности я научилась у тебя, братик, – резковато ответила девушка. – Я просто хочу, чтобы они были вместе.
Все признаки указывали, что эта идея кажется ей гениальной, и она поспешит воплотить ее в жизнь.
Глава 34 Актриса
Эрик
Понедельник сам по себе тяжелый и сложный день. Прибавить ко всему встречу с дизайнером, коллекцию которого представляет следующий выпуск, Эшли с ее резким ухудшением здоровья, разговор с недовольной мамой, отчитавшей меня за безалаберное отношение к сестре. Кто бы говорил! Самое время залечь на дно и ждать, когда уляжется пыль от ядерного взрыва. Но по чистой случайности я оказался в эпицентре. Уговорив Даниэллу принять дизайнера и подделать мою подпись на бумагах из бухгалтерии, я поехал в аэропорт встретить отца и Бове (как знал, что экс модель увяжется за ним). На меня она не произвела впечатления. Высокая, длинноногая брюнетка с тонкой талией. На вид и не скажешь, что ей уже тридцать пять и модельная карьера уже не приносит миллионных контрактов, а молоденькие девушки дышат в спину и ждут малейшей ошибки, чтобы занять место под солнцем. Могу понять ее мотивы. Однако Бове не туда забросила сети. Какого бы мнения не был об отце, но он все равно оставался моим папочкой, который частенько забирал меня из школы и тайком от мамы покупал сладости и возил на карусели. И пусть я был на стороне мамы, но его я тоже любил.
– Ты, наверное, Эрик, много о тебе слышала, – она расплылась в притворной, приторной улыбке. – Очень рада наконец-то с тобой познакомиться.
– Не могу сказать того же, – заметил я.
– Сынок прояви деликатность, – настойчиво произнес отец.
Отец оказался молодцом и поселил Бове в отеле. Дома спектакль разыграли по высшему разряду. Эшли заставила Хуаниту (мексиканка-домопровильница) участвовать в представлении и заучить наизусть свою роль. Сама дива улеглась в постель и слабым шепотом отвечала на вопросы взволнованного отца, предлагавшего госпитализировать актрису. Приезд мамы прошел спокойнее, хотя всю дорогу в особняк она трепала мне нервы, призывая к заботе о младшей сестре.
– Неужели тебя и свои собственные дети не будут интересовать? – кажется, у мамочки кончается терпение. Не завидую Эшли, когда все всплывет. Хотя почему же. Отвечает обычно старший.
– Мам, ну какие дети? Не загоняй меня в гроб раньше времени, – зря я вообще открывал рот.
– Неужели я так и не дождусь внуков? – вздохнула она. – Ты разочаровываешь меня.
Войдя в дом, она первым делом направилась к мнимой умирающей. Хуанита выразительно прочитала ей свои слова и ее отпустили на кухню, чему она была несказанно рада. Глядя на сестру, я решил, что учиться ей нужно в театральном. Эшли уговорила отца посидеть с ней, что плавно перетекло в поразвлекай меня. Просто картинка как из детства. Папа лежит рядом с Эшли и читает ей какую-то бредоватую фантастику, исполняя предсмертное желание актрисы. В дверь влетает мама и кидается к больной. Я чуть не засмеялся, чем мог испортить всю малину, и ушел на кухню к Хуатине, которая поспешно готовила обед на всю семью.
От третьего лица.
Элизабет Тайсон пыталась не замечать своего скоро уже бывшего мужа, однако у нее это плохо получалось. «Зачем он приехал?», – негодующе думала она, но прогнать его из комнаты дочери не решалась. Она хорошо помнила тот далекий день, когда ее малышке поставили диагноз, полгода, прожитые в страхе за ее жизнь, операцию, натянутые, как струны скрипки, нервы. Почти восемнадцать лет ее принцесса прожила спокойно и без осложнений. А сейчас жизнь летит к чертям. И не верится, что когда-то давно она была похожа на сказку. Элизабет была средней любимой дочерью лорда Сеймура. Она с отличием закончила престижный пансионат для девочек, после которого решила поехать учиться за границу. Сказка продолжилась. В самолете она познакомилась с приятным молодым человеком. Между ними сразу пробежала искра, но застенчивая девушка назвала лишь свое имя и скользь упомянула о медицинском университете Нью-Йорка. По возвращению домой Ричард Тайсон не мог думать ни о чем кроме англичанки из самолета. И как в любой уважающей себя сказке принц и принцесса поженились и жили долго и счастливо. Маленький разбалованный сынишка радовал родителей безвредными шалостями и звонким колокольчиком-смехом. Младшая дочь, красивая кареглазая девочка, не способная и минуты усидеть на месте. Элизабет не заметила, как дети выросли. Сын больше не был малышом, везде ходившим за мамой. Он обзавелся собственной квартирой в Soho, стал покорителем женских сердец. Дочь тоже подросла. Настоящая красавица и умница, мамина гордость. Даже неумолимое и беспощадное время не разрушило волшебную сказку. Ричард и Элизабет все сделали сами. Никто уже не помнит, из-за чего начались размолвки и недовольства, переросшие в ссоры. Затем на горизонте появилась Женевьев Бове, которая все понимала и естественно в своих интересах признавала вину Элизабет. Муж и жена все больше времени проводили порознь, постепенно отдаляясь друг от друга. Пропасть становилась все больше, разногласия возникали на каждом шагу. Недоверие, ревность, частые поездки. После очередного скандала Элизабет не выдержала. Жестокая реальность рано или поздно убивает любую сказку. Не смотря на воспитание, миссис Тайсон нельзя было назвать кроткой. Она не цеплялась за тень надежды и сама заговорила о разводе.
Проведя пять минут в комнате дочери, она сразу же заметила неладное. Она слишком хорошо знала свою девочку и по глазам видела, что-то не так. Пара конкретно поставленных вопросов и все стало ясно. Эшли врала. Сразу стало легче, с малышкой все в порядке. Но ведь не просто так они заварили эту кашу. Элизабет не сомневалась, что без Эрика тут явно не обошлось. Не подавая вида, она вышла из спальни и нашла сына, крутившегося на кухне возле горячей духовки, в которой запекалось ароматное жаркое.
– Что за спектакль вы устроили? – строго спросила она.
– О чем ты, мама? – Эрик разыгрывал непонимание.
– Вы с сестрой придумали сердечную недостаточность, чтобы мы с отцом встретились.
– Вы 27 лет прожили вместе, – возразил сын. – Неужели это так мало?
– Я не желаю обсуждать развод с кем-либо, – твердо произнесла она.
Как раз после ее слов на кухню вошел Ричард. По жизни горячая и запальчивая натура Ричард принял необдуманное решение, о котором сейчас жалел, но природная гордость не позволяла сознаться в этом. Для его отца и деда слово семья значило слишком много, можно даже сказать все. Ричард Тайсон был воспитан на этих же принципах. Пока дочери не станет лучше, он не будет расстраивать любимую малышку ссорами с Элизабет. Эрик поспешил покинуть кухню, мать последовала за ним, желая поговорить с Эшли.
– Женевьев, я останусь в особняке, пока моя дочь не поправится, – сказал Тайсон, прочитав на дисплее имя звонившей.
– А что делать мне одной в Нью-Йорке? – недовольно произнесла она. – Я хочу познакомиться с твоей дочерью. Думаю, мы с ней подружимся. Я могла бы навестить ее.
– Сейчас не самое подходящее время.
– Это все из-за твоей бывшей жены? Ричард, она пытается манипулировать тобой через ребенка. Не удивлюсь, если они специально придумали это.
– Женевьев, не смей говорить подобное об Элизабет. Она все еще моя жена.
– Замечательно, – в гневе выпалила француженка и кинула трубку.
Глава 35 Войны не будет
От третьего лица.
– Милая, я не должна была оставлять тебя одну. Фантазия Эрика до добра не доведет, – Элизабет сидела на краю кровати Эшли, заплетая волосы дочери в длинную косу.
– Да, это Эрик придумал, – ответила мнимая больная. – Но ведь я сама согласилась. Мне очень не хочется, чтобы вы разводились.
– Я знаю, моя принцесса.
– Ты любишь папу? – спросила Эшли.
– Конечно да. Но во взрослой жизни не все так просто, как тебе кажется. Так, что сказать папе?
– Чтобы он не ругал нас с Эриком, – Эшли обняла мать. – И чтобы возвращался домой.
Элизабет спустилась в гостиную. Эрик сидел в большом мягком бежевом кресле из красного дерева. Он не слышал шагов матери, ведь был очень занят разговором по телефону. Элизабет Тайсон очень удивилась, услышав голос своего сына.
– Я не разрешаю подделывать свою подпись на моем заявлении об уходе, – лениво усмехнулся Эрик. – Я подумаю. … Так и сказал? ... Да. Пригласи Рочестера на вечеринку…. Завтра я приеду на работу…. Обещаю.… Очень боюсь, – и снова смех.
Не придавая значения словам сына, Элизабет заглянула в кабинет мужа, но там его не нашла. Недоумевая, куда Тайсон мог пропасть, она прошла по коридору и услышала звук удара шаров. «Ну конечно! Бильярд» – даже с годами привычки мужа не меняются. Она остановилась возле обделанной деревом стены. Один точный удар и мяч направляется в угловую лузу.
– Не хочешь присоединиться? – спрашивает Ричард.
– Не откажусь, – она проходит через комнату и берет себе кий.
– Эшли уверяет, что госпитализация ей не нужна, но я думаю по-другому. Каково твое мнение? Стоит показать ее бывшему лечащему врачу из Швейцарии? – с тревогой в голосе спрашивает муж.
– Все в порядке. Она придумала все, чтобы мы вернулись в Нью-Йорк.
– Ты, правда, считаешь, что наш брак давно изжил себя? – это были ее слова в день последней ссоры, слова, уже давно не дававшие Ричарду покоя.
– Хочешь сказать – развод крайняя мера? – ответила она вопросом на вопрос.
– Не собираюсь спешить перечеркивать половину жизни, – Ричард забил мяч в лузу.
В бильярдную вошла Хуанита.
– Миссис Элизабет (Она всегда обращалась так к хозяйке, хотя ее долго пытались переучить) вам звонит сестра из Лос-Анжелеса.
– Спасибо, Хуанита. Я сейчас иду.
Она положила кий на место и на миг обернулась в дверях.
– Ричард, на счет твоего вопроса. Я так не считаю.
Эрик
Мы с Эшли заняли ее ноутбук и от скуки играли в Warcraft. После долгих поисков этот диск первым попался нам на глаза.
– Надо было выбирать нежить, – сказал я.
– Они не красивые, – возразила Эшли. – И вообще ноут мой, значит, расу выбираю я.
– Сама и играй за своих эльфов. Не ставь сюда древо Жизни, сверху начнут нападать и его завалят первым.
– Ты такой умный, – бурчала сестра. – Куда тогда я его ткну?
– Дай сюда. Там другой лагерь коцают.
– Нет, – она вцепилась в мышку. – Я тебе не доверяю. Ты играть не умеешь.
– Почему это не умею? Не жмотничай.
С виду и не скажешь, что мы давно вышли из детского возраста.
– Кстати, я сказала маме, что это ты придумал.
Ее лагерь таки уничтожили более сильные противники. От чего сестра надулась.
– Эшли Фулер Тайсон, ты, маленькая…
– Зараза, – добавила она и засмеялась.
Я не злился на Эшли. Просто сразу знал, что так будет. Сестра выключила ноутбук. Подошла к двери, прислушалась к шуму. Если бы они снова ругались, то было бы слышно. А раз тихо, значит, есть шанс на цивилизованный разговор. Одно мы знали точно, из комнаты лучше не высовываться. Можно попасть под горячую руку. А снова ссориться с отцом мне никак не хотелось. После того, как в сентябре он обрадовал меня соредактором, мы отдалились друг от друга. Хотя сейчас я даже рад, что судьба свела меня с Даниэллой. Она необыкновенная девушка.
Сестра с шумом упала на нежно-розовое покрывало кровати. В ее комнате вообще было много разных оттенков розового, чем она гордилась примерно также как я своими машинами.
– Что делать? – спросила Эшли. – Мне скучно.
– Я что клоун? – резко ответил я.
– Давай фильм какой-нибудь посмотрим? – миролюбиво предложила она. – Только не злись. Ладно?
– Хорошо. Какой?
– Выбирай, – сказала она, доставая стопку дисков.
– История золушки? – я без энтузиазма посмотрел на первый диск. – Звездная пыль. Тоже не хочу. Невыносимая жестокость – стремное название. Сумерки, – внезапно я вспомнил, что такой диск видел у Даниэллы, а Эшли сделала жалостливые глазки. – Что мне с тобой делать? Пусть будут Сумерки. Только без твоих комментариев.
Сестра замотала головой в знак согласия и подлетела к DVD вставлять диск.
– Только здесь нет пышногрудых блондинок, – предупредила Эшли.
– Тогда я хочу другой, – в шутку потребовал я, усаживаясь рядом с ней на кровать.
Первый кадр фильма заставил меня улыбнуться. «Раньше я мало думала о смерти» – серьезно заметил голос за кадром, а я стал смеяться. Эшли ткнула меня в бок, призывая не мешать. Интересно сколько раз она смотрела это кино? Явно больше десяти. Какой-то мокрый лес, левый олень, кто-то за ним гонится. О, да это был человек! Они пересняли Бэмби? Вроде нет. Сестра смотрела как зачарованная. Вскоре показался главный герой, и Эшли влюблено вздохнула. Сначала я заметил оранжевые глаза, а потом вообще оказалось, что он вампир. Представил, как Даниэлла также сидела перед телевизором во время просмотра и не смог сдержать смех. Ближе к концу фильм мне понравился, и сюжет неплохо затянул, но сестре я в этом не признался. История любви, такая, какие нравятся всем девчонкам. Это не для меня.
В комнату зашла Хуанита. Доложив обстановку в доме, бравый солдат сообщил, что ужин давно готов. Вспомнив о жарком великого повара, научившего меня готовить, я сразу проголодался. Мы с сестрой повскакивали с кровати и как в старые добрые времена понеслись в столовую, где нас уже ждали родители. По их лицам нельзя было понять, помирились ли они, однако сидеть за одним столом не отказались, что уже хорошо. Перестрелять нас с сестрой они тоже вроде как не собирались. Кажется, жизнь налаживается. Как не вовремя я вспомнил, что Бове тоже в Нью-Йорке.
Глава 36 Расправа
Даниэлла
Я положила трубку и откинулась на спинку кресла. Только что звонила мама. Как приятно после стольких лет хотя бы про себя произносить это слово. Где-то глубоко в сердце сразу разливается тепло и безмятежность. Поскольку я не могу приехать к ним на День Благодарения, и Сьюилин хочет увидеть Нью-Йорк, они собираются погостить у меня. Я так рада, что они будут жить у меня, увидят город, познакомятся с моими друзьями. Огорчает только одно. Я совершенно не знаю, как готовить праздничную индейку. Ведь каждый год мы с Джерри собирались у Хлои. Надо потренироваться, чтобы на День Благодарения не упасть в глазах любимой мамы и сестренки. Ну вот, вспомнила о еде, и сразу захотелось кушать. Время как раз обеденное. Я стала забрасывать в сумку косметику (проспала на работу и красилась на рабочем месте не отходя от кассы и отбирая модели для показа). Кто-то постучал в дверь, затем она приоткрылась и я услышала голос, который узнала бы из тысячи или из миллиона, по которому уже успела соскучиться.
– Привет, – Эрик стоял в дверях, как нашкодивший кот, будто боялся зайти и, на мой взгляд, правильно делал. Я метко кидаюсь канцелярскими принадлежностями еще со времен работы у Джерри.
Мне было совершенно не интересно где и с кем он шлялся всю неделю и вместо обещанного вторника заявился только в пятницу. А я, между прочим, волновалась и звонила ему на мобильный, но каждый раз слышала надоевшую фразу «абонент временно не доступен». Меня не волновало, что Тайсон бесцеремонно скинул на меня все приготовления, и я сама следила за правильным выполнением общих (подчеркнуть это слово) идей. Выводило из себя собственное я, воспринимавшее все слишком близко к сердцу. Так не должно быть. Он мне никто. Отчитываться не обязан. Но я все равно хочу этого и беспокоюсь о нем.
