Текст книги "Семейные истории [=МамаПапаСынСобака]"

Автор книги: Биляна Срблянович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Annotation

«Клево! Потому что жизнь сурова». Так поют дети, которых играют взрослые актрисы. И играют клево, и жизнь, в которую они играют – сурова. Хотя, что перед нами дети, понимаешь не сразу. Подумаешь, детская площадка. Ну, игрушками забавляются. Едят кашу из песка. Мало ли куда заведет театральная условность! Может, это все должно обозначить проблему всеобщего инфантилизма.

Биляна Срблянович

I

II

III

IV

V

VI

VII

VIII

IX

X

XI

notes

1

2

3

4

5

Биляна Срблянович

Семейные истории

Биљана Србљановић: Породичне приче (1997)

Перевод с сербского Сергея Гирина

Пьеса в одиннадцати картинах

Действующие лица:

Надежда (11 лет) – ребенок с нервным тиком

Воин (12 лет) – отец, брат Милены

Милена (11 лет) – мать, сестра Воина

Андрия (10 лет) – сын, по необходимости дочь

Все действующие лица этой пьесы – дети. Однако старшие становятся моложе согласно требованиям пьесы, а иногда и изменяют пол. Это не должно удивлять.

Актеры же, наоборот, – не дети. Они – взрослые люди, которые по пьесе играют детей, которые, в свою очередь, играют взрослых. Это также не должно удивлять.

Будет достаточно много других вещей, которые удивят.

I

Детская игровая площадка в одном из белградских жилых районов. Постсоцреалистическая архитектура, потрескавшийся асфальт, сломанные урны, перерытые газоны, все это – между двумя многоэтажками. Фасады поразительно запущены, исписаны бессмысленными графити.

Контейнеры и старые вещи, различные бытовые отходы, все это отражает не социальный статус, а уже основное положение среднего класса в посткоммунистической эре.

Дети в этой пьесе – не сироты, ни по характерам, ни в повседневной жизни. Они – граждане разрушенной страны.

Посередине песочница, песок грязный, непросеянный.

Большую часть сцены занимает заброшенный автофургон-прицеп для викендов.

На сцену выбегает НАДЕЖДА, двенадцатилетняя девочка в бриджах, в лакированных туфельках, в ситцевом платьице. Надежда – ребенок с нервным тиком. Точнее, с множеством различных неконтролируемых движений, которые искажают ее лицо и деформируют тело.

Надежда прибегает возбужденная, по сути взволнованная, спотыкаясь, падает в песок и дрожит. Не выговаривает, но говорит, ее трясет от возбуждения и волнения. Слюна стекает с ее подбородка, глаза моргают сами по себе, часто и неритмично, верхняя губа косит влево. Ноздри раздуваются, руки изворачиваются, живот трясется.

Любой взгляд на нее вызывает физическое отвращение и мучительное чувство.

Надежда молча сидит, не двигаясь, насколько ей позволяет ее тело. Она сидит и долго молчит.

Вдруг внешняя стена прицепа-фургона поднимается. Открывается вид миниатюрной квартирки, похожей на квартирку в летнем лагере на адриатическом побережье в прошлом, и в то же время на «квартирку», какие обычно строят дети, играя в «дочки-матери».

Надежда быстро убегает и скрывается за контейнером. Наблюдает.

В прицепе собраны вещи довольно реалистичные, чтобы выглядеть достаточно убедительно.

Обеденный стол, кухонный уголок, мамина и папина комната на одной и детская комната на другой стороне.

Мы застаем «семью» перед завтраком.

ВОИН, мальчик двенадцати лет, нарочито одет как отец семьи, он читает газету, перед ним пустая тарелка. Он в мужских брюках, очень большого размера, которые держатся на подтяжках, а также в когда-то белой, а теперь замусоленной мужской сорочке марки «Ключ», с одним карманом. На шее висит развязанный галстук.

МИЛЕНА, девочка одиннадцати лет, одета как мать семейства: цветной домашний халат выцветших красок, из-под которого видна юбка и блузка, на ногах нейлоновые чулки в затяжках и туфли на каблуке.

Милена хозяйничает на кухне. Что-то дымится в кастрюле, что-то, что воняет и выглядит отвратительно.

Милена и Воин – очень похожи. Их внешнее сходство относится к той категории, от которой бросает в дрожь.

Десятилетний АНДРИЯ – сын своего отца Воина и матери Милицы. Он одет в нечто, что напоминает гардероб настоящего XL-инфанта. На нем джинсовые пластиковые сандалии для бассейна или больницы, майка с изображением американского баскетболиста с бритой головой.

Андрия сидит за столом, ждет завтрак и стучит возле себя о пол баскетбольным мячом.

Воин окликает сына, не глядя на него.

Воин: Андрия, прекрати.

Андрия продолжает стучать.

Милена: Андрия, сынок, ты слышишь, что говорит тебе папа? Иди, помой руки, сейчас будет завтрак.

Андрия не реагирует и продолжает стучать.

Воин(читая газету) Говорят, что уровень производства вырос на 6–8 процентов, и цены медленно, но ощутимо падают.

Милена: Врут. Ворюги, мать их!

Воин(не отрывая взгляд от газеты, упрекает жену) Милена. Думай, что говоришь. Здесь и стены имеют уши.

Милена: Подумаешь! Я никого не боюсь.

Воин продолжает говорить, не отрываясь от газеты, он спокоен и решителен.

Воин: Милена!

Милена замолкает. Воин читает газету. Андрия стучит мячом. Милена приносит кастрюлю, ставит ее на стол. Накладывает в тарелки горячую темную массу. Достает морковь с корнем, еще грязным от земли, и кладет каждому по одной вместо хлеба. Андрия недовольно смотрит в тарелку, переставая на мгновение стучать мячом. Водит ложкой по дымящейся массе.

Андрия: Что это?

Милена: Суп и говяжий бульон. Иди вымой руки.

Андрия: Я это есть не буду.

Андрия продолжает стучать мячом, Воин не сворачивает газету. Милена кричит.

Милена: Андрия, немедленно оставил этот мяч, вымыл руки и сел за стол, прежде чем отец взорвется!!!

Андрия: Не хочу.

Милена: Стыдно должно быть, засранец неблагодарный, это еще отцу спасибо, что хлебом тебя кормит!

Андрия: Не хочу, и что ты мне можешь сделать!

Андрия встает из-за стола, стучит мячом и попадает в тарелку на столе. Тарелка разбивается. Андрия пугается. Милена раздраженно кричит.

Милена: Андрия!!!

Воин только сейчас, на звук разбившейся тарелки, отрывает взгляд от газеты. Медленно снимает очки, складывает газету, отодвигает ее в сторону.

Воин: Пусть ест.

Андрия молча садится за стол, испуганный, но все равно протестующий.

Милена: Он не вымыл руки…

Воин: Я сказал, пусть ест!

Милена проворно ставит Андрие другую тарелку, накладывает ему, берет ложку, Андрия тоже берет ложку, возит ею по тарелке. Воин начинает есть. За ним Милена. Они грызут морковь и едят жижу.

Воин: Газеты пишут, что черная экономика процветает из-за инфляции, но новый пакет мер расставит все на свои места.

Милена: Все врут. Воры, мать их!

Воин: Милена, я тебе кое-что сказал.

Милена: Хорошо, Воин. Я имею право сказать то, что думаю.

Воин: Ты и думаешь? Лучше бы ты думала, когда солила суп!

Милена: Почему? Что-то не так?

Воин: Не так, Милена! Все не так. У меня холестерин – тысяча, а должно быть шестьсот, у меня красных кровяных шариков меньше, чем белых, геморрой не дает мне нормально посрать, а ты убиваешь меня этим супом!!!

Андрия, услышав глагол «посрать», пырскает со смеху.

Воин: Тебе это смешно?

Андрия встает и, продолжая хихикать, показывает пальцем на Милену.

Милена: Андрия, ешь, не зли папу!

Андрия: Я не буду есть! Суп недосоленный.

Воин: Не недосоленный, а пересоленный, убийца!

Милена: Сядь, сынок.

Андрия испуганно садится. Мямлит.

Андрия: Ненавижу суп.

Воин демонстративно опускает ложку. Милена, почти плача, дает Андрие затрещину.

Милена: Стыдно, сынок!

Воин: Что ты сказал?

Милена: Спасибо папе, что от себя отрывает…

Воин(Милене) Закрой рот! (Андрие) Что ты сказал?

Воин встает из-за стола, хочет снять ремень с брюк.

Милена: Он ничего не сказал, Воин, садись, успокойся…

Воин дает Милене затрещину.

Воин: Я сказал тебе, замолчи! (Андрие) Повтори, что ты сказал.

Андрия испуганно, но упрямо повторяет, почти сквозь слезы.

Андрия: Я ненавижу суп.

Воин жестоко ударяет Андрию ремнем.

Воин: Ты ненавидишь! Ты что-то нашел, что ненавидишь!!!

Снова ударяет его.

Воин: Гнида, вошь, блоха, клоп, говно, шишка геморройная!

Бьет его, не переставая, Андрия плачет.

Воин: Вчера вылупился, а сегодня ты уже что-то ненавидишь! Тебя кто-нибудь о чем-нибудь спрашивал?

Воин до крови избивает Андрию.

Милена: Ответь отцу, сынок!

Милена быстро прикрывает лицо рукой. Воин ударяет ее по руке. Милена верещит, как будто ее избивают.

Милена: Не надо, воин, ты его убьешь!

Воин: Сам породил, сам и убью! Это мой кусок мяса!!! Тебя кто-нибудь о чем-нибудь спрашивал?

Андрия(сквозь слезы) Нет!

Воин: Так значит, нет…

Воин бьет Андрию сурово, дико. Андрия растерян, глотает слезы.

Андрия: Нет, то есть да!

Воин: Так «да» или «нет»..?

Андрия: Да! Нет! Да, нет… НЕ ЗНАЮ, ПАПА!!!

Андрия совершенно сбит с толку, впадает в истерические рыдания. Через мгновение это останавливает агрессию Воина.

Андрия(кричит, сквозь слезы) Меня кто-то о чем-то спросил, не знаю кто, не знаю что… Я забыл, что нужно сказать!!!

Воин и Милена озабоченно смотрят на Андрию. Воин убирает ремень, что немного успокаивает Андрию. Милена совершенно другим тоном, как суфлер в театре, тихо говорит Андрие.

Милена: Скажи: Извини, папа.

Андрия заплаканный, отчаявшийся, повторяет.

Андрия: Извини, папа.

Милена(Воину) Теперь ты…

Воин продолжает спокойно стоять.

Воин: Хорошо. Принимаю извинения. Ладно, не пускай слюни, как какая – то баба…

Милена тихо поправляет Воина.

Милена: …девчонка…

Воин повторяет.

Воин: Как какая-то девчонка, девица. Садись, поговори с отцом. Как мужчина с мужчиной.

Андрия и дальше не смеет что-либо сделать.

Милена: Садись, сынок, когда папа говорит. Садись.

Воин резко отвечает Милене.

Воин: А ты молчи!

Андрия: Да. А ты молчи!

Воин: Браво, сынок. Вот так, решительно, а не распуская слюни. Будь мужчиной.

Андрия: А ты молчи, молчи, когда тебе говорят!!!

Воин: Правильно. Хорошо, теперь хватит.

Андрия продолжает истерично кричать, как ребенок, который не понимает значения своих слов. Милена молчит и смотрит перед собой.

Андрия: Закрой свой грязный рот, заткнись, заткни свою пасть..!

Воин: Я сказал, хватит! Садись.

Андрия замолкает и садится.

Воин: Когда я говорю, хватит, значит хватит.

Милена: Правильно. Когда папа говорит, хватит, значит хватит.

Молчат все трое. Затем Милена встает и дает сыну затрещину.

Воин: Я сказал, ХВАТИТ!

Милена от страха подтверждает.

Милена: Хватит.

И Милена садится. Воин медлит, затем начинает, как старомодный учитель в школе.

Воин: А скажи-ка мне, сынок, о чем мы с тобой говорили, как умный человек должен себя вести?

Андрия: Умный человек придерживается правила: Голову – в песок, задницу – к стенке.

Воин: Правильно. И что никогда, ни при каких обстоятельствах он не должен делать?

Андрия: Говорить, что думает.

Воин: Правильно. А кому?

Андрия: Кому угодно. Любому.

Воин: Кому угодно, сынок, кому угодно. Со всеми одинаково, не вижу, не слышу, тем более, особенно, исключительно, НЕ ДУМАЮ. Правильно?

Милена: Правильно, папа.

Андрия: Правильно, папа.

Воин: Правильно. А если правильно, что ты гавкаешь?

Андрия: Я думал, что маме я могу сказать, что не люблю суп.

Воин: Ты думал. А что ты думал?

Андрия: Что мама – женщина, и что она слабее.

Воин: Хорошо, это точно. Но это не оправдание! Вопрос в том, почему ты вообще что-то ДУМАЛ? Зачем тебе нужно было что-то думать? Почему вообще кто-либо что-либо думает? И почему всякая гадость происходит, когда кто-то что-то когда-то, пусть и случайно, подумает, почему, я спрашиваю, ПОЧЕМУ надо кому-то в этом признаваться!?!

Воин кричит, Милена и Андрия молчат.

Воин: Никаких доказательств, никаких подписей, никаких заявлений, и не думай! Я с ног сбиваюсь, тружусь, не знаю, у меня не хватает времени, это уже НЕ Я!

Воин замолкает, подбирает слова.

Воин: Жизнь сурова, Андрия, родная мать продаст тебя за горсть камешков, стеклянных шариков, отец высечет, дед предаст, сестра заложит, сын перепродаст!!! Сколько раз тебе нужно это объяснять, сколько раз тебе нужно это повторять…

Андрия, Милена и Воин говорят одновременно.

Вместе: Моя хата с краю! Голову в песок! Задницу к стене! Человек человеку – враг!

В это мгновение Надежда спотыкается о консервную банку за контейнером. Банка от удара отлетает на другой конец сцены. Воин, Милена и Андрия вскакивают.

Воин: Что это?

Милена: Там кто-то есть!

Воин очень испуган, отступает.

Воин: Где?

Милена показывает в сторону Надежды.

Милена Там…

Воин хватает Андрию, прячясь за него, ставит перед собой.

Воин: Иди, посмотри, что это.

Андрия: Сам иди.

Воин: Иди ты!

Андрия: Иди ты!!!

Милена перебивает.

Милена: Я пойду!

Милена идет по направлению к Надежде, которая, как пугливое животное, трясется, оглядываясь вокруг.

Милена: Все я должна. Всегда я. Трусы.

Милена останавливается в шаге от убежища Надежды. Надежда вылетает из укрытия и начинает испуганно бегать туда – сюда.

Милена: Вот она!

Воин прячется за Андрию.

Воин: Держи ее!

Андрия прячется за Воина.

Андрия: Хватай ее!!!

Надежда бегает, испуская нечленораздельные звуки.

Милена: Бегите туда!

Воин и Андрия, прячась друг за друга, бегут в противоположную сторону.

Воин: Догони ее!

Андрия: Держи ее!

Воин: Хватай ее!!!

Милена бежит за Надеждой.

Милена: Не могу, она быстро бегает!

Милена вскоре хватает Надежду, та вырывается, бежит прямо в руки Воину и Андрие. Оба отбегают в противоположную сторону.

Андрия: Догоняй ее!

Воин: Хватай ее!

Андрия(Милене) Что ты делаешь?

Милена бросается на Надежду, промахивается.

Милена: Не могу быстрее!

Воин: Какая ты неповоротливая.

Андрия: Растяпа!

Воин: Ничего не умеешь!!!

Милене удается поймать Надежду, Надежда вырывается, Милена крепко держит ее.

Андрия: Готово!

Воин: Не убежишь!!!

Милена: Помогите мне!

Воин: Правильно, помоги ей!

Андрия: Сам ей помоги!

Воин: Ты ей помоги!!!

Воин и Андрия от страха не приближаются, пока Милена борется с Надеждой. Надежда падает на землю, страшно трясется. Милена ложится рядом с ней.

Милена: Ты кто?

Надежда плачет, скулит, молчит.

Милена: Кто ты такая, что ты здесь делаешь, зачем ты за нами шпионишь?

Воин: Дай ей.

Андрия: В живот.

Воин: По голове!

Андрия: В живот и по голове!!!

Надежда прикрывает тело руками, хотя Милена и не собирается ее бить.

Милена: Отвечай, ты кто?

Надежда скулит. Скулит грустно, тоскливо. Злоба оставляет Милену.

Милена: Я тебе ничего не сделаю. Скажи, кто ты?

Надежда скулит.

Воин: Может, она немая.

Андрия: Точно.

Воин: Может, она ненормальная.

Андрия: Немая и ненормальная!

Милена: Успокойся, я тебя не ударю. Ты из какого дома?

Милена постепенно ослабляет руки, Надежда перестает громко скулить. Теперь она тихо хнычет, но молчит. Воин и Андрия осмелели. Шаг за шагом приближаются.

Воин: Может, она – иностранка.

Андрия: Может, она не понимает.

Воин: Какая разница. Наш папа говорит, что было бы лучше, если бы эти иностранцы сразу начинали учить сербский, если хотят, чтобы их понимали.

Милена: Ты понимаешь по-сербски? Ты меня понимаешь?

Милена говорит, выговаривая каждый звук, Надежда не отвечает. Воин и Андрия подходят ближе.

Воин: Она ненормальная.

Андрия: Она не понимает. Она ненормальная и не понимает. Это потому что она иностранка.

Андрия толкает Надежду. Она снова начинает громко скулить.

Милена: Подожди, Андрия, не толкай ее.

Андрия: Она же ненормальная!

Милена: Откуда ты знаешь, что она ненормальная?

Андрия: Это же видно. Она ненормальная.

Воин: Может, она притворяется. Может, ее послал твой папа, чтобы она за нами шпионила.

Андрия: Почему это мой? Почему не ваш?

Воин: Наш нет, он ищет себе работу.

Андрия: И мой ищет себе работу!

Воин: Сейчас как дам, дурак!

Андрия: А я тебе голову разобью!!!

Воин: А я тебе сейчас как дам мячом!!!

Андрия: А я тебе сейчас как дам два раза…!!!

Андрия и Воин начинают драться, как дерутся дети.

Воин: Я тебя убью!

Андрия: А я потом тебя!

Воин: А я тебя еще раз!

Андрия: А я тебя сто раз!!!!

Милена встает, идет их разнимать.

Милена: Ну, хватит, перестаньте!

Надежда пользуется моментом, бежит на другой конец.

Милена: Идиоты, она убежала! Смотрите, что вы наделали!!!

Милена бежит за Надеждой, Воин и Андрия от страха бегут на другой конец сцены. Надежда натыкается на стену здания, понимает, что бежать некуда.

Воин: Хватай ее!

Андрия: Бей ее!

Милена начинает кричать.

Милена: Тихо!!!

Воин и Андрия сразу же замолкают, Милена спокойно говорит Надежде.

Милена: Стой, если я тебе говорю, бежать тебе некуда…

Надежда оглядывается, выхода нет. Она смотрит на Милену, которая приближается к ней, затем падает и обнимает ее за ногу. Тихо скулит.

Милена: Смотрите, как щенок…

Воин: Щенок может укусить.

Андрия: Может цапнуть.

Воин: Может вырвать кусок мяса.

Надежда, как будто найдя луч надежды, начинает вертеться вокруг ноги, как настоящая собака.

Милена: Точно, как щенок…

Милена гладит Надежду по голове, Надежда благодарно лижет ей руку.

Милена: Она меня лизнула! Люди, она – точно щенок…

Андрия: Давайте позовем этих, которые собак ловят.

Воин: Дурак ты! Откуда у нас телефон?

Андрия: Да, точно.

Милена: Наша мама говорит, что собаки лучше, чем мужчины. Верные и молчаливые.

Андрия: И гавкают.

Воин: Пусть гавкают. Этого никто не понимает.

Надежда ласкается к Милене, несколько раз гавкает.

Андрия: И кусаются!

Надежда начинает скулить и отчаянно махать головой.

Милена: Хватит! Не кусаются, если не за что. Иди сюда…

Милена зовет Надежду как собаку, та послушно подходит.

Милена: Хорошая собака, хорошая собака… сидеть!

Надежда садится.

Милена: Видишь. (Надежде) Лежать!

Надежда послушно ложится. Милена протягивает руку, чтобы погладить Надежду, Андрия кричит.

Андрия: Кусать!

Милена испуганно отдергивает руку, Надежда вертит головой, скулит.

Милена: Идиот!!!

Воин: Дурак!

Андрия: Ты – дурак!

Милена: Хватит, вы двое! Теперь на самом деле хватит!!!

Милена гладит Надежду.

Милена: Да, хорошая собачка. Здесь сиди, здесь.

Милена находит какую-то цепочку, обвязывает ею Надежду вокруг шеи, другой конец привязывает к контейнеру.

Милена: Чтоб ее никто не трогал! Это теперь моя собака.

Воин: Я не буду.

Андрия: А что, если я захочу?

Милена: Тогда я тебя убью.

Андрия понимает запрет всерьез. Замолкает. Засовывает руки в карманы, пожимает плечами.

Андрия: Плевать я хотел на твою собаку.

Андрия без интереса отходит в другую сторону, Милена и Воин следят за Надеждой, которая, привязанная к контейнеру, улеглась на земле.

Воин: Какая она странная. Ты уверена, что это собака?

Милена: Сто процентов. Это необычная порода.

Андрия: Мне все равно. Я могу пописать на эту собаку…

Воин: Ладно, оставь собаку. Давайте играть. Мы где остановились?

Милена: Это, когда родная мать хочет тебя продать…

Воин: А, да. И отец высечь…

Андрия: Эй, я не хочу!

Воин: Что теперь?

Андрия: Не хочу! Не хочу я всегда быть ребенком и всегда получать подзатыльники!!!

Милена: Так и я же получаю.

Андрия: Это другое. Ты женщина. Это нормально.

Милена: Я знаю, поэтому и терплю. Это нормально, что папа бьет маму.

Воин: И нормально, что они бьют детей.

Андрия: Ну и что, что нормально, я не хочу играть.

Милена: Давай, Андрия, не мешай! Я на тебя собаку спущу!

Воин: Правильно, спусти собаку!

Андрия: Ну и спусти, подумаешь. Я все равно не буду.

Милена: Знаете что, я не хочу ругаться. Если хотите, чтобы мы играли в семью, давайте играть, если не хотите, я пойду гулять со своей собакой.

Надежда на эти слова встает на четвереньки, радуется как собака. Рвется к Милене, но ее останавливает цепочка. Почти ее душит. Она взвизгивает, падает на землю. Милена, Воин и Андрия смотрят на нее. Милена спокойно заключает.

Милена: Действительно, глупая.

Андрия поворачивается, садится за стол. Берет ложку, «входит в роль».

Андрия: Умный человек молчит, работает и следит за своей работой. Глупый ударяется в фантазии… Папа, а что это «фантазии»?

Воин быстро приближается к столу и в процессе становится отцом семьи.

Воин: Это, сынок, такая опасность. Причина, по которой ты можешь обмануться. Каждый человек должен следить только за собой. Давайте поедим.

Милена одна медлит, все еще глядя на Надежду, свернувшуюся калачиком на земле.

Воин: Милена, я что сказал…

Милена, которая бы с удовольствием осталась с Надеждой, невольно садится за стол. Надежда, свернувшись в своем углу, внимательно следит за детской игрой. Милена включается, помимо воли садится за стол. Воин сразу продолжает. Протягивает Милене голубой конверт.

Воин: Это тебе. Прислали с предприятия.

Милена открывает конверт. Воин без интереса ест.

Милена: Что это?

Воин: Не знаю.

Милена удивленно читает бумагу.

Милена: Я получила отказ. Кто-то сообщил, что я высказываюсь против кое-кого.

Воин: Да?

Милена: Слышишь, Воин, я потеряла работу! Кто-то донес, что я что-то сказала.

Воин: Да.

Милена: Теперь у меня ничего нет…

Воин: Ничего.

Милена в отчаянии, грустно размышляет.

Милена: Кто же мог донести…? Кто на меня настучал? Мне бы только узнать, поймать бы его, посмотреть, кто же этот…!!!

Воин: Знаешь, кто?

Милена: Кто?!!

Воин: Я.

Милена: Что?!

Воин: Это я настучал. Ты высказывалась против, и я им донес. Чтобы ты в будущем была внимательнее.

Милена: Но, Воин, я же твоя жена.

Воин полностью меняет свой спокойный тон. Угрожающе начинает кричать на Милену.

Воин: Опасность подстерегает, Милена.

Воин прибавляет.

Воин: Я свою зарплату получил.

Воин достает из другого кармана голубой конверт. Кладет его на стол. Милена в отчаянии встает, медленно идет к «папиной и маминой комнате».

Милена: Я пойду лягу. Устала.

Воин: А что тебе остается.

Милена медленно, шаг за шагом добирается до постели. Андрия, как будто не понимая, что случилось, кричит вслед маме.

Андрия: Мама, ты мне купишь сейчас кроссовки?

Милена не отвечает, грустно снимает тапки, халат. Аккуратно складывает его. Андрия продолжает, объясняя отцу.

Андрия: Она сказала, что купит мне «REEBOK». У всех в школе есть, только у меня нет.

Воин: У нас нет денег, сынок.

Андрия: Как нет, а это?

Андрия берет конверт Воина, Воин выхватывает его из рук. Бьет Андрию по лицу.

Воин: Твоя мать на улице, а ты отнимаешь, говнюк эгоистичный!

Андрия хватается за щеку, встает оскорбленный, униженный. Уходит в свою комнату. Воин идет за Миленой.

Воин: И я прилягу.

Милена ложится на кровать спиной к Воину. Воин кладет конверт на тумбочку, ложится рядом с Миленой. Оба сразу же впадают в сон. Андрия выходит из своей комнаты, немного ждет, затем выходит из «квартиры». Берет канистру с бензином. Надежда начинает волноваться, скулит. Андрия оборачивается к ней. Бросает в нее камень, попадает в нее.

Андрия: Мерзкое чудовище…

Надежда скулит, бежит на другой конец, к контейнеру. Андрия медленно, на цыпочках входит в квартиру. Прислушивается. Отец храпит, мать равномерно дышит. Андрия входит в их комнату, неслышно поливает родителей бензином. Тихо берет с тумбочки конверт, поливает бензином все за собой, выходит из квартиры. На секунду останавливается на лестнице, достает спички. Зажигает.

Андрия:. Опасность подстерегает.

Бросает спичку, бензин перед квартирой вспыхивает. Андрия уходит со сцены. Слышно только, как скулит собака.

Затемнение

II

Сцена выглядит так же, как в начале. Какие-то следы пожара, но ничего не сгорело. Надежда спит на земле, рядом с контейнером. На сцену выходит Андрия. Он одет так же, как в начале, только на ногах совершенно новые кроссовки «REEBOK». Смотрит на Надежду, подходит к ней.

Андрия: Чудесная собака!

Надежда продолжает спать. Андрия рукой дотрагивается до нее, Надежда в тот же момент просыпается, вскакивает на ноги, Андрия испуганно отскакивает.

Андрия: Мерзкое чудовище, что ты скачешь!

У Надежды начинается нервный тик. Она нервозно опускается на четвереньки, отступает назад.

Андрия: Думаешь, я испугался? Ничего я не испугался!!!

Андрия действительно испугался. Оглядывается. Затем наступает на Надежду.

Андрия: Мерзкая собака!!!

Надежда испускает какой-то звук, закрывает голову руками, спиной прижимается к контейнеру так, что слышен металлический звук удара. Андрия останавливается. Смотрит на нее.

Андрия: Чего ты? Не сделаю я тебе ничего.

Надежда остается в том же положении, продолжает испуганно трястись от страха и тика.

Андрия: Слышишь, ничего я тебе не сделаю. Иди сюда.

Надежда медленно высовывает голову, но не подходит.

Андрия: Иди сюда, не бойся…

Надежда на чеку, не подходит.

Андрия: Иди, дам тебе шоколадку.

Андрия из кармана достает наполовину съеденную шоколадку. Надежда медленно, оглядываясь, идет к Андрие.

Андрия: Вот так, иди сюда… Смотри, я дам тебе…

Андрия манит Надежду шоколадкой. Надежда подходит к Андрие совсем близко.

Андрия: Вот что-то для хорошей собаки…

Андрия вдруг сильно замахивается ногой с намерением ударить Надежду. Надежда отскакивает, громко лает. Андрия испуганно роняет шоколад.

Андрия: Дура какая-то, идиотка!

Надежда пользуется случаем, быстро хватает шоколад, бежит в свой угол. Андрия кричит ей вслед, намереваясь идти за ней.

Андрия: Уродина, скотина! Собака брехливая!!!

Надежда торопливо глотает шоколад, зубами освобождая его от бумаги.

Андрия: Не весь… оставь мне немного!!!

Надежда глотает последние кусочки шоколада. Андрия разочарованно заключает.

Андрия: Глупая баба.

Затемнение

III

Андрия на одном конце сцены делает самолет из шоколадной обертки. На прежний костюм надет пиджак. На голове у него мужская шляпа. Надежда смотрит на него из своего угла. Андрия бросает самолет, который тут же падает. На сцену выходят Милена и Воин, они одеты, как в начале. Их одежда грязная от пожара, но никаких физических последствий минувшего пожара нет. Андрия встает, не обращая на Воина и Милену внимания, берет самолет, снова бросает его. Самолет снова сразу же падает. Воин обращается к Милене, как будто Андрии и Надежды здесь нет.

Воин: Ты знаешь, что вышло собрание сочинений Шайбера…^[1]

Милена: Да.

Милена достает старую, раздолбанную пишущую машинку, ставит ее на стол.

Воин: Мои, в институте, говорят, что это капитальное издание.

Милена садится за машинку, надевает на нос очки. У нее совершенно незаинтересованный вид.

Милена: Да.

Воин: Некоторые тексты переведены у нас впервые…

Милена решает прекратить разговор.

Милена: Шайбер очень мрачный.

Воин: Но и серьезный.

Милена смотрит на Воина, выражая сильное презрение.

Милена: Может быть, для тебя.

Воин замолкает, Милена вздыхает, задумывается, очень карикатурно смотрит вдаль. Воин смотрит на Андрию.

Воин: Андрия, сынок, иди домой. Нам нужно делать английский.

Андрия бросает самолет в Надежду. Самолет летит, Андрия имитирует звуки бомбардировки. Надежда, измазанная шоколадом, плетется в свой угол.

Воин: Андрия…

Андрия послушно направляется к «дому».

Андрия: Папа, можно я еще немного поиграю?

Воин: Хватит играть, сынок.

Воин садится с другой стороны стола, Андрия подходит, берет тетрадь и карандаш. Садится рядом с отцом.

Воин: Посмотрим новые слова… Как сказать «угорь»?

Андрия: Eel.

Воин: THE eel.

Андрия: THE eel.

Воин: Как сказать «могила»?

Андрия: Grave. THE grave.

Воин кивает головой.

Воин: Рак?

Андрия: THE cancer.

Воин: Хорошо. А «опухоль»?

Андрия: Tumor.

Воин: THE tumor, Андрия. Всегда THE. Артикль в английском языке никогда не опускается…

Милена неожиданно перебивает Воина.

Милена: Хорошо, Воин, я могу работать?

Воин: Извини.

Андрия: Извини, мама.

Воин приказывает мимикой Андрие молчать. Милена вздыхает, начинает печатать на машинке, в которой нет бумаги. Воин шепотом продолжает.

Воин: «Война»?

Андрия(шепотом) THE war.

Воин шепчет вслух, Андрия его передразнивает.

Воин: Без артикля. Чтобы не мешать маме. «Жертвы»?

Андрия: Victims.

Воин: «Крысы»?

Андрия: Rats.

Воин: «Экономические санкции»…

Андрия: Economic embargo.

Милена не выдерживает.

Милена: Воин, хватит кричать. Я не слышу собственных мыслей!

Воин: Извини…

Милена: И не извиняйся! Уважай себя хоть немного. Отвечай за то, что ты сделал, как бы опасно и противно это не было!!! Всегда прав, Воин, всегда с поднятой головой. Раскаяние мне противно.

Воин молчит.

Милена: Ты не прав. Ты знаешь, что у меня срок – один год. Издательство не может ждать.

Воин: Мы не знали, что мы тебе мешаем. Мы не вошли в ситуацию…

Милена: Не надо. Тогда пишите. Так вы мне не будете мешать.

Милена задумывается.

Милена: Свободная женщина должна быть эмансипирована от института семьи. Она должна отбросить это ярмо, чтобы подняться на более высокую ступень общественного устройства…

Воин выходит из дома, садится на крыльцо. Андрия слушает маму.

Милена: …чтобы меняться, чтобы искать, чтобы растрачивать себя. Чтобы уничтожать себя и снова возрождать и себя, и страну, и жизнь.

Милена продолжает печатать, вслух произнося то, что пишет. Воин, сидя перед домом, тихо зовет Надежду, которая через несколько мгновений медленно идет к нему. Воин ведет себя крайне доброжелательно. Милена печатает на машинке, в которой нет бумаги.

Милена: В это утро маргаритки в саду были покрыты инеем. Мороз не стал крепче, и днем улицы были похожи на весенние. Когда вчера утром я гуляла со своим сыном, мне показалось, что я вижу ласточку. Я сказала: «Посмотри, сынок, это ласточка». Ребенок посмотрел на меня такими серьезными глазами, что я в первый раз поняла: жизнь течет…

Андрия перебивает маму.

Андрия: Мама…

Милена раздраженно бросает сыну.

Милена: Чего тебе?

Андрия: Ничего. Я хотел тебя спросить. Когда это я на тебя так посмотрел?

Милена глубоко вздыхает. Воин перед домом балуется с собакой.

Милена: Никогда, сынок. К сожалению, никогда. Но, даже если этого и не было…

Милена снова задумывается. Андрия продолжает любопытствовать.

Андрия: Чего, мама?

Милена: Маленький ты еще, сынок. Ты еще маленький, чтобы понять.

Воин, играя с Надеждой, которая вертится у его ног, кричит сам себе и Милене, спрашивает.

Воин: Как это маленький, Милена? В октябре ему исполнится сорок.

Милена: Сын для матери всегда ребенок. Годы ничего не значат. Несчастный ты, Воин. От тебя никогда ничего не дождешься.

Все молчат. Милена разочарована, Воин, борясь со своей гордостью, пытается взять инициативу в свои руки. Вспоминает.

Воин: Поедем куда-нибудь?

Милена: Поедем? А куда?

Воин: Не знаю, куда-нибудь…

Андрия: Куда-нибудь, где говорят по-английски.

Воин: Может, и вовнутрь.

Милена: Вовнутрь чего, Воин?

Андрия: Вовнутрь Англии.

Воин: Может, и во Вране.

Милена: Слушай, Воин. Слушай меня внимательно. Я во Вране^[2] не вернусь. Ты меня понял? НЕ ВЕРНУСЬ!

Воин какое-то мгновение молчит.

Воин: Я понял.

Милена: И оставь в покое это чудовище, видишь, какая она грязная!

Воин все еще гладит Надежду.

Андрия: Но, мама, ты же сказала, что это твоя собака, что будешь ее кормить и беречь…

Милена: Это было вчера. Теперь она мне надоела.

Воин молчит. Еще раз обнимает Надежду. Затем вздыхает и вдруг толкает ее. Надежда начинает скулить.

Воин: Давай отсюда!

Андрия пожимает плечами. Поворачивается к маме, показывает ей тетрадь. Он серьезен.

Андрия: Мама, я знаю, как по-английски будет «масло». Corn. The Corn!

Милена какое-то мгновение смотрит в тетрадь, не понимая, что говорит ей Андрия. Затем бросает тетрадь через сцену.