Текст книги "ОШО «Медитация: Первая и последняя свобода»"

Автор книги: Бхагаван Шри Раджниш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Красота самопамятования заключается в том, что когда вы смотрите на гнев, он исчезает. И он не только исчезает, само его исчезновение под вашим пристальным взглядом дает вам ключ – не нужно использовать волю, не нужно принимать какое-либо решение на будущее, не нужно отыскивать источник, из которого исходит гнев. Все это не нужно. Теперь у вас есть ключ: вы смотрите на гнев, и гнев исчезает. И этот ключ всегда с вами. Как только возникает гнев, вы начинаете смотреть; постепенно ваше смотрение все больше углубляется.

Есть три стадии смотрения. Первая: гнев уже случился и ушел; вы смотрите как бы на исчезающий хвост – как будто слон ушел, и виден только его хвост. В момент гнева вы были настолько вовлечены в него, что не могли по-настоящему его осознать. Но вот гнев почти исчез, ушло девяносто девять процентов – лишь один процент, последняя кроха гнева покидает вас, исчезает далеко на горизонте – и тогда вы начинаете осознавать. Это первая стадия осознавания – хорошая, но недостаточная.

Вторая стадия – это когда перед вами весь слон, а не только его хвост, когда ситуация в разгаре. Вы действительно разгневались, вы дошли до крайности, кипите, горите, и сразу же начинаете осознавать.

И наконец, третья стадия: гнев еще не наступил, он еще подходит – перед вами не хвост, а голова. Он только-только входит в область вашего сознания, и вы тотчас начинаете осознавать – в этом случае слон не сумеет материализоваться. Вы убили зверя еще до его рождения. Это контроль над рождаемостью. Инцидента не произошло; в этом случае гнев не оставляет никакого следа.

УЛОВКИ УМА

НЕ ПОЗВОЛЯЙТЕ ПЕРЕЖИВАНИЯМ ДУРАЧИТЬ СЕБЯ

Все переживания – всего лишь уловки ума; все переживания – всего лишь способы бегства. Медитация – это не переживание, а реализация. Медитация – это не переживание; напротив, она – есть прекращение каких бы то ни было переживаний.

Переживание – это нечто вне вас, а тот, кто переживает – это ваша сущность. Здесь различие между истинной и фальшивой духовностью: если вы ищете переживаний, тогда духовность фальшива; если переживающего, – тогда она истинна. В этом случае вам нет никакого дела до кундалини, чакр и тому подобного. Они существуют, но вам нет до них никакого дела, они вам неинтересны, вы не станете двигаться по этим боковым ответвлениям. Вы продолжите свое движение к сокровенному центру, туда, где не остается ничего, кроме вас в вашем тотальном одиночестве. Остается только сознание без содержимого.

Содержимое – это переживание; все, что вы переживаете, есть содержимое. Я переживаю страдание – в этом случае страдание является содержимым моего сознания. Затем я переживаю наслаждение, содержимое – наслаждение. Я переживаю скуку, в этом случае содержимым является скука. Вы переживаете безмолвие, тогда содержимое – безмолвие. Вы переживаете блаженство, тогда содержимое – блаженство. Так вы меняете содержимое – и можете менять его до бесконечности – но все это не является реальностью. Реален тот, кто испытывает эти переживания, – кто испытывает скуку, кто испытывает блаженство.

Духовный поиск есть не то, что случается, а то, с кем случается. В этом случае не остается возможности для возникновения эго.

УМ МОЖЕТ ВЕРНУТЬСЯ

Во время медитации вы ощущаете иногда некую разновидность пустоты, которая в действительности пустотой не является. Я называю ее просто «некой разновидностью пустоты». Когда вы медитируете, то на какие-то мгновения, на несколько секунд вы почувствуете, что мыслительный процесс как бы остановился. Сначала будут появляться такие зазоры. Но поскольку вы чувствуете, что мыслительный процесс как будто остановился, это тоже оказывается мыслительным процессом, очень тонким мыслительным процессом. Что вы делаете? Вы говорите себе: «Мыслительный процесс остановился». Но что это такое? Это начался вторичный мыслительный процесс. Вы говорите: «Это пустота». Вы говорите: «Сейчас что-то случится». Что это? Снова начался мыслительный процесс.

Всякий раз, когда будет так происходить, не станьте жертвой этого. Когда вы почувствуете, что на вас нисходит некое безмолвие, не пытайтесь облекать его в слова, иначе вы его разрушите. Ждите – но не ждите чего-либо, а просто ждите. Ничего не делайте. Не говорите: «Это пустота». Стоит только сказать так, и вы ее разрушите. Смотрите на нее, проникайте в нее, сталкивайтесь с ней – но ждите, не облекайте ее в слова. К чему спешить? Благодаря словам снова вернулся ум, только с другого конца, и вы оказались обмануты. Будьте внимательны к этим уловкам ума.

Сначала это обязательно будет происходить, но вы просто ждите. Не попадайтесь в ловушку. Ничего не говорите, храните молчание. В этом случае вы войдете в пустоту, и она не будет временной, ибо, познав подлинную пустоту, вы уже не сможете ее утратить. Подлинное не может быть утрачено – такова его особенность. Если вы познали внутреннее сокровище, если вы установили контакт со своей глубочайшей сердцевиной, тогда вы можете двигаться и быть деятельным, делать все что угодно, жить самой обычной мирской жизнью, но пустота все равно останется с вами. Вы не сумеете ее забыть. Она войдет внутрь, вы будете слышать ее музыку. Что бы вы ни делали, делание будет происходить на периферии, внутри вы останетесь пустым.

УМ МОЖЕТ ВАС ОБМАНУТЬ

Есть несколько характерных ситуаций, в которых искатель может оказаться в заблуждении.

Первая из них та, что у многих искателей возникает иллюзорное ощущение достижения. Это напоминает сон, в котором вы видите себя проснувшимся. Вы продолжаете видеть сон; ощущение себя проснувшимся – часть этого сна. Именно это и случается с искателем.

Ум способен создать иллюзию: «Теперь никуда не надо идти, ты достиг». Ум – обманщик, и задача мастера по отношению к тому, кто оказался в таком положении, предупредить его, что это не реальность, а всего лишь сон, что он еще не достиг.

Это может повторяться на разных стадиях снова и снова. И искатель будет раздражаться и сердиться на мастера по той причине, что всякий раз, когда ему кажется, что он достиг, мастер отбрасывает его и опять возвращает в невежественное состояние.

Такое не раз случалось, например, с одним учеником из Германии – ему казалось, что он стал просветленным. Сила иллюзии была настолько велика, что он не мог сдерживать себя и рассказывал об этом другим.

Он был так уверен. Это случалось трижды, и он настолько был уверен в случившемся, что приезжал в Индию получить мое благословение. То, что он приезжал за моим благословением, естественно, свидетельствовало об его уверенности.

И каждый раз мне приходилось говорить ему: «Твой ум обманул тебя. С тобой ничего не произошло, ты прежний человек и только – новый человек еще не родился. И все, что ты делаешь, – пишешь письма в ООН, в правительства других стран – это действие твоего эго. Эго крепко держит тебя в своих когтях».

Легко жить в прекрасном сне. Трудно видеть, как реальность вдребезги разбивает ваши сны.

В древних восточных писаниях это называется силой майи. Ум обладает гипнотической силой и создает любые иллюзии. Если вы безнадежно ищете что-либо, одна из функций ума – создать определенную иллюзию и прервать ваш отчаянный поиск. Такое случается ежедневно со всеми во сне, но люди не делают из этого выводов.

Если вы ложитесь спать голодным, ночью вам приснится, что вы едите что-нибудь очень вкусное. Ум старается устроить так, чтобы ваш сон не нарушался, ведь вы голодны, и голод обязательно вас разбудит. Ум организует сновидение, будто вы едите какой-то деликатес, который очень вам нравится и удовлетворяет ваш ум. Вы остаетесь голодным, но сон не нарушается. Голод облачен в иллюзию сновидения, это защищает ваш сон.

Вы ощущаете во сне, что ваш мочевой пузырь полон. Ум создает сновидение, в котором вы идете в туалет, возвращаетесь обратно и снова засыпаете, иначе ваш сон был бы нарушен, а сон – это огромная телесная потребность. Ум заботится о том, чтобы вас ничто не тревожило, и вы крепко спите, отдыхаете, а утром вновь полны сил.

Такова обычная функция ума; то же самое происходит и на более высоком уровне. Есть обычный сон и обычное пробуждение, которому ум препятствует. А на духовном пути есть особый сон и особое пробуждение, однако ум запрограммирован и действует, подобно механизму. Он, не задумываясь, выполняет свою работу, поскольку не способен проверить, обычный это сон или духовный, обычное это пробуждение или духовное.

Для ума это не имеет никакого значения. Его функция – не позволять вашему сну прерываться и препятствовать всему тому, что может его нарушить. Если вы голодны – он даст вам пищу; если отчаянно ищете истину – он даст вам истину, даст просветление. Вы просите что-либо, и он охотно дает вам это. Он создает иллюзию реальности – в этом его подлинная сила.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ

ВОПРОСЫ К МАСТЕРУ

ТАНЦЕВАТЬ ПО-НАСТОЯЩЕМУ МОЖЕТ ТОЛЬКО СВИДЕТЕЛЬ

Ты постоянно говоришь нам: «Осознавайте», «Будьте свидетелем». Но может ли свидетельствующее сознание по-настоящему петь, танцевать и наслаждаться жизнью? Свидетель – это только зритель, наблюдающий жизнь, и никогда не участник?

Ум рано или поздно задаст этот вопрос, потому что ум очень боится того, что вы станете свидетелем. Почему ум так сильно боится вашего превращения в свидетеля? Потому что ваше превращение в свидетеля означает смерть ума. Ум – это делатель, он хочет что-нибудь делать, а свидетельствование – это состояние неделания. Ум боится: «Если ты станешь свидетелем, я больше не нужен». И в определенном смысле он прав.

Как только в вас возникает свидетель, ум должен исчезнуть – подобно тому как, если вы приносите зажженную свечу в комнату, темнота должна исчезнуть; это неизбежно. Ум может существовать лишь в том случае, если вы пребываете в глубоком сне, ибо ум – это видение снов, а сны существуют только тогда, когда вы спите.

Став свидетелем, вы больше не спите; вы пробуждены. Вы становитесь осознаванием – кристально чистым, юным и свежим, жизненным и могущественным. Вы становитесь пламенем, ярко горящим пламенем, вы как бы горите с обоих концов. В этом состоянии яркого горения, света, сознания ум умирает, ум совершает самоубийство.

Этого-то ум и боится, и он создаст вам множество проблем. Он поднимет великое множество вопросов. Он постарается заставить вас отложить прыжок в неизвестное, он попытается оттащить вас назад. Он попробует вас убедить: «Со мной безопасно, надежно; со мной ты живешь под защитой, с отличной охраной. Все заботы о тебе я возьму на себя. Со мной тебе все удастся. Как только ты откажешься от меня, тебе придется отказаться и от моей осведомленности, от моей надежности и безопасности. Тебе придется отбросить мою броню, ты погрузишься в неизвестное. Безо всякой причины ты подвергаешь себя ненужному риску». Он попытается предоставить самые блестящие доводы. И это – один из таких доводов, который обычно приходит на ум каждому медитирующему.

Это не вы задаете вопрос, это ум, – ваш враг, – проталкивает свой вопрос через вас. Это ум говорит: «Бхагван, ты постоянно говоришь нам: «Осознавайте», «Будьте свидетелем». Но может ли свидетельствующее сознание по-настоящему петь, танцевать и наслаждаться жизнью?»

Да! На самом деле только свидетельствующее сознание и может по-настоящему петь, танцевать и вкушать жизнь. Это выглядит как парадокс – так оно и есть! – ведь то, что истинно, всегда парадоксально. Запомните: если истина не парадоксальна, то это не истина, а что-то другое.

Парадокс – основная внутренняя особенность истины. Пусть в ваше сердце навсегда западет следующее: истина, как таковая, парадоксальна. Хотя далеко не все парадоксы являются истинами, все истины являются парадоксами. Истина обязана быть парадоксом, потому что у нее должно быть два полюса – отрицательный и положительный, и кроме того – трансцендентность. Она должна быть и жизнью, и смертью, и еще чем-то, кроме того. Под «кроме того» я подразумеваю трансценденцию того и другого – и того, и другого, и ни того, и ни другого. Это окончательный парадокс.

Когда вы пребываете в уме, как вы можете петь? Ум порождает страдание, а из страдания не может возникнуть песня. Когда вы пребываете в уме, как вы можете танцевать? Да, вы можете совершать некие бессмысленные движения, называемые танцем, но разве это подлинный танец?

Только люди, подобные Мире, Кришне или Чайтанье, знают, что такое подлинный танец. Другие же знают только технику танца, но ничего переливающегося через край в них нет; их энергия пребывает в состоянии застоя. Люди, живущие умом, заключены в эго, а эго танцевать не способно. Оно может показать представление, но не танец.

Подлинный танец возможен только тогда, когда вы становитесь свидетелем. В этом случае вы настолько блаженны, что блаженство вас переполняет; это и есть танец. Блаженство поет, песня звучит сама собой. И наслаждаться жизнью вы можете только тогда, когда являетесь свидетелем.

Мне понятен ваш вопрос. Вас беспокоит то, что, став свидетелем, вы окажетесь всего-навсего зрителем жизни. Нет, быть зрителем – это одно, а быть свидетелем – это совершенно другое, качественно другое.

Зритель равнодушен, он скучает, он пребывает в своеобразном сне. Он не принимает участия в жизни. Он боится, он – трус. Он стоит на обочине дороги и смотрит, как живут другие. Именно это вы проделываете на протяжении всей жизни: кто-то другой, словно на киноэкране, совершает действия, а вы смотрите на него. Вы – зритель! Люди, как приклеенные, часами напролет сидят перед телевизорами – они зрители. Кто-то поет – а вы слушаете. Кто-то танцует – а вы просто зритель. Кто-то другой любит – а вы смотрите, не принимаете участия. Профессионалы занимаются тем, чем должны были бы заниматься вы.

Свидетель – это вовсе не зритель.

Так кто же такой свидетель? Свидетель – это тот, кто принимает участие и, тем не менее, остается бдительным. Свидетель – это состояние вей – ву – вей. Это слова Ли-Цзы; они означают: деяние через недеяние. Свидетель – это не тот, кто бежал от жизни. Он живет в жизни, живет гораздо более полно, гораздо более страстно, но, тем не менее, глубоко внутри остается наблюдателем, продолжает помнить: «Я – сознание».

Попробуйте это проделать. Идя по дороге, помните, что вы – это сознание. Вы продолжаете идти, но возникает нечто новое – возникает новое богатство, новая красота. К внешнему действию добавляется нечто внутреннее. Вы превращаетесь в пламя сознания, и тогда ходьба начинает доставлять вам совершенно иную радость: вы идете по земле, и, тем не менее, ваши ноги земли не касаются.

Это то, о чем говорил Будда: переходите через реку, но не позволяйте воде прикасаться к вашим ногам.

В этом смысл лотоса как восточного символа. Вы, конечно, видели статуи Будды, сидящего на лотосе; это метафора. Лотос – цветок, который живет в воде, но вода не может его коснуться. Лотос не убегает в гималайские пещеры, он живет в воде, и однако же, он пребывает далеко-далеко. Находиться на базарной площади, но не позволять базарной площади вторгаться в свое существо, жить в мире, но не быть мирским – в этом смысл слов «свидетельствующее сознание».

Вот что я имею в виду, когда снова и снова говорю вам: «Осознавайте!» Я не против действия, однако, ваше действие должно быть просветлено осознаванием. Те, кто против действия, обязательно будут подавлять, а все виды подавлений делают вас патологичным, расщепленным, больным.

Монахи, которые бегут от жизни в монастыри, – католические и индуистские, джайнистские и буддийские – разве это настоящие саньясины? Они подавили свои желания и удалились от мира, мира действия. Как же можно быть свидетелем, если вы удаляетесь от мира действия? Мир действия – это лучшая возможность осознавать. Он бросает вам вызов, он постоянно бросает вам вызов. Вы можете либо заснуть и превратиться в делателя – тогда вы – мирской человек, вы спите, вы – жертва иллюзий; либо стать свидетелем и, тем не менее, продолжать жить в мире. В этом случае ваше действие обретает новое качество: оно становится реальным действием. Действия тех, кто не осознает, лишены реальности, это не действия, а реакции. Они лишь реагируют.

Кто-то оскорбляет вас, и вы реагируете. Оскорбите Будду – он не отреагирует, он будет действовать. Реакция зависит от другого: он нажимает на кнопку, а вы – его жертва, раб, вы функционируете как машина.

Подлинная личность, то есть человек, который знает, что такое осознавание, не реагирует; он действует, исходя из собственного осознавания. Его действие не определяется поступком другого; никто не может нажать на его кнопку. Если он спонтанно чувствует, что надо сделать то-то, он это и делает; если он чувствует, что ничего делать не надо, он ничего и не делает. Он не подавляет, он всегда открыт, выразителен. Его выражение многомерно: в песне, в поэзии, в танце, в любви, в молитве, в сострадании. Он напоминает поток. Если вы не начнете осознавать, то есть только две возможности: вы будете либо подавлять, либо потворствовать. В обоих случаях вы окажетесь в кабале.

Монахиню изнасиловали прямо за оградой монастыря. Наконец ее нашли, привели в монастырь и позвали живущего поблизости доктора.

Тот пришел, развел руками и сказал: «Это работа для хирурга – специалиста по пластическим операциям».

Позвали специалиста по пластическим операциям. Взглянув на бедную монахиню, он воскликнул: «Вот это мешанина! С чего же начать?»

«Ну, это просто, – ответила мать-игуменья. – Прежде всего, уберите улыбку с ее физиономии!»

А ГУСЯ-ТО ВНУТРИ И НЕ БЫЛО!

Иногда всплывают темные стороны моего ума, и это не на шутку меня пугает. Мне очень трудно принять, что это как раз и есть полярная противоположность светлых сторон. Я кажусь себе нечистым, виновным и недостойным сидеть рядом с Тобой в Твоем непорочном присутствии. Я хотел бы смело смотреть в лицо всем аспектам своего ума и принимать их. Ты неоднократно говорил, что принятие – это условие для преодоления ума. Пожалуйста, расскажи о принятии.

Вам необходимо понять главное: вы – это не ум, ни его светлая, ни темная сторона. Если вы отождествляете себя с его прекрасной частью, тогда невозможно не отождествлять и с уродливой; они – две стороны одной монеты. Вы можете обрести весь ум или весь отбросить, но разделить свой ум вы не можете.

Все беспокойство человека сводится к тому, что он хочет выбрать то, что выглядит прекрасным, светлым. Он хочет выбрать хорошее, отбросив плохое. Но человек не понимает, что хорошее без плохого не существует. Плохое – это фон, необходимый для того, чтобы видеть хорошее.

Выбирать – значит беспокоиться. Выбирать – значит испытывать тревогу за себя.

А вот что значит не выбирать: ум существует, у него есть темная сторона и есть светлая – ну и что? Какое это имеет к вам отношение? Почему это должно вас беспокоить?

В тот момент, когда вы перестаете выбирать, всякая озабоченность вас покидает. Возникает великое принятие – именно так и должен функционировать ум, такова его природа. Но это не ваша проблема, потому что вы – это не ум. Если бы вы были умом, никакой проблемы вообще не существовало бы. Кто бы в этом случае выбирал, и кто бы тогда думал о преодолении? И кто бы пытался принять и постичь принятие?

Вы отдельны, совершенно отдельны. Вы – свидетель и ничто иное, вы – наблюдатель, который отождествляется со всем, что он считает приятным, и забывает, что неприятное следует за приятным, подобно тени.

Приятная сторона не беспокоит вас – она приносит вам радость. Беспокойство возникает тогда, когда заявляет о себе полярная противоположность; вас как бы силой оттаскивают в сторону. А начало всему беспокойству положили вы. Перестав быть свидетелем, вы отождествились.

Библейская история о грехопадении – лишь вымысел. Но когда вы перестаете быть свидетелем и начинаете отождествляться с чем-либо, утрачивая свое свидетельствование, вот тогда это настоящее грехопадение.

Время от времени проделывайте следующее: позволяйте уму быть таким, каков он есть. Помните: вы им не являетесь. И вы будете несказанно удивлены. По мере того как вы все меньше отождествляетесь, ум становится все менее могущественным, так как его могущество исходит из вашего отождествления; он питается вашей кровью. Но когда вы отходите в сторону, ум начинает ослабевать.

В тот день, когда вы совершенно перестанете отождествляться с умом, хотя бы на мгновение, вас посетит откровение: ум умирает, его больше не существует! Такой неизбежный, непрерывный, он пребывал день за днем, неважно, бодрствовали вы или спали, он был с вами – и вот его нет.

Вы оглядываетесь вокруг и обнаруживаете пустоту, ничто. А вместе с умом исчезает и ваше «я».

В этом случае, остается только некая разновидность осознавания без какого бы то ни было «я» в нем. Ее можно назвать, пожалуй, «есмьность», а если быть более точным, то «естьность», потому что даже в «есмьности» присутствует некая тень «я». Как только вы познаете эту «естьность» осознавания, оно станет всеобщим. С исчезновением ума исчезает и «я», а вместе с ним и множество вещей, которые имели для вас большое значение и причиняли массу беспокойства. Вы пытались как-то с ними разобраться, а они становились все сложнее и сложнее; каждая вещь оказывалась проблемой, приносила новое беспокойство, и, казалось, из этого нет выхода.

Напомню вам историю «Гусь находится снаружи», которая имеет отношение к уму и к вашей «естьности».

Мастер предлагает ученику для медитации следующий коан: маленького гусенка засовывают в бутылку, кормят там и поят. Гусенок растет, становится все больше и больше и заполняет всю бутылку. Теперь он настолько велик, что не может выбраться наружу через горлышко, оно слишком для этого узкое. Смысл коана в том, как освободить гуся, не убив его и не разбив бутылку.

Уму с этой задачей не справиться. Что можно сделать? Гусь слишком велик; чтобы вытащить его, придется разбить бутылку, но это запрещено. Или можно вытащить гуся из бутылки, убив его; вам не важно, живой он будет или мертвый. Но это тоже запрещено.

День за днем ученик размышляет, не находя решения, думает то одно, то другое – но никакого решения не существует. Ученик устал, вконец измучен... и вдруг откровение – он понимает, что мастера не интересует ни бутылка, ни гусь; за ними скрывается что-то другое. Бутылка – это ум, вы – гусь... и при помощи свидетельствования это возможно понять. Не находясь внутри ума, вы способны настолько с ним отождествиться, что начинаете чувствовать, будто находитесь в нем!

Ученик спешит к мастеру, чтобы сказать, что гусь находится снаружи. А мастер говорит: «Ты понял. Теперь держи его снаружи. Внутри его никогда и не было».

Если вы продолжаете сражаться с гусем и бутылкой, эту задачу вам не решить. Ее решение сводится к тому, чтобы понять: «Должно быть, она символизирует что-то другое; иначе мастер не дал бы ее мне. Что же это может быть?» – потому что вся их деятельность, все взаимодействие мастера с учеником направлены на ум и осознавание.

Осознавание – это гусь, находящийся вне бутылки ума. Но вы верите в то, что оно находится внутри нее, и спрашиваете всех, как его освободить. И всегда найдутся идиоты, которые предложат вам те или иные техники для освобождения. Я называю их идиотами потому, что они ровно ничего не поняли.

Гусь находится снаружи, внутри его никогда не было; поэтому вопрос о его освобождении и не возникает.

Ум – это череда мыслей, проходящая перед вами на экране мозга. Вы – наблюдатель. Но вы начинаете отождествляться с тем, что прекрасно, а прекрасное – это приманка. Стоит вам только попасться на прекрасном, как вы попадетесь и на уродливом, ибо ум не существует без двойственности. Осознавание не может существовать в двойственности, а ум не может существовать без двойственности.

Осознавание недвойственно, а ум двойственен. Поэтому: просто наблюдайте.

Я не учу вас тем или иным решениям. Я учу вас одному определенному решению.

Отступите немного назад и наблюдайте. Создайте дистанцию между собой и своим умом. Неважно, хороший он, прекрасный, восхитительный, соблазняющий подойти к нему и насладиться или уродливый – все равно держитесь от него как можно дальше. Смотрите на него так, как смотрите кино. Но люди отождествляются даже с фильмами!

Когда я был молодым – после этого я перестал ходить в кино – я видел, как люди во время сеанса плакали, вытирали слезы. Хорошо еще, что в кинотеатре темно, – это избавляет от чувства неловкости – а ведь ничего, собственно говоря, не происходит! Я спрашивал у своего отца: «Ты видел? Юноша рядом с тобой плакал!»

Он отвечал: «Весь зал плакал. Ведь сцена была такой трогательной...»

«Но, – удивлялся я, – здесь только экран и больше ничего. Никого не убили, ничего трагического не произошло – это всего лишь проекция кинопленки. На экране двигаются картинки, а люди то смеются, то плачут и почти два часа не помнят себя. Они становятся частью этого кинофильма, они отождествляют себя с его героями».

Отец говорил мне: «Если ты задаешь вопросы о реакции людей, значит, ты не способен наслаждаться фильмом».

Я отвечал: «Почему же, могу, но я не хочу плакать, я не вижу в этом никакого наслаждения. Я могу смотреть фильм, но не хочу становиться его частью. А все эти люди становятся его частью».

Вы со всем отождествляетесь. Люди отождествляются с другими людьми, а потом из-за этого сами же страдают. Они отождествляются с чем-то, а потом страдают, если теряют это «что-то».

Отождествление – коренная причина вашего страдания. А любое отождествление – это отождествление с умом.

Отступите в сторону, пусть ум проходит перед вами.

И вскоре вы увидите, что никакой проблемы вообще не существует – гусь находится снаружи.

Вам не нужно разбивать бутылку, и убивать гуся тоже не нужно.

НАБЛЮДАТЕЛЬ НА ХОЛМЕ

Мне кажется, что я и не полностью в мире, и не наблюдатель на холме. Как же мне оказаться либо здесь, либо там? Что бы я ни делал, я чувствую себя где-то посередине.

Значит, именно там вы и должны находиться. Вы продолжаете создавать проблемы. Где вы есть, там и оставайтесь. Вовсе не обязательно быть наблюдателем на холме. Не должно быть никаких «должно». Как только в жизнь входит «должно», вы отравлены. Не должно быть никакой цели. Не должно быть ни правильного, ни неправильного. Есть только один грех: мыслить в терминах разделения, осуждения, оценки.

Где бы вы ни были... в промежуточном состоянии, между наблюдателем на холме и мирским человеком нет ничего плохого. Это именно то место, где вы и должны быть. Более того: если вы можете принять то место, где находитесь, вы тотчас же становитесь наблюдателем на холме. Вы можете находиться в аду, но принимать его, и ад исчезает, – потому что ад остается лишь в том случае, если вы его отвергаете. Ад исчезает, и появляется рай. Все, что вы принимаете, становится райским, а все, что отвергаете, превращается в ад.

Говорят, святого невозможно бросить в ад, поскольку ему известна алхимия преображения ада. Вы слышали, конечно, что грешники попадают в ад, а святые – в рай, но то, что вы слышали, – неверно. Все как раз наоборот: где бы ни оказались грешники, они создают ад, и где бы ни оказались святые, они создают рай. Святых не отправляют в рай. Нет никого, кто отправлял бы их туда и руководил всем этим. Но куда бы они ни попали, они ведут себя следующим образом: они создают рай. Они носят рай с собой, внутри себя. А грешники? – вы можете отправить их в рай: они создадут там ад. Иначе они и не могут.

Каково же в таком случае определение святого и грешника? Мое определение такое: святой – это тот, кому известен алхимический секрет преображения всего в рай. А грешник – это тот, кому не известен секрет преображения всего в прекрасное бытие. Скорее наоборот: он продолжает делать все уродливым.

Каким бы вы ни были, все это будет отражаться на вашем окружении. Так что не пытайтесь быть другим. И не пытайтесь оказаться в другом месте. Вот болезнь, именуемая человеком: постоянно становиться кем-то другим, стремиться в какое-то другое место, отвергать то, что есть, и жаждать то, чего нет. Такова болезнь, именуемая человеком.

Будьте бдительны! Видите ли вы это?! Это нетрудно увидеть. Я ни о чем не теоретизирую; я не теоретик. Я просто указываю на голый факт, на то, что если вы можете жить в этом моменте, если можете забыть о будущем, о целях, о превращении во что-либо другое, то, где бы вы ни находились, весь мир вокруг вас тотчас же преобразится; вы сами стали преобразующей силой.

Принятие... глубокое, полное принятие – это все, чем занимается религия.

А хочет стать Б; Б хочет стать В... Вот так и возникает лихорадка становления.

Вы – не становление, вы – бытие. Вы уже есть то, чем можете быть, чем всегда можете быть, – вы уже этим являетесь. Ничего большего с вами не сделаешь; вы – готовое изделие.

Вот какой смысл придаю я истории сотворения мира Богом: если творит Совершенство, совершенно и творение. Если творит Бог, как вы можете это улучшить? Поразмыслите над всем этим; абсурдна сама идея улучшения.

Вы хотите улучшить Бога и не можете его улучшить, разве что, станете несчастным – и это все. Вы будете испытывать ненужные страдания. Будете страдать от болезней, созданных вашим воображением. Когда творит Бог, это значит: из совершенного происходит совершенное.

Вы совершенны! Ничего другого и не требуется. Загляните внутрь себя. Смотрите непосредственно и с проникновением. Так что же требуется? Все совершенно и прекрасно. Я не вижу ни одного облака. Просто взгляните внутрь себя – в вашем внутреннем пространстве нет ни одного облака. Все заполнено светом.

Но рано или поздно ум скажет: нужно быть чем-то другим, нужно быть где-то в другом месте, нужно становиться. Ум не позволяет вам быть. Ум – это становление, а ваша душа – бытие. Вот почему Будда не устает повторять: «До тех пор, пока ты не отбросишь всякое желание, ты не достигнешь!»

Желание – это становление. Желать – значит хотеть чего-то другого. Желать – значит не принимать себя таким, какой вы есть, не быть – независимо от ситуации – в настроении полного приятия.

Говорить жизни «да» – значит быть религиозным; говорить жизни «нет» – значит быть нерелигиозным. Но всякий раз, когда вы чего-то желаете, вы говорите «нет». Вы заявляете, что возможно нечто лучшее.

Деревья счастливы, птицы счастливы, облака счастливы – они не знают становления. Они такие, каковы они есть.

Роза не пытается стать лотосом. Нет, роза, оставаясь розой, совершенно счастлива. Вы не сможете переубедить розу. Как бы вы ни восхваляли лотос, вы не сможете убедить ум розы стать лотосом. Роза просто рассмеется – потому что роза это роза. Она укоренена и центрирована в своем бытии. Вот почему в природе нет лихорадки: она спокойна, тиха, мирна. Она укоренена!