Текст книги "Приходи, следуй за Мною. Беседы по притчам Иисуса. Том 3"

Автор книги: Бхагаван Шри Раджниш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Беседа 7. Чем больше вы любите, тем в большей степени исчезает страх. Если вы любите тотально, страх отсутствует абсолютно

17 декабря 1975г., Пуна

Евангелие от Матфея, глава 22

35. И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря:

36. Учитель! какая наибольшая заповедь в законе?

37. Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею и всем разумением твоим:

38. Сия есть первая и наибольшая заповедь;

39. Вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя;

40. На сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки.

Эти два слова, «закон» и «любовь», имеют огромное значение. Они представляют два типа ума: это полярные противоположности. Ум, опирающийся на закон, никогда не может быть любящим, а ум, который любит, никогда не будет основываться на законе. Позиция, основанная на законе, является нерелигиозной; она имеет отношение к политике, к обществу. Позиция, основанная на любви, не относится ни к политике, ни к обществу, она индивидуальна, персональна, религиозна. Моисей, Ману, Маркс, Мао – вот умы, основанные на законе: они дали миру закон. Иисус, Кришна, Будда, Лао-цзы – люди любви. Они не принесли миру заповеди закона; они принесли ему совершенно другое видение.

Я слышал историю о Фридрихе Великом, короле Пруссии, – он имел ум законника. К нему пришла женщина, которая жаловалась на своего мужа. Она сказала: «Ваше величество, мой муж дурно обращается со мной».

Фридрих Великий сказал: «Это не мое дело».

Но женщина настаивала. Она сказала: «И не только это, Ваше величество, он еще дурно говорит о вас».

Фридрих Великий сказал: «Это не ваше дело». Таков ум, основанный на законе.

Ум законника всегда думает о законе и никогда – о любви. Ум законника думает о справедливости, но никогда – о сострадании; но справедливость без сострадания никогда не может быть справедливой. Справедливость, в которой нет сострадания, не может не быть несправедливой. В самой природе сострадания заложена справедливость. Справедливость следует за состраданием как тень. Но сострадание не следует за справедливостью как тень, потому что сострадание – это реальная вещь, любовь – это реальная вещь. Ваша тень следует за вами; вы же не можете следовать за своей тенью. За тенью нельзя следовать, следовать должна тень. И это одно из величайших противоречий человеческой истории: Бог является либо любовью, либо законом; он являет либо справедливость, либо сострадание.

Ум законника утверждает, что Бог есть закон. Он справедлив. Но ум законника не может знать, что есть Бог, ибо Бог – это другое имя для любви. Ум законника не может добраться до этого измерения. Ум законника всегда возлагает ответственность на кого-то другого: на общество, на экономическую структуру, на историю. Для ума законника ответственными всегда являются другие. Любовь принимает всю ответственность на себя: для нее всегда ответственна она сама, а не вы.

Я слышал одну китайскую притчу. В саду Чжуан-цзы рос куст розы, который обычно обильно расцветал. Потом он внезапно перестал расцветать. Чжуан-цзы, конечно, обеспокоился – он очень любил этот розовый куст. Он стал еще больше изливать на него свою любовь, он стал больше следить за ним, он все больше и больше заботился о нем. Но ничего не менялось; на розовом кусте не появлялось ни плодов, ни цветов. Проходили недели, проходили месяцы. Тогда однажды Чжуан-цзы подумал, что произошло что-то непоправимое. Казалось, что розовому кусту уже невозможно помочь. Чжуан-цзы совсем уже было, решил больше не вмешиваться, когда розовый куст заговорил. Он сказал: «Сэр, со мной все в порядке – я не могу цвести только из-за плохого окружения. Посмотрите на эту почву; посмотрите на эти камни рядом со мной. Они разрушают мои корни. Посмотрите на это солнце – оно жаркое, оно все сжигает вокруг. Как могу я цвести? Как вы можете ожидать этого от меня? И, к тому же, я здесь один; мне нужны рядом другие кусты – как компаньоны, как соперники. Только тогда я могу цвести».

Чжуан-цзы защитил куст от солнца. Прекрасные камни, которые он расположил вокруг куста, были удалены; сменили почву. Но ничего не случилось. Прошло несколько недель, и однажды Чжуан-цзы сказал: «Не обижайся. Позволь мне сказать тебе правду. Нет ничего плохого в твоем окружении – что-то не так в твоем уме. Ты напоминаешь мне одного из моих учеников-законников, который всегда возлагает ответственность на кого-либо другого. И вследствие этого он не может измениться».

Розовый куст рассмеялся и сказал: «Сэр, этот ученик-законник испортил и меня; я был его последователем». И со следующего дня куст стал другим, он стал зеленее; скоро на нем появились цветы. Камни были возвращены на место, щит от солнца убрали, все осталось по-прежнему. Но цветов появлялось все больше и больше.

Если вы понимаете, что ответственным за все являетесь вы, вы начинаете расцветать. Закон – это просто предлог, отговорка. Это хитрость, увертки ума, все это направлено на то, чтобы вы всегда могли защитить себя. Это защита. Любовь уязвима, а закон – средство защиты. Когда вы любите кого-то, вы не говорите о законе. Когда вы любите, закон исчезает, потому что любовь – это предельный закон; ей не нужны никакие другие законы. Она самодостаточна; когда вас защищает любовь, вы не нуждаетесь ни в какой другой защите. Не будьте законником, иначе вы упустите все самое прекрасное в жизни. Не будьте законником, будьте любящим; иначе вы все время будете защищать себя и в результате обнаружите, что нечего было и защищать – вы защищали всего лишь пустое эго. А вы всегда найдете способы и средства для защиты пустого эго.

Я слышал об одном очень известном писателе Оскаре Уайльде. Была поставлена его первая пьеса. Она полностью провалилась; он потерпел фиаско. И когда он вышел из зала, друзья спросили его: «Как так могло получиться?» Он сказал: «Это был грандиозный успех. Публика же потерпела фиаско».

Это и есть ум законника, всегда старающийся защитить свое эго, свое пустое эго – не что иное, как мыльный пузырь, полый внутри, наполненный пустотой, ничего в себе не имеющий. Но закон защищает его. Помните: в тот момент, когда вы становитесь поборником закона, в тот момент, когда вы начинаете смотреть на жизнь сквозь призму закона – это может быть закон правительства или установления церкви, это не имеет значения, – в тот момент, когда вы начинаете смотреть на жизнь сквозь призму закона, сквозь призму морали, предписаний, писаний, заповедей, вы начинаете упускать ее. Чтобы познать, что есть жизнь, человек должен быть уязвимым; он должен быть полностью открытым, незащищенным; человек должен быть готов умереть, познавая жизнь, – только тогда он может познать, что есть жизнь. Если вы боитесь смерти, вы никогда не будете знать жизни, потому что страх ничего не может познать. Если вы не боитесь смерти, если вы готовы умереть, чтобы познать жизнь, то вы узнаете жизнь, жизнь вечную, жизнь, которая никогда не умирает. Закон – это скрытый страх, любовь – это явно выраженное бесстрашие.

Когда вы любите, страх исчезает – наблюдали ли вы это? Когда вы любите, нет никакого страха. Если вы любите человека, страх исчезает. Чем больше вы любите, тем в большей степени исчезает страх. Если вы любите тотально, страх отсутствует абсолютно: страх возникает только тогда, когда вы не любите. Страх – это отсутствие любви; закон – это отсутствие любви, потому что закон есть не что иное, как защита вашего внутреннего дрожащего сердца, вашей внутренней дрожи – вы боитесь, вы желаете защитить себя.

Если общество будет основано на законе, то оно всегда будет оставаться в страхе. Если общество основано на любви, страх исчезает и закон становится ненужным – суды больше не нужны, преисподняя и небеса больше не нужны. Ад – это выдумка законников; все наказания – это мероприятия законников. Закон утверждает, что, если вы ведете себя неправильно, вы будете наказаны; если же вы ведете себя правильно, вы будете вознаграждены. И в том же направлении действуют так называемые религии – они утверждают, что, если вы совершили грех, вы будете брошены в ад. Вы только представьте себе их ад. Люди, которые придумали идею ада, были, видимо, большими садистами. Тем, каким они создали свой ад, они предусмотрели все возможности для вашего страдания.

Я слышал об одном священнике, который в своей проповеди рассказывал об аде. Страстно развивая эту тему, он говорил: «Там будет много огня, и вы будете брошены в него. Там будет много дрожи и скрежета зубовного». Одна пожилая женщина встала и сказала: «Сэр, но я потеряла все свои зубы». Священник сказал: «Не беспокойтесь. Вам предоставят искусственные зубы».

Они предусмотрели все, чтобы заставить вас страдать, – это идет от их садистского воображения. Люди, которые изобрели ад, опасны. Они изобрели также и небеса: небеса для себя и для тех, кто следует за ними, и ад для тех, кто не следует за ними и не верит им. Но это отношение законника: то же самое отношение к наказанию. А наказание не может привести к чему-либо хорошему.

Преступления невозможно прекратить наказаниями. Их становится все больше, потому что ум законника и ум преступника – это две стороны одной и той же монеты; они не очень отличаются друг от друга. Все умы, придерживающиеся закона, являются в основном криминальными умами, а все криминальные умы могут стать хорошими умами законников – они имеют эту потенциальную возможность.

Это не два различных мира; это две части одного и того же мира. Количество преступлений растет, а закон со временем становится все запутанней и сложнее.

Человека невозможно изменить при помощи наказаний; они, фактически, еще больше портят его. Суды не меняют его; они портят его еще больше. И никакая идея вознаграждения, рая, респектабельности также не может помочь, потому что ад построен на страхе, а рай – на алчности. Страх и алчность – вот в чем проблема. Как вы с их помощью сможете изменить человека? Это болезни, а ум законника все время твердит, что это лекарства.

К этому требуется совершенно другое отношение: отношение любви. Христос – принес в мир любовь. Он разрушил закон, он разрушил сами основы его. Это было преступлением, вот почему он был распят – потому что он разрушил всю основу этого преступного общества; он разрушил краеугольный камень этого криминального мира – мира войн, насилия и агрессии. Он заложил совершенно новый краеугольный камень. Эти несколько строк нужно понять максимально глубоко.

И один из них, законник, искушая Его, спросил...

Искушая Его... Он хотел толкнуть его на спор о законе. В жизни Иисуса было много случаев, когда его искушали и пытались столкнуть с вершин любви в глубокие ущелья закона. И люди, которые искушали его, были весьма хитры. Их вопросы были таковы, что если бы Иисус не был реализованным человеком, он стал бы их жертвой. Они предлагали ему, как это называется в логике, дилемму – что бы ты ни ответил, ты попался. Если ты сказал одно, ты попался; если ты сказал совершенно противоположное, ты тоже попался.

Вы, по-видимому, слышали известную историю. Иисус сидел на берегу реки; к нему приблизилась толпа, ведущая за собой женщину. И они сказали ему, что эта женщина согрешила: «Что с ней делать?» Они испытывали его, потому что в старых писаниях сказано, что, если женщина совершила грех, она должна быть побита камнями до смерти. Они давали Иисусу две возможности. Если бы он посоветовал им следовать писанию, то они сказали бы ему: «А куда же девалась твоя концепция любви и сострадания? Ты не можешь простить ее? Значит, эти разговоры о любви – только разговоры?» Тогда он был бы пойман. Или если бы он сказал: «Простите ее», они бы сказали: «Тогда ты против священного писания; а ты ведь говорил людям: "Я пришел исполнить писание, а не разрушить его"». Это дилемма; теперь оставались только две возможности.

Но человек закона не понимает, что у человека любви есть еще и третья возможность, о которой законник не знает, потому что привык мыслить только противоположностями. Существует только две возможности: «да» или «нет». Ум законника не знает о третьей возможности, которую де Боно назвал «по» – «да», «нет» и третья возможность «по»: это ни «да» ни «нет», это что-то совершенно другое.

Иисус был первым человеком в мире, который сказал «по». Он не использовал этот термин; термин был придуман де Боно. Но он сказал «по», он действительно сделал это. Он сказал этим людям, этой толпе, что священное писание верно: тот, кто совершил грех, должен быть побит камнями до смерти. Но... «Но пусть выступят вперед только те из вас, кто никогда не грешил и никогда не думал о совершении греха. Они должны взять камни и убить эту женщину». И не оказалось ни одного человека, который бы не совершил греха или не думал бы о его свершении.

Там, возможно, были люди, которые не совершали никакого греха, но они, возможно, непрерывно думали об этом. Люди, которые грешат, меньше думают об этом; те же, кто греха не совершает, постоянно думают и фантазируют об этом. А для самого внутреннего ядра вашего существа не имеет никакого значения, совершаете вы грех или думаете о нем.

Постепенно толпа стала рассеиваться. Люди, которые стояли впереди, переместились назад – законные лидеры общества, выдающиеся граждане города начали исчезать из толпы. Этот человек использовал третью возможность. Он не сказал «да», он не сказал «нет». Он сказал: «Да, убейте эту женщину», – но пусть это делают только те, кто никогда не совершал греха и не помышлял о нем. Толпа рассеялась. Только Иисус остался с этой женщиной. Женщина пала к его ногам и сказала: «Я действительно согрешила. Я дурная женщина. Ты можешь наказать меня». Иисус сказал: «Кто я такой, чтобы судить тебя? Все это между тобой и твоим Господом Богом. Это нечто, что существует между тобой и Богом. Кто я такой, чтобы вмешиваться? Если ты осознала, что ты совершила нечто дурное, не совершай этого вновь. Бог благословит тебя».

Такие ситуации возникали неоднократно. Прилагалось много усилий к тому, чтобы втянуть его в дискуссию, где ум законника мог бы преуспеть. Вы не можете спорить с умом законника – если вы спорите, вы потерпите поражение в этом споре, потому что ум законника весьма силен. Не имеет значения, какую позицию вы займете; вы все равно потерпите поражение. Иисус не мог потерпеть поражение, потому что он никогда не спорил. Это один из признаков, один из индикаторов того, что он достиг любви. Он оставался на своей вершине; он никогда не спускался с нее.

И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря:

Учитель! какая наибольшая заповедь в законе?

Это уважение является ложью. Он говорит: «Учитель», но это уважение не является искренним. Уважение законника никогда не является искренним. Когда вы проявляете уважение по этикету, согласно вашему представлению о хороших манерах, когда вы показываете уважение только потому, что вас научили делать это, – вы уважаете своего отца, потому что вам неоднократно говорили об этом, вас обуславливали, – тогда это уважение является фальшивым, ложным. Пока оно не будет исходить из любви, оно будет фальшивой монетой.

А любовь – это безусловное чувство; вас никогда не учили чему-либо о любви. Любовь вы внесли в этот мир вместе с собой; она пришла вместе с вами; это ваша природа. Только тогда, когда уважение исходит из любви, оно является истинным; в противном случае это обман.

Законник сказал: Учитель! какая наибольшая заповедь в законе? И это очень трудный вопрос: какая из заповедей главная, какая из них самая первая, какая из заповедей закона является основной? Это очень трудный вопрос, потому что каждый пункт закона построен на другом пункте закона – они взаимосвязаны. Вы не сможете найти основной закон, потому что никакой из законов не является основным. Они зависят друг от друга; они взаимозависимы.

Если вы спросите кого-либо, что есть, например, материя, он скажет: «Это не ум». Тогда спросите его, что есть ум, и он ответит: «Это не материя». Оба понятия не определены, оба понятия не определяемы, но вы породили заблуждение, что определение существует. Будучи спрошенными о том, что есть материя, вы ответили: «Это не ум». Но само понятие ума не определено. Вы берете нечто неопределенное для определения чего-то другого – это очень глупо, но на поверхности кажется весьма мудрым – вам кажется, что вы ответили. Затем вас спрашивают, что есть ум, и вы отвечаете, что это не материя. Неизвестно ни что такое ум, ни что такое материя. Остались два неопределенных понятия, а вы дурачите себя, дурачите других. Основной закон не известен, он не может быть известным. Он не только неизвестен, он непознаваем; а все другие законы зависят друг от друга: имеет, например, значение, будет ли основной закон говорить об истине или о ненасилии.

В Индии это одно из противоречий: что является основным – ненасилие или истина? Что делать, если вы находитесь в ситуации, когда надо выбирать между истиной и ненасилием, – если вы выскажете правду, это обратится в насилие, если вы не выскажете правду, это позволит избежать насилия? Что вы будете делать? Выскажете ли вы истину, позволив тем самым свершиться насилию?

Вы стоите, например, у дороги, и к вам подходит группа полицейских. Они спрашивают вас: «Не видели ли вы человека на этой дороге? Его нужно схватить и убить. Он убежал из тюрьмы. Он приговорен к смерти». Вы видели этого человека. Вы можете сказать «да», и это будет правдой; но тогда вы будете ответственны за смерть этого человека. Вы можете сказать, что не видели его, или можете указать в неверном направлении; тогда человек будет спасен. Вы соблюдете принцип ненасилия, но вы скажете неправду. Что вы будете делать? Кажется, что выбрать невозможно, почти невозможно. Какой закон является самым основным?

Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею и всем разумением твоим.

Это «по»: он не отвечает на вопрос вообще; он отвечает на что-то другое. Он не опускается в мир закона; он продолжает располагаться на своей вершине любви. Он говорит:

Сия есть первая и наибольшая заповедь.

Любите господа всем сердцем, всем разумом, всей душой.

Вопрос был о законе, а ответ – о любви. Он, фактически, не ответил на вопрос; или можно сказать, что он ответил на него, потому что это – единственный возможный ответ, не может быть никаких других ответов.

Это следует понять. На вопрос из низшей плоскости можно дать ответ только из высшей плоскости; оставаясь на той же плоскости, ответ дать невозможно. На той плоскости, например, где вы находитесь, возникает очень много вопросов. Если вы спросите что-либо человека, который находится на одной плоскости с вами, он не сможет ответить вам. Его ответ может показаться подходящим, но он не будет верным, потому что этот человек находится в той же ситуации, что и вы.

Это то же самое, как если бы сумасшедший помогал другому сумасшедшему, слепой помогал слепому или один запутавшийся человек помогал другому запутавшемуся прояснить проблему. Из этого получится еще большая неразбериха, еще большая неясность. Именно это и происходит в мире – каждый дает советы всем остальным. Нет ничего более дешевого, чем совет; он фактически ничего не стоит – вы только попросите, и все готовы дать вам совет. Ни вы не думаете об этом, ни те, кто дает вам совет: вы существуете на одной и той же плоскости, этот совет может быть просто бесполезным, он может оказаться даже вредным. Помощь может оказать только тот, кто находится на более высокой плоскости, тот, кто имеет более чистое восприятие, тот, кто имеет во всем более глубокую ясность видения, тот, кто является более кристаллизованным существом, – только такой человек может ответить на ваши вопросы.

Я слышал одну историю. Однажды в некотором городе в Тибете продавалась мудрость. Человек, который хотел стать мудрым, пришел на рынок. Там было много магазинов, и в каждом из них продавалась мудрость. Мудрости было очень много; ее было так много, что она была очень дешевой. Поэтому этот человек приобрел тысячу порций мудрости. Он вернулся домой, загрузив мудростью много воловьих упряжек. Он стал мудрым. Затем он стал посещать своих друзей, чтобы показать свою мудрость, потому что, если вы имеете ее, вы должны показывать ее; иначе какая от нее польза? Мудрость, которая заимствована или куплена на рынке, может предназначаться только для одного – для демонстрации. Она не может иметь для вас никакой пользы; вы можете использовать ее только в качестве декорации. Но друзья этого человека также делали покупки на том же самом рынке, поэтому все они тоже были мудрыми. В этом городе трудно было найти глупого человека, потому что все дураки легко могли приобрести мудрость. Они обсуждали различные проблемы, они спорили; они встречались каждый день и уязвляли друг друга своими аргументами, причем каждый старался доказать, что именно «его» точка зрения является правильной. И никто из них не был готов слушать других. Это породило много путаницы, много гнева, много вражды. И они наслаждались этим – этим яростным обменом враждебностью, – они самозабвенно отдавались этому.

Но этот человек постепенно пресытился всей этой бессмыслицей. Он стал думать: «Я был лучше других, потому что я приобрел всю эту мудрость. Мой ум является более обремененным; я являюсь более напряженным; с этими непрерывными спорами и дискуссиями, не ведущими никуда, создающими некоторый порочный круг, я не могу спать». Поэтому он отправился к мудрому человеку и спросил его, что делать. Мудрец сказал: «Это естественно. Когда люди существуют на одной и той же плоскости, они не могут помочь друг другу. Они могут только сражаться, они могут только пытаться помочь друг другу; но они будут в основном вредить друг другу. Выбрось прочь весь тот вздор, который ты называешь мудростью. Мудрость невозможно купить; человек должен вырасти в нее». И он сказал одну замечательную вещь. Он сказал: «Если вы приобретаете мудрость на рынке, если вы одалживаете ее, если вы заимствуете ее, если она не является вашей собственной, то вы всегда будете в беде, потому что все, что вы можете позаимствовать, имеет свою противоположность. Но если вы вырастете в мудрость, она не будет иметь ничего противоположного».

Позвольте мне объяснить вам это. Каждый закон имеет свою противоположность, потому что закон – это заимствованная мудрость. Любовь не имеет своей противоположности – если она имеет ее, то это вовсе не любовь. Каждый закон имеет свою противоположность; против каждого закона можно аргументировать, каждое доказательство может быть опровергнуто, нет никаких доказательств, которые были бы абсолютными или окончательными.

Я знал одного весьма известного юриста. Он основал в Индии университет – он был одним из лучших адвокатов. Однажды он вел дело в Тайном Совете, но был несколько рассеянным. Друг с другом судились два индийских штата. Он забыл, чем он занимается, – предыдущим вечером он слишком много выпил и у него был синдром похмелья. И когда он пришел в Тайный Совет, он забыл, на чьей он стороне. Он стал приводить доводы в пользу противоположной стороны. Он был великий адвокат, его аргументация была великолепной. Его помощник не находил себе места – что он делает? Он делал знаки адвокату, но тот ничего не замечал; он слишком углубился в дебаты. Во время перерыва помощник сказал: «Вы разрушили все дело. Вы спорили против самого себя». Но адвокат ничего не сказал. Когда заседание Совета продолжилось, он сказал: «До сих пор я приводил аргументы противоположной стороны. Теперь я приведу аргументы моей стороны». И он выиграл дело.

Каждый закон имеет свою противоположность; каждый аргумент имеет свою противоположность. Каждое доказательство, если оно всего лишь логично, имеет свою противоположность. Только любовь не имеет своей противоположности. Законник что-то спросил у Иисуса; Иисус ответил что-то другое. Как если бы законник просил у него камни, а Иисус дал ему алмазы. С одной стороны, это бессмысленно. Но с другой стороны, в некотором более глубоком смысле, только так и должно было быть. Алмазов никто не просил – законник не имел никакого представления об этих алмазах; ему нужны были всего лишь какие-то цветные камешки, максимум полудрагоценные камни. Иисус дал ему алмазы – это огромная ценность; его спросили о законе, а он стал говорить о любви.

Помните: когда вы приходите к просветленному, не имеет значения, что вы говорите. Сам он говорит из своего сердца. Он, фактически, не дает ответа на ваши вопросы; он отвечает вам, он отвечает вашим глубинным потребностям, которые сами вы не осознаете.

Так бывает очень часто, когда я отвечаю на ваши вопросы. Много раз вам казалось что, то, что я говорю, не является ответом на ваши вопросы. Я знаю это; я понимаю это. На ваши вопросы и не нужно отвечать. Но благодаря вашим вопросам я чувствую ваши страстные желания, ваш глубокий поиск, которого вы и не осознаете. Вы не можете осознавать этого в том состоянии, в котором вы находитесь, – в вашей бессознательности вы можете задавать только неправильные вопросы. В моей осознанности я могу давать только правильные ответы. Я повторю: в вашем сне вы можете задавать только неправильные вопросы; в моей осознанности я могу давать только правильные ответы. На поверхности это будет казаться абсурдным.

Имеется три возможности для диалога: одна из них – когда разговаривают два невежественных человека. Разговоров много, но благодаря ним ничего не происходит; это какая-то фальшь. Они говорят, но в том, о чем они говорят, нет никакого смысла, они даже не осознают, о чем они говорят, – это просто какое-то занятие; будучи занятыми, они чувствуют себя хорошо. Они разговаривают друг с другом как механические устройства, как два компьютера. Потом имеется возможность разговора двух просветленных. Они не говорят; для них нет необходимости разговаривать. Общение – это безмолвие; они понимают друг друга без каких-либо слов. Разговаривают два невежественных человека – слишком много слов и никакого понимания. Встречаются двое просветленных – никаких слов, только понимание.

Первая ситуация встречается каждый день, миллионы раз в день во всем мире; вторая ситуация встречалась очень редко за много тысяч лет – очень редко встречались два просветленных человека.

Есть еще и третья возможность – один просветленный разговаривает с непросветленными. Тогда имеют место две плоскости: одна на земле, другая – в небе; одни движутся на воловьей упряжке, другой мчится в самолете. Человек на земле что-то спрашивает, а человек на небе отвечает что-то другое. Но это единственный способ, это единственный способ помочь человеку на земле. Законник говорит о законе. Он спрашивает:

Учитель! какая наибольшая заповедь в законе?

Он не спрашивает о любви; Иисус старается все свести к любви – он изменил всю структуру разговора. Раз все в руках Иисуса, то он возьмет вас в то измерение, которого вы не знаете, он поведет вас к неизвестному, к непознаваемому.

Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею и всем разумением твоим.

«Всем сердцем твоим» означает «всеми твоими чувствами». Именно это является молитвой. Когда все ваши чувства объединены вместе в единое целое – это молитва. Молитва – это все ваше сердце, трепещущее в желании неизвестного, пульсирующее в страстном стремлении к неизвестному, в поиске неизвестного; этому посвящен каждый удар вашего сердца.

«Всем разумением твоим»: это означает медитацию, когда все ваши мысли сливаются в одну. Когда все ваши мысли становятся одной мыслью, мышление исчезает; когда все ваши чувства становятся единым целым, чувство исчезает. Когда у вас задействовано много чувств, вы сентиментальны; когда ваши чувства являются единым целым, вся сентиментальность исчезает – ваше сердце полно, но без какой-либо сентиментальности. Молитва не имеет отношения к сентиментальности. Молитва – это такая гармония чувств, такое полное единство всех чувств, что меняется само качество всех ощущений. Это подобно тому, как вы нагреваете воду: она становится теплее и теплее, потом горячей, потом очень горячей, – но вплоть до девяноста девяти градусов это все еще вода. Затем достигается температура сто градусов, и внезапно происходит трансформация. Вода больше не вода, она начинает кипеть; ее качество немедленно меняется. Вода имела свойство течь вниз; когда она испаряется, пар имеет свойство течь вверх. Изменилось соответствующее измерение.

Когда вы живете чувствами, многими чувствами, в вас полная неразбериха, вы представляете из себя сумасшедший дом. Когда все чувства объединены, наступает момент трансформации. Когда все они собираются в единое целое, ваша температура – сто градусов, вы у точки кипения. Немедленно исчезает присущая чувствам природа. Прежнего течения вниз больше нет; вы начинаете подниматься к небу подобно пару. Вот что такое молитва.

То же самое случается, когда все ваши мысли превращаются в одну – мышление прекращается. Когда мыслей много, мышление возможно; когда мысль одна, то наступает момент, когда эта единственность мысли становится почти синонимом отсутствия мысли. Иметь одну мысль означает не иметь мыслей вообще, потому что одна мысль существовать не может. Существовать можно только с другими, существовать можно только в толпе. Когда толпа исчезает, одна мысль тоже исчезает и наступает состояние без мыслей.

В этом небольшом изречении Иисус сконцентрировал всю религию.

Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем, твоим: это то, в чем заключается молитва.

Всем разумением твоим: это то, в чем заключается медитация.

Всею душою твоею: душа является трансценденцией мышления и ощущений. Душа выше молитвы и выше медитации. Душа является вашей природой – это трансцендентальное сознание в вас. Считайте себя треугольником – в его основании расположены ощущения и мышление. Но ощущение и мышление – это только два угла треугольника, которыми вы обладали до сих пор; вы не знаете третьего угла. Третий угол можно узнать тогда, когда чувства становятся молитвой и начинают течь вверх и когда мышление становится медитацией и начинает течь вверх. Тогда молитва и медитация встречаются в одной точке – эта точка и является душой. Где-то встречаются ваше сердце и ваш разум: это вы, это запредельность. Именно это Иисус называет душой.

Сия есть первая и наибольшая заповедь.

Теперь он использует язык законника. Он высказал то, что хотел высказать; теперь он переходит на язык законника. Первая фраза принадлежит плоскости Иисуса; вторая – плоскости законника. Иисус пытается установить мост между этими двумя плоскостями.