Текст книги "Син Син Мин: Книга ни о чем"

Автор книги: Бхагаван Шри Раджниш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Чего бы вы ни попросили, противоположное будет дано вам. Тогда какой смысл просить, тогда зачем чего-то просить? Желания будут исполнены, но вы удивитесь – в то время, когда они исполнятся, противоположное уже придет в ваши руки. Вы достигнете целей, но в то время, как вы достигнете, вы будете плакать и рыдать, ибо в цели скрыта противоположность. Вы достигнете всех мест, которых желаете, но само достижение станет разочарованием. Все эгоцентрические стремления прекращаются, когда эта пустота видна как пустая. Чего желать в ней? Достигающий ум отпадает, рассыпается в пыль.

Сомнения и нерешительность исчезают, и возможна жизнь в истинной вере.

Здесь есть разница. Эти высказывания Сосана в Китае называются «Книгой истинной веры». Христианам, мусульманам, индуистам очень трудно понять, что это за тип истинной веры. Попытайтесь понять – это глубочайшее понимание веры.

Обычно то, чему учат в церквях, храмах, о чем говорят христиане, мусульмане, индуисты – это не вера, а уверенность, уверенность в Боге. Но как вы можете быть уверены – ведь каждая уверенность несет свое собственное сомнение? Вот почему вы настаиваете на абсолютной уверенности.

Когда вы говорите: «Я уверен абсолютно» – что вы в действительности говорите? Зачем это «абсолютно»? Зачем этот акцент? Это показывает, что где-то скрыто сомнение и вы скрываете его словом «абсолютно», словом «полностью», акцентом. Кого вы собираетесь обмануть? Вы обманываете себя. Акцент показывает, что где-то скрыта противоположность.

Когда вы говорите кому-то: «Я люблю тебя и только тебя»,– вы скрываете сомнение. Зачем это «только тебя»? Зачем вы говорите это, зачем вы хотите это подчеркнуть? Там скрывается возможность любить кого-то еще, поэтому вы подчеркиваете, чтобы скрыть эту возможность. Если вы не скрываете ее, она может стать очевидной, она может возникнуть, может открыться. Тогда что делать? Просто делать все возможное, чтобы ее скрыть.

Если вы говорите «я истинно уверен в этом», тогда также будет и неистинно уверенный. Что это за истинная уверенность? Истинная уверенность значит, что вы скрыли сомнение так хорошо, что никто не сможет узнать о нем, но вы знаете это отлично. Вот почему уверенные не любят слушать вещи, которые идут против их уверенности – они становятся глухими, ибо они всегда боятся. Вы никогда не боитесь другого и того, что он собирается сказать; вы боитесь, что он может коснуться скрытого сомнения и что это сомнение может развернуться.

Поэтому обычные религиозные люди не любят слушать атеиста. Они скажут: «Нет, он может разрушить веру»,– но может ли вера быть разрушена? И если вера может быть разрушена, тогда стоит ли она того, чтобы к ней привязываться? Если вера может быть разрушена, тогда что это за тип веры? Но она может быть разрушена, ибо есть сомнение – сомнение уже изъело ее.

Это происходит каждый день: верующие становятся неверующими, неверующие становятся верующими – они меняются. Почему они так легко обратимы? Потому что другой скрыт внутри. Уверенность несет в себе сомнение. Тогда что такое вера?

Сосан обладает реальным пониманием того, что такое вера. Вера появляется только тогда, когда двойственность исчезла,– это не уверенность вопреки сомнению. Когда и уверенность, и сомнение исчезли, тогда нечто происходит, что является верой. Не вера в Бога, ибо двойственности – вы и Бог – нет. Это не так, что вы верите, ибо вас больше нет, потому что если вы есть, тогда будут другие тоже. Все пусто – и расцветает вера: пустота становится самим цветением веры.

Буддийское слово шраддха, вера – это совсем другое, смысл абсолютно другой, чем тот, что несет слово «уверенность»: не в кого верить, нет никого, кто бы верил – все двойственности исчезли. Тогда вы верите – что еще вы можете делать? Вы не можете сомневаться, не можете быть уверены – тогда что вы можете делать? Вы просто верите и плывете в потоке. Вы двигаетесь с жизнью, отдыхаете с жизнью.

Если жизнь приносит рождение, вы верите в рождение, вы не вожделеете. Если жизнь приносит смерть, вы верите в смерть; вы не говорите, что это нехорошо. Если жизнь приносит цветы – отлично; если жизнь приносит тернии – отлично. Если жизнь дает – хорошо; если жизнь отнимает – хорошо.

Это вера – неделание собственного выбора, но оставление жизни всего – всего, что есть. Не желание, не требование – просто движение туда, куда бы ни вела жизнь, ибо в тот момент, когда вы требуете, вы знаете, что теперь противоположное будет результатом. Поэтому вы не просите вечной жизни, ибо вы знаете, что получите вечную смерть.

Замечали вы когда-нибудь, что во всем мире только христиане молились о вечной жизни? Только христиане молятся: «Господи, дай нам жизнь вечную», – и только у христиан есть ад, который вечен. Он должен быть противоположностью. Ни в какой другой религии нет вечного ада. Там есть ады, но только временные: вы находитесь там несколько дней, несколько месяцев, несколько лет, а затем вы выходите ибо никакое наказание не может быть вечным. Как оно может быть таким?

Когда всякое удовольствие временно, как может наказание быть вечным? Когда награда временна, как может быть наказание вечным? Если вы никогда не получаете ничего вечного в жизни, как вы можете быть за это наказаны навечно? Это кажется несправедливым.

Но христианство требует молиться за жизнь вечную. Тогда вы должны уравновесить – вечный ад. Однажды вы согрешили, и брошены в ад; вы никогда не сможете выйти оттуда – вы будете там всегда. Так должно быть, ибо вы требовали вечной жизни.

Вера Будды означает глубокое понимание того факта, что все, что вы требуете, будет неправильным. Постарайтесь понять это. Я повторю: все, что вы желаете, будет не так.

С пониманием этого исчезают желания. Когда желания исчезают, появляется вера. Вера означает движение с жизнью без всяких ожиданий, желаний, собственных требований. Не прося, не жалуясь – принимая все, что происходит.

И помните: это не есть нечто, что вы делаете. Если вы это совершаете, тогда есть отвергание. Если вы говорите: «Да, я приму»,– вы отвергли. Если вы говорите, что вы примете все, что произойдет, тогда позади этого есть глубокое отвержение. Вы в действительности не принимаете. Вы принимаете только потому, что ощущаете беспомощность, что не можете ничего поделать. Тогда что вы можете сделать? Принять. Но такое приятие несет в себе глубокую депрессию, отвергание. Если бы можно было отвергнуть, вы бы выбрали отвержение. Тогда это не вера.

Сосан говорит, что вера рождается простым видением реальности, того, что противоположность предполагается везде. Это не вы говорите: «Я принимаю», это не вы принимаете в какой-то беспомощности. Это просто природа жизни. Видение факта, истины, лежащей глубоко внутри вас, дает вам веру. От видения факта рождается вера.

Если я вижу, что я родился, тогда есть факт, что я умру. Это простой факт. Я не принимаю это, ибо нет отвержения: я просто верю. Когда я верил в рождение, жизнь дала мне рождение – и я верил. Жизнь дает мне смерть, и я верю. Рождение было таким прекрасным, почему бы и смерти не быть такой? И кто вы, чтобы решать? Если рождение дало вам так много, почему же не может дать смерть?

Неведомое есть всегда. Вера означает вхождение в неведомое, не делая никаких требований. Тогда вы не можете быть несчастны, тогда блаженство ниспадает на вас. Как вы можете быть несчастны, если вы не требуете? Кто сделает вас несчастным, если вы не требуете? Жизнь выглядит несчастной, потому что кажется, будто она движется противоположно тому, что вы требуете. Жизнь станет блаженной, если вы не будете требовать, если все, что бы ни происходило – прекрасно. Все, что происходит – прекрасно, и вы просто двигаетесь с этим.

Прав Чжуан-цзы: «легкое верно» и «если ботинок впору, нога забывается». И когда вы так глубоко совпадаете с жизнью, сомнения и недоверие исчезают. Эта прилаженность ботинка есть вера. Тогда возникает вера, которая не является уверенностью; тогда возникает вера, которая не нуждается ни в каком Боге, чтобы в него верить.

Вот почему Буддисты не говорят о Боге. Буддизм действительно достиг глубочайшей сердцевины религии, и люди, подобные Сосану, редки. Их понимание тотально, совершенно. Целое пришло в их понимание. Они не нуждаются в Боге, ибо они говорят: «Зачем Бог? Разве существования недостаточно? Зачем его персонифицировать? И что бы вы ни сделали, будет точно таким, как вы – это будет проекцией. Поэтому все боги – проекции».

Индуисты сотворили Бога; посмотрите на него – это просто проекция индуистской философии: нос, глаза, рот – все. Посмотрите на японского бога, посмотрите на негритянского бога – и вы увидите, что это только проекции наших умов. Если у лошадей есть свои Боги, они не могут быть человеческими – они будут лошадьми. Можете ли вы представить себе лошадь, у которой Бог подобен человеку? Невозможно. Лошади будут иметь своими Богами лошадей. Если у деревьев есть свои Боги, они должны быть деревьями.

Что такое ваши Боги? Это ваши проекции. А зачем вы проецируете? Потому что вы хотите быть защищены. Без Бога вы чувствуете одиночество, пустоту; вы хотите, чтобы вам кто-нибудь помогал. Этой просьбой о помощи вы сами создаете себе несчастье. Теперь произойдет противоположное: каждую минуту вы будете чувствовать, что Бог не слушает – вы молитесь и плачете, а он не слушает. Каждый момент вы будете ощущать, что сделали все, но вам не дано то, что вам причитается.

Святые, так называемые святые, всегда жаловались, потому что они отреклись от мира, и все же блаженство не снизошло. Они целибаты, но все же цветы не посыпались на них. Они сделали это и то, у них длинный список, они сделали много вещей, и все же Бог так же далеко, как и всегда. Они не верят, они все еще устраивают борьбу с жизнью. Они не позволяют жизни происходить своим путем, у них есть собственные идеи воздействия на жизнь – но это неверно.

Неверие означает, что у вас есть некие идеи воздействия. Вы считаете себя мудрее, чем сама жизнь – это неверие, это неуверенность. Вы хотите навязать себя. Пойдите в церковь, в синагогу и посмотрите на людей, молящихся Богу. Что они говорят? Они дают совет, они говорят: «Не делай этого, это неверно. Мой сын болен, сделай его здоровым».

Прежде всего, если вы действительно верите, то больным вашего сына сделал он – так верьте этому. Зачем идти жаловаться и молиться? Вы что, думаете, что можете его улучшить? Все молитвы означают такую просьбу к Богу: «Пожалуйста, не делай так, чтобы два и два было четыре. Все, что происходит, что естественно – не давай этому происходить».

У вас есть идеал для предложения, некоторые советы – это не вера. Вера означает: «Я никто, и я пойду, куда бы ни повела меня жизнь – всюду. В неведомое, тьму, смерть или жизнь – куда бы она ни вела, я готов. Я всегда готов и я соответствую». Но когда вы можете соответствовать? Вы можете соответствовать только тогда, когда двойственность прекращается, когда вы можете видеть. И самое видение становится остановкой – прекращением желания, требования.

Для единого ума, соответствующего Пути,

все эгоцентрические стремления прекращаются.

Сомнения и нерешительность исчезают,

и становится возможной жизнь в истинной вере.

Единственным ударом мы освобождаемся от рабства.

Единственным ударом мы освобождаемся от рабства. Это не постепенное дело, это не так, что вы постепенно достигаете Истины, это не вопрос степени. Единым ударом, в один момент вы освобождаетесь от всего рабства, когда вы видите Истину.

Это не вопрос совершения усилия, ибо что бы вы ни делали, вы делаете это с умом, а ум – это причина всего несчастья. И все, что вы делаете с умом, будет стремлением; все, что вы делаете с умом, будет выбором из двух противоположных полюсов. Вы еще больше запутаетесь.

Поэтому вопрос не в том, что делать; вопрос в том, как увидеть. Вопрос не в изменении вашего характера, не в становлении более хорошим, более святым, менее грешным – нет, вопрос не в этом. Вопрос в том, как видеть без ума, как видеть без выбора. Вопрос не относится к деланию и действию – он относится к качеству сознания.

Вот почему на Востоке мы акцентировали внимание на медитации, а на Западе – на морали. Когда Упанишады были впервые переведены на западные языки, ученые были озадачены, потому что они не нашли в ни ничего подобного десяти заповедям: «Не делай это, не делай то»,– ничего такого не было. И они были озадачены: как эти Упанишады могут быть религиозными писаниями? Ведь религия подразумевает мораль, религия подразумевает: «Делай это, не делай то»,– это деяние. А Упанишады не говорят о том, что делать – они говорить только о том, как быть, чем быть.

Как быть более бдительным и сознательным – это единственный вопрос. Как быть таким сознательным, чтобы вы могли видеть насквозь и противоположности стали единством, а двойственности прекратились. В глубоком проникновении сознания грешники исчезают, а также и святые, ибо и те и другие принадлежат двойственности. Умирает Бог и умирает Дьявол, ибо они тоже принадлежат двойственности – их создал ум.

Христианство постоянно пребывало в смятении, ибо как договориться и с Богом, и с Дьяволом? Это действительно проблема. Сначала, прежде всего, откуда берется этот Дьявол? Если вы говорите, что его создал Бог, тогда ответственность ложится на самого Бога. И что произойдет в конце? Кто выиграет? Если вы говорите, что в итоге победит Бог, тогда зачем весь этот нонсенс по ходу дела, по пути? Если Бог в итоге победит, то почему не сейчас?

А если вы говорите, что не может быть финальной победы, торжества, что конфликт будет продолжаться, тогда Дьявол становится таким же могущественным, как Бог. И кто знает? Возможно, он победит в конце. И если он победит, тогда что произойдет со всеми вашими святыми? Тогда грешники будут счастливы, а святые брошены в ад. Но все это возникает из-за двойственности ума.

Ум не может видеть, что Бог и Дьявол – едины, а они есть одно. Дьявол как раз противоположен – это другая крайность, ненависть, смерть. Поэтому вы говорите, что Бог есть любовь, а Дьявол – ненависть; Бог сострадание, а Дьявол – насилие; Бог – это свет, а Дьявол – тьма; что за глупость. Ведь тьма и свет – это два аспекта единой энергии. Хорошее и плохое, правильное и неверное, моральное и аморальное тоже являются двумя полярностями одного феномена и этот феномен – существование.

Сосан не называет его Богом, потому что если вы называете его Богом, вы отрицаете Дьявола, а это Бог плюс Дьявол. Существование – это и ночь и день, и утро и вечер, и счастье и несчастье – все. Это совместность, и если вы видите это – и рай и ад вместе, тогда где выбор? И что за смысл выбирать что-либо или просить что-то?

Все требования прекращаются, возникает вера. В пустоте веры, где прекратилась двойственность, где вы даже не можете сказать, что существует единое, расцветает неведомый феномен, цветет нечто самое прекрасное, самое драгоценное – это и есть цветок веры.

Единственным ударом мы освобождаемся

от рабства;

ничто не привязано к нам, и мы ничего

не удерживаем.

Все пребывает пустым, чистым,

самопросветленным

без всякого напряжения силы ума.

Мысль, чувство, знание и воображение

не имеют здесь никакой ценности.

Тогда человек живет – только живет; он дышит – только дышит. Нет воображения, нет мысли, нет ума – все они не имеют никакой ценности. Вы верите существованию, а когда вы верите существованию, оно верит вам. Эта встреча вер есть предельное блаженство, экстаз, самадхи.

Так что же делать? Это не вопрос делания – ничего нельзя сделать. Вам надо видеть, вы должны наблюдать жизнь: станьте наблюдателем, смотрите повсюду. В следующий раз, когда вы почувствуете любовь, просто не будьте ею одурачены. Любите, но смотрите внутрь – там ожидает ненависть. Наблюдайте – и неожиданно придет просветление. Вы сможете видеть, что эта любовь есть ни что иное, как первый шаг ненависти.

Тогда что выбирать? И зачем просить: «Господи, дай нам больше любви»,– ведь придет больше ненависти. Так что вы будете делать? Вы будете плыть в любви и будете знать, что приходит ненависть. Вы не будете привязываться к любви, ибо привязанность означает, что вы боретесь против ненависти. И вы знаете, что как ночь приходит после дня, так после любви приходит ненависть. Тогда что произойдет? Вы не будете ни привязываться к любви, ни ненавидеть.

А когда вы в таком балансе, в таком равновесии, что не требуете любви, что не хотите быть избавлены от ненависти, что вы не привязаны ни к чему и ничто не привязано к вам, тогда неожиданно вы ни любите, ни ненавидите – тогда внезапно, одним ударом разбивается двойственность.

Отовсюду... Гурджиев обычно велел своим ученикам, чтобы они нашли свою собственную характеристику. Это хорошо; найдите, какая ваша главная черта – страх, ненависть, любовь, жадность, секс? Какова ваша основная черта? Просто наблюдайте, и смотрите, и работайте над этой главной чертой, и старайтесь увидеть противоположности вместе.

Если это любовь, тогда увидьте любовь и ненависть вместе. Если вы можете видеть их, тогда они отрицают друг друга, и внезапно вы пусты – нет ни любви, ни ненависти. Они могут быть только поодиночке каждый раз; если они обе вместе, они отрицают друг друга. Неожиданно их обеих нет – только вы остались в одиночестве, в вашем тотальном одиночестве. Ничего нет, даже следа чего-нибудь. Это та пустота, шуньята, о которой говорит Сосан.

И если вы можете видеть это в одной двойственности, вы можете видеть это во всем – тогда это не проблема. Если вы увидели это в одной двойственности – любовь-ненависть – вы увидите это повсюду: то же самое есть везде. Тогда начнет существовать полностью иное качество бытия.

Вера – это не то, в чем вы уверены, как в доктрине; она не имеет отношения ни к какому Богу: Христу, Кришне, Магомету; ни к какому Корану, Гите, Библии. Нет, она имеет некое отношение к вашему сознанию – полностью бдительные, видящие насквозь, вы становитесь свободны одним ударом.

Единственным ударом мы освобождаемся

от рабства;

ничто не привязано к нам, и мы ничего

не удерживаем.

Все пребывает пустым, чистым,

самопросветленным

без всякого напряжения сил.

Мысль, чувство, знание и воображение

не имеют здесь никакой ценности.

Не думайте об этом, постарайтесь увидеть это в жизни. Это будет больно, потому что когда вы чувствуете любовь, вы вообще не хотите думать о ненависти. Вы действительно боитесь, что если вы подумаете о ненависти, тогда весь экстаз любви исчезнет. Пока вы живы, вы вообще не хотите думать о смерти, потому что боитесь, что если будете слишком много думать о смерти, не сможете наслаждаться жизнью.

Но ваш страх в некотором смысле верен,– если вы действительно станете сознавать смерть, вы не сможете радоваться жизни так, как вы ей радуетесь. Это, правда, тоже не очень большая радость, не очень большое наслаждение – это просто несчастье. Вы не сможете радоваться ей таким образом, и помните: этот способ вообще не является наслаждением.

Если вы подумаете о ненависти, пока занимаетесь любовью, вы не сможете наслаждаться ею так, как вы наслаждались, но было ли то реальным наслаждением или наваждением? Наслаждались ли вы любовью в действительности? Если бы вы наслаждались, тогда вы бы расцвели, тогда вы имели бы другой аромат, а его нет. Тогда вы имели бы другое сияние бытия, а его нет. Глубоко внутри вы пусты и бедны, темны, без пламени. Так каким типом наслаждения была эта любовь, и жизнь, все? Нет, вы просто обманывались.

Ваша любовь – это ни что иное, как интоксикант, наркотик. На несколько мгновений вы впадаете в нее и забываете; затем приходит ненависть – и тогда вы в несчастье. И из-за того, что вы в несчастье, вы вновь ищете любовь, а ваша любовь – это ни что иное, как новые впадения в глубокий сон – это было вашим стереотипом. Все, что вы I называете счастьем – это ни что иное, как впадение в сон. Всегда, когда мы чувствуете, что хорошо спите, вы воспринимаете это как то, что вы счастливы.

Что такое счастливый человек по-вашему? Это человек, который не волнуется о вещах. Вот почему так много привлекательного в алкоголе, в наркотиках, ибо тогда заботы забываются. Что такое ваша любовь? Она кажется биологически встроенным процессом одурманивания себя. И это химично: некоторые вещества тела высвобождаются, и тогда баланс веществ меняется. Это не очень большое отличие от марихуаны или ЛСД, ибо основное – это изменение химии тела.

Любовь изменяет баланс, голодание тоже изменяет – химия тела теряет старый порядок. В этом новом порядке на несколько мгновений вы чувствуете себя хорошо. И снова входит ненависть, снова входят мир и заботы – и вы снова в колесе. Это вы делали много-много жизней.

Теперь испытайте что-нибудь из того, что говорит Сосан,– а это говорили все Будды. Смотрите; пока вы в любви, пока вы занимаетесь любовью, не бойтесь, смотрите, как она превращается в ненависть. Пока вы живы, смотрите, как жизнь превращается в смерть: с каждым дыханием вы двигаетесь в смерти. Каждый момент времени ускользает, и смерть подходит все ближе и ближе. Посмотрите, как ваша молодость становится старостью. Смотрите на противоположное.

Нужна храбрость, потому что старая модель не поможет, она этим будет разрушена. Но если вы сможете видеть ненависть в любви, вы достигнете равновесия, которое за пределами обеих. Если вы сможете видеть и жизнь и смерть вместе – вы превзошли.

Вы превзошли одним ударом – одним ударом вы вне рабства, вы впервые свободная душа – вы сама свобода. Вот почему это предельное состояние называют мокша, свобода.

Делать ничего не надо. Вы должны стать более сознательными в ваших деяниях, более созерцательными – это единственная медитация – стать более бдительным. В острый, пиковый момент сознания оно становится оружием, и единым ударом все рабство уничтожается.