Текст книги "Помни об алиментах"

Автор книги: Бетани Тру

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

Глава 17

Хочешь знать, какой второй лучший совет ты можешь получить из рекламы? Просто говори «нет»!

– Ну, что ты притихла? Поговори со мной.

Дилани всю дорогу к дому молча смотрела в окно.

– Джуда знает о вас с Ребеккой?

Лукас едва не сломал шею, так резко он повернул голову.

– А что следует знать обо мне с Ребеккой?

– Весь пикник она вела себя как ревнивая подружка.

– Нет. Она вела себя как излишне заботливая старшая сестра. Это ты ведешь себя как ревнивая подружка.

– Значит, между вами ничего нет? Ни сейчас, ни раньше?

– Когда мы впервые встретились, да, я был немного увлечен ею. Она интересная женщина, кто бы не увлекся? Но она сразу же дала понять, что ее интересует только Джуда. Мы просто друзья, и это все, что когда-либо между нами было. Теперь твоя очередь объясниться.

Дилани вздохнула и откинула голову на кожаный подголовник.

– Твои друзья ненавидят меня, – произнесла она, не отрывая взгляда от пейзажа, проносящегося за окном.

– Это не так.

– Ребекка ненавидит меня.

– Она не ненавидит тебя.

– Я ей не нравлюсь.

На это Лукас не мог возразить.

– Она просто беспокоится о… о последствиях того, что мы делаем.

Снова наступила неловкая тишина.

– А что мы делаем? – наконец спросила Дилани.

– Я не знаю. – Лукас свернул на подъездную дорожку к ее дому и выключил мотор. Он обошел машину, чтобы открыть дверцу Дилани, а затем проводил ее к дому.

У двери она протянула ему руку.

– Спасибо. Несмотря ни на что, я сегодня очень хорошо провела время. Завтра у тебя, наверное, будет трудный день, так что тебе лучше идти.

Это было явное неприглашение войти. Лукас попытался скрыть свое удивление и разочарование. Он весь день ждал, когда сможет прикоснуться к Дилани, и вот теперь она прогоняет его, просто пожимая руку. Рукопожатие! Даже не поцелуй.

– Это означает доброй ночи? – спросил он.

– Да, это означает доброй ночи.

– Послушай. – Он прижал Дилани к себе и зарылся лицом в ее шею, нежно целуя от ключицы до уха. – Почему бы нам не поговорить об этом в доме?

– Потому что, если мы войдем внутрь, мы не будем разговаривать. Мы оба знаем, что произойдет.

– Ну и что же?

– Это глупо и эгоистично. Ты можешь потерять работу.

– Почему все вдруг так озаботились моей работой? К черту мою работу! Мне наплевать на нее. У меня полпо денег; мне не нужна эта работа. Но мне очень нужна ты. – Он подался вперед.

– Но завтра тебе может стать не все равно. Или даже через пятнадцать минут, когда ты будешь не так… расстроен.

Пятнадцать минут – это слишком щедро. При таком уровне возбуждения ему повезет, если он продержится пять.

– Дилани, пожалуйста.

– Один из нас должен прекратить это. – Она избегала смотреть ему в глаза. – Доброй ночи, Люк.

«Но мне очень нужна ты!»

«Спокойнее, Люк, спокойнее».

Он пошел по дорожке, остановился, потом снова повернул к ее двери. Остановился на полпути, затем повернулся и снова направился к своей машине. Он не позволит этой девчонке лишить его того, чему он пока не знал названия. Значит, они хорошо поговорили той ночью? И что?

А то, что это было больше того, чем Лукас делился с другими людьми. Единственным человеком, который знал об одиночестве, которое он ощущал, был Джуда, потому что он испытал то же самое, когда рос. Лукас никогда не тратил время на то, чтобы узнать женщин, но с Дилани ему было легко говорить обо всем.

У большинства женщин были подруги, с которыми они чувствовали глубокую внутреннюю связь. Однако после ночного разговора с Дилани Лукасу стало ясно, что она делилась с ним тем, чего не рассказывала даже своим сестрам. Неужели она не понимала, что растрачивалась впустую?

Лукас усмехнулся. Конечно, она понимала это. Дилани нельзя было отказать в логике. Это он перестал ясно видеть. Это он потерял рассудок, позволив какой-то женщине заставить его рисковать своей карьерой. Ведь он был уже готов бросить все ради… чего? Шанса на такие отношения, какие были у Джуды и Ребекки? Это был выстрел в небо. Слепой случай. Черт побери, он же адвокат по разводам! Лукас знал, каковы шансы. Большинство людей, которые бросают все ради любви, заканчивают, как его родители, – привидениями в нежизнеспособном браке.

«В Техасе полно красоток, дружище. Она ничем от них не отличается», – говорил он себе.

Еще бы только заставить себя поверить в это.

Он сидел в темной машине в тени деревьев и наблюдал. Уже не впервые он наблюдал за ней. Он предпочитал узнать всех игроков, прежде чем вступить в игру, поэтому вот уже несколько ночей он сидел, скрытый темнотой, и наблюдал за ней. Ее жизнь была настолько предсказуема, что ему даже стало скучно. Но теперь вдруг ее поведение резко изменилось. Вот уже второй вечер подряд она приезжала домой с ним. Это не входило в планы наблюдателя. Он беспокоился, правда, совсем чуть-чуть, что появление приятеля может стать проблемой. Не то чтобы он не мог справиться с ее бойфрендом, но их размолвка у ее дома была ему на руку. Может быть, это и не станет помехой. Если у бойфренда хватит ума, он уйдет. Не нужно пытаться спасти то, что уже погибло.

Глава 18

Ты выигрываешь что-то… и теряешь больше.

Джуда вошел в кабинет, не постучав, как всегда делал, но в это утро его встретил мрачный, злой взгляд вместо обычного для Лукаса дружелюбного «привет».

– Ты никогда не стучишься? – буркнул Лукас.

Джуда ничуть не смутился.

– Нет, честно говоря, не стучусь. К чему за двадцать лет ты, надеюсь, привык.

– Иди к черту, – сказал Лукас, возвращаясь к своему ноутбуку. – В следующий раз стучись.

– Ух ты! Неудивительно, что секретари предупредили, что сегодня ты в скверном настроении.

– Я позабочусь, чтобы партнеры узнали, что у конторских служащих слишком много свободного времени. Может быть, если бы у них было чуть больше работы, они тратили бы больше времени на сплетни у кулера. Тебе что, нечем заняться? О, я и забыл, ты же на самом деле не работаешь здесь, в корпорации. Ты перепоручаешь это своим ассистентам, пока сам целуешь задницы на лужайках и устраиваешь трехчасовые дружеские встречи во время ленча.

– Не сваливай это на меня. Или на них. Мы здесь ни при чем.

– Что ты вкладываешь в понятие «здесь»?

– Очевидно, твои планы относительно Дилани прошлой ночью пошли наперекосяк. Несправедливо, что ты срываешься на сотрудниках только потому, что прошлой ночью тебе не удалось потрахаться.

– Черт возьми, ты не знаешь, о чем говоришь! – С каждой секундой Лукас становился все раздраженнее.

– Не знаю? Да ладно, Люк, я был на твоем месте больше раз, чем могу сосчитан. Так что хорошо знаком со всеми признаками подобного состояния. По-моему, ты единственный парень в мире, кто никогда не был в таком положении. То есть до настоящего момента. Добро пожаловать в реальный мир, где ты не можешь получить секс всякий раз, когда покупаешь красивой девчонке выпить.

Гнев Лукаса несколько утих. Джуда был, конечно, прав. Прошлой ночью Лукас не спал и пятнадцати минут кряду. Каждый раз, когда ему начинал сниться сон, он был о Дилани. О том, что они делали вместе. И о том, что он хотел делать с ней. Он просыпался с такой эрекцией, что не мог лечь на живот. А ведь вечером он долго стоял под холодным душем. Но Лукас не собирался признаваться в этом Джуде.

– У тебя что, нет работы? – спросил он на этот раз спокойнее.

– У меня есть хорошие новости, Черч, – гремел голос Джей-Ди на другом конце провода.

Единственной хорошей новостью, исходящей от Джей-Ди, которую мог себе представить Лукас, была бы та, что он нашел кого-то другого, кто будет заниматься его разводом. Но конечно, он не мог этого сказать.

– Что такое, мистер Дэниелз?

– Эй, я просил тебя называть меня Джей-Ди, сынок. В общем, похоже на то, что наша маленькая мисс Благонравие вляпалась в какое-то дерьмо…

Лукас напрягся. Что Джей-Ди узнал? Лукас мысленно надавал себе пощечин за то, что был настолько глуп, чтобы пойти с Дилани в общественное место. Что, если Джей-Ди все еще следит за ней?

– Неужели? – Он попытался, чтобы его голос звучал обычно. «Успокойся, – говорил он себе, – ты должен быть спокойным».

– Один мой хороший друг, с которым я играю в гольф, говорит, что видел ее на прошлой неделе в каком-то стрип-баре, «У Фокси» или что-то в этом роде.

Лукас прочистил горло и изобразил невозмутимость.

– «Фокси». Я знаю это место. Что именно видел ваш друг? – Лукас не хотел, чтобы его слова прозвучали слишком заинтересованно.

– Сказал, что она танцевала.

– Танцевала? Это же клуб. В этом нет ничего необычного.

– На сцене. Трясла своей задницей для всего Техаса.

– Судя по тому, как вы описали свою жену и что я видел, на нее это не похоже. Что еще сообщил ваш друг? – Лукас задержал дыхание, ожидая ответа.

– Что тут, черт возьми, еще говорить? Дилани была на сцене и оголяла задницу для целой толпы пьяных мужиков.

Вот!

– Он сказал, что она раздевалась? Это точно?

Джей-Ди помедлил, без сомнения, удивляясь, откуда Лукас знает все правильные вопросы.

– Черт, неудивительно, что я плачу тебе целое состояние. Ты умнее, чем Коломбо. Нет, честно говоря, он сказал, что она оставила его с проклятым торчащим членом после какого-то шоу, напоминающего «Мулен Руж».

– Тогда, может быть, она просто зашла в бар, чтобы выпустить пар, – заметил Лукас.

– В сомнительный стрип-клуб? Она танцевала в стрип-клубе. Ты чей адвокат? Это то, что мы можем использовать.

– Ваш. И, как ваш адвокат, я не думаю, что нам следует предъявлять безумные обвинения вашей жене, если мы не знаем, было ли на самом деле то, что вы описываете. Я дерусь жестко, но честно. Я не собираюсь клеветать на вашу жену в дешевой попытке получить перед ней преимущество. Если мы не можем доказать это, мы не будем это использовать.

– Да, но…

– Ваш друг пил, я полагаю? Вероятно, он был в сильном подпитии.

– Да. И что?

– А то, что сможет ли он поклясться на Библии в суде, что это была Дилани?

– Ты видел мою жену, Люк. Она из тех, кто выделяется из толпы.

– Пусть так, но «Фокси» далеко не сомнительный клуб. Это один из лучших мужских клубов в городе. Каждая женщина, которая танцует там, – это красотка с обложки. И хотя я признаю, что ваша жена поразительно красива, хорошеньких блондинок в Техасе больше, чем грешников в аду.

Джей-Ди усмехнулся, и Лукас понял, что он размышляет над этим. Джей-Ди проглотил не только его крючок, но и леску с грузилом.

Лукас осторожно продолжил:

– Свет в таких местах обычно неяркий. Ваш друг выпил. Он мог ошибиться.

– Это не так уж и важно. Сукин сын должен мне деньги. Он поклянется во всем, в чем мне будет нужно.

– Это незаконно, Джей-Ди. Это называется принуждением. Лоренс приведет дюжину официанток, которые засвидетельствуют, что приносили вашему другу выпивку. Возможно, даже несколько дюжин. Человек, который был под воздействием – значительным воздействием – алкоголя, не может стать хорошим свидетелем.

– Значит, ты говоришь, что у нас нет ничего. – Эго было скорее утверждение, чем вопрос.

– Я повторяю, мне нравится драться честно. Мы будем держать глаза открытыми.

– Может, нанять детектива?

– Вы уже делали это. Поберегите деньги. Все, что мы узнаем о вашей жене таким способом, будет уже постфактум. Вашу дополнительную активность мы уже задокументировали, так что это просто покажется злонамеренным. Если мы начнем бросаться грязью, судья не одобрит этого.

– Так что, по-твоему, я должен делать? Дать ей незаполненный чек? Я так не думаю.

– Я не прячу в рукаве никаких карт. В любом случае вы подпишете чек. Моя задача сделать так, чтобы вы написали на нем как можно меньше нулей.

Джей-Ди хмыкнул в знак согласия и еще несколько минут говорил о денежной стороне дела.

– Вот еще что. Я забыл сказать это на прошлой неделе.

– Что такое?

– Я хочу убрать Дилани из этого ее девчоночьего игрушечного дома.

– Что?

– Эта ее маленькая организация, где она прихорашивает страшных толстух и отправляет их в школу красоты. Я хочу, чтобы контрольный пакет был переведен на меня через моих корпоративных агентов.

– «Зазеркалье»?

– Что? – Потребовалась минута, чтобы Джей-Ди понял, о чем говорит Лукас, и Лукас догадался, что Джей-Ди даже не знает названия организации, которой хотел управлять.

– Да, она самая.

– Зачем? Это некоммерческая организация… Чего вы можете этим добиться?

– Она использовала мои деньги, чтобы основать ее. Организация принадлежит мне.

Лукас перестал дышать.

– Бросьте, Джей-Ди, ведь здесь мы можем торговаться. Это единственная вещь, которую ваша жена действительно хочет получить. Если мы отдадим ей ее, очень вероятно, что во всем остальном она согласится пойти на компромисс.

– Ни в коем случае. – Джей-Ди был тверд.

– Эта организация – работа всей ее жизни. Если вы заберете ее, вы заберете у нее все. – Лукас надеялся, что его настойчивость не выдаст его.

– Ты собираешься смягчить меня, сынок? Если она хочет запустить другую группу через Юношескую лигу, пусть делает это. Но в этой организации на всех бланках напечатано мое имя, пусть все так и останется. У тебя с этим проблема?

Лукас понял, что говорил слишком настойчиво.

– Нет. Но я не уверен, что стоит идти по этому пути. Это будет выглядеть так, будто мы намеренно хотим причинить вашей жене боль.

– По правде говоря, мне плевать, как это выглядит.

– И все-таки мне не хочется думать, что вы сознательно стремитесь причинить ей боль.

Джей-Ди грубо расхохотался:

– Нет, черт возьми! Я просто хочу получить этот клуб, потому что он улучшает мой имидж. Все выглядит так, будто я забочусь об обществе. Возвращаю людям всякое дерьмо. А это помогает держать государство подальше от моих карманов. Не говоря уже о том, что эта безделица была основана на мои деньги. Мое имя как основателя и спонсора красуется на дверях. Так что можешь позвонить ее адвокату и сказать, что «Дэниелз энтерпрайзиз» будет продолжать контролировать клуб «Выгляди хорошо» или как он там называется.

– «За-зер-каль-е», – четко произнес Лукас и, не попрощавшись, положил трубку.

Лукас был уверен только в одном – в ближайшем будущем его не ждет ничего хорошего. Ему предстояла война. А она всегда уродлива.

Глава 19

Если что-то блестит… не исключено, что это кристаллы Сваровски «Северное сияние».

В это же самое время Дилани была в городе и разговаривала с десятками людей о ежегодном празднике, который устраивало «Зазеркалье». Дел было множество: нужно было организовать танцы и караоке, договориться со специалистами по имиджу и консультантами по учебе в колледжах и карьере. Был даже нанят штат массажисток. Предполагалось, что все услуги будут добровольными. Вечер был бесплатным для всех, кто нуждался, и очень дешевым для всех остальных.

Дилани откинулась на спинку кресла и помассировала голову. Каждый год она обещала себе, что будет брать больше помощников на стадии планирования, и каждый год, хотя объем мероприятия вырос с двадцати четырех студентов до двухсот сорока, она этого не делала.

– Голова болит? – посочувствовала Шеннон, ее ассистентка.

Дилани кивнула:

– Не могу дождаться, когда все это закончится.

Шеннон села в ярко-оранжевое кресло напротив Дилани.

– Подготовка мероприятия или развод?

– И то и другое, – вымученно улыбнулась Дилани. – Отчеты о сметах, которые я просила, у тебя?

Шеннон покачала головой и опустила глаза.

– Я еще не получила их от бухгалтера Джей-Ди… То есть мистера Дэниелза.

– Нам нужно получить их, Шеннон. Ты знаешь, что к нам в любой момент могут нагрянуть аудиторы. Я чувствовала бы себя гораздо спокойнее, если бы бумаги были здесь. А вообще мы должны найти независимого бухгалтера, который не работал бы с Джей-Ди. – Дилани хотела удалить свою организацию от Джей-Ди как можно дальше.

– Разве не лучше для организации, если Джей-Ди будет продолжать заботиться обо всех деньгах, отчетах и персонале? – Шеннон говорила нервно. Дилани была уверена, что ее волнует, не лишится ли она работы. Джей-Ди мог быть ничтожеством, но в таком случае он был ничтожеством с даром Мидаса. Все время, пока он финансировал организацию, им не приходилось тревожиться, придет ли следующий чек.

– Послушай, суровая реальность такова, что Джей-Ди и я разводимся. Когда процесс завершится, Джей-Ди не потратит ни цента на финансирование нашего клуба. Удивительно, как это он еще до сих пор не отказал нам. Так что придется искать каких-то дополнительных спонсоров и запустить руки в несколько других туго набитых карманов в великом штате Техас.

– Ну, я не знаю…

– Мы можем сделать это. Наша организация проводит важную работу. Я разговаривала с учителями местных школ, и уверенность, которую развивают в себе девочки, начинает проявляться в их оценках и в их отношениях с людьми. Вокруг Остина найдется немало тех, кто мог бы заинтересоваться нашим клубом.

– Просто у Джей-Ди – то есть у мистера Дэниелза лучшие бухгалтеры, лучшие связи – все самое лучшее из того, что можно купить за деньги. Я не знаю, где мы найдем кого-то, кто согласится работать за смешные деньги.

Во многом Шеннон была права. «Зазеркалье» требовало денег, и много денег. Не только на оборудование и мероприятия, но и на все закулисные моменты, для которых до настоящего времени было достаточно чека или телефонного звонка Джей-Ди, и – presto! – все готово. У него были бухгалтеры, которые вели конторские книги. Юристы, которые ставили все точки над i. У него была маркетинговая группа, которая занималась логотипами и рекламой, и команда графиков, которые печатали их идеи. Дилани не приходилось думать о том, какая это работа – скоординировать всех этих индивидуалов, а тем более убедить их делать работу бесплатно или почти бесплатно. Когда организация была связана с Джей-Ди, они были в его платежной ведомости, так что они просто делали это. Теперь ей придется нанять дополнительного помощника, потому что она подозревала, что в ближайшие несколько недель ей надо будет тратить уйму времени на телефонные звонки. Главная проблема состояла в том, что нечем было заплатить этому дополнительному помощнику. Он должен был работать на добровольной основе. У Дилани еще сильнее разболелась голова.

Но она изобразила свою самую обворожительную улыбку и произнесла предназначенным для интервью голосом:

– Я не говорила, что будет легко. Но это хорошая организация, и мы делаем важную работу. Посмотри, сколько девочек приходят к нам и рассказывают об изменивших их жизнь решениях, которые они приняли, потому что мы показали им, как это можно сделать.

А сколько женщин могут защитить себя в кампусах благодаря нашим урокам самообороны. И сколько девушек, которые раньше считали, что ничего не стоят, заканчивают учебу с отличием и выигрывают соревнования, потому что они стали более уверенными в себе.

Конечно, я знаю, что люди, проезжая мимо нашего ярко-розового фасада, смеются. И я знаю, что нужно время, чтобы нас стали воспринимать всерьез. Но у нас уже есть реальный прогресс, и мы сможем продолжать работать без денег Джей-Ди. – Только бы Шеннон сейчас не покинула ее. Может быть, Дилани и удастся все сделать, но она не сможет это сделать одна.

Шеннон с открытым ртом слушала страстную речь Дилани.

– Вы действительно верите в то, что мы делаем? – тихо произнесла она.

– Верю. И ты тоже должна верить в нас. И тогда мы сможем выжить, даже не имея набитой миллионами подушки, на которую можно упасть.

Шеннон кивнула.

– Я верю… просто… В общем, я немного беспокоюсь. Ведь мне нужно платить за колледж, и за квартиру, и…

– Шеннон, я обещаю тебе: мы сделаем эту работу.

– Я постараюсь побыстрее получить финансовые отчеты, – сказала Шеннон, поднимаясь со стула, и направилась к двери.

– Спасибо, – сказала Дилани, снимая трубку зазвонившего телефона. – «Зазеркалье», – вежливо ответила она звонившему.

У Лукаса екнуло сердце.

– Доброе утро, Дилани.

Его голос был теплым и успокаивающим, как кружка пряного сидра в холодный зимний день.

– Привет. Я не думала, что ты позвонишь.

– Я не собирался…

– Но?

Он должен был сказать ей правду. Что он думал о ней всю ночь. Что не мог перестать думать о ней. Ему хотелось сказать Дилани, что он мечтал услышать звук се голоса. Что он не переживет еще одну ночь, если ее не будет вето объятиях. Он мог бы сказать ей, что никакая другая женщина не заставляла его чувствовать то, что он чувствовал с ней. Ему хотелось сказать ей, что в первый раз в своей жизни он хочет сделать то, что правильно, а не просто то, что хорошо для него, Лукаса. Но это был Лукас Черч. А Лукаса Черча можно было назвать многими нелицеприятными словами, но он не собирался добавлять к этому списку слово «побежденный».

– Нам нужно кое о чем поговорить.

– По-моему, вчера вечером мы сказали друг другу все, что нужно было сказать. Кроме полного разрыва, нет никаких подходящих для нашей ситуации вариантов.

– Речь пойдет не о нас.

– О-о?

– Я хотел тебе кое-что сообщить.

– Это имеет отношение к разводу?

– Да.

– Тогда, думаю, тебе не следует этого делать. Видимо, это конфиденциальная информация?

– Нет. Я должен передать эту информацию Лоренсу. Просто я действую напрямик. – Но Лукас знал, что дело не в этом. В любом случае он бы рассказал об этом Дилани, потому что и так уже достаточно пренебрег этикой, защищая ее мужа; ради Дилани он был готов переступить черту.

Переступить черту.

Эта мысль лишила его дара речи. В этот момент Лукас осознал, что уже переступил черту. Не впервые он достаточно вольно обходился с этикой. Но на этот раз он от этого ничего не выигрывал. Хуже того, он мог потерять… все.

– Лукас?

– Да? – Лукас подумал, давно ли он молчит, потрясенный своим открытием.

– Что ты хотел сказать мне?

– Это касается намерений Джей-Ди относительно твоей организации.

– Думаю, у него нет никаких намерений… А что ты об этом знаешь?

– Мне ужасно неприятно говорить тебе это, Дилани, но Джей-Ди хочет заменить тебя на месте директора кем-то, кто будет работать непосредственно на него и «Дэниелз энтерпрайзиз». Он хочет, чтобы я связался с Лоренсом и составил план перевода.

– Разве законно то, что он собирается украсть мой клуб прямо у меня из-под носа?

– Юридически он принадлежит ему. За исключением нескольких внешних пожертвований деятельность организации финансируется практически исключительно «Дэниелз энтерпрайзиз».

– Но это плод моих усилий. Это я придумала концепцию и принесла ее в Юношескую лигу. Это я превратила одноразовое мероприятие в полноценную регулярную работу. За последние три года я сделала очень многое. Это я арендовала здание, красила стены, мыла полы; я звонила в нужные инстанции.

– А он за все это платил. По большей части. Как я уже сказал, остальные пожертвования незначительны в сравнении с тем, сколько денег давала «Дэниелз энтерпрайзиз».

– Тогда я выплачу ему его деньги. Все до цента.

– Все не так просто. Когда Джей-Ди вкладывал эти деньги, они считались благотворительным пожертвованием. Ты не можешь вернуть их ему. Тебе пришлось бы переделывать устав организации и…

– Как? – перебила его Дилани.

– Это очень сложно и требует сотрудничества всех заинтересованных сторон.

– А он не собирается сотрудничать, не так ли?

– Он непреклонен. Он хочет, чтобы «Дэниелз энтерпрайзиз» взяла контроль над клубом. Он не уступит.

– Почему?

– Он считает, что «Дэниелз энтерпрайзиз» должна сохранить твою организацию с благотворительными целями.

– Чушь! Существуют миллионы благотворительных организаций, в которые Джей-Ди может вкладывать деньги. Как минимум полдюжины таких он сам частично финансирует.

– Он настаивает на том, чтобы сохранить контроль именно над этой.

– Ну что ж, тогда, возможно, он использует это как средство для достижения своих целей, и если я просто откажусь от притязаний по разводу, тогда…

Лукас откашлялся.

– Я же говорю, Дилани, Джей-Ди непреклонен. Он хочет сохранить контроль, сколько бы ему это ни стоило.

– Он делает это, чтобы досадить мне.

Лукасу было невыносимо слышать боль в ее голосе. Он сжал в руке карандаш так крепко, что на коже остались рубцы.

– Я вложила в эту организацию все, что у меня было, так неужели теперь я отдам ее без боя? Ну уж нет!

– Ты ничего не можешь сделать. – Лукасу следовало быть рациональным. Но он ненавидел быть рациональным. Он же не его отец. Он не был холодным и безразличным. Но что он мог сделать? Страстное волнение только спровоцировало бы Дилани, а Джей-Ди был непоколебим в своих намерениях относительно ее организации.

– Ему наплевать на организацию. Ему наплевать на этих девочек и на то, что с ними будет. Единственный человек, о котором он заботится, – это он сам. Он гнусный, отвратительный монстр, и я не могу поверить, что у тебя хватает мужества представлять его. Но наверное, адвокат такой же, как его клиент.

Вот как все обернулось. Лукас не удивился. Он и не ждал никакого другого исхода. То, что было между ними, не могло просто так продолжаться, и его работа так или иначе, но обязательно должна была сказаться на их отношениях.

– Это моя работа, Дилани. У меня нет выбора. – Он пытался говорить сдержанно.

– Это Америка, Лукас. У тебя всегда есть выбор.

– Ты говоришь неразумно. Чего ты от меня ждешь? Чтобы я потребовал у Джей-Ди забыть об этом? А когда он спросит о причине, почему бы мне ему не рассказать о нас? Черт, почему бы мне не пойти прямо в комитет по этике и не выдать наш секрет? Рассказать им все. Хочешь знать, что я им скажу? Я знаю. Я скажу, что отказываюсь дальше представлять моего клиента, потому что он ранит чувства своей жены. О да, кстати, я забыл упомянуть, что я сплю с его женой. Ты этого ожидаешь?

– Я ожидала, что ты будешь настоящим мужчиной, каким я тебя считала.

– Ты не знаешь, о чем меня просишь. Но я надеюсь, что с твоим клубом все будет в порядке. Мы с Лоренсом найдем способ сохранить тебя в штате, даже если ты не будешь директором.

– Прощай, Лукас.

Он боялся, что на этот раз это было окончательное «прощай».