Текст книги "Наемники космоса"

Автор книги: Бертрам Чандлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

17

Само собой разумеется, галличеки начали преследование. По пятам конвоя мчались двенадцать вражеских кораблей. Они не могли добиться синхронизации и были почти невидимы, за исключением зловещих клякс света на экране масс-индикатора. Но слышно их было прекрасно. Казалось, все диапазоны Карлотти были забиты их щелканьем и кудахтаньем. Иногда переводчик разражался в адрес землян яростными угрозами, и Траффорд, найдя частоту, удобную для связи, спросил Гьютзена, о чем идет речь. Капитан весело ответил:

– Они говорят, что перебьют нас, как мух, – сказал он и с горечью добавил: – Их сейчас вдвое больше, чем нас. Разрешите синхронизироваться и ударить.

– Нет, – Траффорд был тверд. – Это караван торговцев, а не военная эскадра. Мы уже потеряли один корабль…

– Но он унес с собой три галличекских крейсера.

«Это ничего не меняет, – подумал Траффорд. – У противника явное преимущество. При прорыве израсходовано слишком много боеприпасов, и их негде пополнить. Из шести кораблей только на „Вандерере“ осталось достаточное количество снарядов. Почти половина лазерных излучателей, установленных на торговых кораблях, оказались непригодными, по чьей-то глупости большая часть запасных частей хранилась на борту „Ситанги“… А „Ситанга“ стала теперь всего лишь облаком радиоактивной пыли на орбите Антрима.

Рано или поздно каравану все равно придется вернуться в свое измерение. В пылу боя не было времени нацелиться на солнце Каракаллы. Они уже прошли несколько световых лет. Остановить же межзвездный ускоритель для корректирования траектории было невозможно – это был бы славный подарочек друзьям-галличекам, да еще на блюдечке с золотой каемочкой.

Они погрузились в темноту, все больше и больше удаляясь от своей цели. Они неслись в бесконечность, словно гипотетические существа, живущие внутри артиллерийского снаряда.

Нельзя было недооценивать галличеков. Они могли себе позволить ждать, сколько угодно, им было гораздо проще. По-видимому, один из кораблей-преследователей нес запасные части, ракеты и снаряды для остальных.

Что-то должно было случиться, и случиться скоро. Все-таки караван направлялся к Каракалле, а не к туманности Андромеды.

Траффорд, уединившись с Айрин в каюте, рассуждал о делах:

– Черт побери, – воскликнул он. – Я хочу найти выход из этого положения. Я чувствую себя гораздо хуже, чем когда был пленником Реда Джеддака. Тогда я сидел в душной горячей комнате и слушал, как снаружи на снегу воют волки…

– Волки? – выпалила она.

– Да, волки. Животные с густым мехом и на четырех ногах, сейчас встречаются только в заповедниках. Они охотятся стаями… Но эти злые старые куры совсем не волчья стая…

– А ты представь, что они волки, Бенджамин, и постарайся вспомнить истории, которые ты читал о волках в детстве. Вспомни путешественников на санях, спасающихся от волчьей стаи. Что они делали?

– В старых романах, когда деваться было некуда, с саней скидывали одного из путешественников, в надежде выиграть немного времени, пока стая разрывала его на куски… Но мы не можем этого сделать.

– Не можем? Этот Гьютзен, который все время глупо рвется в бой, будет только рад случаю пойти на дно, стреляя из всех пушек, которые мы ему оставим.

– Нет, – твердо сказал Траффорд.

– И все же подумай об этом. Это неплохая идея.

– Наверное. Но… – По привычке он скомкал и сжег свои заметки, которые делал для памяти. – Хм, я поговорю об этом с капитаном, без всякого кодирования и декодирования. Хотя в данных обстоятельствах вряд ли можно использовать обыкновенную телефонную связь. Они боятся перехвата.

– Да, – согласилась она. – К тому же на их кораблях должны быть телепаты.

– Теперь можно подойти к другому кораблю, если у обоих работают двигатели Маншенна. Но нам нужен физический контакт – тонкий кабель с магнитным замком – обязательно должна быть синхронизация…

– Сейчас она у нас есть.

– В том-то и дело, что нет. Не так давно у нас нарушилась равномерность процессии. Время запаздывания у наших приборов бесконечно мало, но оно тем не менее есть. Оно лежит в пределах регулирования, но контакт сейчас все равно опасен. Может получиться случайная процессия. Правила запрещают это.

– Ты, Бенджамин, слишком большое значение придаешь правилам. В торговом флоте…

– Да, да. Я уже не раз слышал об этом. Так всегда делали на Лог Стар Лайн, где ты когда-то побывала. Но, моя дорогая, в армии мы получили куда больше опыта, чем во всех твоих бурных, жестоких и опасных звездных скитаниях.

– Ладно. Так что ты предлагаешь?

– Вот что. Караван синхронизируется всего на несколько минут. Галличеков мы застанем врасплох, и времени должно хватить, чтобы Гьютзен и его помощники перегрузили на борт «Вандерера» все оружие, наступательное и оборонительное. Мы соберем капитанов и офицеров и обсудим, кого отдать на съедение волкам…

Все прошло без осложнений.

На экранах появились кокрельские корабли. «Кветзол» вынырнул в полумиле позади «Вандерера». С земного корабля связкой ракет с электромагнитом протянули светящийся кабель. Таллентайр подвел ракету к самому шлюзу корвета. Дверь открылась, и из нее вылетели три гротескные фигуры, хлопающие в пустоте крыльями и привязанные к кораблю тонкими тросами. Они быстро преодолели разделявшее корабли расстояние. Как только они оказались в люке «Вандерера», кабель отвязали. Похоже, галличеки ничего не заподозрили. И Метзентер резюмировал:

– Они способны только болтать, а не слушать. Тем более телепатически.

Гости в шлюзе сняли свои скафандры, и Сюзанна проводила их в кают-компанию. Там им предложили напитки и закуски. Хотя они не являлись млекопитающими, но, как теплокровные и дышащие кислородом, унаследовали многие человеческие пороки.

– Мы высоко ценим ваше гостеприимство, капитан, – сказал Гьютзен, – я надеюсь, вы нас вызвали по важному делу? Только чрезвычайные обстоятельства вынуждают капитана покинуть свою команду во время военных действий.

– Все это так, капитан. – Нам срочно надо было побеседовать, – сказал Траффорд. – Вы прекрасно знаете, что сейчас мы летим в никуда. Нам необходимо вернуться в нормальное измерение и исправить траекторию. Но как это сделать?

– Как я и говорил. Все оружие в полную готовность – и в бой!

– На это у нас не хватит сил. Мы не можем принять бой, но у нас появилась идея.

– Что вы имеете в виду, капитан?

– Для начала, капитан, ответьте, каким своим кораблем вы можете пожертвовать?

– Ни одним, – ответил капитан, но потом гордо добавил: – или всеми.

– Постарайтесь реально взглянуть на вещи, Гьютзен. Здесь у вас два корвета, которые не в состоянии обеспечить безопасность торговых судов. Следовательно, их участь уже предопределена.

– Скоро имена «Кветзол» и «Кветзанг» запишут золотыми буквами в историю кокрельской армии. Мы с честью выполним доверенную нам задачу – защиту каравана.

– Я не прошу, чтобы вы приносили себя в жертву. Мы уже и так потеряли множество людей. Но я прошу пожертвовать одним кораблем и несколькими тоннами груза. – Он указал на лежащие на столе воззвания. – Я знаю, вашим судам все равно, что возить: зерно или эти пластиковые бумажки.

– Вы говорите загадками, капитан.

– Извините. Прежде чем пойти дальше, ответьте, возможно ли разместить экипаж «Кветзанга» на других кораблях?

– Возможно. Будет немного тесновато и негде будет расправить наши крылья. Но это возможно.

– Значит, так. Нам на этот раз повезло, мы смогли благополучно перевести вас на борт при синхронизации. Возможно, в следующий раз все произойдет не так гладко. У вас есть какие-нибудь предложения, как отвлечь внимание галличеков, и в особенности их телепатов.

– Есть. Песня, песня, которую мы будем передавать на всех Карлотти-частотах. Это наш национальный гимн. Он никогда не приводил в восторг этих старых кур.

– Меня тоже, – сказала Айрин.

– Ну, конечно. Вы ведь тоже курица.

– Опять за старое, – резко оборвал его Траффорд. – Давайте лучше перейдем к сути нашего разговора.

18

Гьютзену с офицерами надо было вернуться на свой корабль, и на этот раз, несмотря на пророчества Траффорда, не возникло никаких проблем. Между двумя кораблями снова установили контакт.

– К черту все эти правила и инструкции, – выругалась Айрин. – Я отменяю эту чушь. В конце концов, мы космонавты с большим опытом и можем позволить себе рисковать. Тем более, что это оправдано. Мы можем застигнуть галличеков врасплох, но нет гарантии, что нам повезет во второй, третий и четвертый раз, когда будем переправлять людей и оборудование. А пока я вижу, физическая связь дает нам прекрасную синхронизацию…

– Она права, – согласился Гьютзен.

– Нет, – огрызнулся Траффорд.

Тем не менее он согласился поставить эксперимент. Вместе со всеми он вошел в рубку «Вандерера» и стал смотреть на тускло мерцающее веретено «Кветзола». Таллентайр, улыбнувшись, нажал на спуск.

– Это работа как раз для артиллериста, а не для навигатора.

На фоне черноты яркой искрой мелькнула контактная ракета. Она достигла «Кветзола» и прошла сквозь него, будто того не существовало и в помине. Таллентайр пробормотал что-то себе под нос и включил лебедку. Он держал маленький снаряд почти на уровне борта «Кветзола», постоянно меняя напряжение электромагнитного поля. Потом вдруг совершенно неожиданно произошел контакт. Контуры кокрельского корабля мгновенно стали резкими и четкими.

– Удовлетворены? – спросила холодно Айрин.

– Да… Но этого не должно быть.

– Подобное можно сделать с любым кораблем нашего каравана.

– А что мы будем делать, если попадем прямо в лапы наших преследователей? Может быть, ты согласишься, что в правилах какой-то смысл все же есть?

– Пусть так. Но шансы галличеков осуществить подобную синхронизацию чрезвычайно малы.

Потом Гьютзен со своими помощниками вернулся на свой корабль и занялся техническими проблемами предстоящей акции. Но ни инженерная, ни навигационные проблемы не были столь хлопотны, как психологическая. Помощник капитана, Христа, командующий «Кветзангом», был настроен еще более воинственно, чем его начальник. Он был здорово потрясен, когда узнал, что торговец, капитан «Ситанги», погибая, унес с собой трех противников, в то время как он, капитан военного корабля кокрельской армии, постыдно бежал с поля боя. Христа не противился, узнав, что «Кветзанг» принесут в жертву ради общего блага, он только хотел, как хотел весь его экипаж, стать частью этой жертвы.

В каюте помощника капитана произошло довольно крупное объяснение. Траффорд и сопровождавший его Метзентер предпочли побыстрее ретироваться, когда увидели схлестнувшихся Гьютзена и Христу. Они стояли друг против друга, широко распахнув крылья. Глаза у них сверкали от ярости, перья вздыбились, стальные шпоры клацали по металлическому полу. Их шипение и кудахтанье было понятно и без перевода. Стало очевидно, что за словесной перепалкой скоро последует настоящая потасовка. Затем Гьютзен повернулся к землянам.

– Он хочет умереть, – прошипел он. – Желает отдать жизнь за Федерацию. Капитан «Ситанги» был его братом, но его уволили из армии из-за отсутствия боевого духа. И вот теперь…

– Скажите ему, – попросил Траффорд, – что у землян есть старая хорошая пословица: «Тот, кто струсил сегодня, должен жить до завтрашнего боя».

– Я слышу это впервые, – сказал капитан. – Мне это выражение нравится.

Было приведено еще множество других аргументов, и наконец, инцидент был улажен. Теперь вперед выступили Траффорд с Бронхеймом. Перед ними стояла трудная задача – перевести на полное автоматическое управление все механизмы корабля, оружие и приборы, связывающие его с «Вандерером». С ним работали и техники «Кветзанга» – обиженные, сердитые. Было очевидно, что они разделяют точку зрения своего капитана и стремятся кровью искупить свой позор.

Пока шла работа, все Карлотти-диапазоны буквально заполонили бесконечным прокручиванием невыносимого для человеческих ушей национального кокрельского гимна. Этот вой, надеялся Траффорд, помешает галличекским телепатам уловить малейший намек на готовящееся.

В это время люди и кокрели работали рука об руку. Но не все шло гладко. «Сенара» потерял своего первого помощника и двух матросов – они проигнорировали приказ, не вышли из перехода, и их выбросило из континуума. Наблюдатели сообщили, что одетые в скафандры они были вдруг подхвачены сверхъестественной силой и вспыхнули, словно маленькие факелы. На «Серрамаре» погиб инженер, который как-то умудрился проколоть свой скафандр ножницами, которыми работал. На «Кветзанге» имел место даже небольшой мятеж, один артиллерийский офицер отказался повиноваться, тогда помощник капитана применил шпоры.

Одно было плохо – весь план строился на внезапности, а Гьютзен подозревал, что один из военных кодов кокрелей был расшифрован галличеками. Конечно, это было только подозрение, но не лишен основания. Если это было правдой, то весь план летел насмарку. Если же нет, оставался шанс прорваться.

Наконец, все было готово. Экипаж «Кветзанга» переправили на остальные корабли каравана. Все соединительные кабели были смотаны, так что не могло быть и речи ни о какой полной синхронизации.

Айрин заметила, как Траффорд поднял бровь. Он кивнул, а потом бросил Сюзанне:

– Начали!

Она коснулась переключателя. Сверкнул световой сигнал, повторенный потом на «Кветзоле». Резко, на полуслове, оборвалась хриплая, набившая оскомину запись. Вместо нее из динамика Карлотти послышалось что-то вроде земной морзянки, но звучала она странно и непривычно. Траффорд знал, что она означает. Ведь именно он составил этот текст.

«Кветзанг» вызывает капитана. Прошу разрешения отстать от вас, чтобы исследовать расположенную в окрестности группу кораблей. Мне кажется, что это восьмая экспериментальная эскадра. Пытаюсь наладить связь».

Наступила пауза. Потом послышался еще один сигнал, по-видимому, с другого передатчика.

Но Траффорд знал, что это тот же корабль.

«Капитан – „Кветзангу“. Возвращайтесь и установите контакт. Прикажите командиру восьмой экспериментальной эскадры оставаться около нас, пока мы будем корректировать траекторию».

Далее с каким-то странным раздражением:

«Кветзанг» – капитану. Я сделаю все возможное. Но установить контакт с экспериментальным кораблем довольно трудно».

«Капитан – „Кветзангу“. Повторяю, установите контакт».

Руки Айрин забегали по пульту управления «Кветзангом», а на кораблях торговцев капитаны нажали кнопки, приводящие в действие простейшие механизмы внутри огромных пластиковых баллонов, похожих на настоящие космические корабли, только несколько странной конструкции. Подобно гигантским мерцающим теням, они отделились от кораблей каравана и исчезли, выпав из полей темпоральной процессии двигателей Маншенна. Но за ними все равно можно было наблюдать на экранах масс-индикаторов, только там они казались слабыми, маленькими искорками.

«Кветзанг» отключил двигатель Маншенна, на полную мощь заработал его инерциальный двигатель, и корвет стал быстро удаляться, окруженный фальшивыми кораблями.

– Они попались на удочку, – пробормотал Траффорд, взглянув на экран масс-индикатора. – Попались, голубчики. Целый десяток. Быстро сообразили, мерзавцы, что мифическая экспериментальная эскадра с новыми сверхмощными двигателями – более лакомый кусочек, чем караван, везущий зерно…

– Мистер Таллентайр, не могли бы вы пощипать их из кормовых батарей «Кветзанга»?

– Это можно, сэр, – пальцы Таллентайра забегали по кнопкам. – Самонаводящиеся снаряды зададут им работы. Пусть попрыгают, голубчики.

Экран масс-индикатора давал слишком мало. На нем были искры света кораблей, слабые пятнышки приманки, почти невидимое свечение летящих снарядов. Нельзя было требовать от Таллентайра слишком многого. Он переключил управление вооружением «Кветзанга» на автоконтроль. Корабль должен был вести бессмысленный огонь, пока не иссякнут в патронниках снаряды или не порвется цепь обратной связи. Траффорд тоже переключился на автопилот корвета, механизмы которого модернизировали так, что он теперь мог заставить беспилотный корабль совершать сложные маневры, применяя как инерциальный двигатель, так и реактор Маншенна.

Что касается приманок, то они продолжали играть свою роль. Конечно, направленный удар лазерного излучателя или ракеты разрушил бы их, но при этом их осколки не оставили бы следов на экранах радаров или масс-индикаторов. И Траффорд надеялся, что это здорово озадачит галличеков. Что ни говори, а корабль, исчезающий без следа, должен иметь в своем оборудовании что-то исключительно новое. Может быть, восьмая экспериментальная эскадра не годилась для боя, но по заметанию следов она была вне конкуренции.

Теперь можно было оставить приманку и «Кветзанг» без внимания, на произвол судьбы, но Траффорд решил присмотреть за своими питомцами.

– Мистер Метзентер, – спросил он, – сработало?

– И здорово, капитан. Голодные несушки совсем ополоумели.

– Прекрасно. Займитесь траекторией. И приготовиться всем кораблям к бою.

Сюзанна включила световой сигнал.

19

Выполняя приказ, корабли нырнули назад, в свое измерение. На экранах слабые туманности, неправильные пульсирующие спирали сменились материальными яркими звездами. Позади, очень далеко позади, возникло какое-то неустойчивое удивительное свечение. Это сражался обреченный, брошенный людьми «Кветзанг». Пока его спасало только то, что он руководствовался совершенно непредсказуемыми командами. И теперь галличекские техники зверели над своими приборами, стараясь понять чудесное исчезновение восьмой экспериментальной эскадры. Еще немного времени, и маршал поймет, что лучше синица в руках, чем журавль в небе, и повернет крейсеры назад, к покинутому каравану.

С коррекцией пока можно было не спешить, время терпело.

Взвизгнули гироскопы, и корабли медленно повернулись, выискивая единственную желтую искорку среди мириад других таких же искр, которая была солнцем Каракаллы. Навигаторы, забыв об опасности, сосредоточили все внимание на светящихся экранах, диаграммах, графиках, на мерцающих нитях экстраполированных траекторий. Связисты до боли в ушах вслушивались в щелканье и кудахтанье, доносившееся из динамиков. Артиллеристы и наблюдатели внимательно следили за двумя оставшимися крейсерами, возвратившимися в искаженное пространство-время, и ожидали момента, когда основные силы вражеского флота бросят свои безуспешные попытки найти следы исчезнувших кораблей.

Айрин, словно искусный навигатор, взялась за управление «Вандерером», пока Траффорд не напомнил о ее обязанностях. Таллентайр склонился над пультом, дожидаясь только удобного момента, чтобы пустить в ход свое оружие. Сюзанна занималась связью и радаром, в то время как Метзентер, с сонным, странно безмятежным лицом, пробовал свои силы на мозгах галличеков. Он пробормотал:

– Резерв… Резерв. Я думаю, что маршал приказал двум крейсерам заняться нами, не думая о цене, пока не подойдут основные силы…

Только он проговорил это, как появились два корабля. Они выскочили очень близко в радиусе действия лазерных излучателей и, не дожидаясь появления отражательного газа, сразу открыли огонь. Но они очень спешили, поэтому смогли только обкорнать своими лазерами хвостовые рули одного из торговцев. А потом с обоих сторон в бой вступили ракеты и управляемые снаряды. Все пространство, где медленно кружили сражающиеся корабли, заполнилось раскаленными газами, через которые проносились смертоносные ракеты.

Ракеты сталкивались с антиракетами, и грозная сталь самонаводящихся снарядов Таллентайра часто находила свою жертву. Галличеков было мало, но они всегда могли получить подкрепление. У кокрелей, как знал Траффорд, запасы снарядов были далеко не беспредельны, к тому же часть боеприпасов они переправили на «Кветзанг». Да еще Таллентайр безрассудно тратил ракеты, словно сам был глупой курицей.

Только Айрин работала спокойно и методично, без паники и суеты.

Даже когда корабль сотрясался от близких разрывов вражеских снарядов, она продолжала спокойным голосом говорить:

– Один градус три минуты сорок пять секунд… Три градуса семь минут семнадцать секунд…

– Проверь, – произнес Траффорд, управляя гироскопами. Он решил, пока идут необходимые приготовления, приказать Таллентайру уменьшить огонь. Надо было беречь боеприпасы, и в то же время ему очень не хотелось в это вмешиваться. Он отлично знал, что это единственный путь борьбы с ракетами – подавление фронта огня противника своими антиракетами. И конечно, только максимальной концентрацией ракет и снарядов можно было прорвать оборону галличекских кораблей.

– Огонь открыли основные силы, – отозвалась Сюзанна.

«Сколько у нас времени, пока долетят их ракеты?» спросил сам себя Траффорд. Беглый взгляд на обзорные экраны сказал ему, что теперь торговцы используют для защиты только лазеры, а на «Кветзоле» действует всего одна батарея. Огонь Таллентайра прикрывал все шесть кораблей каравана. Но надолго ли его хватит?

– Торговцы передали сигнал готовности, – доложила Сюзанна.

– Быстрее, быстрее. Поднажмем.

– Готово. Дайте сигнал готовности, Сюзанна.

– Да, уже «Кветзол» докладывает о готовности.

– Пошли.

И тут, в тот момент, когда караван проскальзывал в искривленное пространство, взорвался один из галличекских крейсеров. Обзорные экраны «Вандерера» полыхнули огнем и быстро погасли. Теперь это уже не имело значения. На ремонт уйдут какие-то часы, а путь до Каракаллы займет несколько недель субъективного времени. Теперь, в безопасности, можно было снять броню с иллюминаторов.

Все были здесь: «Кветзол» и три торговца, избитые и потрепанные, но в полном порядке. Видны были и галличеки – далекие искры на экране масс-индикатора. Догнать караван они уже не могли, хотя, возможно, на орбите Каракаллы их будет ждать другая эскадра. Но это маловероятно. Планета имела хорошо развитую оборону – наземные базы и вооруженные бронированные спутники, оснащенные кокрельскими военными кораблями.

Из громкоговорителя послышался радостный голос Гьютзена:

– Теперь мы прямым ходом домой. Я приказал объединить обе части хозяйского корвета. Вы не присоединитесь к нам?

Траффорд, вопросительно подняв брови, взглянул на Айрин. Та недоуменно пожала плечами. Весело рассмеявшись, Метзентер заметил:

– Конечно, нехорошо подслушивать чужие мысли, но иногда это необходимо. Он имел в виду, что приказал всем рукам соединиться в дружеском рукопожатии.

– Тогда мы поддерживаем.

Когда Сюзанна вызвалась принести бутылки и стаканы, телепат заметил:

– Есть одна вещь, за что я люблю этих кокрелей – их психология не чужда нашей. А вот кажется, что может быть неприятного в этих старых квохчущих курах. И, тем не менее, они мне неприятны.