Текст книги "Контрабандой из чужого мира"

Автор книги: Бертрам Чандлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Электромагниты намертво прикрепились к его корпусу, и помощник начал осторожное маневрирование. Он запустил двигатели, но вместо того, чтобы развернуться на месте, сцепленные корабли стали описывать широкую дугу, по которой они и повернулись в сторону Лорна.

Гримс не удержался и спросил:

– К чему такой расход топлива и времени? Разве обязательно, чтобы буксируемый корабль летел все время носом вперед?

– Простая предосторожность, шеф. Всегда лучше, когда люди на буксируемом судне видят, куда летят.

– Но ведь там, похоже, нет ни одного человека – по крайней мере живого.

– Ну так мы можем туда кого-нибудь послать, шеф.

Гримс подумал о радиоактивности, но потом решил, что стоит рискнуть.

– Нужно же нам хоть что-нибудь узнать, – сказала ему Соня.

6

Теоретически любой человек в защитном от радиации обмундировании может заниматься тяжелым физическим трудом. Практически это может лишь хорошо натренированный человек. Пендин, второй инженер "Мамелюта", был именно таким человеком. Естественно, был к этому готов и мистер Уильямс, но Гримс настоял на том, чтобы помощник остался на борту, в то время как он, Соня и второй инженер попытаются проникнуть внутрь брошенною корабля.

Вскоре, оказавшись на поверхности "Эсминца", Гримс был вынужден приказать Уильямсу выключить двигатели из-за трудностей передвижения. К тому же они уже развили достаточную скорость и теперь не удалялись, а приближались к Лорну.

Но даже в невесомости двигаться было тяжело. Скафандр с противорадиационной защитой был настолько тяжелым, а соединения подвижных частей – тугими, что двигаться приходилось с большим трудом, постоянно преодолевая силу инерции. Гримсу приходилось тяжело вдвойне: он не мог выдать двум своим товарищам свое истинное состояние, и ему приходилось прилагать усилия, чтобы они не заметили по его голосу усталости.

С огромным облегчением он наконец заметил люк шлюзового отверстия. Найти его было не просто, поскольку отсутствовали какие-либо внешние детали, а сам люк представлял из себя тончайшую щель, описывавшую круг диаметром около семи футов. Щель была настолько узка, что не было никакой возможности просунуть туда какой-нибудь инструмент.

– Попросить, чтоб прислали колокол, сэр? – спросил Пендин. Его низкий голос заставил Гримса вздрогнуть от неожиданности.

– Колокол? Да, да, конечно. Займитесь этим, мистер Пендин.

– Эл Биллу, – услышал Гримс в своих наушниках. – Как слышишь меня? Прием.

– Билл Элу. Слышу отлично. Чем могу помочь?

– Мы нашли шлюзовую камеру. Но нам нужен колокол.

– Сейчас отправлю.

– Пришли еще режущий инструмент.

– Понял. Ждите.

– Когда-нибудь сталкивались с колоколами Лавертона, сэр? – голос Пендина был не таким почтительным, как это полагалось.

– Пока еще не приходилось.

– Я сталкивалась, – сказала Соня.

– Отлично. Значит, вы знаете, что нам нужно делать.

Взглянув на "Мамелют", Гримс увидел, как что-то громоздкое стало медленно приближаться вдоль связывавшего корабли троса. Он направился за остальными к носу корабля, но остался стоять, пока они отцепляли связку приборов от провода. Подойдя к ним, он хотел помочь, но они не обращали на него внимания.

Вернувшись обратно к люку, Соня и Пендин быстро и ловко начали развязывать тросы и вскоре раскрыли сверток из жесткого пластика, в котором находились баллон с газом, лазерный нож и толстый тюбик с клеем. Соня, не дожидаясь инструкций, тут же взяла его и, скрыв пробку, провела линию клеем вокруг люка. После этого все трое, встав в центр круга, развернули над собой пластик, который действительно по форме напоминал большой колокол. Затем Гримс и Пендин поддерживали тент, а Соня еще раз промазывала края клеем и присоединяла их к корпусу ракеты.

– Стойте где стоите, сэр, – сказал инженер Гримсу и присел на корточки возле баллона с газом. Он открутил вентиль, и струя вырвалась из баллона, исчезая в пустоте. Стены колокола стали надуваться под давлением. Наконец атмосфера под этим колпаком стала настолько плотной, что отчетливо доносилось шипение, с которым газ вырывался из баллона.

– Ладно, хватит, – сказал Пендин, глядя на манометр и решительно завернул ручку крана. – Как там с герметичностью, Соня?

– Все в порядке, Эл, – ответила она.

– Отлично.

Жирным карандашом он начертил в центре люка отверстие, достаточное по размеру, чтобы туда прошел человек в скафандре. Затем он взял лазерный нож, направил его вниз и нажал кнопку включения. Ярко вспыхнул фонтан жидкого и испаряющегося разрезаемого металла, осветив тесное пространство внутри колокола. Казалось, что жар был неимоверный – или это была только иллюзия? Пендин выключил свой огнережущий инструмент и встал на ноги. Оторвав магнитную подошву правой ноги от поверхности корабля, он с силой ударил по вырезанному кругу, оплавившиеся края которого еще светились тусклым красноватым светом. Со звоном круг вылетел внутрь и ударился о вторую дверь шлюзовой камеры. Перед ними было большое зияющее черное отверстие с неровными краями...

Гримс первый вошел внутрь чужого корабля. За ним пролезли сквозь отверстие Соня и Пендин. Возле внутренней двери виднелся запирающий маховик. Повернуть его не удавалось, пока Гримс не попробовал крутить в другую сторону – оказалось, что на нем левая резьба. За внутренней дверью был коридор, а в нем стоял человек.

Гримс выхватил пистолет из кобуры со скоростью, которую трудно было ожидать от человека, одетого в костюм радиационной защиты. Но тот был мертв. Гримс медленно опустил свое орудие на место.

На лице и теле человека были явно видны следы разложения. Радиация убила его, но не смогла уничтожить находившихся в его теле микроорганизмов. Его магнитные ботинки прочно удерживали его на полу, и даже во время маневров, когда корабль был взят на буксир, он не сдвинулся с места.

Он был мертв, и его голое по пояс, распухшее багрово-красное тело производило устрашающее впечатление... И Гримс вдруг стал благодарен своему тяжелому, неудобному, но такому надежному скафандру, который он недавно проклинал и который защищал его теперь от всех напастей.

Осторожно, даже с нежностью, он поднял тело за талию и переставил в сторону от прохода.

– Мы должны быть неподалеку от машинного отсека, – наконец прервала молчание Соня.

– Да, – согласился Гримс. – Надеюсь, здесь есть продольная осевая шахта. По крайней мере, по ней мы легко доберемся до контрольной рубки.

– Начать расследование действительно лучше всего оттуда, – сказала она.

Они отправились вдаль коридора, для экономии движений предпочитая лететь, отталкиваясь руками от стен. Чутье безошибочно вело их в нужную сторону. Несколько раз им встречались на пути трупы мужчин и женщин, застывшие в самих неожиданных позах, и похожие на чудовищных водяных или утопленников. Стараясь не смотреть на них, ты же, как и на встречавшихся мертвых детей, они наконец попали в радиальный тоннель, который вывел их прямо к осевой шахте. Они направились в сторону носа корабля, отталкиваясь от центрального стержня внутри спирали винтовой лестницы, предусмотренной на случай ускорения при включенных двигателях. Конец тоннеля расширился, там находилось несколько люков, но все они били заперты. Пендин включил свой лазерный нож и вскрыл центральный из них. Они попали прямо в контрольную рубку.

7

В контрольной рубке также были тела. Три мертвых мужчины и три мертвых женщины, которые находились пристегнутые в своих креслах. Как и остальные, они были уже слишком тронуты разложением.

Гримс пытался игнорировать эти ужасные, багровые распухшие фигуры. Он ничем не мог им помочь. Вернуть их к жизни было невозможно.

Он стал изучать приборные панели, за которыми сидели погибшие члены экипажа. На первый взгляд все было похоже на типичные приборы управления межзвездного корабля – белые деления возле ручек и циферблатов, расчерченные и пронумерованные арабскими цифрами квадраты на экранах, красные, зеленые и белые контрольные лампы, которые, казалось, должны били ожить, стоило пустить ток... На первый взгляд, все было похоже, но с небольшими странными изменениями в местоположениях приборов – нормальному человеку это показалось бы очень неудобным. В одном месте он обнаружил надпись: "МИНСХИНН СИСТИМИ". Но кто, спрашивал он про себя, какая людская раса построила этот корабль, который вполне мог летать в составе Флота Патрульной Службы или Конфедерации Приграничных Планет? Кто заменил все гласные в своем алфавите на эту вездесущую "И"?

– Джон, – услышал он голос Сони, – помоги-ка мне.

Он обернулся. Она пыталась расстегнуть ремень, глубоко вонзившийся в распухшую плоть, на кресле одного из пилотов.

Ему пришлось сдержать подступивший к горлу приступ тошноты. Борясь с отвращением, он достал из сумочки на боку нож и обрезал ремень, осторожно, только бы не дотронуться до этого страшного тела... Что будет, если он ножом случайно проткнет кожу...

Соня осторожно подняла тело, отнесла в сторону и поставила на магнитные подошвы. Затем она указала на кресло.

– Смотри, Джон, что это? – спросила она.

Это была прорезь, шириной чуть больше дюйма и такой же глубины, которая пополам рассекала всю спинку кресла.

Пендин нарушил долгое молчание:

– У них были хвосты.

– Где же у них хвосты? – возразил Гримс. – У всех этих людей нет даже намека на хвост.

– Дорогой мой Джон, – усталым начальственным тоном произнесла Соня, неужели ты еще не понял, что все эти люди – это не экипаж и не представители существ, построивших корабль? Возможно, они беглецы, беженцы или восставшие рабы. И даже скорее всего это именно восставшие рабы. Ты когда-нибудь видел корабль подобного класса с экипажем без форм и знаков отличия? А дети? Ты видел детей на военном корабле? Я уверена, это беглый корабль.

– Но он не обязательно военный, – защищался Гримс. – Возможно, это вооруженный для защиты торговый корабль.

– С одетым в лохмотья экипажем? И который называется "Эсминец"?

– Но сочетание букв, которое мы видели на борту, вовсе не обязательно должно означать "Эсминец".

– А это сочетание букв, – она указала на приборную панель, которую до того изучал Гримс, – вовсе не обязательно должно обозначать "Мансхенн система"? Держу пари, если ты разберешь этот корабль по частям и проследишь направление кабеля, то прямиком придешь в зал компрессионных гироскопов.

– Ну ладно, – сказал Гримс. Я согласен. Можно допустить, что мы находимся на борту судна, построенного человекоподобной расой, делавшей надписи на исковерканном английском языке...

– Человекоподобной расой с хвостами, – добавил Пендин.

– Пусть будут с хвостами, – согласилась Соня. – Но что это за раса? Посмотрите на эту выемку. Если она сделана для хвоста, то для хвоста одинаково тонкого как в конце так и у основания. А из хвостатых, единственные известные нам существа, сравнимые с нами по степени эволюции, имеют толстые короткие хвосты, и к тому же свою собственную письменность. Только представьте себе, как наш ящероподобный друг садится в спешке в это кресло... Если он и втиснет сюда свой хвост, то вряд ли потом вытащит.

– И что еще нам поведает офицер разведки?

– Я не только офицер разведки. У меня степень доктора по ксенологии. И уверяю тебя, Джон, то, что мы нашли в этом корабле, не похоже ни на что известное людям.

– Это действительно ни на что не похоже, – согласился Гримс. – С самого момента появления на экранах радара третьей орбитальной станции это ни на что не похоже...

– Это так, – сказал Пендин. – И мне это совершенно не нравится.

– Почему же? – спросил Гримс и потом сообразил, что не может ведь нравиться набитый трупами корабль.

– Не нравится... потому что здесь все не так... Посмотрите на это размещение приборов управления... А левосторонняя резьба? И все шкалы проградуированы справа налево, – задумчиво сказал Гримс. – Но это еще страннее... Почему же тогда надписи сделаны слева направо?

– А может, их и следует читать наоборот? – сказала Соня. – Но нет, это невозможно. Похоже, единственная разница между нашим письменным языком и их заключается в том, что у них сохранена только одна гласная "И", которая заменяет все остальные. – Она обходила контрольную рубку. – Черт возьми, они должны были оставить какие-то записи. Надеюсь, они не все запихали в свой компьютер.

– Сомневаюсь, чтобы они записывали свои мысли в тетрадку, – сказал Гримс.

– Но все-таки, хоть что-нибудь... Так, это явно регистрационный компьютер. Стандартные накопители... Но где же судовой журнал? Можно предположить, как это было... Корабль стоял в порту, накопитель с судовым журналом вынесли для перерегистрации, и в этот момент его захватили эти несчастные... Здесь остались лишь технические данные по кораблю... Картографический справочник... А это... – она вынула из стеллажа электронных накопителей продолговатую черную коробку с разъемами с одной стороны. – "СИГНИЛНИ ЖИРНИЛ"? "Сигнальный журнал"? Может, он нам поможет чем-нибудь? Предлагаю взять это с собой...

Соня положила черную коробку к себе в сумочку.

– Возвращаемся на "Мамелют", – сказал Гримс. Это прозвучало, как приказ, но никто и не думал возражать.

Командор последний вышел из контрольной рубки, пропустив вперед себя Пендина и Соню. Отчасти, несмотря на усталость, ему хотелось, чтобы у них в запасе было больше воздуха и они могли продолжить осмотр других помещений, а с другой стороны, он был рад, что они наконец возвращались. На сегодня он уже достаточно насмотрелся трупов, а Сигнальный журнал мог им рассказать больше, чем разложившиеся тела.

Он чувствовал себя значительно лучше, когда они втроем снова стояли под колпаком, и почти счастливым, когда они летели к ярким огням их родного "Мамелюта". Тесные и узкие переходы казались ему комфортными, и он чувствовал себя как, дома. Если уж толкаться в коридорах, то лучше среди живых, чем среди мертвых.

8

В радиорубке "Мамелюта" было тихо и спокойно. Гримс и Соня стояли за спиной маленького круглолицего Беннета, который за своим столом возился с Сигнальным журналом, подсоединяя его к своему компьютеру.

– Это действительно Сигнальный журнал, – говорил он, – причем очень хорошо экранированный. У нас есть шанс, что информация в нем не стерта излучением. Во всяком случае, сейчас мы это увидим.

– Вы уверены, вы его не спалите? – внезапно забеспокоился Гримс.

– Почти уверен, сэр, – любезно ответил Беннет. – Прибор сделан по стандарту, использовавшемуся в компьютерных сетях некоторых кораблей Патрульной Службы лет пятьдесят назад. Я тогда еще даже не родился. Но прежде чем попасть на Приграничные Планеты, я какое-то время служил на Флоте Лиры. По своей бедности они покупали у Патрульной Службы списанные корабли, и на многих из них даже не было необходимости менять компьютерную сеть – она прекрасно работала. Нет, сэр, я не впервые сталкиваюсь с дешифровкой записей такого вот Сигнального журнала. Помню, когда я был старшим радистом на "Тара", мы наткнулись на обломки старого "Менестреля". У них был такой же Сигнальный журнал, я покопался в нем, и по записям переговоров мы узнали, что это дело рук Черного Барта... – и он добавил: Ну, того самого пирата...

– Я слышал о нем, – холодно сказал Гримс.

– Но он вовсе не выглядит таким старым, – заметила Соня.

– Нет, миссис Гримс, он не старый. Скорее, пряма с конвейера... Вот только марки завода я не вижу, что странно...

– Включайте, мистер Беннет, – приказал Гримс.

Беннет щелкнул выключателем, и Сигнальный журнал тихо загудел. Он повернулся к компьютеру и начал поочередно набирать коды доступа к информации.

– Здесь даже нет защиты, – пробормотал он. – Готово!

Раздался треск, тонкий гудок, и компьютер воспроизвел последнюю запись в журнале.

Голос, исходивший их динамика, говорил по-английски. Но это не был человеческий голос. Это был тонкий, высокий, невероятно чужой голос, хоть он и говорил на человеческом языке. Все согласные произносились четко, но гласная была всего одна.

"Мсти-итиль Исминци-и... Мститиль Исминци-и... вирнии-итись... нимидлинни-и..."

В ответ прозвучал другой голос, не слишком убедительно пытавшийся сымитировать странный акцент: "Исми-иниц Мститили... Исминиц Мститили... Пивтири-ити..."

– Женщина, – вздохнула Соня, – это человек!

"Вирни-итись, Исминиц, иничи иткри-им игинь!"

Пауза, затем снова женский голос, прозвучавший еще менее убедительно:

"Исминиц Мстители. Исминиц Мсти-итили... Вишли-и из стри-и рикитни-и двигитили-и..."

"Выигрывают время, – подумал Гримс. – Им нужно выиграть вредны, чтобы освоиться с оружием... Они пытались выбраться!"

"Сми-ирть! – на невыносимо пронзительный вой сорвался нечеловеческий голос. – Лидски-им пидинкиим – смирть!"

– Так оно и произошло, – тихо сказал Гримс.

– Именно так, – ответила Соня.

– Она ошиблась всего один раз... Она сказала "Мстители"... непроизвольно сказала слово, существующее в человеческом языке... и это стоило им жизни.

– Похоже, ты прав, – согласилась Соня.

– "Смерть", – повторил командор. – "Людским подонкам – смерть". Кто бы они ни были, эти существа, с ними вряд ли будет приятно познакомиться.

– Боюсь, что так, – ответила Соня, – но как бы нам этого не пришлось сделать...

9

Погибший корабль вращался на орбите вокруг Лорна, и команда техников и ученых продолжала начатое еще на борту "Мамелюта" расследование. Гримс, Соня и остальные члены экипажа были удручены своим открытием – и в свою очередь был удручен всякий, кто поднимался на борт.

Этот корабль, названный "Эсминцем" своими строителями и переименованный в "Свободу" теми, кому не довелось ей долго наслаждаться, был перед отправкой полностью укомплектован для нормального межзвездного рейса. И хотя его склады были заполнены продуктами и вещами, хотя культура на момент аварии спокойно выращивалась в своих цистернах, в его закоулках и каютах не нашлось и доли того разнообразного хлама, который с годами оседает на любом межзвездном корабле, иногда изрядно увеличивая его массу. В пустых командирских кабинетах не было стопок официальной переписки. В каютах младшего состава не было обычных личных вещей вроде писем, фотографий, скульптографий, книг, журналов, блокнотов и календарей с обнаженными девушками. Несчастные люди, погибшие на борту, принесли сюда, казалось, одни только лохмотья, в которые они были одеты.

Ни в ракетном отсеке, ни в рулевой рубке не было найдено судовых журналов.

В каютах, однако, была необходимая мебель и оборудование – всюду стояли стулья и кресла с продольной выемкой на спинке, что со всей очевидностью доказывало существование неизвестной ксенологам расы человекоподобных разумных существ. На каждой двери висела аккуратная табличка, и было ясно, что эти создания используют для общения между собой искаженный английский язык, не делая исключений из правила заменять все гласные на "и": кипитин, стирши инжинир, рикитнии итсик...

За исключением стульев, искаженного английского и, как отметили техники, преимущественного использования левой резьбы, это был совершенно обычный корабль, пожалуй, даже устаревший. Например, полностью отсутствовало оборудование связи и ориентации Карлотти. Компьютерная система корабля была хоть и надежной, но не использовалась людьми уже полстолетия. И отсутствовало относительно недавнее изобретение – индикатор близости масс.

С инженерной точки зрения это был обычный корабль, но самое шокирующее открытие сделали биологи.

Они сделали его не сразу. Сначала все их силы сосредоточились на изучении останков несчастных беглецов. Это были, как сообщили биологи почты сразу, самые обычные люди, родившиеся и выросшие на планете земного типа. Однако условия их жизни не отличались легкостью. Проведенный анализ доказывал, что в течение долгого времени они страдали от недоедания, лишений, и более того – от дурного обращения. Но если бы у них была возможность провести хотя бы год в цивилизованных условиях, они были бы неотличимы от любого обитателя любой колонизированной планеты.

После этого взялись за изучение складов. В цистернах выращивались те же культуры, что и в любом корабле: огурцы, помидоры, картофель и морковь, центаврийское зонтичное вино и деликатесный мох, привезенный с планеты из системы Веги.

Шокирующее открытые крылось в банках мясных консервов, рядами установленных в морозильных камерах. Проведя анализы, биохимики установили, что необходимые для себя вещества белкового происхождения незнакомая раса черпала из человеческого мяса.

– Я была права, – говорила Соня. – Я была права. Эти существа, кто бы они ни были – это наши враги. Но кто они? И где они кроются?

– Может... они с Аутсайда? – предположил командор.

– Не глупи, Джон. Неужели ты думаешь, что эти хвостатые забрели сюда из соседней Галактики, обратили в рабство, или даже хуже чем в рабство, целую планету наших соплеменников, а мы ничего об этом не знаем? И потом, что же это за раса, ворующая у нас судостроительную технологию и даже язык? Черт возьми, абсолютная бессмыслица...

– Что мы и сказали с самого первою появления этого корабля...

Она встала со стула и принялась мерить шагами кабинет Гримса.

– Тем не менее мы вернулись вновь к нашим обязанностям. Ты написал прошение, чтобы остаться в должности вплоть до разрешения загадки, а моя отставка была аннулирована. И к тому же Правительство Федерации уполномочило меня подобрать соответствующих людей в Конфедерации для расследования (начнем, конечно, с тебя). Извини за эти мысли вслух, но это иногда помогает...

– Все, что мы знаем, – медленно сказал Гримс, – это что мы вернулись к своим обязанностям.

– Все что мы знаем, – возразила Соня, – это что от нас ждут решения загадки.

– А чтобы ее решить, нужно знать, откуда появился этот "Эсминец" или "Свобода"...

– И если ты думаешь то, что я думаю, что ты думаешь, то можно предположить, что он попал к нам из какой-нибудь Альтернативной Вселенной. И может, на нем есть устройство для перехода из одной Вселенной в другую?

– Так значит, ты согласна с теорией Чередующихся Вселенных?

– Похоже, это соответствует фактам. Нам ведь известны случаи таких переходов...

– И даже на собственном опыте...

– Если бы мы только знали, как он попал к нам.

– А мог ли он попасть к нам случайно? – спросил Гримс и продолжил: Мне кажется, его сюда забросили.

– Возможно. Ядерный взрыв вблизи корабля выкинул его в случайное отверстие между Вселенными... Возможно, это так.

– И возможно, это путь из нашей Вселенной в другую.

– Джон, я не собираюсь сгореть живьем в атомном взрыве или наблюдать, как это происходит с тобой.

– Совсем не обязательно сгорать живьем. Ты когда-нибудь слышала о свинцовом экранировании?

– Конечно. Но сколько это весит! Даже если мы экранируем только крошечный отсек, всего нашего запаса топлива едва хватит, чтобы подняться на орбиту. А остальная часть корабля, неэкранированная, будет настолько горячей, что там невозможно будет жить несколько месяцев. Вспомни, как выглядел "Эсминец" после взрыва.

Потом он указал рукой на окно, за которым виднелась громада "Искателя".

– Соня, мы ведь вместе летали на "безумную охоту на Призраков". Ты помнишь, как был экипирован "Искатель". Мы взяли на орбите нашу антигравитационную сферу, а по возвращении там же ее и оставили. Мы можем ее снова использовать и встроить в "Свободу" таким те образом, как и в первый раз с "Искателем". И с ее помощью мы можем прекрасно экранировать корабль.

– Так ты считаешь, нам следует лететь на "Свободе", а не на "Искателе"?

– Конечно. Если нам удастся на нем проникнуть во временной континуум, из которого он попал сюда, то это будет наш Троянский конь.

Соня злорадно усмехнулась.

– И тогда наши тонкоголосые хвостатые друзья увидят свой корабль и подумают, что вернулись беглецы... Мне их почти жалко, Джон.

– Мне их тоже почти жалко, – согласился он.

10

Исследователи не соглашались покинуть "Свободу", но Гримс был настойчив. Он объяснил, что простая маскировка "Искателя" под чужой корабль здесь не подходит. Крохотная, на первый взгляд незаметная деталь может видать их с головой и стоить жизни.

– А как же команда, командор? – спросил один из научных работников. Хвостатые твари наверняка быстро сообразят, что корабль ведут не восставшие...

– Почему вы в этом уверены? – ответил Гримс. – Мне кажется это маловероятным. Даже среди людей представители чужой расы нам кажутся на одно лицо. А если уж это представители иных существ...

– Я неплохо разбираюсь в этом вопросе, – добавила Соня, – но и мне трудно распознать особей чужих существ без тщательного и долгого наблюдения.

– Но у нас еще куча работы на борту! – продолжал сопротивляться ученый.

– Мистер Уэллс, – обратился Гримс к главному инженеру Приграничного Флота, – сколько там еще осталось работы?

– Не так уж много, командор. А вот если мы замаскируем один из наших кораблей и пошлем его в логово врага, то рискуем научить их многому. В области кораблестроения мы почти на столетие впереди них.

– Понятно. Итак, джентльмены?

– Я предлагаю, командор, заменить оружие на вашей "Свободе", – сказал адмирал Хенесси, но тон, с которым это прозвучало, скорее напоминал приказ, а не предложение.

Гримс повернулся к нему. Хотя адмирал был Главнокомандующим Военно-Космического Флота Конфедерации, Гримс считал себя более опытным астронавтом, и ему не нравилось подобное вторжение Действующего Флота в его собственные дела. Их суровые взгляды встретились.

– Нет, сэр, – ответил он твердо. – Это может сыграть с нами плохую шутку, а новое оружие обернется против нас.

Он был неприятно задет, когда Соня вдруг встала на сторону адмирала. Но ведь она тоже состояла в Действующем Флоте, пусть даже это был Флот Федерации.

– А как же свинцовая защита, Джон? – сказала она. – А антигравитационная сфера?

Но Гримс настаивал на своем:

– Мистер Уэлс подметил очень важную деталь. Он считает, что будет крайне неразумно ставить на карту наши достижения судостроения за последние сто лет. Но еще более неразумно ставить на карту достижения в области оружия.

– В чем-то вы правы, Гримс, – согласился адмирал, – но я не могу позволить, чтобы мои подчиненные отправлялись в рискованную экспедицию без защиты, которую я могу им обеспечить.

– Это настолько же ваши подчиненные, сэр, насколько и мои. К тому же почти все – офицеры запаса.

Адмирал свирепо посмотрел на командора и прорычал:

– Честно говоря, если бы на меня не давил наш Большой Брат из Федерации, я бы отправил туда боевую эскадру, – он холодно улыбнулся Соне. – Но земное командование, похоже, верит командиру Веррил – точнее, миссис Гримс, – и наделяет ее полномочиями чуть ли не большими, чем у меня. Мне же поручено лишь оказывать ей всяческое содействие.

Он достал из внутреннего кармана формы большую коробку, как всегда торжественно извлек из нее длинную черную сигару, раскурил ее и наполнил все еще нечистый воздух контрольной рубки "Свободы" клубами едкого сизого дыма. Голосом, не уступающим по едкости запаху своих сигар, он произнес:

– Как желаете, командор. Вы поступите так, как считаете нужным. Пускай ваша жена поступит как считает нужным, она сама убедила Правительство Федерации, что вы должны обладать всеми полномочиями (хотя мне бы хотелось...). Могу ли я, как старший по званию, хотя бы поинтересоваться вашими намерениями? Вы абсолютно уверены, что ядерный заряд, который вы взяли со склада, пошлет вас в нужную Вселенную?

– Нет, сэр, но мы постараемся. Будем действовать наугад. Ядерный заряд, казалось, взорвался в адмирале. От возмущения он не мог сказать и слова.

– Мы постараемся! – прогремел он наконец, когда к нему вернулась речь. – Действовать наугад! Черт возьми, командор, подобное отношение к делу может позволить себе курсант училища на тренировочном полете, но не опытный, ответственный офицер!

– Адмирал Хенесси, – голос Сони был не менее возмущенным. – Это не карательная экспедиция и не хорошо организованная атака Военно-Космических Сил. Это разведывательный полет. Мы не знаем, с чем мы столкнемся, но мы летим, чтобы узнать это. – Ее голос стал уже не таким жестким. – Возможно, командор выразился не совсем удачно. Он хотел сказать, что вероятность попасть в нужное пространство довольна велика, но нельзя этого полностью гарантировать. Вы хотите знать мое мнение? Я думаю, мы должны разворошить их муравейник и посмотреть, что из этого получится...

– Мы должны поднять Флаг Конфедерации на топ-мачте и посмотреть, кто там нас поприветствует, – сказал один из присутствующих. Адмирал, Гримс и Соня уставились на этого нахала. Затем Соня засмеялась:

– Это хорошая идея. Только мы поднимем не черно-золотой флаг Конфедерации, а черно-серебряный Веселого Роджера. Немного пиратства в разумных пределах нам не помешает. Вы же отдадите нас за это под суд по возвращению, адмирал?

Главнокомандующий хмыкнул.

– Похоже, я разгадал ваши намерения, командир Веррил. Естественно, такие действия совершенно недопустимы, но мне бы хотелось взглянуть, как вы это осуществите. – Он повернулся к Гримсу. – Итак, командор, я починю и обновлю установленное на корабле оружие, не внося современной технологии.

– Пожалуйста, сэр.

– Я сделаю это. А как насчет личного оружия для офицеров?

Гримс задумался. Когда они проникли на борт судна, то не нашли там ни одного пистолета. Возможно, если они возьмут с собой личное оружие, это не будет играть большой роли – ведь если их корабль захватят, то обнаружат у них на борту свинцовую защиту и антигравитационную сферу, что тут же их выдаст.

Но "Свобода", как пиратское судно, должна сама захватывать чужие корабли и подниматься к ним на борт. Предположим, что они столкнутся с превосходящими силами противника, и придется воспользоваться оружием... Незнакомые, явно чужеродные пистолеты тут же вызовут подозрительность хвостатых.

– Мы не возьмем личного оружия, – был вынужден, наконец, сказать он. – Но я надеюсь, что нам удастся захватить несколько экземпляров и сделать что нибудь подобное в нашей мастерской. И мне бы хотелось, чтобы ваши морские пехотинцы были специалистами рукопашного боя – как в скафандрах, так и без.

– И специалистами по холодному оружию, – добавила Соня.

– В особенности по абордажному: топорам и саблям, – не без иронии добавил адмирал.

– Да, сэр, – согласился Гримс. – В особенности с абордажными саблями и топорами.

– Я вам предлагаю, командор, – сказал Хенесси, – пройти ускоренный курс в центре обучения рукопашному бою на нашей базе.

– Я боюсь, что у меня не будет времени, – ответил он с надеждой в голосе.

– У вас будет время, командор. Свинцовый экран и и антигравитационная система не устанавливаются за пять минут. А еще нужно починить вооружение.

– У тебя найдется время, – сказала Соня.