Текст книги "Зеркало Кассандры"

Автор книги: Бернар Вербер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 40 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

51

Ей снится, что она маленькая девочка с косичками, которая катается по саду на трехколесном велосипеде. Она останавливается, смотрит на дерево, залезает на качели, привязанные к одной из его веток, и начинает со скрипом раскачиваться. Ее родители стоят рядом, однако с ними что-то не так. Присмотревшись, она понимает, что у них нет лиц. Ни рта, ни глаз, ни ушей, ни носа.

Мать достает из-за спины плакат, на котором написано: «Избыток чего-то одного означает нехватку чего-либо другого».

То же самое делает отец. На его плакате Кассандра читает: «Оттого, что кто-то сегодня представляет себе прекрасный мир будущего, этот прекрасный мир однажды станет реальностью».

Тут появляется ее брат, он еще очень юн, ему максимум лет тринадцать. Длинные волосы закрывают ему лицо. У него есть только рот, окаймленный прыщами. Нет ни глаз, ни носа.

Рот произносит: «Все дело – в степени вероятности».

Безликая мать отводит обоих детей в уголок сада, где растут два маленьких синих дерева, каждое из которых снабжено дверцей. На первом дереве надпись: «Эксперимент 23», на втором – «Эксперимент 24».

Кассандра входит внутрь второго дерева и видит, что у него нет корней. Вместо них зияет бездонная дыра, ведущая к центру Земли.

52

Тонкий луч света, пробившийся сквозь шторы, медленно ползет к постели. Он освещает ковер, изножье кровати, затем – лицо Кассандры Катценберг.

Луч доходит до ее век и будит ее. Ей требуется некоторое время, чтобы понять, где она находится.

Она идет в ванную комнату спальни и решает принять душ. Нагреватель воды не работает, из душа течет ледяная струя. Но наслаждение от контакта с живой и чистой влагой оказывается сильнее страха перед холодом.

Девушка долго стоит под ледяным душем, она трет свое тело засохшим кусочком мыла. Конечно, это не так, как во сне про ванную комнату, но все равно очень приятно.

Сначала увидеть во сне идеальный вариант событий, а потом пережить их наяву в несколько упрощенном виде.

Для полного счастья не хватает только, чтобы появился мужчина с маленькой буквой «д» на груди…

Но брат Даниэль не появляется. Кассандра моет свои длинные волосы, вытирает их полотенцем. Потом роется в шкафчике и находит много разных флакончиков, которые осторожно нюхает. Она душится остатками духов, наливает в раковину воды и смотрит на свое отражение.

Чистая и надушенная Кассандра чувствует себя другим человеком. Она чувствует себя «новой» Кассандрой.

Это мое лицо.

Меня зовут Кассандра.

Почему я так не похожа на других девочек моего возраста?

Как из моего мозга изъяли воспоминания о детстве?

Она знает, что это не амнезия.

Нет, это нечто другое. Разве это амнезия, когда забываешь все, что было до тринадцати лет, но зато видишь будущее, причем одни теракты.

Кассандра чистит зубы пастой, с наслаждением расчесывает длинные волосы.

Распутывая их, она как бы распутывает свою жизнь.

Она пытается натянуть свою старую одежду, разложенную стопками в шкафах, но та ей слишком мала. Кассандра решает порыться в шкафах у матери. Юбка и пиджак «Шанель». Чулки и туфли на каблуке. Белая блузка. Чтобы еще меньше походить на себя, девушка сооружает при помощи шпилек высокую прическу и надевает темные очки.

Так она напоминает серьезную даму, секретаря или…

Дочь министра.

Кассандра смотрит на свое отражение в воде и находит, что она выглядит немного повзрослевшей, но зато более привлекательной, чем в готической одежде или спортивном костюме.

Это тоже я.

Блуждая по парку, Кассандра улавливает забытые ароматы, странные ощущения. Она не помнит ни места, ни пейзажа, но точно знает, что здесь она испытывала сильные ощущения.

Тут я была свободной и счастливой.

Кассандра смотрит на соседний лес, испытывая желание сбежать из мира людей и поселиться на природе. Она знает, что может остаться здесь и жить без помощи извне, питаться ягодами, грибами, кореньями, утолять жажду водой из озера. А ночью спать в родительском доме, вдали от Парижа с его невзгодами.

Но Кассандра вспоминает слова своего брата: «Самое страшное – это покорность судьбе». Она знает, что ей необходимо вернуться в игру и сделать все для победы.

Неожиданно цифры на ее часах приходят в движение. Вероятность умереть в ближайшие пять секунд возрастает до тридцати восьми процентов. Число еще не перешло роковую черту, но, тем не менее, означает, что какая-то неведомая угроза нависла над ней. Кассандра оглядывается по сторонам, но ничего необычного не замечает.

Где-то таится опасность. Что видит Пробабилис? Дикое животное? Медведя? Волка? Грозу? Молнию? Ядовитое растение?

Кассандра делает шаг по направлению к лесу. Цифра на часах подскакивает до сорока пяти процентов.

Опасность приближается, но какая?

Пятьдесят два процента.

Теперь уже ее жизнь находится под угрозой.

Она даже не пытается понять природу опасности, а решает следовать совету своего брата: «Если часы показывают больше пятидесяти процентов, беги!»

Кассандра покидает родительский дом и автостопом уезжает в столицу.

53

Моя мать – ученый с мировым именем. Мой отец – влиятельный политик. Мой брат – математический гений.

Если, принадлежа к такой семье, я не сумею совершить нечто необыкновенное, значит, я просто ее недостойна.

В любом случае, выбора у меня нет.

54

Небо не знает, чему отдать предпочтение – солнцу или дождю. В вышине плывут облака, подгоняемые мягким ветерком. Холодно. В обличье деловой женщины, строгой юбке и пиджаке от «Шанель», в чулках и туфлях на каблуках, Кассандра Катценберг выглядит респектабельно и, голосуя, легко останавливает машины.

Шикарная одежда и черные очки внушают почтение.

Кассандра проезжает ворота Клиньянкур, Сент-Уэн, Сен-Дени, потом то, что, судя по указателю, называется „ZAC", то есть „Zone d’aménagement concerte", затем – „ZUP", „Zone à Urbaniser en Priorité" [12]12
  Зона, благоустроенная согласно предварительным постановлениям (фр.).


[Закрыть], дальше – призрачные кварталы, расположенные вдали от основных магистралей, и направляется к МГС.

Эта аббревиатура означает: проезжайте, тут не на что смотреть, здесь нет достопримечательностей, это не город, это просто географические отбросы. Эта земля не существует.

Поблагодарив последнего водителя, доставившего ее к месту назначения, Кассандра идет по проспекту Жана Жореса, ведущему к МГС.

Приближается полицейская машина. Кассандра, не уверенная в том, что новый костюм шикарной женщины в достаточной степени изменил ее внешность, инстинктивно прячется за платан.

Полицейская машина проезжает мимо, даже не притормозив.

Не надо бояться. Страх притягивает опасность.

Кассандра смотрит на часы: «Вероятность умереть в ближайшие пять секунд: 15 %».

Ладно, полиция – это несмертельно.

Девушка в костюме и на высоких каблуках продолжает идти вдоль стены.

Если я когда-нибудь увижусь с Даниэлем, я предложу ему сделать часы, которые бы показывали вероятность отправиться в тюрьму. Уверена, что эта идея его заинтересует… и покупатели найдутся… Правда, скорее всего, из криминального мира.

Кассандра добирается наконец до того участка ограды, где, как она помнит, находится отверстие. Она ждет, пока на улице не будет ни души, и ныряет в пролом, ощерившийся колючей проволокой. В костюме это делать не очень удобно, но Кассандре удается пролезть сквозь решетку без особого труда, лишь немного порвав чулки. Она приземляется на четвереньки близ кустов, окаймляющих южную сторону муниципальной свалки.

Вот она и снова в мире «по ту сторону ограды». Кассандру, к ее большому удивлению, вонь уже не смущает.

Она похожа на запах моего собственного пота. Первое чувство отвращения проходит, и она кажется почти приятной.

Кассандра вспоминает, как в столовой школы «Ласточки» ее впервые угостили вином. Сначала оно показалось ей едким, а потом понравилось. То же самое произошло с сыром рокфор: после первого кусочка начались рвотные позывы, но затем она оценила этот новый вкус.

Удивителен момент перемены, когда что-то, поначалу отталкивающее, становится терпимым, а потом даже и приятным.

Кассандра вдыхает воздух полной грудью.

Мне кажется, что я испытывала ностальгию по этой вони.

Продравшись сквозь первый плотный ряд деревьев, Кассандра пытается отыскать знакомые ориентиры, но в первый раз она была здесь вечером и в тумане. Днем же она видит всего лишь простирающиеся до горизонта горы мусора.

Она идет наугад, чувствуя, что туфли на высоком каблуке совершенно не предназначены для прогулок по свалке. Неожиданно она слышит глухое рычание.

Затем еще.

Жизнь – это бесконечное повторение. То, что мы недопоняли в первый раз, происходит с нами снова. Чуть-чуть по-другому.

Если мы по-прежнему не понимаем, событие возвращается до тех пор, пока мы не усвоим урок окончательно.

Она вновь слышит рычание со всех сторон. Кассандра пытается сохранить хладнокровие и заставить себя размышлять.

У меня есть три варианта действий. Бежать со всех ног. Встретиться с ними лицом к лицу. Попытаться подружиться.

Последнее решение кажется ей наилучшим. Но как наладить отношения с бродячими, наполовину одичавшими собаками?

Надо уничтожить пропасть между нами. Нужно дать им понять, что я совершенно не хочу причинить им зла. Что я такая же, как они. Дикая. Свободная. Свирепая. Нам хочется уничтожить лишь тех, кто не похож на нас. Подобных себе мы уважаем. Я должна найти в себе частицу дикой собаки.

Кассандра останавливается и пристально смотрит на приближающихся тощих псов.

Я – такая же, как вы. Мы – свободные и дикие животные. Нам нет никакого смысла уничтожать друг друга.

Кассандру окружают уже около двадцати собак. Тощих, покрытых лишаем.

Они перестают рычать, но продолжают неуклонно приближаться. На телах некоторых из них видны следы глубоких ран, другие хромают или шевелят культей хвоста. Все это память о братоубийственных войнах.

Решение номер три вдруг представляется Кассандре рискованным.

Годы недоверия за несколько секунд из памяти не сотрешь.

Неосознанно она уже готовится к варианту номер два. Она распрямляет пальцы, ее ногти готовы вонзиться в чужую плоть.

Мы можем мирно сосуществовать. Нас объединяет одна и та же жизненная сила. Я вас уважаю, уважайте же и вы меня,продолжает думать она несмотря ни на что, словно пытаясь убедить саму себя.

И, в дополнение к своим мыслям, показывает зубы и начинает рычать в той же тональности, что и собаки.

Псы подходят еще ближе. На вершине мусорного холма появляются другие собаки, которые смотрят на Кассандру, оскалив клыки. Уже сменившая вариант номер три на вариант номер два девушка понимает, что вариант номер два, скорее всего, уступит место варианту номер один.

Ее часы показывают: «Вероятность умереть в ближайшие пять секунд: 19 %».

Кассандра понимает, что поблизости нет видеокамер. Лишние шесть процентов, добавившиеся к обычным тринадцати, появились благодаря ее учащенному пульсу. Кроме того, Пробабилис определил, что она находится в каком-то грязном, а следовательно, полном микробов месте. Собак он не заметил.

Пробабилис не знает всего.

Пробабилис – не Бог.

И она бросается бежать. Стая бродячих собак немедленно заходится лаем и пускается за ней вдогонку.

Девушка скидывает неудобные туфли, рвет по шву юбку, чтобы дать ногам возможность свободно двигаться, и мчится дальше в одних чулках.

Стая собак перевозбуждена. От их оглушительного лая у Кассандры закладывает уши.

Вот что чувствуют лисы во время псовой охоты. Бескрайнее одиночество и непонимание между двумя родственными земными видами.

Кассандра устремляется в лабиринт между горами мусора. Справа она видит узкий проход, по которому собаки будут вынуждены бежать гуськом, что должно снизить их скорость.

Она бросается туда, еще сильнее разорвав юбку от «Шанель».

Она летит вперед не глядя. Неожиданно что-то обвивается вокруг ее лодыжки. Она резко падает, затем неожиданно поднимается в воздух. Лассо возносит ее на метр над поверхностью земли.

Кассандра брыкается. Тщетно. Юбка задирается, обнажая ее ноги в чулках до самых бедер. Полы пиджака накрывают ей глаза. Собаки уже прыгают под ее головой, пытаясь достать зубами до лица. Ее прическа разом распадается, и волосы, словно содержимое перевернутой сумки, водопадом обрушиваются вниз. Некоторым псам удается допрыгнуть до ее головы. Их клыки щелкают в пустоте у нее над ухом.

Она пытается подтянуть голову повыше, но чувствует, что силы ее покидают.

Собак охватывает безумие. Они исступленно лают, понимая, что их подвешенная вверх ногами жертва отныне находится в их власти. Они так возбуждены и раздражены, оттого что им не удается добраться до столь легкой добычи, что начинают наскакивать друг на друга.

Вывернув голову, Кассандра видит, что собаки внизу дерутся и кусаются и что к ним присоединяются все новые и новые псы, привлеченные запахом крови своих раненых собратьев.

Ей кажется, будто она смотрит фильм. Закрываешь глаза – и переходишь к следующей сцене. Моргаешь – и фильм твоей жизни монтируется по-новому. Не поднимаешь веки – и кадр исчезает. Она опускает ресницы. Затемнение, все погружается в черноту, наполненную бешеным собачьим лаем.

55

Мой страх питает их гнев. Так происходит всегда.

Надо найти способ их успокоить, надо уничтожить пропасть между нами.

Нужно стать младенцем из книги моей матери, младенцем, который не чувствует грани, отделяющей его от окружающего мира.

Способна ли я принять или даже полюбить этих собак?

Если честно – то нет. Они безобразны, они агрессивны, они производят много шума, их побудительными мотивами являются лишь страх и самые примитивные импульсы. Уровень их сознания так низок, что я даже не могу настроиться с ними на одну волну.

Но если я этого не сделаю, я могу умереть. Я должна попытаться. Мне нужно испытать к ним такое же сочувствие, которое я хочу вызвать у них.

Дышать.

Замереть.

Послать волну покоя, самую мощную. Окутать их облаком позитивной энергии.

56

Лай умолкает, Кассандра ощущает что-то холодное на своей шее.

Змея?

Нет, металлическая цепь.

– Тебя же предупреждали, что, если вернешься, нам придется убить тебя! – произносит чей-то голос.

Металлическая цепь начинает сжиматься. Кассандра открывает глаза. Собаки исчезли.

Она задыхается.

Ким, молодой человек с синей прядью волос, душит ее цепью от нунчака. Кассандра видит, что ее часы показывают: «Вероятность смерти в ближайшие пять секунд: 73 %».

Она понимает, что в данный момент у нее больше шансов умереть, чем выжить.

Ким продолжает затягивать цепь на ее шее.

81 %.

Странно, но Кассандру мало волнует собственная гибель. Она покоряется судьбе. Вот только она не понимает, как в этом безлюдном месте, где нет ни одной видеокамеры, часы могут определить, что ее душит цепью молодой бомж. В конце концов она догадывается, что счетчик пульса просто реагирует на изменение скорости потока крови.

– Отпусти ее! – раздается громовой голос Орландо.

Захват цепи ослабевает.

Цифры на часах уменьшаются до 50 %, затем до 42 %. Кассандра кашляет, у нее кружится голова.

– Что ты лезешь, Барон? Ее же предупреждали, – кричит Ким, не выпуская из рук оружие.

– Ты действительно хочешь ее прикончить, дурачок? – спрашивает Орландо.

Молодой человек пожимает плечами и убирает нунчаки:

– Нет, я только припугнуть ее хотел, чтобы больше не надоедала. Ну ты понимаешь, Барон. Знаешь поговорку…

Молодой человек в кожаной куртке не успевает продолжить.

– Не знаю, и знать не хочу! Осточертел ты мне уже со своими идиотскими поговорками, дурачок!

– Эй, у меня другое имя! У тебя язык отсохнет, что ли, если мой титул назовешь?

– Когда ты несешь всякий бред, ты не маркиз, а просто дурачок. И поговорки твои дурацкие.

Мужчины брызжут слюной друг другу в лицо, причем более молодой вынужден встать на цыпочки, чтобы оказаться на уровне глаз противника.

– Да что ты привязался к моим поговоркам? Можешь мне объяснить, господин… Барон?

Кассандра дергается.

– М-м… вы не могли бы меня перевернуть? – напоминает она о себе. – Кровь к голове начинает приливать.

Но мужчины не обращают на нее ни малейшего внимания.

– Ты все еще хочешь знать, почему я не люблю поговорки, дурачок? Мне кажется, я тебе уже тысячу раз объяснял: потому что это старые законсервированные мысли. Такие мысли используют люди, неспособные размышлять самостоятельно. Всякие умственные лентяи. Если бы наши предки были такие умные и советы у них были бы такие правильные, то они не оставили бы нам мир в подобном виде.

Он заканчивает фразу плевком.

– Все эти великие советчики прошлого полностью обосрались со своими поучениями, которые не стоят и ломаного гроша. Да, я считаю, что они ничего не соображали. Честно говоря, я думаю, что наши предки были кретинами, а все их поговорки не имеют никакого смысла. То есть в жизни все не так, как они утверждают, а наоборот!

– Ах вот как, дорогой Барон? Ты что же, можешь привести пример, когда в поговорке говорится одно, а в жизни происходит совершенно другое?

– Э-э… не хочу вас отвлекать, но не могли бы вы уделить мне немного внимания? – просит Кассандра. – Просто отвяжите мне ногу, пожалуйста!

– Пример неработающей поговорки? Конечно, подожди. Да вот, куда проще: «Аппетит приходит во время еды». Это неверно. Тебе хочется есть гораздо больше тогда, когда ты лишен пиши! То есть: «Аппетит приходит в отсутствие еды»! И все, дурачок!

– Ладно, может быть. Но вторую ты ни за что не найдешь, мой милый Барон.

– Для тебя – все что угодно, Маркиз. Взять, к примеру, «Нажитое нечестным путем не идет впрок». Это неправильно. Нажитое нечестным путем всегда идет впрок. Любой вор тебе подтвердит. Да посмотри на самые большие состояния Франции, они все мошенники, синдики, покупатели убыточных предприятий. Они ограбили ближнего и основали свою империю на ворованном добре. Нечестно нажито, и отлично идет впрок.

Молодой человек проявляет признаки раздражения.

– Хорошо, хорошо. Но третью ты уж точно не найдешь, дорогой мой Барон…

– «Лучше поздно, чем никогда»? – бросает Кассандра.

Орландо немедленно принимает предложение:

– Точно. Есть масса вещей, которые лучше просто не делать, чем делать слишком поздно. Например…

– Нет, – говорит Кассандра, – я хотела сказать: меня лучше отвязать поздно, чем не отвязывать вообще…

Викинг-охотник удивленно смотрит на девушку. Одной рукой он берет ее за щиколотку, а другой высвобождает ей ногу, перерезав веревку кинжалом. Потом он осторожно ставит девушку на землю. Она обретает равновесие, переводит дыхание, с трудом сглатывает слюну.

– Э-э… здравствуй, Маркиз, здравствуй, Барон, – говорит она громко.

Но мужчины слишком увлечены предметом своей беседы и не отвечают ей. Они поворачиваются к ней спиной, и пока вся компания идет к Искуплению, спор на их излюбленную тему разгорается еще пуще.

– «В стране слепых одноглазый – король». Убежден, что это не так, – продолжает Орландо. – Ты можешь представить себе одноглазого, который появляется в стране слепых?

– Конечно, он станет их вождем!

Орландо не собирается сдаваться. Он басит:

– Никогда! Это невозможно. К одноглазому станут относиться как к странному типу, у которого бывают галлюцинации. Ему, несомненно, будет обеспечен холодный прием. Все станут думать, что он бредит, поскольку он что-то видит там, где ничегошеньки нет.

– Но он будет самым сильным. Благодаря зрению!

– Самым слабым. Благодаря зрению!

– Если он захочет драться, он победит слепых.

– Да нет, слепые его одолеют. У слепых, несомненно, развиты другие чувства: слух, обоняние, осязание.

– Зрение важнее!

– Даже ночью? Нет, ночью слепые в два счета набьют морду твоему одноглазому. Потому что они будут действовать эффективнее, чем парень, который зависит от зрительной картинки и от источника света.

Замыкающая маленькую процессию Кассандра внимательно смотрит по сторонам и запоминает дорогу на тот случай, если придется идти по ней снова.

57

Я уверена в том, что они рады меня видеть. Они просто застенчивы и неуклюжи в проявлении чувств.

58

Пронзительный голос режет уши.

– Что тут делает эта липучка? Я думала, мы уже избавились от паршивки Белоснежки, – кричит Эсмеральда, опуская журнал.

На обложке заголовок: «Певица Саманта ждет тройню, кто отец – неизвестно». Внизу: «В день зачатия нас было много, и я сильно выпила».

Пожилой африканец машинально почесывает подбородок, что является у него признаком сильного замешательства.

– Девчушка попала в западню к собакам, они ее чуть не съели, – объясняет Орландо.

– Мне очень жаль, я пытался ее убить, но действовал недостаточно быстро, – признается Ким. – Барон мне помешал.

– С возрастом ты поумнеешь, маленький паршивец, и поймешь, что насилие – это не решение проблемы, – отрезает Орландо.

– Подожди, это ты говоришь? Хорошо, раз уж мы играем в антипоговорки, я предлагаю тебе вывернуть и это изречение наизнанку: «Насилие – часто лучшее, а порой и единственное решение проблемы»!

– Бывают и исключения, не все поговорки нужно выворачивать наизнанку, – раздраженно замечает светловолосый бородач.

– Это что, новая поговорка? – подтрунивает над ним Ким.

Кассандра с радостью оглядывает знакомые места. Странная деревня, сначала вызвавшая у нее удивление, затем – отвращение, теперь кажется ей уголком, обладающим всеми достоинствами полной свободы посреди мира условностей.

Это утопия. В точном этимологическом смысле слова. Место, которое не находится нигде.

Остальные продолжают говорить, но она не слушает их. Она созерцает горы мусора.

Зачем я вернулась в это гиблое место? Какая-то часть меня знает ответ. Это необходимый этап моей личной эволюции. Этап Гниения, который я не прошла до конца.

Этап Великого Изготовления Философского камня, символа совершенства.

Трансмутация олова в золото.

Чистую истину можно добыть, только вернувшись в перегной и сор. Этот этап необходим. Тот, кто отказывается вновь окунуться в первоначальное болото, не сможет ни понять, ни увидеть свет. Мне нужно спуститься в клоаку, чтобы понять свое личное прошлое и наше коллективное будущее. Ибо они, несомненно, связаны.

У подножия горы из рваных покрышек сушится на решетке собачья шкура. Треснутый экран телевизора показывает новости без звука. В середине площадки над горящими поленьями висит котел. Из него исходит отвратительный запах горелого собачьего жира. Над котлом, выделывая в воздухе пируэты, кружат мухи и комары.

– Не хочу отнимать у тебя много времени, позволь просто задать один вопрос, Герцогиня, – говорит Ким. – По твоему мнению, как будут встречены одноглазые в стране слепых? Их будут почитать, их хорошо примут, их будут презирать, их выгонят?

– Выгонят вон, да! Так им и надо! Я вообще кривых не люблю, – отвечает Эсмеральда, не спуская своих разбегающихся в разные стороны глаз с непрошеной гостьи.

– А ты что думаешь, Виконт?

– Это зависит от времени суток, а ночью еще и от того, полная ли на небе луна, если ты понимаешь, что я хочу сказать, – дипломатично замечает африканец.

Эсмеральда резко обрывает разговор:

– Послушай-ка, Золушка! Вроде бы мы тебе доходчиво объяснили, что не хотим видеть твою самодовольную буржуйскую рожу, и посоветовали больше сюда не возвращаться. Ну, так мне кажется. Или мы друг друга не поняли? Видимо, мы недостаточно ясно выразились. Фраза: «Прочь отсюда, мы не хотим тебя больше видеть!» – может показаться двусмысленной в свете нашего гостеприимства, но она действительно означает, что мы не хотим тебя видеть…

Она приближается к Кассандре и брызжет слюной ей в лицо.

– Мы уже отказали принцессе Монако, английской королеве, папе Римскому и нашему президенту, а они все просили политического убежища в Искуплении, так что для тебя мы тоже исключений делать не будем.

Женщина с узлом рыжих волос и роскошной грудью подходит еще ближе к девушке.

– Послушай, мисс Приносящая Несчастья, ты хуже, чем лобковая вошь, – от тебя не избавишься! Придется, наверное, и тебя травить крысомором да мышьяком! А если не поможет, будем отколупывать устричным ножом. Или отбойным молотком крошить.

– Хватит, Герцогиня! – бурчит Орландо.

– Нет, не хватит. Я думаю, что мы тебя один раз выставили за порог – и во второй раз тоже церемониться не будем. Или Ким тебя убьет, или в сексуальное рабство албанцам продадим. Что ты на это скажешь?

Кассандра бросает взгляд на часы и видит, что вероятность умереть в ближайшие пять секунд уменьшилась до четырнадцати процентов.

Ни одна камера, ни одна система контроля не отслеживает то, что происходит здесь, опасность грозит мне тут в той же степени, что и в любом другом месте. Просто блеф.

Но Кассандра понимает, что, вопреки всякой логике, доверяет часам своего брата Даниэля. Простой факт, что часы показывают четырнадцать процентов, придает уверенности: ее запугивают, но настоящей опасности здесь и сейчас не существует.

Во всяком случае, ее не будет в ближайшие пять секунд.

И она, не торопясь, не сводя глаз с Эсмеральды, произносит:

– Я хочу остаться здесь. С вами. Навсегда.

Молчание. Потом Эсмеральда начинает хохотать. Остальные тоже смеются.

– Браво, Барон, я думаю, ты нам настоящее сокровище нашел. Непонятно уже, как мы без нее-то жили.

– Для буржуйской девчонки говорит она мало, но уж если скажет – то очень остроумно! – признает Ким.

Кассандра сохраняет невозмутимое выражение лица и играет браслетом часов. Когда вновь устанавливается тишина, она продолжает:

– Я долго думала. Здесь и только здесь – мое настоящее место. С вами. Только вы можете меня понять.

Четверо граждан Искупления перестают смеяться, потом озадаченно переглядываются. Эсмеральда чешет затылок. Это сигнал. Фетнат чешет подмышку, Ким – ногу, Орландо – подбородок. Потом последний звучно пускает газы, что является у него признаком интенсивной работы мысли. Эсмеральда несколько раз подряд сплевывает на землю.

Кассандра чувствует, что они колеблются, и хочет усилить свои позиции.

Можно ли сказать им правду? Нужно давить на чувства, они ведь суеверны. Тут как с собаками: чтобы уничтожить разделяющую нас пропасть, надо дать им понять, что я такая же, как и они. У собак уровень восприятия был слишком низкий, а с бомжами должно получиться.

– Послушайте, с тех пор, как я родилась, я ни разу никого не убедила в чем бы то ни было.

– Ну и что, это аргумент?

Девушка с длинными черными волосами продолжает как ни в чем не бывало:

– При этом я даю вам гарантию, что не только не навлеку на вас несчастий, но и принесу удачу. Для тех, кто меня окружает, я – как оберег, как талисман.

И, в знак принадлежности к племени, Кассандра лихорадочно чешет под мышкой и пытается сплюнуть. Эсмеральда подходит к ней:

– Скажи, малышка, может быть, тебе будет интереснее учиться, жить своей буржуйской жизнью, ходить по магазинам, смотреть по телевизору трогательные сериалы, отрываться в ночных клубах и принимать наркотики, как делают все ребята твоего возраста?

После секундного колебания Кассандра решительно мотает головой, отвергая эти соблазнительные перспективы.

– В таком случае я должна посоветоваться с действующим правительством, – заявляет Эсмеральда.

Все четверо отходят в сторону, усаживаются в кружок и шепчутся. Вначале они явно не могут прийти к единому мнению. Потом постепенно находят общее решение.

В конце концов Эсмеральда, первая поднимается на ноги и объявляет:

– Хорошо, Козетга, ты хочешь стать одной из нас – это возможно, но сначала тебе придется пройти «великое посвящение».