Текст книги "Гибель королей"

Автор книги: Бернард Корнуэлл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава вторая

Я не осознавал, насколько важен Альфреду этот договор, пока не вернулся в Буккингахамм и не обнаружил там шестнадцать монахов, которые увлеченно поедали мои продукты и пили мой эль. Самые младшие из них были безусыми подростками, старший же, предводитель, – тучным дядькой моего возраста. Его звали брат Джон, и он настолько сильно заплыл жиром, что с трудом поклонился мне.

– Он из Франкии, – гордо объявил Уиллиболд.

– Что он здесь делает?

– Он королевский певчий! Возглавляет хор.

– Хор? – переспросил я.

– Мы поем, – сказал брат Джон раскатистым голосом, который, казалось, звучал из его необъятного брюха. Он повернулся к своим монахам, властно взмахнул рукой и закричал: – «Soli Deo Gloria»[3]3
  Soli Deo Gloria, церковный гимн «Лишь Богу будет слава».


[Закрыть]. Всем встать! Глубокий вдох! По моей команде! Один! Два! – Они запели. – Рот открыть! – орал им брат Джон. – Шире рот! Громче! Из желудка! Чтоб я вас услышал!

– Хватит! – тоже заорал я, прежде чем они допели первую строку. Я передал свой меч Осви, своему слуге, и подошел к очагу, чтобы согреться. – С какой стати, – обратился я к Уиллиболду, – я должен кормить поющих монахов?

– Нам нужно произвести впечатление, это важно, – ответил он, с сомнением глядя на мою заляпанную грязью кольчугу. – Мы же представляем Уэссекс, лорд, и мы должны показать всю роскошь двора Альфреда.

Вместе с монахами Альфред прислал знамена и хоругви. На одном красовался уэссекский дракон, на других были вышиты святые или другие священные изображения.

– Мы и эти тряпки потащим с собой? – спросил я.

– Конечно, – ответил Уиллиболд.

– А я могу взять с собой знамя с Тором? Или с Одином?

Уиллиболд вздохнул.

– Прошу тебя, лорд, не надо.

– А почему бы нам не взять хоругви с женщинами-святыми? – осведомился я.

– Уверен, мы можем взять их с собой, – сказал Уиллиболд, довольный моим предложением, – если тебе так хочется.

– Одну из тех святых, которую раздели догола, прежде чем убить, – добавил я, и Уиллиболд опять вздохнул.

Сигунн принесла мне рог с элем, и я звонко ее чмокнул.

– Здесь все в порядке? – спросил я у нее.

Она перевела взгляд на монахов и пожала плечами. Я заметил, что она вызвала у Уиллиболда живейший интерес, особенно после того, как я обнял ее и прижал к себе.

– Она моя женщина, – объяснил я всем.

– Но… – начал он и тут же замолчал. Он думал об Этельфлед, однако у него не хватило духу произнести ее имя.

Я улыбнулся ему.

– У тебя ко мне какой-то вопрос, отец?

– Нет-нет, – поспешно проговорил Уиллиболд.

Я посмотрел на самую большую хоругвь, огромный и яркий прямоугольник кремового полотна с вышитым распятием. Она была такой большой, что ее могли нести только двое, а если бы дул сильный ветер, то им на подмогу понадобился бы еще кто-то.

– Йорику известно, что мы ведем с собой целую армию? – спросил я у Уиллиболда.

– Его предупредили, что от нас прибудет сто человек.

– А Сигурда и Кнута он не ждет? – ледяным тоном осведомился я, и Уиллиболд тупо уставился на меня. – Датчане знают о договоре, – пояснил я, – и обязательно попытаются помешать.

– Помешать? Но как?

– А ты как думаешь? – усмехнулся я.

Уиллиболд побледнел.

– Король Йорик отправляет нам навстречу отряд, – сказал он.

– Сюда? – возмутился я, сразу подумав, что тогда мне придется кормить еще большую ораву.

– В Хунтандон, – ответил Уиллиболд, – и оттуда они будут сопровождать нас в Элег.

– Зачем мы едем в Восточную Англию? – спросил я.

– Чтобы заключить договор, естественно, – ответил Уиллиболд, озадаченный моим вопросом.

– Тогда почему Йорик не отправляет своих людей в Уэссекс?

– Йорик уже прислал своих людей, лорд! Он прислал Сеолберта и Сеолнота. Договор – это было предложение короля Йорика.

– Тогда почему бы его не подписать и не скрепить в Уэссексе? – продолжал я задавать вопросы.

Уиллиболд пожал плечами.

– А это имеет значение, лорд? – с долей нетерпения спросил он. – Ведь предполагается, что через три дня мы встретимся в Хунтандоне, – продолжал он, – но если испортится погода… – Он притих.

Я слышал о Хунтандоне, хотя и не бывал там. Я знал, что город расположен где-то за нечеткой границей между Мерсией и Восточной Англией. Я поманил к себе близнецов, Сеолберта и Сеолнота, и они вскочили из-за стола, где беседовали с двумя священниками, приехавшими с Уиллиболдом из Уэссекса, и поспешили ко мне.

– Если бы мне надо было отсюда ехать в Элег, – обратился я к ним, – какую дорогу мне следовало бы выбрать?

Они несколько секунд переговаривались, потом один из них сказал, что кратчайший путь лежит через Грантасестер.

– Оттуда, – продолжил другой, – идет римская дорога прямиком на остров.

– Остров?

– Элег – это остров, – сказал один из близнецов.

– В болоте, – добавил другой.

– С конвентом!

– Который сожгли язычники.

– Хотя церковь уже восстановили.

– Хвала Господу.

– Конвент построила святая Этельреда.

– А она была замужем за нортумбрийцем, – сказал то ли Сеолнот, то ли Сеолберт, решив умаслить меня, потому что я нортумбриец. Я лорд Беббанбурга, хотя в этой мощной крепости на берегу моря уже давно обитает мой злобный дядька. Он украл ее у меня, и я собирался ее вернуть.

– Итак, Хунтандон, – спросил я, – стоит на дороге в Грантасестер?

Мое невежество удивило близнецов.

– Вовсе нет, лорд, – ответил один из них, – Хунтандон гораздо дальше на север.

– Тогда зачем мы туда едем?

– Король Йорик, – начал другой близнец и замолчал. Стало ясно, что ни он, ни его брат не задумывались над этим вопросом.

– Этот путь не хуже любого другого, – сказал первый.

– Лучше, чем через Грантасестер? – грозным голосом осведомился я.

– Почти такой же хороший, лорд, – ответил один из них.

Иногда наступает момент, когда человек чувствует себя диким кабаном, загнанным в лес. Он слышит охотников, слышит лай собак и прикидывает, каким путем убегать, но не может выбрать одно конкретное направление, потому что звуки доносятся отовсюду и ниоткуда. Все, из того что мне было сказано, неправильно. Абсолютно все. Я подозвал Ситрика, который когда-то был моим слугой, а теперь стал дружинником.

– Найди кого-нибудь, – сказал я, – кого угодно, кто знает Хунтандон. Приведи его сюда. Я хочу, чтобы он был здесь к завтрашнему дню.

– Где мне его искать? – спросил Ситрик.

– Откуда я знаю? Иди в город. Поговори с людьми в тавернах.

Ситрик, тощий и узколицый, обиженно посмотрел на меня.

– Мне искать такого человека по тавернам? – спросил он с таким видом, будто я требовал от него невозможного.

– Купца! – заорал я ему. – Найди кого-нибудь, кто много путешествует! И не напейся. Найди и приведи ко мне.

Взгляд Ситрика не прояснился – и правда, кому же захочется идти куда-то в такой холод? На мгновение он стал похож на своего отца, Кьяртана Безжалостного, но все же овладел собой и, резко повернувшись, пошел прочь. Финан, внимательно наблюдавший за Ситриком, успокоился.

– Найди кого-нибудь, кто знает, как добраться до Хунтандона, до Грантасестера и до Элега, – крикнул я вслед Ситрику, однако он ничем не показал, что услышал меня, и вышел из дома.

Уэссекс я знал достаточно хорошо, Мерсию я знал частями и продолжал изучать ее. Я знал все земли, что лежали вокруг Беббанбурга и Лундена, но вот остальная Британия была для меня тайной за семью печатями. Мне нужен был человек, который знал бы Восточную Англию так же хорошо, как я знал Уэссекс.

– Мы знаем все эти места, господин, – сказал один из близнецов.

Я не обратил внимания на его слова, потому что близнецы никогда не смогли бы понять мои страхи. Сеолберт и Сеолнот посвятили себя обращению датчан в христианство, и они воспринимали готовящийся договор с Йориком как доказательство тому, что их бог выигрывает битву против языческих идолов. Так что от них было мало пользы в том, чтобы разрешить мучившие меня сомнения.

– А Йорик, – обратился я к ним, – отправляет своих людей на встречу с нами в Хунтандон?

– Да, в качестве эскорта, лорд. Наверное, его поведет ярл Оссител.

Я слышал об Оссителе. Он был командиром телохранителей Йорика и, следовательно, главным дружинником Восточной Англии.

– И сколько человек он с собою приведет? – продолжал я свои расспросы.

Близнецы пожали плечами.

– Может, сотню? – сказал один.

– Или две? – сказал другой.

– А потом мы все вместе поедем на Элег, – радостно объявил первый.

– И запоем, как маленькие птички, – встрял в разговор брат Джон.

Они что, рассчитывают, что я отправлюсь в Восточную Англию с охапкой ярких хоругвей и в сопровождении команды поющих монахов? Вот Сигурд будет в восторге, подумал я. В его интересах помешать заключению договора, а лучший способ добиться этого – устроить мне засаду где-нибудь на пути в Хунтандон. Я не утверждал наверняка, что он именно это и планирует, я просто предполагал. Насколько мне было известно, Сигурд действительно собирался праздновать Йоль, и зимняя кампания, имеющая целью помешать заключению договора между Уэссексом, Мерсией и Восточной Англией, в его намерения не входила. Однако тому, кто думает, будто его враг спит, долго не выжить. Я легонько шлепнул Сигунн по попе.

– Ты хотела бы провести Йоль на Элеге? – спросил я.

– Рождество, – не удержавшись, поправил меня один из близнецов, но заметил мой взгляд и съежился.

– Я бы предпочла встретить Йоль здесь, – ответила Сигунн.

– Мы едем на Элег, – сказал я, – и ты наденешь золотые цепи, которые я подарил тебе. Важно, чтобы мы произвели впечатление, – добавил я и посмотрел на Уиллиболда. – Не так ли, отец?

– Тебе нельзя брать ее с собой! – зашипел он.

– Нельзя?

Он всплеснул руками. Ему хотелось сказать, что красивая датчанка-язычница своим присутствием запятнает великолепие посольства Альфреда, однако у него не хватило смелости, чтобы произнести это вслух. Он просто уставился на Сигунн, гибкую, стройную девушку с белой кожей, голубыми глазами и сияющими волосами цвета расплавленного золота. В свои семнадцать лет она была вдовой датского воина, убитого нами при Бемфлеоте. Ее красоту подчеркивало пышное бледно-желтое платье с вышитыми драконами по подолу, вырезу и рукавам. Ее шейку и запястья украшало золото – символ того, что она занимает привилегированное положение и является собственностью лорда. Она принадлежала мне, но в своей жизни она общалась лишь с людьми Хестена, а Хестен находился по другую сторону Британии, в Сестере.

Вот поэтому я и собирался взять Сигунн с собой.

То был Йоль восемьсот девяносто восьмого года, и кто-то пытался убить меня.

Я же рассчитывал опередить его.

Хотя Ситрик проявил странное нежелание подчиняться моим приказам, человек, которого он привел ко мне, оказался очень полезным. Молодой – чуть за двадцать, – он назвался магом, что означало, что он действительно путешествует из города в город и продает талисманы и обереги. Он сказал, что его зовут Лудда, однако я усомнился, что имя настоящее. Его сопровождала маленькая девочка по имени Тег с копной темных спутанных волос на голове. Она мрачно уставилась на меня исподлобья и, кажется, что-то бормотала себе под нос.

– Она творит заклинание? – спросил я.

– Она может, лорд, – ответил Лудда.

– Так творит?

– О нет, лорд, – поспешно заверил меня Лудда.

Он, как и девочка, стоял на коленях. Его открытое лицо с распахнутыми голубыми глазами, пухлыми губами и жизнерадостной улыбкой могло ввести в заблуждение кого угодно. За спиной у него висела сума, в которой он, по всей видимости, хранил свои амулеты, наверняка представлявшие собой по большей части «чертовы пальцы»[4]4
  Останки раковин древних головоногих моллюсков – белемнитов.


[Закрыть] или блестящие голыши. Еще у него была связка кожаных мешочков с одним-двумя ржавыми кусочками железа.

– Что там? – спросил я, наподдавая ногой мешочки.

– Ой, – произнес он и робко улыбнулся.

– Те, кто обманывает людей, живущих на моей земле, наказываются очень строго, – сказал я.

– Обманывают, лорд? – Взгляд у него стал невинным.

– Я их топлю, – сказал я, – или вешаю. Видел там трупы? – На вязе висели трупы тех двоих, что пытались убить меня.

– Их нельзя не заметить, лорд, – сказал Лудда.

Я поднял самый маленький мешочек и открыл его. На ладонь выпало два ржавых гвоздя.

– Ты рассказываешь людям, что, если они положат вот это под подушку и произнесут молитву, железо обратится в серебро?

Его большие голубые глаза стали еще огромнее.

– Но зачем мне рассказывать им такие вещи, лорд?

– Чтобы разбогатеть, продавая куски железа в сто раз дороже их истинной стоимости, – ответил я.

– Если люди будут истово молиться, тогда всемогущий Господь услышит их, не так ли? И это было бы не по-христиански – лишать простых людей надежды на чудо, лорд.

– Мне следовало бы вздернуть тебя, – сказал я.

– Лучше повесь ее, – быстро проговорил Лудда, указывая на девочку, – она валлийка.

Я не удержался от смеха. Девочка продолжала хмуриться, и я отвесил Лудде дружеский подзатыльник. Много лет назад, веря, что молитва поможет мне обратить ржавое железо в золото, я купил такой же чудо-мешочек у такого же проходимца, как этот Лудда. Я велел ему встать и приказал слугам принесли ему и девчонке еды и эля.

– Если бы я решил отправиться отсюда в Хунтандон, – спросил я, – какой дорогой мне следовало бы ехать?

Он несколько мгновений обдумывал вопрос, выискивая в нем подвох, потом пожал плечами.

– Это нетрудное путешествие, лорд. Езжай на восток до Беданфорда, и там есть хорошая дорога до местечка под названием Энульфсбириг. Переправитесь через реку, лорд, и держите путь на север и восток до Хунтандона.

– Какую реку?

– Уз, лорд. – Он заколебался. – Известно, что язычники поднимались вверх по реке Уз до самого Энульфсбирига. Там есть мост. Мост есть и в Хунтандоне, вот по нему вы и переправитесь через реку.

– Значит, мне нужно дважды переправиться через реку?

– Трижды, лорд. Еще и у Беданфорда, но там вброд, естественно.

– То есть мне придется все время перебираться через реки? – уточнил я.

– Если желаешь, лорд, можно продвигаться по северному берегу, тогда не придется переправляться через реку, но времени займет больше, и на берегу нет хорошей дороги.

– А где еще можно перейти реку вброд?

– Только за Беданфордом, лорд, да и там это будет непросто после сильных дождей. Река наверняка разлилась.

Я кивнул. Я поигрывал серебряными монетками, и ни Лудда, ни Тег не могли отвести от них взгляд.

– А скажи-ка мне вот что, – снова заговорил я. – Если бы ты хотел нажиться на обитателях Элега, какой дорогой ты поехал бы туда?

– О, тогда через Грантасестер, – мгновенно ответил он. – Это кратчайший путь, а в Грантасестере все очень доверчивые.

– А каково расстояние от Энульфсбирига до Хунтандона?

– Утро пути, лорд. Совсем рядом.

Я подбросил монетки.

– А на пути есть мосты? – спросил я. – Деревянные или каменные?

– Оба деревянные, лорд, – ответил он. – Раньше были каменные, но римские арки рухнули.

Он рассказал мне о других поселениях в долине Уз, о том, что там больше саксов, чем датчан, хотя фермы все еще платят дань датским лордам. Я позволил ему говорить, а сам думал о реке, через которую придется переправляться. Если Сигурд собирается устроить мне засаду, размышлял я, то лучшего места, чем Энульфсбириг, где нам придется переходить реку по мосту, не найти. Хунтандон он точно не выбрал бы, потому что к северу от реки, на возвышенности, нас будет ждать военный отряд Восточной Англии.

Не исключено и то, что Сигурд вообще ничего не затевает.

Вполне возможно, что я вижу опасность там, где ее нет.

– Ты бывал в Ситрингане? – спросил я у Лудды.

Он удивился, вероятно, потому, что Ситринган находился очень далеко от тех городов, о которых я его расспрашивал.

– Да, лорд, – ответил он.

– А что там?

– Там у ярла Сигурда дом для празднеств, лорд. Он живет в нем, когда охотится в окрестных лесах.

– Он окружен палисадом?

– Нет, лорд. Дом огромный, но большую часть времени пустует.

– Я слышал, Сигурд проведет там Йоль.

– Вполне возможно, лорд.

Я кивнул, спрятал монетки в кошель и увидел разочарование на лице Лудды.

– Я тебе заплачу, – пообещал я, – когда мы вернемся.

– Мы? – нервно выдохнул он.

– Ты, Лудда, едешь с нами, – сказал я. – Любой воин будет рад обществу мага, а маг должен радоваться, что у него эскорт из дружинников.

– Да, лорд, – произнес он с наигранной радостью.

Мы выступили на следующее утро. Монахи шли пешком, что здорово замедляло нас, но я никуда не спешил. Я взял с собой почти всех своих людей, оставив для охраны всего несколько дружинников. В общей сложности нас было около сотни, правда, из них только пятьдесят воинов, остальные же – церковники и слуги, да еще Сигунн, единственная женщина. Мои люди надели свои лучшие кольчуги. Двадцать из них шли в авангарде, остальные формировали арьергард. Монахи, священники и слуги шли или ехали в центре. Шестеро моих людей продвигались на флангах, разведывая обстановку. Я не предвидел никаких неожиданностей на отрезке между Буккингахаммом и Беданфордом, ничего и не случилось. Раньше я в Беданфорде не бывал и сейчас увидел мрачный, полупокинутый город, ужавшийся до размеров напуганной деревушки. Когда-то к северу от реки стояла большая церковь, где, как считалось, был похоронен король Оффа, тиран Мерсии, но датчане сожгли ее и разорили королевскую могилу в поисках драгоценностей. Мы переночевали в холодном, неуютном амбаре. Я почти всю ночь прободрствовал с часовыми, которые мерзли в своих меховых плащах. Утром на плоскую, грязновато-коричневую, пропитавшуюся влагой землю лег туман.

В этом тумане мы переправились через реку, которая вилась по долине плавными, ленивыми изгибами. Я отправил на разведку Финана в сопровождении двадцати человек, он вернулся и сообщил, что противника нигде не видно.

– Противника? – удивился Уиллиболд. – А с какой стати нам ждать противника?

– Мы воины, – объяснил я ему, – и мы всегда предполагаем наличие противника.

Он покачал головой.

– Это земля Йорика. Она дружественная.

Брод оказался довольно глубоким, а вода – холодной до зубовного скрежета, и я переправил монахов на огромном плоту, который мы потом привязали к южному берегу и оставили на всякий случай. После переправы мы двинулись по римской дороге, тянувшейся через широкие заливные луга. Туман растаял, и в свои права вступил ясный, но холодный день. Я был напряжен. Иногда, когда волчья стая начинает доставлять слишком много проблем, но при этом постоянно ускользает от нас, мы ставим ловушки. Привязываем несколько овец на открытой местности, а волкодавов прячем с подветренной стороны и ждем. Если волки приходят, всадники и собаки выскакивают из укрытий, окружают стаю и отстреливают зверюг. И сейчас меня не покидало ощущение, что мы играем роль вот таких овец. Мы продвигались на север с высоко поднятыми хоругвями, во всеуслышание заявляя о своем присутствии, а волки наблюдали за нами. Я в этом не сомневался.

Я взял Финана, Сигунн, Лудду, Ситрика и еще четверых и съехал с дороги, приказав Осферту вести наш отряд дальше, до Энульфсбирига, но через реку там не переправляться.

Мы отправились на разведку. Разведка – это своего рода искусство. В обычной ситуации я пустил бы вперед две пары всадников. Одна пара обследовала бы холмы или леса и, убедившись, что противника поблизости нет, дала бы сигнал другой паре, которая отправилась бы обследовать другой участок местности. Однако сейчас на это времени у меня не было. Поэтому мы просто помчались во весь опор. Я выдал Лудде кольчугу, шлем и меч, Сигунн же, которая ездила верхом не хуже любого мужчины, просто завернулась в плотный плащ из меха выдры.

Мы миновали Энульфсбириг поздно утром и повернули на западную окраину городка. Там, спрятавшись в полумраке зимнего леса, я изучал реку, мост и крохотные хижины с тростниковыми крышами, над которыми поднимался дым.

– Там никого нет, – через какое-то время сказал Финан. В плане зоркости я доверял ему больше, чем себе. – Во всяком случае, нет никого, из-за кого стоило бы беспокоиться.

– Если только они не в домах, – предположил я.

– А лошади? Они бы не спрятали их внутри, – сказал Финан. – Давай, я это выясню?

Я покачал головой. Я сомневался, что датчане там. Возможно, их вообще нет поблизости. Я подозревал, что они наблюдают за Энульфсбиригом, но, вероятно, с дальнего берега реки, где за лугами рос лес, в котором могла спрятаться целая армия. Еще я допускал, что Сигурд позволит нам переправиться через реку, чтобы отрезать путь к отступлению, и только потом атакует. Хотя вполне возможно, что сейчас он сидит у себя дома и пьет мед, а я просто воображаю несуществующие опасности.

– Едем дальше на север, – сказал я, и мы поскакали по полю, засаженному озимыми.

– Чего ты ждешь, лорд? – спросил Лудда.

– Чтобы ты держал свой рот на замке, если нам встретятся датчане, – ответил я.

– Я бы так и поступил, – с долей обиды сказал он.

– И молись, чтобы эти ублюдки нам не встретились, – буркнул я.

Я боялся, что Осферт угодит в засаду, однако внутренний голос подсказывал мне, что враг нам не грозит. Если вообще этот враг существует. Мне казалось, что мост в Энульфсбириге – это идеальное место для засады, однако на этом берегу, насколько хватало взгляда, мы никого не видели, а ведь если бы Сигурд решил устроить засаду, ему пришлось бы расставлять людей по обоим берегам.

Теперь мы продвигались вперед с большей осторожностью, то и дело останавливаясь под прикрытием деревьев. Мы углубились на север гораздо дальше той дороги, на которой Сигурд ожидал бы нашего появления, и если он действительно поставил отряд, чтобы отрезать нам путь к отступлению, я рассчитывал найти его. Я уже стал подумывать, что мои страхи беспочвенны, что никакая опасность нам не угрожает, как вдруг случилось нечто странное.

Мы отъехали примерно на три мили от Энульфсбирига и скакали по заливным лугам с редкими рощицами. Река была справа в полумиле от нас. Неожиданно мы заметили дымок над лесочком на дальнем берегу реки, однако я не придал этому значения, решив, что там стоит дом. А вот Финан увидел нечто большее.

– Лорд! – позвал он. Я осадил лошадь и посмотрел туда, куда он указывал. В том месте река поворачивала на восток, и в дальнем конце изгиба из-под голых веток ив торчали два корабельных носа. Очертания звериных голов были абсолютно четкими. Я разглядел их только после того, как на них указал Финан, этот ирландец, обладавший самым острым на земле зрением.

– Два судна, – добавил он.

У кораблей не было мачт – вероятно, команде пришлось сесть на весла, чтобы пройти под мостом у Хунтандона. Откуда они? Из Восточной Англии? Я вглядывался, но людей не видел. Хотя что можно было разглядеть – ведь корпуса были скрыты под ивовыми ветками. Однако торчащих носов было достаточно, чтобы понять: суда стоят там, где я их не ожидал. Позади меня Лудда опять рассказывал, как датские рейдеры на веслах ходили до самого Энульфсбирига.

– Тише, – велел я ему.

– Да, лорд.

– Может, они просто встали на зимовку? – предположил Финан.

Я покачал головой.

– Они бы вытащили их из воды. И зачем они выставили напоказ звериные морды?

Мы устанавливали на нос голову дракона или волка, только когда находились во вражеских водах, поэтому я был почти уверен, что эти корабли – не из Восточной Англии. Я повернулся в седле, чтобы увидеть Лудду.

– Помни, что ты должен держать рот на замке.

– Да, лорд, – сказал он. Его глаза сияли: судя по всему, нашему магу нравилось быть воином.

– А вы все, – продолжал я, – убедитесь, что ваши кресты спрятаны.

Большинство моих людей были христианами и носили крестики. Я увидел, как они поспешно прячут свои обереги под рубахи. Свой же молот я прятать не стал.

Пришпорив лошадей, мы выехали из леса и поскакали по лугу. Мы не преодолели и половины пути, когда одно из носовых чудовищ шевельнулось, и одно из двух судов, стоявших на якоре у противоположного берега, двинулось через реку. На носу появились три человека. Все трое были в кольчугах. Я высоко поднял руки, показывая, что у меня нет оружия, и заставил свою лошадь идти медленно, как будто она устала.

– Кто ты? – крикнул мне один из троицы.

Он обратился ко мне на датском, но меня удивил крестик, висевший поверх кольчуги, деревянный с крохотной серебряной фигуркой Христа. Может, крестик трофейный? Мне трудно было представить, что среди людей Сигурда есть христиане, однако корабли точно были датскими. Теперь я смог разглядеть и других людей, в общей сложности на обоих кораблях их было человек сорок.

Я остановился, давая окликнувшему меня мужчине рассмотреть меня. Я знал, что он видит перед собой лорда в богатой амуниции и верхом на лошади в серебряной упряжи. От его взгляда точно не укрылись ни сияющие на солнце браслеты, ни молот Тора.

– Кто ты, лорд? – с уважением проговорил он.

– Я Хаакон Хааконсон, – назвался я выдуманным именем, – и служу ярлу Хестену.

Такова была моя легенда – что я один из людей Хестена. Я исходил из того, что никто из приспешников Сигурда не знаком с войском Хестена и, следовательно, не будет донимать меня вопросами. А на тот случай, если бы вопросы возникли, у меня была Сигунн, которая много времени провела в обществе Хестена, – она и предоставит все нужные ответы. Именно для этого я и прихватил ее с собой.

– Иванн Иваррсон, – назвался человек на корабле. Мой датский хоть и слегка успокоил его, но не развеял все опасения. – Какое у тебя дело? – все так же уважительно спросил он.

– Я ищу ярла Йорвена, – ответил я, выбрав имя хозяина того самого поместья, к которому мы подъезжали вместе с Беортсигом.

– Йорвена?

– Он служит ярлу Сигурду, – сказал я.

– А разве он с ним? – спросил Иванн.

Его, кажется, совсем не удивило то, что я ищу одного из людей Сигурда так далеко от территории Сигурда. Это стало для меня первым подтверждением того, что Сигурд неподалеку. Значит, он покинул свои земли и перебрался в земли Йорика, где у него нет никаких дел, кроме как помешать подписанию договора.

– Так мне сказали, – беззаботно произнес я.

– Тогда он на том берегу, – сказал Иванн, и вдруг на его лице отразилось сомнение. – Лорд? – Теперь его голос звучал настороженно. – Позволь задать тебе вопрос.

– Позволяю, – напыщенно сказал я.

– Ты хочешь навредить Йорвену, лорд?

Я расхохотался.

– Я хочу оказать ему услугу, – заявил я, развернулся и сорвал капюшон с головы Сигунн. – Она убежала от него, – пояснил я, – а ярл Хестен считает, что он не прочь заполучить ее назад.

Глаза Иванна расширились. Сигунн, белокожая, хрупкая, была самой настоящей красавицей, а еще ей удалось изобразить страх, пока люди Иванна разглядывали ее.

– Любой захотел бы вернуть ее, – сказал Иванн.

– Йорвен наверняка накажет эту сучку, – с наигранной беспечностью продолжал я, – но может, он сначала даст тебе попользоваться ею? – Я снова накинул капюшон и скрыл лицо Сигунн от внимательных взглядов. – Ты служишь ярлу Сигурду? – спросил я.

– Мы служим королю Йорику, – ответил тот.

В христианском писании есть одна история, только я забыл, о ком она, и не стану звать одного из священников своей жены, чтобы он рассказал мне ее, потому что этот священник наверняка сочтет своим долгом предупредить меня, что я окажусь в аду, если не паду ниц перед его пригвожденным богом. В общем, суть истории в том, что один человек куда-то ехал, и тут яркая вспышка света ослепила его, и он стал видеть все ясно и четко. Вот так я и почувствовал себя в тот момент.

У Йорика был повод ненавидеть меня. Я сжег Думнок, город в Восточной Англии, на побережье, и хотя у меня были веские основания превратить этот замечательный порт в руины, Йорик наверняка не забыл тот пожар. Раньше я думал, что он простил мне обиду, движимый желанием заключить союз с Уэссексом и Мерсией, однако сейчас я увидел его вероломство. Он жаждет моей смерти. Как и Сигурд, только у Сигурда повод более практичный. Он хочет повести датчан на юг, чтобы атаковать Мерсию и Уэссекс, и он знает, кто возглавит армию противника. Утред из Беббанбурга. Это не хвастовство. У меня действительно есть определенная репутация. Люди боятся меня. Если убрать меня с дороги, завоевание Мерсии и Уэссекса значительно упростится.

И еще в тот момент, стоя на заливном лугу, я увидел, какая ловушка мне подстроена. Йорик, изображая из себя доброго христианина, предложил, чтобы переговоры от имени Альфреда вел я. Это было сделано для того, чтобы заманить меня в те земли, где у Сигурда есть возможность устроить мне засаду. Сигурд – и я в этом не сомневался – не упустит такого шанса, а Йорик выйдет сухим из воды.

– Лорд? – произнес Иванн, озадаченный моим молчанием. Я сообразил, что все это время таращился на него.

– Сигурд вторгся в земли Йорика? – спросил я, изображая полнейшего глупца.

– Это не вторжение, лорд, – ответил Иванн и увидел, что я смотрю на противоположный берег реки, хотя там не на что было смотреть, кроме полей и деревьев. – Ярл Сигурд охотится, лорд, – добавил он с лукавым выражением на лице.

– И для этого вы оставили драконьи головы на кораблях, да? – спросил я.

Фигуры, которые мы устанавливаем на носу наших судов, предназначены для того, чтобы напугать противника и остудить его боевой дух, и мы обычно снимаем их, когда находимся в дружественных водах.

– Это не драконы, – покачал головой Иванн, – это христианские львы. Король Йорик требует, чтобы они всегда были на носу.

– Что это за звери такие – львы?

Он пожал плечами.

– Король говорит, что это львы, лорд, – ответил он, явно не зная ответа на мой вопрос.

– Что ж, сегодня замечательный день для охоты, – сказал я. – А ты почему не участвуешь в охоте?

– Мы ждем, когда надо будет переправить охотников на тот берег, – ответил он, – если вдруг добыча переправится туда.

Я притворился обрадованным.

– О, так, значит, ты можешь переправить нас?

– А лошади умеют плавать?

– Куда им деваться, – хмыкнул я. Проще заставить лошадей плыть, чем уговаривать их зайти на корабль. – Мы сейчас приведем остальных, – добавил я, поворачивая коня.

– Остальных? – Успокоившегося было Иванна вновь охватили сильнейшие подозрения.

– Ее горничных, – пояснил я, указывая большим пальцем на Сигунн, – и двоих моих слуг. А еще у нас есть вьючные лошади. Мы оставили их на одной ферме. – Я махнул рукой на запад и дал знак своим товарищам следовать за мной.

– Вы могли бы оставить девушку здесь! – с надеждой предложил Иванн, но я сделал вид, будто не услышал, и поскакал к деревьям.

– Ублюдки, – сказал я Финану, когда мы скрылись под пологом леса.

– Ублюдки?

– Йорик заманил нас сюда, чтобы дать возможность Сигурду разделаться с нами, – объяснил я. – Но Сигурд не знает, каким берегом реки мы пойдем, вот и оставил тут корабли для переправы на случай, если мы окажемся на этом.

Я крепко задумался. Возможно, засада не у Энульфсбирига, а дальше на восток, у Хунтандона. Сигурд позволит мне переправиться через реку и решит атаковать у следующего моста, где силы Йорика станут наковальней для его молота.