Текст книги "Капитан Суматоха"

Автор книги: Бенгт Даниельссон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Продолжая рассказывать про друзей в мире радио и приключения в мире рыб, Фишер быстро и умело разобрал радиостанцию и разложил все детали в ряд на одеяле. Мальчики с удовольствием помогали вытирать намокшие части. Их оказалось не так уж много, потому что по краям крышки была проложена резина. На всякий случай Фишер выждал несколько часов, потом начал сборку. Части были разложены так аккуратно, что он уверенно брал их в нужной последовательности. Наконец завершил работу и принялся крутить ручки. От волнения ребята боялись дышать. Сначала послышался ужасный треск, потом что-то засвистело и, наконец, из динамика вырвался лихой свист.

– Теперь поглядим, можно ли передавать, – довольно улыбаясь, сказал Фишер. – Мне бы только связаться с моим другом, и нас живо спасут. У него есть катер, делает двадцать узлов, а мы, наверно, совсем близко от Сан-Кристобаля.

– Дорогой мистер Фишер! – умоляюще заговорил Ниссе. – Пожалуйста, свяжитесь сперва с каким-нибудь радиолюбителем в Гваякиле. Пусть он передаст папе и маме, что мы живы-здоровы. Папа всегда сердится, когда я опаздываю даже на несколько минут. А мы уже больше недели тут…

– Ладно, постараюсь, – обещал Фишер. Крутя четыре ручки сразу, он начал вызывать: – СQ, СQ СQ, здесь W9АСК, СQ, СQ, здесь W9АСК…

Между вызовами он объяснил ребятам, что «СQ» означает «всем», так вызывают любителей, которые прослушивают ту или иную волну. Достаточно связаться с любым радиолюбителем, и он поможет отыскать, кого вам надо. И в самом деле, почти сразу Фишеру ответило с полдюжины любителей. Он толковал ребятам сигналы:

– Это американец… Это канадец… Теперь немец… А вот и швед! Может, начнем с него?

Он увеличил мощность, получше настроил передатчик и стал вызывать шведского любителя. Ответ звучал отчетливо и громко.

– Говорите с ним по-шведски. – Фишер, улыбаясь, подал микрофон Суматохе.

Выяснилось, что они связались с одним лесоторговцем из Тумбы, причем он ничуть не удивился, услышав шведскую речь с противоположного конца земного шара.

– Если он лесоторговец, пусть купит у нас плот, – прошептал Ниссе, унаследовавший от отца коммерческую жилку. – Бальса высоко ценится, мы запросим полцены, и он сразу согласится.

– Тихо, послушаем, что он говорит, – зашипел Суматоха.

А лесоторговец в эту самую минуту объяснял, что часто связывается со шведскими коммерсантами и миссионерами за границей и охотно позвонит кому-нибудь в Швеции, если им надо.

Не очень надеясь на успех, Суматоха дал свой домашний номер, потому что на даче в Кольмордене телефона не было. Почти сразу он услышал мамин голос:

– В чем дело, Суматоха? Дядя Ролле уже отправил тебя домой? Что ты там опять натворил? Где ты? На аэродроме?

– Нет, мама, я звоню из Эквадора. То есть…

Ты с ума сошел, парень, тратить такие деньги! Хотя постой, я, кажется, зря на тебя напустилась. Ты, наверно, хочешь поздравить меня с днем рождения? Какой ты молодец! И как удачно, что я в городе. Ты не представляешь себе, как хорошо и спокойно мы отдыхаем. Ни шума, ни суматохи, никаких тревог. С тех пор, как ты уехал, я в первыи раз в городе. Приехала за письмами. Тут лежит куча писем с эквадорскими марками. Хорошо, что ты часто пишешь. Смотри и дальше не забывай нас.

Видимо, мама Мерта пребывала в счастливом неведении о том, что случилось. Суматоха ломал себе голову, как ей все объяснить, чтобы не испугалась… Прежде чем он успел что-нибудь придумать, снова раздался взволнованный мамин голос:

– Алло, Суматоха, ты куда пропал? И что это там у тебя шумит, словно вода плещется? Может быть, ты забыл завернуть кран в ванной?… Нет? Ну хорошо. А как ты вообще поживаешь? Слушаешься? Да, вот еще что!.. Пожалуйста, будь поосторожнее на улице, когда выходишь из дома. Говорят, там, в Южной Америке, страшные лихачи… Алло, что ты говоришь? Что у вас совсем никакого движения нет? Странно. Может быть, дядя Ролле и тетя Маргот живут в дачном поселке? А до моря далеко?

– Нет, совсем близко, – простонал Суматоха. Чувствуя, что пора выкладывать истину, он сделал глубокий вдох и начал безмятежным голосом:

– Кстати, о море. Мне надо тебе кое-что сказать, мама. Мы с Ниссе неделю назад отправились в небольшую экскурсию. Может быть, его родители волнуются и написали вам. Но вы не обращайте внимания. Экскурсия уже кончилась, скоро мы вернемся в Гваякиль. Где мы находимся? Сейчас…

На самом трудном месте Фишер неожиданно прервал его признание, выхватил у него из рук микрофон и стал лихорадочно крутить ручки.

– Так очень редко бывает, чтобы аппарат, который я только что наладил, вдруг опять забастовал, – сердито сказал он. – Но вы, конечно, понимаете: одно дело чинить радиостанцию в Чикаго, совсем другое – здесь, в таких сложных условиях. По огорченному лицу Фишера, когда он принялся вновь разбирать радиостанцию, было видно, что задета его профессиональная честь. В конце концов он положил инструмент и пожал плечами,

– Конденсаторы отказали, а это не так-то просто исправить. Ничего, не беда, ветры и течения быстро пригонят нас к Галапагосскому архипелагу и тому же я уверен, что мой друг на Сан-Кристобале уже вышел на катере искать меня.

Третья глава
ПЯТЬ ОТВАЖНЫХ БУККАНИРОВ

Шли часы, а на горизонте не появлялось ничего похожего на остров.

– А нас несет туда, куда надо? – усомнился Суматоха, поглядывая прищуренными глазами на солнце, которое было их единственным компасом.

– Я был милях в тридцати западнее ближайшего острова в Галапагосском архипелаге, когда вы потопили мою лодку, а ветер по-прежнему дует в сторону Сан-Кристобаля, – ответил Фишер. – И вода нам помогает, ведь мы сейчас в той ветви течения Гумбольдта, которая на широте Галапагосских островов сворачивает на запад. Но если хотите прибавить ходу, давайте поставим парус.

Растянуть на мачте красное одеяло Чико было проще простого. Всем показалось, что плот пошел быстрее. И даже если это им только почудилось, польза была несомненная, потому что у них сразу поднялся дух. От нетерпения Суматоха и Ниссе плохо спали в эту ночь. Задолго до рассвета они бесшумно выбрались на палубу и уставились на горизонт на западе. Однако Бомбасто и Чико опередили их, причем друзья очень удивились, увидев, что рослый Бомбасто говорит с маленьким Чико, стоя на ящике, хотя должно было бы быть наоборот. Впрочем, говорил только генерал, а юный индеец Чико почтительно слушал.

– Подойдите сюда, ребята, – прервал Бомбасто свое выступление. – Мне нужно побольше слушателей, чтобы в полной мере проявить свое красноречие. Понимаете, я разучиваю речь, которую произнесу, когда мы ступим на берег.

Ребята подчинились, и Бомбасто так разошелся, сопровождая свои пламенные призывы энергичными жестами, что несколько раз чуть не упал с ящика. Суматоха только и разбирал что «переворот» да «свобода». Шум на палубе разбудил Фишера, и он, зевая, вышел из каюты. Но вместо того, чтобы присоединиться к сторонникам Бомбасто, американец уселся на крыше и стал ждать восхода солнца.

Неудивительно, что он первым увидел землю. Генерал как раз кончил свою речь, и ребята, радуясь своему спасению, вполне искренне прокричали «ура».

Всего несколько миль отделяло их от острова, и плот приближался к суше так быстро, словно на корме стоял мотор. Правда, Фишер, покачав головой, неожиданно объявил, что это не Сан-Кристобаль. Однако никто не расстроился. Ведь главное то, что они спасены!

Суматоха рассчитывал, как на других островах Южных морей, увидеть светлый песчаный пляж и кокосовые пальмы. Велико же было его разочарование, когда он разглядел отороченные внизу огромными глыбами отвесные скалы. А черные фигуры среди камней, которые он принял за встречающих островитян, оказались тюленями и пингвинами. Обитатели полярных вод у экватора! Невероятно.

– Не только остров не тот, а весь архипелаг! – воскликнул он. – Это не Галапагос, вас отнесло к Южному полюсу.

– Ну-ну, хватил, – успокоил его Фишер. – Это совершенно точно один из Галапагосских островов, не могу только сказать какой. Пингвины и тюлени поступили, как мы. Они пришли сюда с юга с течением Гумбольдта. Вся разница в том, что они проделали гораздо более долгий путь, от самого Южного полюса. Как они прижились у экватора? Очень просто: в течении Гумбольдта очень холодная вода. Ее температура не выше пятнадцати градусов, а вообще температура воды в тропиках не ниже двадцати пяти.

Они довольно легко вошли в окаймленный скалами просторный залив, но в нескольких метрах от берега плот остановила откатная волна. Фишер попросил ребят прыгнуть в воду и закрепить чалку, чтобы можно было вытащить на берег нос плота. Вода в самом деле была холодная, и мальчики живо добежали до скал. Но вокруг камня, за который ребята хотели швартоваться, грелось на солнце несколько десятков тюленей. Они даже и не подумали сдвинуться с места.

– Кш!.. – храбро крикнул Суматоха и замахал руками.

Ближайший тюлень широко зевнул и отвернулся в другую сторону. В душе Суматоха был вовсе не таким храбрым, каким прикидывался. К тому же тюлени вызвали у него неприятное воспоминание, как Эдгар весной отомстил Суматохе за то, что тот дразнил его «Пончиком». Отомстил очень просто: сел на него верхом и сидел, пока все остальные ребята не насмеялись вдоволь. Да, хотя тюлени толстые и неуклюжие, лучше быть начеку…

Суматоха тихонько подтолкнул ближайшего зверя и отскочил, ожидая, что будет дальше. Но тюлень лишь тявкнул, словно недовольный пес, и укоризненно посмотрел на него. От досады, не зная, что еще придумать, Суматоха затявкал в ответ. И нечаянно угадал – тюлени сразу всполошились. Ниссе и Чико тоже принялись тявкать, и тюлени один за другим побрели прочь со всей скоростью, какую допускали их короткие ласты. А пингвинов тявканье ничуть не испугало, они преспокойно стояли на месте, с любопытством наблюдая за ребятами. Даже когда Суматоха взял одного пингвина за крыло и извинился, что забыл надеть манишку, тот не двинулся с места.

– Судя по тому, какие тут бесстрашные тюлени и пингвины, остров необитаемый, – сказал Суматоха Фишеру, когда тот сошел на берег.

– Ничего удивительного. Большинство островов архипелага не заселено. Правда, Сан-Кристобаль совсем цивилизованный, есть и морозильник, и военный гарнизон, даже каторга, куда отправляют самых отъявленных преступников с материка. Но, кроме Сан-Кристобаля, только на двух-трех островах живут поселенцы. Это либо европейцы, либо американцы, которым опостылела цивилизация. Или беглые каторжники. Обычно все попытки освоить остров кончаются тем, что поселенцы ссорятся и убивают друг друга.

Посмотрев кругом, Фишер добавил:

– По-моему, мы на Эспаньоле, одном из южных островов архипелага. Давайте поднимемся вон на ту горку, оттуда будет лучше видно. Если это в самом деле Эспаньола, увидим и Сан-Кристобаль, и другие острова. Да, на всякий случай захватите оружие.

Ребята тотчас полезли вверх по крутым скалам. Бомбасто немного поворчал, недовольный тем, что откладывается переворот, которого все так нетерпеливо ждут, но потом потащился следом, держа наготове пистолет. Вскоре они очутились на горном плато, усеянном черными глыбами лавы, которые отзывались на удар металлическим звоном. На темном пепле между глыбами росли только низенькие кактусы да репейник. Зато поодаль виднелись деревья, а горы были покрыты густой растительностью. Однако, подойдя ближе, ребята увидели не деревья, а усеянные длинными, в сантиметр, шипами многометровые кактусы. Впрочем, кустарники и узловатые акации за кактусовым лесом свидетельствовали, что здесь есть и более плодородная почва. Обуреваемые жаждой открытий, ребята поспешили вперед и очутились в узкой теснине.

– Смотри, следы копыт! – вдруг воскликнул Суматоха и опустился на четвереньки.

– Вперед, Шерлок Холмс! – поддразнил его Ниссе.

– Можно подумать, недавно целое стадо прошло.

– Фантастическая проницательность. А ты не допускаешь, что тут была всего одна корова, которая бегала взад-вперед нарочно, чтобы заморочить нам голову?

Суматоха решил не показывать вида; что слышал остроту Ниссе, и торжествующе подвел итог:

– Если на острове есть стадо, должны быть и люди.

Они еще стояли на четвереньках, изучая следы, когда послышался глухой нарастающий гул. Чико приложил ухо к земле и испуганно сообщил:

– Нечистый дух кипятит воду в недрах земли!

Суматоха и Ниссе даже не стали отвечать на такую чепуху. Тем не менее по примеру Чико оба приложили ухо к земле, чтобы лучше слышать. Может быть, это вулкан рокочет?

От Фишера они слышали, что на Галапагосских островах полным-полно вулканов и далеко не все потухли. Громкий крик заставил их вздрогнуть. Это подоспел Фишер. Ребята удивленно уставились на него, а он сердито скомандовал:

– Живо вставайте с земли – и на деревья, пока вас не затоптали! По теснине вниз идет стадо, неужели не понимаете!

И он быстро взобрался на высокий камень, где уже стоял Бомбасто. Ребята вскочили на ноги и только успели влезть на ближайшие акации, как показалось стадо. Полсотни тощих коров и быков заполнили всю теснину.

От мысли, что им грозило, замешкайся они хоть на несколько секунд, друзьям стало не по себе.

– Хорошо, тут акации, а не, гигантские кактусы с огромными шипами! – крикнул Суматоха, пытаясь шуткой поднять настроение Чико и Ниссе.

Со страху они решили на всякий случай не слезать на землю, пока не покажутся пастухи. Услышав, почему ребята сидят на деревьях, как грачи, Фишер захохотал.

– Если есть стадо, это вовсе не значит, что здесь живут люди, – объяснил он. – Бьюсь об заклад, это одичавший скот. А вы не заметили, что коровы совсем дикие? Когда-то тут были поселенцы, они умерли или были убиты, а коровы, лошади, свиньи, козы, собаки и кошки остались, одичали и стали опасными. А звери, которых называют дикими и которые никогда не видели человека, обычно совсем безобидны.

Восхождение на гору продолжалось. Оно затянулось на несколько часов, и сперва Бомбасто, а за ним Суматоха и Ниссе здорово проголодались и захотели пить.

– Эх, сглупили мы, надо было застрелить одну корову, – посетовал Бомбасто.

Суматоха и Ниссе думали точно так же.

– Мясо дикой коровы слишком жесткое, – сказал Фишер. – Ничего, потерпите немного, я найду дичь получше.

– Какую? – полюбопытствовал Суматоха.

– Галапаго – животное, именем которого назван архипелаг.

– Галапаго? Как оно выглядит?

Но Фишер больше ничего не сказал.

«Похоже на название птиц», – подумал Суматоха. И он пристально осматривал все кактусы и акации, пока отряд медленно поднимался к последнему предвершинному плато.

Но так как Суматоха шел, задрав кверху голову, он чуть не споткнулся о двух драконов, которые дремали на солнце прямо у них на пути. Что-то похожее он видел в Музее естественной истории в Стокгольме… Кажется, в какую-то древнюю эпоху с замысловатым названием драконы населяли всю землю. Только эти поменьше, всего метра два в длину. Не иначе, это и есть галапаго! Неужели таких уродов едят?

Словно прочитав мысли Суматохи, Фишер презрительно сказал:

– Это ящерицы, называются игуанами. Их можно есть Если хорошенько поперчить и посалить. Но, я предпочитаю галапаго.

Доисторические чудовища разинули свои безобразные пасти и зашипели. Этим ограничилась их реакция на вторжение гостей из современного мира. И ребята уныло побрели дальше за плечистым Фишером. Еще через полчаса голод довел Суматоху до того, что он охотно съел бы не только игуану, но даже музейное чучело. Бомбасто и Ниссе тоже были на грани бунта. Один Чико оставался веселым и довольным.

Наконец они добрались до верхнего плато. Фишер влез на большой камень и, заслонив глаза ладонью от солнца, стал внимательно смотреть во все стороны. Ровно через минуту он торжествующе поднял одну руку вверх, а второй рукой указал вперед. Метрах в пятидесяти от них медленно колыхалась высокая трава.

– Это что же, мы змею искали? – разочарованно выпалил Суматоха.

– Она хуже ящерицы, – подхватил Ниссе.

– Я съем все что угодно, – заверил Бомбасто.

Чико, как обычно, промолчал.

Хитро улыбаясь, Фишер попросил у Суматохи пистолет, вошел в траву, спокойно нагнулся и дважды выстрелил. Потом выпрямился и крикнул:

– Идите сюда с ножами!

Они вяло подчинились, однако сразу повеселели, увидев, что галапаго вовсе не змея, а гигантская черепаха. Пули поразили ее в голову.

– Ну-ка помогите перевернуть ее, и вы скоро досыта наедитесь чудесного жаркого, – сказал Фишер.

Но сколько они ни старались, им только с помощью длинных жердей удались перевернуть черепаху на спину. Суматоха прикинул, что она весит не меньше, чем упитанная корова.

– Жаль, мои весы утонули, – сказал Фишер. – Но я и так довольно точно определяю вес. Положитесь на мое слово, в ней не меньше двухсот килограммов. Пожалуй, это одна из самых больших «черепах, какие я когда-либо встречал на здешних островах.

На глазах у восхищенных ребят Фишер, ловко орудуя ножом, отделил нижний щиток, словно крышку от консервной банки. Тем временем труженик Чико набрал хворосту для костра. А Бомбасто удобно сел на землю возле камня и принялся наставлять Чико, как жарить черепаший бифштекс.

– Эх, если бы еще воды, я был бы совсем счастлив! – заметил Суматоха.

– Не волнуйся, за водой идти недалеко, – отозвался Фишер.

Суматоха вопросительно посмотрел кругом: никаких источников, только сухой вулканический песок, камни да трава… Но ведь Фишер доказал, что не бросает слов на ветер. Какой еще фокус он задумал? Ждать пришлось недолго. Американец извлек из внутренностей черепахи длинный пузырь, прорезал вверху дырочку и подал его Суматохе.

– Что с ним делать? – опешил тот.

– Пить. Ведь ты воды просил? У этого вида наземных черепах есть два пузыря с водой, своего рода запас, которого им, когда надо, хватает на несколько месяцев. Холодной ее не назовешь, но пить вполне можно.

Суматоха осторожно сделал глоток. Какой-то непривычный привкус… Но он быстро об этом забыл – так хорошо было утолить наконец нестерпимую жажду.

В благодарность Суматоха решил поджарить над костром мяса для Фишера, который продолжал разделывать черепаху.

Взял два больших куска и, по примеру Чико, нанизал их на прут.

– Раньше здесь на всех островах черепах было видимо-невидимо, – сказал Фишер, когда они расселись вокруг костра. – Потому и назвали архипелаг Черепашьим. Заходили сюда преимущественно пираты, китобои и контрабандисты. В этой части Тихого океана они только здесь могли без труда запасти вдоволь свежего мяса. В дальнем плавании лучшего провианта не придумать. Черепахи могли по нескольку месяцев жить на борту, и поить их было не надо.

– Кроме того, пираты сушили черепашье мясо, – вставил Бомбасто. – Сушеное мясо называлось по-испански «букан», поэтому и пиратов часто называли «букканирами».

– Хотя пираты, китобои и контрабандисты из века в век ежегодно убивали тысячи черепах, это было все равно что ведром вычерпывать море, – продолжал Фишер. – А вот когда поселенцы необдуманно пустили бродить по островам лошадей, коров, свиней, коз и других домашних животных, тут черепахи сразу пошли на убыль. Одичавший скот поедал или давил их яйца, не давал черепахам размножаться. И теперь редко увидишь молодую черепаху. Большинство старики лет по полтораста, по двести, они еще пиратов видели.

– Эх, вот бы жить в то время! – сказал Суматоха, впиваясь зубами в поджаристый черепаший бифштекс.

– А мне и в наше время хорошо, – возразил Ниссе, глотая здоровенный кусок. – По-моему, в этой части света и теперь немало увлекательного, даже пиратов можно найти. Да возьми хоть все, что было с нами за эту неделю!

– Верно, здорово было, но теперь-то уж всё, конец нашим приключениям… – Суматоха глубоко вздохнул.

В ту же секунду за его спиной один за другим грянули два выстрела. Суматоха тотчас бросился на землю, а Ниссе от неожиданности окаменел, только глазами хлопал. Осторожно повернув голову, Суматоха увидел, что Бомбасто лежит за деревом с винтовкой и целится. На взволнованные вопросы ребят, что случилось, он слегка презрительно ответил:

– Опыт меня научил – когда к тебе подкрадываются вооруженные незнакомцы, лучше сперва стрелять, а потом выяснять, что это за типы.

– А я никого не вижу, – сказал Ниссе. Он сидел у костра, и вся площадка простиралась перед ним.

– Они спрятались вон за тем большим камнем.

– Все равно так не годится, – вступил Фишер. – Разве можно судить на таком расстоянии, что у них на уме? Я уверен, вы ошибаетесь. Попробуем сперва поговорить с ними.

Он смело выпрямился во весь рост и помахал руками над головой, показывая, что у него нет оружия.

Одна за другой в воздухе просвистели три пули. Фишер мигом укрылся за поваленное дерево. Суматоха и Ниссе, присоединились к нему. Чико уже давно спрятался за камень поодаль.

– Может быть, в другом месте ваш способ хорош, но в Южной Америке, вы уж поверьте, лучше действовать по-моему, – ухмыльнулся Бомбасто и выпустил наугад несколько пуль по противнику.

– Совсем как в американском кино! – ликовал Суматоха.

Им овладел боевой пыл, как это бывало, когда он видел хорошую потасовку в кино или по телевизору. Но когда Суматоха, подняв пистолет, высунулся из-за ствола, на него вдруг напала странная дрожь и почему-то неприятно засосало под ложечкой. Ниссе тоже слегка побледнел. Он попытался свалить все на черепашье мясо, но это объяснение никого не убедило.

Зато Бомбасто чувствовал себя превосходно. Не переставая разговаривать и смеяться, он лихо палил по незримому врагу.

Кончились винтовочные патроны, тогда он взял у ребят пистолет. Противник рьяно отстреливался.

– Пожалуй, лучше поберечь боеприпасы, – немного погодя сказал Бомбасто, опуская пистолет.

Остальные давно пришли к этому выводу.

– Обдумаем положение, а заодно восстановим силы, – добавил Бомбасто, подцепляя острой палочкой огромный кусок жареного мяса.

У его товарищей совсем пропал аппетит, и они не поддержали генерала, только смотрели, как он набивает брюхо.

– Ну, придумали выход? – нетерпеливо спросил Фишер, когда Бомбасто наконец управился с мясом.

– Подождите, не торопитесь, – пробурчал Бомбасто. Лишь после того, как он невозмутимо поджарил и съел еще один черепаший бифштекс, они услышали наконец, какой великолепный план сложился в его голове.

– Когда фронт вот так скован, надо идти в обход и наносить удар либо по флангам, либо в тыл, – важно начал генерал. – Лучше всего, конечно, атаковать одновременно оба фланга, зажать противника в клещи. Эту стратегию я и решил применить. Итак, Фишер и Чико, вы заходите, применяясь к местности, слева, пока не поравняетесь с противником, после чего поворачиваете вправо на девяносто градусов. Одновременно Суматоха и Ниссе, применяясь к местности, заходят справа и, поравнявшись с противни ком, поворачивают на девяносто градусов влево. Ясно? Очень важно, чтобы удары были нанесены одновременно.

Отдавая распоряжения, Бомбасто размахивал прутиком, будто маршальским жезлом, теперь он этим же прутиком начертил план боя.

– А сами вы что будете делать? – язвительно спросил Фишер.

Бомбасто чуть не обиделся на глупый вопрос Фишера, однако сдержался и с достоинством ответил:

– Я сам? Разумеется, буду руководить атакой с моего командного поста здесь за деревом. Вы должны быть благодарны, что располагаете для столь трудной задачи таким сведущим офицером.

– У меня есть лучшее предложение, – слегка улыбаясь, сказал Фишер. – Пошлем парламентера. Уверен, тут чистое недоразумение. Эти бедняги за камнем боятся не меньше нашего.

– Мы боимся? – фыркнул Бомбасто. – Говорите за себя.

– Хорошо, скажем иначе: им так же, как и нам, не терпится утрясти это недоразумение. А так как начал перестрелку генерал Бомбасто, предлагаю доверить ему провести мирные переговоры.

На сей раз Бомбасто не на шутку возмутился:

– Ни за что! Моим девизом всегда было: «Победить или умереть». Буду сражаться дальше в одиночку.

Он подчеркнуто повернулся спиной к Фишеру и пересчитал оставшиеся патроны.

– Погодите-ка, – сказал Ниссе, который, пока они спорили, по своему почину наблюдал за полем боя. – Глядите, кажется, противнику пришла в голову та же мысль, что мистеру Фишеру!

Все посмотрели на камень, за которым укрылся враг. Прямо к ним оттуда шли четыре человека. Фишер хотел поспешить навстречу, но Бомбасто его удержал.

– Осторожность никогда не мешает, – сказал он. – Может быть, это военная хитрость. Так и есть, у последнего в руках оружие.

– Точно, и это Чико! – радостно воскликнул Суматоха. – Он захватил их в плен и ведет сюда.

– Ай да молодец! – подхватил Фишер. – То-то, я гляжу, он куда-то пропал.

Больше нечего было опасаться, поэтому они покинули укрытие и окружили маленькую группу. Чико был весь обвешан пистолетами, винтовками, патронташами, да еще держал по пистолету в каждой руке. Три пленника были страшно худые и грязные. На Чико посыпались вопросы, как он ухитрился их одолеть.

– Это было совсем просто, – скромно ответил юный индеец. – Я спрятался под черепаший панцирь и медленно пополз через траву. И покачивался, как настоящая черепаха. Сделал большую дугу и оказался у них за спиной. Потом на правил на них пистолет и велел бросать оружие. На всякий случай я не вылезал из-под панциря, пока они не послушались.

– Ты самым похвальным образом осуществил мою стратегию. – Бомбасто милостиво кивнул. – В награду получишь медаль за храбрость. Первой степени. Как только я опять стану президентом.

– А можно мне вместо медали рубашку получить, чтобы я в воскресенье мог ходить на главную площадь? – попросил Чико. – У меня недавно украли рубашку. И потом, куда я повешу медаль без рубашки?

– Рубашку получишь сейчас, – снисходительно сказал Бомбасто. – Не совсем чистую, может быть, но если ты ее постираешь, на первое время сойдет.

И он тут же велел пленному в самой приличной рубашке снять ее и отдать Чико.

– Как я и думал! – воскликнул Бомбасто, увидев на спине пленного выжженный номер. – Знаете, что означают эти цифры? Перед нами каторжник. Очевидно, бежал с Сан-Кристобаля вместе с этими двумя голубчиками.

Он приказал остальным пленным обнажить спину и убедился, что у них тоже выжжены номера.

– Все ясно, – заключил Бомбасто. – Сейчас мы их расстреляем.

– Ни в коем случае, – возразил Фишер. – Даже если они хотели нас ограбить, а это еще не доказано, все равно нельзя их просто взять и расстрелять. Я отказываюсь участвовать в таком беззаконии. И я уверен, ребята, вы меня поддержите.

Бомбасто побагровел от гнева. Однако увидев, что ребята заодно с Фишером, он смирился и махнул рукой:

– Тихо, тихо, не будем ссориться из-за такого вздора! Что правда, то правда, нам они не сделали ничего плохого.

Повернувшись к пленникам, он продолжал по-испански:

– Любой другой офицер, схвати он вас на месте преступления, сами понимаете, немедленно покарал бы негодяев. Но у меня мягкое сердце, и я решил вас помиловать. На всякий случай оставляю ваше оружие себе. А теперь ноги в руки и убирайтесь, пока я не передумал! Нет, постойте… На тот случай, если вы меня не узнали, запомните: вашего благодетеля зовут генерал Бомбасто. Может быть, вам захочется ответить мне добром, когда начнется переворот и мне понадобятся меткие стрелки, готовые постоять за свободу. Пока!

Не говоря ни слова, три беглеца скрылись между деревьями. Бомбасто, очень довольный, навесил на себя их оружие и сказал:

– К сожалению, тяжелый груз не позволяет мне участвовать в дальнейших вылазках. Вот мое предложение: я останусь здесь охранять мясо, а вы подниметесь на вершину и осмотрите окрестность.

Как ни странно, Фишер согласился с таким разделением труда, и ребята безропотно пошли за ним.

– Ловко этот Бомбасто устраивается, – тяжело дыша, проговорил Суматоха, когда они полезли вверх по крутой осыпи.

– Он еще ловчей, чем ты думаешь, – сказал, отдуваясь, Ниссе.

В отличие от Суматохи, он понял великодушную речь, с которой Бомбасто обратился к пленникам, но объяснять не стал – слишком трудно было подниматься. Полчаса они карабкались на четвереньках и огибали опасные выступы, наконец ступили на вершину. На севере и на западе они увидели большие острова.

– Так я и думал, – обрадовался Фишер. – Мы на Эспаньоле. Вон там, на западе, – Флореана, а прямо на север – Сан-Кристобаль, с маленьким городом Прогресс. Доберемся туда, и можете связаться по радиотелефону с домом. Если посчастливится, застанем судно, которое сразу отвезет вас в Гваякиль. А то и самолет за вами вышлют. Так что давайте вернемся на плот и будем ждать попутного ветра. Еще несколько румбов к югу, и можно рискнуть. Что с тобой, Суматоха?

Пока Фишер говорил, Суматоха смотрел в прямо противоположную сторону. И то, что он увидел, заставило его разинуть рот и вытаращить глаза. Наконец он вымолвил через силу:

– Плот…

Фишер, Ниссе и Чико перевели взгляд на маленький залив, где был причален плот. Несмотря на расстояние, они сразу различили на нем три фигуры.

– Бьюсь об заклад, это те самые беглые каторжники, они задумали угнать наш плот! – крикнул Фишер. – Хорошо, что нам под горку. Скорей туда!

И они помчались вниз, то бегом, то кувырком, сталкиваясь то друг с другом, то с камнями. Ух ты, как они бежали! Бомбасто все еще уписывал жареное мясо, когда они, топая не хуже стада одичавших коров, поравнялись с ним.

– Говорил же я, надо было пристрелить этих негодяев! – укоризненно сказал он, когда услышал, что случи лось.

Он так набил брюхо, что с трудом поднялся на ноги. И пока собирал оружие и патронташи, Фишер с ребятами уже очутились в той самой теснине, где их чуть не затоптало стадо. Первым на берег выскочил Чико, всего на несколько шагов отстали от него Суматоха и Ниссе. Когда ребята увидели, что беглецы успели отчалить и рьяно гребут досками, они так вспылили, что недолго думая открыли огонь. А так как на плоту негде было укрыться от пуль, преступники поспешили прыгнуть в воду и поплыли к мысу.

– Пусть уплывают, бедняги, – сказал Суматоха, пряча свой пистолет в кобуру. – Они нам больше не страшны.

Опасаясь за свою жизнь, беглецы то и дело меняли направление, даже подолгу плыли под водой. Наконец они исчезли за скалистым мысом. Между тем плот все дальше относило в море.

– Надо что-то решать, и решать быстро, – вымолвил взмокший от бега Фишер. – Попробуем догнать плот вплавь или будем ждать здесь, на острове, пока нас спасут?

– Нам надо скорее домой, – сказал Ниссе.

– Значит, плывем за плотом, – заключил Суматоха.

– Ладно. – Фишер снял с себя патронташ. – Оружие нам больше не нужно. Бросим его в море, чтобы каторжникам не досталось.

Они тотчас выполнили совет Фишера и прыгнули в воду.

Однако, вынырнув, ребята увидели, что Чико остался на берегу.

Они крикнули ему, чтобы он не медлил.