Текст книги "Архитектор Судьбы"

Автор книги: Бен Каунтер

Соавторы: Джон Френч,Сара Коуквелл,Дариус Хинкс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)

Глава 15

Юстикар Ликт ползет вдоль разрушенных остатков балки, прижимая мерцающую алебарду к груди, а в это время под ним разваливается ангар. По мере увеличения размеров демон начинает пробивать отверстия в корпусе корабля, его колоссальная вязкая масса с каждой секундой растет все быстрее. Пока остальное отделение Ликта старается удержать его на месте, гнездо членистых конечностей дергается во все стороны, вырывая механизмы и опорные колонны из стен и разбрасывая вопящих матросов. В то время как Ликт решительно цепляется за балку, из «Домитуса» в космос вываливаются механизмы, но юстикар сосредотачивает свой взгляд на вздутом желтом мешке в центре хаоса.

Когда юстикар оказывается рядом с демоном, его броня начинает пульсировать светом. Бесчисленные надписи вспыхивают и мерцают, стремясь защитить Ликта от омывающей его нечестивой силы.

– Братья, – шепчет он в вокс-бусину, – всего несколько минут. Потом поделитесь своей верой. Я почти над ним и собираюсь прыгнуть прямо…

Слова Ликта прерывает новый присоединившийся к какофонии звук: резкий вой ревуна, который пробился сквозь звук скрежещущего металла. В тот же момент на остающихся целыми участках ангара начинают мигать ряды красных фонарей.

Демон, пошатываясь, направляется к забрызганной кровью дыре в стене. Это заставляет юстикара выругаться.

Из самых далеких глубин «Домитуса» доносится низкий рокот пробуждающегося тяжелого оружия.

– Юстикар? – трещит голос в шлеме Ликта. – Он отступает?

Пока вопящие толпы продолжают бежать мимо космодесантников, демон выпрямляет свою отвратительную плоть и на мгновение застывает, как собака, учуявшая запах. Единственное движение исходит от слегка дрожащей яйцеобразной оболочки.

– Инквизитор Мортмейн должно быть, добрался до мостика, – отвечает Ликт. – Он готовит Экстерминатус.

Видя, что демон начинает разворачиваться всей своей тушей, Ликт понимает, что они почти упустили свой шанс.

– Брат Галл, – рявкает он по воксу. – Твой инсинератор!

Темноту разрывает столб пламени. Он вылетает от одного из космодесантников и окутывает бесформенную голову демона. Воздух наполняется запахом пылающего благовонного масла, и демон отшатывается, разбрасывая нападающих по ангару и испуская еще один пронзительный вопль.

Тварь мечется от боли, и юстикар Ликт видит, какие возможности перед ним открываются. Он несется по балке и прыгает с нее вниз головой, выставив перед собой алебарду.

Ликт пробивает оболочку, вызвав взрыв гноя, пламени и психической энергии, и исчезает из виду.

Внизу, на скользком от крови полу ангара, неуклюже поднимаются на ноги оставшиеся космодесантники. У некоторых из них широкие, кровавые разрезы на силовой броне, другие лежат на грудах тел, задыхаясь от боли, но один – брат Галл – разворачивает свой тяжелый двуручный огнемет для второго залпа. Огромное помещение наполняет свет огненной струи.

Юстикар Ликт опускается сквозь плоть демона, чувствуя, как древнее зло терзает его душу. Литании и молитвы, начертанные на его доспехе, пылают от нагрузки, поддерживая в нем здравый рассудок. «Император защищает», – думает Ликт, черпая силы из своего бездонного и нерушимого источника веры. Три столетия посвящения защищают его, даже когда он чувствует, как деформируется и трещит его доспех.

– Я приговариваю тебя, Цербал, – шепчет юстикар, зная, что демон слышит. – И не позволю тебе жить.

Стараясь удержать дрожащий, хлещущий огнем инсинератор, Галл чувствует, как его раненые боевые братья становятся плечом к плечу рядом с ним. Столб пламени загоняет демона в угол ангара, и остальные космодесантники пускают в ход психически заряженное оружие. Очередной залп огня, металла и веры вгрызается в пошатывающегося демона.

– Вперед! – приказывает брат Галл спокойным и уверенным голосом.

Когда они приближаются к демону, его дергающаяся из стороны в сторону голова начинает пульсировать светом. В центре калейдоскопа цветов горит серебряное ядро: узнаваемая фигура юстикара Ликта кружится в разуме демона. Затем с очередным взрывом энергии и слизи, алебарда юстикара пробивает охваченный огнем мешок.

Голова демона начинает раскалываться, извергая мозг на ужасные ноги и превращая его пронзительный крик во влажное, отрывистое бульканье.

Голова падает, и появляется юстикар Ликт, извергнутый с ядовитой желтой волной. Он валится на пол ангара, окутанный дымом и искрами, затем поднимается и отходит за секунду до того, как на место его приземления падает конечность размером с дерево.

Окружив рухнувшего демона, космодесантники воздерживаются от победного клича. Они просто поддерживают безжалостный огонь благословенного прометия и болтерных снарядов, загоняя тварь в угол.

Юстикар Ликт, пошатываясь, направляется к Серым Рыцарям, по-прежнему сжимая в руке пылающую алебарду. Его доспех обожжен и искорежен, а сквозь отверстие в шлеме виден окровавленный подбородок, но, присоединившись к космодесантникам, Ликт поднимает кулак и выпускает воющий поток снарядов из штурм-болтера, установленного на запястье. Стреляя, он вновь восклицает:

– Я приговариваю тебя, Цербал!

Демон оседает в стену вздымающегося огня и исчезает из виду.

Выпустив еще несколько снарядов, юстикар Ликт разжимает поднятый кулак, дав сигнал своим людям прекратить огонь.

На секунду демон затихает, но ангар все еще наполнен буйством шума и цвета: сирены трубят, толпы отчаянно вопящих матросов и сервиторов давят друг друга у многочисленных выходов, в то время как других вытягивает в космос. Из разорванных топливных труб хлещет синее пламя, а сам «Домитус» ревет, разрушаясь из-за пробитых демоном отверстий.

Ликт, держа руку поднятой, подходит, к клубящемуся огню.

Вспыхивает свет, и к юстикару бросается худая, красная, гуманоидная фигура ростом выше космодесантника. Она прорывается сквозь строй Серых Рыцарей и несется к одному из выходов.

Ликт и остальные открывают ей вслед яростный огонь, но кроваво-красная фигура пробивается сквозь толпу к выходу и исчезает из виду.

Юстикар Ликт с трудом поднимается на ноги. Его доспех расколот и окровавлен, а половина братьев мертвы. Он невозмутимо кивает, оглядев место бойни. Затем обращается, не к своим стонущим воинам, но к инквизитору Мортмейну, находящемуся на другом конце корабля:

– Вы были правы. Он доберется до вас через несколько минут.

Ликт замолкает и опускается на колени, пытаясь остановить кровь, хлещущую из горла одного из космодесантников.

– Мы молимся за вас, инквизитор.

Раздавшийся в его шлеме ответ не менее сдержан:

– Благодарю, юстикар Ликт. Служить с вами было честью. Император защищает.

Глава 16

Достигнув городских стен, сержант Хальсер оказывается перед огромными, обитыми железом вратами. Он поднимает голову к странным узорам и видит звезды, планеты и галактики, вращающиеся в стилизованном шторме. На вершине стен Хальсер замечает ряды пилигримов, которые осматривают погружающуюся в темноту долину. Они так же безразличны к Реликторам, как и другие встреченные ими обитатели Мадрепора.

Брат Гортин и другие проводники подходят к подножью ворот и ждут без стука. Через несколько секунд ворота начинают медленно открываться внутрь. За ними видны шумные толпы и широкая дорога.

Отделение Реликторов все еще в полукилометре от города. Сержант Хальсер ругается про себя, видя, как медленно они идут. Только сгорбившийся Пилкрафт поспевает за ним и теперь с ужасом смотрит на город. Брат-библиарий Комус едва может идти, и остальные подстраивают свой шаг к его мучительному передвижению. Пытаясь отвлечься, Хальсер отходит на обочину, чтобы изучить высокие пульсирующие стены Мадрепора. В драгоценностях, бесчисленными рядами вмурованных в искаженный камень, отражается закат. Именно из-за этих кристаллов Мадрепор сверкает, и, ожидая прибытия боевых братьев, Хатьсер наклоняется, чтобы рассмотреть один из них.

– Трон! – восклицает он, повернувшись к Пилкрафту. – Что это?

То, что он принял за кристаллы, на самом деле оказывается глазами. Когда Хальсер и Пилкрафт с отвращением отшатываются, глаза со скрипом поворачиваются в неровных впадинах и смотрят на них. Все они мерцают внутренним светом, но, несомненно, раньше принадлежали людям. Хальсер смотрит на рубцеватые, пустые впадины Гортина и рычит:

– Что это за колдовство? Что вы сделали?

На вытянутом лице пилигрима – прежняя бессмысленная улыбка.

– Это не колдовство, сержант Хальсер. Мы просто одолжили свое зрение пророку. – Он стучит по звездообразному кристаллу в своем лбу. – Теперь мы видим намного дальше.

Сержант Хальсер стонет, оглядываясь на ряды вращающихся мигающих глаз. Он больше не может этого выносить. Реликтор вытаскивает болт-пистолет и наводит оружие на брата Гортина.

– Это чудовищно. Если бы я знал…

Слова Хальсера тонут во взрыве, который так силен, что вся долина содрогается. Сержант отлетает в сторону, выронив пистолет.

Пилкрафт падает спиной в ров и издает поток проклятий.

Игнорируя его крики о помощи, Хальсер и пилигримы в замешательстве оглядываются на дорогу. Над долиной клубится огромный столб дыма, поднимаясь от входа в катакомбы, и сквозь него быстро движутся далекие фигуры.

Усмешка брата Гортина наконец исчезает с его лица. Когда линия фигур в черных доспехах проникает в долину, он тяжело опускается на землю у городских ворот.

– Враг, – стонет пилигрим, повернувшись к своим товарищам. – Как? Как они могли найти Мадрепор?

Сержант Хальсер ругается и подбирает свой пистолет.

– Вы же сказали, что ваш пророк скрывает от них это место?

Брат Гортин обхватывает голову руками, а его братья начинают выть от страха.

– Он скрывает. Они слепы. – Пилигрим замолкает и поворачивает лицо к сержанту. – Во всяком случае, всегда были слепы. – Его голос срывается на отвратительный визг. – Вы привели их к нам! Как еще это могло случиться?

Двое других пилигримов перестают выть и поворачиваются, тряся головами от шока.

– Это единственное объяснение, – шепчет один из них, указав на Хальсера. – Вы в союзе с Черными Рыцарями. Должны быть! Вы предали Астрея! – Он смотрит на лица, глядящие со стен. – Нас предали! – кричит пилигрим, прижав рот к открывающемуся отверстию в воротах.

Хальсер отходит, держа оружие наведенным на вопящих пилигримов.

– Сколько? – спрашивает он по воксу, бросив быстрый взгляд на далекую линию фигур.

Первым, не в силах скрыть изумления, отзывается брат Вольтер:

– Сержант, похоже, они играли с нами. Те слабые атаки были уловкой.

– Что ты имеешь в виду? – спрашивает Хальсер со злостью, по-прежнему не сводя взгляда с помешанных пилигримов.

– Их сотни, сержант. Я даже не могу сосчитать…

Переговоры прерывает очередной взрыв, и на этот раз он раздается намного ближе. Хальсеру едва удается удержаться на ногах, и пилигримы бросаются на него. Он делает шаг, чтобы разбросать их, но, охваченный яростью, чувствует ослепительную боль во лбу, а внутри головы разносятся слова.

– Измена! – гудят голоса, так громко, что Хальсер кричит от боли.

– Прочь из моей головы! – ревет он, но голоса становятся лишь громче. Они произносят слово «измена» будто молитву, и Хальсер со стоном падает на колени.

От яростной атаки пилигримов на его разум у Хальсера из носа хлещет кровь. Сержант смутно осознает, что они к тому же бесполезно колотят кулаками по его силовому доспеху, но внешний мир быстро ускользает от него, когда их молитвы стискивают его агонизирующий разум.

– Комус, – только и может прошептать он, когда боль сокрушает его.

Тут же он чувствует еще чье-то присутствие в своих мыслях, оно сковывает вопли и уменьшает боль в голове. Прежде чем агония получит шанс вновь взять вверх, Хальсер поднимается и стреляет из болт-пистолета. Снаряд пробивает рваное отверстие в груди брата Гортина и отбрасывает его на дорогу.

Двое других пилигримов карабкаются к укрытию, но сержант убивает их прежде, чем они успевают добраться до ворот. Яркая кровь забрызгивает кованое железо.

Хальсер оборачивается и смотрит на дорогу. Гора выглядит так, словно из нее забил черный блестящий источник. Бесчисленные ряды предателей заполняют предгорье и собираются на дороге. Сержант видит золотую отделку на шипастых силовых доспехах, которая сверкает все ярче по мере приближения к городу Черного Легиона.

– Амбар! – кричит он и указывает на низкое каменное здание неподалеку от Реликторов. – В укрытие! Вольтер, прикрой их.

Наконец, космодесантники Хальсера прибавляют ходу. Двое из них поднимают Комуса и бегут с дороги, в то время как остальные ныряют в укрытие. В то же время брат Вольтер опускается на одно колено и стреляет из лазпушки в приближающуюся орду. Он находит цель, и в дальнем конце дороги вспыхивает синее пламя. Крошечные фигуры в черных доспехах подлетают в воздух, и на время наступление останавливается. Прежде чем враги смогли ответить, брат Вольтер перекатывается через дорогу и прыгает в придорожный ров.

Несколько секунд спустя дорога в том месте взрывается, как озеро в ливень. Вражеский огонь разрывает землю, и в воздухе свистят камни и осколки.

Видя, что Черный Легион продолжил наступление по дороге, Реликторы тут же занимают оборону в амбаре и открывают огонь. Враг не делает попыток укрыться, и воздух мерцает от жара болтерного огня Реликторов.

Вечер вновь озаряется светом, когда брат Вольтер второй раз стреляет из лазпушки. В рядах наступающих возникает очередная брешь.

Стена позади Хальсера начинает раскалываться под вражеским огнем, и сержант надевает шлем. Он переводит взгляд от своих людей к воротам и сквозь отверстие видит, как пилигримы в белых мантиях бросаются на защиту стен.

– Что они могут сделать? – вслух удивляется он. И тогда вспоминает боль от молитв брата Гортина, вцепившуюся в его мысли.

– Комус, – окликает он библиария, вытягивая без умолку ругающегося Пилкрафта изо рва. – Думаю, у меня есть шанс добраться до скриптория. Пилигримы сосредоточат свое внимание на предателях. Ты сможешь оказать мне помощь, если они попытаются остановить меня?

Вокс заполняется неразборчивым хрипом, но более четкий голос появляется в мыслях сержанта:

– Поторопись. Их слишком много, чтобы мы могли сдержать их.

– Думаю, вы можете получить помощь, – говорит Хальсер, наблюдая за тем, как пилигримы бросаются на стены Мадрепора. Он поворачивается к Пилкрафту: – Я иду. Оставайся и сражайся, или помоги мне найти скрипторий.

Затем, когда вражеский огонь усиливается, Реликтор упирается в одну из железных створок и проталкивает ее на несколько сантиметров, этого оказывается достаточно, чтобы он мог протиснуться и войти в город.

Представшее перед ним зрелище сбивает с толку. В центре города высится огромный укрепленный храм с широкой шестиугольной башней посредине. Ютящиеся вокруг него сотни других зданий сооружены из того же самого волнистого, похожего на коралл камня и сверкают рядами кристаллических глаз. Из-за постоянно вращающихся и мигающих глаз здания мерцают, от чего город словно пульсирует светом, и все это зрелище укрывают огромные, плывущие клубы залитого лунным светом облака. Ураганы, замеченные Хальсером с орбиты, похоже, исходят из этого места. Сочетание мерцающих глаз и клубящихся облаков потрясает. Кажется, Мадрепор высечен из движущейся воды, залитой лунным светом.

Хальсер застывает на секунду, пытаясь рассмотреть дорогу сквозь пульсирующие облака и охваченные паникой толпы. Он шипит по воксу:

– Куда идти, Комус? Что мне делать?

– Направляйся в центр города, – раздается ответ в его разуме. – Пророк построил храм прямо над скрипторием. Если кто и знает, что случилось с его содержимым, то это он. – Следует пауза, затем Комус резко рычит в вокс: – А я не знаю, как долго смогу защищать твой разум, сержант.

Хальсер кивает, но все еще колеблется, не уверенный в том, как преодолеть невероятные толпы и клубящиеся облака. Большинство пилигримов спешат на стены, но в то же время сотни их бегут по широкой дороге, ведущей от ворот в храм.

– Их так много, и все прокляты, – раздается дрожащее бормотание рядом, и Хальсер вспоминает, что аколит инквизитора все еще с ним. Пилкрафт машет тростью на движущиеся облака, словно ему под силу держать на расстоянии окружающую скверну.

Сержант поворачивается, чтобы заговорить, но тут прямо над воротами взрывается огромный кусок стены. Воздух наполняется криками и разлетающимися кусками кладки, и, к радости Хальсера, дорога впереди очищается, так как пилигримы бросаются в укрытие.

– Держись рядом! – кричит он и бежит по дороге.

Приблизившись к стенам храма, Реликтор видит длинное здание слева от себя, с огромной каменной звездой наверху, переполненное пилигримами. Многие из них останавливаются и таращатся на него, и даже с защитой Комуса он начинает чувствовать их неистовые молитвы, обрушившиеся на его разум. Он пытается не обращать на них внимания и сосредоточиться на том, чтобы добраться до дверей храма, но спотыкается.

У городских ворот сержант оглядывается на Пилкрафта.

– Их так много, и все прокляты, – говорит человек в капюшоне, размахивая тростью.

Хальсер ругается и встряхивает головой, пытаясь избавиться от замешательства.

– Что происходит?! – кричит он. – Я вижу одно и то же снова и снова.

Он опять слышит голос Комуса в своей голове:

– Сержант. Я никогда прежде не сталкивался с такой силой, как у Астрея. Думаю, само время подчиняется его воле. – Следует пауза. – Или, возможно, даже не так. Такое ощущение, словно само время разрушается.

– Ради Трона, Комус. О чем ты говоришь? – Хальсер разочарованно стонет.

Ответа нет, и Хальсер изливает свое разочарование на городскую стену, ударив кулаком по камню и смяв несколько мигающих глаз. Затем он предпринимает новую попытку добраться до храма с Пилкрафтом позади, который продолжает ругаться и бормотать из-под капюшона.

Брат-библиарий Комус лежит во рву, истекая кровью. Над головой грохочет и воет болтерный огонь, но он едва осознает это. Все его внимание сосредоточено на маленькой, зажатой в руке книге в металлической оправе. Он вспоминает, как впервые дотронулся до ксеноустройства, получив его от инквизитора Мортмейна многие годы назад. Понадобился не один месяц пылких непрерывных молитв, прежде чем он решился даже задуматься над тем, чтобы открыть свой разум такой нечестивой, чуждой сенсорике. Тогда он был уверен в своей цели: выяснить все, что можно, и в то же время сохранить разум невредимым. Но что он чувствует сейчас? Эта вещь убивает его, библиарий уверен в этом. Каждый раз, когда он позволяет этим светящимся знакам наводнить разум, он чувствует, как отрывается еще один кусочек его души. Даже исключительно физический уровень воздействия очевиден: с момента прибытия на Илисс его нос и рот сильно кровоточат, а без помощи боевых братьев он едва может стоять. Однако это не самое худшее. Дело в том, что либеллус больше не ощущается таким чужим, и это наполняет его страхом. Устройство более не кажется неправильным. Оно становится частью его. Комус выпрямляется и с дрожью закрывает книгу. Чем он сам становится?

Он поворачивается к Реликтору, лежащему во рву возле него. Брат Борелл опер болтер о выжженную землю, и его плечо дергается, когда он выпускает снаряд за снарядом вдоль дороги, с хирургической точностью отстреливая наступающих предателей. Мгновение Комус не может вспомнить, как они здесь оказались.

– Где остальные? – со стоном спрашивает он, вытирая кровь с глаз.

Брат Борелл на секунду прерывает стрельбу, но не поворачивается.

– Брат Сабин и брат Талер сразу за тобой, дальше во рву. Штрассер, Вортимер и Брунман засели в амбаре, несмотря на то, что получили несколько тяжелых ранений. Вольтер на дальней стороне дороги, – в голосе Реликтора проступает нотка гордости, – его лазпушка дает им время на размышления.

Борелл выпускает еще несколько снарядов, радостно бормоча под нос, когда новые предатели падают в облака.

– И сержант Хальсер вошел в город со слугой инквизитора Мортмейна, но… – он быстро оглядывается на библиария и запинается: —… ты знаешь это.

Комус кивает, с облегчением понимая, что в словах Борелла есть смысл. Он не может помочь, но, тем не менее, замечает, что низкий готик его боевого брата кажется необычно грубым и нескладным. Библиарий к своему ужасу понимает, что он сравнивает его с чужим языком, который проник в его мысли. Гнев скручивает живот. «Почему мы должны это терпеть? Почему мы должны доказывать что-то после столь долгих столетий службы и столь многих жертв во имя Императора?» Он встряхивает головой и оглядывается. Как и сказал Борелл, еще двое Реликторов лежат позади него, постоянно стреляя по наступающим рядам. Над ними, дальше по дороге, поднимаются стены Мадрепоры и ее мерцающая шестиугольная башня. «Докажи, что они ошибаются, сержант Хальсер, – думает Комус, сжав один из свитков с религиозным текстом, прикрепленных к силовому доспеху. – Покажи им, чего мы стоим».