Текст книги "Властелины погоды"

Автор книги: Бен Бова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Последствия торнадо мы с Тэдом увидели в новостях по телевидению, во время наших последних приготовлений к конференции, которая должна была состояться утром четвертого июля.

– Вместо того чтобы учесть печальный урок и серьезно заняться проблемой управления погодой, – пробормотал Тэд, тыча пальцем в экран, – они предпочитают отсиживаться и полагаться на волю случая.

Конференция проходила в малоизвестном отеле в горах Беркшира. Мы пролетали над красивыми лесистыми холмами и волнующимися под ветром полями. Но чем дальше на запад, тем чаще на зеленом ковре встречались коричневые заплаты. Вспыхивали на солнце озера и пруды, но нашему взору открывались грязные скалистые берега, которые обычно прятались под водой.

– Высохшее ложе реки, – показал мне Тэд. – И вон еще одно.

– Да, это уже довольно серьезно, – сказал я, вглядываясь в песчаные серпантины, прежде бывшие водными потоками.

– Это еще что! – протянул Тэд. – То ли будет через месяц-другой. А на следующее лето…

– Но настолько далеко ваши прогнозы не доходят.

– Такого рода тенденции в погоде наблюдаются обычно лет пять, не меньше, если только не случится чего-нибудь сверхъестественного… например, возможности воздействовать на погоду.

Отель гудел как пчелиный рой: участники конференции прибыли из всех шести штатов Новой Англии, а также из Нью-Йорка и Вашингтона. Мы появились в ту минуту, когда у отеля проводилась короткая церемония в честь Дня независимости.

Пока мы пробивали себе путь к одному из четырех ресторанов, Тэд ворчал:

– Никогда в жизни не видел под одной крышей столько политиканов.

Мы наскоро перекусили, после чего попросили администратора проводить нас в аудиторию, где нам предстояло выступать. Комната оказалась небольшой, без окон. В одном ее конце был установлен проектор для демонстрации слайдов, в другом – экран.

– Рано пришли, – сказал Тэд, когда администратор закрыл за собой дверь. – Никого нет.

– Я подготовлю слайды.

Я закладывал в кассету последний слайд, когда дверь открылась и вошел человек лет тридцати пяти.

– Джим Деннис, – представился он, протягивая нам руку.

У конгрессмена Денниса было приятное, чуть красноватое круглое лицо, спокойная улыбка и глаза, которые, казалось, могли заглянуть в самую суть вещей. Он был примерно моего роста, среднего сложения.

– С чего это конгрессмен из Линна обеспокоен засухой? – спросил Тэд. – Ведь в Линне имеется опреснительная установка.

Деннис ответил не сразу.

– Я бы не сказал, что я обеспокоен, скорее, меня это касается, поскольку я состою в секретариате Комитета по науке. Мы слышали, как кое-кто сокрушался по поводу засухи, но эксперты нас уверяли, что никаких, подчеркиваю, никаких проблем с засухой нет. Чем дальше, тем громче убеждали они, что нет оснований для тревоги, особенно в прошлый месяц. А вот вы, кажется, считаете, что основания есть.

– Не доверяете экспертам? – резко спросил Тэд.

– Особенно, когда они что-нибудь так дружно утверждают, – улыбнулся Деннис.

Через несколько минут стали собираться наши слушатели. Деннис всех их знал и представлял нам по мере того, как они входили в комнату. Когда началось заседание, за столом сидело одиннадцать человек. Все они представляли сельскохозяйственные департаменты Новой Англии, за исключением одного, мистера Арнольда из Бостонского Бюро погоды.

«Из новеньких, – написал мне записку Тэд. – Никогда прежде не видел его в Климатологическом».

Когда все наконец расселись, Тэд приступил к докладу. Слайды в основном представляли собой фотоснимки нашей карты-экрана. Глядя на них, можно было ясно видеть районы, на которые распространялась засуха. Судя по их масштабам, к концу года положение ухудшится.

– И это еще не самое страшное, – суммировал Тэд. – Дальше будет хуже.

– Минутку, – произнес мистер Арнольд, худой мужчина с резкими чертами лица и намечающейся лысиной, которую он тщательно прикрывал прядями волос.

Тэд выключил проектор. В комнате зажегся свет.

– Насколько можно верить вашим прогнозам? – спросил Арнольд. – Шесть месяцев – слишком большой срок, чтобы делать конкретные выводы.

– Нашими прогнозами пользуются шесть крупных фирм. Разумеется, предсказания на полгода не столь точны, как наши двухнедельные прогнозы, тем не менее они отражают основное направление. Засуха задержится у нас здесь надолго.

– Между двумя неделями и шестью месяцами – большая разница.

Тэд с побагровевшим лицом медленно направился к креслу Арнольда. Но, прежде чем он успел что-либо произнести, я вмешался в разговор.

– По-моему, наш метод прогнозирования погоды дает гораздо более детализированную картину, чем метод Бюро погоды, поэтому, полагаю, предсказания на шесть месяцев вперед окажутся куда точнее, чем об этом можно судить по первому впечатлению.

Тэд, склонившись над Арнольдом и едва сдерживая гнев, раздельно произнес:

– В понедельник утром я пришлю каждому из вас наш обычный прогноз за неделю вперед. В нем будут указаны с абсолютной точностью, час за часом, погодные условия на четырнадцать дней для каждого района Новой Англии. Сравните его с любым другим прогнозом – вы не обнаружите ни одного, который по точности и деталям мог бы тягаться с нашим!

– Но это не входит в повестку дня конференции, – вмешался один из присутствующих. – Я не понимаю, каким образом засуха может нам повредить. У нас есть заводы-опреснители. Недостатка в воде не может быть – мы ведь черпаем ее из океана.

– Это годится для вас, в вашем Род-Айленде, – сказал его сосед. – Одна опреснительная установка покрывает все ваши нужды. А мы в Нью-Гэмпшире уже ощущаем нужду в воде. Скотоводы да и некоторые промышленники жалуются на ее плохое качество и на нехватку.

– Такая же картина и здесь, в западном Массачусетсе, – согласился мужчина, сидевший напротив. Размахивая длинной сигарой, он добавил: – По мнению деятелей из Вашингтона, еще один завод-опреснитель появится у нас не раньше, чем через два года. К тому времени мы все разоримся.

– Но это вопрос содержания и контроля водных запасов, разве не так? – возразил представитель Род-Айленда. – Вокруг полно воды. Ваша задача – перестать ее транжирить.

В спор вмешался конгрессмен Деннис:

– Многие годы специалисты работают над проблемой запаса и хранения воды, и в этом направлении достигнуты немалые успехи. И сейчас делается все возможное, но, конечно, сразу всего не решишь. Проблема в другом: если, как утверждает мистер Маррет, засуха у нас надолго, может случиться так, что воды просто не будет хватать.

– До сих пор мы используем только семь процентов влаги, выпадающей в виде дождей, – заявил Арнольд. – Остальная вода уходит в море.

– Возможно, так оно и есть, – спокойно согласился Деннис.

– Но в настоящее время большего мы но умеем.

Тэд вернулся на свое место.

– Ну что ж, взглянем фактам в глаза. Все ваши труды по очистке воды и контролю за загрязнением практически не привели ни к чему из-за роста населения и промышленности. Вы старались изо всех сил, а проблема как была нерешенной, так нерешенной и осталась. А теперь надвигается засуха, и она окончательно выбьет почву из-под ваших ног. Если в ближайшее время не произойдет сколько-нибудь существенных изменений, вам придется сесть на строгий водный рацион.

– Но это грозит потерей миллиардов долларов… продуктов питания, промышленных товаров…

– И работы, не забудьте! – прокричал кто-то.

– Так нужно действовать! – воскликнул Тэд. Аудитория превратилась в слух. – Мы можем остановить засуху. Мы ее прикончим, разумно и осторожно воздействуя на погоду.

– Если вы говорите о засеивании облаков, это уже было…

– Бессмысленно заниматься засеиванием облаков, если для этого не созданы необходимые условия, – ответил Тэд. – Я говорю о создании определенных условий, при которых дождь будет выпадать естественным путем. Речь идет об управлении погодой, не допускающем возникновения засухи.

– Но если в воздухе нет влаги, каким образом…

– Поймите, сейчас прямо над нашими головами проносится в шесть раз больше воды, чем ее содержится во всех озерах и реках Новой Англии! От нас требуется только заставить эту воду пролиться именно здесь, где в ней такая нужда.

– И вы можете это сделать?

– Мы можем создавать долгосрочные прогнозы. У нас есть реактивы и источники энергии, позволяющие изменять погоду. Мы можем заранее предугадать характер этих изменений, принесут ли они вред или пользу.

– Вы это уже когда-нибудь делали?

– Не в таких масштабах, которые понадобятся, чтобы остановить засуху.

– Но хоть в каких-то масштабах? Делали?

Тэд взглянул на меня и ухмыльнулся.

– Если бы не делали, мы бы и не сунулись сюда.

– Каким же образом вы собираетесь расправиться с засухой?

– не без ехидства в голосе спросил Арнольд.

– Если бы я знал ответ, я бы не сидел здесь, а уже занимался этим делом. Но я знаю, как найти ответ.

– Как?

Тэд покачался на носках.

– Прежде всего следует изучить условия, необходимые для естественного выпадения дождей. Для этого придется поднять старые метеосводки, знать состояние воздушных масс как вблизи земли, так и выше, вплоть до ионосферы. Одновременно с этими исследованиями мы с помощью компьютеров составим схемы погоды в широких масштабах.

– Что это значит?

– В масштабах планеты, главным образом для Северного полушария.

В глазах присутствующих отразилось изумление, но они не проронили ни слова.

А Тэд продолжал.

– После того как мы научимся справляться с условиями, нужными для нормального выпадения осадков, мы сравним их с теми, которые существуют у нас во время засухи. Затем проведем лабораторные эксперименты и расчеты на компьютерах и посмотрим, можно ли простым воздействием на погоду вызвать такие длительные изменения в ней, какие нам требуются.

Он оглядел аудиторию, чтобы убедиться, что его понимают.

– Атмосфера похожа на детскую игрушку «неваляшка». Она сопротивляется изменениям. Обладает чудовищной силой инерции. Ударишь ее с одной стороны, она покачается туда-сюда и встанет в исходное положение.

– Но она же меняется, – сказал кто-то.

– Конечно! Погода меняется ежеминутно, и климат тоже меняется – к примеру та же засуха. Но климатические изменения происходят медленно и вовлекают колоссальные запасы энергии. Нам нечего даже пытаться ввязываться в борьбу с естественным энергетическим балансом атмосферы – он слишком велик. Это все равно, как если бы человек пошел против мамонта.

– Люди убивали мамонтов, – усмехнулся конгрессмен Деннис.

– Верно, – согласился Тэд. – Но не с помощью мускулов. С помощью разума.

– К чему вы ведете? – раздраженно спросил Арнольд.

– А вот к чему: нам надо нащупать такие точки в общей схеме засухи, незначительное воздействие на которые вызовет благоприятные для нас изменения. Мы не в силах заставить атмосферу полностью изменить свой природный баланс, но мы можем отыскать возможность легким толчком в нужное место и в нужное время произвести необходимые нам изменения погоды.

– Одна или две простейшие модификации не окажут серьезного влияния на погодные условия, особенно такие, как нынешняя засуха, – сказал Арнольд.

– Очень может быть. Но в лаборатории мы в состоянии прослеживать все предпринятые нами изменения погоды. И, оперируя долгосрочными прогнозами, мы сможем сказать, какие именно воздействия сломят засуху, и тогда останется только использовать эти воздействия.

– Журавль в небе, – презрительно бросил Арнольд. – Нельзя идти на погоду с каменным топором…

– Не с каменным топором! – воскликнул Тэд. – Мы проведем эксперименты, основанные на теоретических выкладках и на расчетах компьютеров. Так же, как инженеры конструируют самолеты и ракеты.

Он ударил кулаком по столу и сказал:

– Вместо того чтобы смотреть со стороны, как засуха расправляется с нами, я хочу заставить человеческий разум вступить с ней в борьбу. Нам не пристало сидеть и ждать милости от природы – это равносильно тому, как если бы больной человек обходился без помощи медицины. Мы можем справиться с засухой. Так давайте же сделаем это!

10. Конкуренция

Доклад Тэда, по-видимому, произвел впечатление на Комитет – во всяком случае, несколько человек обещали внимательно ознакомиться с нашими предложениями. Но в понедельник, возвратившись в «Эол», я встретил хмурого Тэда.

– Все та же история, – буркнул он. «Не звоните нам, мы сами вас разыщем».

Однако днем, когда после ленча я вернулся к себе в кабинет, выяснилось, что меня вызывает конгрессмен Деннис.

– Сегодня утром я получил ваш прогноз, – сказал он, для убедительности показывая фотокопию. – Впечатляет, и весьма.

– Спасибо. Всегда рады слышать подобное.

– Я позволил себе связаться кое с кем из друзей в разных городах, – продолжал он и заговорщически улыбнулся. – Вы знаете, что сегодня в Шерман Милз, в штате Мэн, шел дождь? И предсказанный вами туман опустился в штате Коннектикут на город Тернпайк и оставался там ровно столько, сколько ему было положено согласно вашему прогнозу!

Я не читал прогноза в деталях, поэтому просто улыбался и кивал.

– Судя по дате на фотокопии, прогноз был сделан в прошлую среду, – сказал Деннис.

– Да, мы рассылаем прогнозы по средам. Этот прогноз был сделан почти неделю назад.

– Сегодня я обедал с губернатором в его резиденции и показал ему ваши прогнозы. Он ими заинтересовался.

– Что вы имеете в виду?

Деннис помедлил с ответом, дав мне время помучиться.

– Я ему по телефону рассказал о проектах Маррета, связанных с управлением погодой и с засухой. Он пригласил меня на обед, чтобы обсудить их. Полагаю, пришло время вам самим встретиться с ним.

– Подождите секундочку, – попросил я, – подключу Тэда.

Я вызвал коммутатор, и они подсоединили Тэда к линии. На экране передо мной по-прежнему было только лицо Денниса, но я мог слышать, как Тэд реагировал на рассказ конгрессмена.

– Вот теперь мы действительно сможем работать! – радостно воскликнул Тэд. – Передайте губернатору, что он мудрый государственный деятель.

Деннис рассмеялся.

– Он этому не поверит. И, кроме того, в его намерения пока входит только беседа с вами, он еще не подписал контракт.

– Подпишет, – уверенно сказал Тэд, – если хочет, чтобы с засухой было покончено.

Тэд отключился, а я поблагодарил конгрессмена за его поддержку. Деннис наклонился к самому экрану и конфиденциально шепнул:

– Не надо благодарности. Политики во всем ищут выгоду и прежде всего для себя. Кто знает – управление погодой может в один прекрасный день сделать меня сенатором.

– Надеюсь от всей души.

– И мои пятеро детей тоже!

У нас состоялось несколько встреч с губернатором, затем губернатор и его сотрудники нанесли инспекционный визит в «Эол», а к середине октября мы заключили контракт с федеральными властями штата Массачусетс на проведение работ по преодолению засухи. К концу октября остальные пять штатов Новой Англии подписали такие же контракты. Нас захватил трудовой вихрь. Тэд взял в штат еще нескольких ученых и разделил свою группу на две: одна должна была заниматься прогнозами, вторая – исключительно засухой. Впервые со времени создания лаборатории мне не нужно было искать новых заказчиков: у нас их стало больше, чем мы могли справиться. Даже Федеральный Комитет охраны окружающей среды подписал с нами небольшой контракт. Комитет намеревался координировать нашу работу с исследованиями других государственных организаций, главным образом в области консервации и распределения водных ресурсов.

Осень выдалась сухая, неустойчивая, без обычных штормов на побережье. Рано ударили морозы, а затем поток воздуха с юга распространился над Новой Англией. Наступило бабье лето, но оно не принесло с собой радости. Холодный северный воздух попал в плен к более легкому и теплому воздуху. Метеорологи называют это явление «температурной инверсией». Погода была на удивление тихой – ни легкого бриза, ни шелеста высохшей золотой листвы. Мертвая тишина. Воздух, перемешанный с туманом и дымом от сжигаемых листьев, тяжело нависал над землей; горели леса; выхлопные газы от автомашин, заводской дым, туман с моря – все смешалось в серый отвратительный смог, который распространялся над все новыми районами и оседал, и не было ни малейшего дуновения ветерка, чтобы развеять его. Небо над головой было пронзительно голубым, до боли в сердце безоблачным, но горизонт скрывался в серо-грязном тумане. Резко подскочило число респираторных заболеваний, глаза воспалялись и слезились, многим стало трудно дышать. Бабье лето – лучшая пора года. А тут все ждали холодов, снега и, главное, ветра.

Бабье лето кончилось сразу, в один день, когда с северо-запада подул сильный ветер и по всей Новой Англии резко упала температура. Пришла зима, неожиданная, злая, с жгучими морозами.

Месяцы незаметно сменяли друг друга. Тэд работал над проблемой засухи денно и нощно. Он замучил но только своих ближайших помощников и ученых, но и компьютеры. Тули трудился с ним почти на равных, но брал для отдыха три-четыре дня в месяц. Тэд же не отдыхал никогда. Я был завален по самую макушку всякими делами, особенно подготовкой отчетов по проделанной работе – очень важно, чтобы заказчики постоянно были нами довольны. Результаты исследований, финансы, закупки оборудования, переписка, наем новых сотрудников, консультации, поездки – обо всем мы должны были докладывать нашим партнерам.

Всю зиму Тэд разрабатывал теоретическую часть проблемы. Он пытался вскрыть причины засухи, понять, почему такой необычный климатический сдвиг может господствовать над определенным районом в течение нескольких лет. Но основная задача этих исследований состояла в том, чтобы определить условия, необходимые для борьбы с засухой.

– Рано или поздно она, конечно, кончится сама собой, – сказал он как-то в одну из наших редких теперь встреч. – А пока предстоит разработать три основные модели: засухи, нормальных условий и условии, при которых засуха начнет отступать.

– Но ты же их определил, помнишь?

Он махнул рукой.

– Мы должны в первую очередь черным по белому показать эти условия. А это далеко не так просто, дружище. А потом уже будем думать о мерах борьбы, о том, как добиться нормального положения.

Это было серьезное испытание для наших компьютеров. Миллионы миллионов бит информации были заложены в их память, чтобы схемы погодных условий прошлого и настоящего обрели наконец какой-то смысл. Причем в их число входили погодные условия не только в Новой Англии, но и во всем Северном полушарии.

– Засуха – всего лишь крошечный фрагмент глобальной картины, – подчеркивал Тэд. – Мы не можем выступать в роли слепца, который, пощупав ногу слона, рассказывает о том, как выглядит слон. Нужно видеть животное целиком, видеть широко открытыми глазами.

Компьютерам «Эола» такая задача была не по плечу. Я обратился за помощью в местное Бюро погоды. Они ответили отказом. То же ждало меня в ФКООСе в Вашингтоне – ни одна организация не желала сотрудничать с нами.

– Работа Россмена, – рассвирепел Тэд.

Я обратился в «Торнтон», а Тэд попытался договориться с Технологическим институтом. Пришлось потратить половину наших средств на создание специальной линии связи, чтобы компьютеры вашингтонского, нью-йоркского и бостонского отделений «Торнтона» и компьютеры Технологического института могли «разговаривать» с нашими машинами, находящимися в аэропорту Логан. В результате мы получили компьютер, необъятный по своим размерам и возможностям; расстояния в несколько сотен миль между различными его частями не играли никакой роли: сигналы из одной части в другую передавались со скоростью света.

К тому времени, когда наступил новый День независимости, слово «засуха» было у всех на устах. А ведь еще год назад она занимала умы только небольшого числа специалистов. Теперь о ней писали во всех газетах, говорили во всех телевизионных передачах. Резервуары высохли, горные потоки иссякли, обмелели даже большие реки, открыв глазу песчаные отмели и скалы, испокон веков покоившиеся в глубине. Делегации фермеров требовали немедленных действий, и мы всеми силами старались уберечь Тэда от журналистов из боязни, что он создаст впечатление, будто мы в считанные недели способны одолеть беду. Официальная версия была такова: мы ведем научные изыскания, но окончательные результаты их, возможно, будут получены только через несколько лет.

В то лето города континентальной части Новой Англии сидели на строгом водном рационе. Закрывались предприятия, тысячи людей остались без работы. В приморских городах благодаря опреснительным установкам положение было лучше, но и здесь ощущалась нехватка питьевой воды. Газоны пожелтели, зной высушил зеленые ограждения. Фонтаны не работали, кондиционерами перестали пользоваться, во избежание лесных пожаров закрылись кемпинги и рыбацкие домики.

А тем временем на Среднем Западе реки выходили из берегов, безжалостные ливни заливали города и фермы.

К середине лета все было готово к экспериментам. Многие из них Тэд с сотрудниками провел в лаборатории, но для некоторых экспериментов пришлось нанять самолеты, с тем чтобы проводить опыты над морем. Мы держали испытания в тайне – не дай бог что-то просочится в печать и публика решит, что проблема засухи решена, достаточно мановения руки Тэда.

Все это лето мы почти не виделись с Барни, если не считать лаконичных приветствий на бегу и торопливых совместных трапез. Впервые мы встретились в спокойной обстановке в августе, когда ежегодно повторяющийся метеорный поток персеид достигал максимума. Самый его пик пришелся на конец недели, и я привез Барни в Торнтон, чтобы с берега залива полюбоваться этим зрелищем.

Мы оставались на берегу всю ночь, наблюдая, как метеоры огненными стрелами прочеркивают на фоне вечных звезд ночное небо. Они возникали как яркие вспышки, некоторые искрами рассыпались в небесах и исчезали прежде, чем сердце успевало очередной раз отстучать свой ритм в груди. Если проследить их полет в обратном направлении, дорожка привела бы в созвездие Персея, названное по имени героя Древней Эллады.

Почему-то они напомнили мне Тэда, эти метеоры, что затмевали сами звезды, когда вспышками чертили небо, – яркие, целеустремленные, мчащиеся путями, с которых их нельзя свернуть. Они летели совершенно бесшумно, что странно не соответствовало их ослепительному блеску. Казалось, они знают, куда стремятся, и спешат занять отведенные им места, прежде чем наступит их звездный час.

Во время нашего многочасового пребывания на берегу мы почти не говорили – ограничивались короткими восторженными возгласами. То, что происходило над нашими головами, было столь грандиозно, что ни о чем другом и не думалось. Но вот небо наконец побледнело, и метеоры исчезли. Где-то наверху, возле дома, запела птица. Звезды гасли одна за другой, горизонт порозовел.

Только тут мы почувствовали, что безумно хотим спать, и направились к дому.

– Как Тэд? – спросила Барни.

– Разве вы с ним не видитесь?

Она покачала головой.

– Вот уже целую неделю, если не больше.

– У него все в порядке. Работает как черт. А то и как два черта.

– Дядя Ян говорит, что он буквально одержим мыслью об управлении погодой.

– Но почему? Почему надо целиком отдаваться одной какой-то идее?

Она остановилась и повернулась лицом к сияющему горизонту.

– Не знаю. Быть может, он боится, что кроме этого не сумеет добиться в жизни ничего другого. В любом случае такая одержимость для него пагубна. Если его идея не осуществится или он вдруг окажется отстраненным от работы, его хватит удар.

– Я тоже так думаю, но, по-моему, ничего такого ему не грозит.

– Я за него боюсь, Джерри. В Отделе что-то происходит. Не знаю точно что, меня близко не подпускают к этому. Россмен создал специальную группу, и они все делают своими силами. Даже в нашем секторе им выделены компьютеры, к которым никто, кроме них, не имеет права подходить.

– Это настораживает.

Она горестно кивнула.

– За последнюю неделю Россмен несколько раз побывал в Вашингтоне. Мне кажется, он ведет переговоры с ФКООСом.

– С ФКООСом? С кем именно, не знаешь?

– Его секретарша как-то проговорилась о лицензионной группе, но четко сформулировать, что именно она имела в виду, мне трудно.