Текст книги "Запретный плод (ЛП)"

Автор книги: Белла Джей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Джонни

Да, я, наверное, играл с судьбой, таща Пейтон сквозь толпу. Но разве меня это волновало? Нет. Нам нужно было разобраться со всем этим дерьмом, и я хотел разобраться с ним прямо сейчас. Черт знает, почему я чувствовал, что мне нужно все уладить. В конце концов, что бы это изменило? Что случилось, то случилось. Это было в прошлом, и сейчас я ничего не мог сделать, чтобы это изменить. Но все равно, сукину сыну внутри меня нужно было поговорить с ней... наедине.

– Отпусти меня. – Пейтон попыталась вырваться из моей хватки, но я только крепче сжал ее руку.

– На случай, если ты вдруг не заметила, это не совсем та толпа, в которой ты захочешь свободно гулять. – Я взглянул вниз на платье, манящее и дразнящее меня до чертиков, обнимающее каждый соблазнительный изгиб ее тела. – Особенно в таком виде.

– Я тебе не принадлежу. Я могу делать все, что захочу, носить все, что захочу, и идти, куда захочу.

– Только не здесь, внизу. Ты этого не сделаешь.

Одно из преимуществ того, чтобы быть чемпионом подполья, это то, что у меня всегда есть свои собственные «каморки» – если это можно так назвать. Здание, в котором мы находимся, когда-то было старой обувной фабрикой, и, к счастью для меня, там был офис, который я мог бы назвать своей «каморкой».

Как только мы начали подниматься по лестнице, Пейтон буквально попыталась тормозить на своих каблуках, что невероятно усложнило мне задачу. Я уже упоминал, что ненавижу, когда все идет не так, как я того хочу?

– Прекрати бороться со мной.

– Никогда. И куда, по-твоему, ты меня ведешь? – Пейтон продолжала дергать и дергать свою руку, пытаясь высвободиться. Чувствуя злость, разочарование и адское возбуждение, я обхватил Пейтон за талию, поднял и перекинул через плечо.

– Джонни Кейд! Отпусти меня! – Кулаки вонзились мне в позвоночник. Колени уперлись мне в живот, но это нисколько не замедлило меня. Но у меня была миссия, которая заключалась в том, чтобы вывести эту женщину на чистую воду… по моим правилам.

– Тише, девочка-мечта. – Я шлепнул ее по заднице, и Пейтон взвизгнула, как только я бросился вверх по лестнице. Чем дальше мы поднимались, тем тише становилась толпа внизу, но тем сильнее ее удары обрушивались на мою спину.

В ту секунду, когда я вошел в старый офис и закрыл дверь, я опустил ее на пол. Пейтон метнулась в другой конец комнаты, в ее ярко-голубых глазах горел огонь. Просто чтобы доказать, каким эгоистичным ублюдком я был на самом деле, единственное, о чем я думал, когда смотрел на нее, наблюдая за яростью и гневом, направленными на меня, было то, как сильно я хотел сорвать с нее это платье и заставить ее губы шептать мое имя словно гребаную молитву.

– Ты гребаный засранец, ты это знаешь?

– Не-а. Я просто человек, который всегда получает то, что хочет.

– И человек, который отталкивает то, что ему не нужно.

Воцарилась тишина. Пейтон стояла как можно дальше от меня, но расстояние никак не помогало контролировать сексуальное напряжение, которое наполняло комнату, буквально перекрывая кислород.

Я никогда не забуду тот день, когда начал смотреть на нее так, как парень смотрит на девушку. Мне был двадцать один год, а ей только что исполнилось восемнадцать. Мы были на пляже, Лиам и я играли в мяч на песке. В тот момент, когда она сняла рубашку, стоя в нескольких футах от меня в одном только светло-розовом бикини, я упал... сильно ударившись. Длинные светлые локоны красиво спадали ей на плечи, а кожа блестела на солнце. Пейтон была великолепна, и я никогда не понимал, почему я не осознавал этого до того дня. К сожалению, с того дня мне стало только труднее игнорировать то, что я чувствовал, когда был рядом с ней. Все началось с того, что я украдкой бросал взгляды, нарочно случайно прикасался, пока я больше не мог этого выносить. Это случилось однажды ночью, когда я ночевал у Лиама, а Пейтон спустилась в холл из ванной, одетая только в полотенце, обернутое вокруг ее тела. С ее волос капала вода, от капель воды казалось, что ее кожа будто светится. Когда я увидел Пейтон, я понял, что мне пиздец. В ту ночь я впервые поцеловал Пейтон. И что самое приятное? Она ответила на мой поцелуй. Ее тело откликнулось мне, и, клянусь Богом, от этого стало только хуже.

После той ночи мы глупо целовались при каждом удобном случае... пока я не испортил все, просто сбежав.

Я прислонился спиной к двери позади меня, мой пристальный взгляд был прикован к ней.

– Я не отталкивал тебя, Пейтон.

– Ты сделал именно это. Ты отверг меня, разбив мое сердце вдребезги.

– Я спасал тебя.

– От чего?

Я провел ладонью по лицу.

– Я спасал тебя от себя.

Пейтон прикусила нижнюю губу, и тогда я уперся пятками в пол, чтобы не броситься туда и не пососать ее чертову губу.

Пейтон тоже прислонилась спиной к стене, между нами было расстояние на всю длину комнаты.

Она опустила взгляд в пол.

– Что, если бы я не хотела, чтобы ты спасал меня?

– Ты была тогда слишком молода, чтобы понимать, чего хочешь.

Она подняла глаза.

– Я знала, что хочу тебя. И хочу до сих пор.

Господи Иисусе. Я никак не мог это остановить. Оказался там, рядом с ней, за долю наносекунды, положив ладони вплотную к стене позади нее, наблюдая за Пейтон. В ее глазах больше не было следов гнева или ярости, в них закручивался водоворот похоти и желания. Как будто мы перенеслись на пять лет назад, как будто ничего не изменилось. Потребность, голод, страстное желание быть вместе, поглощать друг друга, все еще были там, как будто и не прошло тех пяти лет.

– Давай будем честны друг с другом, хорошо? – Я наклонился вперед, позволяя своей щеке мягко коснуться ее. – Ты пришла сюда, чтобы дразнить меня, дразнить своим порочным телом. Ты пришла сюда, чтобы посмотреть, как далеко ты можешь подтолкнуть меня, чтобы увидеть, осталось ли то, что мы разделили пять лет назад.

– То, что мы разделили, было ложью.

– Продолжай твердить себе это, девочка-мечта.

Я слышал, как дыхание Пейтн стало более затрудненным. Это было похоже на то, как если бы я чувствовал запах желания, смешанный с ее пьянящим ароматом ванили и солнечного света. Для меня Пейтон всегда пахла солнечным светом. Я не мог этого объяснить. Я не знал почему, но почему-то мне показалось, что если бы у солнечного света был запах, то он был бы похож на ее.

Пейтон оставалась неподвижной, не двигаясь ни на дюйм, пока я держал ее зажатой между мной и стеной, и я наклонился ближе, приблизив губы к ее уху.

– Но позволь мне заверить тебя, девочка-мечта, что бы это ни было, что поглотило нас в прошлом... – я наклонил голову набок, позволяя своему взгляду скользнуть вверх по ее шее, пока я не посмотрел ей в глаза, – это до сих пор все еще, твою же мать, есть между нами.

Пейтон подняла подбородок, приблизив свои губы в опасной близости к моим, и я почувствовал, как чудовище вцепилось когтями мне в грудь, желая проглотить ее.

– Если это правда, то докажи это.

Да чтоб меня. Я никогда не мог сказать «нет» вызову.

Вызов принят.

Я схватил Пейтон за лицо, мои пальцы вжались в ее щеки, а губы Пейтон соблазнительно сморщились.

– Тебе не следовало меня искать, Пейтон. – Я прижался губами к ее губам, и в ту же секунду она открылась для меня, приглашая войти, позволяя себе попробовать ее на вкус… Я знал, что мне конец.

Низкий гортанный стон эхом отозвался в глубине моего горла, когда я почувствовал ее язык на своем, тепло ее рта заставило ожить мой член от ощущения близости ее киски. Это было похоже на то, как если бы я попробовал Пейтон на вкус, прикосновение к ней разбудило дикаря внутри меня, и все, о чем я мог думать, это о неистовой потребности заявить права на эту женщину. Как глуп я был, что не сделал ее своей, когда у меня был шанс пять лет назад.

Пейтон обвила руками мою шею, притягивая меня ближе, углубляя поцелуй. Зубы заскрежетали, языки соприкоснулись, и самообладание разлетелось на куски. Мы больше не были в заброшенном здании, наполненном безжалостными бойцами и жадными букмекерами. Мы были в месте, где ничего этого не существовало, где ничто другое не имело значения, кроме нас.

Я провел губами по ее шее сбоку, моя рука скользнула вниз по ее руке.

– Нам нужно остановиться, Джонни. Я не могу этого сделать. – То, как ее тело извивалось напротив моего, как ее бедра терлись о мой и без того возбужденный член, все это говорило мне о чем-то совершенно ином.

– Что, если я не хочу останавливаться? – Я провел языком по ключице Пейтон, наслаждаясь тем, как она пахла, какой чертовски приятной была на вкус.

– У тебя не было проблем с тем, чтобы остановиться пять лет назад.

Господи Иисусе!

Из ниоткуда гнев обрушился на каждую косточку в моей груди, и на секунду я потерял всякий контроль над яростью, ударив кулаком в стену прямо рядом с ее лицом.

– Блядь!

Пейтон вскрикнула, зажмурилась, но не пошевелилась.

– Ты так ошибаешься во всем, Пейтон. Чертовски ошибаешься. Ты думаешь, что, блядь, знаешь все, что знаешь, почему я сделал то, что сделал, но это не так.

– Тогда почему бы тебе меня не переубедить?

Раздался громкий стук в дверь, и разочарование потекло по моим венам, как расплавленная лава. Мало того, что мой член был тверд как камень и готов, наконец, принять то, чего он хотел годами, но эта женщина, которая в настоящее время была причиной боли, пульсирующей в моих чреслах, была слишком упряма, чтобы понять, почему я на самом деле ушел.

– Что? – крикнул я через плечо в сторону двери.

– Твой следующий бой объявили, – крикнула Вэл. – И ты не можешь не выйти. На тебя слишком много ставок, чтобы ты не дрался, Стил.

– Блядь!

Пейтон прислонилась головой к стене.

– Ты должен пойти сражаться за свою девушку, Стил.

– Она не моя девушка.

– Но ведет себя как будто ей является.

Я положил руку на шею Пейтон, мои пальцы погладили ее подбородок.

– Для меня всегда была только одна девушка. – Когда Пейтон сглотнула, я почувствовал, как ее горло коснулось моей ладони.

– Она знает?

– Знает что?

– Что она единственная девушка для тебя?

Изголодавшись по ней еще больше, мое тело гудело от желания взять Пейтон, я наклонил голову и провел кончиком языка по ее шее, чувствуя, как тело Пейтон дрожит рядом с моим. Когда я добрался до ее уха, я прошептал:

– Еще нет. Но узнает об этом... очень скоро.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Пейтон

Хотя Джонни больше не целовал меня, я все еще чувствовала жжение его поцелуя на своих губах. В ту секунду, когда его губы соприкоснулись с моими, я поняла, что ни за что не одержу над ним победу. Мое тело, мой разум, мое сердце – все принадлежало Джонни. Мое сердце принадлежало ему пять лет назад... и до сих пор принадлежит. Если я когда-нибудь думала, что покончила с этим мужчиной, то я чертовски ошибалась. Невозможно было забыть Джонни Кейда – не тогда, когда он оставил след в моей душе.

– Мне нужно, чтобы ты оставалась здесь. – Джонни отступил назад, и я, наконец, смогла снова нормально дышать. – Я должен идти сражаться в этом бою, но ты должна пообещать мне, что останешься здесь. Я не смогу защитить тебя, когда нахожусь в клетке.

Я оторвалась от стены и поправила платье.

– Я же сказала тебе, что мне не нужна твоя защита. – Моя потребность быть упрямой была единственной защитой, которая у меня была против моей глубоко укоренившейся потребности уступить ему – еще раз.

Джонни провел руками по волосам, его татуировки, казалось, оживали с каждым его движением.

– Это не твой мир, Пейтон. А мой. Так что поверь мне, когда я говорю, что ты не можешь находиться здесь без защиты. Так что, пожалуйста, во имя Господа Бога... Просто... Останься. Здесь.

Отчаяние и мольба были прямо там, в каждом его слове. Джонни мог бы быть чемпионом здесь, внизу, но прямо сейчас я видела беспокойство в каждой черточке его лица, его точеная челюсть была сильно напряжена.

– Хорошо.

Несколько секунд мы просто стояли в оглушительной тишине, глядя друг на друга, и мне почти казалось, что Джонни смотрит на меня с той же тоской, которой была наполнена каждая клеточка моего тела. Неужели действительно ничего не изменилось? Неужели я все эти годы ошибалась?

Кивнув и не сказав ни единого слова, Джонни повернулся и направился к двери. Потянувшись к дверной ручке, он остановился.

– Я ушел, потому что знал, что ты заслуживаешь гораздо лучшего, чем бедный, никчемный, сбившийся с пути мудак с дерьмовым характером.

Прежде чем я успела что-либо сказать, Джонни вышел за дверь, в последний раз взглянув в мою сторону, прежде чем закрыть ее... и запереть.

Что за?..

Я бросилась к двери и схватилась за ручку, только чтобы обнаружить, что самодовольный сукин сын запер чертову дверь.

– Открой эту чертову дверь, Джонни!

С хитрой ухмылкой на лице он посмотрел в боковое окно и подмигнул мне, прежде чем спуститься по лестнице.

– Черт возьми!

Прислонившись к двери, я сделала несколько глубоких вдохов. Несколько мгновений назад я была прижата к стене, и меня яростно целовал единственный парень, у которого была сила настроить мое собственное тело против меня. Я не хотела хотеть его. Я не хотела ничего чувствовать к нему. Я хотела быть свободной от него, свободной двигаться дальше и любить кого-то другого. Но теперь, после того, как я почувствовала его жар, его силу, неоспоримое притяжение между нами, я поняла, что никогда не буду свободной. Джонни даже не заявлял на меня никаких прав, и все же ему удалось погубить способность принадлежать любому другому мужчине.

Громкий гул приветствий и аплодисментов раздался из толпы внизу, и я повернулась, чтобы посмотреть в окно. Джонни просто вошел в клетку, ворота за ним закрылись.

Его противник? Ни кто иной, как Рик, парень из бара.

Оба они разминали плечи, размахивали руками, расслабляя мышцы перед боем. Как только я увидела Джонни в этой клетке, взъерошенного, с его идеальным телом, готовым к бою, – все это заставило меня хотеть его намного больше. Мы могли быть на разных планетах, но это никак не повлияло на мои чувства к нему.

Раздалось еще больше одобрительных возгласов, а затем клетка сдвинулась с места. Черт возьми. Клетку поднимали в воздух, медленно поднимая все выше и выше, раскачивая из стороны в сторону, Джонни и Рик стояли, пытаясь сохранить равновесие.

Я прижала руку к груди, мое сердце бешено колотилось от паники. Что, если он пострадает? Или еще хуже? Я даже думать об этом не могла без того, чтобы мои внутренности не скрутило вместе, как колючую проволоку.

Прозвенел звонок, и, как два громовых валуна, Джонни и Рик врезались друг в друга. Я ахнула, мое сердце и желудок пытались выскочить из горла. Джонни был крупнее Рика, но этот маленький факт никак не успокоил мои вышедшие из-под контроля нервы.

Руки взметнулись, кулаки ударили, и тела столкнулись. Клетка начала раскачиваться еще сильнее, делая почти невозможным для них возможность сохранить равновесие. Цепи, удерживающие клетку, скрипели, а двое в клетке продолжали выбивать дерьмо друг из друга. Я же была заперта в чертовой комнате и слышала, как яростно скрежещут металл и ржавчина.

О боже, я не могу смотреть.

Я зажмурила глаза на две секунды, прежде чем поняла, что незнание еще хуже, чем знание. Как только я открыла глаза, Джонни сделал сальто назад, отправив Рика на пол после того, как нога Джонни врезалась ему в лицо. Рик встал, вытирая нос, прежде чем броситься на Джонни. Ненависть и потребность победить разбились о железные прутья, ни один из них не проявлял никаких признаков замедления или неминуемого поражения.

Мое сердце... и мой ужин этого не переживут.

Одним точным движением Джонни схватил Рика за шею, повалил на землю и в течение двух секунд держал его в головном захвате. На мгновение я вздохнула с облегчением... пока не увидела выражение лица Джонни. Тихий вздох сорвался с моих губ, когда я увидела жестокий взгляд в его глазах. Его лицо было жестким, напряженным... убийственным. Как будто ему удалось полностью отключить свою человечность, клетка превратила его в жестокого, неукротимого бойца, лишенного совести.

Он крепче обхватил Рика за шею, агрессия, насилие и ярость, казалось, поглотили его. Эта клетка превратила Джонни в дикаря – буйного, безжалостного дикаря.

Был ли Джонни способен... смог бы он?..

Нет. Нет, он не мог. Джонни был кем угодно, но он не мог быть способен на убийство. На мгновение мое сердце остановилось, но затем Джонни поднял глаза, и наши взгляды встретились. Что-то мощное произошло между нами, и я сразу поняла, что, хотя Джонни был всем, чего я не должна была хотеть, он все еще, несомненно, владел моим сердцем.

Рик постучал, прозвенел звонок, и Джонни немедленно отпустил его. Я выдохнула, облегчение растеклось по моим венам.

Клетка начала опускаться, а Джонни не сводил с меня глаз. Когда ворота открылись, он выбежал, не утруждая себя тем, чтобы насладиться славой своей победы. С явной решимостью он протиснулся сквозь толпу, все еще не сводя с меня глаз, и я с трудом сглотнула, когда увидела решимость на его лице. Решимость, дикий взгляд в его глазах заставили меня отступить. Это было в том, как он смотрел на меня, четкий образ того, чего он хотел... меня.

Когда Джонни начал подниматься по лестнице, мое сердце стало биться о ребра, и я попятилась, мой взгляд был прикован к двери передо мной. Несмотря на то, что в моих венах стучала паника, в животе нарастало предвкушение, а между бедер – потребность.

Дверь открылась, и Джонни распахнул ее с такой силой, что она с громким стуком ударилась о стену. Я ахнула, когда увидела голод на его лице, желание, закручивающееся в его глазах. С кулаками, все еще покрытыми кровью, с потом, блестящим на его твердом теле, вид Джонни заставил все внутри меня сжаться.

Два шага, и он оказался в комнате, захлопнув за собой дверь.

– Джонни...

– Заткнись. – Он медленно направился ко мне. – Все эти годы, думая, что я принял правильное решение, уйдя, думая, что защищаю тебя от себя, ты все еще, блядь, преследовала меня. Не проходило ни одной ночи, чтобы я не думал о том, что случилось бы, если бы я не ушел той ночью.

Джонни продолжал приближаться, и мое сердце билось все быстрее и быстрее, мои бедра сжались, когда потребность в нем начала пульсировать у меня между ног.

– Ты думаешь, что ты жертва во всей этой ситуации? – Он остановился, его тело было всего в нескольких дюймах от моего. – Ты думаешь, что ты единственная, кто страдал все эти годы? Подумай еще раз, девочка-мечта. Это мне пришлось смириться со своим решением. Я тот, кто не мог выкинуть твое лицо из головы, не в силах перестать думать о том, как чертовски хорошо было бы, если бы я взял тебя той ночью.

– Джонни, пожалуйста.

– Я сказал тебе заткнуться. – Он положил руку мне на плечо, прижав ладонь к стене. – Ты пришла сюда за ответами, так позволь мне дать их тебе.

Я ахнула, когда почувствовала, как его пальцы коснулись внутренней стороны моего бедра.

– Каждый блядский день своей жизни я боролся с воспоминаниями о тебе, обнаженной, на твоей кровати, блядь, предлагающей себя мне. Ты умоляла меня взять тебя, заняться с тобой любовью. И что самое приятное? Тебе не нужно было умолять. Я хотел заявить на тебя права. Я хотел, блядь, пометить тебя изнутри, отдавая тебе каждый гребаный дюйм своего члена. Я никогда не хотел ничего больше.

– Тогда почему ты этого не сделал? – Мой голос прозвучал не более чем шепотом, его пальцы медленно двигались выше по моему бедру, заставляя мои ноги дрожать.

– Потому что ты была и все еще чертовски хороша для таких, как я. Я знал, что погублю тебя.

– Но ты погубил меня, когда ушел.

– Тогда думал, ты справишься с этим.

– Ну, я не справилась.

Его большой палец мягко коснулся моих трусиков, и я закрыла глаза, когда мое желание пронзило меня, словно ад разверзся, угрожая испепелить.

– Знаешь что, девочка-мечта? Я тоже.

Как маленькая сучка в течке, я раздвинула ноги шире, приветствуя прикосновения Джонни, приглашая его одарить меня большим. Точно так же, как в ту ночь пять лет назад, мое тело и мой разум были так готовы к тому, чтобы он заявил на меня права.

– Скажи мне, девочка-мечта, сколько раз ты прикасалась к себе, думая обо мне? – Медленно его пальцы сдвинули мои трусики в сторону, и в ту секунду, когда Джонни коснулся меня без всяких преград, я захныкала. – Я могу сказать тебе, что я потерял счет тому, сколько раз я дрочил, думая о тебе, и как хорошо бы было оказаться внутри тебя, заявляя права на невинную девственницу Пейтон.

В моем разуме царил хаос, внутри не было ничего, кроме пламени желания. Я не могла четко думать. Не могла произнести даже слова. Я была слишком поглощена Джонни, моей потребностью быть захваченной им.

Когда он просунул палец внутрь меня, мы оба застонали в унисон.

– Боже милостивый, Пейтон. Твое роскошное тело будет моим гребаным концом. – Он коснулся губами моего уха. – Сколько их было?

Я откинула голову назад к стене, наслаждаясь его прикосновениями, мое тело заводилось все больше и больше, пока Пейтон продолжал гладить меня между ног.

– Сколько чего?

– Сколько мужчин было у тебя?

– Почему это имеет значение?

Рывком Джонни схватил меня за шею и заставил посмотреть на него.

– Просто должен знать, сколько парней мне нужно убить.

Мой взгляд переместился с его глаз на рот, затем снова поднялся, как только Джонни снова толкнул свой палец внутрь меня.

– Ни одного.

Я ахнула.

– Господь милостивый. – Джонни застонал, и я застонала, когда он разорвал мои трусики, поглаживая меня между ног.

– Я не могла этого сделать. Не могла отдаться ни одному другому мужчине. Часть меня всегда знала, что я принадлежу тебе, и только тебе.

Палец Джонни выскользнул, прежде чем снова войти, мои ноги задрожали, угрожая подогнуться подо мной.

– Я не могу быть твоим первым Пейтон. – Его губы нашли кожу на моей шее, зубы Джонни царапали и покусывали. – Я не смогу контролировать себя, когда дело дойдет до тебя. Как только я почувствую тебя, я не могу гарантировать, что смогу двигаться медленно.

С нарастающей похотью и неистовым желанием я протянула руку и смело обхватила его член ладонью. Джонни тут же согнулся в моей руке, низкий рокот эхом отозвался в глубине его горла.

– Я не хочу, чтобы ты медлил.

Еще один толчок его бедер, и я ахнула, когда Джонни внезапно стянул мое платье вниз, обнажив мою грудь. Его рука переместилась между моих ног, холодный воздух коснулся моих влажных губ. Мое тело гудело, и моя киска жаждала только высвобождения, когда Джонни схватил меня за задницу, медленно провел рукой по моему бедру, прежде чем дернуть мою ногу вверх и обернуть ее вокруг себя.

– Если я возьму тебя, я причиню тебе боль.

– Ты причинишь мне еще большую боль, если не сделаешь этого.

Джонни наклонился, приподнял мою грудь ладонью, прежде чем взять мой сосок в рот. Теплая влажность его языка кружилась вокруг моего твердого соска, дразня и щелкая, сводя мое тело с ума от желания.

Со щелчком он отпустил мой сосок, прежде чем опуститься на колени, закинув мою ногу себе на плечо.

– Джонни.

– Если ты хочешь иметь возможность принять все, что я планирую тебе отдать, ты должна кончить первой.

Без предупреждения его пальцы широко раздвинули мои складочки, и его язык медленно скользнул от моего входа к клитору, заставляя тело содрогаться, а внутренности сжиматься от всепоглощающей потребности в освобождении.

Я запустила пальцы в его волосы, все следы скромности исчезли. Мне было все равно, что ни один мужчина никогда не видел меня такой и не испытывал меня на прочность. Тот факт, что у меня никогда ни с кем не было секса, не мешал мне наслаждаться каждой чертовой секундой этого. Еще несколько движений его языка по моему клитору, и я вскрикнула, мой позвоночник покалывало, кровь обжигала мои вены изнутри. Ощущение его теплого, влажного рта меж моих ног было почти невыносимым для меня. Я не знала, как долго смогу стоять на ногах.

Мои бедра начали двигаться сами по себе, сексуальное желание теперь полностью контролировало мое тело.

– Вот так, девочка-мечта. Кончи мне в рот.

– Господи.

Мои глаза закрылись, голова откинулась назад, мое тело все ближе и ближе приближалось к грани сексуального безумия. Каждая мышца и каждый нерв были готовы, балансируя на грани отвратительного упадка.

Посасывая мою плоть губами, Джонни скользнул пальцем внутрь меня, а затем мой гребаный разум взорвался. Я раскололась и разбилась, мое тело превратилось в крошечные кусочки удовольствия, когда мой оргазм разорвал мой позвоночник, врезавшись в каждую кость. Джонни не остановился. Его язык продолжал свой безжалостный натиск, выжимая из меня каждую каплю удовольствия.

Мои ноги наконец подкосились, и я рухнула, только чтобы почувствовать, как его руки обхватывают меня за талию, опуская на пол и укладывая на спину.

Эйфория овладела мной, но мое тело еще не насытилось. Ему нужно было так много всего… оно нуждалось в нем.

Я открыла глаза и посмотрел на Джонни как раз в тот момент, когда он опустился на колени между моих ног, уставившись на меня сверху вниз, стягивая штаны, его член гордо стоял.

– Ты не представляешь, сколько раз я представлял себе именно этот момент. Я никогда не мог избавиться от тебя, Пейтон Миллер. Никогда.

Я сглотнула, когда Джонни взял свой член в руку, неторопливо поглаживая его вверх и вниз.

– Каждый чертов раз, когда я кончал, я видел твое лицо. – Он наклонился и схватил пакетик из фольги, прежде чем разорвать его и медленно раскатать презерватив по своему члену. Все, что я могла сделать, это извиваться под ним, мое естество болело, нуждалось, жаждало быть заполненной им.

– Последний шанс, девочка-мечты. Ты уверена в этом?

Я кивнула.

– Да.

– Тогда раздвинь эти ножки для меня, детка. Раздвинь пошире.

И я немедленно подчинилась его приказу, еще один прилив вожделения разлился у меня между ног. Я ждала этого дня, мечтала об этом моменте, когда Джонни Кейд наконец возьмет то, что я принадлежало ему еще много лет назад.

Джонни наклонился, все еще держа член в руке.

– Помни, что я тебе сказал. Я не смогу сбавить темп. Только не с тобой. Ты сможешь с этим справиться?

Прямо сейчас, когда мое тело было полностью готовым для него, я могла справиться с чем угодно.

– До тех пор, пока ты мой.

Джонни поднес одну руку к моему лицу, обхватив мою щеку.

– Детка, у тебя всегда был я.

В тот момент, когда я почувствовала, как головка его члена исследует мой вход, я застонала. И нервы, и предвкушение скрутили мои внутренности в тиски.

Его темный, голодный взгляд оставался прикованным к моему, когда он продвинулся немного дальше.

– Ты должна знать, как только я возьму тебя, как только я заявлю на тебя права, я никогда тебя не отпущу. – Еще один дюйм его плоти вошел в меня, растягивая меня. – Ты никогда не освободишься от меня. После сегодняшней ночи я буду внутри тебя при каждом удобном случае, который только смогу получить. Я трахну тебя, займусь с тобой любовью, черт возьми, оскверню тебя, если это то, что тебе от меня нужно. Но я единственный, кто когда-либо будет обладать тобой таким образом.

Еще более тупое давление между моих ног, и боль начала смешиваться с удовольствием. Я закрыла глаза, но Джонни обхватил мою щеку и заставил меня посмотреть на него.

– Смотри на меня, девочка-мечта. Сделай глубокий вдох.

А затем одним сильным толчком он полностью вошел в меня, и я вскрикнула, когда острая боль пронзила мой позвоночник, но через несколько секунд сменилась удовольствием. Джонни наполнил меня до краев, овладел мной, полностью поглотил меня, погрузившись в меня на всю длину.

– Блядь!

Он опустил голову, его член остался внутри меня. Но я почувствовала, как задрожало тело Джонни. Я видела, как каждый мускул двигался и напрягался, когда он заставлял себя оставаться неподвижным, давая мне время привыкнуть к нему.

Я ненавидела это. Я ненавидела, что он сдерживался, вот почему я приподняла бедра, проталкивая его глубже.

– Господи, Пейтон. – Джонни схватил меня за бедро, успокаивая. – Не делай этого.

– Не останавливайся, Джонни.

Он прикусил нижнюю губу.

– Я не могу потерять контроль с тобой. Я не хочу причинять тебе боль.

Я положила руки ему на плечи и провела ногтями по коже Джонни.

– Ты причинишь мне боль, если будешь сдерживаться.

Еще одно движение моих бедер, и он выругался, прежде чем сделать резкий толчок, толкнувшись так глубоко, что врезался в самую мою суть.

– Ах, – простонала я вслух.

– Я так сильно хочу тебя трахнуть.

Его теплые губы нашли мои, его член был твердым и все еще внутри меня. Джонни целовал меня, пожирал мой рот, заявляя права на каждый дюйм моих губ. Я чувствовала отчаяние в его поцелуе, его потребность в гораздо большем... И, клянусь Богом, я бы отдала ему это. У моего тела было достаточно времени, чтобы приспособиться, теперь оно жаждало большего.

Я запустила пальцы в его волосы на затылке и приблизила губы к его уху.

– Тогда трахни меня, Джонни.

С сильным, глубоким толчком он взревел, как дикий зверь, и я поняла, что последняя нить его самоконтроля оборвалась.

Больше боли, больше удовольствия. Каждый раз, когда Джонни врезался в меня, звук соприкосновения плоти с плотью раздавался вокруг нас, возбуждение скапливалось между нашими телами.

– Я делаю тебе больно? – прошептал Джонни, задыхаясь, но не прекращая своих безжалостных толчков.

– Боже, нет.

Когда Джонни протянул руку между нами, его палец нашел мой клитор, я вскрикнула, выгибая спину, в то время как все мое тело начало дрожать, когда я извивалась под ним.

Больше толчков, больше прикосновений, больше пьянящих стонов, и, наконец, мы оба взорвались. Джонни выругался, я застонала и яростно кончила, чувствуя толчки его удовольствия внутри себя.

Это был самый напряженный, самый сильный момент, который я когда-либо испытывала, и, увидев экстаз на его лице, когда он смотрел на меня сверху вниз, мое сердце забилось в груди. Ни сон, ни фантазия, ничто не могло сравниться с тем, что я только что пережила с Джонни. Как будто наши души стали единым целым, наконец-то превратившись в крепость страсти и чего-то, что было очень похоже на... любовь.

– Что теперь будет, Джонни?

Он обхватил мою щеку, большим пальцем Джонни слегка провел по моей нижней губе.

– Как я уже говорил, тебе не следовало меня искать... потому что теперь я никогда тебя не отпущу.