Текст книги "Единственный способ"

Автор книги: Беатрис Джонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Беатрис Джонс
Единственный способ

1

Агнес Реймонт вернулась в свой офис. Глаза ее сияли, на губах блуждала усмешка. Она только что отобедала с Гектором Реймонтом, председателем коммерческого банка, носящего его имя. Агнес была потрясена тем, что услышала от него.

Телефонный звонок вернул ее к реальности. Она сняла трубку.

– Агнес, хорошо, что застал тебя. Мне очень жаль, но завтра я не смогу приехать. Увидимся только в субботу, неотложные дела, ну ты понимаешь.

Счастье, озарявшее лицо молодой женщины в тот момент, когда она только тянулась за трубкой, сменилось угрюмым разочарованием.

– Да, я понимаю.

А что еще она могла сказать?

Энтони большую часть времени проводил в разъездах между основными офисами в Риме и в Лондоне. Они были знакомы уже год, и за это время Агнес примирились с тем фактом, что Энтони не может быть с ней постоянно. Она занимала ответственный пост в солидном банке и по собственному опыту прекрасно знала, что такое неотложные дела.

– Но я без тебя тоскую, – торопливо добавила она.

Достаточно было одного звука его голоса, чтобы заставить ее сердце биться чаще. Она безумно скучала по Энтони.

– Мы не виделись уже почти два месяца. Я так ждала завтрашнего дня – завтра годовщина нашего первого свидания, и у меня есть отличные новости. Ты не поверишь!

– У меня для тебя тоже есть новость, но это подождет до субботы.

Тень сарказма в его тоне не действовала ободряюще, да и не такой ответ Агнес хотела услышать, а поскольку в течение последних недель телефонные звонки от Энтони были краткими и нечастыми, уверенность в его чувствах к ней слегка пошатнулась. Агнес также хорошо помнила, что в последний раз, когда он неожиданно вернулся из поездки раньше в надежде удивить ее, то разозлился из-за ее отказа бросить все дела и лететь к нему по первому зову. В ту ночь Энтони опять предлагал ей оставить работу, заявив, что человеку его положения и состояния не нужна работающая подружка.

Агнес попыталась превратить все в шутку.

– И я не буду работать, когда выйду замуж и забеременею, но ни днем раньше.

Она надеялась, что Энтони поймет намек и сделает ей предложение. Но он промолчал. А когда в понедельник Агнес собралась на службу, Энтони между делом проинформировал ее, что уезжает на неопределенный срок в Лондон. «Неопределенный срок» растянулся на два месяца.

Агнес жаждала увидеть любимого и даже специально взяла в пятницу выходной, чтобы встретить его. А теперь Энтони сообщил, что приедет в субботу, и ей хотелось реветь от досады.

– Что тут поделаешь, но я скучаю по тебе, – прошептала она. – Прошло столько времени, и я страдаю от разлуки...

– Сожалею, дорогая, но подожди еще денек. Если я буду продолжать с тобой разговаривать и не займусь делом, мой приезд отложится еще на некоторое время.

Агнес сочла довод убедительным и быстро закончила разговор. Что ж, ждала так долго, можно подождать и еще один день.

Энтони Форнари стоял у огромного окна своего лондонского офиса, глядя на Сити и не видя его. Он провел тонкими длинными пальцами по иссиня-черным волосам, хищническая улыбка искривила ею чувственный рот, а глаза победно блеснули. Обед, без сомнения, удался. Он сделал это! Завтра в Нью-Йорке он и его отец Карло подпишут сделку с главой фирмы «Балардини», Винченцио Балардини, которая узаконит статус Форнари как владельцев самой большой в мире международной сети отелей.

Винченцио Балардини не блистал здоровьем и в силу этого не имел наследника, которому мог передать семейный бизнес. Именно по этой причине фирма и была продана Форнари за смехотворную цену. Завтра вечером по случаю заключения сделки для членов обеих семей будет устроен прием, на который приглашены также адвокаты и несколько ближайших друзей.

Энтони вернулся к рабочему столу и посмотрел на телефонный аппарат. По его красивому лицу пробежала тень недовольства. Хотя он и сказал Агнес, что задержится, можно лететь в Нью-Йорк прямо сейчас, и Агнес не будет ничего иметь против столь приятного сюрприза... Она родилась сексуальной – Энтони не встречал более чувственной женщины. Волосы у нее были длинными, темно-коньячного цвета, а ноги столь вызывающе хороши, что даже мысль о них вызвала у Энтони желание.

Усилием воли он подавил приступ слабости. В жизни есть и другие вещи, помимо дикого, испепеляющего секса. Энтони хорошо помнил, как долго ему приходилось ждать. А в последний раз?! Он вернулся в Нью-Йорк на день раньше намеченного срока. Агнес была на работе, а когда вернулась домой, уделила ему лишь полчаса, поскольку не могла пропустить деловой ужин. Конечно, ночью они Свое наверстали, но Энтони Форнари был не из тех мужчин, которые готовы терпеливо ждать женщину и поощрять ее честолюбивый карьеризм. Он несколько раз предлагал Агнес оставить работу и позволить ему взять на себя все расходы по ее содержанию, но она отказалась. Да, Энтони решился. Решение было принято еще неделю назад. Проходил первый этап сложных переговоров о покупке «Балардини», когда Энтони познакомили с дочерью хозяина фирмы, и это был перст судьбы. Франческа оказалась милой и невинной, именно такой он и представлял идеальную жену. Она совсем не походила на Агнес. Единственное, о чем она мечтала, было замужество и дети. Что немаловажно, она была итальянка, как и Энтони. Франческа смотрела на него с обожанием, ловила каждое слово. Они идеально подходили друг другу, девушка могла бы стать отличной женой Энтони и заботливой матерью его детям.

Для женитьбы было самое время. Отец Франчески в доверительной беседе признался Энтони, что мечтает видеть его своим зятем. Энтони не пришлось уговаривать, он был готов к браку, а его собственный отец восторгался перспективой выгодного союза.

Энтони понимал, как много сделал для него отец – в первую очередь для его карьеры и процветания, что особенно ценно, если учесть, что Энтони был внебрачным сыном. В тринадцать лет, когда умерла мать, мальчик в буквальном смысле слова оказался на улице, но, к счастью, Карло Форнари разыскал сына, привел в свой дом, дал свое имя, образование, воспитал по своему подобию, за что Энтони и был безмерно ему благодарен. Когда единокровный брат Энтони погиб вместе со своей женой в горах при сходе снежной лавины, Карло без колебаний сделал Энтони главой компании. Энтони старался быть достойным такого доверия и неустанно преумножал активы, расширяя и укрепляя семейный бизнес.

Да, он поступил правильно, выбрав в жены Франческу Балардини.

2

Выйдя из небоскреба, несколько этажей в котором занимал ее банк, Агнес, одной рукой крепко прижав к груди красивый сверток, помахала проезжающему мимо такси портфельчиком, зажатым во второй. Она ощущала на себе завороженные взгляды десятков мужчин, покидавших в это время свои офисы. Среднего роста, хрупкая, но с мягкими женственными формами, в безукоризненно сидящем темно-синем костюме, юбка которого щедро обнажала колени, а пиджак плотно облегал тончайшую талию и высокую грудь, Агнес приковывала к себе взоры. Она двигалась с естественной грацией. Роскошные длинные волосы, перехваченные на затылке жемчужной заколкой, сияли как полированное дерево. Лицо с высокими скулами имело классическую овальную форму, нос был маленьким и прямым, губы – полными. Но самыми замечательными в облике Агнес были глаза: огромные, светло-коричневые с золотыми искорками, они загадочно мерцали из-под длинных пушистых ресниц.

– Куда едем, мэм? – Таксист остановил машину рядом с Агнес.

Она скользнула на заднее сиденье и назвала адрес своих друзей Дика и Бруно. Через три четверти часа Агнес стояла перед небольшим белым домиком. Ей не верилось, что прошло целых пять лет с того дня, когда она и Дик, ее друг детства, впервые переступили порог этого дома и поселились там. Дика пригласили в балетную труппу, а Агнес приехала в Нью-Йорк учиться на экономиста. Дом в Бронксе принадлежал Бруно Форнари, приятелю Дика и соученику по балетной школе. Бруно сдавал комнаты, чтобы содержать дом, поскольку его ближайший родственник, дядя Энтони, контролировавший денежные дела семьи, был большим экономом.

Энтони не одобрил бы визит Агнес к его племяннику. Но, что бы Энтони ни думал о нем, Бруно был хорошим другом. Агнес нажала на кнопку звонка, и улыбка, вызванная приятным воспоминанием, озарила ее лицо. Сегодня исполнялся ровно год с того дня, когда она впервые увидела Энтони.

Был день рождения Бруно. Энтони появился на вечеринке незваным гостем, но после шумного выяснения отношений с племянником успокоился и позволил угостить себя каким-то напитком.

Для Агнес это была любовь с первого взгляда. Ей оказалось достаточно лишь посмотреть на высокого темноволосого мужчину, одетого в безупречно сидящий серый костюм, чтобы сердце оборвалось. Энтони сильно отличался от веселящейся молодежи, он был по меньшей мере на десять лет старше любого из присутствующих на вечеринке. Агнес неотступно наблюдала за ним, не в силах отвести глаз.

Высокого роста, широкоплечий, длинноногий, Энтони был самым красивым мужчиной, которого она когда-либо встречала. Он явно не вписывался в компанию, где половина мужчин даже не скрывали своей сексуальной привязанности друг к другу. Он источал властную силу, которая была абсолютно мужской. Когда темные глаза улыбающегося Энтони остановились на Агнес, она зарделась, а получив приглашение пообедать следующим вечером, без промедления согласилась.

Бруно пытался отговорить ее идти на это свидание, уверяя, что его дядя хищник, акула, которая проглотит Агнес как легкий завтрак. Ему уже тридцать пять, взывал к благоразумию приятельницы Бруно, он слишком стар для тебя. Услышав, что Энтони нравятся только умные, изысканные женщины, знающие себе цену. Агнес ответила, что она тоже не дура. Бруно рассмеялся.

– По части мозгов – да, но одеваешься ты как синий чулок.

Словом, Агнес пренебрегла доводами Бруно и отправилась обедать с Энтони.

Вечер прошел волшебно. Энтони расспрашивал ее буквально обо всем, а Агнес без утайки рассказывала ему о себе, не скрыла даже того, что никогда не знала своего отца. Провожая девушку до дверей дома, Энтони поинтересовался, не хочет ли она присоединиться к Бруно и Дику и провести пасхальные каникулы на принадлежащем Форнари небольшом острове в Тирренском море. Агнес приняла приглашение, правда, прощальный поцелуй – в щеку – несколько разочаровал ее.

А на следующий день, задав Бруно не один десяток вопросов, она отправилась по магазинам и потратила несколько тысяч долларов своей первой годовой премии на одежду от известных дизайнеров, посетила визажиста и превратилась в элегантную женщину, которая должна была покорить Энтони.

И действительно, ближе к окончанию каникул Энтони перестал обращаться с Агнес как с подружкой Бруно и начал смотреть на нее мужским жаждущим взглядом. По возвращении в Нью-Йорк они несколько раз обедали вместе, но ничего больше целомудренного поцелуя на прощание Энтони себе не позволял. Однако первый же после двухнедельной разлуки – Энтони уезжал по делам в Европу – совместный ужин в апартаментах отеля, принадлежащего Форнари, закончился в постели.

Энтони был первым и единственным любовником Агнес, ей не с кем было сравнивать его, да и не к чему: она знала, что нашла свою любовь. Стоило Энтони посмотреть на нее, как Агнес охватывал трепет. Она вспоминала его великолепное нагое тело, парящее над ней, его мощные плечи, густую поросль волос на груди, движение каждого мускула, когда Энтони целовал и ласкал ее, обучая изысканному удовольствию, доступному лишь двоим влюбленным. Вскоре, уступив настоятельным уговорам Энтони, Агнес приняла от него в подарок роскошную квартиру в Манхэттене.

Мысли о возлюбленном заставляли сердце Агнес биться чаще, и она улыбнулась.

– Ты чему так радуешься? – вернул ее к реальности вопрос Дика.

Агнес посмотрела в шоколадные глаза молодого человека, открывшего дверь.

– Счастливые воспоминания. А где новорожденный? У меня для него подарок. – Она скользнула губами по щеке Дика и вошла в дом.

– С днем рождения, Бруно, – промурлыкала Агнес, аккуратно роняя сверток на колени приятеля, комфортно раскинувшегося на обитом темно-синей парчой диване. Агнес скинула туфли и уселась напротив.

– О, я польщен! Мой досточтимый дядюшка соблаговолил позволить вам навестить нас! Мы не виделись полгода... – Бруно вопрошающе приподнял бровь и, обращаясь к приятелю, добавил: – Или дольше, Дик?

– Прекрати ёрничать, Бруно. Мы остаемся друзьями Агнес, даже если не одобряем ее выбор мужчин. Открывай лучше подарок.

– Да, Бруно, по поводу Энтони наши вкусы расходятся, – подхватила Агнес. – Открывай же, ты не представляешь, с каким трудом я это достала.

Увидев подарок, Бруно вскочил с дивана и чмокнул Агнес в щеку. Небольшой рисунок с изображением двух девушек в балетных пачках вызвал у него неподдельный восторг.

– Они бесподобны! Да этот рисунок стоит целое состояние! Ведь это оригинал?

– Не думаешь же ты, что я могла принести тебе подделку? – Агнес притворилась обиженной, и уже в следующую секунду все трое рассмеялись.

Агнес знала, что заветная мечта Бруно – иметь собственную балетную труппу. Она также знала, что семейные финансы полностью подконтрольны Энтони и Бруно мог получить долю наследства своего покойного отца только по исполнении двадцати пяти лет или раньше в случае женитьбы. Бруно получал хорошее месячное содержание, но спускал все до цента.

Через неделю после переезда на новую квартиру Агнес попыталась обсудить с Энтони проблемы Бруно, но, скрывшись за холодной непроницаемой маской, тот попросил ее держаться подальше от их семейного бизнеса, а также от его племянника. Легкость, с которой он превратился в жесткого, холодного незнакомца, даже не интересующегося ее мнением, испугала Агнес. К сожалению, эти разговоры омрачили отношения Агнес с друзьями. Они довольно часто разговаривали по телефону, но не виделись действительно несколько месяцев.

– Держу пари, мой дядя не знает, что ты так потратилась ради меня, – сказал Бруно, устанавливая рисунок на комод.

– Подарок не имеет к Энтони никакого отношения. Я купила его на собственные деньги. Моя премия за этот финансовый год – почти сто тысяч. Удивлены?

– Ты молодчина, Агнес! Я люблю тебя! – воскликнул Дик. – Я всегда знал, что ты гений.

– О, у нас двойной праздник! Начинаем веселиться. Три мушкетера опять вместе! – поддержал друга Бруно. – Праздник начинается!

Откупорили шампанское и пили за Бруно, за Агнес, за Дика, за искусство, за жизнь и за все, за что можно пить. Все трое чувствовали себя так, словно вернулись в старые добрые времена.

Через два часа, когда Агнес, скинув жакет и распустив свои великолепные волосы, уютно устроилась в углу дивана с бокалом шампанского, Бруно неожиданно разрушил идиллию.

– Агнес, а что ты думаешь о предстоящей женитьбе Энтони? Я вчера навещал деда, он сейчас в Нью-Йорке. Так вот, он в восторге от новости.

– Энтони сказал, что женится? Не могу поверить! – Голос Агнес звенел от счастья. Скорее бы Энтони возвращался, и она спросит у него сама! – Сегодня днем мы разговаривали по телефону, и я даже немного расстроилась, что он задержится в Лондоне до субботы. А ведь он действительно сказал, что есть новость, но я и не подозревала, что такая.

Ее золотистые глаза сияли. Агнес теперь не сомневалась, что ее не очень тонкий намек насчет замужества и беременности принес в конце концов результат.

– Дедушка сказал, что у Энтони для тебя действительно есть новость, но...

– Заткнись, Бруно! – неожиданно перебил друга Дик. – Агнес получит новость из первых РУК.

– О нет, – запротестовала Агнес, – пожалуйста, Бруно, продолжай! Я хочу услышать, что же сказал твой дедушка. Я видела его лишь один раз, но мне показалось, что я ему понравилась.

Бруно хихикнул.

– Конечно, понравилась, но не тем, о чем ты думаешь.

– Бруно, это не наше дело, – снова вмешался Дик. – У нас такая славная вечеринка, давай не будем омрачать ее.

– Почему? Мы дружны с Агнес не один год, она имеет право знать правду. Не хочешь же ты, чтобы новость застала ее врасплох?

А Агнес, витавшая в эмпиреях по поводу грядущей свадьбы, едва слушала друзей. Но постепенно смысл их диалога прояснялся для нее, и она спросила:

– В чем дело?

Оба молодых человека были весьма серьезны. Агнес выпрямилась, допила шампанское и, поставив бокал на пол у своих ног, подбодрила друзей:

– Ну давайте, не бойтесь, рассказывайте.

– Ты прав, – проронил Дик. – Агнес заслуживает лучшего.

– Лучшего чем что? – уточнила она.

– Кого-нибудь получше, чем мой дядюшка-негодяй, – ответил Бруно.

– Пожалуйста, Бруно, не начинай все сначала. Почему ты никак не примиришься с тем, что Энтони и я любим друг друга? Мы же ничего не имеем против ваших с Диком отношений. Так отчего же ты не можешь отплатить нам той же любезностью и понять, что Энтони и меня связывают такие же чувства, и не называть своего дядю негодяем?

Когда Агнес сообщила друзьям о намерении жить вместе с Энтони, Бруно всеми возможными способами пытался отговорить ее. Доведенный до белого каления ее упрямством, он сообщил Агнес, что Энтони незаконнорожденный сын его деда, а мать Энтони была ничем не лучше уличной девки – в Риме она славилась несчетным количеством любовных связей, и сынок весь в нее. Агнес не желала слушать Бруно тогда и отказалась слушать сейчас.

– Если ты помнишь, я тоже росла без отца, – был ее ответ.

– Я не это имел в виду, Агнес. Для Энтони ты не партнер в жизни, а лишь любовница, и не более. – Голос Бруно источал сострадание.

– Любовницы бывают лишь у женатых мужчин, Бруно. И ты ничего не знаешь о моих отношениях с Энтони. – Она вымученно улыбнулась, не желая показать, что слова Бруно сильно расстроили ее. – Мне пора идти.

Неуверенно поднявшись на ноги, Агнес посмотрела на своих друзей. Во взгляде Дика было сочувствие, и от этого ее боль только усилилась. Дик знал ее с незапамятных времен, и всегда был готов подставить свое плечо. Интересно, может ли она рассчитывать на его поддержку при сложившихся обстоятельствах?

– Прислушайся к словам Бруно, Агнес. Это для твоего же блага, – тихо произнес Дик.

– Энтони достаточно хорош для меня, и больше я ничего не хочу знать. – Она взяла сумочку, сунула ноги в туфли и с укором посмотрела на друзей.

– Подожди, Агнес, – Бруно поймал ее за руку. – Ты очаровательная и умная, хороший профессионал, но ты безнадежно наивна, когда дело касается мужчин. Ты никого не знала, кроме Энтони.

– Он единственный мужчина, которого я хочу знать. А теперь отпусти мою руку.

– Еще одна деталь, Агнес. Я знаю, на ком Энтони собирается жениться. Это...

– Не хочу больше ничего слушать! – резко перебила его Агнес. – Ты лжешь, и я знаю почему: тебе не нравится, что мы с Энтони счастливы вместе! Тебе хочется причинить своему дяде боль, разорвав наши с ним отношения, а все потому, что никак не можешь получить причитающееся тебе наследство раньше установленного срока. Я читаю твои мысли, как по книге. Тебе хочется влиять на всех, кто тебя окружает. Может быть, Дику это и нравится, а Энтони – нет. Вот где собака зарыта! Так что сначала подрасти.

Бруно покачал головой.

– Ты слепа, Агнес, абсолютно слепа.

– Прекрати, Бруно, она никогда не поверит тебе, – пытался урезонить друга Дик.

– Хорошо, Агнес, думай что хочешь, – Бруно возвел руки к небу, – но сделай мне одолжение. Завтра вечером я приглашен дедом на прием по случаю удачной сделки. Он просил меня прийти с тобой. Энтони, по твоим словам, возвращается в субботу, так что тебе нечего опасаться его ревности. Придешь?

Агнес никуда не хотелось идти с Бруно, но с другой стороны...

– Твой дедушка действительно приглашал меня? – спросила она.

– Да, он настаивал.

– В таком случае я приду. – Агнес подумала, как мило со стороны пожилого мужчины вспомнить о ней в отсутствие Энтони и пригласить на прием.

– Хорошо, я заеду за тобой в восемь.

Агнес увидела во взгляде Бруно столько решимости, что невольно подумала, сколь велико сходство друга с его дядей.

3

Агнес в последний раз посмотрела в огромное зеркало одного из шкафов гардероба. Она выглядела не просто хорошо – великолепно. Агнес подняла пряди от висков и закрепила высоко на затылке, а оставшиеся волосы шелковым покрывалом свободно упали на плечи и на спину. Она надела маленькое черное платье из тончайшего шелкового трикотажа, которое плотно облегало ее фигурку. Низкое каре обнажало высокую упругую грудь и открывало пространство для изумительного колье из бриллиантов и изумрудов. Серьги, составлявшие с колье гарнитур, чуть оттягивали изящные мочки ушей. Драгоценности подарил Энтони. Туфли на высоких каблуках делали Агнес еще стройнее.

Прихватив сумочку и зеленую кашемировую шаль. Агнес спустилась по винтовой лестнице на первый этаж квартиры. Она любила свой дом. Ей по душе были продуманно расставленные диваны, сочетающиеся с роскошными персидскими коврами, блестящие как водная гладь полы.

Но где же Бруно? Что-то он опаздывает. Рука Агнес сама собой потянулась к телефонной трубке. Номер офиса Энтони в Сити не отвечал. Тогда Агнес попробовала дозвониться в отель «Ломбардия» в Лондоне, но снова неудачно. Приход Бруно положил конец ее безуспешным попыткам связаться с Энтони.

Двумя минутами позже Агнес уже сидела на заднем сиденье такси рядом с Бруно, который в черном смокинге и в белой рубашке выглядел весьма элегантным, и только галстук-«бабочка» в красно-зелено-голубую полоску намекал на независимый характер его обладателя.

– Ты сегодня отлично выглядишь, – сказала Агнес с усмешкой. – Я и не знала, что ты носишь «бабочку».

– А ты выглядишь как всегда потрясающе. – Бруно взял ее ладони в свои, глаза смотрели серьезно. – Ты должна выслушать меня, и, пожалуйста, верь мне. Дик взял с меня слово, что я тебе все объясню, прежде чем мы доберемся до отеля. Мне очень жаль, правда, жаль, но Энтони будет присутствовать на этом приеме.

– К-как?!. – Кровь прихлынула к лицу Агнес. – Откуда ты знаешь?!

– Я случайно оказался сегодня днем в отеле и видел, как Энтони приехал с двумя гостями: Винченцио Балардини и его молоденькой дочерью Франческой. Они прошли в дедушкины апартаменты. А через десять минут я проводил туда же двух наших семейных адвокатов. Форнари приобрели фирму «Балардини». Документы подписали сегодня днем. Моя подпись не понадобилась, хотя мне принадлежит половина семейного бизнеса, – обиженно заметил Бруно. – А мне поручили развлекать Франческу. Я целый час слонялся с ней по бутикам в холле отеля. Она хотела скупить все!

– Энтони говорил мне, что занят делами, он не стал бы мне лгать, – растерянно пробормотала Агнес.

– Прекрати. – Бруно сильно сжал ее ладони. – Не обманывай себя. Франческе Балардини семнадцать лет, и то, что она является частью сделки, – очевидно.

– Нет, Бруно, это ложь! Энтони никогда бы так со мной не поступил! – Агнес говорила уверенно, но внутренний голос робко подсказывал ей, что не следует быть в этом вопросе столь категоричной.

– Яблоко от яблони, как говорится. Ты знаешь, как дедушка сколотил свое состояние? В молодости он работал официантом в отеле. Через год женился на дочери хозяина, она была на десять лет старше его. Но для официанта это был большой шаг вперед. Надо отдать ему должное – при нем фирма расцвела. Моя бабушка знала, что у деда несколько любовниц, и мать Энтони была одной из них. Но бабушка была умной женщиной, все имущество и акции были оформлены на ее имя, и после смерти бабушки половина компании досталась деду, а другая – моему отцу. Неужели ты думаешь, что Энтони получил бы наше имя и возглавил семейный бизнес, будь бабушка сейчас жива?

– Но все это не означает, что Энтони женится из-за денег, – продолжала защищаться Агнес. – Он далеко не беден...

– Агнес, деду нужна эта сделка, а Энтони весь в него. Они оба типичные итальянцы. Бизнес для них все. Энтони женится на этой девочке. У тебя нет шанса, Агнес, поверь мне. Никакого.

– Ты не знаешь Энтони. Возможно, он ухаживал за ней до тех пор, пока сделка не состоялась... – Она замолчала, понимая всю нелепость своих аргументов.

– Возможно. Если хочешь в это верить, верь. – Бруно пожал плечами.

– Так ты говоришь. Дик просил предупредить меня? – Агнес холодно посмотрела на Бруно. – Я тебе не верю. Дик не мог быть таким жестоким.

– Ты, конечно, права. Дик – добряк. Это я хотел привести тебя на вечеринку, чтобы ты встретилась там лицом к лицу с Энтони и устроила скандал на глазах у деда. И все увидели бы, какое чудовище мой драгоценный дядюшка. Но Дик запретил мне делать это.

– Ты сказал мне правду? – прошептала Агнес.

– У тебя есть выбор: ты можешь вернуться домой и спрятать голову под подушку, как страус в песок, и еще одну ночь провести в неведении, а можешь поехать со мной и лично во всем убедиться. Если у тебя, конечно, хватит нервов.

Агнес всегда отвечала на брошенный ей вызов, не собиралась отступать и на этот раз. Кроме того, она не верила Бруно. Сердце не могло обмануть ее...