Текст книги "Петр, Павел и Мария Магдалина. Последователи Иисуса в истории и легендах"

Автор книги: Барт Эрман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 30 страниц)

Мы можем высказаться даже более определенно. В предыдущей главе я говорил об иудейских апокалиптиках. Из того немногого, что мы знаем о фарисеях, возможно допустить, что они придерживались апокалиптических взглядов. Это означает, что до того, как поверить в Иисуса, Павел мог быть апокалиптическим иудеем. Он полагал, например, что текущий век греховен, но он должен скоро закончиться, когда Бог вмешается в ход истории и установит на земле благое царство с помощью своего могущественного мессии. Каково было для тех, кто верил в подобное, услышать, что мессией был именно Иисус? Это казалось абсолютно смехотворным и портило репутацию самого Бога. Ибо Иисус не явился великой и могущественной фигурой, пришедшей от Бога, а был странствующим пророком с задворок Галилеи, который преступил Закон и принял позорную, мучительную казнь от рук римлян. Он не одолел врагов Бога; враги раздавили его, как комара. Высказывание о том, что он был избранником Бога, равносильно высказыванию, что сам Бог слаб и бессилен в этом мире перед властью Рима – невиданное богохульство!

Но было кое-что еще более оскорбительное в утверждении, что именно Иисус был иудейским мессией, нечто такое, что делало данное утверждение даже более раздражающим, чем то, что Иисус не обладал ни одной из характеристик, которыми должен был обладать мессия, и то, что он не совершил ничего из того, что мессия, как ожидалось, должен был совершить. Я имею в виду тот факт, что его распяли. Именно конкретный способ его казни, вероятно, вызывал особенный гнев у Павла, если кто-нибудь утверждал, что Иисус есть мессия. В одном из своих поздних посланий Павел отмечает, в чём была проблема с распятием на кресте: «Ибо написано: проклят всяк, висящий на древе» (Гал. 3:13; см. также: Втор. 21:23).

Для Павла всякий, кто был распят (в противоположность побитию камнями или обезглавливанию), проклят Богом. Поэтому утверждать, что некий распятый человек – мессия Бога, было не просто смешно, но нелепо, поскольку противоречило тому, что сказал сам Бог. Повешенный на дереве дальше всех от того, чтобы быть в особой милости у Бога; он проклят Богом. Иисус проклят Богом; он не был его Христом.

Видимо, Павел был очень разгневан утверждением, что распятый иудейский учитель является мессией Бога. Он стал гонителем христиан, стараясь искоренить эту возмутительную форму иудаизма. Но затем в один из самых великих, благодатных поворотных моментов в истории религий откровенный противник Христа стал его самым великим апостолом; преследователь стал глашатаем. Обращение Павла стало решительным моментом не только для его собственной жизни, но и для жизни еще неоперившейся христианской Церкви, которая вскоре обрела силу, чтобы выйти из своей иудейской матрицы и оказать религиозное влияние на Раннюю империю, религия, которая в конечном счете обратила империю, приведя к беспрецедентным переворотам в религиозной и социальной жизни в последующие века, которые пошли по пути, проложенному Павлом.

Павел и воскресение Иисуса

В историческом отношении почти нет сомнений насчет того, что заставило Павла обратиться. У него было вид е ние воскресшего из мертвых Иисуса. Павел сам об этом рассказывает, и это событие стало одним из ключевых эпизодов в Деяниях апостолов.

Как мы уже видели, в Деяниях данная история рассказывается в трех случаях: сам Павел описывает событие в главе 9, он рассказывает о нем враждебной толпе в главе 22 и снова говорит об этом во время суда над ним в главе 26. Среди названных трех рассказов есть расхождения, мешающие понять, в какой именно форме автор Деяний хочет донести до нас случившееся. Но основная сюжетная линия везде схожая. Согласно самому полному описанию (в главе 9 Деяний), Павел получил от иерусалимского первосвященника санкцию разыскать последователей Иисуса в еврейских синагогах Дамаска (Сирия), схватить их и привести как пленников в Иерусалим для предъявления им обвинений.

Однако по дороге в Дамаск Павел пережил откровение, преобразившее всю его жизнь. Когда Павел шел по дороге, «внезапно осиял его» свет с неба. «Он упал на землю и услышал голос, говорящий ему: Савл, Савл! что ты гонишь Меня? Он сказал: кто Ты, Господи? Господь же сказал: Я Иисус, Которого ты гонишь… встань и иди в город; и сказано будет тебе, что тебе надобно делать» (Деян. 9:4–6). Павел был временно ослеплен этим светом. Его отвели за руку в Дамаск, где христианин по имени Анания получил в вид е нии поручение от Иисуса возложить на Павла руку, чтобы тот прозрел, и дать ему наставления. В частности, ему было сказано, что Павел «есть Мой избранный сосуд, чтобы возвещать имя Мое перед народами и царями и сынами Израилевыми» (Деян. 9:15). Анания сделал всё, как ему велели; у Павла восстановилось зрение, и его крестили (предположительно Анания). И таким образом произошло обращение Павла.

Оно – поворотный момент повествования в Деяниях, так как сразу после обращения Павла происходит история с Корнилием, первым язычником, который поверил в Иисуса (см.: Деян. 10–11). Отсюда начинается история миссионерских странствий Павла, в ходе которых он обращает язычников в городах Малой Азии, Македонии и Ахаии (современная Турция и Греция), основывает там церкви. Христианство стало превращаться в мировую религию, принимая в свое лоно не только иудеев, но и в значительной степени язычников.

Сам Павел в своих посланиях тоже утверждает, что его обращение случилось по зову Бога, потребовавшего нести благую весть язычникам. В описании того, что в то время происходило, он намного сдержаннее автора Деяний. В кратких автобиографических комментариях, содержащихся в Послании к Галатам, он просто говорит:

«Когда же Бог, избравший меня от утробы матери моей и призвавший благодатью Своею, благоволил открыть во мне Сына Своего, чтобы я благовествовал Его язычникам, – я не стал тогда же советоваться с плотью и кровью, и не пошел в Иерусалим к предшествовавшим мне Апостолам, а пошел в Аравию, и опять возвратился в Дамаск» (Гал. 1:15–17).

Здесь Павел описывает свое обращение как особый призыв Бога, подобный тому, как в Еврейской Библии Бог призывал пророков исполнить его волю среди народа Израиля (см., например: Ис. 49:5; Иер. 1:5). Однако Павлу Бог повелевает нести послание спасения не иудеям, а язычникам. То есть Бог исполнил обещания пророков о том, что весь мир станет поклоняться ему одному и присоединится к сообществу, заключившему завет с Богом. Это стало возможным благодаря смерти и воскресению Иисуса, и Павлу выпала судьба стать тем, кто возвещает эту благую весть бывшим язычникам.

Но что имеет в виду Павел, когда говорит, что Бог «благоволил открыть во мне Сына Своего»? Может быть то, что он наконец понял: Иисус не был проклят Богом, а был Христом Бога? Видимо, он имеет в виду по крайней мере это. Но что привело к такой перемене? Случился ли просто момент озарения? Дополнительные сведения о том, что побудило Павла к обращению, мы получаем в кратком комментарии, который он дает относительно смерти и воскресении Иисуса в известном месте своего Первого послания к Коринфянам:

«Ибо я первоначально преподал вам, что и сампринял, то есть,что Христос умер за грехи наши, по Писанию, и что Он погребен был, и что воскрес в третий день, по Писанию, и что явился Кифе, потом двенадцати; потом явился более нежели пятистам братий в одно время, из которых большая часть доныне в живых, а некоторые и почили; потом явился Иакову, также всем Апостолам; а после всех явился и мне, как некоему извергу. Ибо я наименьший из Апостолов, и недостоин называться Апостолом, потому что гнал церковь Божию. Но благодатию Божиею есмь то, что есмь; и благодать Его во мне не была тщетна, но я более всех их потрудился: не я, впрочем, а благодать Божия, которая со мною» (1 Кор. 15:3–10).

Павел указывает, а Деяния подтверждают, что вид е ние Иисуса явилось ему после того,как тот воскрес из мертвых. Должно быть, это произошло через два или три года после смерти Иисуса. Вид е ние однозначно показало Павлу, что Иисус – который был распят, умер и погребен – вернулся к жизни. Было только одно возможное объяснение воскресения Иисуса: должно быть, Бог воскресил его из мертвых. А если Бог воскресил его из мертвых, то это всё меняло.

Новый взгляд Павла на Иисуса

Чтобы понять, насколько радикально вера в то, что он видел Иисуса, ожившего после распятия, изменила взгляды Павла, важно осознать, как преобразились его последующие размышления обо всём важном для него, включая сущность Бога, вопрос о том, как люди могут быть оправданы перед Богом, об отношениях иудеев и неиудеев перед Богом, вопрос о том, когда наступит конец света. Эту радикальную перемену в понимании можно представить себе, признав, как выразился исследователь Нового Завета Э. П. Сандерс, что Павел начал «думать в обратном порядке» ^{52} . То есть, осознав истинность вид е ния Иисуса, ожившего после смерти, он стал рассуждать в обратном порядке, чтобы заново понять значение этого события для всего остального, что было для него важно.

Прежде всего, разумеется, изменился его взгляд на Иисуса. Ибо, если Иисус жив, то Бог воскресил его из мертвых. А если Бог воскресил его из мертвых, то это должно означать, что он был тем, кого Бог особенно любил. Павел, как и другие христиане до него, начал искать в Священном Писании или перебирать в своей памяти, что было сказано об этом в Священном Писании, и стал размышлять о тех местах текста Еврейской Библии, где говорится об оправдании Богом своего Праведника, с которым жестоко и несправедливо поступили неправедные. К их числу, несомненно, относится Псалом 21:

«Ибо псы окружили меня, скопище злых обступило меня, пронзили руки мои и ноги мои. Можно было бы перечесть все кости мои; а они смотрят и делают из меня зрелище; делят ризы мои между собою и об одежде моей бросают жребий. Но Ты, Господи, не удаляйся от меня; сила моя! поспеши на помощь мне; избавь от меча душу мою и от псов одинокую мою… Вспомнят, и обратятся к Господу все концы земли, и поклонятся пред Тобою все племена язычников, ибо Господне есть царство, и Он – Владыка над народами» (Пс. 21:17–21, 23–29).

И, вероятно, глава 53 из книги пророка Исаии:

«Но Он взял на Себя наши немощи и понес наши болезни; а мы думали, чтоОн был поражаем, наказуем и уничижен Богом. Но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего былона Нем, и ранами Его мы исцелились. Все мы блуждали, как овцы, совратились каждый на свою дорогу: и Господь возложил на Него грехи всех нас… Но Господу угодно было поразить Его, и Он предал Его мучению; когда же душа Его принесет жертву умилостивления, Он узрит потомство долговечное, и воля Господня благоуспешно будет исполняться рукою Его» (Ис. 53: 4–6, 10).

Если Бог оправдал Иисуса, – что, очевидно, и произошло, так как Иисус был снова жив, – то это должно означать, рассуждал Павел, что Иисус и был тем самым Праведником, который несправедливо пострадал от рук других.

Но как Иисус мог быть Праведником Бога, если он в самом деле оказался распят? Ведь Священное Писание говорит, что повешенный на дереве проклят Богом (см.: Втор. 21:23)? Очень скоро Павел начал думать так: да, Иисус был проклят, но не за свои собственныенеправедные деяния, поскольку он был Праведником Бога. Он, должно быть, был проклят за неправедные деяния других людей. То есть Иисус вел праведную жизнь и пострадал за других, которые нарушали волю Божью и навлекли на себя Его гнев. Иисус взял на себя гнев Божий (свое «проклятие») ради других. Другими словами, его страдание и смерть были заместительными: он умер ради других, чтобы сами они не платили за свои собственные грехи. Смерть Христа искупила других от справедливой платы смертью.

Если Бог воскресил Иисуса из мертвых, то, должно быть, сама смерть Иисуса произошла согласно плану Бога. Это не просто акт римских притеснений или ошибка правосудия. Воля Божья состояла в том, чтобы Иисус умер ради других. Но если именно смерть Иисуса оправдывает людей перед Богом, то как насчет завета, заключенного Богом с Израилем, согласно которому он является их Богом, а они – его народом, соблюдающим Закон, который Он дал им?

Новый взгляд Павла на спасение

Продолжая «думать в обратном порядке», Павел приходит к мысли, что только благодаря смерти Иисуса человек может быть оправдан перед Богом. Это должно означать, что Закон, который Бог дал иудеям, не способствовалоправданию человека перед Богом. Единственное, что имело значение для спасения, – смерть избранника Бога. Но в таком случае весь народ мог участвовать в спасении, принесенном смертью Иисуса, – и иудеи, у которых был Закон, и язычники, у которых его не было. Павел тотчас увидел ключевой смысл этого нового откровения относительно плана Бога: следовало нести послание к язычникам, чтобы они тоже могли быть спасены. Они не смогли обрести спасение, став иудеями, соблюдающими Закон. Всё, что имело значение для спасения, – смерть и воскресение избранника Бога.

В общем, Павел быстро понял, что ему дано откровение Иисуса и он должен стать тем, кто понесет эту благую весть (евангелие) язычникам, обратит их в веру в единого Бога иудеев и его Сына Иисуса, смерть которого принесла спасение, не зависящее от Закона.

По мере того как Павел всё больше размышлял над прикладным значением такого понимания спасения, он приходил к новому пониманию иудейского Закона, которому он был тщательно обучен и рьяно старался соблюдать. Хотя Павел считал себя «непорочным» перед Законом, он задумался, является ли Закон тем, что нужно для оправдания перед Богом. Вот как он пишет в Послании к Филиппийцам:

«Да и все почитаю тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего: для Него я от всего отказался, и все почитаю за сор, чтобы приобрести Христа и найтись в Нем не со своею праведностью, которая от закона, но с тою, которая через веру во Христа, с праведностью от Бога по вере» (Фил. 3:8–9).

Павел начал осознавать, что существует проблема, связанная с Законом Божьим, данным иудеям ^{53} . Согласно Закону, верующим иудеям, то есть тем, кто соблюдает Закон, будет дана «жизнь», то есть вечное оправдание перед Богом. Само по себе это не было проблемой. И не было проблемы с Законом по существу. Даже после обращения в веру в Иисуса Павел продолжал считать, что «закон свят, и заповедь свята и праведна и добра» (Рим. 7:12). Проблема состояла в том, что Закон обещал «жизнь» тем, кто соблюдает его, но люди испытывают большие затруднения в этом, потому что они порабощены силой греха, существующего в мире.

Сегодня большинство людей понимает грех (если они вообще думают об этом) как то неправильное, что человек делает, нарушая волю Бога. Но для Павла грех был не просто актом проступка. Будучи апокалиптиком, он полагал, что в мире есть космические демонические силы, которые являются союзниками друг друга в борьбе против Бога, и это заставляет людей вести себя вопреки воле Бога. Грех – одна из таких демонических сил. С тех пор как Адам и Ева позволили греху войти в мир, он стал господствовать над человеческим родом (см.: Рим. 5:12–21). Следовательно, Закон Божий повелел людям то, что они должны делать, и его требования были справедливыми. Но в конечном счете люди не смогли выполнять требования Закона, потому что они пребывали под властью греха (см.: Рим. 7:7–25).

Итак, получается, что наличие Закона есть условие того, что люди совершают грехи. Именно поэтому он предписывает жертвоприношения, которые совершают, если человек нарушает требования Бога. Тот факт, что Израиль нуждался в жертвенной системе, в первую очередь показывает – сам Закон подтверждает, что все находятся под властью греха, то есть, в сущности, никто не может поступать по воле Божьей. И поэтому, даже если Павел мог думать о себе как о «непорочном» перед Законом (возможно, время от времени он совершал жертвоприношения за свои прегрешения), он все же оставался несовершенным в глазах Бога – до тех пор, пока Иисус не умер на кресте и не взял на себя грехи других, позволив людям стать чистыми перед Богом.

Для Павла смерть Иисуса была, с одной стороны, чем-то радикально новым, что совершил Бог для того, чтобы принести своему народу спасение. Больше никто не должен полагать, что жертвоприношения в Храме оправдают его перед Богом. Теперь была принесена совершенная жертва. С другой стороны, данное событие не было чем-то совсем новым, потому что оно изначально составляло часть плана Бога. Именно такое понимание пришло к Павлу в результате переживания вид е ния воскресшего Иисуса.

Пророки Еврейской Библии предсказывали, что придет время, когда Закон Божий больше не будет чем-то внешним людям – его веления окажутся вложенными в них. Он станет внутренним – написанным «на сердцах их», как сказал пророк Иеремия (Иер. 31:33). Павел понял, что этот день настал. Те, кто верит в смерть Иисуса, покинули свои старые пути греха и свободны теперь делать именно то, что согласно воле Бога. Это происходит благодаря тому, что, когда люди принимают крещение как христиане, Дух Божий входит в них и дает им новую жизнь и реальную силу. Это верно для всех людей, иудеев и язычников. Всем тем, кто верит в Иисуса и крещён во имя его, дается не только оправдание перед Богом, но и сила делать то, что требуют от них Его праведные законы (см.: Гал. 5:16–25).

Это и есть «новый» завет, который Бог заключил со своим народом, завет, являющийся в действительности исполнением Ветхого Завета, ожидавшимся древними пророками. Христос исполнил то, что Бог планировал изначально, или, как в одном месте выразился Павел: «конец закона – Христос» (Рим. 10:4).

Новый взгляд Павла на Закон

У многих христиан сегодня несколько искаженное представление о том, каким был иудейский Закон. Некоторые из моих студентов полагают, что иудаизм основан на системе предписаний и запретов – есть много того, что ты должен делать (соблюдать Субботу), и еще больше того, чего ты не должен делать (кушать бутерброды с ветчиной), и это всё такое огромное бремя, которое никто не в силах выдержать. Именно поэтому, с их точки зрения, иудеи нуждаются в Христе, потому что Закон ведет только к их осуждению, тогда как Христос приносит спасение. Я говорю им, что это представление искаженное, потому что оно не о самих иудеях, будь то нынешних или живших в древности. Всё Еврейское Писание с древних времен говорит о Законе как о величайшем даре Бога своему народу: он показывает им, как жить и как поклоняться Ему. Разве с подобным Законом может быть что-то не так? Он сообщает волю Божью и дает полезное руководство в самой жизни.

Таким был первоначальный взгляд и Павла. Иудеи были избранным народом Бога, и соблюдение Закона служило актом благодарности и знаком уважения. Но взгляд Павла изменился, как только он осознал, что смерть Иисуса возвращает человека в правильное отношение с заветом Бога.

Оглядываясь на свою прежнюю жизнь в рамках иудаизма, Павел, видимо, пришел к мысли, что суть Закона состоит не в том, чтобы убедить иудеев в их надежных отношениях завета с Богом. Несомненно, Бог дал Закон своему народу как великий дар. Но этот дар был способом предъявить свои праведные требования. Как Павел выразился в одном месте: «Он дан после по причине преступлений» (Гал. 3:19). Таким образом, Закон был указанием на то, как по воле Бога должен жить его народ, и своего рода «детоводителем» (тем, кто следит за детьми, чтобы они шли правильным путем; см.: Гал. 3:24), помогавшим народу Бога идти Его путями.

Но, очевидно, Павел стал осознавать, что иудеи (множество иудеев? все иудеи? сам он – бывший в прошлом иудеем-нехристианином?) неправильно использовали Закон, полагая, что, соблюдая его, они обеспечивают себе спасение перед Богом (см.: Рим. 10:3). Это ошибка. Любой, кто старался быть оправданным (то есть надеялся оказаться поставленным по правую руку Бога), соблюдая Закон, вместо этого попадал под проклятие (см.: Гал. 2:15–16). Только когда люди получают Дух Божий, – что происходит, когда они крестятся во имя Христа, – они могут делать то, что велит Закон (см.: Гал. 5:14; 16–18).

И вот тут на первый план выходит один из самых трудных аспектов мысли Павла. Если принятие Духа позволяет делать то, что велит Закон, который является, очевидно, чем-то благим, можно было бы предположить, что Павел продолжит настаивать, чтобы люди делали только это – соблюдали все законы Священного Писания. Эти законы предполагают, к примеру, необходимость обрезания для мужчин, соблюдение законов чистой пищи, соблюдение Субботы, празднование определенных праздников, жертвоприношения за грехи и т. д. Однако Павел абсолютно ясно дает понять, что неиудеи, если они верят в Христа, не должны делать всего этого. В своем самом едком послании, Послании к Галатам, он накладывает проклятие на любого, кто думает, будто язычники, которые стали верить в Иисуса, должны участвовать в таких практиках (см.: Гал. 1:8–9; 2:15–16; 3:10–14). Как Павел может утверждать и то и другое одновременно: то, что Закон должен соблюдаться (и может соблюдаться теми, кто имеет Дух Божий), и то, что Закон можно не соблюдать?

Ученые упиваются подобными вопросами, их мнения расходятся в диаметрально противоположных направлениях ^{54} . С моей точки зрения, самый легкий способ решить данную проблему состоит в следующем: Павел так или иначе представляет, что есть два основных вида законов, данных в Еврейском Священном Писании. Есть законы, которые предназначаются для иудеев, чтобы показать, что они – члены сообщества, заключившего завет с Богом, в частности вышеупомянутые законы обрезания, употребления чистой пищи, соблюдения Субботы и т. д. Это законы, которые делают иудеев иудеями. Но спасение во Христе, согласно Павлу, не для одних лишь иудеев; оно – для иудеев и язычников. Язычникам не нужно становиться иудеями, чтобы обрести оправдание перед Богом. Если бы они должны были делать что-то подобное, это показало бы, что смерть Иисуса не является достаточной для оправдания перед Богом. Но именно смерть Иисуса делает человека оправданным перед Богом. Язычники, которые думают, что они должны стать иудеями (например, быть обрезанными), совершенно неправильно понимают благую весть.

Однако в Священном Писании есть законы другого рода. Это законы, которые обращены ко всем людям, например: не убивать, не прелюбодействовать, не лжесвидетельствовать и возлюбить ближнего как самого себя. Каждый человек, будь он иудей или язычник, должен соблюдать эти законы. Те, кто живет во Христе, в состоянии соблюдать их, потому что Дух Божий дает ему силы для этого. Таким образом, не соблюдением законов человек оправдан перед Богом. Но тот, кто оправдан перед Богом, будет соблюдать законы, во всяком случае законы, которые предназначены для всех людей; эти законы вовсе не предназначены для того, чтобы показать, кто – иудей, а кто неиудей. По этой причине, хотя Павел учил «евангелию без закона» (то есть оправдание перед Богом не приходит от соблюдения Закона), он не проповедовал, по крайней мере по его мнению, «беззаконное евангелие», то есть евангелие, которое приводит к дикому и беззаконному поведению. Предполагается, что верующие в Христа будут вести нравственную, честную жизнь и Дух даст им силы для этого.

Наконец, следует отметить один из самых показательных аспектов учения Павла о спасении, которое приходит от Бога, а не от Закона. Павел утверждает, что это учение вытекает из самого Закона. Другими словами, он не считал себя новатором, придумавшим новую религию, отличную от иудаизма. С его точки зрения, понимание Иисуса как исполнение обещаний, данных Богом Израилю (обетованный мессия), является исполнением принципов иудаизма. В своих посланиях он постоянно обращается к Священному Писанию как «доказательству» своих взглядов. Например, в одном известном месте Павел указывает, что прародитель евреев, Авраам, был оправдан перед Богом не соблюдением Закона (см.: Рим. 4; и также: Гал. 3), ибо жил за столетия до того, как был дан Закон. Однако Авраам был оправдан перед Богом, потому что имел веру: «Аврам поверил Господу, и Он вменил ему это в праведность» (Быт. 15:6; цитируется Павлом в Рим. 4:3 и Гал. 3:6). Согласно Павлу, Авраам указал путь для всех будущих поколений: сама Тора показывает, что не соблюдение Торы дает человеку оправдание перед Богом, а обладание верой. Для Павла это означает веру в то, что Бог совершает теперь во исполнение Священного Писания, дав Христу умереть за грехи людей, а затем воскресив его из мертвых.