Текст книги "Долгожданное чудо"

Автор книги: Барбара Макмаон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

В пятницу в полдень Анна очень удивилась, когда в головном офисе «Дрисдейл электроникс» неожиданно появился один из основных их британских заказчиков Джон Гилбрейт, с которым она и Томас сотрудничали уже много лет.

– Привет, Анна! – произнес он, возникнув на пороге ее кабинета.

– Джон! – воскликнула она. – Мне ничего не было известно о твоих планах навестить нас. Как ты?

– Проездом. Был в Лос-Анджелесе на конференции, решил заехать, проведать старых друзей.

– И правильно сделал! – похвалила она, вставая из-за стола навстречу ему.

– Люблю я этот ваш город.

– Давно ты тут? – спросила Анна.

– Утром прилетел.

– А почему не предупредил заранее?

– Хотел сделать сюрприз.

– Получилось.

У Анны на столе прозвонил телефон внутренней связи. Не желая отвлекаться, Анна попросила секретаршу Пегги ответить на звонок.

– Я надеялся вытащить тебя на ланч или на ужин, – сказал Джон.

– Как пожелаешь. Ланч – отлично, ужин – еще лучше, – весело отозвалась Анна.

– А давай и то и другое: сейчас ланч, вечером ужин, – шутливо предложил англичанин. – И вообще, когда ты переберешься к нам поближе, в Брюссель? Я наводил справки у Томаса, но тот отвечает путано. Говорит, что в головном офисе, то есть здесь, какие-то нововведения, кадровые перестановки в связи с приходом нового исполнительного директора. Надеюсь, тебя это никак не коснулось?

– Не будем об этом, – замяла неприятный разговор Анна, услышав в приемной голос Таннера.

Он вошел в кабинет Анны и поздоровался с Джоном, который за несколько минут до этого был уже ему представлен.

– Вы здесь?

– Да, пришел пригласить мисс Ларкин отобедать со мной.

– Я как раз хотел переговорить с вами, – обратился к англичанину исполнительный директор «Дрисдейл электроникс».

– Часам к двум я освобожусь и буду у вас, – сказал Джон. – Анна, ты идешь со мной?

Анна улыбнулась в ответ и, избегая встречаться взглядом со своим начальником, поспешила к лифту.

– Он сделал моим боссом Филиппа Макинтайра, – шепотом пожаловалась она Джону.

– О Таннере Форсайте рассказывают все только лучшее, – произнес гость, когда дверцы лифта закрылись и кабинка поехала вниз.

– Чего не скажешь о Филиппе, хоть он и его ставленник. Вот я, например, проработала в «Дрисдейл электроникс» пятнадцать лет, однако, если так дело пойдет, придется искать другую работу, – грустно проговорила Анна.

Она давно ни с кем не секретничала, хотя такая потребность и возникала. Сейчас женщина решила, что Джон Гилбрейт для этого весьма подходящая кандидатура.

Стоя в коридоре с Филиппом Макинтайром, Таннер видел, как Анна с Джоном направлялись к лифту, доверительно о чем-то перешептываясь.

Таннер дожидался двух часов, предупредив Элли Снодграсс, чтобы та сообщила ему тотчас, как появится их британский заказчик. За это время он собрал все, что у них было на Джона Гилбрейта и фирму «Поиндекстер», которую Джон представлял.

В урочный час Гилбрейт появился, и Элли проводила его в кабинет исполнительного директора. Джон вальяжно расположился в предложенном ему кресле.

– Хотелось бы из уст одного из самых крупных наших заказчиков услышать откровенный отзыв о продукции «Дрисдейл электроникс» и ее технической поддержке в Старом Свете, – официальным тоном начал Таннер, желая придать этому разговору бесстрастный оттенок.

Джон Гилбрейт внимательно выслушал его и широко улыбнулся, после чего произнес:

– Анна сказала, что вы обошли ее обещанным назначением. Мы предпочитаем работать с проверенными людьми.

Обомлев от такой прямолинейности, Таннер уточнил:

– Анна высказывала вам свои обиды?

– Любой бы обиделся на ее месте. Я рассчитывал, что она вступит на должность Томаса. За эти годы мы уже стали слаженной командой. В общем, я предложил ей руководящий пост в «Поиндекстере».

– Да… И что же она ответила?

– Обещала подумать, поскольку крайне недовольна происходящим реформированием в «Дрисдейл электроникс». Видите ли, отношения у нас сложились дружеские. Пусть вас не удивляет ее откровенность. Каждому человеку, насколько бы он ни был преданным своему делу, требуется сторонняя поддержка. В нашем изменчивом мире это жизненно необходимо.

– А она не забыла упомянуть, что в соответствии с достигнутыми соглашениями о совместной опеке не сможет в ближайшее время покинуть не то что Америку, но даже Сан-Франциско?

– О какой еще совместной опеке? – удивился Джон.

– О совместной опеке над нашим общим ребенком, – ошарашил его ответом Таннер.

– Не знал, что у вас есть совместный ребенок. Вообще не знал, что у Анны есть дети.

– В июне следующего года будет, – торжественно объявил будущий отец.

– Вот это действительно для меня неожиданность, – признался Джон.

– Об этом пока никто не знает. Я рассчитываю, что и вы не станете никого информировать, Джон, – предупредил англичанина Таннер, но тот проигнорировал это предостережение.

– Мои поздравления, – сухо проговорил он.

– Благодарю… Надеюсь, теперь вы понимаете, что Анна не сможет принять ваше предложение о работе?

– Я понимаю, что женщина попала в безвыходную ситуацию, чем вы и пользуетесь, обойдя ее заслуженным повышением. Я знаю, как много Анна работала для того, чтобы прокладывать себе путь наверх. Постоянно удивлялся ее недюжинному упорству.

– Пока она в Сан-Франциско, все наши проблемы решаемы, – убежденно проговорил Таннер.

– Хотелось бы в это верить, – отозвался англичанин.

– Вы планируете поужинать с Анной? – спросил Таннер, поднимаясь с места, давая понять, что на этом аудиенция закончена.

– Да, – подтвердил Джон свое намерение.

– В таком случае увидимся за ужином. Я обязательно к вам присоединюсь, – заверил гостя исполнительный директор, провожая его к двери.

* * *

Через несколько часов Джон Гилбрейт вновь появился в кабинете Анны, как они и условились ранее, с намерением отправиться поужинать.

Он сообщил ей, что Таннер изъявил желание к ним присоединиться. Было заметно, что Анна удивилась. Джон предпочел воздержаться от нескромных вопросов, тем более что через мгновение обстановка стала критической.

Анна хотела встать из-за стола и отправиться в ресторан со своим британским партнером, однако не смогла этого сделать. Она осела на свой стул, скрючившись от боли и обхватив руками живот.

– Боже, боже, только не это! – взмолилась женщина. – «Скорую помощь»…

Джон схватил телефонную трубку и набрал номер службы спасения.

– Что сказать? – спросил он Анну.

– Сильные боли у беременной женщины. Угроза выкидыша, – простонала она.

Джон повторил все в точности, когда диспетчер принимала его сообщение, и назвал адрес, куда подъехать.

Затем осторожно подвел Анну к диванчику, на котором она свернулась в комочек, тихо постанывая.

Не зная, чем еще можно ей помочь, Джон ласково гладил ее по голове.

– Милая, все будет хорошо, – пообещал он.

– Свяжись с Таннером, – попросила его Анна.

– Хорошо. Не волнуйся. «Скорая» уже выехала.

* * *

Едва услышав в телефонной трубке тревожный голос с британским акцентом, Таннер понял, что с Анной что-то случилось. Лифт оказался занят, и Таннер, подбежав к лестнице, мгновенно преодолел несколько этажей, разделявших их кабинеты.

Его встретил Джон Гилбрейт.

– «Скорая» уже едет. Я не знаю, чем помочь Анне. Острые боли.

– Таннер, я боюсь. Не хочу потерять его, – сквозь слезы страха и боли пробормотала Анна, открыв глаза.

– Милая, держись, ты сильная, – твердо проговорил Таннер, крепко сжав ее руку. – Ты справишься, я тебя знаю, – ободрял он испуганную женщину.

– Таннер…

– Что?

– Помоги.

– Дорогая, «скорая» уже едет. Потерпи еще немного.

– Пообещай, что с нашим ребенком все будет хорошо, – попросила она в отчаянии.

– Я клянусь тебе, что с ним все будет в порядке, – решительно заверил он Анну.

– Боже, как страшно… – бормотала она, кусая губы от боли.

– Хорошо, что ты была не одна, – сказал Таннер и, обратившись к англичанину, поблагодарил: – Спасибо, что позвонили мне.

– Рад был хоть чем-то помочь, – озабоченно проговорил тот.

Вскоре на пороге кабинета Анны появились врач и два санитара. Они осторожно положили женщину на носилки и быстро покатили их к лифту. Таннер последовал за ними.

– Вы отец ребенка? – спросил его врач.

– Да, – отозвался Таннер.

– Поедете с нами.

– Куда вы намерены ее везти?

– Госпиталь Мерси, – ответил тот.

Каталка въехала в лифт. Таннер протиснулся внутрь, склонился над стонущей Анной и принялся сыпать уверениями в счастливом исходе.

Когда они добрались до больницы, Анну отвезли в третью смотровую, а Таннера задержали в приемной для оформления документов. Хотя тот отчаянно упирался, прорываясь к ней.

– Ее осматривает наш лучший специалист, – строго сказала ему медсестра. – Вы обязаны снабдить нас всей имеющейся информацией в интересах ваших жены и ребенка.

Таннер исчерпывающе ответил на все вопросы, попутно радуясь, что имел возможность присутствовать на приеме у доктора Орсингера, из лекции которого он, как оказалось, вынес немало.

Через некоторое время появился врач, который сразу позвонил в хирургическое отделение с просьбой подготовить операционную.

Таннер вскочил.

– На третьем месяце беременности? Неужели ничего нельзя сделать?

– Успокойтесь. Это аппендицит, – утешил его врач.

– Вы уверены? – недоверчиво спросил Таннер.

– В данном случае консилиум не требуется, – отмахнулся доктор.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Таннер курсировал по коридору, садился в кресло у стены, нервно вскакивал и вновь принимался бродить взад-вперед. Анна все еще находилась в операционной. Пока она была под наркозом, ему мерещились сплошные опасности. Он и не думал, что удаление аппендикса настолько длительная процедура.

Помимо него в коридоре сидело еще двое ожидающих. Они спокойно смотрели телевизор, что под самым потолком кронштейнами был прикреплен к стене. Звуки, доносившиеся из динамиков, нервировали Таннера.

Он дошел до предела, с трудом удерживая себя от того, чтобы ворваться в операционную и потребовать от медиков объяснения, почему они так долго возятся и держат его в неизвестности.

Таннер не мог представить, что этот ожидаемый обоими ребенок, который так осложнил их жизнь, не родится. Ради его благоденствия он уже был готов пожертвовать чем угодно. Таннер мысленно молился. Он торговался с силами небесными, обещая, что пойдет на любые уступки, лишь бы Анна была довольна и смогла благополучно выносить его дитя. Он был готов хоть сейчас звонить Элли Снодграсс, чтобы та подготовила приказ о переводе Анны Ларкин в Брюссель, а потом доставила этот документ в больницу, где он на глазах у Анны его подпишет. Лишь бы с ней все было хорошо. Лишь бы их ребенку ничего не угрожало.

– Мистер Форсайт, – подозвал его появившийся из хирургического отделения доктор с усталым лицом.

Таннер кинулся к нему.

– Как она?

– Пациентка в порядке. Ее перевезли в палату. Когда она очнется после наркоза, медсестра вас известит, – коротко проинформировал его хирург.

– А ребенок? – пробормотал трясущимися губами Таннер.

– Не волнуйтесь вы так. Все показатели в норме. Учитывая ее анамнез, мы решили использовать это хирургическое вмешательство для диагностических целей. Мы запросили записи ее лечащего врача и можем судить о динамике. Все намного благополучнее, чем можно было предположить. Я ответил на все ваши вопросы?

– Когда ее можно будет забрать домой?

– Несколько дней она должна провести под нашим наблюдением. Посмотрим, как будут развиваться события. Сейчас ничего более конкретного сказать вам не могу… У нас внизу неплохой кафетерий. Сходите туда, вам необходимо перекусить. В случае необходимости вас найдут. Когда наркоз пройдет, вы сможете поговорить со своей женой.

Таннер благодарно закивал в ответ. Ему польстило, что их считают женатыми. Он сам не знал, почему так этому обрадовался. Видимо, он все делал правильно, раз у окружающих сложилось такое мнение. Тем более не понятно, почему она отказывалась воспринимать его в таком качестве, дважды отказав.

Обычно он просто не оставлял ей выбора, так или иначе добиваясь согласия, был ли это вопрос совместных ужинов или прогулок, деловых аспектов или условий совместной опеки. Но лишь на предложение стать его женой она без колебаний отвечала отказом. Следовательно, делал он его не слишком настойчиво и убежденно, этим все объяснялось, решил Таннер, поспешно перекусывая в кафетерии и надеясь, что вот-вот за ним придут. Тогда он сможет увидеть Анну и загладить все свои многочисленные прегрешения перед ней.

Дрогнув, веки Анны медленно приподнялись. Она слабо улыбнулась, когда Таннер появился у ее постели.

– Я не потеряла нашего малыша, – сиплым шепотом проговорила она.

– Ты умница, – уверенно и спокойно отозвался Таннер, присаживаясь на край больничной койки, словно и не было нескольких часов отчаяния и полубезумного ожидания. – Скажи, как ты себя чувствуешь, родная? – ласково спросил он, убрав волосы с ее лица.

– Словно плыву или раскачиваюсь, перед глазами все еще кружится, – ватными губами произнесла Анна. – Доктор сказал, что препараты, которые они использовали, не должны повредить нашему ребенку. Я так волновалась. Но, видимо, нынешняя медицина способна творить чудеса.

– Признаться, я чуть с ума не сошел от страха, – шепотом сообщил Таннер.

Анна глухо рассмеялась.

– Знаю, доктор рассказал, как у моего мужа дергалось лицо. А я так вообще была в отчаянии, не знаю, как бы справилась, если бы ты не разделил этот ужас со мной.

Таннер смутился от ее признания больше, чем от своего собственного.

– А доктор сказал тебе, что все много лучше, чем можно было ожидать? Он не сомневается, что ты благополучно выносишь нашего ребенка.

– Ты же мне это обещал, Таннер. Вот я тебе и поверила, – пошутила Анна.

– Что я могу для тебя сделать, дорогая? Проси что угодно, я все исполню, – щедро пообещал Таннер, жадно целуя ее холодную руку.

– Что это на тебя нашло? – вновь слабенько рассмеялась она.

– Влюблен, как мальчишка. Я обожаю тебя, Анна, и это святая правда.

– Не болтай ерунду, – остановила она его.

– Это не ерунда, любимая. Хочешь поехать в Брюссель – поедем вместе, пожелаешь остаться в Сан-Франциско – останемся. Сделаю так, как ты потребуешь. Прости, что я нас так долго мучил. Для меня самого это было пыткой, поверь. Забудь про все предварительные соглашения. Все будет так, как ты того пожелаешь, – сыпал уверениями Таннер.

– Ой, надолго ли тебя хватит?

– До самого конца нашей долгой счастливой совместной жизни, любимая! – торжественно произнес он.

– Я тебе уже дважды отказала. Ты намерен вновь просить меня стать твоей женой? Для чего это тебе, Таннер?

– Ты нужна мне, родная. А третий раз должен стать счастливым, тем более в такой чудесный день, – ласково журчал его голос.

– День, когда я корчилась от боли, а потом меня разрезали, ты считаешь чудесным, негодник? – отозвалась она.

– Ты сможешь сделать его таким, если согласишься выйти за меня замуж. Только заклинаю тебя, любимая, если не готова ответить согласием сразу, лучше не торопись или обо всем подумай, только не отнимай у меня надежду, она мне необходима. Я уже свыкся с мыслью о тебе как о моей второй половине.

– Почему?

– Потому что я люблю тебя, Анна! – восторженно воскликнул Таннер.

– Любишь меня? – недоверчиво переспросила она.

– Люблю. Неужели в это так трудно поверить? – удивился он.

– Непросто, – тяжело вздохнув, покачала она головой. – После всех коварств с твоей стороны…

– Прости, любимая. Прости, – сокрушенно повинился он.

– Ты меня озадачиваешь, Таннер. Я не знаю, чему верить. Сама я и не догадалась бы никогда. Ты бы хоть намекнул, что любишь, – смущенно шутила Анна.

– Предпочитаю говорить об этом прямо, любимая. Не хотел я, чтобы ты и все прочие относились к нашей связи как к легкомысленному увлечению босса своей подчиненной. Поэтому ты обязана стать моей женой, Анна. Я, равно как и правление «Дрисдейл электроникс», не приветствую служебных романов. Все должно быть серьезно и надежно, иначе не имеет смысла. Тебе известно мое отношение на этот счет, дорогая, – строго проговорил Таннер. – Теперь я не только прошу, а требую, чтобы ты вышла за меня замуж. Не напрасно же я представил тебя своим родителям…

– Таннер, прекрати смешить меня, – остановила его Анна. – Я тоже люблю тебя. И ты разбил мое сердце, когда перестал со мной встречаться. Ты отверг меня, предпочтя карьеру нашим отношениям. Я отомстила тебе, отказавшись стать твоей женой. Я не могла поступить иначе, поскольку о чувствах ты даже не упомянул, аргументируя свое намерение благом для нашего ребенка. Существуют вопросы, к которым я крайне чувствительна. И тебе о них известно.

– Я был неправ, любимая. И не должен был ставить Филиппа твоим начальником. И если ты все еще намерена лететь в Брюссель, я гарантирую, что сделаю все от меня зависящее, чтобы это стало возможным не в ущерб нашим отношениям. Мы всегда будем вместе. Вместе будем растить нашего малыша.

– Боже, где тот Таннер Форсайт, которого я знала?! – воскликнула Анна. – Какие невероятные перемены произошли в нем за считанные часы! Господи, неужели я могу ему довериться? Или правильнее будет заключить паритетное соглашение?

– Больше никаких соглашений, любимая, – всерьез воспротивился ее шутливой идее Таннер. – Достаточно мы попортили бумаг, а еще больше нервов друг другу. Теперь только клятва перед алтарем должна иметь для нас значение, если ты, конечно, согласишься стать моей женой.

– Но еще недавно ты хотел сторговаться со мной, рассчитывая карьерными поблажками добиться моего согласия. Я открыта для переговоров.

– У тебя есть особые условия? – мгновенно насторожился Таннер.

– Если мы поженимся, то я согласна сделать карьеру супруги исполнительного директора и матери наших детей. Эта карьера ничем не хуже другой. Но если ты будешь настаивать на моем переезде в Брюссель…

– Не буду, – поспешил заверить ее Таннер.

– В таком случае мы сумеем договориться. Я в этом уверена.

– Так ты согласна выйти за меня замуж?

– Быть женой и матерью, сознавая, что любима… что может быть более желанным? Но я должна всегда это чувствовать, чтобы не сомневаться в правильности своего решения.

– Я постоянно буду доказывать тебе свою любовь, родная. И с радостью начну прямо сейчас… – проникновенно произнес Таннер, склонившись к ее губам.

Июль

Анна стояла в дверях кухни, всматривалась в хаос гостиной комнаты. Она не успевала прибраться к возвращению супруга с работы. Все время и силы уходили на то, чтобы заниматься маленькой Эмили Роуз Форсайт.

Вечером ожидались гости, чтобы в узком семейном кругу официально отпраздновать очередное прибавление, и Анна улучила момент, чтобы приготовить ужин. А следовало еще привести себя в должный вид.

Анна торопилась, воспользовавшись тем, что доченька спит.

Ее младшая сестра Бекки родила на месяц раньше. Она собиралась быть на семейном чествовании вместе с тремя своими детьми и супругом. Сэм, Мэрилин и Эбби тоже выехали с родителями, Джинни и Фрэнком Ларкиными. Кроме того, Таннер должен был привезти из аэропорта Дарлин и Эдварда Форсайтов, чтобы всей большой семьей собраться за столом.

В последнее время Анна сильно уставала, но приготовления к этой встрече радовали ее. За недолгое время их супружеской жизни она ни разу не пожалела о своем согласии принять предложение Таннера, потому что он неустанно доказывал ей свою любовь.

Анна Форсайт верила, что так будет и впредь.