Текст книги "Исцеляющее прикосновение"
Автор книги: Барбара Картленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)
Глава третья
Спальня, куда привела Джакобу домоправительница, произвела на нее большое впечатление, как и те части дома, мимо которых она проходила.
Отец часто рассказывал ей о домах аристократии, предпочитавшей селиться в районе Мэйфейр. Его приглашали на обеды в некоторые дома. А еще отец посещал со своим братом балы и рауты. Поначалу Джакоба мечтала увидеть все это своими глазами, но со временем их маленькая семья становилась все беднее. Повзрослев, Джакоба поняла, что никогда не увидит тех вещей, о которых слышала от отца.
Оставшись одна в спальне, она осмотрелась: кровать с тяжелым балдахином, картины на стенах, пушистый ковер под ногами… Особенно ей понравился внушительный туалетный столик с трельяжем и серебряными подсвечниками в виде купидонов по обе его стороны.
Ее сундуки уже стояли в комнате, и Джакоба сказала горничной, какой следует распаковать. Б нем среди платьев лежало несколько фарфоровых изделий, принадлежавших ей лично. Там же были немногочисленные подарки на Рождество и дни рождения.
«Хотя бы их, – думала девушка, – у меня не отняли, чтобы пустить с молотка!»
Вместе с собственными платьями она уложила и одежду матери. Служанка достала из сундука два верхних платья, и Джакоба решила надеть то, что было наряднее.
Это платье скорее подходило для женщины более старшего возраста: оно было сшито из дымчато-серой ткани стойкой розовой отделкой на подоле и лифе. Но этот серый шифон удивительно гармонировал с цветом ее глаз и выгодно подчеркивал ее нежную кожу.
Джакоба прилегла ненадолго, потом приняла ванну перед разожженным камином. Когда она оделась, горничная воскликнула:
– Как же вы хороши, мисс, с вашего позволения! Жаль, что вы не едете на бал.
– Мне тоже жаль, – ответила Джакоба. – Но завтра рано утром я должна ехать в Шотландию.
– Ой, она же так далеко! – промолвила горничная. – Нет, я рада, что мне не надо никуда ехать. Я остаюсь в Лондоне.
Джакобе стало немного грустно, что она не может сделать то же самое. Однако она строго попеняла себе, что проявляет неблагодарность. Ей следует благодарить Бога за то, что она смогла получить место и возможность поехать в Шотландию, которую ей так давно хотелось узнать. Путь туда неблизкий, но жаловаться на судьбу грешно.
Приведя себя в порядок, Джакоба спустилась вниз, испытывая немалое смущение. К тому же она чувствовала, что не следовало бы обедать наедине с двумя молодыми мужчинами. Она с беспокойством думала, что если б эти двое друзей относились к ней с пониманием, то позаботились бы о присутствии рядом с ней какой-нибудь добропорядочной дамы.
«Мне следует помнить, – вновь одернула она себя, – что я – компаньонка, а это на самом деле просто старшая прислуга».
Виконт и Хэмиш дожидались девушку в салоне.
Более великолепного помещения Джакоба еще не видела. Комнату, обставленную французской мебелью, освещали огромные хрустальные канделябры.
Джакоба направилась к двум мужчинам, стоявшим перед мраморным камином.
Глядя на нее, виконт решил, что даже самые прославленные светские красавицы не могли бы сравниться с их очаровательной юной гостьей. А ведь эти «профессиональные красавицы» покорили воображение британцев и завоевали сердце принца Уэльского! Их фотографии были выставлены в витринах многих магазинов. Было бы легко представить эту девушку в такой роли.
Джакоба приблизилась к дожидавшимся ее джентльменам и робко промолвила:
– Надеюсь… я не опоздала?
– Нет, вы очень пунктуальны, – ответил виконт. – И в качестве награды за это вам положен бокал шампанского.
С этими словами он протянул гостье бокал.
Джакоба пробовала шампанское очень редко, только по особым праздникам, и понимала, что сейчас надо соблюдать осторожность. Тем более она очень давно ничего не ела!
Хотя ее мучил сильный голод, она не решилась обременять домоправительницу просьбой, чтобы ей дали чаю. И горничную тоже побоялась просить об этом. В спальне она заметила на столике у кровати красивую коробочку, обтянутую атласом и украшенную шелковыми цветами.
Открыв ее, Джакоба с радостью обнаружила там немного печенья. Она съела все до последней крошки, и чувство голода немного притупилось.
Однако сейчас ей снова ужасно хотелось есть, и она опасалась, что шампанское может ударить в голову. Она сделала несколько крошечных глоточков и очень обрадовалась, когда дворецкий объявил, что кушать подано.
Свой бокал она поставила на столик за какую-то фотографию в серебряной рамке, чтобы никто не обратил внимания на то, как мало она выпила.
– Вы, наверное, проголодались с дороги? – спросил виконт по пути в столовую.
Подумав о том, что ее ждет завтра, Джакоба ответила:
– Да, я очень голодна, потому что сделала глупость: не взяла с собой в дорогу никакой еды.
Виконт удивленно посмотрел на нее.
– Вы хотите сказать, что ничего не ели с самого завтрака?
– Только немного чудесного печенья, коробка которого стояла наверху у моей постели.
– Вам следовало об этом сказать! – расстроился виконт. – Ты слышал, Хэмиш? Мисс Форд умирает от голода!
– Надо признаться, мне в голову не пришло предупредить ее, что в дорогу следует взять еды, – спохватился Хэмиш. – Конечно, я позабочусь, чтобы завтра у нее была с собой корзинка с припасами.
– Если состав новый, то в нем должен быть вагон-ресторан, – заметил виконт. – Но, конечно, заранее знать нельзя. Мы обязательно должны позаботиться о том, чтобы мисс Форд не умерла в дороге от истощения!
– Конечно, этого нельзя допустить! – решительно заявил Хэмиш.
Виконт воспринял это заявление друга по-своему: разумеется, он думает о том, что, если Джакоба не доедет до замка, его планы отмщения рухнут.
Самому же виконту просто казалось главным не допустить, чтобы Джакоба напрасно страдала.
Обед был удивительно вкусный. Он состоял из шести блюд, и под конец Джакоба почувствовала, что не сможет съесть больше ни кусочка.
Прежде ей никогда не приходилось обедать с двумя молодыми людьми, и это оказалось необычайно приятно. Виконт и Хэмиш, будучи добрыми приятелями, постоянно поддразнивали друг друга, отпуская веселые шутки, от чего Джакоба искренне смеялась. Ее ум и образованность позволяли ей участвовать в их разговоре, хотя время от времени друзья обменивались непонятными ей намеками.
После обеда они вернулись в салон. Посидев там с полчаса, Джакоба сказала виконту:
– Поскольку завтра я должна рано встать, думаю, милорд, мне надо как следует выспаться. И наверное, вы с мистером Хэмишем намеревались встретиться с вашими друзьями.
Джакоба знала, что отец после обеда часто поступал именно так. Он, бывало, смешил ее, рассказывая о том, какие предлоги ему приходилось выдумывать, чтобы уйти пораньше, если общество оказывалось скучным.
Отец обычно старался успеть к последнему действию в театре комедии «Гэйети», а если представление уже заканчивалось, он приглашал какую-нибудь актрису пообедать в «Романо».
Джакоба не знала всей подоплеки существования отца вне дома, однако подозревала, что оно было весьма дорогостоящим и что по этой именно причине, возвращаясь из Лондона, отец каждый раздумал, какую еще вещь он может продать.
– Честно говоря, – ответил виконт, – у нас с другом на этот вечер не было планов, но мы могли бы отправиться в клуб.
Джакоба рассмеялась.
– Мой отец, бывало, тоже говорил, что уходит в клуб. Я иногда думаю, что же делают женщины, когда их оставляют дома одних, – ведь им даже поговорить не с кем.
У виконта появился озорной блеск в глазах.
– Если они так хороши, как вы, то могу вас заверить: у них всегда найдется с кем поговорить, и это отнюдь не всегда их собственные мужья!
Молодой повеса заметил, что девушка не поняла его намека, и поспешил загладить допущенную неловкость.
– Леди, конечно, не ходят в клубы, – объяснил он, – но они устраивают чаепития, чтобы посплетничать между собой. И ни одна из них не может иметь секретов.
– Каких секретов? – с любопытством спросила Джакоба.
– Ну, всякие недобрые слова друг о друге. И конечно, кто в кого влюблен.
Это звучало очень смело, ее мать наверняка не одобрила бы такого разговора.
Джакоба встала.
– Большое вам спасибо за приглашение пообедать, – вежливо сказала она, – и необыкновенно приятный вечер. Я никогда не забуду, какие великолепные блюда нам подавали.
Затем, повернувшись к Хэмишу, она добавила:
– Я надеюсь, мистер Макмердок, что смогу помочь вашему родственнику и сделать его жизнь немного счастливее, чем сейчас. Постараюсь приложить к этому все силы.
Она говорила с такой искренностью, что Хэмиш даже растерялся, не зная, что ответить.
Джакоба направилась к выходу, и виконт поспешил открыть ей дверь. Он проводил ее до лестницы и негромко сказал:
– Берегите себя. А если дела не заладятся, пожалуйста, вернитесь сюда. Обещаю найти для вас какое-нибудь другое дело.
– Вы очень добры, – ответила Джакоба.
Она протянула виконту руку, и, к ее изумлению, он поднес ее пальцы к губам, едва прикоснувшись к нежной коже.
Когда она поспешно поднималась по лестнице, щеки ее пылали от смущения.
Виконт провожал ее взглядом, но она не оглянулась. Услышав, как закрылась дверь ее спальни, он вернулся в салон.
Хэмиш стоял перед камином.
– Если тебе не стыдно за то, что мы с тобой делаем, – заявил виконт, направляясь к другу, – то мне – очень стыдно!
– Я не собираюсь в последнюю минуту менять свои планы! – Хэмиш был непреклонен.
Подумав немного, виконт сказал:
– Когда она вернется, я серьезно намерен о ней позаботиться и, конечно, извиниться за то, что мы ее провели.
– Ах, ради Бога! – с досадой воскликнул Хэмиш. – Ты засуетился просто потому, что девица оказалась хорошенькой! Будь она дурнушкой, тебе было бы совершенно безразлично, что с ней станет!
– Но она – настоящая леди! – возразил Хэмиш.
– Откуда у тебя такая уверенность? В конце концов, у нее нет никаких родственников, ей нужна работа, приехала она из какой-то захолустной деревушки и должна сама зарабатывать себе на жизнь!
Виконт ничего не ответил. Однако он продолжал считать, что совершает подлость, помогая Хэмишу обманывать беззащитную молодую девушку, которая знает о жизни не больше, чем только что вылупившийся из яйца цыпленок.
«Я позабочусь о ней, когда она вернется», – мысленно подбадривал он себя.
Но какими бы благородными ни были его намерения, они не помогли ему почувствовать себя спокойнее.
Утром горничная разбудила Джакобу и сказала, что ее ждут внизу к завтраку.
Карета, которая отвезет ее на вокзал, будет подана к восьми тридцати.
Как приятно было чувствовать внимание горничной: она даже налила в тазик для умывания горячей воды.
Только собираясь спуститься вниз, Джакоба сообразила, что ее следует отблагодарить. Она достала из сумочки пять пенсов.
– Большое вам спасибо за заботу, – молвила она. – Вы были очень добры, и я вам искренне благодарна.
Посмотрев на монетки, горничная покачала головой.
– Вам не с чего что-то мне давать, – запротестовала она. – Я слышала, вам тоже придется работать. Нам с вами надо дорожить каждым пенни, которое нам дают.
Джакоба немного поколебалась, но в конце концов все-таки убрала монетки обратно в сумочку.
– Я очень благодарна вам за то, что вы обо мне подумали, – улыбнулась она. – Откровенно говоря, после смерти отца я осталась совсем без денег и могу рассчитывать только на то, что сама заработаю.
– Тогда желаю вам удачи, мисс! Надеюсь, там, куда вы едете, вам будет хорошо.
Они пожали друг другу руки, и Джакоба спустилась вниз с просветленным сердцем и увлажнившимися глазами. Доброта окружающих всегда трогала ее до слез.
Поначалу в комнате для завтрака она была одна. Дворецкий провел ее к буфету, где на серебряных блюдах благоухали разнообразные кушанья. Джакобе это показалось настоящим пиром – после смерти папеньки ее скромный завтрак состоял из одного яйца.
Решив на этот раз вести себя разумно, девушка поела гораздо плотнее, чем ей хотелось бы. Она как раз допивала вторую чашечку кофе, когда в комнату вошел виконт.
– Я опоздал, – сказал он, – ну меня нет оправдания, если не считать того, что этой ночью я очень плохо спал.
Он не признался, что причиной бессонницы была тревога за нее.
Джакоба в дорожном платье и маленькой шляпке на затылке выглядела еще прелестнее, чем накануне вечером.
Виконт наполнил свою тарелку и сел за стол.
– У меня не было времени узнать что-либо о вас, – произнес он. – Мне крайне любопытно, почему вам с вашей внешностью приходится зарабатывать себе на жизнь.
– Я никогда не думала, что мне придется это делать, – едва слышно ответила Джакоба. – Но после смерти маменьки папа стал тратить очень много денег, как и его брат. Из-за этого дом, в котором мы жили, и все поместье пришлось… продать.
У нее дрогнул голос.
– Это было большое поместье? – спросил виконт.
– Почти две тысячи акров.
Виконт был поражен.
– Большое поместье! И вы говорите, оно принадлежало вашему отцу?
– Нет, его старшему брату. Но папа жил во вдовьем доме. Там прошла вся моя жизнь.
– И что случилось потом? – пытался продолжать расспросы виконт.
В этот миг дверь открылась, и в комнату вошел Хэмиш.
– Доброе утро! – сказал он. – Карета уже у дверей. Мисс Форд, вам пора ехать на вокзал. Я полагаю, вам захочется занять угловое место в удобном купе, а для этого лучше приехать пораньше.
– Д-да… конечно, – согласилась Джакоба.
Она встала из-за стола, взяла сумочку и перчатки, которые оставила на стуле у двери.
Мужчины вышли вместе с ней.
На улице стоял элегантный экипаж с графской короной на дверцах. На козлах сидели двое ливрейных слуг.
Джакоба попрощалась – сначала с мистером Макмердоком, потом с виконтом. Ей показалось, что виконт удерживает ее руку в своей чуть дольше принятого.
– Не забудьте: если вы вернетесь в Лондон, то приходите прямо сюда! – вновь повторил он.
– Не забуду, – пообещала Джакоба. – И еще раз – спасибо вам!
Она села в карету. Лакей закрыл дверцу, и лошади тронули. Джакоба подалась вперед, чтобы помахать рукой из окна.
Когда она прощалась с Хэмишем, он подал ей конверт. Теперь Джакоба открыла его и внутри обнаружила билет первого класса до Инверглена и пятифунтовую банкноту.
Она спрятала деньги в сумочку, а билет оставила в конверте, чтобы не потерять. Тут она вспомнила, как утром, когда она еще одевалась, в дверь ее спальни постучали. Горничная пошла открыть и вернулась с письмом. Взглянув на конверт, Джакоба увидела, что оно адресовано графу Килмердоку. В уголке конверта значилось:
«Вручить Его Светлости по приезде».
Джакоба убрала письмо в саквояж, уверенная, что там о ней сказано что-нибудь лестное.
Карета остановилась у вокзала, и лакей нашел носильщика, чтобы тот позаботился о багаже. Этот же лакей проводил Джакобу к поезду. Он был высок да к тому же в цилиндре с кокардой и ливрее Уоррентонов, что придавало ему весьма внушительный вид. Джакоба не сомневалась, что именно благодаря ему носильщик быстро отыскал для нее свободное купе с надписью на стекле: «Только для дам».
Носильщик поставил на сиденье корзинку с крышкой – ее Джакоба с радостью заметила еще в карете, – а потом проворно повез к багажному вагону ее сундуки.
– Наверное, мне следует дать ему на чай? – спросила Джакоба у лакея.
– Я об этом позабочусь, мисс, – ответил лакей. – Его милость распорядился.
Джакоба поблагодарила его и, перед тем как сесть в вагон, протянула ему руку. Лакей сначала приподнял шляпу, а потом пожал ей руку со словами:
– Счастливо вам! И берегите себя, мисс! Вообще-то вам не следовало бы ехать в такую даль одной.
– Все будет в порядке, – промолвила Джакоба, стараясь успокоить не столько его, сколько себя.
Она улыбнулась лакею и, провожая его взглядом, снова изумилась тому, насколько все к ней добры.
Затем поудобнее устроилась подальше от окна, на угловом месте по ходу поезда, а корзинку поставила на сиденье рядом с собой. Она надеялась, что в купе будет не слишком много пассажиров.
Перед самым отправлением поезда в купе села еще одна леди. Это была пожилая дама, просто одетая и с виду добродушная. Она устроилась напротив Джакобы.
В этом поезде была коридорная система, и они опасались, что в их купе могут перейти пассажиры из других вагонов, оказавшихся переполненными. Однако после всяческой суматохи с громкими гудками, взмахами флажков и хлопаньем дверей поезд запыхтел и наконец тронулся.
– Куда вы едете? – спросила незнакомая дама, когда поезд набрал скорость.
– На север Шотландии, – сказала Джакоба.
– Силы небесные! – воскликнула дама. – Да, путь вам предстоит неблизкий! И вы едете совсем одна?
– Со мной ехать было некому, а я никогда еще не ездила так далеко.
– Да уж! – вздохнула дама. – Но если сюда не пожалует много народу, можно будет хотя бы удобно устроиться на те четырнадцать часов, которые займет дорога до Эдинбурга.
– Туда так долго ехать? – опешила Джакоба.
Она мысленно укорила себя за то, что сама не потрудилась узнать, сколько продлится дорога.
– Четырнадцать часов! – подтвердила попутчица. – Если, конечно, поезд не будет задерживаться – что случается нередко.
– Остается лишь надеяться, что на этот раз такого не произойдет…
Говоря это, Джакоба думала о том, что четырнадцать часов – невероятно много, но, возможно, еды ей хватит на всю поездку. Хорошо еще, что она отважилась сказать о необходимости взять с собой какие-нибудь продукты. Она не смогла бы оставаться голодной снова, как накануне, тем более что на этот раз ей пришлось бы поститься гораздо дольше. А тратить свои скудные средства на то, в чем не было острой необходимости, она просто не решилась бы!
Несколько часов спустя Джакоба открыла корзинку и с огромной радостью обнаружила термос с горячим кофе. И еды там было достаточно, ее хватит на этот день и на следующий – если, конечно, соблюдать умеренность.
У дамы тоже оказалась корзинка с припасами, но она сообщила Джакобе, что сидит на строгой диете, потому что нездорова. Ей можно есть только продукты, которые хорошо усваивает ее организм. Поэтому Джакобе не надо было делиться с ней своими припасами. В противном случае она сочла бы себя последней эгоисткой, если б не угостила свою соседку паштетом, цыпленком и нарезанным тонкими ломтиками языком.
Пришел стюард, чтобы сообщить им о наличии в поезде ресторана, однако, увидев у обеих пассажирок корзинки с едой, не стал уговаривать их выйти из купе.
Пожилая дама оказалась молчаливой, и, хотя Джакоба с интересом смотрела в окно, стараясь угадать, какие места они проезжают, день казался бесконечным.
Ближе к вечеру дама сказала:
– Бот видите, нам повезло, сюда никто не подсел. А значит, мы можем устроиться поудобнее и поспать до Эдинбурга.
– Как же это сделать? – недоумевала Джакоба.
– Ну, во-первых, снимите шляпку, милочка. И я намерена спросить стюарда, не найдется ли чего-нибудь, что мы могли бы положить под голову.
Она задала этот вопрос стюарду, когда он зашел узнать, не желают ли они пойти пообедать.
– Ну, не знаю, мэм, – покачал он головой. – Б спальных вагонах есть подушки, но я не имею права их оттуда забирать.
– Я уверена, вы можете что-нибудь придумать! – настаивала дама.
– Я постараюсь, – пообещал он.
Спустя двадцать минут стюард вернулся с двумя довольно жесткими кожаными подушками. Джакоба догадалась, что он снял их с сидений в вагоне-ресторане.
– Вот все, что я нашел. – Он положил подушки на сиденье.
Дама открыла сумочку и дала стюарду несколько монет. Когда тот ушел, Джакоба сказала:
– Разрешите мне заплатить вам половину того, что вы ему дали.
– Забудьте об этом, – ответила дама. – Благодаря моему мужу денег у меня предостаточно!
Джакоба вопросительно посмотрела на собеседницу, и та пояснила:
– Мистер Кордер – судовладелец, и я еду к нему. Он ждет меня в Глазго, – и, засмеявшись, добавила: – Вы, наверное, удивитесь, но пароходом я не езжу: я еще не успею сесть на него, как у меня начинается морская болезнь!
– Это, наверное, очень неудобно для вас, – посочувствовала ей Джакоба.
– Ничего, справляюсь, – ответила та. – Я еду к мужу, хотя предпочла бы остаться в Лондоне. Но тогда он обязательно попадет в какую-нибудь историю.
Джакоба немного удивилась, но не осмелилась спросить, что именно может случиться с ее супругом. А попутчица тем временем показывала ей, как поднять подлокотники, чтобы на сиденьях можно было полежать. Под головы они положили те самые жесткие кожаные подушки.
– Я бы до такого не додумалась! – воскликнула Джакоба.
– Научитесь! А сейчас разувайтесь, и если не боитесь замерзнуть, то снимите жакет – тогда он не помнется, и вы наденете его, когда мы приедем в Эдинбург.
Девушка последовала ее советам. Штора была опущена, свет притушен – и она задремала.
Пару раз Джакоба просыпалась, пытаясь понять, где находится. Стук колес помогал ей ответить на этот вопрос, и она снова засыпала под ритмичный перестук.
Окончательно она проснулась незадолго до полуночи.
– Мы приедем через час, – предупредила миссис Кордер. – Так что у вас есть время привести себя в порядок и перекусить.
Джакоба сделала и то, и другое.
И только когда поезд въехал на вокзал Уэверли, она вдруг осознала, что находится в Шотландии – и уже довольно давно. Через дверь купе до них долетали голоса носильщиков, говоривших на характерном диалекте.
– Если вы поедете в Глазго, чтобы пересесть в поезд Западной железной дороги, – сказала ее попутчица, – то сможете присоединиться ко мне.
– О, большое вам спасибо! – обрадовалась Джакоба. – А то я не была уверена, что смогу найти нужный поезд!
– К счастью, он отходит с этого же вокзала.
Джакоба прошла с миссис Кордер к товарному вагону и указала носильщику на свои вещи, а попутчица распорядилась насчет своего багажа. Потом они долго шли к другой платформе. Носильщик отправился наводить нужные справки, а вернувшись, сообщил, что поезд в Глазго опаздывает на два часа.
– Так я и думала! – заявила миссис Кордер. – Это меня нисколько не удивляет. Не помню случая, чтобы он пришел вовремя!
– Не хотите ли пройти в ресторан? – предложил носильщик. – Так как ваш лондонский поезд опоздал, его специально открыли. Я присмотрю за вашим багажом.
– Только будьте любезны присматривать как следует! – потребовала миссис Кордер. – Я не желаю ничего терять.
– У меня ничего не пропадет, – заверил ее носильщик.
Миссис Кордер повела Джакобу не в зал ожидания, а в ресторан.
– Мне сейчас не вредно чего-нибудь выпить, – сказала она. – Да и вы, наверное, не отказались бы от чашечки кофе?
Джакоба замялась.
У нее в термосе оставалось еще немного кофе, и она съела кое-что из продуктов, которые оставались у нее в корзинке. Лишние покупки будут для нее непозволительной роскошью.
– Я вас приглашаю, – произнесла миссис Кордер. – Я куплю вам кофе, или, если хотите, чего-нибудь покрепче. Мне лично надо выпить виски.
Джакоба была удивлена. Ей и в голову не приходило, что дамы могут пить виски, хоть она и знала, что это любимый напиток шотландцев. Однако вежливость не позволила ей выказать свое изумление.
Они с миссис Кордер сели за маленький столик в зале ресторана. Официант принес пожилой даме виски с содовой, а Джакобе – кофе и горячую лепешку.
– Если вы никогда раньше не бывали в Шотландии, – молвила миссис Кордер, – то вам понравятся наши национальные блюда. Правда, очень скоро вы на них и смотреть не захотите, так они вам надоедят, но поначалу многие находят их вкусными.
Джакоба намазала маслом лепешку, которая показалась ей просто чудесной.
В ресторане было так многолюдно, что одна она ни за что не решилась бы здесь есть и пить. И сейчас не замечала, что мужчины с восхищением поглядывают на нее.
«Эта девушка слишком хороша собой, чтобы без опасений путешествовать в одиночестве», – подумала миссис Кордер, но вслух ничего не произнесла.
После того как все было выпито и съедена лепешка, они просто сидели и разговаривали, пока не настало время вернуться к носильщику.
– Осталось всего пять минут! – сообщил он.
– Мне надо сделать пересадку в Глазго? – спросила у него Джакоба.
– Это смотря куда вы едете, – ответил носильщик.
Джакоба показала ему свой билет.
– Инверглен! – прочитал он. – Это далеко, и поедете вы по Западной дороге. Ее открыли совсем недавно.
– И надо пересаживаться? – поинтересовалась миссис Кордер.
– Угу, надо, – кивнул носильщик.
Джакобе оставалось лишь надеяться, что эта процедура не окажется слишком сложной.
Когда они сели в поезд, миссис Кордер спросила:
– Вы будете жить в горной Шотландии?
– Я еду, чтобы стать компаньонкой и чтицей старому джентльмену, который начинает слепнуть и глохнуть, – объяснила Джакоба. – Он живет в замке Мердок.
Миссис Кордер задумалась, пытаясь что– то вспомнить, и наконец сказала:
– Я о таком не слышала, но в Шотландии множество замков! И большинство находятся в плохом состоянии.
Увидев, что девушка с интересом ее слушает, миссис Кордер добавила:
– Иногда даже башни рушатся, потому что главы кланов не имеют денег на ремонт.
Это звучало довольно угнетающе, однако Джакоба подумала, что если у графа есть деньги, чтобы нанять компаньонку, то он не так беден, какими были они с отцом.
Пока поезд ехал в Глазго, миссис Кордер рассказывала своей юной спутнице о пароходах своего мужа и о том, какой уютный у них дом на окраине Глазго.
– Если б вам не был назначен день приезда, – сказала она, – я пригласила бы вас заехать ко мне погостить.
– Мне это было бы очень приятно, – молвила Джакоба. – И мне так повезло, что я встретила вас!
Миссис Кордер улыбнулась.
– Вы очень хорошенькая, так что берегите себя! Не верьте первому попавшемуся молодому человеку, который начнет говорить вам комплименты или попытается поцеловать!
– Я уверена, что никто не станет этого делать! – возразила Джакоба, покраснев от смущения.
– Вы слишком юная и красивая, – не отступала миссис Кордер, – чтобы бродить по свету одна-одинешенька! Неужели у вас нет родителей или родственников, которые могли бы о вас позаботиться?
– Б-боюсь… что нет… – тихо прошептала Джакоба.
– Ну, тогда вы должны уметь бороться за свои права! – заявила миссис Кордер. – И знайте: если рядом мужчина, дело может обернуться насилием.
Ее слова очень встревожили Джакобу, и она поспешила успокоить себя тем, что, поскольку граф – человек старый, слепой и глухой, ей никакая опасность угрожать не может.
А миссис Кордер все повторяла и повторяла ей, чтобы она была осмотрительнее.
В Глазго попутчица сказала Джакобе:
– Я намерена посадить вас на поезд и проследить, чтобы вам досталось купе, где вас никто не потревожит. Ехать еще далеко!
– Мне не хотелось бы вас затруднять, – запротестовала Джакоба.
– Я за вас тревожусь, – пояснила миссис Кордер. – Я же сказала: вы слишком хорошенькая, чтобы одной пускаться в такой дальний путь!
– Пока мне везло, – улыбнулась Джакоба, – я ведь встретилась с вами.
– Это, конечно, так, – вынуждена была признать миссис Кордер, – но в другой раз удача может от вас отвернуться.
Когда поезд прибыл в Глазго, пожилая дама, так же как в Эдинбурге, отправила носильщика за их багажом. После этого она провела Джакобу через весь вокзал к месту отправления поездов Западной шотландской железной дороги. Они приехали в Глазго с большим опозданием, и Джакоба очень боялась, что не успеет на нужный ей поезд. Ио, к счастью, он еще дожидался пассажиров.
В вагонах второго и третьего классов суетился народ, а вот первый класс почти пустовал. Миссис Кордер выбрала купе, которое сочла самым удобным, потому что оно было далеко от колес. Пока носильщик ставил туда вещи Джакобы, дама, наверное, в сотый раз сказала:
– Так смотрите же – берегите себя. Не делайте ничего такого, чего не одобрила бы ваша матушка, будь она жива!
– Я обязательно постараюсь, – пообещала ей Джакоба.
При этом она так очаровательно покраснела, что миссис Кордер окончательно потеряла всякую надежду защитить бедную девушку от опасностей, которые должны были ее ожидать уже в самом ближайшем будущем. Как объяснить этому невинному существу, что, поскольку она путешествует без сопровождающих, любой мужчина, будь он англичанином или шотландцем, сочтет ее своей законной добычей?
И тут ей пришла в голову блестящая идея.
Она обратилась к носильщику, почтительно стоявшему у двери купе. Джакоба не слышала ее слов, но видела, как носильщик кивнул и поспешно куда-то удалился, а миссис Кордер вернулась обратно к купе.
– Я попросила носильщика позвать сюда проводника, – сказала она.
– Зачем? – удивленно спросила девушка.
– Чтобы он запер вас в купе, – объяснила миссис Кордер. – В этом поезде коридоров нет, и вы благополучно доедете до самого Инверглена, так как к вам никто не сможет войти.
Джакобе все эти хлопоты показались совершенно излишними, однако она всем сердцем оценила заботу миссис Кордер.
Носильщик вернулся с проводником. Дама назвала себя, что явно произвело на него сильное впечатление. Проводник без всяких возражений подошел к двери купе и запер ее. От взгляда девушки не ускользнуло, как миссис Кордер незаметно сунула что-то ему в руку.
Когда проводник ушел, Джакоба опустила стекло, высунулась из купе и поцеловала миссис Кордер.
– Спасибо вам… спасибо… огромное спасибо! – повторяла она. – Я так надеюсь… когда-нибудь снова вас увидеть!
– И я тоже. Я всегда мечтала о такой дочке, как вы.
Поймав себя на том, что чересчур расчувствовалась, миссис Кордер повернулась к носильщику и сурово приказала ему отнести ее багаж к экипажу, который должен ждать ее у вокзала. После этого она протянула руку Джакобе.
– До свидания, милочка, – сказала она. – Господь да благословит вас!
И она ушла не обернувшись.
Когда миссис Кордер скрылась из виду, Джакоба закрыла окно и устроилась в просторном купе.
«Все были ко мне так добры! – думала она. – Теперь мне почти совсем не страшно».
