Текст книги "Влюбленные в Лукке"

Автор книги: Барбара Картленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Глава 2

Маркиз Витторио ди Лукка одевался с той поспешной тщательностью, которая вырабатывается долгими годами самостоятельной жизни.

Он был уже почти готов, когда принцесса Пеона открыла глаза.

– Неужели ты уходишь, Витторио? – удивилась она.

– Уже светает.

Принцесса села.

Без сомнения, она была одной из самых прекрасных женщин, выпестованных Флоренцией. Ее красота была сродни совершенствам мадонн, изображенных на картинах, которыми славятся здешние галереи.

Обожатели приводили ее во дворец Питти и в галерею Уффици, чтобы указать на такие же, как у нее, брови на одном полотне, такие же губы – на другом и такой же тонкий прямой нос – на третьем.

А в этот миг, когда ее распущенные волосы свободно ниспадали на обнаженные плечи, она была достойна кисти разве что Леонардо да Винчи или Фра Филиппе Липпи.

Но маркиз был поглощен своим галстуком, уставясь в зеркало над камином.

– Иди ко мне, Витторио, поцелуй меня, – взмолилась принцесса. – И как это я заснула?

– Ничего удивительного, – пожал плечами маркиз.

Проведенная ими ночь была весьма бурной. Принцесса оказалась самой темпераментной и ненасытной женщиной из тех, кого маркизу довелось узнать. И все же сейчас ему хотелось поскорее уйти и очутиться дома.

– Когда я снова тебя увижу? – Голос принцессы звучал вкрадчиво и призывно – перед такими интонациями мужчины не могут устоять.

– Я не знаю, что буду делать сегодня вечером или завтра, – ответил маркиз. – А когда возвращается твой муж?

– Не раньше четверга. О Витторио, мы должны быть вместе как можно больше. Вероятно, у нас какое-то время не будет такой возможности.

Маркиз хорошо понимал, куда она клонит, но не хотел связывать себя. Хотя и сам не до конца понимал почему.

Он преследовал принцессу Леону с настойчивостью опытного охотника. Не то чтобы она сильно сопротивлялась, совсем наоборот. Просто ее муж был ужасно ревнив и редко оставлял ее без присмотра. Сейчас он отправился в Рим по приглашению Папы.

Это была возможность, которую ни принцесса, ни маркиз не имени ни малейшего намерения упускать.

– Я люблю тебя! – произнесла принцесса с оттенком страсти в голосе. – Я люблю тебя, Витторио, и для меня настоящее мучение наблюдать, как ты уходишь! Побудь со мной еще, скажи, что ты тоже любишь меня!

У маркиза мелькнула мысль, что она повторяет это с вечера.

Когда принцесса заснула в его объятиях, маркиз был доволен, но сейчас он чувствовал, что жаждет комфорта собственной постели и глубокого сна хотя бы несколько часов, оставшихся от ночи.

– По поводу завтрашнего вечера. Пеона, – сказал он, – я тебе сообщу.

Принцесса протянула к нему руки.

В этой позе она действительно выглядела очень соблазнительно, и маркиз на мгновение остановился.

Внезапно дверь приоткрылась.

Служанка, та самая, которая, после того как привратник ушел спать, провела маркиза сюда вчера вечером, просунула голову в образовавшийся проем.

– Его высочество, мадам! Он вернулся! – задыхаясь, выпалила она., – Он вернулся!

От неожиданности маркиз окаменел, а принцесса выпрыгнула из постели и побежала через комнату.

– Быстрее, Витторио, сюда! – шептала она.

Пытаясь сообразить, что она делает, маркиз последовал за ней.

Она подбежала к боковой стене великолепного платяного шкафа работы искусных мастеров. Серебряные ручки и задвижки выглядели изящно на фоне различных оттенков голубого цвета, который итальянцы обожали использовать для самых выдающихся предметов мебельного искусства.

Добежав до шкафа, принцесса открыла боковую панель. За ней обнаружилось пространство, где мог поместиться один человек.

Все было понятно без снов – маркиз шагнул в темноту, и панель закрылась за ним.

А принцесса, проворная как птичка, юркнула обратно в постель и натянула на себя покрывало.

Едва она успела опустить голову на подушку и закрыть глаза, как распахнулась дверь и вошел принц. Он остановился и некоторое время смотрел на кровать так, словно не мог поверить собственным глазам.

– Где он? Где этот дьявол? – закричал он гневно. – Я убью его прежде, чем он успеет покинуть мой дом!

Принцесса открыла глаза и с хорошо разыгранным удивлением воскликнула:

– Густаво?! Ты вернулся! Как прекрасно! Я тебя не ждала так скоро!

– Это я знаю. – Принц стиснул зубы. – Где ты его прячешь?

– Прячу? Кого? – округлила глаза принцесса. – О чем ты говоришь, Густаво?

Она села на кровати.

– Почему ты голая? – в бешенстве спросил муж. – Где твоя ночная рубашка?

Принцесса перебросила свои длинные волосы за одно плечо.

– Было так жарко, и я… я никого не ждала.

– Но он-то был здесь! Мне сказали, что он здесь был! – взревел принц.

С этими словами он перешел в другой конец комнаты и энергично открыл створки платяного шкафа.

В свете свечей, горевших возле кровати, он увидел внутри только платья принцессы – калейдоскоп красочных тканей, качавшихся от порыва воздуха, возникшего, когда принц распахнул дверцу.

Он нервно захлопнул дверцу шкафа, подошел к окну и заглянул за портьеры – там тоже никого не оказалось.

– Он здесь, я знаю, что здесь! – повторил он раздраженно.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, Густаво, – тихо сказала принцесса.

– Ты все прекрасно понимаешь, так же как и я! – неистовствовал принц. – Этот Витторио ди Лукка последнее время преследовал тебя, и я совершенно уверен, что своим визитом в Рим прежде всего обязан ему!

– Не выставляй себя на посмешище, – пыталась образумить его принцесса. – Ты же знаешь, я люблю только тебя, Густаво, и мне не нужен никакой другой мужчина!

– По мне сообщили, что этот Лукка был здесь! – стоял на своем принц.

– И кто поведал тебе эту ложь? Ты, что же, приказал следить за мной, Густаво? Это недостойно и вероломно с твоей стороны!

– Это ты ведешь себя вероломно! – возразил принц, но теперь его голос звучал уже не так агрессивно.

Он все еще оглядывался по сторонам, как будто надеялся обнаружить маркиза под креслом или под диваном, но теперь уже не был столь уверен, что не обманулся.

– Я до сих пор не сказала тебе: «Добро пожаловать домой», – молвила она мягко. – До чего приятно видеть тебя, мне было так одиноко с тех пор, как ты уехал.

– Я не верю тебе! – бросил принц, но, глядя на жену, несколько смягчился.

– Иди разденься и ложись спать, – прошептала принцесса. – И я расскажу тебе, как рада тебя видеть и как соскучилась.

Принц все еще сомневался, но чувствовал, что больше нет никакого смысла обвинять ее в том, в чем он уже и сам не уверен.

Он спрятал револьвер, который держал в руке все это время, в карман плаща.

– Хорошо, – сказал он несколько грубовато, пытаясь скрыть, что стыдится собственной слабости, – но, прежде чем ты, как и раньше, совершенно запорошишь мне глаза, я задам тебе много вопросов.

– Как можно быть таким жестоким и таким… недоверчивым? – обиделась принцесса.

– Ты слишком красива, и этим все сказано!

Принц вышел из комнаты и вскоре послышался звук открывшейся двери в другом конце коридора.

Принцесса подождала еще полминуты, а потом поспешно выскользнула из постели и тихо заперла дверь, которую принц оставил приоткрытой. Затем перебежала на другой конец комнаты и открыла потайную дверь.

Маркиз вышел.

Она приложила палец к губам, и он последовал за ней на цыпочках вокруг кровати. Здесь оказалась еще одна дверь, которая вела в узкий коридор, предназначенный для прислуги.

Маркиз направился туда и увидел в дальнем конце коридора доверенную служанку принцессы, предупредившую их о возвращении принца.

Как только он присоединился к ней, она, не говоря ни слова, двинулась вниз по крутым ступенькам, ведущим к боковому крылу дворца. Они дошли до двери, которая открылась во внутренний двор.

От его внимания не ускользнуло, что засовы отодвинуты. Ключ бесшумно повернулся в хорошо смазанном замке. Маркиз вложил в руку женщины много золотых флоринов и вышел. Па другой стороне внутреннего двора была калитка.

Маркиз знал, что в одной из узких улочек на противоположной стороне дворца его ждет экипаж. Не слишком близко, чтобы кто-нибудь, проходя мимо, смог его заметить. По и не на том пути, по которому принц возвращался домой.

Чтобы найти свой экипаж, маркизу не понадобилось много времени. Когда слуга закрыл за ним дверцу, он ясно осознал, что едва спасся. Какой бы разразился скандал, если бы принц выстрелил в него!

Все бы только и стали говорить, что именно этого маркиз заслуживает больше всего.

Когда карета остановилась у его дома, расположенного довольно далеко от дворца принца, маркизу пришла в голову мысль, что многие мужчины удирали оттуда тем же самым способом.

Совершенно очевидно, что он был не первым любовником, которого прятали за потайной дверью, а потом выпроваживали вниз по лестнице, которая у французов называется complice d'amour .

Вспомнив разговор принцессы с мужем, он оценил, насколько правдоподобно она убеждала принца в своей невиновности. Пожалуй, даже слишком ловко! Должно быть, она репетировала эту сцену множество раз!

Маркиз и раньше не представлял себе принцессу непорочным, как первый снег, созданием и понимал, что, будучи самой красивой женщиной Флоренции, она высоко ценит свою привлекательность. Но он не мог отделаться от чувства брезгливости, оказавшись спрятанным там, где, несомненно, прятали до него других.

Он видел, как ловко принцессе удалось обмануть человека, чье имя она носит. И в этот миг понял, что у него пропало всякое желание снова видеться с нею.

Он не боялся мести принца. Просто вдруг почувствовал, что принцесса больше его не привлекает.

Маркиз уже привык, что его многочисленные любовные связи внезапно обрываются по той или иной причине. Обычно его утомляли однообразие и недолговечность подобных приключений. На этот раз его чувство угасло от осознания того, что он шел по следам других любовников. Они избегали возмездия, используя те же приемы, что и он.

Не было никаких сомнений в том, что принцесса – красивейшая женщина в его жизни. По даже ее самообладание перед лицом опасности почему-то вызвало у него отвращение.

Внезапно он понял, что сочувствует принцу, который действительно любит свою жену. И тем не менее так легко обманут ею.

«Я больше не хочу ее видеть», – решил маркиз еще до того, как вошел в дом.

Это было прекрасное здание, возвышавшееся над рекой. Построенный одним из великих архитекторов Возрождения, дом был наполнен сокровищами, собранными несколькими поколениями, к которым маркиз добавлял свои приобретения.

Конечно, немало женщин стремились разделить с ним великолепие этого дома и других его владений. Однако справедливости ради надо сказать, были и такие, что любили его самого.

По он предпочитал оставаться в одиночестве и часто повторял, что не имеет намерения когда-нибудь обрести семью вновь.

Его женили в двадцать один год. Церемония бракосочетания, устроенная его отцом, считалась одним из самых значительных событий года.

Отец выбрал для него дочь герцога Тосканского. Для тогдашнего маркиза ди Лукка возможность породниться с герцогами Тосканскими расценивалась как настоящий триумф.

Витторио был едва знаком со своей женой до венчания.

Семнадцатилетняя невеста не отличалась ни привлекательностью, ни изяществом. В ее движениях совершенно отсутствовала грация, свойственная женщинам, изображенным на картинах великих художников, которые окружали его на каждом шагу.

На церемонию бракосочетания собралась вся Флоренция – ведь их венчал Его святейшество сам папа Римский.

После продолжительного застолья молодая пара отправилась в свадебное путешествие.

К тому времени Витторио уже вовсю пользовался успехом у дам.

Он был потрясающе красив, к тому же титулован. Это притягивало к нему толпы флорентийских прелестниц, мечтавших научить его искусству любви.

Все это порождало невероятные слухи, и потому отец подталкивал его к алтарю, опасаясь, что сын, влюбившись, сбежит с какой-нибудь замужней женщиной.

Еще больше его страшило то, что Витторио свяжет себя с женщиной из низшего сословия.

Па молодого человека оказывали такое давление, которому невозможно было противостоять, и в результате состоялось его бракосочетание с дочерью герцога.

Жена принесла ему баснословное приданое, включавшее и несколько шедевров скульптуры. Это была идея отца Витторио – он мечтал укрепить статус своей виллы в Лукке.

Через два дня после свадьбы Витторио понял, что безумно устал от своей жены, и спустя еще неделю пара вернулась во Флоренцию.

Ходили слухи, хоть и не слишком громкие, поскольку сплетники все-таки побаивались герцога, что Витторио нашел себе любовницу – и это по прошествии всего двух недель после свадебной церемонии!

Никто не знай наверняка, правда это или нет.

Очевидно было одно: Витторио видели повсюду, а его жена появлялась редко. Большую часть времени она проводила во дворце со своими родителями.

Через несколько месяцев это стало простительным, так как выяснилось, что она ждет ребенка и, конечно, не имеет желания показываться на публике.

Впрочем, это не остановило ее супруга, он продолжал посещать каждый мало-мальски значительный прием и не пропускал ни одного увеселительного мероприятия в родном городе, бывшем в то время самым интересным городом в Европе.

Никто не догадывался, что Витторио чувствует себя узником, запертым в клетке и жаждущим освобождения.

Оно пришло к нему, когда он находился в некотором отдалении от дома, на вилле у моря, вместе с очаровательной женщиной, чей муж отбыл в Санкт-Петербург с дипломатической миссией.

Витторио получил известие, что его жена и неродившийся ребенок погибли при падении кареты. Само происшествие было не таким уж серьезным: его молодую жену немного придавило, ребенок погиб, а искусства докторов не хватило, чтобы спасти ее.

Конечно, Витторио явился на похороны.

Но вся Флоренция судачила о его любовных похождениях и осуждала за пренебрежение к жене.

Ему претили подобные разговоры. Не то чтобы это волновало его персонально, но сплетни весьма огорчали его отца и мать.

Поэтому он отправился в кругосветное путешествие и отсутствовал почти три года.

Когда он возвратился, оказалось, что отец умер и теперь он глава семьи.

Мать вернулась в Лукку, где тоже скончалась двумя годами позднее.

С тех пор Витторио стал повторять то, что говорил и раньше: у него нет намерения жениться снова.

Среди многочисленных родственников мужского пола нашлись бы те, кто, в случае если у него не будет сына, унаследует титул. Им можно будет доверить заботу о состоянии, которое так тщательно собиралось в течение столетий.

Когда люди говорили ему, что он совершает ошибку, он только смеялся.

– Пока я не связан ни с одной женщиной и не схожу с ума от скуки, я могу наслаждаться жизнью.

Именно это он и делал, не интересуясь мнением окружающих.

Из путешествий он привозил домой новые сокровища, чтобы наполнять ими свои дома в Лукке и во Флоренции.

Со временем он становился все более привлекательным. Любая женщина тотчас открыла бы ему дверь, пожелай он войти.

Мужьям оставалось лишь скрежетать зубами от гнева и желания убить его. Но возможно ли урезонить человека, который смеется над опасностью? Осознание того, что он досаждает своим существованием остальным, только раззадоривало его.

Он дрался на дуэлях и, будучи великолепным стрелком, почти всегда незаслуженно побеждал.

У него были лучшие кони и самый опытный повар.

Его кареты вызывали зависть у всех, кому он в них наносил визиты.

И все же ему было скучно.

Витторио вошел в дом и направился прямо в спальню. Здесь его ожидал слуга, который состоял при нем с тех пор, как он отправился в кругосветное путешествие.

Уго был некрасив и невысок, но обладал чувством юмора, что весьма импонировало маркизу.

– Вы поздно, синьор, – сказан Уго, когда хозяин открыл дверь спальни.

– Я вообще мог попасть домой по кусочкам, Уго, – ответил маркиз. Слуга трагично воздел руки.

– Что, опять, синьор? Однажды вы зайдете слишком далеко.

Он помог маркизу снять костюм. Витторио подошел к окну и отодвинул занавески.

Заря только-только появилась на небе. Ветра не было, и день обещал быть жарким.

Витторио подумал, что вечер с Леоной сегодня определенно отменяется и нет никого, кто бы мог его заинтересовать.

– Мне скучно, – промолвил он. – Я скучаю, Уго, и мне сегодня нечего делать.

Уго склонил голову набок и, помолчав немного, спросил:

– Почему бы вам не отправиться домой, синьор? Мы уже давно не были в Лукке.

Маркиз обернулся.

– Ты прав, Уго, – обрадовался он. – Мы уже довольно долго находимся вдали от этого прекрасного уголка земли.

Он представил себе цветущий сад и фонтан, который выбрасывает струи высоко в небо и который он так любил в детстве.

– Ты прав, Уго, – повторил он. – Мы немедленно едем в Лукку. Упакуй вещи, мы отправляемся еще до второго завтрака.

Уго улыбался. Это было именно то, чего ему давно хотелось. Его господину всегда все быстро надоедает. Возможно, в Лукке его ждут новые приключения.

Маркиз как будто прочитал мысли Уго.

– Боюсь, мне только кажется, что в Лукке я найду себе занятие. Впрочем, таково мое внутреннее устройство, хотя я и пренебрегал им в последнее время.

Уго хихикнул.

– Вы очень скоро найдете новый интерес в Лукке, синьор, – сказал он уверенно.

– Надеюсь, ты прав, – ответил маркиз, забираясь в постель.

Только теперь он почувствовал усталость. Это было для него необычно, но он понял, что его усталость была скорее не физической, а душевной.

Слишком долго он слушал болтовню женщин, которые могут говорить только о любви.

Слишком много раз он приходил на ужин, сервированный в спальне, и из спальни уходил в ночной холод.

«Чего мне надо? К чему я стремлюсь?»– спрашивал он себя.

Внезапно перед ним возникли все женщины, которых он любил. Он увидел вереницу образов, тянущуюся до горизонта.

Женщины! Всегда женщины!

Брюнетки, блондинки, рыжие, любящие, волнующие и страстные, привлекавшие его, пока он недостаточно знал их. Потом неизбежно наступала вполне предсказуемая скука, и он приходил к выводу, что с него довольно.

«А разве может быть иначе?»– размышлял маркиз.

Он богат. Он может купить все, чего пожелает, По чего он хочет?

Он мог бы предложить свою помощь герцогу в управлении Тосканой и был бы принят с распростертыми объятиями. Здесь всегда радовались новым людям с новыми идеями. Но он был уверен, что очень скоро ему снова все наскучит.

– У меня нет никакого желания управлять кем-либо! – говорил он, как бы защищаясь.

Вдруг он подумал, что если б у него был сын, то он мог бы с удовольствием направлять его, как его самого, маленького, направлял отец.

Отец обманул его ожидания только однажды, когда решил его женить. Какое-то время после свадьбы он ненавидел отца за то, что он искалечил его жизнь.

Судьба освободила его от необходимости в течение долгих лет слушать глупые разговоры жены и как-то реагировать на них.

Но даже мысли о детях, рождению которых он был бы рад, не могли заставить его склониться к новой женитьбе.

«Никогда, никогда! – говорил он себе, ворочаясь в постели. – Но должно же быть что-то такое, что способно увлечь меня!»

Он снова вспомнил о Пеоне.

Как прекрасна она была, когда он пришел к ней вечером! Она ждала его в спальне, стоя рядом с огромными букетами живых цветов.

Она напоминала статуи богинь, которые украшали его виллу в Лукке.

На ней была прозрачная ночная рубашка, не скрывавшая изгибов ее дивного тела, а шею обнимала нитка великолепных жемчужин.

Он остановился у входа, зачарованно глядя на нее.

Когда служанка закрыла дверь, он устремился к Леоне. Ему казалось, она воплощает все его мечты и желания.

– Я боялась, что ты забудешь прийти ко мне сегодня, Витторио, – едва слышно произнесла она.

– Я считал минуты, я торопил миг, когда мы сможем остаться одни, – ответил он.

Слова, которые слетали с его губ, не имели значения. Главным было ощущение ее красоты, аромат этого мгновения, похожего на затишье перед бурей, на темень перед первым проблеском света на востоке.

Это чувство было ему знакомо, но знакомо ли оно кому-нибудь еще?

Ему стало трудно дышать.

Потом Леона упала в его объятия, и ее губы прижались к его губам.

Ему не хотелось вспоминать и вновь переживать те чувства, которые жгли его, пока он отсиживался за потайной дверью.

О, если б он мог набраться мужества и выйти навстречу принцу! Он чувствовал, как унизительно прятаться от кого бы то ни было. Не говоря уже о человеке, у которого украл жену.

Но такой героизм только бы навредил Леоне.

В глубине души он подозревал, что она не имеет ни малейшего желания лишиться своего титула и положения жены принца или оказаться замешанной в скандал, который может нанести серьезный ущерб ее социальному статусу.

Поэтому ему пришлось слушать, как она умасливает мужа.

И он понял, что все ее клятвенные заверения не были искренними. Она не собиралась принести в жертву ничего, что действительно имело для нее значение. Как и многим другим женщинам, ей просто хотелось сорвать запретный плод, что она и сделала.

Когда она призывала мужа к себе в постель, маркиз почувствовал, что ненавидит ее и вообще всех женщин. Все они – вероломные кокетки.

В сущности они всего лишь способны отобрать у мужчины мужество и слишком мало могут дать взамен.

Он вспомнил, как шел за служанкой вниз по узкому коридору и затем вышел из дворца. Да, гордиться ему нечем. Все это было настолько унизительно, что впредь он никогда не позволит случиться ничему подобному.

И в то же время его внутренний голос спрашивал: «А как же ты станешь поступать? Как сможешь жить без любви?»

Но что такое любовь?

Вот в чем вопрос.