Текст книги "Одна безумная ночь"
Автор книги: Барбара Доусон Смит
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)
Глава 11
ДАР ЭМИ
Шарлотта первой прибежала на место происшествия.
К своему огромному облегчению, она увидела, что Брэнд жив и здоров. Он уже отъехал к дубовой роще по соседству и теперь пытался успокоить своих лошадей. Вторая коляска увязла в топком берегу речушки, и возница старался развернуть упряжку. К счастью, перевернулся только один экипаж. Это была красно-желтая коляска, лежавшая на боку. Колеса коляски все еще продолжали вращаться. К ней бросились несколько конюхов, чтобы освободить из спутанной упряжи испуганных лошадей.
Шарлотта заметила лорда Клиффорда Бона, лежавшего в кустах самшита. Охваченная ужасом, она бросилась к нему. Его глаза были закрыты, а руки и ноги безвольно раскинуты в стороны. И он лежал абсолютно неподвижно – точно мертвый.
Тревожная мысль посетила Шарлотту. Еще один член Лиги Люцифера...
– Лорд Клиффорд! – громко позвала она. – С вами все в порядке?
Но Бон не пошевелился. А его массивная грудная клетка не поднималась и не опускалась, как это бывает при дыхании.
Шарлотта взяла его за руку, однако он по-прежнему лежал без движения.
Послышались оглушительные крики женщин и тревожные возгласы мужчин. В следующее мгновение к Шарлотте подбежала леди Лидия; ее лицо походило на белую неподвижную маску. Взглянув на мужа, она пронзительно завизжала. И тут же ноги ее подкосились, и она бы упала, если бы ее не подхватил находившийся рядом джентльмен.
– Боже милостивый, Клиффи! Он умер?
Шарлотта не посмела ответить. Когда ее дрожащие пальцы не ощутили на запястье биения пульса, она осторожно потянула за концы галстука, затем склонилась над Боном и легонько похлопала его ладонью по щекам.
– Лорд Клиффорд, – проговорила она, – пожалуйста, очнитесь.
Глаза его распахнулись, и он широко улыбнулся. Потом пробурчал что-то нечленораздельное – и вдруг разразился хохотом. Шарлотта вздрогнула от неожиданности и отскочила в сторону. Лидия же решительно приблизилась к мужу и ударила его сумочкой.
– Гадкий притворщик! – закричала она. – Я должна была догадаться, что простое падение тебя не убьет!
Вон приподнялся и с улыбкой проговорил:
– Ах, Лидди, я ведь только пошутил. Ты же знаешь, я не могу устоять перед соблазном, когда подворачивается удобный случай.
– Помолчи! Немедленно поднимайся и извинись перед леди Шарлоттой за то, что до смерти напугал ее.
Вон встал на ноги и, смахнув с сюртука веточки и сухие листья, галантно поклонился Шарлотте:
– Прошу меня простить, миледи. Хотя не скрою, мне было очень приятно сознавать, что вы первая поспешили мне на помощь.
Шарлотта нахмурилась и пробормотала:
– Я бы поступила точно так же, если бы на вашем месте оказался уличный бродяга.
– Принимаю ваш упрек со смирением. – Бон с женой с улыбками переглянулись. – Скажите, что мне сделать, чтобы вернуть ваше доброе ко мне расположение?
– Я никогда не питала к вам доброго расположения.
В обступившей их толпе раздался смех, но Шарлотта догадывалась, что собравшиеся даже не подозревали, насколько серьезно она говорила. Судя по всему, не подозревали об этом и Бон с женой. В этот момент они напоминали Шарлотте двух кровожадных пауков, пытавшихся заманить ее в свои сети. Она отвернулась и поискала глазами мисс Маргарет Дарби. Девушка стояла у перевернутой коляски. В ее голубых глазах блестели слезы.
– Прошу прощения, – прошептала она. – Поводок выскользнул у меня из рук...
– Дуреха, – проворчала Лидия, направляясь в ее сторону. – Ты едва не убила моего мужа. Взгляни, что ты сделала с коляской! Хорошо же ты отблагодарила нас за то, что мы взяли тебя в свой дом.
Плечи мисс Дарби поникли, и она опустила голову. Но Шарлотта успела заметить, что в ее голубых глазах промелькнуло нечто похожее на презрение. Повернувшись к Лидии, она сказала:
– Если вам угодно кого-то упрекать, то лучше упрекайте меня. Я должна была предупредить мисс Дарби, что Фэнси любит гоняться за кошками.
– Все собаки любят гоняться за кошками, – заявила Лидия. – Она должна была это знать. Идем, Маргарет. Нам придется ехать домой со слугами.
Лидия зашагала прочь, и мисс Дарби последовала за ней. Толпа, наконец, начала расходиться. Мужчины, вернувшиеся к своим экипажам, принялись тщательно осматривать их. Женщины же оживленно обсуждали происшедшее.
Шарлотта, немного помедлив, направилась к реке, туда, где в последний раз видела Фэнси. В следующее мгновение она увидела Брэнда, державшего под мышкой злополучную собачонку. Его волосы были растрепаны, а щека в грязи. Но все же он выглядел великолепно!
Господи, да ведь он мог погибнуть! Человек, которого она любила, едва не погиб под колесами экипажей!
Человек, которого она любила.
Пораженная этой мыслью, Шарлотта остановилась у зарослей кустарника. Глядя на Брэнда, она любовалась его стройной и широкоплечей фигурой. Сердце ее сжалось от приступа нежности. Что ж, сомнений быть не могло. Она любила Брэнда Виллерза. Любила в нем все. То, как он ходил, как смеялся. Любила его мрачную молчаливость, его остроты. Только в его присутствии она чувствовала себя живой, только рядом с ним ощущала чувственные позывы своего тела. Да, похоже, что она любила его всю свою жизнь.
Едва осознав эту истину, она тотчас пожалела об этом. Увы, любовь к Брэнду могла принести ей лишь сердечную муку и боль. Он никогда не ответит на ее чувства взаимностью. Во всяком случае, не ответит так, как ей мечталось. И, конечно же, он никогда не будет нежным и верным.
Таким, каким обещал быть Гарольд Раунтри.
Брэнд молча смотрел на нее и, казалось, хмурился. О, как же ей хотелось обвить его шею руками и забыться у него на груди. Но вместо этого Шарлотта забрала у него собачку и крепко прижала ее к себе.
– Ты ужасно непослушная девочка, – пробормотала она. – Я так испугалась... Я думала, что потеряла тебя. – На самом деле она боялась потерять Брэнда, но не смела в этом признаться. Она не могла сказать ему о своей глупой любви, о которой сама только сейчас узнала.
Фэнси завиляла хвостом и лизнула хозяйку в подбородок. Брэнд молча наблюдал за этой сценой. Наконец вполголоса проговорил:
– Я же просил тебя не выпускать ее из рук.
– Фэнси была не со мной.
Стараясь сохранять хладнокровие, Шарлотта поведала о том, что произошло. Желая призвать на помощь очевидцев, она оглянулась через плечо, но ни жены Бона, ни его кузины рядом не оказалось.
– Бедная мисс Дарби, – пробормотала Шарлотта. – Боюсь, Лидия воспользуется этим происшествием, чтобы вволю поиздеваться над бедняжкой.
– Если бы девчонка была сообразительнее, то давно нашла бы себе мужа, лишь бы убраться из их дома.
– Значит, ты знаешь, какие они извращенные? – С трудом сдерживая волнение, Шарлотта рассказала о разговоре с Лидией, не упомянув, правда, о желании этой дамы переспать с Брэндом. – Она фактически предложила мне устроить свидание. С собственным мужем.
Ни один мускул не дрогнул на лице Брэнда. Внимательно глядя на Шарлотту, он спросил:
– И ты согласилась?
Оскорбленная этим вопросом, Шарлотта воскликнула:
– Как ты смеешь?! Как ты мог подумать, что я способна на такое?
– Ты сама говорила, что на все готова – лишь бы разобраться с нашим делом. В спальне ты могла бы выудить из него много интересного.
Если бы поблизости не было людей, Шарлотта с удовольствием влепила бы Брэнду пощечину.
– Я понимаю, что ты нарочно прикидываешься идиотом и отказываешься воспринимать to, что я говорю.
– Тогда почему бы тебе не просветить меня?
– Я полагаю, что Бон и его жена способны на все, возможно, и на убийство. Но я не понимаю, зачем им понадобилось убивать всех этих людей.
Брэнд протянул руку, чтобы почесать Фэнси за ушком.
– Может, долги, – предположил он.
Шарлотта бросила взгляд на Бона – тот вместе с другими мужчинами был занят осмотром своего шикарного экипажа.
– Не хочешь ли ты сказать, что они в затруднительном положении?
– Бон должен был погибшим кучу денег. Более тридцати тысяч фунтов.
Эта новость ошеломила Шарлотту. Значит, у Бона имелись довольно серьезные мотивы для убийства.
– Брэнд, а кому еще они задолжали? Кто может стать следующим?
– Именно это я и пытаюсь выяснить.
– Значит, у тебя есть какой-то план? Поделись со мной.
– В другой раз. Давай уйдем отсюда. Если только ты не хочешь стать следующей жертвой...
Брэнд направился к двуколке, и Шарлотта тотчас же последовала за ним.
– А что ты думаешь об Уэтерби или Лейне? – продолжала Шарлотта. – Я хочу познакомиться с другими подозреваемыми.
– В таком случае тебе придется иметь дело с низменной стороной жизни. Думаю, что Розочкам найдется что сказать по этому поводу.
– Им не обязательно знать. Кроме того, я ведь уже здесь, не так ли?
– Но все по-другому, когда находишься на приеме в доме с множеством спален и укромных местечек. Да еще в обществе мужчин, готовых без зазрения совести воспользоваться наивностью старой девы.
Шарлотта не могла с этим спорить. Поведение Бонов свидетельствовало о том же. Она действительно была простодушной – во всяком случае, до определенной степени. И глупой, ибо желала, чтобы Брэнд завлек ее в темную спальню. Чтобы научил премудростям страсти...
– Но я с каждым мгновением делаюсь все менее наивной, – заметила она. – Благодаря тебе и твоим друзьям.
– И все же, Шер, ты отказываешься признать реальность опасности. Игра, в которую ты играешь, чревата смертельным риском.
Шарлотту охватило беспокойство, но отступать она уже не могла.
– Брэнд, на карте жизнь моей бабушки. Я не могу не рисковать. Я сделаю все возможное, только бы поймать убийцу.
Его холодные серые глаза подернулись поволокой; казалось, он о чем-то задумался.
– Пусть будет по-твоему, Шер. Я покажу тебе всю грязь и подлость нашего мира. Но... существует одна проблема.
– Какая именно? Ты боишься, что Розочки узнают...
– О них не стоит беспокоиться. – Брэнд прикоснулся кончиками пальцев к щеке Шарлотты, и она вновь почувствовала, как сердце ее заколотилось в груди. – Чтобы все выглядело убедительным, Шер, мне придется выдать тебя за свою любовницу.
Час спустя Брэнд совершенно забыл о проводимом расследовании и о радости, которую испытал, когда Шарлотта с такой легкостью поддалась на его уловку. По возвращении домой их в холле встретил Норт. Пожилой дворецкий приветствовал хозяина и, шаркая ногами, удалился. Кроме того, он сообщил, что из Девоншира приехали Майкл и Вивьен – сейчас они находились наверху, в комнате Розочек. И они привезли с собой Эми.
Эта новость... она была равнозначна для Брэнда удару в солнечное сплетение. Ему хотелось броситься наверх немедленно. Последний раз он видел свою маленькую девочку два месяца назад, на рождественских праздниках.
Но называть ее «своей» он не мог. Майкл, и только Майкл, обладал правом называться ее отцом. Брэнд давно пришел к этому решению – во благо Эми менять его он не собирался. И никто не знал правды. Никто, кроме него, Майкла и Вивьен. Даже Розочки не подозревали, что отцом старшей дочери Майкла от первой жены был он, Брэнд.
Даже Шарлотта этого не знала...
От волнения у него застучало сердце. Стараясь сохранять бесстрастное выражение лица, он проговорил:
– Вероятно, тебе стоит переодеться. Можешь присоединиться к нам позже, когда мы сядем пить чай.
– Я запачкала только ротонду, так что могу сразу подняться наверх. – Не снимая перчаток, Шарлотта поправила прическу и направилась к лестнице. Обернувшись, она добавила: – Я только оставлю с Нэн собаку.
Брэнд хотел, чтобы Шарлотта осталась у себя. Она мешала ему. Ее присутствие стесняло его. Во всяком случае, до тех пор, пока он не овладеет собой. Догнав ее, он преградил ей дорогу:
– Оставайся у себя в комнате, Шер. Я считаю, что с твоей стороны будет не очень разумно присоединиться к нам... немедленно.
– Но почему?
– Почему? Неужели ты уже забыла свою жестокость? Я очень сомневаюсь, что Вивьен захочет тебя видеть.
Шарлотта отвернулась. Но он успел заметить, как исказилось ее лицо – было очевидно, что его слова причинили ей боль.
Брэнду стало не по себе, и он пожалел, что напомнил Шарлотте о ее давнишнем проступке. Время от времени он замечал, какой хрупкой и ранимой была она на самом деле, хотя и пыталась выглядеть уверенной в себе молодой леди.
– Ты ведь с тех пор ее еще не видела, не так ли? – продолжал Брэнд. – С тех пор, как стащила ожерелье и обвинила ее в воровстве...
Шарлотта вскинула голову и встретилась с ним взглядом; в ее глазах сквозила боль.
– Да, я понимаю, что ничем не могу загладить свой проступок, но не хочу упускать шанс попросить прощения.
– Сделай это в другой раз, Шер. Ты не должна обременять их своим присутствием.
– Я не собираюсь устраивать сцену. Обещаю.
– Да, кстати... Майкл ведь женат. У них с Вивьен трое детей. Я не позволю тебе ходить за ним и разбивать его семью.
Это был удар ниже пояса, и Брэнд тотчас же пожалел о произнесенных им словах. Да, конечно же, говорить об этом не следовало, потому что он знал: Шарлотта не опустится столь низко. По крайне мере он так считал. За прошедшие пять лет она многое поняла и испытала. Стала разумнее и взрослее. Возможно, самостоятельная жизнь сделала ее ответственнее и искоренила, наконец, былую недоброжелательность.
Она стояла, глядя прямо ему в глаза. Наконец проговорила:
– Пять лет назад я поступила... отвратительно. И теперь должна открыто и смиренно принять то, что меня ждет, а не прятаться трусливо по углам.
Отвернувшись от него, она устремилась вверх по лестнице – несгибаемая и решительная, исполненная чувства собственного достоинства. И снова он поймал себя на том, что невольно любуется ее фигурой, ее соблазнительными бедрами. Шарлотта могла бы предпочесть более простой для себя выход – избежать встречи с Майклом и Вивьен, – однако она выбрала путь примирения.
О Господи, какая упрямица! Да, упрямица. К тому же она слишком умна и наблюдательна, чтобы оставаться в стороне. Интересно, видела ли она в ящике его стола ту миниатюру?
Брэнд взбежал по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. «Не приведи Господи, чтобы она узнала правду об Эми», – думал он.
В спальню Розочек Шарлотта вошла вместе с Брэндом и в нерешительности замерла у дверей. Старушки возлежали на своих кушетках, морщинистые лица светились радостью. Майкл расположился в кресле около леди Стокфорд, Вивьен же сидела рядом, на полу. Из-под подола ее голубой юбки выглядывали маленькие ножки, обтянутые чулками. Их старшая дочь Эми, примостившись рядом с прабабушкой, развлекала взрослых рассказами о своих домашних кроликах. Все вместе они составляли безоблачную семейную идиллию.
Шарлотта не имела сил ни пошевелиться, ни сделать шаг вперед. Брэнд был прав: она чувствовала себя лишней в этой уютной семейной компании. Она утратила привилегию быть в их кругу пять лет назад. Ее присутствие грозило разбередить старые раны, с таким трудом затянувшиеся.
Внезапно Брэнд тоже остановился. Он стоял рядом с ней, и казалось, что он тоже чувствовал себя здесь чужим. Шарлотта вспомнила, что несколько лет назад между Брэндом и Майклом пробежала черная кошка, так что теперь они перестали общаться. Они больше не были закадычными друзьями, хотя в детстве были неразлучны. Она не знала, что именно послужило причиной их размолвки, знала только одно: это случилось в годы первого брака Майкла. Судя по всему, примирение так и не наступило.
В этот момент Шарлотта вдруг подумала о том, что они с Брэндом в каком-то смысле очень похожи – оба стыдились своего прошлого. Осознав это, она больше не чувствовала себя одинокой.
Первой их заметила ее бабушка; она с улыбкой проговорила:
– Вы только посмотрите, кто пришел...
Увидев их в дверном проеме, малышка Эми воскликнула:
– Дядя Брэндон, ты дома! Где ты пропадал так долго? Я не видела тебя целую вечность!
Девочка бросилась к графу; ее карие глаза лучились весельем. Брэнд просиял и, наклонившись, заключил малышку в объятия.
Шарлотта же сразу поняла: Брэнд любил эту маленькую девочку, любил по-настоящему. Как странно, ведь он никогда не упоминал о ней, хотя и хранил в столе ее миниатюру...
Овладев собой, Брэнд улыбнулся и сказал:
– В чем дело? Ты кто? Что случилось с малышкой Эми?
Девочка подбоченилась и смерила графа негодующим взглядом:
– Я и есть Эми. Разве ты не помнишь?
– Как не помню, конечно, помню. – Брэнд улыбнулся. – Но ты очень выросла. Когда мы виделись в последний раз, ты едва достигала моего локтя.
– Да, верно. Но теперь мне уже девять с половиной лет, и я почти что леди. Мама говорит, что по росту я скоро догоню ее.
Граф рассмеялся и, наклонившись, взъерошил волосы девочки.
– Обязательно догонишь ее и перегонишь. И еще: готов держать пари, что ты станешь такой же хорошенькой. Очередь разбитых тобой сердец будет тянуться... с одного края Англии до другого.
Эми просияла:
– Я привезла тебе подарок, дядя Брэндон. – Малышка запустила ручку в кармашек своего белоснежного передника. – Посмотри, я сама это нарисовала.
Брэнд развернул сложенный листок бумаги.
– Твой кролик? Очень красиво нарисовано. Я помещу его в рамку и поставлю на стол.
«Если он так любит Эми, то почему не выставит ее портрет на всеобщее обозрение?» – подумала Шарлотта. Но внезапно возникший вопрос тотчас забылся, ибо навстречу им вышли Майкл и Вивьен.
Вивьен с улыбкой обняла Брэнда и поцеловала его в щеку. Они были братом и сестрой по отцу, хотя Вивьен родилась вне брачных уз. С Майклом они обменялись сдержанными рукопожатиями, и Майкл проговорил:
– Прошло уже много времени, Брэнд. Тебе следовало бы наведываться в Девоншир почаще.
– Лондон устраивает меня больше, – ответил граф, пожимая плечами. – В Девоншире мне было бы скучновато.
– Думаю, ты ошибаешься. Всегда есть чем заняться, когда тебя осаждает стайка ребятишек. К счастью, двух младших мы оставили в моем лондонском доме. – Тут Майкл взглянул на Шарлотту и, нахмурившись, изрек: – Мое почтение. Рад видеть.
Шарлотта невольно потупилась; в этот момент ей хотелось сквозь землю провалиться. Когда они с Майклом в последний раз встречались, ей казалось, что она любит его. Но он никого, кроме Вивьен, не замечал. Тогда в приступе бешеной ревности Шарлотта решила дискредитировать соперницу. Она украла дорогое ожерелье и спрятала его у Вивьен под подушкой в надежде, что девушку обвинят в воровстве.
Однако дело приняло неожиданный оборот – Брэнд вовремя обо всем догадался и спас сестру.
И вот теперь Шарлотта вновь испытывала угрызения совести. Вероятно, они до сих пор ее ненавидят! Оба... Ведь она едва не погубила их, едва не отправила невинную девушку за решетку. Да, конечно же, они не смогут ее простить.
Вивьен наконец-то нарушила тягостное молчание. На губах ее появилась вежливая улыбка, и она проговорила:
– Рада видеть тебя, Шарлотта.
Вивьен смотрела на нее с искренней приязнью, и от этого Шарлотта почувствовала себя еще более несчастной. Она не заслуживала протянутой ей оливковой ветви примирения. Она очень хотела бы облегчить бремя своей вины, но как? Казалось, что элементарная вежливость требовала от нее одного: больше никогда с ними не встречаться.
От подступивших слез у нее защипало в глазах, но она держалась из последних сил.
– Прошу прощения, – пробормотала Шарлотта. – Я не должна была появляться здесь.
Повернувшись, она хотела уже выйти из комнаты, но Вивьен взяла ее под руку и сказала:
– Не глупи. Проходи и будь нашей гостьей. Мы как раз делились с Розочками последними семейными новостями.
Шарлотта не заметила, как ее увлекли обратно в спальню и усадили на пуфик. А потом Вивьен подала ей чашку чаю, и она, едва не разрыдавшись, молча кивнула; она не могла вымолвить ни слова.
– Если бы мы знали, что дорожное происшествие столь серьезно, то приехали бы раньше, – говорил Майкл. – Но бабушка в своем письме смягчила краски. – Он многозначительно посмотрел на леди Стокфорд.
Но старушка небрежно взмахнула рукой и с улыбкой проговорила:
– Не болтайте глупости. И вообще, я не хотела вас понапрасну беспокоить. Кроме того, с нами были Брэнд и Шарлотта.
– И все же вам не следовало отправляться в путь в такую погоду, – продолжал Майкл. – Вам повезло, что никто из вас не погиб.
«Он ничего не знает, – подумала Шарлотта. – Интересно, расскажет ли ему потом Брэнд о покушении на жизнь старушек?»
Малышка Эми обняла леди Стокфорд за шею:
– Папа прав, бабушка. Ты никогда не должна больше поступать подобным образом.
Розочки весело рассмеялись. Даже сварливая леди Фейвершем не удержалась от улыбки.
– Хорошо, моя милая, – промолвила леди Стокфорд и погладила внучку по волосам. – Все хорошо, что хорошо кончается. А теперь... иди посмотри книжку, которую я тебе подарила.
Эми надула губки, словно хотела поспорить. Но все же отошла к окну и, усевшись в кресло, начала листать книжку.
– Увы, наша миссия не увенчалась успехом, – проговорила леди Фейвершем. Нахмурившись, она продолжала: – Мы опоздали, поэтому не сумели помешать свадьбе.
Майкл, прохаживаясь по комнате, спросил:
– Что-нибудь слышно от Фирта?
Леди Стокфорд помрачнела и покачала головой:
– Боюсь, что нет. Сэмюел уехал в Вест-Индию.
– А что с Кассандрой? – справилась Вивьен, и в ее глазах промелькнула тревога. – Вы уверены, что он не взял ее с собой?
– Мы отправили за ней Натаниеля, – ответила леди Инид. – Но оказалось, что бедная девочка вернулась к отцу, герцогу Чилтерну.
Леди Фейвершем стукнула тростью об пол:
– Как только мы поправимся, непременно переговорим с Чилтерном. Похоже, что он отдал собственную дочь Сэмюелу в знак погашения своих карточных долгов.
– Но меня больше интересует Кассандра, – заметила леди Стокфорд. – Ей только пятнадцать, и она слишком молодая, чтобы быть брошенной мужем, каким бы дурным нравом он ни обладал.
– Возможно, он в скором времени вернется, – предположила леди Инид. – Я не могу поверить, что Сэмюел при всей своей неотесанности мог обращаться с молодой женой столь дурно.
– А я могу, – заявила леди Стокфорд. – Боюсь, это я виновата, что выпустила его из-под контроля. Я знала, как сильно он переживал по поводу обстоятельств... своего появления на свет.
– Он незаконный сын, – проворчал Майкл, – и нет смысла скрывать этот факт. С помощью леди Кассандры я, возможно, смогу добиться признания их брака недействительным.
– Все равно ее честь будет поругана, – возразила леди Фейвершем, и ее губы сложились в гримасу. – Сожалею, что мы уже ничего не можем исправить.
– Что значит «поругана»? – вмешалась в разговор крошка Эми.
– Эми, что за вопрос? – возмутился Майкл. – Ты не должна вмешиваться в разговоры взрослых. Немедленно отправляйся в библиотеку и читай там.
– Но я хочу остаться с бабулей, – заявила девочка. – Она всегда отвечает на мои вопросы.
Леди Стокфорд покровительственно улыбнулась:
– Милая, слово «поругана» означает следующее: девушка больше не будет счастлива. Но, пожалуй, тебе действительно лучше спуститься вниз и узнать у повара, остались ли у него еще пирожные. Если остались, то можешь взять их с собой в библиотеку.
Эми внимательно посмотрела на прабабушку, затем – на отца:
– А вы тем временем будете толковать о ваших взрослых делах, правда? Но я уже большая и имею право присутствовать при этом.
– Не дерзи, – строго сказал Майкл. – И если не хочешь, чтобы я тебя наказал, то лучше сделай, как тебе велят.
– Хорошо, папа. – С видом трагической героини Эми поднялась со своего места у окна и сделала несколько шажков в сторону двери. – И все же это несправедливо, что меня выпроваживают вон каждый раз, когда речь заходит о чем-то интересном. Правда, мама?
– Но ты же знаешь правила, моя дорогая, – сказала Вивьен.
Эми с надеждой взглянула на Брэнда:
– Дядя Брэндон, может, ты позволишь мне остаться?
Брэнд покосился на Майкла, и Шарлотта заметила, что тот на мгновение отвел глаза. Граф же с улыбкой повернулся к Эми и сказал:
– Жаль, что тебе приходится пропускать самое интересное, но ничего не поделаешь. Но может быть, хочешь поиграть с собачкой леди Шарлотты?
– Поиграть с собачкой?! – обрадовалась Эми. – А где она?
– Фэнси у меня в комнате, – сказала Шарлотта. – Попроси слугу проводить тебя туда. Если хочешь, можешь помочь моей горничной искупать ее.
– Да-да, конечно! – Девочка бросилась к двери. Потом вдруг остановилась и, обернувшись, сделала реверанс. – Благодарю вас, миледи. Теперь мне кажется, я вас вспомнила. Когда-то давным-давно дядя Брэндон кричал на вас из-за пропавшего ожерелья.
В следующее мгновение девочка выскочила за дверь.
«Неужели Эми была свидетельницей той ссоры? – в ужасе думала Шарлотта. – Что ж, если даже так, то она, конечно же, была слишком мала, чтобы понять суть произошедшего».
Шарлотта осмотрелась и тут же потупилась; ей вдруг показалось, что все смотрели на нее с явным осуждением – даже Розочки.
Да, конечно же, она сама во всем виновата, и ей не следует надеяться на прощение.
Поставив на стол свою чашку, Шарлотта неловко поднялась на ноги – они сделались совсем как ватные. Слезы снова подступили к ее глазам, и она с огромным трудом заставила себя сдержаться.
– Прошу простить мою дочь, – пробормотал Майкл. – Малышка, конечно же, ничего не имела...
– Да, я понимаю, – перебила Шарлотта. – Все в порядке, не беспокойтесь. – Повернувшись к Вивьен, она продолжала: – Я... я должна сказать, что стыжусь того, что сделала пять лет назад. Я была злой и жестокой. Ты стала моей подругой, а я в ответ предала тебя.
Леди Инид издала тихий стон, но Шарлотта смотрела только на Вивьен – она ждала ответа.
– Да, я знаю, что ты раскаиваешься. Ты писала мне об этом, – пробормотала, наконец, Вивьен.
– Но я еще хотела бы сказать об этом лично. – Шарлотта прикусила губу. – Я все понимаю, и я... очень сожалею. Искренне сожалею.
Глаза Вивьен потеплели.
– Тогда не стоит больше об этом думать. Ты ведь знаешь: все хорошо, что хорошо кончается.
Неужели Вивьен действительно так думала? Неужели она готова все простить и забыть? Шарлотта не смела на это надеяться, но все же в ее душе забрезжил луч надежды.
– Никак не могу с этим согласиться, – подал голос Брэнд. – Уверен, что и Майкл придерживается аналогичного мнения.
Майкл и в самом деле усмехался – словно собирался возразить. Но Вивьен приложила палец к его губам:
– Да, возможно. Но мой муж тоже в какой-то степени виновен в случившемся. Ведь он был готов отправить меня за решетку.
– Ты преувеличиваешь, – возразил Майкл. – Я же позволил тебе сбежать...
– Вот как? Я просто перехитрила тебя, дорогой. И тогда ты пришел за мной и признался, что всемогущий маркиз Стокфорд был не прав.
Вивьен улыбнулась, и Майкл улыбнулся ей в ответ. Заметив этот обмен улыбками, Шарлотта мысленно вздохнула. Если бы только какой-нибудь мужчина мог улыбнуться ей с такой же любовью в глазах...
Она перевела взгляд на Брэнда. Граф смотрел на Майкла и Вивьен и хмурился.
– Ты чересчур великодушная, – упрекнул он сестру.
– Послушайте, – вмешалась леди Инид, – Шарлотта искренне раскаивается в своем прегрешении.
– Она посвятила себя служению добру, – добавила леди Стокфорд.
– В отличие от других хорошо известных нам людей. – Леди Фейвершем взглянула на внука с укоризной.
Брэнд пожал плечами, но ничего не сказал. Однако Шарлотта поняла, что никогда не дождется от него прощения.
«Ничего страшного, – сказала она себе. – Его мнение не может разбить мне сердце. В конце концов, он и сам не святой. Он предавался разврату, азартным играм и соблазнил множество женщин».
Но уже в следующее мгновение Шарлотта подумала: «А разве Брэнд когда-нибудь предавал своего друга? Нет, едва ли... Ведь Брэнд... Конечно же, он не способен на предательство».
Но он не должен узнать о сделанном ею открытии. Не должен узнать о том, что она его любит. Если бы только она могла вернуться в Йорк, уехать от него далеко-далеко, чтобы забыть навсегда. Увы, волею судьбы ей суждено оставаться в Лондоне, рядом с ним.
И, чтобы выследить убийцу, ей придется выдавать себя за его любовницу.
