Текст книги "При вспышке молнии"
Автор книги: Барбара Босуэлл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Барбара Босуэл
При вспышке молнии
ГЛАВА 1
Рейчел тихонько стучала на компьютере. Удивительно симпатично сегодня ложатся слова. Одно удовольствие. Еще немного, и все будет готово. Тетя Ив, несомненно, останется довольной, текст получился что надо.
Рейчел Саксон была младшим партнером в семейной адвокатской фирме «Саксон и компаньоны». Тетушка Ив, ее наставник и кумир, уехала по делам. В офисе было тихо.
Кто-то коснулся ее плеча. Рейчел вздрогнула от неожиданности и случайно нажала на клавишу. Текст, над которым она работала, исчез с экрана монитора. Доля секунды – и вся работа насмарку. Рейчел оторопело посмотрела на пустой экран и обернулась.
– Простите, я не хотела вас напугать, – виновато пробормотала Кейти.
Рейчел подавила вздох. Ох уж эта девица! Подкралась, как кошка, а потом: «Не хоте-е-ла…» Да и вообще, когда это было, чтобы девятнадцатилетняя Кейти, чьей обязанностью было отвечать на телефонные звонки, соизволила отойти на два шага от своего рабочего стола. Она устроила там все по своему вкусу, чтобы уж никогда не покидать маленький мирок, где фотографии родни, друзей и домашних питомцев соседствовали с записанными наскоро адресами любимых страничек в Интернете, пудреницей, флакончиками с лаком для ногтей, кипами каталогов и компакт-дисками. Подумать только, Кейти Шилли лично явилась сюда, чтобы сообщить какую-то новость.
– Тилдены здесь, – прошептала Кейти.
Даже ей было известно, что Тилдены – самые богатые из постоянных клиентов фирмы. Рейчел заключила, что столь неожиданное вторжение людей, привыкших все планировать заранее, означает только одно: дело серьезное. И не терпит отлагательств.
– Им не назначено, я проверила, – затараторила Кейти. – Но их целых шестеро, и все мрачнее тучи. Я дала им журналы, пока…
– Мы сюда не журналы разглядывать пришли, барышня, – прогромыхал в приемной кто-то из Тилденов. – Сейчас же проводите нас к Ив.
Рейчел стремительно выскочила в приемную. Таунсенд Тилден-младший уже направлялся к дверям просторного кабинета Ив Саксон, на плечах которой, собственно, и держалась репутация фирмы. Рейчел же представляла собой надежду на достойную смену поколений.
– Ее сегодня нет, мистер Тилден, – поспешно объяснила Рейчел. – Я ее племянница Рейчел Саксон, адвокат и младший партнер фирмы.
Она всегда представлялась Таунсенду Тилдену. Не то чтобы ему изменяла память – в свои шестьдесят пять глава весьма влиятельного семейства был в столь же здравом уме, что и в молодости.
Просто он никогда не давал себе труда запоминать имена рядовых служащих. Ну, действительно, стоит ли тратить бесценное время на такие мелочи?! Таун-младший всегда имел дело только с руководством.
– Я могу вам чем-нибудь помочь, сэр? – спросила Рейчел. Вопрос прозвучал настолько подобострастно, что ей самой стало противно.
Краем глаза она увидела усмешку Кейти.
– Глупости! Сейчас же позовите Ив! – потребовал Таун-младший. – У нас крупные неприятности. Необходимо принять решительные меры. Немедленно!
За его спиной в узком коридоре толпились еще пятеро Тилденов. На лицах отражались все возможные чувства, начиная с сумрачной озабоченности и заканчивая еле сдерживаемым бешенством.
– Она сегодня на суде в Филадельфии, – объяснила Рейчел. Такую причину даже Тилдены должны счесть уважительной.
Как бы не так. Все шестеро возмущенно уставились на нее.
– Возможно, все-таки я смогу быть вам полезной? – рискнула настаивать Рейчел, впрочем, скорей для очистки совести – не станут же Тилдены объясняться с младшим партнером. Вот сейчас они повернутся к ней спиной и гордо удалятся.
Однако никто не шелохнулся.
– Новое завещание! – выпалила Маргерит Тилден Ллойд, женщина лет пятидесяти, про которую Рейчел было известно, что много лет назад она училась в частной школе для девочек вместе с тетей Ив. – Эта потаскуха утверждает, что оно было написано в этом году. Она обратилась к Кевину Кормаку. – Маргерит произнесла «потаскуха» и «Кевин Кормак» с одинаковым отвращением, будто даже выговаривать эти слова было ей омерзительно.
– Новое завещание, – ошеломленно прошептала Рейчел. О боже, вот тебе и пожар, и наводнение, и землетрясение разом. Конец света! «Потаскухой» может быть только Мисти Ченко Тилден, двадцатипятилетняя вдова покойного Таунсенда Тилдена-старшего. На прошлой неделе он внезапно, но нельзя сказать, чтобы совершенно неожиданно, скончался в возрасте девяноста трех лет.
– И она отнесла это, э-э, новое завещание Кевину Кормаку? – Рейчел пыталась не выдать охватившего ее отчаянья. Это катастрофа!
Кевин Кормак! Опять! Это же надо, чтобы так везло! Она почувствовала, как кровь прилила к щекам.
Впрочем, чему тут удивляться. К какому еще юристу могла отправиться презираемая всеми нормальными людьми Мисти, собираясь отстаивать свои интересы в суде, здесь, в Лейквью? Только к изворотливому мошеннику без чести и совести, а значит, именно к Кевину Кормаку. Он приехал в Лейквью, хотя «приехал» – это не то слово, скорее уж обрушился на город, как ядовитый дождь, чуть больше года назад, чтобы помочь отцу, Фрэнку Кормаку, наладить расстроившуюся адвокатскую практику.
Рейчел поежилась, вспомнив унижение, которое ей пришлось пережить в связи с делом фирмы «Петерсен, торговля автомобилями». Адвокатскую контору Фрэнка Кормака в Лейквью никто не воспринимал всерьез, но только до тех пор, пока, как черт из табакерки, не возник невесть откуда этот Кевин. И сразу же контора, переименованная в «Кормак и сын», превратилась в постоянный источник неприятностей для фирмы «Саксон и компаньоны». А теперь, судя по всему, и для Тилденов.
– Значит, новое завещание у Кевина Кормака, – пробормотала Рейчел, ощущая настоящую бурю чувств. Конечно, вызвать из суда тетю Ив было бы крайней мерой, но Рейчел уже была готова и на это.
– Битый час твердим вам об этом! – рявкнул один из молодых Тилденов – Что тут у вас за порядки? Изволь повторять все по два раза, как попугай!
Кейти хихикнула. Семь пар глаз одарили ее такими взглядами, что даже ей стало ясно – никто и не думал шутить.
– Ох, у меня же работы полно, – пробормотала она и исчезла.
Тилдены вновь обернулись к Рейчел.
– Дело срочное, барышня. – Голос Тауна-младшего заполнил приемную. – Вызовите Ив из суда, если нужно. Важнее не может быть ничего.
«Попалась, – мрачно подумала Рейчел, – угодила, что называется, между молотом и наковальней. А не попробовать ли зайти с другой стороны?»
– Вам известно, каковы условия этого предполагаемого завещания?
Сработало. Тилдены заговорили все разом. Очевидно, они не могли отказать себе в удовольствии отвести душу по поводу козней бывшей стриптизерши, которую покойный мистер Тилден ввел в их семью три года назад. О требовании вызвать Ив Саксон из суда больше никто не вспоминал.
Тилдены вереницей потянулись в кабинет Рейчел. Они готовы были удостоить ее чести услышать из их уст о последней подлости Мисти – неизвестно еще откуда взявшемся свидетельстве последней воли ее покойного мужа, Таунсенда Тилдена-старшего. Естественно, он оставил все свое состояние верной безутешной вдове.
– Чует моя душа, юристы Тилденов попытаются уговорить вас согласиться на внесудебную сделку, Мисти. Это значит, что вам придется поделиться с родственничками, чтобы они не вздумали оспаривать завещание в суде.
Кевин Кормак протянул «Двойной дерби» своей гостье – молодой платиновой блондинке. Мисти питала слабость к сложным коктейлям, и навыки, которые Кормак приобрел, когда работал барменом, сыграли неоценимую роль в преодолении ее неприязни к юристам. Адвокату, разбиравшемуся в тонкостях приготовления ее любимых напитков, можно было довериться.
Они сидели в гостиной Кевина. Оба предпочитали эту комнату убогой официальной конторе «Кормак и сын», расположенной в двух шагах от скоростной железной дороги. Этот дом по крайней мере не содрогался, как от землетрясения, всякий раз, когда мимо проносился филадельфийский экспресс.
– Вам нужно решить – сделка или судебная схватка, – уточнил Кевин, усаживаясь рядом с Мисти на серо-голубом диване, заваленном подушками. Диван имел форму вытянутой буквы Г и простирался вдоль двух обшитых деревом стен. Кевин знал, что его гостья не любит пить одна, и потому потягивал из бутылки темное канадское пиво.
– Что за чушь? – Мисти надула губки. – В завещании сказано то, что сказано. Тауни хотел, чтобы все досталось мне. С какой стати я должна с ними делиться? Почему вообще мы должны идти в суд?
Кевин сделал большой глоток. Мисти уже в сотый раз повторяла эти вопросы, а он терпеливо отвечал одно и то же.
– Мисти, я сам составлял это завещание по распоряжению вашего мужа четыре месяца назад. Мы с мистером Тилденом оба знали, что семья непременно его оспорит. Это неизбежно. Нам нужно либо сражаться против них в суде, либо откупиться.
– Ну почему они такие жадные? У них есть попечительские фонды и огромные доходы от «Тилден индастриз», они же сказочно богаты! Зачем им еще и деньги Тауни? – Мисти вскочила и заметалась по комнате. Осушив в два глотка бокал, она вновь заговорила:
– По какому праву они не дают мне получить то, что отдал мне Тауни? У меня же ни гроша не было, когда я выходила замуж. А что, если они…
– Таун позаботился о вас до конца вашей жизни, Мисти, – перебил ее Кевин. – Вы больше никогда ни в чем не будете знать нужды.
Он поморщился, настолько мелодраматично прозвучали эти слова. Словно он процитировал сцену из «Унесенных ветром», где Скарлетт ОХара дает себе очередное торжественное обещание. Что ж, очень может быть, в последнее время он пересмотрел немало кассет с голливудской классикой.
Впрочем, Мисти это вполне устроило. Успокоившись, она рухнула на диван.
– Я закурю, вы не против? – Она уже рылась в своей шикарной сумочке в поисках сигарет.
Кевин равнодушно пожал плечами. Он предпочитал терпеть пороки своих клиентов – а почти у каждого их было немало. Редко уподоблялся этим снобам Саксонам, требуя предъявить родословную, прежде чем браться за дело.
Карие глаза Кевина сверкнули. После того как он поселился в Лейквью, штат Нью-Джерси, практика конторы «Кормак и сын» росла не по дням, а по часам. Солидная, респектабельная фирма «Сак-сон и компаньоны», несомненно, ощущала его присутствие.
Он мог только догадываться, какие чувства у адвокатов милостью божьей вызывают успешно проведенные им процессы, после которых клиенты в бывшую захудалую контору повалили валом. А в последнее время к его услугам начали прибегать люди, которые раньше не задумываясь предпочли бы «Саксон и компаньонов». Поворотной вехой стало дело фирмы «Петерсен, торговля автомобилями», а предстоящая великая битва за завещание Тилдена будет…
– Хотите, Кевин? – Голос Мисти вернул его от сладостных мечтаний к прозе жизни. Она протягивала ему сигареты. – Я заметила, вы смотрите на пачку.
Вот как? Веселая вдовушка приняла блеск профессионального азарта в его глазах за приступ никотинового голода. Забавно.
– Нет, спасибо, я бросил, когда сын стал жить у меня, – объяснил Кевин. – Жутко мучился поначалу. Но в конце концов все утряслось. Я за четырнадцать месяцев не сделал ни одной затяжки. Брейди должен расти здоровым.
– Брейди – это ваш мальчик? Я видела его фотографию в вашей паршивой конторе. Сколько ему, года два?
– Два года два месяца, – ответил Кевин, слегка удивленный тем, как точно она угадала. Снимок, стоявший у него на рабочем столе, был сделан в день рождения Брейди, который справляли второй раз в его жизни.
– Я немало с младенцами понянчилась, – Мисти глубоко затянулась. – Люблю детей, вот только своих у меня не будет.
– У вас еще все впереди. Вы очень молодая вдова, Мисти. И красивая. – Он не стал утруждать себя уточнением само собой разумеющегося обстоятельства: по завещанию Тауна-старшего ей отойдет немалое состояние, так что от женихов скорее всего отбою не будет. – Вы снова выйдете замуж, а там…
– У меня просто не может быть детей. Подхватила какую-то инфекцию и много лет не лечилась. Доктор сказал, теперь я стерильна. – Она прикурила новую сигарету от недокуренной. – Я ведь не только танцевала в этих заведениях, сами понимаете.
Кевин промолчал. Он знал, что Мисти считала свою работу стриптизершей в «Салоне мужских фантазий» самой респектабельной частью своего прошлого. И самой удачной. С последним трудно было не согласиться. Ведь именно в «Салоне» Мисти познакомилась с Таунсендом Тилденом-старшим, и с этого началась ее новая жизнь.
– И что же, вы растите сына один? – вновь заговорила Мисти. – Я так понимаю, его мать с вами не живет.
– Верно, – Кевин отвечал коротко, давая понять, что предпочел бы не развивать эту тему. Однако Мисти это было как мертвому припарки.
– Она что, умерла или как?
– Или как. – Губы Кевина скривились в циничной усмешке. – Шаролин передала Бренди на мое постоянное попечение незадолго до того, как ему исполнился год. Ее новый дружок – экскурсовод, предпочитающий путешествовать налегке. Он мотается по всему миру и хотел, чтобы Шаролин ездила с ним; ребенок, конечно, был бы обузой. В последний раз она дала о себе знать из Болгарии.
– Дрянь какая! – возмутилась Мисти. – Мать называется.
– Тут я могу произнести очень впечатляющую речь о том, что женщина так же вправе стремиться к счастью, как и мужчина, и что отец ребенка несет равную ответственность за его воспитание. Хотите послушать?
– Ха! Чушь собачья, и мы оба это знаем. Нет ничего хуже дурной матери, можете мне поверить. Моя тоже бросила меня, только я в конце концов оказалась на попечении штата Нью-Джерси, – Мисти вздохнула. – С тех пор так и перехожу из рук в руки.
– Зато теперь вы вдова Таунсенда Тилдена-старшего. Бьюсь об заклад, ваша давно пропавшая мамаша дорого бы дала, чтобы заключить вас в свои объятья.
– Да уж, – согласилась Мисти. – Только ничего ей не обломится. Если эта тварь появится и запричитает, что я ее любимая дочурка, которую она потеряла много лет назад, я устрою ей такую же сладкую жизнь, какую мне устроили Тилдены.
– Но им ведь не удалось отделаться от вас, верно? Вы по-прежнему миссис Тилден, и им не светит урвать кусок Тауна, если только вы сами им не уступите, Мисти.
– Чтобы избежать суда, – медленно проговорила Мисти.
Слава богу! Врубилась! Кевин ощутил гордость, словно школьный математик, который сумел вдолбить тупице, что такое вычитание.
– Совершенно верно, Мисти. Выбирать вам. Впрочем, если вы решите уладить дело с Тилдена-ми миром, то все равно останетесь весьма состоятельной дамой.
– Женщиной, – поправила его Мисти. – Не желаю так даже называться. Эти ваши дамы – надутые индюшки. – Она встала. – Ладно, и как же быть, Кевин?
– Вы просите у меня совета как у своего адвоката или просто так интересуетесь?
– Фу, какой вы…
– Педант? – Кевин слегка приобнял гостью за плечи, провожая к двери. – Профессиональная привычка, знаете ли. Разумеется, при желании я могу завуалировать все что угодно.
– Ну и словечко. Небось какое-нибудь извращение, из тех, что так любят посетители отдельных кабинетов клуба «Экзотика-эротика». – Мисти склонилась к нему. – Я и там работала.
– Завуалировать значит намеренно сделать не вполне ясным. Еще один талант, необходимый хорошему адвокату.
Она прижималась к его руке пышным бюстом, округлое бедро касалось его ноги. Несколько лет назад он не преминул бы воспользоваться случаем. Ту вечно юную, беззаботную часть его души, что всегда руководствовалась девизом «Лови момент!», никогда не останавливали условности или угрызения совести. Увы, теперь не то.
– Уверена, у вас уйма всяких талантов, Кевин, – промурлыкала Мисти.
«Да и ты ими наверняка не обделена, – подумал Кевин. – Обидно, что мне не доведется этого проверить». Он подавил вздох. Порой быть благоразумным, ответственным мужчиной – просто наказание. Но, увы, прочим Кормакам подобных качеств решительно недоставало, пришлось взять эту роль на себя. Страстную интрижку с пышущей сладострастием бывшей стриптизершей мог себе позволить весельчак Квинт. Но Кевин Кормак, отец Брейди, сын бедняги Фрэнка, старший сводный брат Остина и Дастина? Нет, нет, и еще раз нет!
Как бы то ни было, он теперь патриарх своего безалаберного семейства. Кевин едва заметно покачал головой и насмешливо улыбнулся. Подумать только, он превратился в того самого зануду, над которыми всю жизнь потешался.
Если бы его видели теперь бывшие дружки, они не поверили бы своим глазам. Зато мама была бы счастлива.
Перед домом стоял длиннющий лимузин светло-лилового цвета. Шофер в ливрее терпеливо ждал миссис Тилден. Кевин хмыкнул.
– От такой расцветки, – он махнул рукой в сторону машины, – Тилденов наверняка удар хватил.
– А Тауни нравилось, – Мисти бросила на него лукавый взгляд. – Но вы правы. Эти денежные мешки чуть не лопнули от злости, когда увидели. – Она провела Пальцами по щеке Кевина.
– Дайте мне знать, когда что-нибудь решите, Мисти. – Кевин сжал ее руку в ладонях. Он надеялся, что она истолкует это как выражение отеческой заботы, а не как от ворот поворот. И уж ни в коем случае не как поощрение.
Но внимание Мисти было сосредоточено на другом.
– Не получат ни гроша. – Ее глаза внезапно сузились. – С какой стати я должна с ними делиться? Они обращались со мной как с последней швалью. Мы можем выиграть дело, Кевин? – Она вдруг словно поникла. – А что, если они потащат нас в суд, а мы проиграем?
– Не проиграем, – твердо сказал Кевин. – Гарантирую, мы не ударим в грязь лицом. Я ведь все предвидел: завещание составлено так, что комар носа не подточит. Это будет наш триумф.
– И вы, конечно, сдерете с меня кучу денег, – улыбнулась Мисти, похлопав своими густо накрашенными ресницами.
– Разумеется. Мне нужна содержать ребенка, вы же знаете. Не говоря уж – впрочем, это неважно. Не стоит морочить вам голову сложными семейными отношениями Кормаков. Так, значит, вы окончательно решили не вступать в сделку?
– Совершенно верно, – величественно подтвердила Мисти.
Кевин одобрительно кивнул.
– Отлично! Будем драться! Тем более что у нас хорошие карты.
Он не видел никакой необходимости посвящать Мисти в то, как жаждет вновь сразиться с этими снобами – и снова выиграть! От одной мысли, что он опять возьмет верх над Рейчел Саксон, ее тетей Ив и кузеном Уэйдом, теплело на душе.
Рейчел Саксон. Эту самую зловредную тетю Ив или кузена Уэйда почему-то вообразить не удавалось, зато Рейчел явилась во всей красе.
Она была воплощением своего класса, образцом ума, хорошего вкуса и безупречных манер. И при этом просто отпадной красоткой, хотя едва ли ей пришелся бы по душе столь неизысканный комплимент. Да к тому же от такой дворняги безродной, как Кевин Кормак.
Кевин слышал разговоры о дам, что Рейчел похожа на Жаклин Кеннеди-Онассис в молодости: высокие скулы, широко расставленные глаза и пухлые губы младшего партнера фирмы «Саксон и компаньоны» и в самом деле давали основания для такого сравнения. Однако на фоне ее чопорного поведения покойная Джеки Кеннеди казалась образцом приветливости. Ледяной тон и взгляд, которым можно было удержать на расстоянии даже сексуального маньяка, дополняли образ. Кевин усмехнулся. Во время консультаций сторон по делу Петерсена Ив всегда была подчеркнуто любезна, Уэйд – обезоруживающе обаятелен, но Рейчел…
Кевин даже головой покачал. Рейчел не давала себе труда быть даже элементарно вежливой. Она обращалась с ним как с наглым мародером, каковым, должно быть, и считала. Ее карие глаза вспыхивали гневом, стоило ей только взглянуть на Кормака, а если они оказывались на расстоянии вытянутой руки друг от друга, Рейчел вся подбиралась и отступала назад, словно боялась заразиться.
Ее искреннее презрение отчего-то забавляло его. Это чувство было так чисто, так неодолимо и пламенно, что невозможно было не отдать ему должного. К тому же когда Рейчел начинала сердиться, то становилась совершенно неотразимой. От нее просто глаз нельзя было отвести. Во время встреч в суде ему представилось немало случаев полюбоваться благородным гневом…
– Понятно, Кевин? – вдруг услышал он голос Мисти. – Никаких, сделок. Я оставлю себе все, как хотел Тауни.
– Когда мне позвонят адвокаты от имени Тилденов, я отвечу, что мы встретимся в суде, – сказал Кевин, улыбаясь.
– Папа! – Из-за дома выбежал белобрысый малыш в купальных трусиках, разрисованных утятами, и помчался к Кевину. За мальчиком шла миниатюрная рыжеволосая девушка в голубом бикини.
– Это Брейди и его няня, – объяснил Кевин.
– Должно быть, удобно, когда молодая хорошенькая няня живет вместе с вами, – вкрадчиво произнесла Мисти.
– Удобно, но не потому, почему вы подумали. Сара из семьи Шилли. Видите вон того парня с газонокосилкой? Это Шон, тоже Шилли. Косит траву для половины города. В каком-то смысле имеет собственное дело.
– Шилли? – Мисти задумчиво наморщила лоб. – Это те, у кого детей видимо-невидимо? Они еще ежегодно получают приз как самая большая семья в Лейквью на фестивале в День независимости?
– У Шилли десять детей. Не сказать, чтобы видимо-невидимо, но они действительно каждый год выигрывают этот приз, вы правы. – Кевин взглянул на клиентку. – Кстати, Таун-старший всегда оплачивал счета фестиваля. Вы поддержите традицию, Мисти?
– Может быть. А почему бы не раскошелиться Тауну-младшему и прочим Тилденам? Я никогда особо не любила фестивали, особенно те, где люди смотрят на меня, как на грязь под ногами. – Мисти снова посмотрела на Сару Шилли и Брейди, и выражение ее лица стало еще печальнее. – Так вы спите с няней своего сына, Кевин?
– Бог мой, нет! – Он расхохотался. – Саре двадцать один, и она помолвлена со своим ровесником. Бедняжка провалилась бы сквозь землю от стыда и ужаса, узнай она, что кто-то заподозрил, будто между ней и таким дряхлым старцем, как я, что-нибудь может быть. Для нее в тридцать пять человек уже одной ногой в могиле.
Мисти фыркнула.
– Могу себе представить, что бы она подумала обо мне с Тауни!
– Папа! – Брейди наконец подбежал к ним, и Кевин подхватил сына на руки.
– Привет, дружище! Купался?
– Купася! – с воодушевлением повторил Брейди.
– Привет! – К ним присоединилась Сара Шилли, ее улыбка предназначалась всем, включая Мисти. – Я поставила бассейн во дворе, и Брейди устроил настоящую морскую бурю. Посмотрите на меня, я мокрая насквозь.
– Купася, папа! – потребовал Брейди.
– Да я уже практически выкупался. С тебя вода ручьем течет. – Кевин опустил мокрого, извивающегося малыша на землю и снова обернулся к Мисти. – Не сомневаюсь, Тилдены побили все рекорды по скорости обращения к юристам, когда получили от нас известие о новом завещании. Думаю, что «Саксон и компаньоны» не заставят себя долго ждать. Сразу же вам сообщу.
– Хорошо, договорились, – Мисти уселась на заднее сиденье; шофер закрыл дверцу.
– Улет! Лиловый лимузин! – воскликнула Сара. Они смотрели, как автомобиль медленно плывет вниз по улице. – Это же кошмар какой-то!
– Надо понимать, ты предпочитаешь традиционный черный? У тебя никакого воображения, Сара, – поддразнил девушку Кевин.
Брейди со всех ног бросился к своему бассейну, и взрослые прибавили шагу, чтобы не отстать.
– Мы с Мэтью хотим, чтобы у нас на свадьбе был белый лимузин, – сказала Сара. – Мы прицениваемся, но еще не решили, какой выбрать. Все зависит от того, сколько будет гостей, но и тут не все ясно. Если позвать только моих братьев и сестер, уже получится целая толпа. А мы хотим, чтобы подружками невесты и шаферами были некоторые наши ближайшие друзья.
Взгляд Кевина поскучнел; так случалось всякий раз, когда Сара заговаривала о свадьбе, которая должна была состояться через год, в следующем мае. Он знал, что придется выслушать еще немало подобных захватывающих сообщений и лучше всего заранее выработать заинтересованное выражение лица.
– Так это была блудливая жена престарелого мистера Тилдена? – спросила Сара, покончив со свадебной темой гораздо раньше, чем он ожидал. – Ну и видок у нее!
– Сара, прошу тебя. Мисти – мой клиент, – возразил Кевин с деланной строгостью. – С помощью ее чеков за юридические услуги я оплачиваю множество счетов. Заметь, и твое жалованье в том числе. Повтори-ка за мной: она прелестная и очаровательная вдова покойного мистера Тилдена-старшего.
– Дана рассказывала мне, в каких нарядах эта прелестная и очаровательная вдова является к вам, – как ни в чем не бывало продолжала Сара. – Но я впервые имела счастье лицезреть мадам. Бюст размера девяностого, не меньше. Комбинезон из черного бархата в облипочку, а таких высоченных каблуков я в жизни не видела. Просто отпад. Ну сами подумайте, по такой жаре люди в купальниках, а она в бархатном костюме!
– Может, она придерживается каких-нибудь новейших модных веяний и не переходит на летний гардероб до Дня памяти павших? – пошутил Кевин. – А до него еще целая неделя.
– Но сегодня же под тридцать градусов! Само собой, комбинезон на ней был расстегнут почти до самого пупка. Иначе ее точно хватил бы тепловой удар. Дана говорит, что все ее одежки словно выписаны по каталогу «Ночные бабочки».
Кевин вскинул брови.
– Передай сестре, чтобы перестала сплетничать о клиентах, иначе я сам с ней побеседую.
Двадцатишестилетняя Дана Шилли была помощником юриста в конторе Кевина, он нанял ее, когда приехал в Лейквью, чтобы взять в свои руки пошатнувшуюся – да что там, просто на ладан дышавшую – адвокатскую практику, которую открыл его отец десять лет назад. Кевин не помнил, какая из девушек появилась первой, но обе оказались весьма полезны.
А потом сестрички пристроили на работу и Шона – по возрасту он был где-то между ними – выполнять самую разную работу во дворе. Кевин знал, что еще одна из сестер Шилли, по прозвищу «семейный чудик», с недавних пор работает секретарем в конкурирующей фирме. Кевин всякий раз веселился в душе, когда вспоминал, что Саксоны наняли единственную представительницу семейства Шилли, которая не обладала практичностью и здравомыслием своих братьев и сестер.
Сара забралась в маленький бассейн, уселась рядом с Брейди и протянула ему пластмассовую мисочку. Малыш зачерпнул воды и опрокинул няне на голову. Та добродушно рассмеялась и в ответ окатила своего подопечного. Брейди залился восторженным смехом.
– Головку мыть! – закричал он.
– Верно, Брейди, так мы поступаем, когда моем голову, – согласилась Сара. – Брейди молодчина, – с любовью сказала она, – он никогда не плачет от шампуня, как другие дети.
Кевин почувствовал, что на него накатывает волна какой-то грустной нежности. Сара отлично ладила с Брейди. Едва лишь переступив порог этого дома, она сразу стала для них родным человеком. Но, увы, через год Сара может их покинуть. Возможно, после свадьбы, Сара и Мэтью переедут во Флориду. Кевин отчаянно надеялся, что до этого дело не дойдет.
Так или иначе присутствие Сары – временный выход из положения, и он знал это. Она замечательная няня, но у нее множество планов и вся жизнь впереди. Кевин так хотел, чтобы у его сына была настоящая любящая мать, которая была бы готова отказаться от многого ради ребенка. Но что поделаешь, если сына ему родила Шаролин, которая вспоминала о Брейди, лишь когда ей самой это было удобно.
Кевин смотрел, как малыш выстраивает в шеренгу резиновых уточек, называя цвет каждой, как его просила Сара. Он так быстро растет и каждый день узнает что-то новое. Нам с Брейди неплохо живется, подумал Кевин. Слава богу, что все так устроилось. Первый год жизни Брейди провел с матерью, второй – с ним и Сарой. В таком возрасте перемахнул из Калифорнии в Нью-Джерси. Иногда у Кевина самого ум за разум заходил от столь грандиозных перемен. Как же такая кроха с этим справляется?
У самого Кевина была лучшая мать на свете, сильная, любящая, самоотверженная женщина. Она спокойно шла на все жертвы и неудобства, которые неизбежны, когда растишь ребенка, и несла свой груз, не теряя такта и чувства юмора. Шаролин на подобное не способна; Саре Шилли предстоит стать такой матерью для своих собственных детей.
Чтобы у Брейди была мать, а не приходящая няня, Кевину следовало жениться снова. Это соображение каждый раз повергало его в самые мрачные раздумья. На ниве супружеской жизни Кормаки преуспели не слишком. Можно даже сказать, потерпели полное фиаско. Отец Кевина был женат четырежды. Нежеланный поспешный брак самого Кевина с Шаролин едва продержался до конца ее беременности. Нет, умение счастливо жениться явно не входило в число фамильных талантов.
– Папа, папа, синяя. – Брейди показывал отцу очередную уточку.
– Синяя, – повторил Кевин. – А ну-ка покажи мне красную, Брейди.
Брейди выбрал правильно и был оценен по заслугам.
– А знаете, Саксоны просто отпадут, когда узнают про новое завещание, – неожиданно заявила Сара; Брейди тем временем методично, одну за другой, выбрасывал уточек из бассейна. – Эти Тилдены им уже поперек горла. Уэйд, тот просто слышать про них не может. Он сказал Дане, что иногда едва удерживается, чтобы не…
– Уэйд Саксон? – Кевин навострил уши. – Он что, приятель Даны?
– Конечно. Они большие друзья. – Сара широко улыбнулась. – Да только время попусту тратят. Уэйд такой классный. Умный, богатый и в отличной форме. А Дана встречается с каким-то чокнутым судейским секретарем. Впрочем, Уэйд тоже не зевает – не знаю, кто его девушка в этом месяце, но точно кто-то есть. У него всегда кто-то есть.
– Уэйд когда-нибудь говорил с Даной о деле Петерсена? – перебил девушку Кевин. При мысли, что можно проникнуть в кулуары фирмы «Саксон и компаньоны», он почувствовал себя как борзая, идущая по следу.
– Все уши прожужжал! – воскликнула Сара. – Дана сказала, Саксоны совершенно зациклились на этом деле. Никак не могут пережить, что проиграли. Да к тому же вам!
– Хм, я думаю.
– В смысле, что Саксоны всегда выигрывают. По крайней мере раньше так было. Вашему отцу с ними было трудно тягаться. – Тут Сара была права. – А потом появились вы, и все изменилось. Мы считаем, что они взяли в свою пижонскую фирму Кейти только потому, что Дана работает на вас.
– Надеются, что так им перепадет немного от моей удачи? – съязвил Кевин. – А Рейчел Саксон Дана когда-нибудь упоминала?
Он задал этот вопрос небрежно, как бы между прочим. Да и почему бы не спросить? Он ведь просто собирает сведения, которые вполне могут оказаться полезными в ходе будущего судебного разбирательства. Потому что, если Тилдены поведут себя так, как он ожидает, ему очень скоро снова придется вступить в поединок с фирмой «Саксон и компаньоны». С Рейчел Саксон. На душе приятно потеплело.
– Еще бы! Рейчел – кузина Уэйда, – сказала Сара. – Он от нее балдеет.
– Вот как?
– Уэйд спокойный и добродушный, а Рейчел – как это Дана сказала? – застегнута на все пуговицы. Говорят, работа для нее все, может, потому, что, кроме работы, у нее и нет ничего.
