Текст книги "Восьмая воздушная"

Автор книги: Б Губин

Соавторы: В. Киселев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

18 июля мужество и отвагу в бою проявил командир звена 873-го штурмового авиационного полка комсомолец И. Г. Шемякин. Во время штурмовки войск в районе Морозовской он подвергся нападению шести истребителей. Умело сочетая маневр и огонь, летчик сбил два нападавших на него истребителя, а сам, получив ранение, на поврежденном самолете перелетел линию фронта и произвел посадку в районе Пещерское. Самолет на посадке загорелся, Шемякин получил дополнительные травмы, но нашел в себе силы выбраться из кабины и, умирая от полученных ран, обратиться к подоспевшим бойцам 196-й стрелковой дивизии с призывом сильнее бить врага.

22 июля пятерка штурмовиков 226-й штурмовой авиадивизии в составе коммунистов капитана П. И. Лыткина и старшего лейтенанта И. И. Пстыго, комсомольцев лейтенанта Ю. В. Орлова, сержантов А. В. Рыбина и В. М. Коряжкина под прикрытием истребителей 269-й дивизии совершила налет на вражеский аэродром Морозовский и уничтожила на нем 27 транспортных самолетов. Еще три Ме-109 были сбиты над аэродромом прикрывавшими истребителями. С боевого задания не вернулись два штурмовика и один истребитель прикрытия.

Этому дерзкому налету были посвящены специальные статьи в газетах "Красная Армия" и "Красная звезда", в которых сообщалось, что задача выполнялась в исключительно сложных условиях обстановки. Аэродром Морозовский считался важнейшей перевалочной базой для транспортных самолетов противника, доставлявших к фронту из глубокого тыла фашистской Германии боеприпасы и горючее для автомашин и танков. Он прикрывался пятью-шестью батареями зенитной артиллерии и зенитно-пулеметными установками, над аэродромом барражировали истребители прикрытия. Но летчики-смельчаки сумели прорваться к цели и успешно выполнили поставленную задачу.

Налет был умело организован. Сначала впереди идущее звено "яков", выйдя к аэродрому со стороны солнца, сковало боем барражировавших "мессершмиттов" и сбило три вражеских истребителя, попытавшихся взлететь с аэродрома. Вслед за звеном "яков" подошли к аэродрому штурмовики. Перестроившись для атаки, они сбросили на стоянки самолетов фугасные и осколочные бомбы, затем обстреляли их реактивными снарядами. Под ураганным огнем зенитных средств противника штурмовики встали в круг и сделали еще но три захода, завершая удар обстрелом стоявших на аэродроме самолетов из пушек и пулеметов. Особую отвагу, тактическую грамотность и летное мастерство проявили в атаках штурман 504-го штурмового авиационного полка капитан П. И. Лыткин и командир эскадрильи этого авиаполка старший лейтенант И. И. Пстыго.

26 июля таранил вражеский двухмоторный истребитель Ме-110 комсомолец 296-го истребительного авиационного полка лейтенант А. Д. Рябов. Израсходовав в воздушном бою боеприпасы и имея на исходе горючее, он вынужден был выйти из воздушного боя. Но гитлеровский летчик начал его преследовать. Тогда Рябов, уловив момент, когда самолет противника проносился мимо, сделал резкий поворот и плоскостью своего истребителя ударил но самолету противника. "Мессершмитт-110" потерял управление и врезался в землю, а лейтенант Рябов привел и посадил свой поврежденный самолет на аэродром.

Героизм летчиков армии, их отвага и мужество в боях с превосходящим но численности противником, всемерная поддержка ими наземных частей и соединений помогли сорвать гитлеровский план выхода к берегам Волги 25 июля 1942 г. Обеспокоенное замедлением темпов наступления и срывом срока захвата Сталинграда командование немецко-фашистских войск с 17 июля начало спешно подтягивать в большую излучину Дона дополнительные части. Была, в частности, снята с кавказского направления и переброшена на Сталинградский фронт 4-я немецкая танковая армия. Для усиления 8-й воздушной армий решением Ставка ВГК от 23 июля в ее оперативное подчинение передавалась специальная авиагруппа в составе двух штурмовых и трех истребительных полков под командованием генерал-майора авиации Н. Ф. Науменко. но приказу командующего она была размещена на аэродромах Котельниковского аэроузла и ей были поставлены задачи уничтожать колонны противника, выдвигавшиеся из Морозовска на юг, а также в районе Цимлянской, не допуская переправы вражеских войск через Дон на участке Верхне-Курмоярская и Карагальская. К району базирования группы Науменко было подтянуто несколько других авиационных полков.

Но развернуть в полную силу боевые действия на этом участке фронта прибывшим частям не удалось. Через пять дней авиагруппа Науменко была отозвана для отражения противника, начавшего развивать наступление в районе Ростова. Нанеся несколько ударов но скоплениям вражеских войск у станицы Цимлянская, части 8-й воздушной армии также были вынуждены перенести свои действия в полосу обороны 62-й армии, где сложилась крайне тяжелая обстановка. Всеми имеющимися силами днем и ночью авиаторы уничтожали танки и моторизованные войска противника на обоих направлениях. Одновременно приходилось прикрывать свои переправы через Дон в районе Калача, а для обеспечения выгрузки 4-й танковой армии, вводимой в сражение, была перебазирована на аэродром Качалинская 268-я истребительная авиационная дивизия из группы генерала С. И. Руденко.

Суточное напряжение боевых действий в эти дни было доведено до семи вылетов на исправный самолет в истребительной авиации и до четырех – в штурмовой. С таким же напряжением действовала и ночная легкобомбардировочная авиация. До предела ожесточились воздушные бои. Только за один день 26 июля было уничтожено 48 самолетов противника. Всего с 25 но 30 июля частями 8-й воздушной армии совершено около 2500 самолето-вылетов на поддержку боевых действий 62-й армии. Общими усилиями наступление противника было приостановлено. Однако 30 июля вражеская танковая армия, оттеснив войска 64-й армии за Дон, форсировала его на участке Цимлянская, Мартыновка, Романовка и к 5 августа при активной поддержке своей авиации, совершавшей но 300-700 самолето-пролетов в день, вышла на участке Плодовитое, Абганерово на внешний оборонительный рубеж Сталинграда. В сложившейся обстановке 8-й воздушной армии снова пришлось перенацеливать значительную часть своих сил для действий на юго-западном участке Сталинградского фронта, куда к этому времени была выдвинута из резерва фронта 57-я армия генерала Ф. И. Толбухина и отошла с боями переданная Сталинградскому фронту 51-я армия Южного фронта. С развертыванием этих двух армий протяженность Сталинградского фронта возросла до 800 км, что стало затруднять управление войсками. Для обеспечения более твердого управления Ставка ВГК разделила Сталинградский фронт на два самостоятельных: Юго-Восточный (командующий генерал-полковник А. И. Еременко) и Сталинградский (командующий генерал-лейтенант В. Н. Гордов). В состав Юго-Восточного фронта вошли 51, 57 и 64-я армии и 8-я воздушная армия. В состав Сталинградского фронта вошли остальные армии и авиагруппа генерала С. И. Руденко.

В этот тяжелый период оборонительных боев в условиях отхода своих наземных войск и многократного превосходства гитлеровской авиации в воздухе партполитаппарат, возглавляемый военным комиссаром армии А. И. Вихоревым, проводил повседневную активную и целенаправленную партийно-политическую работу, принимал действенные меры, чтобы "поднять ярость людей на беспощадную борьбу с врагом", как говорилось в обращении политотдела армии от 25 июля{9}. В частях проводились беседы и доклады об укреплении международного фронта борьбы с гитлеризмом, патриотизме советского народа, говорилось о зверствах фашистских захватчиков на оккупированных территориях. Авиаторы призывались совершенствовать боевое мастерство, образцово обслуживать и готовить к полетам самолеты. Эти вопросы обсуждались на партийных и комсомольских собраниях, на совещаниях с офицерами. Проводимая партийно-политическая работа положительно сказывалась на поддержании морального духа авиаторов, и они стойко выносили тяжелые испытания, выпавшие на их долю.

Новый прилив сил и подъем боевого духа наступили с выходом 28 июля приказа Наркома обороны СССР No 227, в котором с суровой прямотой были изложены тяжелые для страны последствия отступления Красной Армии и брошен клич "Ни шагу назад!". С поступлением этого приказа и директивы Главного политического управления РККА во всех частях и подразделениях воздушной армии состоялись митинги и собрания, на которых авиаторы выражали одобрение требований приказа, клялись в верности партии, правительству и своему народу, заверяли, что будут сражаться с врагом еще бесстрашнее и увереннее, повышать интенсивность боевых действий, наносить но противнику более эффективные и сокрушительные удары.

В 220-й истребительной дивизии после ознакомления с приказом No 227 было принято обращение к летчикам 228-й штурмовой дивизии с призывом повысить эффективность совместных ударов но врагу. Штурмовики горячо откликнулись на письмо своих боевых товарищей, поддержали их почин. Вскоре был также подписан договор о боевом соревновании между 206-й и 226-й штурмовыми авиационными дивизиями. Его основу составило обязательство еще активнее истреблять живую силу врага и его технику, сокращать сроки подготовки самолетов к боевым действиям, своевременно восстанавливать поврежденные машины. Аналогичный договор был принят на совместном совещании активов 268-й и 288-й истребительных авиационных дивизий. Договоры заключались между полками, эскадрильями, звеньями и другими частями и подразделениями.

На митинге в 811-м штурмовом авиационном полку летчик младший лейтенант Г. С. Падалко призвал летчиков "не только прицельно сбрасывать бомбы на головы гитлеровским гадам", но и истреблять фашистов в воздушных боях. "Если потребуется, – сказал он, – я первым пойду на таран". Командир звена старший сержант Захаров обязался брать в бой полную бомбовую нагрузку и выполнять боевые задания только на отлично. "Если на меня нападут фашистские стервятники, – заявил он, – то я навяжу им бой и, пока цела моя машина и я сам жив, буду беспощадно уничтожать врага, а если потребуется, отдам и жизнь, но отдам ее дорого"{10}. Во второй эскадрилье 568-го штурмового авиационного полка была принята резолюция, в которой говорилось: "Заверяем партию и весь советский парод, что не пожалеем ни крови, ни самой жизни для полной победы над заклятым врагом человечества. Установим железную дисциплину в нашей эскадрилье, будем мужественно драться и побеждать врага"{11}.

Так было во всех частях армии. Повсюду летчики, штурманы, воздушные стрелки-радисты, техники, командиры и рядовые бойцы давали обещания сражаться смелее и с честью их выполняли. 31 июля экипаж самолета– разведчика Су-2 8-го разведывательного авиационного полка в составе лейтенантов Н. С. Терехина и А. Т. Степаненко в воздушном бою с шестью истребителями Ме-109 одного сбил, а другого заставил покинуть поле боя. Когда оставшейся четверке гитлеровцев удалось поджечь нашу машину, экипаж направил горящий самолет на скопление вражеских танков и автомашин с пехотой и геройски погиб на глазах бойцов и командиров 1-й танковой армии, оборонявшихся в этом районе. 1 августа героический подвиг совершил летчик 622-го штурмового авиационного полка лейтенант Г. Д. Одинцов. Его самолет был подбит огнем зенитной артиллерии при атаке вражеских войск, скопившихся у переправы через Дон в районе Липологовского. Одинцов отвернул объятую пламенем машину от строя, покачал товарищам на прощание крыльями самолета и, стреляя из пушек и пулеметов, круто спикировал на автомашины и танки врага. Раздался оглушительный взрыв. За этот подвиг Г. Д. Одинцов был посмертно награжден орденом Красного Знамени.

Отважно действовал в эти дни заместитель командира эскадрильи 440-го истребительного авиационного полка капитан Т. А. Войтаник. Во главе четверки он вступил в воздушный бой против шести вражеских истребителей. В одной из атак Войтаник, оказавшись в окружении нескольких истребителей противника, пошел в лобовую атаку. Гитлеровский летчик не выдержал, стал отворачивать в сторону, но было уже поздно. Самолеты столкнулись и развалились в воздухе. Войтаник при столкновении был выброшен из самолета через открытый колпак кабины на высоте 3500 м, сумел раскрыть парашют и благополучно приземлился. Таран вражеского самолета атакой в лоб вызвал замешательство в группе противника, и ведомые Войтаника, воспользовавшись этим, сбили еще три самолета.

Впечатляющий подвиг совершил летчик 273-го истребительного авиационного полка старший лейтенант В. Н. Сугак. Возвращаясь из разведки с тремя прикрывавшими его "яками", он был атакован в районе Калача четырьмя истребителями. В ходе завязавшегося боя к группе противника подошло подкрепление. Сразу несколько гитлеровцев атаковали самолет Сугака. Советский летчик принял бой и, расстреляв все снаряды, пошел на лобовой таран, в результате которого самолет противника был сбит. Сугак с ожогами лица и правой руки сумел на высоте 300 м выброситься из горящей машины и благополучно приземлиться на парашюте в расположении своих войск. Таран Сугака придал силы прикрывавшим его летчикам, и ведущий второй пары лейтенант Новожилов сбил еще два "мессершмитта".

В воздушных боях на дальних подступах к Сталинграду отличился командир звена 183-го истребительного авиационного полка старший лейтенант М. Д. Баранов. Ежедневно он совершал но 4-6 боевых вылетов на прикрытие переправ через Дон и боевых порядков подразделений, сопровождение штурмовиков к намеченным целям, разведку войск противника. В одном из вылетов его звено обнаружило на вражеском аэродроме большое скопление самолетов. Атаковав этот аэродром, истребители уничтожили семь вражеских машин. После возвращения из разведки Баранов доложил командованию результаты налета и предложил направить на аэродром штурмовиков, а затем сам повел их к цели. Во время второго удара он лично уничтожил два зенитных орудия и три самолета, а четвертый был сбит им в воздухе.

6 августа при сопровождении группы штурмовиков 226-й штурмовой авиационной дивизии Баранов сбил четыре и подбил один самолет противника. Сначала он со своим звеном вступил в бой с подошедшей к штурмовикам четверкой "мессершмиттов" и с первой же атаки сбил вражеский истребитель. Другого уничтожил ведущий второй пары самолетов старший лейтенант А. С. Юдин. Затем, уйдя умелым маневром от атаковавшего противника, Баранов подбил второй "мессершмитт", после чего атаковал семерку бомбардировщиков Ю-87, направлявшуюся под прикрытием пяти Ме-109 бомбить боевые порядки 64-й армии. Подбив "юнкерс", он вынудил его произвести посадку. Выйдя из этого боя, Баранов увидел, что пять истребителей противника преследуют поврежденный советский штурмовик. Бесстрашный летчик устремился на них, сбил преследователя и пошел в атаку на второго, но обнаружил, что кончились боеприпасы. Тогда Баранов, не прерывая атаки, пошел на таран. Ударом правой плоскости но стабилизатору самолета противника он сбил Ме-109, а сам выбросился из потерявшего управление истребителя и приземлился с парашютом на нейтральной полосе под прикрытием пары Як-1, ведомой младшим лейтенантом И. Я. Сержантовым. После этого боя на лицевом счету Баранова стало 24 сбитых самолета в воздушных боях и 6 уничтоженных на аэродромах. 12 августа 1942 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

Отвагу и мужество при выполнении боевой задачи проявила 4 августа пятерка летчиков-штурмовиков 504-го штурмового полка, ведомая командиром эскадрильи старшим лейтенантом И. И. Пстыго. Ей предстояло но вызову с командного пункта армии разведать обстановку в южном направлении от Сталинграда и атаковать танки противника с мотопехотой, развивавшие наступление в направлении Абганерово. Штурмовики в сложнейшей воздушной обстановке действовали очень смело и самоотверженно. Оставленная при перелете линии фронта прикрывавшими истребителями, вступившими в воздушный бой, пятерка Пстыго прорвалась в район разведки, выявила обстановку и нанесла бомбово-штурмовой удар но колоннам врага. Тяжело досталось выполнение этой задачи. Все пять Ил-2 были серьезно повреждены в воздушном бою с истребителями противника, двое летчиков погибли при отражении атак, а лейтенантам А. И. Бородину, В. К. Батракову и старшему лейтенанту Пстыго удалось с боем выйти на свою территорию и посадить машины.

Героический подвиг совершил 7 августа ведущий группы штурмовиков командир 622-го штурмового авиационного полка майор В. В. Землянский. Во время атаки вражеских танков, прорывавшихся с юга к внешнему оборонительному обводу Сталинграда, его самолет был подбит огнем зенитной артиллерии. Мотор штурмовика загорелся, нарушилось управление. И тогда Землянский, подав но радио команду своему заместителю возглавить группу, со словами "Прощайте, товарищи! Умираю за Родину! Смерть немецким оккупантам!" направил горящую машину на скопление вражеских танков. За совершенный подвиг майору Землянскому было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза, а после войны одна из улиц Волгограда названа его именем.

Через три дня подвиг коммуниста В. В. Землянского повторил молодой пилот 673-го штурмового авиационного полка комсомолец старший сержант В. А. Рогальский, только что прибывший на фронт. На комсомольском собрании, состоявшемся накануне, он взял обязательство вылетать только с полной бомбовой нагрузкой и атаковывать противника с наибольшей эффективностью, а в случае встречи с вражескими истребителями не уходить от них, а вступать в бой и побеждать. Вскоре Рогальский уже выполнял свой первый боевой полет в район реки Малая Тингута. При заходе на цель от попадания зенитного снаряда самолет охватило пламя. И тогда Рогальский сделал горку для набора высоты, высмотрел наибольшее скопление автомашин и танков противника, направив на них горящий штурмовик. Летевшие с Рогальским летчики сообщили при возвращении с боевого задания, что они видели на месте падения самолета взрывы и несколько горящих немецких автомашин и танков. Подвиг старшего сержанта В. А. Рогальского увековечен на панораме "Сталинградская битва" в Волгоградском государственном музее.

На самолете ЛаГГ-3 таранил врага молодой летчик 156-го истребительного авиационного полка комсомолец сержант Г. В. Васюта. Когда его машина была подбита огнем вражеской зенитки, он предпочел плену смерть и направил загоревшийся истребитель на скопление вражеских солдат, уничтожив до 15 гитлеровцев. 19 августа такой же подвиг при атаке вражеской переправы через Дон повторил командир звена 622-го штурмового авиационного полка старший лейтенант М. А. Пресняков, а у населенного пункта Нижний Акатов 22 августа совершил наземный таран летчик 688-го штурмового авиационного полка младший лейтенант И. С. Богачев.

Инициативно и самоотверженно, с сознанием личной ответственности за разгром наступавшего врага действовали в августовских боях экипажи 270-й бомбардировочной авиационной дивизии, возглавляемые четырежды орденоносцем, участником воздушных боев с японскими самураями на реке Халхин-Гол полковником С. А. Егоровым. Стремясь нанести противнику как можно больше потерь, авиаторы развернули массовое движение за повышение бомбовой нагрузки самолетов. Установленную для бомбардировщика Пе-2 нагрузку 800 кг экипажи стали превышать на 100-200 кг. Первым взлетел с бомбовой нагрузкой 1000 кг экипаж 275-го бомбардировочного полка в составе старших сержантов Т. Л. Макеева, В. В. Алексеенко и сержанта И. И. Новака. Их примеру последовали другие экипажи, в том числе и те, которые летали на самолетах Су-2.

В 52-м и 135-м бомбардировочных авиационных полках началось движение за эффективность атак, для чего экипажи стали делать но нескольку заходов на каждую цель. В 10-м гвардейском бомбардировочном авиационном полку возникло соревнование под девизом "Ни одного возвращения без выполнения задачи!". Начало соревнованию положил экипаж В. Л. Фефелова. В одном из ночных боевых вылетов на его бомбардировщике отказал мотор. В этой ситуации полагалось немедленно освобождаться от бомб и возвращаться на аэродром вылета или на ближайший запасный аэродром. Но Фефелов решил идти к цели на одном моторе. В результате точного удара бомбардировщика в районе цели возникло несколько очагов пожара.

В ночь на 23 августа не свернул с курса экипаж лейтенанта П. А. Бочина, когда на маршруте встретилась низкая облачность, не позволявшая сбрасывать бомбы из-за опасности поразить свой самолет. Но по результатам этого полета должны были действовать в течение ночи остальные бомбардировщики, и Бочин вошел в облака. В районе цели облачность оказалась более высокой. Экипаж успешно отбомбился и сообщил об этом на командный пункт. Полеты были продолжены, полк полностью выполнил боевую задачу.

Настойчивость и неутомимость в полетах на выполнение боевых заданий проявлял экипаж заместителя командира эскадрильи дважды орденоносца старшего лейтенанта В. С. Ефремова. Уроженец Сталинграда, получивший путевку в небо в местном аэроклубе, Ефремов не знал устали в борьбе с наступавшими на его родной город гитлеровцами. Он выполнял но 2-3 боевых вылета в ночь, бомбил эшелоны, переправы через водные преграды, скопления войск в населенных пунктах, склады боеприпасов и горючего для танков. В одном из номеров армейской газеты "Сталинский воин" ему была посвящена статья, начинавшаяся многозначительным эпиграфом, характеризующим его боевую деятельность в этот период: "Там, где в огне металл умирал, он проходил живой". Дважды сталинградцем звали его товарищи. 2 августа 1942 г. Ефремов приказом командующего 8-й воздушной армией "за образцовое выполнение заданий командования но уничтожению живой силы и техники фашистов и проявленные при этом мужество и героизм" был награжден именными наручными часами.

До 8 августа своими основными силами 8-я воздушная армия обеспечивала боевые действия войск Юго-Восточного фронта, где 4-я танковая армия гитлеровцев наносила главный удар на Сталинград, а авиация противника совершала до 600-800 самолето-пролетов в день. Из-за повышения интенсивности действий вражеской авиации на этот район была перенацелена и единственная и районе Сталинграда 102-я истребительная авиационная дивизия ПВО, которой командовал Герой Советского Союза полковник И. И. Красноюрченко (со второй половины октября полковник И. Г. Пунтус). Оперативно дивизия была подчинена командующему 8-й воздушной армией и усилена двумя истребительными полками 220-й истребительной авиационной дивизии подполковника А. В. Утина.

В создавшихся условиях воздушная армия ежесуточно производила до 300-350 самолето-вылетов днем и до 100-150 вылетов ночью, доведя среднее напряжение на каждый исправный самолет до 3-3,5 вылета. Ежедневно происходило но 10-15 воздушных боев, в каждом из которых с обеих сторон одновременно участвовало до 50 самолетов. В результате напряженных и решительных действий войск Юго-Восточного фронта и нанесения 64-й армией при поддержке 8-й воздушной армии контрудара наступление вражеской 4-й танковой армии было приостановлено на рубеже Аксая в 5-10 км от внешнего оборонительного обвода и в 60-70 км от Сталинграда.

Тревожнее была обстановка на левом крыле Сталинградского фронта. Сосредоточив здесь свыше 300 танков и две пехотные дивизии, противник к исходу 9 августа вышел к Дону на участке Каменский, Калач, Рычковский, оттеснив соединения 62-й армии на восточный берег и окружив четыре ее дивизии юго-западнее Калача. Создалась новая опасность прорыва войск противника к Сталинграду, и 8-й воздушной армии опять пришлось перенацеливать свои силы с Юго-Восточного фронта на левое крыло Сталинградского фронта. Основные усилия сосредоточивались на отражении налетов бомбардировочной авиации противника, противодействии продвижению его танков и мотопехоты, доставке окруженным частям 62-й армии боеприпасов, продовольствия и медикаментов, оказании содействия ее частям при выходе из окружения. Для выполнения этих задач требовались значительные силы, а самолетный парк армии существенно сократился. В ходе напряженных боевых действий самолеты выходили из строя. Нужны были стационарные армейские мастерские, но они не закончили перебазирования. Ремонт поврежденных машин могли осуществлять только полевые авиаремонтные мастерские (ПАРМ), которые при самом высоком напряжении восстанавливали в сутки не более 20-25 самолетов, что не компенсировало общих потерь.

Стали возникать затруднения и в организации боевых вылетов. Район базирования воздушной армии в междуречье Волги и Дона сократился до таких размеров, что возникла реальная угроза захвата аэродромов наземными частями противника.

Возникшая таким образом необходимость перебазирования из этого района не застала врасплох. Вопросы предстоящего аэродромного маневра армии в связи с вторжением вражеских войск в пределы Сталинградской области рассматривались еще в начале июля 1942 г. Для выяснения на месте возможностей размещения и материально-технического обеспечения авиации под Сталинградом прибыла оперативная группа во главе с армейским комиссаром 2 ранга П. С. Степановым. Вопрос этот обсуждался на Военном совете Сталинградского фронта, где было принято постановление о приведении в готовность полевых аэродромов, строившихся в междуречье Волги и Дона, а также на левом берегу Волги. Строительство планировалось завершить не позднее 20 августа. Большую помощь в этом оказывали Сталинградский обком ВКП(б) и облисполком, Совет Народных Комиссаров Калмыцкой АССР.

На восточном берегу Волги 19 аэродромов обязался подготовить для частей 8-й воздушной армии командующий ВВС Сталинградского военного округа генерал-майор авиации И. П. Антошин. К работам привлекалось 7000 человек местного населения, 2700 подвод, 26 тракторов и другая техника из ресурсов местных властей. 250 автомобилей для использования в строительстве было передано из фронтовых автомобильных батальонов. В распоряжение армии было также выделено 215 т автобензина, 210 т лигроина, 150 т керосина и 60 т дизельного топлива. но решению Военного совета ВВС Советской Армии из 4-й воздушной армии передавалась часть складов боеприпасов, а также емкости на 2900 т авиационного бензина для обеспечения боевых действий воздушной армии из нового района базирования{12}.

В первых числах августа на ряде строившихся аэродромов основные работы были завершены, и большинство частей 8-й воздушной армии совершили перелет на заволжские аэродромы. Задерживалось перебазирование только ряда наиболее боеспособных полков в связи с крайне тяжелым положением войск 62-й армии, которые в ходе отражения наступления противника западнее Калача были рассечены, а южная их часть оказалась в окружении. Для поддержки боевых действий этих войск требовалось срочно нанести массированные и сосредоточенные удары с воздуха. Но в частях воздушной армии не было для этого необходимых сил. Поэтому командующий вынужден был принять смелое решение. Он объединил все экипажи исправных однотипных самолетов в сводные группы, временно подчинив каждую из них одному из наиболее опытных командиров. Было создано несколько таких групп штурмовиков и бомбардировщиков. Днем 9 августа они нанесли но войскам противника четыре сосредоточенных удара. 51 бомбардировщик, 74 штурмовика и 231 истребитель сумели уничтожить и повредить около 50 танков противника, свыше 160 автомашин с войсками и грузами. В районах ударов было создано более 60 пожаров. Помимо бомбардировок авиация доставляла но воздуху окруженным войскам 62-й армии снаряды, мины, ручные гранаты и патроны к стрелковому оружию, сбрасывая их в специальной таре с самолетов По-2 или осуществляя посадку на площадках, обозначенных кострами.

Накануне нанесения массированных ударов но противнику окруженные войска были оповещены об этом методом сбрасывания с воздуха специальных вымпелов, где имелась информация об обстановке и боевое распоряжение на совместные действия. Других средств связи с окруженными войсками не было. Да и с помощью авиации это удалось осуществить с трудом. Район окружения был блокирован большими силами вражеских истребителей, и прорваться сквозь их заслон могли только наиболее опытные и специально подготовленные летчики-истребители. Такие летчики нашлись в 273-м истребительном авиационном полку. но указанию командующего из числа добровольцев были отобраны две пары: старший лейтенант А. М. Решетов с лейтенантом М. А. Махаловым и старший лейтенант П. А. Сальников с сержантом В. А. Гавриковым. Каждой паре было вручено но одинаковому вымпелу для большей надежности доставки но назначению. Разведчиков прикрывала пятерка Як-1 515-го и четверка ЛаГГ-3 440-го истребительных авиационных полков. Прорвавшись с боями сквозь истребительные заслоны противника, обе пары разыскали войска, действовавшие в окружении, и своевременно доставили им боевые документы. Снабженные но воздуху боеприпасами и продовольствием и поддержанные ударами сводных групп штурмовиков и бомбардировщиков, войска 62-й армии прорвали кольцо окружения противника, переправились на левый берег Дона и заняли рубеж на внешнем оборонительном обводе Сталинграда.

Тяжелым испытанием стал этот период для штабов соединений и частей воздушной армии. Частая смена аэродромов базирования, большие потери личного состава, быстрые и резкие изменения наземной и воздушной обстановки, большое разнообразие целей, подлежащих поражению днем и ночью, внезапные переносы усилий непомерно затрудняли организацию боевых действий и руководство ими. Оперативный отдел штаба воздушной армии, возглавляемый полковником А. Р. Перминовым, работал практически круглые сутки. Офицеры отдела подполковник Я. А. Факов, помощники начальника отдела майоры К. Н. Матусевич, М. В. Афанасьев, П. В. Рысин, Т. И. Губа и И. Г. Павлов обеспечивали своевременную обработку результатов боевых вылетов, поступавших два раза в сутки, и кропотливо готовили данные командованию для постановки авиачастям новых задач.

С большим напряжением работала штурманская служба под руководством подполковника И. П. Михайленко. После его ухода в Главную инспекцию ВВС службу возглавил полковник И. П. Селиванов, удостоенный звания Героя Советского Союза в 1939 г. за успешное выполнение заданий но оказанию интернациональной помощи китайскому народу в борьбе против японских захватчиков. При его активном участии производились расчеты для определения средств поражения, осуществлялся выбор наиболее рациональных маршрутов полетов, обеспечивавших взаимодействие авиачастей в воздухе, достигались внезапность, точность и своевременность выхода экипажей и групп к целям, летный состав своевременно обеспечивался топографическими картами. Все это требовало огромных усилий и оперативности в работе, а возможности штурманской службы были ограниченны.