Текст книги "Чёрный волк «Фантом»"

Автор книги: Азат Галлямшин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Азат Галлямшин
Чёрный волк "Фантом"

ПРОЛОГ

Владимир подошёл к Антону. Он же по-прежнему сидел на полу и был шокирован.

– Вставай, Антон, – Владимир протянул руку.

– Как? – только и смог спросить Антон. – Это же Ян. Он был, – Антон призадумался, – мне как братом. Почему он хотел моей смерти?

– Думаю, мы у него это не сможем спросить. Хотя, – Владимир уловил тихий звук трансформации тела.

– Что? – Антон удивился, когда увидел шевеление тела Яна.

– Это уже интересно, – Владимир поднял на ноги Антона и взял в руки автомат. Перезарядил автомат и выпустил весь рожок в голову Яна. Тот упорно продолжал трансформироваться.

– Не надо, он же мне друг, – Антон был в шоке.

– Не друг он. Не сейчас. Очнись уже. Я не смогу тебя все время защищать, пока ты тут шокирован, а твой друг пытается тебя убить, – Владимир нанёс две лёгкие пощёчины Антону. Тому полегчало.

Ян начал интенсивную трансформацию своего тела. Броня, что его так хорошо защищала, начала расходится по швам и отлетать. Одежда также рвалась из-за роста мышечной массы. На коже вырастал грубый волосяной покров, больше похожий на шерсть животного. Кожа вместе с шерстью, приобретал серо-коричневый окрас. Лицо начало вытягиваться и становится похоже на волчью морду. Ян становился волколаком или, проще говоря, оборотнем. Оборотень встал в полный рост. Владимир присвистнул. Рост составлял два с половиной метра. А оскал внушал страх. Таких больших клыков позавидовала бы и акула.

– Я думал, оборотень только в сказках существует и в фильмах. Потрясающий он. Вот бы питомца такого завести, – Владимир восхищался перевоплощением Яна, но параллельно обдумывал план победы.

– Не думаю, что он захочет быть твоей собачкой, – Антон сжал автомат и был наготове.

– Серебра ещё нет с собой, – Владимир поник головой. – Подожди пару секунд. Сейчас оборотень зарычит в эпичной позе.

– Думаешь? – Антон посмотрел на Владимира серьёзным видом. В этот момент оборотень зарычал, встав на обе лапы. Рык был очень мощным.

– Эпично?

– Эпично, – Антона это очень удивило. Будто для кадра фильма оборотень так эпично зарычал.

– Может серебряную цепочку в пистолет зарядить? – Владимир был в настроение и в ударе, что от этого оптимизма Антону было некомфортно. Не каждый же день увидишь живого оборотня. Чудище из детской фантазии кинематографа.

– Это не поможет, – Антон проверил автомат на боевую пригодность и показал Владимиру, – вот это поможет.

– Давай проверим? – Владимир пошёл в атаку.

Надо было забрать Владимиру клинок. Он благополучно торчал из плеча. Оборотень пытался его вытащить, но из-за когтей, он просто не мог схватиться за рукоять. Владимир решил помочь ему в этой проблеме. Выпустив две пули в грудь оборотню, Владимир в прыжке запрыгнул на Яна. Нанёс коленом в челюсть и схватился за клинок. Вытащить ему не посчастливилось самому. Оборотень оказался проворнее. Он схватил Владимира за талию и швырнул от себя к стене. Владимир крепко держал рукоять клинка и соответственно при швырянии, лезвие клинка распорола все то, что мешало ему на пути. Оборотень взвыл от боли. Владимир ударился об стену. К его сожалению, его насадили на штырь. Большую часть урона на себя принял бронежилет, а вот от проникающего урона бронежилет не спас. Владимир оттолкнулся от стены и упал на пол.

Надо что-то делать. Антон побежал на оборотня. На бегу разряжая весь рожок. Оборотень отшатнулся, что дало преимущество Антону. Он проскользнул между лап оборотня, выхватил дробовик из кобуры и высадил магниевую дробь в спину Яна. Спина оборотня вспыхнула мгновенно. Он взвёлся. Начал разрушать все на своём пути. Проломил стену. За стеной оказался лифт. Оборотень пытался сбить пламя, но магний полыхал, как новогодняя ёлка. Не удивительно. Изобретение сделал Эдик, который всегда пытался усовершенствовать тот или иной прибор. И эти патроны показали свою мощь.

Владимир оклемался от удара. Его спина зажила не так быстро, как хотелось, но выбирать не пришлось. Он встал на ноги. Клинок засунул в ножны и побежал на оборотня. Владимир проскользнул между лап оборотня, выхватывая клинок из ножен, и рассёк спину. Едко-зелёная кровь хлынула в разные стороны. Владимир увидел то, отчего он невольно вздрогнул. Рана, оставленная клинком начала мгновенно затягиваться. Ян завыл и мощным ударом повалил Владимира на пол. Как горилла, он начал наносить удары сверху вниз. Уходя от ударов, Владимир кувырком ушёл в сторону и нанёс удар с ноги в челюсть. Оборотень попытался схватить его, но он выхватил нож и вонзил в лапу. Лезвие ножа проходила через шкуру очень тяжело, и Владимир надавил второй рукой, и лезвие ножа ушла полностью. Едко-зелёная кровь брызнула на лицо и стала прожигать кожу. Лицо буквально начало дымиться. Владимир пытался смахнуть жидкость с лица и, в конце концов, он окунул голову в стеклянный резервуар с водой. При контакте с водой кровь монстра нейтрализовалась. Владимир развернулся и получил удар плечом от Яна. Спиной разбил резервуар и сильно ударился головой об стену. Антон сделал меткий выстрел в висок монстру. Затишье. Оборотень стоял без движения.

Владимир помнил о заложенном заряде, и что до его взрыва оставалось меньше пяти минут. Набрав немного сил, он вскочил на ноги, но еле удержался на них. Антон помог ему устоять на ногах.

– Нам надо выбираться, – предложил Владимир и указал в сторону лифта.

– Полностью с тобой согласен, – ответил взаимностью Антон.

Но только они направились в сторону лифта, как задрожали все стеклянные предметы и по лужам поползли волны. Оборотень рычал по-особенному. Рык переходил в высокие частоты, и у Антона и Владимира закладывало уши. Ян регенерировал. Настала тишина. Ещё пару минут, и монстр начнёт кромсать все живое вокруг. До лифта слишком далеко. Не успеть. Владимир искал и обдумывал все комбинации по спасению его и боевого товарища. А вот Антон не мог оторвать глаз от происходящего. Гипноз. Владимир не редко наблюдал такие сеансы по телевизору. В природе хищники гипнотизировали жертву, а затем нападали на неё. И из этого обычно выходило очень жуткое зрелище.

Обойдя Антона спереди, Владимир пару раз щёлкнул перед глазами. Ноль реакции. Гипноз оказался сильнее, чем мог подумать он. Не говоря ни слова, хоть Антон и не услышит их, Владимир сильно ударил с ноги ему в грудь. Антона отбросила так сильно, что он долетел до лифта. Владимир сделал меткий выстрел по кнопке лифта. Лифт открылся вовремя. Антон влетел в него и с грохотом ударился о стенку.

ГЛАВА 1
"Повестка"

Красное солнце лениво выползало из-за горизонта и заливало утренней зарей небосвод. Свежий прохладный ветер гулял по пустым улицам, с которых изредка доносились скрежеты автомобильных колёс. Цветы стремились повернуться к солнцу и постепенно раскрывались, придавая серому городу новые краски. В конце июня за последние дождливые дни выдалось первое утро, которое началось без дождя и тумана. Всё ещё мокрый после дождя асфальт источал запахи испарений.

По улице шёл юноша. Обычная серая толстовка, джинсы, которые были на самом пике моды, и кеды. Лицо прикрывал капюшон. Юноша шагал, не спеша, и любовался утренней зарей. Как вдруг из подворотни навстречу вышли два человека. Один из них был высок, почти два метра ростом, и явно гордился мышечной массой. А вот второй, наоборот, низенький, худой, зато нос задирал выше головы. Оба одеты в спортивные костюмы чёрного цвета. Типичные гопники. Двухметровый мужик вышел прямо на юношу и остановился. Его взгляд пожирал юношу с ног до головы, и это не сулило ничего хорошего.

– Слышь, уважаемый, – начал низкий. Несмотря на свой рост, этот коротышка выглядел уверено.

– Мы тебе говорим, – поддержал амбал, видя, что юноша не обращает на них внимание.

– Слушаю вас, господа, – внимательно посмотрел на них юноша. Он не чувствовал от них реальной угрозы. Обычная ситуация в городе, когда тебя прессуют и отбирают ценные вещи. Юноша видел это неоднократно и был знаком с данным мероприятием.

– Извините, уважаемый, но нам бы огоньку, – старался вежливо попросить худой.

– Прошу прощения, но я не курю, – честно ответил юноша.

– Ну, а позвонить? – быстро спросил двухметровый.

– Телефон есть, но вот беда: на сим-карте баланс нулевой.

– Так мы, это, свою вставим, – схватился мелкий.

– Вот, пожалуйста, – юноша достал из джинсового кармана мобильный телефон и протянул им.

– Интеллигент? – спросил худой, вставляя сим-карту в сотовый телефон.

– Нет, – быстро ответил юноша.

– Ты же не против, если мы телефон себе оставим? – грозно спросил худощавый и для усиления своих слов достал нож-бабочку.

– Он стоит полторы тысячи. И стоит из-за такой мелочи здоровье калечить? – парировал юноша, стоя также спокойно и безмятежно.

– Он нам угрожает, – злорадно улыбнулся громила.

– Нет. Но вы призадумайтесь, – юноша взглянул на наручные часы, – одна минута у вас, и я забираю телефон.

– Одна минута. Ха, – худой принял позу атаки и замахнулся.

Не успел худощавый нанести удар ножом, как встречный быстрый удар в солнечное сплетение заставил его отшатнуться на пару шагов назад. Здоровяк не стразу понял, что произошло, и поплатился за это. Два точных удара в печень, в селезёнку и апперкотом в нижнюю челюсть, и здоровяк рухнул на землю. Худой от греха подальше отбежал на безопасное расстояние, но перед этим выкинул телефон в юношу. Юноша взглянул на труса и, махнув рукой жестом "До свидания", ушёл прочь.

Из кустов выбежал третий. Застёгивая ремень, он направился к худому.

– Вы вообще, что ли на голову больные? – зловеще спросил он.

– Ты о чём? – опасаясь собственного ответа, спросил худой.

– Ты знаешь, кто это? Знаешь, а? Ты – кусок дерьма, – мужчина схватил худого за шкирку и приподнял.

– Нет…

– Идиоты, – заорал на них мужчина, – у него батя служит в ФСБ! Это хорошо, что он вам навалял, а не вы ему. Сидели бы сейчас в коморке и дожидались бы участи. Хватить нюни пускать, пошли отсюда. А то, мало ли что.

– Поздняк метаться, мусора подъехали, – с грустью произнёс худой.

– А их кто сюда вызвал? – в недоумение спросил мужчина.

– Бабка с пятого этажа, – амбал показал в сторону пятиэтажки, где сразу в одном из окон закрылась штора.

– Говорите правду, ибо если этот пацанчик расскажет своему бате, а он расскажет, то нас долго будут мучить в камере, – кратко изложил мужик.

– Да не парься ты, что первый раз что ли с мусорами общаемся? – заверил амбал.

К троим подъехала "буханка", и из неё вышло два милиционера. Один наперевес с автоматом остался возле машины, второй направился к гопникам.

– Снова вы, – милиционер подправил фуражку, – в принципе я не удивлён ничуть.

– Да, начальник, – начал худой, – просто старой даме не спится, вот она и решила себя развлечь.

– Дорогое развлечение, – прищурился милиционер и добавил, – жалоба поступила на то, что вы пытались ограбить мальчишку. Описание этого паренька живо. – С грозным видом достал протокол для заполнения.

– Ладно, ладно, начальник, – замельтешил худой, – парень обычный. Рост – чуть выше меня сантиметров на десять…

– Ты ещё и сантиметры знаешь? – усмехнулся начальник.

– Как-никак шесть классов закончил. Так на чём я остановился? Ах, да. Примерно сто семьдесят пять сантиметров роста, спортивного телосложения, брюнет. Шрамов или наколок не видно было. И у него глаза ярко-голубые. Лет на шестнадцать выглядит. В чём одет был, рассказывать?

– Нет. Мне уже достаточно будет и этих слов. Всем стоять и не двигаться. Я сейчас…

Милиционер подошёл к машине, где ждал его напарник. Недовольно фыркнув, осмотрел место и произнёс:

– Дело дрянь.

– Что? Все так плохо? О чём ты? – спросил напарник.

– Товарищи гопники нарвались на Невского… – со вздохом ответил первый.

– Александра Анатольевича?

– Тут ты ошибся. Нет, не на него, а на сына. Владимира.

– Ты уверен? Может, просто схож был, – предположил напарник, – мало ли. Может, описание схожее.

– Город небольшой. И мальчишек с ярко-голубыми глазами можно на пальцах пересчитать.

– Всего один на весь город, – мрачно поник головой напарник и проверил автомат на боевую готовность.

– Ладно, берём их, и до выяснения, – с бодростью сказал первый.

– Ей вы, товарищи гопники, а ну-ка все в клетку марш, да по цепочке, – скомандовал второй напарник и направил на гопников автомат, даже в знак серьёзности передёрнул затвор.

* * *

Владимир шёл по улице. По той самой улице, где прошло его детство. Одноэтажные дома протянулись вдоль улицы, где каждый дом имел свой участок, огороженный забором. Изредка слышались собачий лай и ярко-негативные окрики соседей. Никому не хотелось зря рано вставать, хоть и был понедельник. Лето на дворе, и у большинства жителей этой улицы был отпуск в самом разгаре. Эта улица славилась тишиной, чистотой и миролюбием. Хотя стала такой по сравнению с остальным городом недавно. Двенадцать лет назад на эту улицу переехала одна семья. Отец семьи работал в органах ФСБ, мать же – учителем в начальных классах. Был у них ещё и сын. В то время ему было около шести лет. Этот мальчик отличался от своих сверстников много чем. Если не считать его милое лицо, ярко-голубые глаза и чёрные волосы, как сажа, он отличался тем, что слыл слишком сообразительным для своих лет и физически выносливым. Такими характеристиками, заключающими в себе ум и силу, мог похвастаться далеко не каждый. Но, несмотря на подобные данные, родители делали все, что было в их силах, для воспитания сына.

Владимир подошёл к дому с номером 54 и осторожно открыл калитку. Прошёл пару шагов, как на него одним большим прыжком напал белоснежный здоровый пёс породы алабай. Пёс повалил мальчишку на землю, как какую-нибудь шавку, и оголил оскал. Владимир понимал, что одно неверное движение, и он умрёт мучительной смертью. Оба смотрели друг другу в глаза. Пёс тихо рычал. После недолгих секунд Владимир ласково прошептал:

– Всю ночь, наверное, меня ждал? – пёс облизал лицо парню и как пропеллером замахал хвостом. – Йети, Йети, Йети. Может, поможешь встать мне? А то гляди, и не приду больше.

Пёс с печалью посмотрел на своего хозяина после неприятных слов. Владимир, естественно, заметил это, присел на земле и сильно обнял его могучую шею.

Пса они завели ещё пять лет назад по просьбе Владимира. Он всегда хотел собаку, но хотел маленькой породы, наподобие таксы. Отец только и ворчал, что для настоящих мужиков нужны не шавки, а настоящие звери. В семье с отцом редко кто спорил, так как переспорить его практически нельзя. Всегда найдётся обходное решение. И недолго думая, отец съездил к другу и привёз месячного белоснежного щенка. Щенка породы алабай он специально выбрал, так как считал эту породу одной из лучших для охраны и как друга. Немецкую овчарку он не рассматривал, очень ему хотелось здоровой и выносливой собаки. Как выяснилось позже, он брал Йети на охоту и запрягал его в сани в качестве лошади. А сам бежал на лыжах.

Отец выдрессировал пса так, что помимо основных приказов он мог выполнять и другие. Например, такие как: встанет солнце – разбуди, придёт сын с гулянок, обслюнявь его, и ещё самое любимое было – приготовить снаряжение для похода. Пёс сам всё складывал в коробку, предназначенную для похода, и когда всё уже готово, он лаял громко три раза. Йети мог спокойно зайти и в гараж, и домой, для него всегда были открыты специальные двери. Но перед тем, как зайти домой, он долго и упорно мылся под душем и сушился на коврике, а затем только заходил домой. На цепь его никогда не сажали, но и двор он никогда не покидал без приказа.

Владимир ещё раз погладил по голове пса и пошёл в сторону дома. Йети пролаял три раза и с радостью вперёд хозяина занял крыльцо дома. Владимир тяжело вздохнул, но ничего поделать не мог. Пёс беспрекословно слушался лишь отца.

– Спасибо, Йети, ещё другом называешься. Вот назло тебе заведу другую собаку и потом посмотрим, кого тебе, когда тебя предают, – Владимир сказал с иронией, но пёс понял все буквально и показал свой оскал.

Владимир зашёл домой, разулся и хотел тихо пройти в свою комнату. Хотя он знал, что Йети подставил его конкретно, но шанс ещё оставался. Как оказалось, шанса и в помине не было. Отец с матерью завтракали на кухне.

– Доброе утро, сынок, – первой поприветствовала мама, – ты, наверное, голоден?

– Честно сказать, – Владимир сделал дружелюбное лицо, – очень.

– Владимир, – спокойно произнёс отец, – мне звонили из милиции.

– Пап, я честно не хотел нарываться. Они сами начали.

– К твоему счастью там сказали то же самое. Хулиганы не первый раз промышляют гоп-стопом. Хотя, поделом им. Ты никому ничего не сломал?

– Нет, пап. Ты же знаешь меня, – Владимир старался говорить спокойно.

За последние десять месяцев отец вытаскивал сына из милиции семь раз, и все из-за драк. Его терпение подходило к концу, и Владимир понимал это и старался, как минимум драться в полсилы. Но судьба его, видимо, очень сильно любит и даёт всё новые испытания.

– Ты не забыл, что тебя ждёт послезавтра? – серьёзно спросил отец.

– Конечно, пап. Любой парень в этом возрасте знает, что его ждёт армия.

– Любимый, может сначала надо было сыну университет закончить? А затем только в армию? «До 27 лет успеет», – спросила мама и улыбнулась сыну.

– Снова всё сначала? – отец нахмурился и грозно посмотрел на жену. – Мы это обсуждали. Пусть долг Родине отдаст, а затем и образование получит. А то в институте вдруг хиленьким станет.

– Не стану, – прошептал Владимир.

– Сынок, лучше садись кушать. Отец всегда по утрам вне настроения. Тебя не побили? – мама взглянула на сына внимательно и, убедившись в целостности лица, улыбнулась и жестом пригласила за стол.

– Когда я ем, я глух и нем, – глава семьи всегда говорил эту фразу перед трапезой. Он не любил разговоры за едой.

Закончив с трапезой, все встали из-за стола и отправились по своим делам. Мама одёрнула сына и вручила ему кастрюлю с едой для Йети. Владимир без лишних слов взял в руки кастрюлю и вышел во двор. Мама застала мужа в гостиной за просмотром новостей.

– Тебе не кажется, что ты слишком строг с сыном? – спросила она и в силу своего разговора выключила телевизор.

– Лучше я буду с ним строг, чем кто-то будет пользоваться его добротой, – жёстко ответил глава семейства.

– Снова ты за старое, – мама глубоко вздохнула, – ты ему детство почти всё испортил. Все эти тренировки, стрельба из разного оружия, а ещё эти научные подходы для обширного сознания…

– Психология. Просто психология, – отец знал, куда всё клонится.

– Зачем ему это всё? Ты из него хочешь сделать суперсолдата? Пойми: он – твой сын, несмотря ни на что, – последнюю фразу она почти прошептала.

– Знаю, но он должен быть подготовлен ко всему.

– Он только к войне и подготовлен, – мать расплакалась и села на кресло.

– Тише, моя дорогая, тише, – отец присел рядом с ней и обнял её, – как из армии придёт, пусть сам выбирает дорогу в своё будущее.

– Ты всегда так говоришь, а на следующий день – всё по новой.

– Как отслужит, тогда пусть и выбирает себе дорогу. Это моё железно-бетонное слово. Нерушимо, – глава семейства крепко обнял жену.

Владимир вышел во двор с кастрюлей в руках. Его уже ждал довольный Йети и сильно вилял хвостом. Да так сильно, что можно было под таким напором небольшую лодку запустить по речке. Пёс через минуту сидел смирно возле своей миски и смотрел добрыми глазами на Владимира. Парень уже привык к этим строгим привычкам пса. Как-никак, отец его дрессировал сам и очень жёстко. Владимир аккуратно переложил содержимое из кастрюли в миску и присел рядом на небольшую скамейку. Года три назад отец специально смастерил скамейку для посиделок возле Йети. Это очень сильно снимало стресс и помогало быть наедине. Он всегда считал, что собаки берут все негативные эмоции на себя.

Йети ждал, когда Владимир разрешит ему приступить к трапезе, и косо смотрел на парня грустными глазами. Владимир задумался о своём и, когда вышел из череды мыслей, виновато посмотрел на пса.

– Йети, еда! – скомандовал Владимир, так как под другие приказы и просто слова пёс вообще ничего не ел и, тем более, из чужих рук. – Это хорошо, что ты только по команде ешь, а то два года назад почти всех собак перетравили. А ты – молодец, не повёлся.

Владимир вспомнил то лето, когда почти две недели практически все псы, начиная от бродячих собак и заканчивая домашними, болели бешенством и бросались на всех подряд. Многие говорили, что эту болезнь птицы с собой принесли, хотя отец сразу сказал, что собак специально травили. А вот зачем? Неизвестно.

День прошёл в хлопотах. Мать готовила стол к "Проводам", а отец весь день провёл в гараже, реконструируя новый вездеход для очередной охоты. Владимир полдня проспал беспробудным сном, а как проснулся, сразу начал помогать матери со столом.

– Волнуешься? – первой начала разговор мама.

– Не особо, – спокойно ответил сын. – Это всего лишь на два года, если не попаду на морской флот.

– Я уверена, что наш папа позаботился, чтобы ты попал куда надо, – последние слова она сказала более язвительно.

– Не всё так плохо, мам. После службы я могу поступить в любой университет. – Владимир достал нарезную доску, нож и начал нарезать варёное мясо для салата.

– А ты думал, на кого хочешь учиться?

– В экономике я слаб, политика меня не интересует. Думаю, на инженера. К примеру, мастером станков с ЧПУ или проектировщиком новых механизмов или роботов. – Владимир переложил нашинкованное мясо в кастрюлю и достал шмат сала.

– А почему ты не хочешь быть политиком? Я слышала, что в школе тебя все слушаются, и ты в классе староста.

– Слушаются, потому что я могу за себя постоять…

– С этим отец точно не прогадал, – мать тяжело вздохнула и продолжила нарезать лук.

– В политике все кругом врут и пытаются больше зажать денег. А мне не нравится врать без нужды, и мания к деньгам у меня практически отсутствует. Политика – явно не моё ремесло. Остаётся инженер.

– А военным? – мама спросила очень осторожно.

– Военным? Может быть, но после того, как я получу наслаждение от жизни. У меня же не будет личной жизни.

– У папы твоего есть же, – мама переложила лук в новую кастрюлю и взялась за морковь.

– Отец был военным не с юного возраста. Как помнится, он говорил, что стал военным в тридцать лет и в сорок – уже майором ФСБ. У него довольно много времени для личной жизни оставалось и времени для выбора своего пути. – Владимир сел на стул и принялся точить нож.

– Ты прав. Мы с ним встретились в 1980-ом году, и через четыре года появился ты. Радости не было предела, – мама засияла, как новогодняя ёлка.

– Вот видишь, всегда надо давать время человеку на обдумывание дальнейшего жизненного пути, а не гнать из-под палки, – Владимир призадумался, но не решился продолжить.

– Тебе не кажется, что ты слишком мудр для своего возраста?

– Правда? Мудрость не измеряется в красивых словах, сказанных вовремя.

– Правда. Это не комплимент ради галочки, а действительно комплимент от сердца, – мать подошла к сыну и обняла его. – Целых два года я тебя не увижу. Два года…

– Не правда, я же буду уходить в увольнение. Пока законом разрешено, и никто не отменял это, – Владимир пытался разрядить обстановку, но у него плохо получалось.

– Я люблю тебя, сынок, – мама ещё крепче обняла его.

К вечеру начали подтягиваться гости. В основном родственники, ещё трое друзей, и, конечно же, первая любовь Алиса. Светловолосая девушка с большими карими глазами, с талией, как у балерины, и очень стервозным характером. На лицо она была очень красива, и её нежная кожа придавала облику некий шарм. Владимир с ней познакомился совсем недавно, где-то полгода назад. Как и все подростки в таком возрасте, Владимир был без ума от неё. Но Алису мать недолюбливала и запрещала, чтоб та приходила в гости, и не зря. Владимир много раз замечал за Алисой коварный расчётливый взгляд и даже иногда боялся представить, на что она способна ради достижения своей цели. Но время шло, и Владимиру теперь от Алисы требовалось лишь физиологическое удовлетворение. Чем он охотно и пользовался, но для Алисы поддерживал иллюзию безоговорочной любви и преданности. Он никогда ей не изменял и считал это подлым. Встречаться с одной и спать с другой – на это для него табу. За собой он также замечал, что очень хорошо может манипулировать людьми, и иногда пользовался этим. Но никогда не испытывал свои манипуляторские способности на родителях и не собирался.

Целый вечер Владимиру говорили напутствия перед армией и то, что можно делать и чего нельзя. В основном речи толкал дядя Игорь, потому как больше всех тяпнул водки. Друзья же старались выглядеть приличными людьми и вообще к алкоголю не притронулись. Объяснение нашлось очень простое: они боялись отца Владимира. Хоть отец и был в отставке, но это не означало, что он не может упечь их всех за решётку. Даже Алиса, которая вся из себя кокетка и очень общительная, в этот вечер старалась казаться очень приличной девочкой.

Под конец вечера, ближе к одиннадцати Владимир с друзьями отправились отмечать "Проводы" на квартиру. Её предусмотрительно снял один из друзей. Он был довольно богатым, точнее – его родители. Его просто называли "Мажор", и он несколько не обижался. Мажор уже становился душой компании, балуя собственное тщеславие. Два других друга – близнецы, и их просто называли Чип и Дейл. Они хоть и похожи друг на друга как две капли воды, но характеры их кардинально отличались. Один был добросовестным и всё доводил до конца, а вот второй, одним словом, задира. Он всегда пытался кого-то задеть за чувства, но при этом совершенно не умел драться, и в основном, все дела приходилось решать либо брату, либо Владимиру, потому как Мажор был пацифистом. А теперь в их компанию влилась ещё и Алиса. Друзьям она сразу понравилась, настроившись на одну волну с парнями.

– Милости прошу к моему шалашу, – пригласил с пафосом Мажор, открывая дверь съёмной квартиры.

– Ух, ты, – удивилась Алиса, когда вошла в квартиру.

Квартира и вправду была большой. Дейл насчитал пять комнат, из которых три были большими. Примерно под сорок квадратных метров. Обставлено всё под европейский стиль. Мажор явно что-то скрывал от друзей: сильно уж это напоминало его собственный вкусовой стиль. Кожаная мебель молочного цвета, мягкий палас под ногами, в каждой комнате стояли большие телевизоры, которые мало кто мог позволить себе. Глянцевые обои в каждой комнате с разным рисунком, даже не обои, а фотообои. Если не считать, что есть потолок, то можно запросто представить себя в разных местах. Обои придавали комнатам полный реализм эффекта присутствия. В коридоре, к примеру, были обои в виде садового лабиринта. Три большие комнаты представляли собой три города: Рим, Париж и Сидней. Две

оставшиеся были менее пафосными, с различными узорами зеленного, голубого и белого цвета, чтоб голова не шла кругом. Как нетрудно догадаться, эти комнаты служили спальнями. Гостиная вообще сразила всех наповал: небольшой стеклянный стол посреди зала, а на столе – разные вкусности. На стенах висели картины великих художников, может быть, даже и подлинники.

Все прошли в гостиную и расселись по выбранным местам. Мажор скрылся на кухне, и через пару минут вошёл с бутылкой виски.

– Мой милый друг, мне для тебя ничего не жалко, – Мажор наполнил на треть стакан Владимира виски и поставил возле него кока-колу.

– А ты точно эту квартиру снял? – подозрительно спросил Чип.

– А что? Не похоже? – сделал удивлённое лицо Мажор и подошёл к Чипу, чтобы наполнить его стакан.

– Наверное, очень дорого тебе это всё обошлось, – с завистью прошептал Дейл.

– Не беспокойся, вам скидываться не обязательно, – успокоил всех Мажор и, когда всех обошёл с бутыльком, сел на своё место.

– Ну и хорошо. У меня всё равно денег нет, – отрезал Дейл и потянулся за колой к брату.

– А если честно, сколько мы должны? – спросил Владимир.

– Ты что, братишка, это же всё от чистого сердца. Да к тому же я у вас никогда ничего и не брал…

– Повезло нам с другом, – усмехнулся Дейл и тут же получил подзатыльник от брата.

– У нас сегодня праздник, хоть и не оптимистического характера. Мы через пять часов провожаем своего старого друга в армию, – взял инициативу на себя Чип и начал первым говорить тост. – Я тебя хорошо знаю ещё с садика и всегда тобой восхищался. Тут без подковырки. Тебя, помню, в детстве обижали, и если бы не я с братишкой, то тебя бы дальше обижали…

– Ну, ты тут и загнул, – засмеялся Мажор, который, как и Чип с Дейлом, тоже знал Владимира с детского садика.

– Я, помню, всё было наоборот, – еле сдерживая смех, произнёс Владимир.

– Эх, весь тост испоганил, – улыбнулся Чип и продолжил, – все это, конечно, шутка. Я хотел посмотреть реакцию Алисы, и она в это поверила. Если честно, то Вовчик всегда влезал в драку, даже не зная причины возникновения драки. В основном из-за Димы, – это так звали Дейла.

– Не совсем точная информация, – отрёкся от слов брата Дейл.

– Дайте закончить тост наконец-то, – вспылила Алиса, и все дружно посмеялись над ней.

– Я желаю тебе попасть в элитные войска и чтоб ты там достойно нёс службу, а не картошку все два года чистил, – Чип в отличие от брата имел очень уж специфичное чувство юмора.

– Спасибо, – поблагодарил Владимир. Встал и поднял стакан с виски, уже смешанным с колой. – Хороший тост. Прямо чувствуется – от чистого сердца.

– Вот видишь, как я тебя люблю! – сказал Чип и одним махом осушил стакан до дна.

– Между первой и второй – промежуток небольшой, – хитро просвистел Дейл и быстро разлил всем виски.

– Твоё стремление, Дейл, да на благо обществу, – улыбаясь, сказал Мажор.

– Так, теперь слово за мной, – громко сказал Дейл и щёлкнул пальцами. – О, вот теперь все явно обратили на меня своё внимание. Вова, я честно сказать, ни разу не был в армии, но по слухам знаю, что там… Так вот. Желаю тебе нести службу с лёгкостью на душе и, чтобы все горячие предложения по поводу опробовать автомат в действии, прошли мимо тебя. Пусть два года для тебя пролетят незаметно. И никогда не забывай друзей. Мы – твоя опора на все времена, – Дейл поднял стакан в знак тоста.

– Мощно, – удивился Мажор.

– Я не ожидала от тебя таких слов, Дейл, – ошарашенно сказала Алиса.

– Учитесь, господа и дамы, как надо тосты говорить, – Владимир вместе со всеми поднял стакан, и все дружно чокнулись, зараз осушив свои стаканы. – Дейл, большое спасибо.

– После первой и второй горло нельзя мочить водой, – оживился снова Дейл.

– Блин, ты что: генератор случайных рифмованных фраз? – поразился Мажор.

– Нет, просто он – латентный алкоголик, – пошутил Чип.

– То-то и оно. Раз Дейл настаивает на очередном тосте, то я возьму палочку эстафеты и продолжу тосты, – поднялся Мажор и взял стакан, уже налитый чистым виски. – Друг мой, я тебя, как и все тут сидящие, знаю с садика. Хоть ты и был мальчик-паинька, но мог за себя постоять. Помню, мы много раз выясняли отношения с тобой и, в основном, не в мою пользу. Я сейчас расскажу один случай, и вы поймёте замысел моего тоста. Я никому не рассказывал это, но сейчас моя душа говорит, что должен. В общем, когда мы с Вовкой в первом классе подрались, и я остался с разбитым носом валяться возле яблони, то через какое-то время пошёл сильный дождь. До моего дома было очень далеко, так как мы дрались на одиноком холме.