Текст книги "Расы и народы. Ген, мутация и эволюция человека"

Автор книги: Айзек Азимов

Соавторы: Уильям Бойд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Предположим, что вы проверяете, например, 500 человек. Каждый человек имеет два аллеля гена А, В, 0; всего 1000 генов в целом. Предположим, что вы находите общее количество 253 гена А. Это достаточно близко к ожидаемому результату 250 генов. Этот результат на 3 больше, но чем являются 3 единицы по отношению к тысяче? Практически ничем.

Предположим, что вы берете 50 человек со 100 генами, и находите 28 генов А вместо 25. Это – все еще на 3 больше, но соотношение 3 к 100 больше, чем 3 к 1000.

Наконец, предположим, что вы берете 2 человека с 4 генами группы крови. Вы могли бы легко найти 4 гена А. Вы ожидаете только 1; так что ваш результат все еще всего лишь на 3 больше ожидаемого. Но теперь 3 по отношению к 4 в действительности очень значимы. Фактически, это подразумевало бы, что эти 2 человека имеют только гены А и вообще никаких генов В и 0.

Поэтому, когда маленькая группа отрывается от родительского поселения и уходит на новую территорию, вполне может случиться, что среди них, например, вообще не окажется носителей гена В. Или может быть несколько носителей гена В, но возможно, что они умрут прежде, чем успеют оставить потомство. В любом случае, вы теперь имеете группу только из носителей генов 0. Если эта группа останется в изоляции и если никакие новые эмигранты из Средней Азии не присоединятся к ним, то все ее потомки будут иметь только гены О.

Возможно, что в действительности это и случилось. Отдельные группы из Средней Азии, быть может, достигли Западной Европы, Северной Африки, Восточной и Южной Азии, Австралии, и ни один из переселенцев не имел генов В. Их частота генов была бы, скажем, 30 А и 70 0 из каждой сотни.

Вы можете спросить: «Не слишком ли это большое совпадение? Почему исчезает всегда именно ген В?» Для начала отметим, что ген В наименее распространен в человеческой популяции: только 15 из 100. Поэтому наиболее вероятно, что в любой маленькой группе исчезнет именно он.

Возвращаясь к нашим мигрантам, вообразите теперь новых жителей Северо-Восточной Азии только с геном А или 0. Число их постепенно растет, и снова от них отделяются маленькие группы. Одна из них пересекает Берингов пролив, попадая на Аляску. В этой маленькой группе ген А (частота которого среди них составляет меньше чем половину частоты гена 0) или не был представлен вообще, или случилось так, что носители его вымерли.

Иммигранты и их потомки медленно распространяются всюду по обеим Америкам, создавая индейские племена, которые являются почти чистыми носителями гена 0. Позже другие группы, возможно, вторично вступают на Аляску. Вплоть до наших времен новые группы мигрантов имели шанс проникнуть на территорию обеих Америк только через Северную Америку. По этой причине южноамериканские индейцы остались бы почти полностью носителями гена 0, в то время как североамериканские индейцы в некоторых случаях могли бы иметь значительные частоты гена А.

По мере того как мы приближаемся к историческим временам и поскольку население на земле увеличилось, потоки мигрантов из Средней Азии становились все больше и больше. Они были достаточно велики, чтобы принести с собой ген В. В областях, которые находились ближе всего к Средней Азии, тина Маньчжурии и Северной Индии, оказалось наибольшее количество гена В. Восточная Европа получила самое большое количество гена В на этом континенте, и ген В просачивался далее на запад. Северо-Восточной Африке досталось больше всего этого гена по сравнению со всей Африкой в целом, и уже оттуда ген проник на запад и на юг.

Очевидно, что первая волна гена В достигла северной оконечности Австралии только в весьма поздние времена, и только теперь он начинает дрейфовать на юг Австралии, распространяясь среди коренного населения. Американские индейцы никогда не встречались с мигрантами, несущими ген В, однако это было только до прибытия эскимосов, а в более поздние времена европейцы после открытия Колумба начали мигрировать в Америку.

Раса, определяемая генами

Предположим тогда, что группы людей, откалывающихся от первоначального центрально-азиатского населения, имели различные частоты генов групп крови А, В, и 0. Вероятно, что частоты генов других физических характеристик были также изменены. Если бы эти группы находились в изоляции, они, наконец, стали бы поселениями с явными различиями во внешности. (Это явление известно под названием генетический дрейф.) Посмотрим, сможем ли мы обнаружить эти группы различий, или расы, рассматривая только группы крови А, В и 0, М, N и резус-фактор.

Американские индейцы и австралийские аборигены обладают только геном 0 и практически не имеют гена В. Они отличаются, однако, по генам М и N. Везде в мире их средние частоты – приблизительно 55 М на 45 N на каждую сотню. Исключения – только среди американских индейцев и австралийских аборигенов. У индейцев низкое количество генов N и высокое М, у аборигенов, наоборот, низкое количество М и высокое N.

Население Азии и Африки обычно имеет более высокие частоты гена В, чем другие люди. Но они отличаются друг от друга но гену резуса. Азиатские народы имеют высокую частоту гена Rh2, что отличает их от других носителей резус-гена. Африканские народы, с другой стороны, имеют высокую частоту другого аллеля резус-гена, названного Rh°.

Самые большие проблемы в отношении резус-генов возникают у европейских народов.

Чтобы объяснять эту проблему, скажем несколько слов о резус-гене. Один из аллелей резус-гена обычно пишется как rh (с строчной «г»), rh-ген является рецессивным но отношению ко всем другим резус-генам. Поэтому он может быть обнаружен, только когда человек является гомозиготным по резус-фактору (то есть имеет два rh-гена). Такой человек, как говорят, является резус-отрицательным. Человек с только одним-резус геном или вообще не имеющий ни одного – резус-положительный.

Резус-отрицательная кровь может оказать серьезный эффект на человеческое здоровье (мы упоминали об этом в начале главы), когда мать – резус-отрицательная, а ее будущий ребенок – резус-положительный (унаследовавший один из других резус-генов от отца). Когда это случается, некоторые из эритроцитов ребенка могут быть разрушены, кроме того, его организму наносятся и другие серьезные повреждения. Таким образом, ребенок умирает еще до рождения или вскоре после него.

В настоящее время современная медицина может выхаживать этих уже рожденных младенцев при помощи переливаний крови. В прежние времена, однако, никакая помощь была бы невозможна. В результате казалось бы, что этот резус-отрицательный ген должен был исчезнуть – резус-отрицательные матери имели бы меньше детей, и их ген передавался бы из поколения в поколение менее часто, чем другие резус-гены.

Практически все американские, австралийские и азиатские группы имеют очень маленькую частоту этого гена или не имеют его вообще. У африканских популяций имеется лишь незначительная пропорция резус-отрицательного гена. Жители Европы (включая американцев и австралийцев, которые произошли от европейцев), однако, имеют большую пропорцию резус-отрицательного гена; приблизительно один из семи среди них – резус-отрицательный.

Почему, это происходит?

Ответ один: возможно, когда-то в Европе была раса, которая была полностью или почти полностью резус-отрицательной. Что было, как вы видите, в общем-то достаточно безопасно. Если бы каждый в популяции был резус-отрицательным, никакой проблемы не было бы. Трудности возникают только тогда, когда присутствуют и резус-положительный и резус-отрицательный гены. Если такая раса была резус-отрицательной, то резус-положительная группа, возможно, вступила в Европу позже и смешалась с более ранней группой. На одного резус-отрицательного индивида приходится семь резус-положительных современных европейцев, и их будущие потомки явятся результатом этого смешения. Возможно, что с тех нор, как это смешение случилось, не прошло еще достаточно времени для того, чтобы резус-отрицательный ген смог исчезнуть. (И некоторые из резус-отрицательных генов, видимо, дрейфовали достаточно далеко на юг, так, что смогли дойти до африканцев.)

Подобной раннеевропейской расой может оказаться народ, именуемый басками. Эти люди живут в Пиренейских горах (которые образуют границу между Испанией и Францией) и близлежащих регионах. Баски заинтересовали антропологов и по другой причине – их язык не похож ни на один язык в мире. Теперь еще оказалось, что их группа крови отличается от групп крови других народов. Один из каждых трех басков имеет резус-отрицательную кровь. Это означает, что частота резус-отрицательного гена среди них – 60 из сотни. Баски, таким образом, считаются потомками этой древней расы – они не сильно смешались с более поздними пришельцами, потому что жили в отдаленных горных районах.

Итак, мы можем проследить шесть генетических рас.

1. Австралийская (аборигенная) – низкая частота гена В либо его полное отсутствие, низкая частота гена М, отсутствует А2.

2. Американская (индейская) – низкая частота гена В либо его полное отсутствие, низкая частота гена N, отсутствует ген А2.

3. Азиатская – высокая частота гена В, высокая частота гена Rhz, отсутствует А2.

4. Африканская – высокая частота гена В, высокая частота гена Rh°, некоторое количество резус-отрицательных генов, высокая частота гена А2.

5. Европейская – умеренно высокая частота резус-отрицательного гена, умеренная частота гена В, умеренная частота гена А2.

6. Ранне-европейская – очень высокая частота резус-отрицательного гена, ген В отсутствует.

Карта, изображенная на рисунке, показывает распределение этих шести генетических рас по всему миру (и седьмой расы, которая не столь четко выражена). Не отмеченные на карте регионы в Западной Азии, и Северной Африке и Юго-Восточной Азии представляют собой регионы, где достаточно детальные исследования групп крови еще не проводились. (На карте не отмечены последствия европейской эмиграции с 1700 г. Если бы это было сделало, Северная Америка и Австралия должны были быть отмечены главным образом как области распространения европейской расы, как и прибрежные районы Южной Америки.)

Очень важно помнить, что все члены специфической расы не имеют одни и те же гены группы крови. Азиатские и африканские расы, например, имеют по сравнению с другими расами высокие частоты гена В, и все же некоторые азиаты и африканцы могут и не иметь гена В. На самом деле большинство из них его и не имеет. Метод определения расы с помощью генетики работает при исследовании групп, а не отдельных индивидуумов!

Может показаться, что в конце концов мы придумали всего лишь новый способ посмотреть на те же самые старые расы.

Но на деле мы можем пойти гораздо дальше. В новой системе мы уже отделили аборигенов Австралии от негров; обе эти группы считались в старой системе черной расой. «Черные» дравиды Индии не связаны близко ни с «черными» аборигенами Австралии, ни с «черными» неграми. Мы определили различие между басками (которые конечно же являются членами белой расы) и другими европейцами.

Кроме того, представляется возможным разделить американских индейцев на две группы в зависимости от того, высока или низка у них частота гена А. Жители Индии и Пакистана, кажется, отличаются в определенном отношении от своих соседей и могут сформировать седьмую расу, о которой мы упомянули выше. Она могла бы классифицироваться как «индо-дравидская раса», находящаяся где-то посередине между европейской и азиатской, но ближе к европейской. Мы можем последовать за волнами иммиграции, которые мы не смогли исследовать, если бы использовали цвет кожи или некую другую очевидную физическую характеристику. Например, группа мигрантов с высокой частотой гена А, должно быть, проникла в Западную Японию из Кореи в не столь отдаленном прошлом и распространилась там в восточном направлении. Это объяснило бы изменение частоты гена А в различных частях Японии.

В процессе нашего дальнейшего исследования генов групп крови, а также и других генов и в процессе проверок все большего количества людей по всему земному шару мы сможем проследить развитие человека более точно и изучить стадии заселения человеком всего мира.

Глава 10. Настоящие и будущие расы

Что можно сказать о расизме

В главе 9 мы внесли в список шесть рас, отличающихся друг от друга по частоте гена и группе крови. Среди этих рас есть также различия по частотам других генов. Мы уверены во всем этом. Однако возникает вопрос: что могут сказать нам гены о превосходстве одной расы или подчиненном положении другой? Рождены ли представители какой-либо расы превосходящими членов любой другой расы? Есть ли какой-то смысл в теориях расизма?

Первое, что необходимо помнить, это то, что слово «превосходящий» не так-то легко определить и уяснить. Каким образом и при каких условиях осуществляется это превосходство?

Темная кожа может лучше подходить для тропического климата. Светлая кожа может лучше подходить для северного климата. Оба типа кожи могут чувствовать себя хорошо в промежуточном климате.

Ответ на вопрос, является ли раса превосходящей другие расы или нет, мог бы зависеть от специфических характеристик и окружающей среды.

Можно задаться вопросом и относительно интеллекта. Это важная составляющая, отличающая человека от низших животных. Действительно ли одна человеческая раса с рождения превосходит другую в интеллекте? Может ли она ускорить прогресс, быстрее развивать науку, построить большие и лучшие города и создать цивилизации, поскольку имеются гены, способствующие лучшему мышлению?

Мы ничего не можем сказать об этом. Мы не знаем, как гены управляют интеллектом и сколько генов в этот процесс вовлечено. Мы не знаем многого о химии мозга. Мы многого не знаем и о том, как наследуется интеллект. Тем не менее есть причина полагать, что интеллект управляется достаточно сложной комбинацией генов. В значительной степени на него оказывает влияние также и окружающая среда.

Справедливо замечено, что высокоинтеллектуальные родители имеют интеллектуальных детей чаще, чем обычные родители или люди, имеющие интеллект ниже среднего уровня. Таланты наподобие музыкальных способностей, судя но всему, часто переходят из поколения в поколение. В какой степени это происходит из-за унаследованных генов и в какой степени благодаря окружающей среде? Дети, рожденные от умных родителей, воспитываются умными людьми, которые стимулируют их развитие. Дети с раннего возраста окружены книгами. Их любознательность поощряется. У них есть больше возможностей для получения образования.

Точно так же детей, рожденных от музыкальных родителей, окружает музыкальная среда. Они часто слушают музыку и слышат рассуждения о ней. Они знакомы с музыкальными инструментами. Все способствует их познанию музыки.

И снова возникает вопрос: если дети напоминают своих родителей в таких вещах, как интеллект и способность к музыке, насколько это происходит из-за генов и насколько из-за среды? Мы не можем ответить точно.

Наше незнание того, как гены контролируют интеллект, обнаруживается всякий раз тогда, когда у обычных родителей, как иногда случается, рождается ребенок с огромным талантом, или же всякий раз, когда экстраординарные родители имеют обычных детей, поскольку и это часто случается. Нет никакого способа, по которому генетики могут предсказать тот или иной случай или объяснить это явление.

Тем не менее, наверняка можно утверждать, что, если какой-то ген или гены и управляют интеллектом и различными видами таланта, никакая раса не имеет здесь приоритета и не играет ведущую роль в этом процессе. Люди с разным уровнем умственных способностей (и высоким и низким) и с разнообразными талантами есть во всех расах.

Проблема интеллекта особенно сложна, поскольку мы не имеем достаточно четкого метода для измерения интеллекта или суждения о нем.

Используемый, в частности, метод состоит в том, чтобы поставить детям ряд вопросов и но их ответам увидеть, насколько хорошо и быстро они соображают. Такие вопросы называют интеллектуальными тестами. Если тысяча пятилетних детей подвергается такому испытанию, то берется их средняя оценка, но которой далее определяют то, что должен знать пятилетний ребенок в этом специфическом испытании. Средняя оценка одной тысячи десятилетних детей – это то, что вы будете ожидать от ответов десятилетних. Вы можете сделать то же самое и для других возрастов.

Предположим теперь, что отдельный пятилетний ребенок получает лишь среднюю оценку, присущую его возрасту. Это означает, что он имеет умственное развитие, соответствующее его пятилетнему возрасту. Он, как говорят, имеет коэффициент умственного развития, равный 100.

Коэффициент умственного развития определяется делением умственного возраста на физический возраст и затем перемножением полученного результата на 100. Если пятилетний ребенок получил бы оценку, которая была равна средней оценке для десятилетних, то он имел бы умственный возраст, соответствующий 10 годам. Его коэффициент умственного развития был бы подсчитан так: 10 разделить на 5, умножить на 100. Ответ – 200. С другой стороны, десятилетний мальчик, который получил оценку, равную среднему числу для пятилетних детей, имел бы коэффициент умственного развития 50. Коэффициент умственного развития обычно обозначается как IQ – Intelligence quotient.

Естественно, что этот вид тестирования не совсем точен. Мы не можем сказать, что человек, имеющий IQ 101, умнее, чем человек, у кого он равен 99. Этот метод до конца еще не разработан. Вместо этого используются диапазоны IQ. Например, обычно можно считать людей нормальными в интеллектуальном развитии, если их IQ составляет где-нибудь около 100 – то есть находится в диапазоне от 70 до 130. Людей с IQ меньшим чем 70 считают умственно недоразвитыми. А обладателей IQ, превышающего цифру 130, считают очень умными.

Все это звучит очень убедительно, но проблемы заключаются непосредственно в самих тестах. Каким образом мы можем убедиться, что вопросы, которые они в себя включают, – справедливая оценка интеллекта? Предположим, что группа людей взяла два различных теста, составленные двумя различными группами ученых. Получил бы каждый тот же самый IQ во время обоих тестирований? Вероятно, нет. Вполне могло бы оказаться, что Джон более умен, чем Боб, согласно одному тестированию, в то время как Боб более умен, чем Джон, согласно другому тестированию.

Почему так происходит?

Ваша способность ответить на тот или иной вопрос зависит не только от вашего интеллекта, но также и от среды вашего обитания и вещей, с которыми вы знакомы. Пятилетний ребенок, растущий в городе, мог бы оказаться неспособным ответить на вопросы о коровах. Он мог бы и не знать, сколько ног имеет корова или как ее доят. Пятилетний ребенок, растущий на ферме, мог бы оказаться неспособным ответить на вопрос, является ли здание достаточно высоким или низким для того, чтобы его оборудовали лифтом. Он мог бы не знать, что лифт перемещается вверх и вниз, а не вперед и назад. Один ребенок мог бы весьма хорошо ответить на вопросы, которые озадачили бы другого. По этой причине эти два ребенка могли бы показать неодинаковые результаты на различных тестированиях даже при том, что они в действительности бы имели равный интеллект.

Это одна из причин, по которой нельзя просто протестировать группу австралийских аборигенов и группу американцев с тем, чтобы потом иметь право сказать, что одна раса более интеллектуальна, чем другая. Американцы, вероятно, показали бы намного лучшие результаты в обычных тестированиях интеллекта, которые составлены все теми же американцами. С другой стороны, австралийские аборигены могли бы составить тесты по интеллекту со всеми видами простых вопросов о бумерангах, каменных ножах, охоте на животных, например кенгуру, и т. д. Тогда аборигены, возможно, показали бы лучшие результаты, а американцы почти наверняка получили бы коэффициенты, указывающие на более низкий интеллект.

Некоторые люди могли бы сказать: а для чего вообще измерять интеллект? Разве сегодняшняя действительность в мире не является свидетельством того, что нам необходимо? Посмотрите, как европейские народы и их потомки создали развитую цивилизацию, в то время как другие расы остались примитивными. Разве это не доказательство того, что европейская раса превосходит остальные?

Нет, этого утверждения недостаточно.

Безусловно, европейцы первыми построили индустриальное общество и за прошедшие двести лет они сумели до некоторой степени превзойти другие народы. Однако им потребовались тысячи лет, чтобы достичь этого уровня. Более того, другие расы выбирают индустриальный и научный путь развития без всякого труда. За последние шесть тысяч лет большую часть времени Азия и Африка были, фактически, впереди Европы. Передовые цивилизации развивались в Египте, на Ближнем Востоке, в Индии и в Китае, в то время как европейские народы практиковали человеческие жертвы и красили себя синей краской. В будущем вполне может случиться, что другие группы, а не европейцы снова возьмут на себя инициативу. Мы не можем сделать никаких выводов просто исходя из того, что такая ситуация сложилась именно в этот момент. Это просто опасно.

И даже если однажды мы бы решили, что такая-то группа людей в среднем превосходит в интеллекте другую группу, это все же будет лишь усредненная оценка. Отдельный индивидуум «низшей» группы может при этом оказаться более интеллектуально развитым, чем отдельный индивидуум «превосходящей» группы.

Из всего, что мы знаем о генетике сегодня, мы можем сказать, что любой, кто верит в «превосходство расы», является либо неосведомленным, либо заблуждающимся. Нет никакого научного свидетельства, подтверждающего превосходство или подчиненное положение какой бы то ни было расы.

Вы можете тогда сказать себе, что в таком случае понятие расы не имеет смысла, ведь оно так мало говорит нам.

И это как раз то, что мы и должны понять. В целом понятие расы действительно весьма бесполезно для обычного человека. Оно не дает ему ничего, кроме некоторых псевдонаучных и суеверных идей. Понятие расы нужно только антропологам и другим ученым для того, чтобы прослеживать человеческие миграции и т. д. Остальным просто до этого нет никакого дела.

Мы должны рассматривать всех людей как отдельных индивидуумов и оценивать их персонально, а не как представителей какой-то расы. Это не только самый гуманный, но также и наиболее научный путь, что и попыталась показать эта книга.

Что можно сказать о будущем

Теперь, когда ученые узнали кое-что о генах и о том, как наследуются некоторые черты, могут ли они предсказать, что случится с человеком в будущем? Как он будет эволюционировать? Станет ли он более умным? Будет ли он вымирать?

Если бы мы говорили о каких-то других видах, не было бы никаких больших проблем. Мы знали бы, что разные виды животных должны будут продолжать развиваться таким образом, чтобы приспособиться к окружающей среде, или погибнут. Если окружающая их среда изменится, изменятся и они. Если окружающая среда изменилась бы слишком быстро или если бы виды не накопили удачных мутаций, они бы сократились в численности или даже вымерли бы.

Все это является верным и для человека как вида, но его случай более сложен. В отличие от других существ человек может до некоторой степени управлять своей собственной окружающей средой. У других существ должен появиться толстый мех, теплые перья или слои жира, если им придется жить в полярных областях. Человек же только использует для этого меха других животных и строит соответствующие тины жилища. Именно таким образом он может выживать, не имея защитного волосяного покрова на теле.

Из этого Следует, что контроль над окружающей средой был бы благом, и иногда так оно и есть. Но могло бы быть и наоборот. Давайте посмотрим, как это могло произойти.

Прежде всего встает вопрос, связанный с войной. Сражение среди представителей одного и того же самого вида – один из способов удостовериться в том, впрямь ли выживают только сильнейшие. Во времена, когда люди сражались друг с другом, используя зубы и мускулы или даже простейшее оружие вроде ножей и дубинок, выигрывали обычно более сильные и ловкие. (Конечно, более длинный нож или большая булава при этом тоже немного помогали.) В целом война в те времена могла выступать как средство естественного отбора некоторых типов физических характеристик, например большей силы, ловкости, более острого зрения.

Как только было изобретено оружие дальнего действия, вначале лук и стрелы, а в конце пули и бомбы, оно стало лучшим инструментом ведения войны. Инвалид с автоматом, например, мог бы убить сто атлетов, вооруженных винтовками. Много раз в совсем недавней истории война оставляла живыми физически слабых за счет более сильных. Солдаты набирались из числа наиболее физически крепких слоев населения, а нездоровые люди не допускались на фронт и часто оставались в безопасности именно по этой причине. В результате сильные и здоровые шли в бой и многие из них погибали.

Современная наука также полностью изменяет эффект естественного отбора, сохраняя нежелательные гены. В примитивном обществе, например, хорошее зрение очень важно. Человек с хорошим зрением может быстрее увидеть опасность. Если он охотится для собственного пропитания, он может увидеть, например, оленя на большем расстоянии. Он может более точно послать в цель копье или стрелу. Охотник с плохим зрением не жил бы так же долго, как охотник с хорошим зрением. По этой причине у человека в течение веков развивалась все большая зоркость глаз. Гены, ухудшающие зрение, просто не передавались бы следующему поколению так же часто, как гены, его улучшающие; и, если новые гены мутировали, они сохранялись недолго.

В настоящее время, тем не менее, легко исправить многие дефекты зрения просто с помощью правильно подобранных очков. Многие люди носят очки всю свою жизнь и вовсе не считают плохое зрение неудобством. Они живут так же долго, как и люди с прекрасным от природы зрением. Таким образом, гены, которые определяют плохое зрение, сохраняются, передаваясь от поколения к поколению. Новые мутации, ухудшающие зрение, добавляются к ним, и зрение становится все хуже и хуже, а не улучшается.

Более серьезные болезни также сохраняются благодаря современной науке. Существует болезнь под названием диабет, которая связана с химией организма. Люди с диабетом не могут эффективно преобразовать свою пищу в необходимую организму энергию. До начала XX столетия диабет фактически не лечился. Люди с диабетом теряли вес, все больше болели и жили недолго. Теперь, однако, доктора используют искусственно синтезированный инсулин, который позволяет людям с диабетом жить относительно нормальной жизнью. Это был большой прорыв в медицинской науке, и ученые, открывшие инсулин, получили Нобелевскую премию. И так же, как и в случае со зрением, это позволяет генам диабета все чаще и чаще передаваться от поколения к поколению.

Третий способ вмешательства современного человека в процесс развития возник в XX столетии. Мы уже упоминали его. Начав с рентгеновского излучения и дойдя уже до атомных и водородных бомб, человечество производит новые виды источников радиации, которая, как известно, затрагивает гены. Она, что тоже известно, увеличивает число мутаций. И так как большинство мутаций приводят к изменениям к худшему, опасность может быть очень серьезной. У других видов увеличение числа мутаций может просто означать увеличение числа смертных случаев среди видоизмененных индивидуумов. Но это все еще было бы процессом естественного отбора, и выжили бы только сильнейшие. Человек, однако, пытается спасти своих ослабленных собратьев, и часто ему это удается.

Усовершенствование человека

Все это, казалось бы, заставляет думать, что человеческая раса обречена на вымирание. Мы надеемся, что это не так. Но есть ли какой-нибудь способ предотвратить это? Одним из важных шагов, который бы, конечно, помог человечеству выжить, является устранение опасности войны, особенно атомной войны. Другой состоит в принятии специальных мер но использованию ядерной энергии, пусть даже в мирное время.

Но что можно сказать относительно плохих последствий сохранения генетически ослабленных индивидов в популяции? Есть ли что-нибудь, что может быть сделано в этой области?

Не много людей были бы столь жестоки, чтобы предложить убить людей с физическими недостатками или оставить, просто умирать. Есть некоторые, тем не менее, кто думает, что единственный способ решить проблему состоит в том, чтобы помешать недееспособным людям иметь детей. Благодаря этому способу нежелательные гены не были бы переданы следующим поколениям. Этот метод улучшения человеческой природы называют евгеникой.

Этот вариант мог бы показаться весьма разумным. В конце концов, управляя процессом скрещивания среди домашних животных, мы улучшили их породу. Современные коровы дают больше молока и лучшую говядину, чем коровы в древние времена. Мы вывели овец, которые дают больше шерсти, кур, которые несут больше яиц, более быстрых и более сильных лошадей, умных и преданных собак и т. д. Разве человеческая «порода» не могла бы улучшаться подобным образом?

Но это не так легко. Очень хорошо разводить животных только с одной желаемой целью: молоко, шерсть, яйца или что-то подобное этому. Человек, однако, имеет много достоинств, и мы хотим спасти их все. Некоторые из самых желательных качеств, например гениальность в науке или литературе или благородство духа, находятся пока вне ноля нашего понимания, мы даже не имеем понятия, как подобраться к наследованию этих свойств.

Возьмем простой пример. Мы говорили об использовании очков как об образце заботы о генетически ослабленных. Что бы имело человечество, если бы мы не позволяли близоруким людям иметь детей? Мы могли бы произвести расу зорких людей, что в общем-то неплохо. Но подумайте обо всех тех хороших качествах, которые могли бы иметь близорукие люди: интеллект, физическая сила, устойчивость к болезням и т. д. (Естественно, не все близорукие люди имели бы все эти хорошие качества, но некоторые могли бы.) Действительно ли мы готовы выбросить все эти хорошие гены, чтобы избавиться от одного плохого гена, результаты которого, в конце концов, могут быть исправлены достаточно легко в наши дни?

Кроме того, даже если вы помешаете таким людям иметь детей, вы не избавитесь от нежелательного гена так быстро. Предположим, например, вы решаете, что единственный способ избавиться от диабета состоит в том, чтобы не разрешить людям с диабетом иметь детей.