Текст книги "На грани развода"

Автор книги: Айрис Оллби

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

– Нам удалось найти места для съемок на территории города, поэтому не нужно будет уезжать далеко. Да и для бюджета картины это очень выгодно.

Что и говорить, ей пришлось сжать временные рамки, потому что она знала: чем дольше им с Майклом доведется находиться рядом, тем тяжелее окажется их расставание.

– Ты действительно думаешь, что Дейзи захочет играть в моем фильме?

– Возможно, – усмехнулся он. – Ради меня.

Оливия сухо кивнула.

– Тебе везет с друзьями.

– Я надеюсь, мне повезет наконец и с тобой.

Наверное, так ей и надо. Она выпила немного ликера, который обжег горло.

– Я благодарна тебе, – уверяла она Майкла, – правда.

– Неужели? – Его глаза сверкнули в полутьме. – Но не беспокойся, я не хочу, чтобы ты вернулась ко мне из благодарности.

– Тогда зачем ты все это делаешь?

– Просто пытаюсь помочь. Ведь так поступают женатые люди: выручают друг друга в сложных ситуациях.

Оливия прикусила губу.

– Но раньше ты никогда мне не помогал.

Он не сразу ответил:

– Раньше тебе это было не нужно.

– Мне нужно было всего лишь… немного понимания.

– Твоей работы?

– Скорее того, что она значила для меня.

– Я знал: больше, чем наш брак. Чем наш ребенок…

Оливия поставила бокал на столик и резко встала:

– Это нечестно, Майкл.

Его голос стал резче:

– Если бы ты не изнуряла себя, ты не потеряла бы ребенка.

Ей стало дурно. Воспоминания того ужасного периода ее жизни нахлынули на нее. Казалось, они никогда не перестанут мучить.

– Ни к чему вспоминать все это снова. – Она отвернулась, пытаясь скрыть боль, которую всколыхнул этот разговор.

Когда Оливия выходила из комнаты, он не стал ее останавливать и не последовал за ней. И не входил в спальню, пока она не уснула, устав от воспоминаний, полных горя и отчаяния…

Она проснулась оттого, что у нее стучало в висках. Половина кровати Майкла выглядела нетронутой, и она не слышала ни звука. Войдя в гостиную, Оливия не обнаружила его и там. Должно быть, он рано ушел на работу. На кофейном столике стояла пустая бутылка из-под виски и стакан. А может быть, не только одна она проснулась с головной болью?

Накануне отлета в Америку, Майкл допоздна задержался в офисе. Оливия также работала в комнате, которую превратила в свой офис, и не слышала, как он вошел.

Когда Майкл открыл дверь, она обернулась и посмотрела на него испуганными, широко раскрытыми глазами.

– Я не хотел пугать тебя, – сказал Майкл извиняющимся тоном. – Думал, что ты ушла спать, не выключив свет.

Оливия посмотрела на часы.

– Просто я забыла о времени.

Она стояла у стола, заваленного фотографиями. Оливия положила карандаш на стол и рассеянно поставила руки на затекшую от долгого сидения спину, выгнув ее.

Майкл подошел к ней, и она почувствовала, как его сильные, уверенные руки массируют ее плечи.

От его прикосновений у Оливии мгновенно перехватило дыхание, но она не хотела, чтобы он останавливался. Опустив голову, она заставила себя дышать нормально, схватившись кончиками пальцев за край стола.

– Чем ты так увлеченно занималась?

– Пыталась визуализировать сцены фильма и показать съемочной группе и актерам, как, по моему мнению, их следует играть.

– Ты планируешь каждое движение заранее?

– Более или менее. Но все очень гибко. Художественный директор и оператор также внесут свои коррективы в актерское исполнение.

Он закончил массаж, но она все еще чувствовала исходящее от Майкла тепло. Она ощущала его дыхание на своих волосах, на своей шее, особенно, когда Майкл наклонился вперед, пытаясь ознакомиться с тем, что она набросала.

– Я знаю, что ты хороший режиссер. Но если она, я имею в виду твою драгоценную работу, – не унимался Майкл, – опять станет между нами, в конце концов, я ее возненавижу.

– Ненавидеть мою работу, это значит – ненавидеть часть меня, – надменно заявила Оливия. Работа завладела ее душой, сердцем, сознанием и телом, но он никогда этого не понимал. И даже не пытался понять.

– Я тебя не ненавидел! Наоборот, любил каждой клеточкой моего существа, но тебе вечно чего-то не хватало.

Любил!.. Она заметила прошедшее время в этом чудесном слове, и ее сердце заныло от боли и страдания. Взгляд Майкла блуждал по ее лицу, пытаясь расшифровать его выражение. Она увидела в его черных бездонных глазах жгучее желание, но также и едва сдерживаемый гнев. От всей этой эмоциональной неразберихи у Оливии перехватило дыхание.

Руки Майкла судорожно обхватили Оливию за плечи, и она осознала, что их разделяет всего лишь несколько дюймов. Он приближался к ней, все ближе и ближе… Его сильное мускулистое тело почти слилось с ее хрупкой податливой фигуркой. Наконец Майкл наклонился над ней, и Оливия невольно прикрыла глаза от наслаждения, когда их губы соприкоснулись в страстном поцелуе.

Губы Майкла были горячими и требовательными. Его объятия становились все крепче. Он ласкал Оливию, пробуждая в ней страсть, о которой она безуспешно старалась забыть. Поцелуи Майкла стали такими глубокими и страстными, что она откинула голову назад, испытывая невероятное наслаждение.

Он приоткрыл ее нежные губы, и Оливия почувствовала, как с силой сжимает рукава его куртки. Она ощущала его мощь, его крепкое тело и невероятный жар, который прорывался даже сквозь одежду. Майкл уверенно положил руку ей на грудь, и огонь страсти разлился по венам Оливии.

Когда наконец Майкл отпустил из восхитительного плена ее губы, он приник к ее шее и пробормотал:

– Пойдем в постель, Оливия.

Мгновение она колебалась, но затем знакомый страх и недоверие заставили ее оттолкнуть его. Стол, стоящий позади, предотвратил ее падение.

– Пусти, Майкл! – сказала она резко.

Он поднял голову, и она увидела изумленное выражение его глаз. А вслед за этим Оливии показалось, что в этих черных бездонных зрачках она разглядела вспышку любви, пусть на короткое время.

Майкл так неожиданно отпустил ее, отступив назад, что она едва успела ухватиться за краешек стола, чтобы не упасть.

– Пытаешься разозлить меня? – яростно выкрикнул он.

– Но это не злость, – равнодушно ответила Оливия. Ее спасало чувство самосохранения и самоуважение.

– Тогда что это? Гордость? А может, ты выдумала новый способ наказать меня? И себя, заодно?

– А что, если и так?

Майкл нахмурился.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я только пытаюсь тебе объяснить, Майкл, что весь этот спектакль просто глуп… Не могу больше притворяться, будто у нас все наладилось! То, что ты в действительности сейчас делаешь, – это наказываешь меня за то, что я ушла. И ты по-прежнему вносишь свою доминанту в наши отношения.

Он выглядел почти шокированным. Оливию уже начали одолевать сомнения, но тут Майкл сказал:

– Ты действительно так думаешь?

– Если бы ты хотел восстановить наш брак, – обвинительным тоном сказала Оливия, – ты бы не стал ждать до тех пор, пока я сама дам тебе шанс вернуть меня. – Она была так близка к тому, чтобы поддаться соблазну и уступить. Это ее испугало. Оливия решила, что в данном случае лучшая защита – нападение. – Хочешь, чтобы я сдалась и доказала, что ты можешь делать со мной все, что тебе вздумается? Так вот, этого не будет! Ничто и никогда не заставит меня заняться с тобой сексом снова! – твердо сказала она.

– Ничто? – Он скрестил руки на груди, глядя на нее с медленно нарастающим гневом. – Тебе следует знать, Оливия, что опасно бросать подобные слова в мой адрес. Посмотрим, сможешь ли ты на деле доказать это?!

И, прежде чем она смогла остановить его, Майкл потянулся к ней снова, проворно поймав за запястья. Даже, несмотря на то, что Оливия изо всех сил пыталась вырваться, он притянул ее к себе и взял на руки.

6

– Что ты делаешь? – выдохнула она почти беспомощно, и ее сердце забилось в испуге, так как Майкл выглядел абсолютно уверенным в том, что из его объятий невозможно вырваться.

– Несу тебя в кровать.

– Ты не можешь. Ты обе…

Он заставил ее замолчать на полуслове, страстно целуя в губы. Своими прикосновениями и ласками Майкл посылал горячие вспышки чувственных молний по всему телу Оливии. Майкл плечом открыл дверь спальни и бережно опустил ее на кровать, а сам нервным движением сорвал с себя куртку. Когда она попыталась сесть, он навалился на нее сверху с силой прижав к подушке и крепко обхватив ее хрупкие запястья своими сильными руками. Его рот вновь впился поцелуем в ее губы с такой бешеной, ошеломляющей страстью, что Оливия едва не потеряла сознание. Она раскрыла губы, сопротивляясь и кусая его. Майкл со злобным смешком отпрянул от нее на секунду. Затем снова приник к ее чувственным влажным губам, лаская шею и плечи. Он целовал ее без устали, не давая опомниться и что-либо предпринять. Их тела сплелись. Его бедра оказались между ее ног, в то время как неутомимые губы Майкла искали чувственную точку за ее ушком. Она ощущала легкие, волнующие прикосновения его языка.

Сердце Оливии бешено колотилось. Тело горело от всепоглощающей страсти, словно в языках пламени…

– Майкл, – произнесла она голосом, больше похожим на стон, – не делай этого, не играй с огнем, не надо.

Казалось, он не слышал ее слов. Его бедра двигались ритмично, задавая верное направление их совместному движению, создавая восхитительное трение… Оливия закусила нижнюю губу, чтобы не издать стона наслаждения.

– Прекрати сопротивляться, – посоветовал он. – Прекрати сопротивляться мне, моя дорогая. Нет необходимости бояться.

– Есть необходимость, если ты собираешься взять меня силой.

Но нежность в его ласках и голосе была очевидной.

– Я не собираюсь брать тебя силой, – сказал он и протянул руку к вырезу на ее блузке. – Расслабься, Оливия. И пусть это произойдет. Ты же знаешь, что тебе этого хочется.

Ловкие пальцы Майкла справились с пуговицами на блузке перед тем, как она смогла поймать его руку. Ей следовало бы использовать эту длящуюся мгновение свободу, чтобы ударить его в пах. Но Оливия не сделала этого. Он поцеловал ее ладонь и засунул кончик одного ее пальца в рот. Майкл держал его между зубами и умело ласкал кончиком языка.

– Прекрати это! – выкрикнула Оливия.

Майкл выпустил ее палец, но не отпустил руку. Вместо этого он прижал ее к своему сердцу, которое бешено колотилось.

– Чувствуешь? – спросил он хриплым голосом. – Чувствуешь, что ты со мной делаешь, Оливия?

Его поведение было похоже на безумие. Майкл резко двинулся, и в этот миг она почувствовала, до какой степени он возбужден. От осознания того, что причиной всему является она, Оливия ощутила такое же сильное возбуждение.

– А мне плевать! – соврала она, стараясь подавить собственное желание. – Я не хочу тебя! Не хочу заниматься с тобой любовью.

– Лгунья! – обвинил ее Майкл, но его тон был удивленным. Разве могла она не хотеть его? Ведь они были созданы друг для друга!

Майкл переместил свои ласки и поцелуи немного ниже, и теперь она ощущала жар его губ там, где ее грудь не была прикрыта тканью бюстгальтера. Пальцы их рук переплелись, и он поднес их соединенные руки к бюстгальтеру. Расстегнув застежку впереди легким движением, он повернул ладони Оливия таким образом, чтобы она сама смогла убедиться, что ее соски откликаются на его ласки.

– Разве ты можешь отрицать то, что говорит мне твое тело? – спросил он шепотом, глядя ей прямо в глаза.

Сексуальное желание переполняло Оливию. Ее тело чуть ли не сотрясалось в конвульсиях от возбуждения. И причиной всему был Майкл Битен. В отчаянии она вскрикнула, предприняв последнюю попытку избежать близости с ним до того, как водоворот страсти унесет ее в мир наслаждения:

– Нет! Майкл, не заставляй меня ненавидеть тебя!

– Ненавидеть меня? – Он застыл. Казалось, даже прекратил дышать. Майкл посмотрел на их переплетенные тела, которые, жили и чувствовали отдельно от своих хозяев. – Мне кажется, это не похоже на ненависть.

– Мне все равно, что это значит для тебя. Но это – не любовь! Ты думаешь, если заставляешь захотеть тебя, то все в порядке? Это не так! – Она выдохнула и продолжила дрожащим голосом: – Давай, Майкл, вперед! Раз это действительно то, чего тебе хочется. И если тебе плевать на меня, как на личность. И если ты относишься ко мне, как к объекту, которым можно попользоваться в любую минуту! Я знаю, что ты сможешь заставить меня ответить тебе в постели: ласкать тебя, целовать, и даже умолять, чтобы ты ласкал меня в ответ. Ты преподнесешь мне удовольствие, которого я не испытывала с тех самых пор, как ушла от тебя. Ты убедишься, что я физически удовлетворена. Возможно, я даже засну в твоих объятиях. Но обещаю тебе, – произнесла она с отчаянием, – что утром буду тебя ненавидеть! Даже хуже, я буду ненавидеть себя!..

Она с ужасом поняла, что плачет. Оливия презирала эти слезы, но никак не могла их остановить. Они неудержимо стекали на подушку.

– Возможно, я совсем спятил, если решился на такой риск, – сказал он, в отчаянии опустив голову.

Оливия хотела отрицать любые его обвинения, несмотря на то, что знала: долго сопротивляться Майклу она не сможет. Но когда его горячие жадные губы нашли ее влажную и соленую от слез щеку, он неожиданно стих и прижал ее к себе, вложив в эти объятия всю любовь, на какую только был способен.

В темноте она не могла видеть выражение его лица, а только очертание. Оливия почувствовала неровное дыхание Майкла и через мгновение – свободу. Он отстранился от нее и встал с кровати.

– Ты выиграла, – произнес он спокойно, – или мы оба проиграли. Если хочешь, оставайся и плачь тут одна, или спи. А я проведу ночь в свободной комнате.

Его расплывчатая в темноте фигура удалилась, и она услышала, как он закрыл за собой дверь. Какое-то мгновение Оливия лежала без движения, затем зарылась головой в подушку, пытаясь сдержать безудержно льющиеся слезы.

Она проснулась на следующее утро с невыносимой головной болью. Все было тихо, за исключением привычного уличного шума. Оливия приняла ванну и оделась. Дверь в комнате для гостей была открыта, и она увидела идеально заправленную кровать.

В кухне ей пришлось столкнуться с Майклом. Он был небрит, пил кофе и выглядел так, как будто спал в одежде, если вообще спал. Под глазами залегли тени, скулы были четко очерчены, но от этого ее муж выглядел еще более красивым. Заметив ее, он поставил чашку с кофе, отодвинул стул и встал.

– Оливия, ты в порядке?

– Да. – Она подошла к хлебнице и достала два кусочка.

– Я сожалею… о прошлой ночи.

Оливия напряглась.

– Не лучше ли тебе поторопиться? Тебе ведь нужно уйти в десять, не так ли?

Последовала короткая пауза. Затем он вышел из комнаты, и она наконец расслабилась, приготовила завтрак, но при мысли о еде ее затошнило.

Оливия сидела за столом, уставившись на чашку остывающего кофе, когда Майкл появился снова. Гладко выбритый и безупречно одетый, он держал в руке кейс.

– Мне пора. – Его нахмуренный взгляд метнулся на циферблат настенных часов. – Ты будешь здесь, когда я вернусь? – осторожно спросил он.

Ее рот скривился в усмешке:

– У меня нет выбора, иначе я рискую тем, что ты перестанешь давать деньги на фильм.

Она могла позволить себе сдаться и оставить мечты о фильме, но не имела права делать этого из-за других людей. Участники съемок доверяли ей и полагались на нее. Для них это была и зарплата, и будущая карьера. Если бы Оливия отступила, ее имя было бы замарано, и путь в мир кино оказался бы для нее закрыт навсегда.

Майкл прервал ее размышления:

– Я взял с собой сценарий, для Дейзи.

Оливия кивнула. Он постоял еще несколько секунд в надежде, что она подарит ему прощальный взгляд. Но чуда не произошло.

Она услышала звук удаляющихся шагов и закрыла лицо руками. Сколько еще они смогут это выдержать?

Несмотря на облегчение, вызванное тем, что они хотя бы не будут видеться каждый день после того злополучного эпизода, Оливия скучала по Майклу даже больше, чем ожидала. Тихие вечерние разговоры за стаканчиком вина, прерываемые их общим смехом, возня в кухне, когда они готовили, а потом вместе ели ужин, – что могло сравниться с этим? Она скучала по его размеренному дыханию и по теплу его тела, когда он спал в кровати рядом с ней. Ей недоставало даже звука журчащей воды, доносящегося до нее в то время, когда он принимал душ.

Без него квартира казалась очень большой и пустой. В первый вечер она ужинала с друзьями в ресторанчике, а все последующие дни перекусывала в перерывах на работе. В пятницу у Оливии была назначена встреча с агентом по отбору актеров, который организовывал прослушивание кандидатов на второстепенные роли и обсуждал предполагаемых кандидаток на роль невесты. Ведь если шанс заполучить Дейзи Стилл так и останется призрачным, необходимо будет заполнить эту пустоту.

Выходя из здания, она почти столкнулась с Винсентом. Он дружески похлопал ее по плечу и поцеловал в щеку.

– Олив! У тебя есть время, чтобы выпить кофе?

– Я хочу поехать домой. Мне должны позвонить, и это очень важно. Почему бы тебе ни отправиться со мной, и не выпить кофе в… моем доме? – Ей было бы приятно побыть в компании с надежным проверенным другом.

В квартире Оливия протянула ему последнюю копию сценария. Она приготовила ужин, и в течение нескольких часов друзья вместе перечитывали и разбирали сцены. За этим занятием их и застал Майкл.

Он возник в дверях с кейсом в руке. Как всегда красивый, но немного уставший. И довольно хмурый, как показалось Оливии.

– О! – вскрикнула она от неожиданности. – Я не ждала тебя сегодня.

– Удалось закончить дела раньше, чем предполагал, – ответил он ледяным тоном. Его взгляд был прикован к гостю.

Оливия встала и спросила:

– Ты помнишь Винсента, не так ли?

– Конечно.

Заметив смущенное выражение лица Оливии, Винсент поднялся и встал плечом к плечу рядом с ней. Он уже поднял свою защищающую руку и потянулся, чтобы обнять ее, но не сделал этого.

– Я польщен, – ответил он просто.

Оливия начала торопливо объяснять:

– Мы как раз вносим последние коррективы в сценарий. – В душе она ненавидела себя за то, что извиняется перед Майклом. Она вовсе не должна оправдываться из-за того, что пригласила коллегу. Разве Майкл не сказал, что это и ее дом?!

– Понятно. Прошу меня извинить, – сухо буркнул тот. – У меня был долгий перелет. Я должен пойти освежиться.

Когда Майкл вышел из комнаты, Винсент спросил:

– Мне уйти?

– Конечно, нет. Садись. Хочешь еще кофе? Или чего-нибудь покрепче?

– Я бы после такого спектакля выпил виски, если у тебя есть.

В доме Майкла Битена было все, в том числе, виски. Но себе Оливия налила вина, и присела рядом с Винсентом.

Майкл вернулся в комнату, переодевшись в светлые льняные брюки и свободную рубашку песочного цвета.

– Хочешь выпить или чего-нибудь поесть? – поинтересовалась Оливия.

Проходя к бару, он коротко ответил:

– Я сам налью себе выпить.

Было очевидно, что Майкл не хочет есть и не собирается уходить. Он сел, откинувшись на спинку кресла, и наблюдал за ними с непроницаемым выражением лица.

Оливия спросила:

– Ну и как прошла поездка?

Майкл пожал плечами:

– Прекрасно.

– Ты… – Она осеклась, размышляя о том, помнит ли он свое обещание.

Оказалось, что Майкл помнил все.

– Дейзи читает сценарий. – Он выглядел странным и неприступным: в одной руке железной хваткой держал бокал со спиртным, а другая рука свободно лежала на спинке кресла.

– Спасибо, – ответила она мужу, а Винсенту пояснила: – Майкл знает Дейзи Стилл. Он дал ей копию сценария.

– Ух ты! – Винс посмотрел на Майкла Битена с уважением. Снова повернувшись к Оливии, он сказал: – Эта красотка была бы восхитительна в роли невесты. Гм… надеюсь, Олив, ты не собираешься приглашать никого из голливудских звезд на роль свидетеля?

Она коснулась его руки:

– Винс, мне нужен только ты.

Тот кивнул с явным облегчением.

– А мне бы хотелось поработать с Дейзи.

– Не особенно рассчитывай на это. Она, наверное, будет занята, даже если ей и понравится сценарий. Возможно, кинодива просто притворится, что читала сценарий, сделав тем самым одолжение своему старому другу, – съязвила Оливия.

Винсент пробормотал:

– Вот, скрестил пальцы на удачу, может повезет?

– Я буду немного нервничать, если мне придется быть ее режиссером, – призналась Оливия.

– Ты – прекрасный режиссер! – подбодрил ее Винсент. – Запомни, что ты – одна на миллион.

– Спасибо тебе! – Она улыбнулась Винсенту с благодарностью. – Как чудесно, когда актеры тебя хвалят.

Майкл с грохотом поставил на столик свой бокал, и этот звук заставил Оливию почувствовать себя виноватой. Его как бы отстранили от разговора не только потому, что Винсент их гость, но и потому, что она не могла забыть напряженного ухода Майкла и переживаний в ту злополучную ночь.

– Пожалуй, пойду. – Винсент почувствовал, что ему пора.

Оливия проводила его до двери и медленно вернулась в гостиную.

Майкл наливал себе новую порцию спиртного.

– Ну и как там твой бизнес? – спросила она осторожно.

– Я уж подумал, ты никогда об этом не спросишь.

– Трудно было понять, удобно тебе или нет говорить об этом в присутствии Винса.

Он не верил ей, это было ясно. Оливия заколебалась, и Майкл твердо сказал:

– Сядь. Ты выглядишь, как пугливая лань.

И нервничаешь.

– Я не нервничаю, – ответила она и села, продемонстрировав, что не боится его. Но вдруг забеспокоилась, когда Майкл подошел и плюхнулся на тот же диван, хотя и оставил между ней и собой добрую пару футов. Он положил свой локоть на спинку дивана и стал пристально изучать выражение ее лица.

– Мой бизнес на высоте, – ответил Майкл. – Но я не хочу проводить много времени вдали от дома, особенно теперь, когда к нам то и дело заглядывают визитеры.

Оливия проглотила комок, неожиданно подступивший к горлу, и сказала:

– Я действительно очень благодарна тебе за то, что ты дал Дейзи прочитать сценарий.

– Насколько благодарна? – спросил он тихо.

Майкл вопросительно смотрел на нее. Оливия отвернулась.

– Я перенесла свои вещи в свободную комнату. Надеюсь, ты не будешь возражать?

Воцарилось молчание. Затем он произнес более твердым голосом:

– Это достаточно честно. Я нарушил наше соглашение. Думаю, что извинений будет недостаточно, чтобы изменить твое решение. Но, Оливия, я очень виноват перед тобой!

Она покачала головой, как бы соглашаясь с чем-то, известным ей одной. Ведь она была слишком близка к тому, чтобы переступить разделяющую их черту той самой ночью. Она больше не доверяла себе. Если бы нечто подобное повторилось, она бы уступила Майклу. И может быть, была бы счастлива.

– Ты всегда была упрямой! – Он немного придвинулся, и она вновь напряглась.

Оливия разразилась коротким нервным смешком:

– Тебе виднее.

Майкл повернул голову и посмотрел на жену.

– Я не сдамся так просто. Поэтому берегись, дорогая! – задорные искорки прятались за его полуприкрытыми веками.

Слова Майкла заставили ее сердце биться. Она хотела утонуть в его объятиях, как когда-то, когда они только поженились…

Защищаясь, она спросила:

– Это означает, что мне следует ждать еще одной попытки нападения первобытного человека? – Слова Оливии не были лишены кокетства, но Майкл принял их за чистую монету.

– Тебе нечего бояться. Но думаешь, я не знаю, с чем ты боролась той ночью. Не со мной, не так ли?

– Как будет угодно твоему эго, – спокойно ответила Оливия.

Майкл недобро засмеялся.

– Тогда продолжай хранить свою гордость. В твоей одинокой постели не будет теплой компании.

– Если не возражаешь, я отправлюсь в нее прямо сейчас. У меня был тяжелый день. – Она встала и чуть помедлила, заметив тени под его глазами и впалые щеки. Должно быть, Майкл тоже устал. – Ты уверен, что я не могу что-нибудь сделать для тебя?

– Сказано словно хорошей заботливой женой, – заметил Майкл, поднимая бокал в ироничном тосте. – Единственная вещь, которая нужна мне в данный момент – это та, которую ты мне не предложишь. Я бы многое отдал сейчас за твое любимое, желанное тело в моих руках. – Он посмотрел на нее с осуждением и скривил красивый рот в усмешке.

Она гордо выпрямилась и отчеканила:

– Извини, но я недоступна.

– Не сомневаюсь, – усмехнулся он.

Оливия с трудом ушла от его гипнотического взгляда.

Какая-то часть ее существа давно хотела отбросить всякие условности и дать Майклу, чего тот хотел. Но каждый раз она вспоминала, как он повел себя здесь, в своем доме, и ее дух восставал. Что-то необъяснимое замораживало ее сердце. Единственное, на что она могла рассчитывать в своем сопротивлении, это на остатки гордости.

Наступил уик-энд, и Майкл предложил:

– Почему бы нам не провести ночь вдали от дома? – Оливия бросила на него удивленный взгляд, и он добавил: – Только вдвоем. Мы могли бы посмотреть какой-нибудь фильм, а потом поужинать. – Майкл помолчал, а затем безразличным тоном поинтересовался: – Или ты слишком занята?

– Нет, – ответила она просто. Скоро у нее совсем не будет времени для Майкла. И если ему нужна компания сегодня вечером, она может на время отложить свою работу и выполнить его просьбу. – Ну, а что бы ты хотел посмотреть? Фильмы ведь не твое хобби. – Оливия прекрасно знала, что муж в принципе не разделяет ее восторгов даже по поводу самой удачной продукции киноиндустрии.

– Хотя у меня нет твоих специальных знаний, это не помешает мне насладиться хорошим фильмом. К тому же ты могла бы и просветить меня.

– Неужели ты действительно хочешь поучиться, Майкл?

– Да! Да! – повторил он с энтузиазмом. – Выбирай фильм, а я закажу ресторан.

В кинотеатре Оливии было сложно сконцентрироваться. Она сняла курточку, которую предусмотрительно надела поверх легкого платья. На Майкле была рубашка с короткими рукавами и классические брюки. Их обнаженные руки время от времени соприкасались. Оливия набралась смелости и взглянула на него. Мужественный профиль Майкла вырисовывался в тусклом свете, напоминая ей о тех временах, когда они делили более интимную темноту в спальне с тяжелыми портьерами, в которой независимо от времени суток занимались любовью. Она могла сейчас, как и раньше, вдыхать аромат его желанного тела…

Оливия переключила внимание на экран, где разворачивалась нешуточная драма.

Когда они выходили из кинотеатра, она почувствовала легкое прикосновение руки Майкла к своей талии. Он обнимал ее так робко, словно ощущал ее горячее тело сквозь тонкую ткань платья.

В ресторане ему захотелось узнать ее мнение о фильме:

– Итак, что ты об этом думаешь?

– Скажи сначала ты. Любопытно ознакомиться с твоей точкой зрения, – улыбнулась Оливия.

– Мнение любителя? Я могу обречь себя на то, что ты будешь надо мной долго смеяться.

– Зачем мне это? В конце концов ты представляешь собой часть аудитории, типаж обычного зрителя, который хочет просто посмотреть хороший фильм и получить удовольствие от вечера в кинотеатре. Так что твое мнение имеет большое значение.

Майкл пожал плечами.

– Актеры неплохо играли, и работа оператора превосходна. История довольно занимательная, но, как мне показалось, несколько искусственная и надуманная.

Он потянулся за стаканом вина, на некоторое время отложив вилку.

– Множество правдивых историй куда более невероятны, чем эта, рожденная фантазией автора.

Он удивленно посмотрел на нее.

– Если ты находишь правдивые истории невероятными, как же ты может поверить в то, что создает кинематограф?

– Легко. Если фильм создан мастером режиссуры. Иногда события лишь иллюстрируют правду жизни, характеры людей, их взаимоотношения… Понимаешь, Майкл, экран способен показать глубинные стороны человеческой натуры.

Он засмеялся.

– Я никогда не учитывал этого. Правда ли то, о чем ты говоришь? Ведь каждое человеческое существо индивидуально.

В ресторан вошла продавщица цветов. Майкл подозвал ее и, выбрав алую розу, преподнес ее Оливии.

Она заколебалась, но роза была настолько прекрасна, что она приняла подарок.

– Благодарю, но ты вовсе не должен…

Майкл посмотрел на нее с нескрываемой нежностью.

– Я хотел купить тебе цветы, когда ехал домой из аэропорта, но это показалось… неуместным в свете некоторых событий.

Оливия в смущении опустила глаза и положила розу на кружевную скатерть.

– Она чудесна!

Вернувшись домой, Оливия первым делом взяла вазу, налила воды, подрезала стебель и поставила цветок на обеденный стол. Обернувшись, она обнаружила, что муж стоит в дверном проеме и наблюдает за ней.

– Я получила удовольствие от сегодняшнего вечера.

В этом вечере действительно было что-то, напоминающее старые добрые времена.

– Мы могли бы повторить его, – произнес Майкл.

Она кивнула в знак согласия. Но в ее душе сидел страх того, что они никогда не смогут вернуться к тем милым простым временам, когда только что поженились. С тех пор произошло слишком много всего. Их прошлое стояло между ними, безжалостно разводя по разным полюсам.

Оливия наняла ассистента продюсера, но проект был ее собственным, и она хотела, чтобы все было настолько совершенным, насколько это вообще возможно.

Наступил день ее рождения. В честь такого события Майкл предложил ранний ужин и поход в ее любимую оперу. Он знал, что она восхищалась богатством театральных костюмов и мастерством постановки не меньше, чем декорациями, драматизмом исполнения и музыкой.

– Ты можешь начать собираться, дорогая, – скомандовал Майкл. – Надень что-нибудь понаряднее.

И он еще будет оценивать это! – подумала Оливия цинично.

В этот вечер она была ослепительно красива. На ней прекрасно сидело облегающее рубиновокрасное платье, отороченное щелком и расшитое крошечным черным бисером, который мерцал таинственным блеском. На плечи она накинула не менее эффектную кружевную шаль.

Майкл, элегантный и безупречный в своем смокинге, посмотрел на нее с восхищением.

– Спасибо тебе за приглашение, – поблагодарила Оливия, избегая встречаться с ним взглядом.

– Надеюсь, это тебе подойдет. – Майкл протянул Оливии нечто, завернутое в золотую фольгу.

– Я не ждала никакого подарка, – в растерянности пролепетала она.

– Но ведь это же твой день рождения! Безусловно, сегодня ты просто обязана получать их.

– Ты уже и так ведешь меня в оперу!..

– Открой же его, – настаивал Майкл.

Оливия с неохотой надорвала красивую упаковку. Перед ней появился изящный бархатный футляр. Она приподняла крышечку. Браслет, лежащий на белом атласе, был восхитителен. Перекрученные золотые нити дополнялись камнями глубокого темно-красного цвета.

– Рубины, – предположила Оливия. – Должно быть, это очень дорогая вещь.

– Гранаты, – поправил ее Майкл. – Ты разочарована?

– Нет! Они великолепны, но я не могу принять твой подарок, Майкл.

– Нет можешь! – В его голосе зазвучали жесткие нотки. – Ты – моя жена! И я хочу, чтобы эта вещь была у тебя. Я не собираюсь покупать тебя столь примитивным образом, Оливия. И тебе не придется из-за подарка ложиться со мной в постель, если это то, чего ты опасаешься.

– Нет, я ничего не боюсь.

– Тогда скажи спасибо приятным голосом и надень его.