Текст книги "Побег из Райского сада (ЛП)"
Автор книги: Айрин Бард
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)
Глава 11
Том
Моя голова идет кругом. У меня не было секса больше года, но я был так очарован Иден, что без раздумий погрузил в нее пальцы, пусть это и продолжалось всего несколько минут. Бл*дь, какая же она потрясающая. Если бы не ворвавшийся Джио, я бы постарался сделать этой женщине ребенка. Я знаю ее меньше суток, но в ней что-то есть. Мне нужно поговорить с кем-то об этом. Кто-то должен помочь привести мои мысли в порядок.
Решительно стучусь в дверь, и она почти сразу же открывается.
– Томми, а я как раз хотела узнать у тебя, когда мы сможем пообщаться. Пойдем, погуляем в саду.
Протягиваю руку, и она берет ее.
– Мама, мне нужен твой совет.
– Не здесь, у стен есть уши.
Мы выходим в сад, где через несколько дней я женюсь на Иден. Представляю, как Джио громит здесь все, пытаясь сбежать вместе с ней. Мне все еще нужно разобраться с этим вопросом.
– Мама, ты в курсе того, что происходит. Я что, сошел с ума, раз иду на это? Я понимаю, что мы дали обещание Бренту, но никогда не хотел брака по расчету.
– Томми, мой милый мальчик, я давно все устроила. Иден не была предназначена для Брента или Джио. Она всегда должна была стать твоей.
Я резко останавливаюсь.
– Что ты имеешь в виду?
– Знаешь ли ты, к какой семье относится Иден?
Нахмурившись, качаю головой.
– Нет. Постой, ты хочешь сказать, что все это было заранее спланировано?
– Ну разумеется. Это было спланировано с тех пор, как вы с Иден были детьми. Я была знакома с ее родными еще до твоего рождения.
Мама делает паузу.
– Я бы не стала особенно тревожиться по поводу обустройства иудейской свадьбы с Иден, если тебя это волнует. Думаю, она все еще соблюдает кошерность, так что нам, возможно, просто придется внести кое-какие коррективы в кейтеринг.
Я никак не могу взять в толк, что это все значит. Мне все равно, еврейка она, католичка или буддистка. Мама не вникает в саму суть проблемы.
– А как же Брент? Это ты распорядилась убить его?
– Нет, – уверяет она. – Смерть Брента была случайностью. Счастливой, но все же случайностью. Когда Иден сбежала и вышла за него замуж, это немного усложнило ситуацию. Но теперь, когда его не стало, она снова твоя.
Моя?
Мама достает из сумочки фотографию двух детей.
– Ты был таким маленьким, что, наверное, не помнишь, но она всегда была необузданной. И часто попадала в неприятности с Джио, а ты всегда оберегал ее.
И тут я сразу же все вспоминаю. Вернее отдельные фрагменты прошлого. Она приходила на семейные ужины раз или два в месяц, но перестала, когда нам было по восемь лет или около того.
– Ее сестра-близнец, Рейчел, очень похожа на тебя. Она бы тебе не понравилась – очень деловая. Их младшая сестра, Сара – совсем другая история. К счастью для тебя и твоих братьев, она не любит мужчин. Но Иден? Иден особенная, настоящий фейерверк. Она будет держать тебя в тонусе и прекрасно справится с ролью управляющей, когда меня не станет. Тебе нужна сильная женщина, полная жизни.
Отхожу от матери и вышагиваю взад и вперед, проводя рукой по волосам. Как же так получилось, что я не знал обо всем этом? А знает ли Иден? Если я расскажу ей, не потеряю ли я ее? Я ведь чувствовал, что в ней есть что-то знакомое, но не мог определить, что именно.
– Мама, это же просто катастрофа. Джио одержим ею, зная ее всего один день. Черт, да и я недалеко ушел, но ты же знаешь, какой он…
– Не беспокойся о нем. Он вел себя так же, когда вы были детьми и ходил за ней по пятам, как потерянный щенок. Когда она выйдет за тебя замуж, это не будет проблемой.
– Надеюсь, ты права.
Она кладет руку мне на плечо.
– Я всегда права. И не сомневаюсь, что Рейчел тоже сможет привести его в чувство.
Мама предчувствует вопрос, который я собираюсь задать.
– Рейчел обо всем знает. Последние несколько лет она ведет дела своей семьи и намерена присматривать за Джио. Пойдем, пора возвращаться. Нам нужно многое сделать, а на это есть всего несколько дней.
– Мама? Что, если она не полюбит меня? Я был не против отдать долг семье, но…
– Она же нравится тебе. Я знаю, Томми, это написано у тебя на лице. Я всегда верила в судьбу. Иден будет доводить тебя до безумия, но она полюбит тебя всем сердцем. Просто дай ей время. Бедная девочка не пробыла здесь и дня. Все это слишком для нее.
Мы выходим из сада, и как только заходим в дом, я отчетливо чувствую аромат песто, сыра и чеснока.
Песто от Джо. Бл*дь. Да.
На кухне стоит Иден в моей толстовке, и я даже со своего места вижу ярко-красный с фиолетовым отливом след на ее шее. Не могу удержаться от улыбки. Она смеется и готовит ужин вместе с Джо.
Она с такой легкостью вписалась сюда.
– Иден, дорогая, ты же знаешь, что кроме Джо на кухню допускаюсь только я.
Глава 12
Иден
– О, простите! Я не знала.
Снимаю фартук, кладу его на прилавок и протягиваю руку.
– Привет, вы, должно быть, та самая мама София, о которой мне все говорили.
Она не принимает мою руку, а вместо этого обнимает меня.
– Я скучала по тебе, дорогая!
– Скучали? Эм… это что, какой-то пенсионный загон? Как если бы вы приняли меня за кого-то другого? – неловко морщусь я.
Томми прерывает меня легким смехом.
– Нет, Яблочко. Есть кое-что, что ты должна узнать.
Его улыбка исчезает, и он с беспокойством потирает затылок.
София отпускает меня.
– Он прав. Но сначала давайте присядем. Джо, как успехи?
– Еще десять минут, Мама.
Джоуи продолжает готовить чесночный хлеб, ставя его в духовку.
– Отлично. Ладно, будущая невестка, давай выпьем вина и познакомимся поближе.
Она жестом указывает на большой стол, за которым я сегодня сидела с Томми.
– Опять? Томми, что происходит?
Не уверена, что смогу вынести еще какие-либо сюрпризы сегодня. Я все еще не исключаю, что происходящее – результат какого-то коктейля из лекарств.
Он выдвигает для меня стул.
– Присядь, пожалуйста. Мама сейчас все тебе объяснит.
Его голос мягкий, и он совсем не похож на того человека, которого я наблюдала сегодня. С каких пор он говорит «пожалуйста»?
Когда мы усаживаемся, Томми разливает по трем бокалам «каберне»[13]13
сорт красного вина
[Закрыть], затем протягивает мне бокал, наклоняется, чтобы нежно поцеловать в щеку, и шепчет:
– Прости, клянусь, я ничего не знал.
Ох, в чем же дело?
– Итак, приступим. Хорошо?
Я киваю маме Софии, чтобы она продолжала, и делаю глоток вина, а Томми садится рядом со мной, положив руку на спинку моего стула.
– Иден, ты всегда должна была выйти замуж за Томми.
– Да, я знаю, когда Брент…
– Нет. Не из-за Брента. Твоя сестра в курсе всего, и мне жаль, что мы скрывали это от тебя, но таким образом лишь пытались уберечь твоего мужа. Твоя и наша семья договорились, чтобы ты вышла замуж за Томми, когда вы оба были еще детьми.
Она достает из сумочки фотографию, протягивает ее мне и показывает на маленькую девочку, похожую на… меня?
– Подождите, откуда у вас моя фотография, и кто…
Моя рука подлетает ко рту.
– Это…
Я вспомнила его.
Смотрю на Томми.
– Это ты?
– Sì. Я ничего не знал, Иден, клянусь. Мама рассказала мне об этом перед тем, как мы пришли сюда.
Мои мысли проносятся с бешеной скоростью. В голове мелькают воспоминания из детства: я играю с тремя маленькими мальчиками, пока мой отец гостит в итальянской семье. Это были они?
– Погодите, вы сказали, что Рейчел знает об этом. Тогда почему она не рассказала мне? И что теперь? У меня брак по расчету в квадрате? А как же Брент?
– У тебя очень много вопросов, я начну с самого начала.
Она рассказывает мне о том, как моя семья планировала, что я выйду замуж за Томми, чтобы объединить наши фамилии, и что Брент никогда не должен был стать частью этого уравнения, а Рейчел теперь руководит делами нашей семьи.
Обожаю то, что она скрыла все это от меня…
– Если я не выйду замуж за Тома, то что будет? Простите, просто день выдался странный, и я пытаюсь разобраться во всем.
Не буду вдаваться в подробности того, что я целовалась с одним братом и оргазмировала с другим. Это так странно, что даже не описать.
Она смеется.
– Я все знаю, моя милая девочка. Если ты решишь не выходить замуж за Томми, тогда нам нужно будет обсудить это с Рейчел, чтобы убедиться, что с другими кланами не будет проблем. Выбор за тобой, Bella.
При упоминании этого обращения я смеюсь, но это заставляет Томми напрячься.
Тем не менее, его голос по-прежнему мягкий, когда он произносит:
– Иден, я ничего не знал. Мне очень жаль. Мы можем поговорить об этом позже, наедине. А сейчас давай просто немного отвлечемся и поужинаем?
Я киваю ему и улыбаюсь.
Несколько мгновений спустя весь длинный стол заставлен едой. С нами сидят, по меньшей мере, дюжина мужчин и три женщины.
Тони спрашивает:
– Иден, не хочешь ли ты сказать несколько слов?
– О, нет, я… э…
Томми начинает говорить вместо меня. Я предполагаю, что он благословляет еду, но я не понимаю по-итальянски. Когда он заканчивает, изобразив в воздухе крест, то наклоняется ко мне и тихо произносит:
– Прости, не думаю, что он в курсе, что ты не католичка.
Джоуи догадался об этом по некоторым моим пожеланиям относительно питания. А Томми, думаю, теперь в курсе из-за своей матери. Моя семья не очень религиозна, но в детстве мы придерживались полукошерной пищи, и это укрепилось во мне.
– Спасибо. Прости, я…
– Нет.
– Нет?
– Не извиняйся, – подтверждает он и берет мою руку в свою, сжимая ее один раз, прежде чем отпустить.
Как раз в тот момент, когда я собираюсь попробовать пасту, какой-то мужчина хватает меня за плечи, напугав меня до чертиков. Прежде чем я успеваю повернуть голову, меня окатывает запах алкоголя.
О нет.
– Bella, ты не приберегла для меня местечко?
Подняв взгляд, я вижу очень пьяного Джио. Его глаза полны грусти. Джио – этакий печальный пьяница, что заставляет меня чувствовать себя сукой за то, что я натравливаю этих парней друг против друга.
Кладу свою руку на его. Томми в мгновение ока готов устроить сцену – он так и норовит оттащить своего брата от меня.
Говорю мягко:
– Джио, не хочешь присесть? Ты можешь занять мое место.
Он наклоняется и говорит так, чтобы услышала только я:
– Нет, моя звездочка, сиди. Я просто…
– Джио, хватит. Садись в конце стола, раз уж ты опоздал и к тому же напился. Пожалуйста, оставь бедную девушку в покое.
София знает свое дело, когда оно касается ее сыновей. Пусть они уже взрослые мужчины, но они слушаются ее, как будто по-прежнему остаются маленькими мальчиками с фотографии, которую она мне показывала.
– Прости, мама.
Я встаю со стула и крепко обнимаю его.
– Мне жаль, Джио. Правда.
Он обнимает меня в ответ, целует в макушку и шепчет мне в волосы:
– Я имел в виду то, что сказал – я не против стоять на коленях, если у руля находится такая женщина, как ты. Мы поговорили с мамой. Все в порядке. Я знаю обо всем. И я к твоим услугам, моя звездочка. Он сделает тебя счастливой, а если нет, то я прикончу его.
Улыбаюсь Джио, и он целует мой лоб, прежде чем отпустить меня. Вся злость Томми рассеивается, а София ухмыляется, словно знает какой-то секрет.
Мы заканчиваем ужин, и я слушаю, как почти все за столом говорят по-итальянски. Время от времени Томми наклоняется, чтобы перевести разговор для меня. Пока все едят, я вспоминаю его слова о том, что мы будем жить в одной комнате и застываю на месте, прежде чем успеваю сдержаться.
– Ты в порядке?
Нет, не в порядке.
– Эм, да, конечно.
Вот только в моей душе происходит нервный срыв. Я не делила постель с другим мужчиной со времен Брента и хранила ему верность, даже когда он исчез. За исключением сегодняшнего дня, я полагаю… эти поцелуи с братьями-близнецами, подаренный вибратор и эпический оргазм от Тома…
Томми кивает Софии и встает.
– Пойдем, прогуляемся.
Он отодвигает мой стул и берет меня за руку, переплетая наши пальцы. Я не оглядываюсь на Джио. Знаю, что увижу боль в его глазах. Утром бедняга будет мучиться от похмелья и, вероятно, пожалеет о том, как провел весь этот день.
Томми ведет меня в сад. Уже почти закат, и даже в толстовке, мне довольно зябко. Но, несмотря на холод, мне не нужен ни его пиджак, ни его рука, ни любой другой романтический жест, который он предложит.
Все и так очень запутано.
Глава 13
Том
Никогда в жизни я бы не подумал, что мне понравится такая эксцентричная женщина, как Иден. Но после разговора с мамой стало понятно, почему меня так быстро и сильно потянуло к ней. Когда она открыла свою дверь, я почувствовал себя так, словно встретил старого друга. Безусловно, я помнил ее с детства, но в этом было нечто большее. Мне не должно так нравиться держать ее за руку, хотеть спорить с ней или видеть ее в своей постели так скоро. Прошел всего один день.
Когда я обещал Бренту жениться на ней, то думал, что она будет такой же, как любая другая жена мафиози – тратящая все мои деньги и рожающая кучу детей, и все. Черт. Теперь я снова думаю о наших с ней детях. Я не планировал жениться на ком-то, к кому я привяжусь по-настоящему. Если она не чувствует того же – это погубит меня.
– Ты не обязана этого делать, Иден.
Она останавливается и смотрит на меня, словно пытаясь запомнить мое лицо.
– Зачем ты сделал татуировку, Том?
Этого я не ожидал.
– Это не имеет значения.
– Ах, у тебя хватает наглости говорить, что это не имеет значения? А это?
Она откидывает волосы назад, чтобы показать мою метку.
– Что насчет этого? Что, черт возьми, с тобой происходит?
Крепче сжимаю ее руку. Чувствую, что она собирается броситься прочь. Если она это сделает, то я последую за ней.
О чем я, бл*дь, вообще думаю? Я Том, мать его, Пеллиджини. Я не могу допустить ее в свою жизнь, она слишком отвлекает меня. Поговорю с ее сестрой и все улажу.
Роняю ее руку.
– Ты слышала, что сказала мама, выход есть. Воспользуйся им.
Иден смотрит на свою руку, а после на меня. Я ожидаю увидеть огорчение, а вместо этого она выглядит так, будто весь свет покинул ее – никаких эмоций.
– Прощай, Томми.
Иден разворачивается обратно к дому.
Я хватаю ее за руку, прежде чем она успевает уйти.
– Прими это, Иден. Уходи. Я не могу позволить себе увлечься тобой.
– Слишком поздно. Это уже произошло, иначе ты бы сейчас не вел себя так. Я буду в своей комнате до конца вечера. Не ходи за мной, не стучись, не говори со мной. Спокойной ночи.
В ее голосе нет ни капли прежнего огня. Все исчезло. Я хочу, чтобы она боролась со мной, чтобы испытывала хоть какие-то чувства по поводу всего этого.
Она вырывает свою руку из моей хватки.
– Я не хотел тебя забывать! – восклицаю я.
– Что?
– Татуировка, Иден. Я не хотел забывать тебя. Я хочу помнить ту, которая открыла дверь. Но я знаю, что если мы сделаем это, то это сломит тебя. Но я хочу запомнить женщину, которая заставила меня смеяться и чувствовать то, чего я никогда не испытывал раньше.
Глубоко вздыхаю. Не знаю, зачем я сказал ей об этом. Я должен был позволить ей уйти.
Иден в задумчивости смотрит вниз, впитывая мои слова. Из ее глаза вытекает одинокая слезинка.
– Ты прав. Ты бы сломил меня, – тихо говорит она.
Вытерев слезу, она отводит плечи назад и поднимает подбородок.
– Просто оставь меня в покое.
– Нет, я был не прав, Иден. Давай все выясним.
Я хочу, чтобы ты осталась со мной, даже если это разрушит тебя. Даже если это разрушит меня самого.
– Зачем? Ты меня совсем не знаешь. Что тут выяснять? Судя по всему, моя сестра – принцесса мафии, так почему бы тебе не жениться на ней?
Она спрашивает искренне, но в ее вопросе столько холодности. Она не сердится, не грустит и не ревнует. Иден, в которую я влюбился, больше нет.
– Потому что я не хочу ее. Я хочу тебя.
Эти слова вылетают прежде, чем я успеваю их сдержать.
– О чем ты, Томми? Ты говоришь, что хочешь меня, но… Знаешь что? Мне все равно.
Нет, тебе вовсе не все равно, Иден.
Сокращаю расстояние между нами и обхватываю ее за обе щеки. Ее лицо холодное как лед, что соответствует энергии, которую она излучает.
– Я скажу это только один раз. Если ты уйдешь прямо сейчас, я не перестану думать о тебе до конца своих дней. Я хочу тебя, Иден, даже если это означает, что это сломит нас обоих.
Она протягивает руки к моим. Я жду, что она отдернет их, но вместо этого она приподнимается на носочки и целует меня.
С моей груди словно сваливается груз. Поцелуи неспешные и полны всего того, что она испытывает, но о чем не хочет говорить.
– Я все еще злюсь на тебя, – говорит она в перерывах.
Усмехаюсь.
– Знаю, Яблочко.
– Пожалуйста, перестань меня так называть.
– Я собираюсь сокрушить тебя, Иден. Ты готова к этому? Пожалуйста, скажи «да».
Она отступает назад, глядя на меня убийственным взглядом и с довольной ухмылкой.
– Нет, пока я не сокрушу тебя самого, для начала.
Взяв ее за руку, веду Иден обратно в дом.
– Ты уже это сделала, – говорю я, в основном самому себе, но она крепче сжимает мою руку. – Ты уверена? Как только мы перейдем эту черту, я не думаю, что можно будет что – то изменить.
– Сделай все, что в твоих силах, мой криминальный папочка.
Ее улыбка и искра возвращаются, и у меня легчает на сердце. Но я все еще очень обеспокоен.
– Скажи, что ты моя. Мне нужно это услышать. Я не могу жениться на тебе, если это просто шутка для тебя, или если ты не думаешь, что когда-нибудь сможешь полюбить меня в ответ. А что еще хуже, если ты хочешь моего брата.
Она смеется. И это искренний, не насмешливый, а полный радости смех.
– Томми, ты хоть понимаешь, насколько безумными мы кажемся? Ты собираешься жениться на незнакомке, которая потрясающе выглядит в твоей толстовке, а я… ну, я собираюсь выйти замуж за босса мафии, который постучал в мою дверь в три часа ночи. Так что да, давай провернем эту гребаную авантюру. Почему бы и нет, черт возьми?
Безрассудство снова в деле, и я не могу быть ещё счастливее.
Обхватываю ее руками. Я так хочу, чтобы она была со мной.
– Скажи это, Яблочко.
– Кое-кто слегка подрастерял хватку сегодня. Что дальше? «Я спалю ради тебя весь мир»? Да, я читала нечто подобное, Томми. Но ладно, если тебе от этого станет легче, то да, я твоя.
– Женщина, ты сводишь с ума.
Не могу удержаться от улыбки. Может, она и шутит, но я думаю, что мама права – Иден предначертана мне судьбой.
– О, благодарю! Ты мне тоже нравишься.
Глава 14
Иден
Неужели мы делаем это? Неужели я собираюсь позволить этому мужчине окончательно сокрушить меня?
По пути к дому, я говорю ему:
– Я не останусь с тобой сегодня, Том.
Он прижимает меня к себе, крепко обхватывая за поясницу, пока мы не оказываемся вровень друг с другом.
– Ты непременно останешься со мной. Я не доверяю своему брату или любому другому члену моей семьи рядом с тобой. Я не трону тебя, если ты не захочешь, но ты останешься со мной, независимо от этого.
Прикусываю губу.
– В этом-то и проблема, я не должна хотеть этого, но…
– Что ты делаешь со мной, мое маленькое Яблочко? Почему я так хочу раздеть тебя, взять прямо здесь и заявить о своем владении тобой на всеобщее обозрение?
Я бы абсолютно точно позволила тебе это, Томми.
– Если бы ты захотел опуститься на колени и обслужить меня прямо здесь, я бы не отказалась.
Пожимаю плечами и замечаю, что его зрачки расширяются.
О нет.
– Или мы можем просто зайти внутрь, и ты покажешь мне ту библиотеку, о которой я столько слышала.
Он смеется, и я чувствую отзвук его смеха во всем теле.
– Это ненамного безопаснее для тебя, Иден. Пойдем, я знаю, что ты замерзла. Давай зайдем внутрь.
Дуюсь с притворным разочарованием.
– О, но это было бы так весело!
Том не отпускает меня.
– Так что там со свадьбой? Разве мы не можем просто сбегать в мэрию и попросить какого-нибудь клерка поставить нам печати?
Он обнимает меня, когда мы заходим внутрь.
– Нет, моя семья – католики. Мы должны делать это со священником, иначе не считается. Я знаю, что ты не являешься католичкой.
Он делает паузу.
– Хочешь, чтобы я пригласил раввина?
Эта мысль не приходила мне в голову.
– Не нужно, я не очень-то религиозна. Меня воспитали иудейкой, но я не смогу вспомнить, когда в последний раз переступала порог храма. Полагаю, католицизм – это всего лишь очередная религия в стиле «встань, а теперь сядь»? Тогда, вероятно, мне стоит надеть туфли на плоской подошве.
– О чем ты толкуешь?
Смеюсь и объясняю:
– Ну, ты ведь постоянно встаешь и садишься, встаешь и садишься. Наверняка служба будет долгой, не так ли? По этой причине мне не стоит надевать сексуальные шпильки ради такого случая.
Томми стонет.
– Наденешь их позже? Для меня?
– Фетиш на ножки, да? Я не думала, что ты такой. Обычно я не из тех, кто не терпит чужих прикосновений, но, пожалуйста, не пытайся целовать мои ноги или что-то в этом роде. Я полагала, что ты, скорее, этакий доминант со страстью к наказаниям, возбуждающийся от перспективы секса без презерватива – если бы мне пришлось угадывать.
Он замирает.
– Бинго? Я все правильно предположила, не так ли? Парень, со всем этим у меня нет никаких проблем.
Сначала он не отвечает, но после притягивает к себе и шепчет мне на ухо:
– Я никогда не смогу приручить тебя, да и не собираюсь этого делать. Хочу, чтобы ты была дикой и сопротивлялась мне при каждом удобном случае.
Немного отклонившись назад, он целует меня. Это не полный страсти поцелуй, как я ожидала, но он по-прежнему исполнен огня, в особенности, когда его язык встречается с моим. Я невероятно возбуждена, но в глубине души помню о том, что он так и не ответил по поводу своего отношения к незащищенному сексу, поэтому мне придется придержать этот вопрос на потом.
Говорю ему в рот:
– Я знала, что мне следовало положить в сумку не только трусики, когда ты явился ко мне прошлой ночью.
Целуя меня все более настойчиво, он стонет:
– Все, что ты захочешь. Назови это, и оно будет твоим, мое маленькое Яблочко.
– Отведи меня наверх, Том.
Я никогда и ничего не хотела так сильно, как его в этот момент. Он перестает целовать меня, но только лишь для того, чтобы закинуть меня на плечо, как какой-то пещерный человек.
– О, да ладно, я и сама могу дойти!
– Нет, я не собираюсь рисковать, чтобы ты смогла сбежать от меня.
Я игриво похлопываю его по спине, пока он направляется к лестнице и поднимается по ней по две ступеньки за раз.
Черт, а он в форме!
Когда он добирается до своей комнаты, то опускает меня на пол, и я соскальзываю по его телу, обхватив руками его шею. Он прижимается лбом к моему лбу – этот нежный жест застает меня врасплох.
Голос Тома мягкий, когда он спрашивает:
– Ты не пробыла здесь и суток. Что же все это значит, Иден?
Качаю головой и пожимаю плечами.
– Не знаю. Но я в деле.
Когда я отстраняюсь, его красивые карие глаза по-прежнему остаются прикованы ко мне.
Том тихонько смеется.
– Я знал, что ты станешь моей погибелью, Яблочко.
– Эй! Я полагала, что мы сократили количество фруктовых прозвищ.
Честно говоря, я вовсе не против этого, но мне нравится устраивать ему скандалы.
Улыбка не сходит с его лица, даже когда он наклоняется, чтобы поцеловать меня, после чего подхватывает за ноги и заносит в свою комнату. Когда дверь за нами закрывается, он тянется к замку, чтобы запереть его.
– Я буду называть тебя так, как захочу. Ты принадлежишь мне, Иден.
– Эта дверь действительно заперта? Сколько раз ко мне уже врывались сегодня?
Он на мгновение отстраняется, чтобы взять стул и прислонить его к двери.
Приподнимаю бровь.
– И что, полагаешь, что этого будет достаточно?
– Если кто-то посмеет прервать меня этой ночью, то окажется в могиле.
Том прижимает меня спиной к стене.
– Итак, на чем я остановился?
Как только я прислоняюсь к стенке, он срывает с меня мою новую любимую толстовку. После чего осыпает поцелуями шею, грудь и проводит языком по одному из моих сосков. Его рот движется вниз по моему животу, а затем опускается к ногам. Он стягивает с меня леггинсы, и я выбираюсь из них, и он прижимается мягким поцелуем к внутренней стороне моего бедра.
– Ты говорила, что хочешь, чтобы я встал на колени? Я намерен зарыться лицом между твоих ножек, пока ты не признаешь то, что мы и так оба знаем.
Не успеваю я ответить, как он задирает одну из моих ног вверх и перекидывает через свое плечо, а его язык касается моей чувствительной плоти.
Между стонами я спрашиваю:
– Что мы оба знаем?
– Что ты создана для меня, Иден. Ты моя. И эта киска тоже…
– Том, заткнись, – останавливаю я его небольшую грозную речь альфа-самца.
Он посмеивается у моего клитора, а затем вводит в меня два пальца, заставляя задохнуться. Том играет со мной, как со скрипкой, посасывая и облизывая там, где это необходимо. Его пальцы изгибаются и стимулируют мою точку G.
– Я близко, не останавливайся.
Он бормочет:
– Не останавливайся…?
– Я не собираюсь обращаться к тебе «господин», если ты на это рассчитываешь. Это не мое…
Он прижимается своим ртом сильнее, и я распадаюсь на части. Оргазм накатывает на меня волнами, и я едва могу стоять на ногах.
Я все еще ошеломлена, когда он встает, вытаскивает свои пальцы из меня, а после медленно их всасывает, чтобы облизать.
– Да, мой господин.
– Ты восхитительно вкусная, Иден. Не уверен, что когда-либо смогу насытиться тобой. Ты будешь сегодня хорошей девочкой или непослушной?
Я попала в точку. Он хочет подчинения.
Прикусываю губу и тяну его за собой к кровати.
– Ты полностью одет, так что, полагаю, пока что у меня есть преимущество. Может, мне стоит просто накинуть халат и вернуться в свою комнату? Или…
– Или что, мое маленькое Яблочко? Мы оба знаем, что здесь произойдет. Я – твой, так же как и ты – моя.
Он швыряет меня на кровать.
– Это выходит за рамки любых договоренностей, заключенных между нашими семьями. Я намерен сделать так, чтобы ты больше никогда не принадлежала ни одному другому мужчине.
– Ты уже это сделал.
Моргаю.
– Черт, надеюсь, я не произнесла этого вслух, – бормочу себе под нос.
Он ухмыляется и начинает расстегивать рубашку.
– Произнесла. Теперь я хочу, чтобы ты легла на спину.
Он стягивает с себя рубашку и бросает ее на пол.
– И прикоснулась к себе.
– А что, если я этого не сделаю?
Облизываю губы в предвкушении.
– Плохие девочки не кончают, мое маленькое Яблочко.
Его слова не должны так сильно возбуждать меня. Я привыкла к небольшим ролевым играм, но это? Это грязные разговорчики высочайшего уровня и они заставляют меня быть отчаянной и жаждать того, чтобы он делал со мной все, что захочет.
– Немного остроты в отношениях еще никому не вредило, – пожимаю плечами и стою на своем.
Его губы трогает лукавая ухмылка.
– О, Иден, ты еще не знаешь, на что я способен.
Он расстегивает ремень, вытаскивая его из брюк, прежде чем снять и их.
Я напрягаюсь от его слов. Похоже, я влипла по уши, но любопытство берет верх.
– Кажется, между нами намечается старое доброе противостояние.
Он забирается на кровать и тянет меня за ноги, заставляя откинуться на спину. Опустившись сверху так, что его лицо оказывается буквально в сантиметре от моего, он упирается своим членом в мой клитор.
– Уверена в себе? Действительно хочешь испытать меня? Ты выглядишь так потрясающе, когда кончаешь для меня. Жаль, что это не повторится сегодня ночью.
Издаю стон. Он так хорошо ощущается на мне. Будет намного сложнее, чем я предполагала, но теперь я знаю, что он получает удовольствие от того, что я сопротивляюсь ему.
– Да, да, я… аххх… уверена.
Он точно знает, что делает. Я близка, так чертовски близка, но изо всех сил стараюсь подавить свои стоны, чтобы не выдать себя.
Слегка отстранившись, Том проникает в меня и входит медленно, даже чересчур. Это настоящая пытка. Приподнимаю бедра, чтобы он вошел глубже.
– Ты маленькая жадная проказница, не так ли? Хочешь кончить, мое маленькое Яблочко?
Он погружается глубоко в меня и прекращает движения, заставив меня захныкать.
– Пожалуйста?
– Нет, думаю, я остановлюсь на этом. Если это и есть то место, где я умру, то так тому и быть. Если только…
Он захватывает мой рот своим, и я чувствую, как стенки влагалища сжимаются и пульсируют вокруг него.
– Если только, что? – говорю я ему в рот.
Он осыпает поцелуями мою шею, а его зубы касаются чувствительной отметины, которую он оставил ранее.
– Ты на таблетках?
Не смейся, Иден. Не надо. Смеяться. Я предчувствовала, что дело дойдет до этого.
– Нет, а ты?
Он усмехается, и я ощущаю это во всем теле. Он выходит на пару сантиметров и сильно толкается в меня один раз, заставляя застонать.
– Что я собираюсь с тобой сделать?
– Ну, кажется, я догадываюсь, что ты хочешь со мной сделать, так что тебе, вероятно, лучше выйти из меня.
Том рычит в ответ.
– Имеешь в виду вот так?
Он полностью выходит, делает паузу и снова погружается в меня. Выкрикиваю его имя.
– Ты моя, Иден. Если я хочу наполнить твою киску своей спермой, то именно это я и сделаю.
Он искренне полагает, что может обрюхатить меня.
Стоит ли мне сказать ему? Нет, пусть сам со всем разбирается.
– Хочешь сделать мне ребенка? Тогда тебе лучше позволить мне кончить.
Его глаза пылают. Теперь это криминальный папочка Томми, а не Том, который был со мной всего пару мгновений назад.
Черт, кажется, я зашла слишком далеко.
– Ты полагаешь, что я не человек слова, Яблочко? Ты не только будешь кончать на мой член и умолять о большем, как хорошая маленькая шлюшка, но я также позабочусь о том, чтобы каждая капля моего семени осталась внутри тебя.
Он хватает мои запястья и фиксирует их над моей головой, проникая в меня и выходя, с каждым разом все интенсивнее.
– Бл*дь, ты так хорошо принимаешь меня. В тебе так ох*енно.
Высвобождаю руки и царапаю ногтями его спину, притягивая ближе к себе.
– Жестче, не нежничай.
На его губах появляется дьявольская ухмылка, и он дает мне все, что я хочу. Еще несколько толчков, и я достигаю пика.
– Том!
Он не останавливается.
– Я еще не закончил с тобой, Иден. Ты должна мне еще один оргазм. В следующий раз, когда ты выкрикнешь мое имя, его услышит весь гребаный дом.
Это жестко. От его поцелуев на коже остаются синяки, а сила, с которой он вбивается в меня, почти убийственна. Мне нравится каждая секунда, когда он теряет контроль над собой.
– А теперь будь хорошей девочкой и кончи для меня.
Прикусив губу, качаю головой.
– Заставь меня.
Он мягко посмеивается.
– Ты и твой дерзкий ротик. Ты такая чертовски непослушная. За одно это я кончу глубоко внутрь тебя, Иден.
– Ладно, если уж ты собираешься обрюхатить меня, то лучше, чтобы это были близнецы.
Моих слов достаточно, чтобы отправить его за грань, увлекая и меня за собой. Когда я прихожу в себя, он все еще находится внутри, не предпринимая никаких попыток выйти.
– Ты ведь не шутил, правда? Ты действительно этого хочешь? Тогда, вероятно, самое время сообщить тебе, что у меня внутриматочная спираль.
Он хмурится, а после разражается искренним смехом.
– Ну разумеется. Как долго ты собиралась позволять мне рассуждать о твоей предполагаемой беременности? Это должно было стать обманом длительностью в год?
