Текст книги "Предатель. Цена обмана (СИ)"

Автор книги: Ая Кучер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 4

– Эх, проиграли.

Вздох Или разрывает повисшую тишину. Но после она лишь сгущается. Страшно посмотреть на мужа, поэтому я упираюсь взглядом в его обнажённую грудь.

Булат только в домашних штанах. Спал? Или готовился ко сну и услышал мои шаги? Или… Он поджидал меня здесь? Заранее знал, что я постараюсь сбежать от него?

– Иди ко мне, – муж тянется к Иле, пытается забрать его. Я крепко прижимаю сына к себе. – Не глупи, Аль. Я заберу, но причиню боль случайно. Тебе, ему… Ты ведь этого не хочешь?

– Нет, но я не отдам. Булат, ты не можешь забрать его! Ты сам должен понимать, насколько это неправильно. Пожалуйста, если ты любишь меня…

Замолкаю, когда муж резко поднимает руку. Я втягиваю голов в плечи, жмурюсь, ожидая удара. Неужели настолько он низко пал?

Всем телом вздрагиваю, когда слышу глухой стук. Дверь за моей спиной с хлопком закрывается. Муж упирается ладонью в дверь, нависает. Недовольно цокает языком, выглядит оскорблённым.

– Ты серьёзно решила, что я тебя ударю? – муж на секунду прикрывает глаза. – Отпусти Ильдара, и мы с тобой поговорим. Наедине. Или ты хочешь, чтобы он слушал наши ссоры?

Мне приходится уступить. Аргумент мужа слабый, но я понимаю, что это единственный шанс закончить всё быстро. Иначе Булат действительно просто вырвет сына из моих рук.

И тогда Иле может быть больно.

Муж забирает малыша, а после отправляет его в гостиную. Сын рад любой возможности заснуть под мультфильмы. А пока ему разрешают всё – он не собирается терять шанс.

– Я тебя ни разу не бил, – Булат начинает с обвинений, как только мы остаёмся вдвоём. – С чего такой страх?

– Ты и не пытался взять меня силой раньше! И не изменял, – добавляю с обидой. – Откуда мне знать, что ты сделаешь дальше?! Когда снова решишь перейти грань? Ударишь? Изнасилуешь?

– Не передёргивай. Я переборщил и признал это. Решил пойти по протоптанной дорожке, но не рассчитал урон.

– Протоптанной дорожке?

– Мы всегда с тобой мирились через секс. Я подумал, что это сработает.

Мы никогда и не ссорились. Скорее… Не сходились во мнении. Спорили на разные темы. Но в итоге, когда ложились спать, всегда отпускали все обиды. Заменяли грубые слова нежностями.

Но…

Это не было примирением.

Уж точно не после того, как Булат полностью разрушил наш брак.

Я обнимаю себя за плечи в попытке защититься. Я не знаю, как вести себя с мужем. Я ошиблась, поступила неправильно, всё рухнуло.

Мне нужно было подождать, не бежать сегодня. Дозвониться до родителей, попросить их приехать ко мне. С ними я могла бы уйти от Булата проще.

Наверное.

Но теперь уже ничего не исправить.

– И что мне с тобой делать? – муж поддевает кончиками пальцев мой подбородок. Изнутри будто шипами царапает. – Зачем ты творишь глупости, Аль? Я без понятия, как теперь могу тебе доверять.

– Доверять? Мне? А как мне с тобой жить, когда ты изменяешь?! – шиплю, потеряв необходимость молчать. – Как всё может быть нормально? Ты спишь с другой! Как давно?

– Это не имеет значения.

– Да? Тогда зачем тебе я? Как ты можешь говорить, что любишь меня, Булат? Если сам с ней…

– Это никак не связано. Милана это развлечение, а ты – жена.

– Именно. Я твоя жена! А ты при этом ведёшь себя так, словно я вещь! Я не твоя собственность, Булат. Я не принадлежу тебе. Ты не можешь держать меня силой.

Застываю с открытым ртом. Понимаю, что в эту секунду сказала лишнее. Не привыкла с мужем молчать и притворяться, а теперь это играет против меня.

В темно-янтарных глазах Булата сверкают молнии. Черты лица заостряются, как у хищника. А я чувствую себя загнанной в ловушку жертвой.

Которую ничего не спасёт.

– Я не держу тебя. Всё ещё тешишь мысли о разводе? – Булат хмыкает. – Видимо, нужно показать, что тогда будет. Пример лучше отрезвит тебя.

– Послушай, это… Пусти.

Муж сдёргивает с моего плеча портфель, отбрасывая подальше. Сжимает моё запястье, а после открывает дверь. Вместе со мной выходит на улицу.

– Что ты делаешь? Булат, ты сошёл с ума! – вскрикиваю, когда муж тянет за собой. – Нельзя оставлять Илю одного, он…

– Не переживай, я за ним присмотрю. А ты пока подумай про то, чего действительно хочешь. Я не собираюсь ловить тебя каждую ночь. Либо вернёшься и будешь вести себя приемлемо, либо…

Муж не договаривает, выталкивает меня за калитку. Со скрипом железо закрывается, отрезая меня от дома. Я стучусь в дверь, но быстро понимаю, что никто меня не услышит.

Ошалело смотрю на ночную улицу, одёргиваю рукава футболки. Топчусь в своих тапках на месте, не понимая, как это возможность.

Булат выгнал меня среди ночи! Без денег, телефона, документов…

Что мне теперь делать?

Я прижимаюсь спиной к холодной калитке. Этот холод и в меня проникает, по капле. Ознобом охватываю.

Пинаю пяткой, но никакой реакции не следует.

Булат ушёл.

Оставил меня здесь.

Сердца разрывается от мысли, что сын остался там один. Я знаю, что муж позаботится об Иле. Из Булата получился хороший отец, хоть и строгий. Но…

Мужем он тоже был хорошим.

Я сползаю на корточки, упираюсь лбом в колени. Будто калачиком сворачиваюсь. Моя поза «безопасности», в которой я чувствую себя лучше. Получается думать.

Как он может говорить про любовь и поступать так?

Что поменялось так вдруг? Что могло произойти, что за секунду так изменило моего мужа? Я словно не знала человека, с которым три года прожила.

Если бы он просто выгнал меня – я бы подумала, что он какую-то глупость себе придумал и поверил в неё.

Если бы захотел любовницу – значит, разлюбил.

Так нет!

Он просто… Просто выгнал меня, но при этом хочет, чтобы я была с ним. Счастливая семья, но с любовницей на стороне. Я совершенно не понимаю, чего хочет Булат.

Какие тараканы пляшут в его голове?

Холодный ветер пробирается под тонкую ткань пижамы, одёргиваю край шорт ниже. Вроде лето, но по ночам теперь стало морозно.

Я запрокидываю голову, пытаясь придумать, что теперь делать. Зубы начинают стучать друг о друга, чечётку выплясывают. Кажется, обещали шторм.

Может, звонить, пока муж не откроет? А если он не слышит ничего? У меня даже телефона нет, чтобы кому-то позвонить и попросить помочь. Я сейчас даже уехать не могу.

Можно было бы вызвать такси, найти ломбард и сдать серёжки. Но… Такси не вызову никак. Автобусы начнут ходить через пару часов, но даже сотки в кармане нет.

Всё было в рюкзаке.

Я поднимаюсь на ноги, кручу головой. Во всех домах рядом свет выключен. Неудобно будить и просить телефон, но другого выхода нет. Я не хочу замёрзнуть здесь.

И уж тем более не буду ждать момента, когда Булат передумает и пустит меня домой. Не нужна мне его снисхождение. Мне нужен только мой сын.

Я иду к соседям, перебарывая смущение. Несколько семей, с которыми я хорошо общалась, уехали в отпуска. А незнакомых сложно беспокоить. Но нужно.

Только никто не отвечает. Звоню несколько раз, трель звонка разрывает ночную тишину. И никакой реакции.

Боже, а если никто не ответит? Что же делать? Это… В каком-то роде – незнакомый город! Здесь нет родных или семьи, чтобы сразу обратиться за помощью. Подруга в столице.

А если до утра я замёрзну или сильно заболею?

А если Булат вообще не появится больше?

Просто пошёл спать и наплевать на то, что со мной происходит? Ограбят меня, надругаются, убьют…

– Боже!

Выдыхаю, когда в конце улицы вижу светящиеся огоньки фар. Машина приближается, и я бросаюсь на средину дороги. Размахиваю руками, привлекая внимание водителя.

Сейчас это кажется единственным шансом. Не представляю, что буду делать, если машина не остановится.

Часто дышу, испуганно кусаю губы. Отслеживаю то, будет ли машина замедляться или нет. Заставляю себя оставаться на месте. Надеюсь отскочить в сторону в последний момент.

Но это не нужно. Водитель останавливает за десяток метров от меня. Дверца открывается, но никто не появляется. И я сама не спешу подходить.

Только сейчас думаю, что ночью здесь могут ездить не самые хорошие личности. Маньяки, преступники… Мне не нужны ещё какие-то проблемы, но…

Прокашливаюсь, стараясь унять волнение. Из машины выходит мужчина, и я щурюсь, хочу рассмотреть его в свете фар.

Высокий и молодой, в деловом костюме. Развязанный галстук болтается на его шее. Мужчина громко цокает языком, после качает головой. Меня едва не сносит волной его неприязни.

– Ты уйдёшь с дороги или нет? – спрашивает раздражённо, поправляет тёмные волосы. Залипаю на том, как кончики слегка вьются. – Чего ещё хочешь?

– Я…

– Облажалась явно. Хочешь развести кого-то на деньги, нужно прыгать под колёса попозже. А теперь – ищи новую жертву, лады? У меня дела.

– Жертву? Я не мошенница! Я вообще никогда… Неважно. Мне очень нужно позвонить, пожалуйста. Можете одолжить свой телефон?

– Нет.

Незнакомец режет словами, я вздрагиваю. Обнимаю себя за плечи, переминаюсь на месте. Голос мужчины злой и уставший, не располагает к просьбам.

Я явно его раздражаю. Но не могу сейчас отступить. Кто знает, через сколько времени здесь появится хоть кто-то ещё?

– Пожалуйста, – прошу ещё раз. – Это на пару минут, правда. Мне только попросить кого-то из знакомых забрать меня.

– Слушай… – замолкает, внимательно рассматривает меня. Вздыхает. – Телефон у меня сдох, поэтому ничем помочь не могу. Я остановился в отеле, могу туда подкинуть, а там попросишь позвонить у администрации.

– Поехать с вами?

Я нервно усмехаюсь. Мужчина, пусть и не выглядит головорезом, но… Банди тоже был красавчиком, а как много успел натворить! И ехать с ним в неизвестном направлении – величайшая ступень опасности.

– Так что? – мужчина неторопливо постукивает пальцами по крыше машины. – Едешь или нет?

Глава 5

Я переминаюсь на месте. Сесть к незнакомому мужчине в машину? Посреди ночи, когда никто не знает о моём местоположении? Но что ещё мне остаётся?

– Ты околеешь, – произносит, делая шаг ко мне. – У тебя дверь в дом захлопнулась или как?

– Вроде того, – соглашаюсь. – Я… Здесь везде камеры. Легко найдут, что я уехала с вами. И если вы попробуете что-то со мной сделать…

– Можешь не уезжать со мной. Мне же проще.

Мужчина сжимает двумя пальцами переносицу, после растирает лицо. И снова косится в мою сторону. Проходится очередным оценивающим взглядом, слабо улыбается.

Кажется, меня больше не считают мошенницей и самоубийцей.

С тем, кем я считаю незнакомца – я пока не определилась.

– Хорошо.

Я киваю, направляясь к чужой машине.

У меня нет никаких хотя бы «неплохих» вариантов. Все – ужасные и опасные. Если бы я знала точно, что скоро Булат откроет дверь – я бы могла подождать. Или продолжила стучаться к соседям.

Риск единственное, что мне остаётся. Я смогу позвонить подруге из отеля. А заодно найду кого-то для юридической консультации.

Я могу вызвать полицию, чтобы попасть в дом, забрать свои вещи. Но… Получится ли забрать сына? Помогут патрульные или не захотят ввязываться?

Я с опаской слежу за мужчиной, пока усаживаюсь в бежевый салон. Кресло скрепит от соприкосновения кожа к коже. Держу пальцы возле ручки двери. Лишняя осторожность не помешает.

– Так, – мужчина произносит, обхватывая пальцами руль. – Мы не с того начали. Отель в центре, если тебя нужно куда-то подвезти конкретнее…

– Нет, отель подойдёт. Я оттуда позвоню и дальше разберусь. Спасибо.

Мой спаситель кивает, тянется к панели управления. Кондиционер начинает шуметь, выталкивая тёплый воздух в салон. Я бормочу слова благодарности, протягиваю ладони к печке.

Я не особо привыкла просить кого-то о помощи или полагаться в спасении. Только на родителей и… На Булата. С ними я никогда не чувствовала подвоха и риска, что мне откажут.

Они ведь родные, самые близкие, с ними не стыдно поделиться проблемами и ждать помощи.

А теперь я в машине с незнакомцем, и он практически спасает меня.

Я украдкой рассматриваю мужчину, мелькающий свет фонарей даёт рассмотреть его получше. Он старше, чем я думала. Морщинки вокруг глаз, лёгкая небритость… За тридцать, но не слишком.

Вряд ли старше Булата.

И выражение лица у моего спасителя не злобное, скорее… Уставшее.

Мужчина окончательно сдёргивает галстук с шеи, закатывает рукава рубашки. На его запястье болтаются дорогие часы, бьются о руль.

Чем дольше я смотрю на него, тем меньше верю, что мне грозит опасность. Мужчина выглядит презентабельным, машина и одежда у него дорогие.

– Ильяс, – представляется, поймав мой взгляд. – Кстати, вдруг что – у меня видеорегистратор и на салон работает. Если решишь заявление в полицию накатать.

– Ты меня всё ещё за мошенницу держишь?

Я вспыхиваю, чувствуя себя оскорблённой. Ильяс меня не знает, но всё равно обидно. Я никогда ничего плохого не делала.

– Ещё не решил, – мужчина усмехается. – Пока разрываюсь. Или пытаешься какую-то схему прокрутить…

– Тебя не смущает, что я в пижаме?

– Смущает. Поэтому есть второй вариант. Малолетка, которая поругалась с родителями и сбежала из дома. И мне с ними предстоит разбираться.

– Я не малолетка! Мне двадцать.

Фыркаю, а после кусаю кончик языка. Может, не стоило рассказывать мужчине? Он считал бы меня подростком, я бы была в большей безопасности. Да?

Я раздражаюсь собственным мыслям. Только убедила себя, что Ильяс не маньяк, как снова ищу повод ему не доверять. Но муж, с которым я три года прожила, вдруг оказался не таким хорошим.

Как мне теперь незнакомым людям доверять?

– Я не сбегала из дома, – добавляю зачем-то. Зажимаю ладони коленями, меня топит смущением. – Просто так сложились обстоятельства. У тебя точно сел телефон? Даже на пару минут не хватит зарядки?

– Вовремя ты решила уточнить, – улыбка мужчины становится шире. Копается в подстаканнике, а после бросает мне мобильник. – Кирпич… Как тебя зовут?

– Аля.

Я кручу в руках телефон, под насмешливым взглядом Ильяса пытаюсь включить. Но ничего не помогает. Придётся ждать до приезда в отель.

Сколько времени это займёт? Чем дальше я от дома, тем сильнее волнуюсь. Сын ведь остался один, без меня. Ильдар бывает очень чувствительным.

А если я не смогу его увидеть ещё дольше? Вдруг Булат не отойдёт, не позволит… И меня ждут долгие месяцы судов за сына?

Прижимаю ладонь к груди, сердце грохочет, ломается о рёбра. Почему я не поступила умнее? Подождала бы до завтра! Или неделю, что-то придумала.

Но я просто не умею ждать и играть, а тут…

Я смаргиваю слёзы и резко распахиваю глаза, когда слышу тихий мат Ильяса. Мужчина сворачивает к обочине, останавливается рядом с полицейскими.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Отлично. Я могу их попросить об услуге! Пусть помогут мне забрать вещи и сына, хотя бы зафиксируют всё происходящее. Любая мелочь может пригодиться в будущем.

– Выйдите из машины, – приказывает полицейский, стоит Ильясу опустить стекло.

– А в чём, собственно, причина остановки? Вам нужны документы?

– Выйдите. Из. Машины, – цедит, опуская ладонь на кобуру. – Вы обвиняетесь в похищении.

– В похищении? Чьём? – Ильяс скалится в хищной улыбке, а после переводит взгляд на меня. – Значит, всё-таки малолетка?

– Нет. Я ни при чём! Послушайте, меня не похищали.

Произношу быстро и растерянно. Не понимаю, при чём тут вообще я. Неужели Булат заметил мою пропажу?

Но ни полицейский, ни Ильяс меня не слушают.

– Дамочка, не влезайте в мою работу, – грубо осаживает, но после подбирается. – Вы тоже выходите из машины. Вам больше ничего не угрожает. Чего расселся? – бросает взгляд в сторону Ильяса. – Мне оружие применить?

– Жду, когда официально представитесь. Имя, звание.

– Умный самый? Выходи.

– Поспал называется… – Ильяс бормочет под нос, но выходит из машины. До меня долетает: – Ты так попал, сержант.

А после лишь отрывки фраз, которые слишком сложно сопоставить. Ильяс что-то говорит про пункты закона, статьи… Полицейский напирает, появляется второй.

Внутри всё стягивает от неприятного предчувствия. Кручусь на сидении стараясь рассмотреть получше. Боже… Неужели это Булат организовал?

Сам выгнал, а теперь пытается обвинить человека, решившего спасти меня? Видимо, я должна была сидеть под забором и страдать, пока муж не сжалится.

С каждой минутой лица полицейских становятся всё более бледными. Даже в темноте это видно. Кажется, Ильяс сам справляется. Но я тоже выскакиваю из машины.

Моя ссора с мужем мне должна влиять на других. Тем более, мужчина захотел мне помочь, а сейчас попал в неприятности.

– Вернись в машину, – Ильяс просит, как только я подхожу ближе. – Ты околеешь здесь. Мы уже почти всё решили.

– Нормально, – отмахиваюсь, передёргивая плечами. – Кто заявил о похищении? Усманов? Он?

Полицейские переглядываются, но кивают. Я так и думала. Наверное, он увидел по камерам, что я уехала, и решил вернуть. Только есть ли в этом смысл?

Пустит?

А дальше?

Если бы Иля был со мной, я бы ни за что не стала возвращаться. Но сейчас…

– Меня никто не похищал, – заявляю твёрдо, вздергиваю подбородок. В пижаме я выгляжу не очень грозно. Но за года брака научилась вести себя как госпожа Усманова. – Это ложное обвинение.

– Да, мы уже поняли…

– Что дальше просил Усманов? Отвезти меня обратно? – ещё один кивок. Кажется, тон моего голоса действует на мужчин гипнозом. – Хорошо. Тогда вы проконтролируете, чтобы меня запустили в дом, где мой ребёнок и мои вещи. И помогли забрать их.

– Эм… Нет, послушайте, это не совсем так работает…

– Так тебя не пускают домой?

Ильяс разворачивает меня к себе, его пальцы сжимают мои запястья. Почему-то с этим мужчиной говорить сложнее. Признаваться в собственной слабости.

– Да, – выдавливаю. – Муж.

– Дом куплен до или во время брака?

– После свадьбы, да. Но все документы там… Я просто хочу всё забрать.

– Просто не получится. Иск нужно подавать. И это долгие месяцы разборок, полиция тебе не поможет.

– То есть… Я несколько месяцев не увижу сына?

Глава 6

Я качаю головой, поджав губы. Смотрю на мужчину, будто он сказал глупость. Так, как на меня преподавательница смотрела, когда я сообщила, что ухожу в академ.

Несколько месяцев без Или…

Это глупость.

Так не бывает.

Не может муж забрать у меня сына на неопределённый период. Просто так, без решения суда… Отобрать сына у матери… Это всё кажется жестокой шуткой.

Я щурюсь, рассматривая Ильяса. Откидываю его образ спасителя, всё хорошее, что к нему чувствовала. Стараюсь быть беспристрастной.

Кто сказал, что Ильяс помощник?

Может, его мой муж подослал.

Специально, чтобы запутать и напугать до смерти. Вот незнакомец помог, а после – обрушил лавину информации. Сделал так, чтобы я вернулась к Булату в тот же момент.

Не вздумала рыпаться.

Ведь всё, что мне сейчас хочется… Это плакать. Слёзы прожигают дыры под веками, я держусь из последних сил. Не могу осознать, что не увижу сына.

Не я буду укладывать его в постель. И Иля не заберётся ко мне с самого утра. Не будет капризничать, разбрызгивая кашу по кухне. Не чмокнет в щеку, извиняясь.

Иля будет далеко, с Булатом.

А я…

– Черт, – слышу отдалённое ругательство, крепкие ладони сжимают мою талию. – Воу, ты чего, Аль? Слышишь меня? Видишь?

Лишь спустя секунду я чувствую, как тело превращается в вату. Ноги, оказывается, подкосились. А перед глазами мелькают крупные белые пятна.

И если бы Ильяс меня не держал, то я бы уже оказалась на холодном асфальте. Мир кружит каруселью, а я никак не могу сойти.

– Я в порядке, – цежу раздражённо. – Отпусти.

– Ты едва стоишь, – закатывает глаза, сильнее сжимая меня. Могу почувствовать, как пульс выстукивает на кончиках пальцев. – Ты чем-то болеешь?

– То я мошенница, то больная. Определись уже. Я в порядке.

Повторяю, отталкивая Ильясу. Меня покачивает, но я смогла устоять. Прикладываю ладонь к лицу. Ощущение, что у меня температуру повышается.

Горячка, а при этом ознобом трясёт.

Я отворачиваюсь в сторону, стараясь скрыть свою слабость от всех. Чувствую прожигающий взгляд мужчины, стыд начинает жрать изнутри. Извивается навязчивым червячком.

Даже если вдруг Ильяс действительно засланный казачок, если работает на моего мужа… То это не делает его виноватым.

Давно прошло время, когда гонцов с плохими новостями казнили.

Я сосредотачиваюсь, вспоминая смазанные лекции семейного права. Мы проходили всё и быстро, не углубляясь в детали. Но, кажется, Ильяс прав.

Забрать ребёнка не так просто. И матери, и отцу. Это всё решается через суд, очень долгий и сложный процесс. Моя преподавательница даже жаловалась на то, как неидеальна наша судебная система.

Сейчас мозг начинает работать усерднее, вытаскивает наружу забытые факты. Будто на холоде боль замораживается, остаётся спокойствие. И жестокая реальность.

Я действительно не смогу забрать Илю.

– Прости, – выдыхаю, боясь поднять взгляд на Ильяса. – Ты ни в чём не виноват, а я набросилась. Просто сложный день и… Прости.

– Извинения принимаются, – мужчина легко отмахивается, не обижаясь. – Так что с тобой делать, Аль? Везти в отель или поедешь с ними?

Ильяс кивает на полицейских, о которых я успела забыть. Те переминаются на месте, явно чувствуя себя не в своей тарелке.

Интересно, что им сказал мужчина, что они так быстро потеряли всю спесь? Никакой больше наглости, сплошная неуверенность. Словно хорошо им влетело.

За дело, но… Невиноваты они, что им поступила задача вернуть меня. Они лишь выполняли свою работу. Да никто не виноват…

Только Булат.

И я сама, что допустила подобную глупость.

Раз за разом, не обдумав ничего хорошо. Вышла замуж по любви, не сумела рассмотреть в мужчине тёмную сторону. Попыталась сбежать без какого-либо плана.

И села в машину к Ильясу, не зная кто он.

Спаситель, маньяк или, как вариант, подставной человек Булата.

– Куда… – тяну, совершенно не понимая, что мне делать. – Домой.

А разве у меня есть другой вариант? Там ведь мой сын! И если я сейчас не вернусь к мужу… Не факт, что такой шанс у меня снова будет. Ведь Булат бывает обидчивым.

Не простит меня, не даст возможности всё открутить обратно. И не подпустит меня к сыну никогда. Ведь даже суд будет сложно выиграть, связи многое решают.

Мне зябко. Мне страшно.

И рядом нет никого, кто подскажет, как сделать правильно.

– Домой? Тогда удачи, – Ильяс просто кивает, а после стягивает с себя пиджак. – Возьми, Аль. Хотя бы не замёрзнешь, когда будешь снова под машины бросаться, – а после смотрит на полицейских: – А с вами генерал закончит разговаривать.

Те кивают, недовольно кривясь. Больше не останавливают мужчину, когда тот направляется к машине. Видимо, все обвинения с него действительно сняли.

Я кусаю губу, упираюсь взглядом в широкую спину. Натягиваю на себя мужской пиджак, пропитанный чужим теплом. Не могу сдвинуться с места.

Вернуться к мужу?

Так просто и сразу?

Снова под машины…

Комментарий Ильяса звенит в голове, на повторе играет. Потому что это слишком похоже на правду. В любой момент я снова могу оказаться на улице.

Даже не факт, что меня обратно в дом пустят.

Может, Булат просто хочет, чтобы я возле калитки сидела. Под присмотром страдала. Я больше не знаю, кто такой мой муж и что в его голове.

– Подожди! – прошу, бросаясь к мужчине. Тапочек слетает с ноги, я сокрушаюсь. – Ильяс, подожди.

– Я же вроде не грешил так сильно, – бормочет себе под нос, но я слышу. – Жду я тебя, несчастье. Что?

– А ты ещё можешь подвести?

– Передумала?

Я решительно киваю. Мысли о сыне разрывают меня, мешают думать трезво. Я просто хочу побыстрее оказаться рядом с моим маленьким солнышком.

Но нельзя. Я уже сердцем решала, когда замуж за Булата шла. Сейчас мне нужно думать наперёд, а не действовать наобум.

Ещё утром я бы сказала, что знаю мужа идеально. Могу предвидеть его поступки и решения, легко спрогнозирую любой вариант. А теперь мне лишь остаётся надеяться, если я передумаю с утра – меня пустят домой.

Попытаться вернуться я могу в любой момент. Притащиться к Булату, извиняться так, будто это я изменила. Ждать, что муж всё ещё захочет таких странных отношений.

Но раз он полицейских за мной послал, то это возможно.

Это всё потом. Утром, когда я разберусь и решу, что делать дальше. Когда не найду никакого выхода, окажусь в западне. Возвращение – после.

Нет, сейчас мне возвращаться нельзя. Иначе я точно окажусь в клетке, и никто меня не отпустит. В секунду, когда я зайду в дом, за мной точно будут следить.

Наверное.

Ничего сейчас не понимаю.

Падаю в нагретый салон, едва не пополам сгибаюсь. Голова трещит от миллиона фантазий, как всё ужасно может быть. Поджилки дрожат, я чувствую, как каждую клеточку скручивает.

– Ты только не помри в моей тачке, – по интонации Ильяса сложно сказать шутит он или нет. – А то снова меня будут обвинять. Может, тебе водички?

– Нет. Секунду. Прости, – повторяю отрывисто. Я резко поднимаюсь, ударяясь затылком о подголовник. – Мы можем ехать. Мне очень жаль, что у тебя возникли проблемы. Я клянусь, никаких обвинений не будет. Те полицейские, они…

– Я только что с их генералом ужинал. Они явно больше меня не будут останавливать.

– О. Ладно. Здорово.

Ильяс вдруг мягко улыбается, пытаясь подбодрить меня. Учитывая его постоянное раздражение в мою сторону… Сейчас это работает в качестве успокоительного.

Всю дорогу – я украдкой смотрю на Ильяса. Сомнения понемногу тухнут. Даже не знаю, почему решила, что он как-то связан с моим мужем.

Голова взрывается.

Угрозу уже везде вижу.

Я внутренне сжимаюсь, когда машина подъезжает к знакомому отелю. Именно здесь Булат был со своей любовницей. Целовал её возле выхода и…

У нас же не одна гостиница в городе, почему Ильяс остановился тут?!

– С ребёнком твоим что?

Вопрос Ильяса вытаскивает меня из ступора. Прихожу в себя, разворачиваюсь к мужчине.

– Остался с моим мужем, – выдаю то, что он и так понял. – И впереди долгие месяцы разборок, ты сам сказал.

– Сказал, да, – мужчина постукивает пальцами по рулю, заезжая на подземную парковку. – Но закон ведь в две стороны работает, Аль.

– О чём ты?

– Если ты сможешь забрать своего сына…

То он останется со мной.

Как минимум – до решения суда.

Нужно лишь придумать, как выкрасть Ильдара так, чтобы муж не помешал.