Текст книги "Песни последних волков (ЛП)"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Сначала Санса почувствовала облегчение, узнав, что они должны пожениться. Если ей предстоит выйти замуж за кого-то, Джон – не худший вариант. Он не жесток, как Джоффри, не нещадно хитер, как Тирион, не амбициозен, как Мизинец. Джон – прост, спокоен и, к тому же, отличный лидер. Отнюдь не потому, что хочет им быть, но потому, что вынужден. Во многом он схож с ней.

Первые несколько недель их брака – словно вызов. Джон был учтив, галантен и внимателен, прямо как рыцари из песен, которые Санса так любила в детстве. Он даже выглядел, как они: хорошенькое лицо, мускулатура, и задумчивый взгляд серых глаз – такой же, как у их отца. Когда Санса смотрит на него, она чувствует себя в безопасности. Но под нежными улыбками и мягкими словами есть часть Джона, до которой она не может достучаться, не важно, как сильно она старается, – это сокрыто от нее.

Ей кажется, что, возможно, это из-за того, что он до сих пор видит в ней сестру. Даже вопреки его признанию, как Таргариена, больше не бастарда, как было давным-давно, Джон думает, что их союз – ошибка. Поэтому Санса делала все, чтобы заставить его забыть о принадлежности к Старкам. Она не упоминала своего отца или своих мертвых братьев и сестру, но этого все еще недостаточно. Между ними оставалось огромное расстояние, и девушке приходилось предпринимать как можно больше попыток преодолеть этот разрыв.

Но все меняется в день, когда Арья возвращается в Вестерос. Она дерзкая, сильная и очень живая. Их внезапное воссоединение было радостным, и в первый раз в жизни Санса слышала возгласы Джона, пока он прижимал к себе их давно потерянную сестру. Глядя на них, Санса думала, что, возможно, на этот раз они смогут исцелиться и научиться жить заново. Может быть, с возвращением Арьи в их жизни всё, наконец, станет лучше.

Она ошибалась.

***

Прямо сейчас Джон объясняет ей, что он никогда не был их братом, он – Таргариен, нежеланный ребенок Рейгара Таргариена и Лианны Старк, но Арья лишь впивается в него взглядом, качая головой, и черство произносит:

– Не будь идиотом. Дракон или нет, ты все еще мой брат, и я убью любого, кто оспорит это.

Джон улыбается той улыбкой, что появляется даже в его глазах и на мгновение делает его моложе. Сансе хотелось бы сказать ему то же самое в тот момент, когда он рассказал ей о своих настоящих родителях. Возможно, тогда он улыбнулся бы ей так, как улыбается сейчас Арье. Ей нравилось в это верить.

***

Санса была уверена, что Арья запуталась в том, как сейчас обстоят дела в Винтерфелле, поэтому она решила стать той, кто все разъяснит, но прежде, чем она приблизилась к сестре, Джон опередил ее. Он рассказал Арье в своем обычном спокойном тоне о том, что по какой-то причине Сансе сейчас непросто, и этот брак был необходим им, чтобы защитить Север, избежать дальнейшего кровопролития и восстановить мир в Семи Королевствах.

Арья нахмурилась, но ничего не сказала о том, как это неправильно. Несмотря на то, что теперь они больше не являются официальными братом и сестрой, такой брак не должен был быть разрешен. Она взяла Джона за руку, заглянула в глаза и спросила:

– Ты любишь Сансу?

– Да, конечно, – ответил Джон мгновенно, и губы Сансы тайком тронула глупая улыбка, тогда как он продолжил, – Но не так как ты думаешь. – И Санса вернулась в реальность, ее разум и сердце, словно волны, разбились о зубчатую скалу. Ей потребовалось всего лишь мгновение, чтобы понять: чувство, которое она испытывает, имеет имя. Это – разочарование, и у него горький привкус.

Она удалилась в свою комнату, а слова «но не так, как ты думаешь» снова и снова повторялись у нее в голове.

***

Они все время проводят вместе: ее сестра и ее муж. Они ездят верхом в течение длительного времени, а когда возвращаются, чтобы присоединиться к Сансе за ужином, их одежда грязная, а лица блестят от пота. И каждый раз они врываются с хохотом, обмениваясь тайными улыбками.

Санса, которая чувствовала себя невольно исключённой из чего-то, хотела бы спросить:

– Что тут смешного? – Но, когда Арья и Джон пытались объяснить ей, она не знала, что ответить. Это ещё больше огорчало девушку, и она молчала.

Она ничего не говорила, когда Арья приходила за Джоном посреди заседания совета и вытягивала его из зала, бормоча что-то про охоту, волков и новые мечи. Молчала и когда Джон приходил в их постель глубокой ночью слишком усталый, чтобы сделать что-нибудь помимо сна, утверждая, что он был в комнате Арьи, рассказывал ей истории, чтобы помочь справиться с кошмарами. Кошмарами, о которых Арья не считала нужным рассказать Сансе. Она не выдала ни слова даже когда увидела, как Джон гонится за Арьей по двору так, как не пристало лорду, и в конечном итоге, поймав ее за талию, раскручивает. В этот момент Санса снова видела их детьми и, игнорируя крошечный укол в груди, напомнила себе, что до войны Арья и Джон были неразлучны. Они всегда предпочитали общество друг друга, а не остальных своих братьев и сестры, поэтому то, что они ищут компании друг друга, – вполне естественно.

Санса постоянно говорит себе, что ведет себя глупо, но с каждым днем Джон отчуждается от нее все дальше и дальше, и нет ничего, что она могла бы с этим сделать.

***

Однажды Санса нашла их в Богороще практикующими фехтование. Сначала она была шокирована, увидев, как сестра парирует удар за ударом, двигаясь с изяществом и уверенностью в себе, что было совсем не похоже на нее, заключенную в платье, и впервые в жизни Санса действительно поразилась тому, насколько изменилась Арья.

Сначала она не замечала этого, захваченная правлением Севера вместе с мужем и управляемая радостью от того, что один из членов ее семьи выжил, но теперь она задается вопросом, что случилось с ней. Что случилось с девочкой, которая терроризировала и ненавидела ее? Санса подозревала, что только Джон знает ответ на этот вопрос.

Все они несут на себе отпечатки войны. Так или иначе, но она видела, что Арья носит их с гордостью, как символ, а не результат трагедии. Что-то случилось с ней, что-то – достаточно ужасное, чтобы стать причиной ночных кошмаров, но, несмотря на все это, Арья выбрала жизнь. Во всем, что она делает, есть сила, и в ее глазах Санса видит ту же решимость, что находила в себе.

А теперь она смотрела на сестру, сражающуюся и танцующую, и единственное, что пришло ей в голову: как прекрасно. Арья так прекрасна. И когда Санса смотрит на Джона, она понимает, в какой момент в его голову приходит то же самое.

***

Санса занимала свои дни работой, чтобы закончить вышивать носовой платок, который планирует подарить Джону на именины. Это белая, сделанная из тончайшего шелка ткань, с одной стороны которой вышит лютоволк, а с другой – дракон. Джон поцеловал ее в щеку, любезно поблагодарил за вдумчивость и сказал, что ему нравится, – и этого достаточно, чтобы заставить сердце Сансы биться быстрее.

Рядом с ней Арья заливается краской и в последний момент решает не дарить Джону подарок. Но он с этим не согласен, и после понуканий Арья, наконец, сдаётся и бросает что-то в голову брата.

Джон перехватил свой подарок, и, когда он увидел, что это, на его лице появилась ослепительная улыбка. Санса сразу поняла, почему Арья не хотела отдавать его. Подарком был подобный носовой платок, только из иной материи, без узоров и символов, за исключением надписи: «Коли острым концом», криво вышитой на ткани. Это был уродливый кусок ткани, но Санса должна была признать, что у нее уйдет вся жизнь, чтобы понять, что означают эти слова. Но Джон смотрел на платок так, словно он был самым ценным, что есть в этом мире, и, возможно, для Джона так и было.

– Тебе нравится? – спросила Арья почти застенчиво. – Это было глупо с моей стороны. Я не знала, что Санса собирается сделать то же самое. Если бы я знала, то выбрала бы тебе подарок получше. Может быть, восхитительно вырезанный лук или кинжал…

Джон прервал Арью, потянувшись к ее руке, огрубевшей, покрытой мозолями, волдырями и маленькими порезами, и прильнул к ней губами почти благоговейно.

– Я уже люблю его, маленькая сестричка, – прошептал он ей, и нежность в его взгляде и голосе вынудила Сансу отвести глаза.

Она одними ресницами смахнула слезы и старательно сдержала в себе смятение, когда на следующий день увидела Джона, сжимающего в руке уродливый носовой платок Арьи.

***

Пробудившись, Санса не удивляется, что ей приходится завтракать в одиночестве. Она привыкла к беспорядочным привычкам сестры в еде, и теперь, когда Джон уехал в Королевскую Гавань по зову своей тети Дейнерис Таргариен, она часто осознает, что некому ее сопровождать. Санса одинока, и, хотя Арья – довольно приятная компания в удачные дни, она скучает по Джону.

– Ох, – отмечает Санса, увидев горячее блюдо, поставленное перед ней, – это любимая еда Джона.

– Да, миледи. Леди Арья приказала нам подготовить все к прибытию лорда Таргариена, – ответила служанка.

– Прибытию? Мой муж вернулся? Почему я ничего об этом не знаю? – лицо Сансы залилось краской, когда она безуспешно попыталась скрыть свое удивление. Она чувствовала себя идиоткой только за то, что спросила. Но она не понимает. Как Арья могла узнать о прибытии Джона, если он… Ох. Может быть, она действительно идиотка.

– Милорд Таргариен не хотел вас беспокоить, пока вы спите, моя леди, – объяснила служанка, слова девушки своего рода и были причиной, по которой Санса так подозрительно на нее смотрела, желая наброситься.

– А где он сейчас? – она изо всех сил пыталась сохранить контроль, старалась, чтобы голос не дрожал, и единственное, что останавливало Сансу, не давало сдаться – мысль о том, что служанка станет свидетельницей ее позора.

– Милорд во дворе, с леди Арьей, миледи, – девушка произнесла это почти неохотно.

Санса оставила еду нетронутой и быстрым шагом преодолевала коридоры, все время повторяя себе: «Ты сделана из стали. Не из фарфора, не из слоновой кости, из стали». Она твердила это себе снова и снова до тех пор, пока не начнет верить в это, и к тому времени, как она увидела знакомые силуэты Джона и Арьи возле старого Чардрева, уже пришла в себя.

Издалека они выглядели, как зеркальные отражения друг друга. Арья закрыла глаза, положив голову на плечо Джона, а он держал в руках ее руки. Санса прибыла как раз вовремя, чтобы увидеть своего мужа – того же мужчину, что нежен и вежлив во всех отношениях, но застенчив и скуп, когда дело доходит до прикосновений – целующего лоб ее сестры трепетно и страстно, так, как Санса думала, Джон неспособен. Незнающий о присутствии Сансы, он гладил волосы Арьи одной рукой, а другую томно опустил на ее талию. И для тех, кто рассматривал их, они выглядели невинными братом и сестрой, но чем дольше Санса смотрела на них, тем больше убеждалась, что они выдают себя. Нет ничего братского в том, как Джон смотрит на свою сестру. Ничего братского вообще.

***

Джон был в хорошем расположении, и Санса решила воспользоваться возможностью и сказать ему о браке. Она наблюдала, как краски уходят с его лица, а затем на долю секунды он краснеет, и, когда Джон потянулся к чаше с вином, которая обычно остается нетронутой, Санса поразилась, заметив, что его руки дрожат.

– Нет. Это ужасная идея, Санса, – возражает он сразу. – Арья не будет счастлива в Дорне. Она едва знает Эдрика Дейна.

– Это не так, – отвечает Санса невозмутимо. – Наоборот, она хорошо знакома с ним. Она сказала, что они познакомились много лет назад, когда путешествовали с Братством без Знамен.

– Ты имеешь в виду братство, которое похитило Арью и намеревалось требовать выкуп у Робба? Да, я уверен, она с восторгом переживет все это снова рядом с Эдриком Дейном.

– Не говори глупостей, Джон. Мы оба знаем, что ты единственный, кого послушает Арья. Если ты попросишь, она не будет возражать.

Джон покачал головой.

– Я не понимаю, – начал он, – почему ты хочешь, чтобы она ушла? Мы не видели ее годы, Санса, но теперь, когда она, наконец, дома, ты хочешь изгнать ее в самую отдаленную область Семи Королевств?

– Винтерфелл навсегда останется ее домом, но Арья не может остаться здесь навсегда. В конечном итоге, ей придется вступить в брак и создать собственную семью…

Джон разрезает ее одним взглядом. Один взгляд, и он тихо выходит из комнаты. И в этот момент все аргументы закончились. Сансе хочется идти следом за ним, кричать на него, но он не станет слушать ее доводы, только не когда дело касается Арьи. Санса, возможно, овладела игрой престолов, но она не овладела чувствами Джона. И хотя она всем сердцем любит Арью, Джона она полюбила сильнее. И это пугает ее.

И больше всего на свете она хочет иметь с ним семью. Она хочет быть матерью красивой, рыжеволосой девочки по имени Кет и длиннолицых маленьких мальчиков с именами Брандон, Эддард и Робб. Но как она может сделать это, как может дать ему детей и наследников, если Джон не перестает смотреть на ее сестру?

***

Санса не ревнива по своей природе, но эти дни она медленно доводит себя до граней безумия. Она видит предательство и измену в каждой тени, в каждой Арьиной улыбке, подаренной Джону, и, хотя это плачевно и жалко, в это превратилась сейчас вся ее жизнь, она не может заставить себя остановиться.

Однажды Джон падает с лошади во время безрассудной езды с Арьей, и Санса, как и всегда, рядом с ним, и, хотя это она меняет ему повязки и следит за его самочувствием, в лихорадке он шепчет имя ее сестры.

Сансе интересно, чувствовала ли Серсея Ланнистер то же самое, выйдя замуж за человека, чье сердце уже принадлежало другой, человека, который даже не попытался полюбить ее, и как сильно надо возненавидеть его, чтобы убить за это. Но они с Серсеей разные. Санса никогда не сможет возненавидеть Джона. И поэтому ей кажется, что Серсее Ланнистер повезло больше. По крайней мере, Роберт Баратеон был влюблен в призрака. Но Джон Таргариен, ее муж, влюблен в живую, в ту, которая будет преследовать их до самой смерти.

***

Однажды ночью Джон, наконец, пришёл к ней. Он выглядел расстроенно, что могло значить только то, что Арья грустит, и спрашивал ее, что случилось. Санса и Арья вели себя иначе в последнее время, Джон замечает это и волнуется за них обеих. Но из того, что он говорит, Санса может понять, что за Арью он беспокоится сильнее.

Санса это знает. Она хотела бы забыть об этом, хотела бы, чтобы все было по-другому, но она не может сделать все проще. Она не может спокойно смотреть в глаза Арьи и искренне улыбаться ей, потому что все, о чем она думает, глядя на сестру, это: «Это девушка, за которую Джон готов умереть. Это девушка, которую он любил так сильно, что был готов отказаться от своих обетов в Дозоре и отпустить Манса Налетчика в надежде спасти ее, был готов сражаться с Рамси насмерть на снегу, чтобы отомстить за нее. Он любил ее так сильно, что был готов потерять свой пост Лорда Командующего, чтобы найти ее».

Порой Сансе хочется спросить сестру, каково это – быть настолько любимой, но сейчас даже находиться рядом с ней было слишком больно.

Джон по-прежнему смотрел на нее, все еще ожидая ответа, объяснений или, возможно, обещания, что все будет хорошо, но Сансе больно лгать и притворяться. Поэтому она встречает его глаза глазами, полными непролитых слез:

– Ты спишь с ней?

Это не то, что Джон ожидал услышать.

– Санса… О чем ты говоришь?

– Прошу, Джон. Не как твоя жена, а как кто-то, кто был когда-то твоей сестрой, пожалуйста, если ты любишь меня, скажи мне правду, – говорит Санса, и ее голос дробится, как стекло, как лед, поломанный бегущей рекой.

Неужели ты не видишь? Сансе хочется кричать на него. Неужели ты не видишь, что я такой же волк, как ты и Арья, что я так же сильна, как и твоя дикая сестра, что я больше не птица в ловушке в золоченой клетке? Неужели ты не видишь, как яростно я люблю тебя? Но Санса знает, что Джон никогда этого не поймет.

Молчание тянется так долго, что Санса задумывается, неужели они, создания, связанные долгом, сводят все к тишине, но вдруг он шепчет:

– Нет, – голосом, полным боли и горя, и Санса тотчас чувствует себя идиоткой, единственной, кто все портит.

Его честность – как пощёчина на ее лице, и, хотя это восхищает ее, Санса хочет закрыть уши ладонями, чтобы прекратить этот разговор, но все, что она может – выслушать его. Джон расщепляется перед ней и произносит:

– Ты знаешь, Арья и я никогда не обесчестили бы тебя, но бывают моменты, когда я… О, боги, я знаю, что это неправильно, но каждый раз, когда я смотрю на нее, я не могу не желать ее… Санса, я люблю ее.

Санса давится всхлипами, сжимается и обнимает себя за талию, чувствуя, будто Джон ударил ее ножом.

– Ты всегда будешь с ней? – она спросила, уже зная ответ.

– Да.

Санса падает на пол и, наконец, позволяет себе распасться на части. Ей больше нечего ему сказать. Слов не осталось. Ее броня сломана, крылья разорваны. Она, Санса Старк, дочь Севера, но она – леди Винтерфелла только по титулу. Знания – уничтожают.

Всё, чего она хочет, – чтобы все стало, как раньше, чтобы Джон вернулся к ней, но как это может произойти, если он никогда не принадлежал ей?

Она – Санса Старк. И для неё наступила зима.

========== Ее достижение ==========

Комментарий к Ее достижение

Автор: heartilydesire.

Пэйринг: Робб Старк/Маргери Тирелл.

Глухой ночью две руки исследуют кровать в поисках тепла, которого, они уже знают, там нет. Того, что они ищут, там никогда не бывает. И с мягким вздохом глаза короля открываются во мраке комнаты.

Каждый юноша воображал себя королем в какой-то момент, и Робб Старк не был исключением. Однако, он понятия не имел, каково это – быть королем на самом деле. И никто не сказал ему, что корона будет настолько истощать его.

Его люди голодали и замерзали в холоде наступающей зимы. А Робб лежал здесь, завернутый в меха в теплом шатре, в котором не перестает трещать огонь. Он ничем не лучше их – в его жилах бежит благородная кровь, – благородная, но не королевская. Робб рожден, чтобы стать лордом и защитником Севера, жениться и обеспечить Винтерфелл наследником. Возможно, это была простота той жизни, к которой он протягивал руки в ночи.

Наутро обязанности короля взывали к нему и вытягивали из постели.

Новость о смерти Ренли Баратеона достигла ушей Робба в течение недели после случившегося благодаря ворону, посланному его леди-матерью. И с этой новостью пришло ужасное осознание того, что без помощи Ренли армия северян не будет иметь доступ к обильной пище Юга. Без Ренли люди Робба уже были мертвы.

Его рука сжала пергамент и бросила в пламя, юноша даже не потрудился взглянуть, как тлеет послание.

Когда же зеленые с золотым знамена появились на горизонте на восходе солнца через три дня после получения послания, сердце Робба замирает. Он знает, чьи это цвета: прибыли Тиреллы.

Но, к огромному удивлению Старка, не Мейс Тирелл и даже не Уиллас Тирелл спешивается с лошади. Это леди Маргери, вдова Ренли Баратеона, и ее брат – Лорас Тирелл, который, очевидно, носит доспехи покойного короля.

С третьей лошади спешилась леди Кейтилин и в мгновение заключила сына в крепкие объятия. Ее ярко-рыжие волосы выбились из привычной косы, и пахло от нее дорогой; но Робб обнимает мать от всего сердца. Он так опасался за нее…

– Робб, это сир Лорас и его сестра леди Маргери, – заявила Кейтилин, как только отдалилась от своего сына, полуобернувшись к гостям. – Они намерены соблюсти альянс Ренли с тобой.

– Ваша Милость, – произнесла юная роза, скользнув в реверансе, – Для нас огромная честь встретиться с Вами лично.

Когда девушка поднялась, Робб, наконец, смог разглядеть ее лицо, с удивлением обнаружив, что доминирующая черта в ее лице – интеллект в глазах. Она не изящная роза, чахнущая с первыми заморозками, она походит на зимнюю розу с Севера.

Как и зимние розы, леди Маргери расцветает среди суровых морозов, к большому удивлению леди Кейтилин и сира Лораса. Южные платья заменили теплые меха, но вырезы в ее одежде все еще куда ниже, чем Робб когда-либо видел у своей матери.

Во время ужина девушка Тирелл сидит слева от молодого Волка, на месте, где, как правило, восседает королева, и она вписывается просто безупречно. Мужи под знаменами Старков кланяются ей и обращаются не иначе, как «Ваша Милость», хотя Маргери больше не королева. Даже Серый Ветер занимает место рядом с девушкой, ласково прижимая морду к ее пальцам, как только получает такой шанс.

С леди Маргери и ее братом пришли и обильные урожаи с Юга: зерно, фрукты, овощи и даже теплые ткани. И, невзирая на щедрость, Тиреллы ничего не требуют взамен, но Робб знает, что их доброта в конечном итоге подойдет к крупной цене. Несмотря на любезные улыбки и слова, Тиреллы так же коварны, как Ланнистеры, они просто лучше это скрывают.

Первые требования от новых союзников пришли в особенно холодный день. Они были изложены на пергаменте, прикреплённом к лапке ворона.

Лорд Мейс Тирелл счел уместным написать, что настало время Маргери снова выйти замуж и вновь стать королевой. А тем же вечером леди Маргери явилась ужинать в цветах дома Старков, и ее взор редко покидал Робба. Не ускользнуло от внимания Старка и то, что лорды несколько раз по ошибке назвали девушку его нареченной.

Махинации Маргери с Роббом не остались незамеченными Кейтилин. Она предупредила сына, что, несмотря на доброту, Тиреллы столь же безжалостны, как и остальные, и если дать им дюйм, они заберут милю.

Но ночами Робб не находил опасностей в своей постели, и ему не грезился Железный Трон, а только губы Маргери и лучи солнца, играющие в завитках ее волос.

И вновь Старк просыпался и тянулся к чему-то, чего не было.

Казалось, Маргери желала показать себя как способную будущую королеву, посещала все военные советы, говорила со знаменосцами Старков и Тиреллов и даже лично ухаживала за больными и ранеными. Люди Робба кланялись, когда юная роза проходила мимо, молились старым и новым Богам за ее здравие.

И к концу месяца армия северян пополнилась почти в два раза благодаря солдатам, несущим знамена с золотой розой.

Вместе с тем, увеличение армии окончательно убедило Робба разорвать помолвку с безымянной дочерью Уолдера Фрея.

Свадьба молодого Волка и южной розы была маленькой и прошла под тенью Чардрева в окружении семьи и знаменосцев. Робб обернул плечи невесты серым плащом с вышитым лютоволком, тем самым взяв Маргери под защиту своей семьи и укрепив союз между их семьями.

Поцелуй после обетов был не обязателен, но, когда нареченная подняла карие глаза и встретилась взглядом с ним, Робб осознал, что наклонился, крепко прижавшись губами к ее губам.

Губы Маргери были слаще любой другой сладости, и Старк почувствовал, как она улыбается, выпустив крохотный смешок. Девушка взяла его за руку, и тепло распространилось внутри Робба.

Через пару месяцев живот Маргери начал набухать, внутри нее рос их ребенок. Она ходила по лагерю с высоко поднятой головой, пока ее руки покоились на животе, и это лишь сильнее подчеркивало ее состояние. Платья девушки стали вытянутыми, и с течением времени малыш внутри нее становился все больше.

Голова Робба пристроилась на груди жены, а его рука медленно гладила ее выступающий живот, лаская малыша внутри, когда мягкий ропот Маргери отвлек его от мыслей о ребенке:

– Я люблю тебя, дорогой муж, – произнесла она, тонкими пальцами соскользнув в каштановые завитки его волос. Ногти девушки слегка царапали его голову, и Робб склонился к ее прикосновению, ответив:

– И я люблю тебя, Маргери.

Когда рождается ребенок – девочка с каштановыми локонами Маргери и голубыми глазами Робба, – солдаты отмечают событие с самого утра, выкрикивая имя наследницы так громко, что даже Боги слышат:

Лианна! Лианна! Лианна!

Внутри шатра крепко спит дитя, прижавшееся к груди матери, завернутое в одеяльце с вышитым лютовлоком, несущим корону из зимних роз.

И, взглянув на жену и дочь, Робб осознал, что Маргери принесла с собой всё, к чему он тянулся холодными зимними ночами.

========== Чему быть, того не миновать ==========

Комментарий к Чему быть, того не миновать

Автор: clove23.

Пэйринг: Джон Сноу/Арья Старк.

Арья – особенная. В отличие от старшей сестры, она не хочет быть леди. Она играет с деревянными мечами, вымазывает в грязи все свои платья и всюду сует свой нос. Она никогда не прислушивается к тому, что говорит Кейтилин, и поступает наперекор. У Неда больше влияния на дочь, но только потому, что он не возражает против ее пристрастия к грязи, к огромному разочарованию Кейтилин.

В восемь лет Арья впервые ранит руку настоящим мечом. Она крадется во двор, пропуская урок шитья с Сансой и септой Мордейн. Кейтилин наблюдает, как Арья закусывает губы, и пытается не плакать. Женщина подзывает дочь к себе и обнимает ее крошечное тельце. Арья не обнимает мать в ответ. Объятия – было жестом, к которому девочка прибегала не часто. Когда Кейтилин спрашивает, как сильно болит, Арья морщит нос, заявив, что ей совсем не больно.

Потом она отстраняется от матери и проходит мимо нее. Кейтилин поворачивается и видит, как ее дочь крепко обхватила руками шею мальчика. Бастарда.

Арья – особенная. Она не игнорирует Джона, в отличие от матери и Сансы. Арья и Джон всегда близки, они убегают вместе, чтобы играть в Богороще, берут вину друг за друга, когда Нед зол на них, делятся тайными улыбками и прячут друг для друга последний кусочек лимонного пирога. Кейтилин наблюдает за тем, как Джон обнимает сестру и целует ее в лоб. Он берет ее за руку, осторожно дуя на рану.

– Сильно болит? – спрашивает он тихо.

– Немного, – признается она и больше не кусает губы. А после – Арья плачет открыто. Джон вытирает ее слезы и, всё ещё держа за руку, уводит в замок.

– Я перевяжу твою ранку, хорошо? Все скоро заживёт, – утешает он, и Арья кивает головой.

***

Кейтилин не видела Арью с самого утра в день, когда Джон должен был отбыть на Стену. Когда Бэнджен велит детям и Неду попрощаться, Джон выходит из Богорощи вместе с девочкой. Он обнимает ее за плечи, и они идут шаг в шаг. Кейтилин рассматривает лицо дочери, которая, очевидно, слишком много плакала. Ее глаза опухшие и красные. Джон подходит и обнимает всех, пока Кейтилин и Санса просто стоят в стороне. И когда бастард обнимает Арью, Кейтилин замечает, что они обнимаются немного дольше, а он стоит, уткнувшись лицом в ее шею. А когда Джон уезжает, Арья плачет. Впервые за долгие годы на глазах у других, и Кейтилин знает, что бастард увез с собой часть ее дочери, часть, которую Кэт никогда не имела возможности узнать.

***

Арья вновь смеется, когда Нед рассказывает, что из Черного Замка прилетел ворон от Джона. Для нее. Кейтилин наблюдает, как девочка прыгает в объятия отца и убегает с письмом в свою комнату. Весь день с лица Арьи не сходит улыбка.

***

Письма приходят и уходят. И однажды Кейтилин говорит мужу, что их дочь не должна отправлять так много писем бастарду. Но у Неда есть слабость к Джону, и он игнорирует ее совет, высказывая, что счастье Арьи – все, чего он хочет.

***

Арье шестнадцать, когда Джендри Баратеон просит у Неда ее руки. Зная, что Арья и сын короля – хорошие друзья, Кейтилин мгновенно соглашается. И Нед не отвергает это предложение, но говорит Джендри, что он позволит ему жениться на своей дочери, только если она согласится на брак. Кейтилин думает, что Арья не будет возражать против этого.

Она ошибается.

Как только Нед начинает говорить с ней об этом, Арья закатывает глаза и отказывается.

– Разве он не твой друг? – спрашивает Кейтилин.

– Он мой друг, но это не значит, что я люблю его.

– Вы сможете взрастить любовь, Арья. Браки работают так.

– Нет, не сможем. Я никогда не полюблю его, – говорит она дерзко.

– Он хороший парень, Арья – произносит Нед.

– Я не выйду за него замуж! Если вы попытаетесь вынудить меня, я убегу! – кричит девушка.

– Арья! – глаза Кейтилин потрясенно расширяются.

– Я сделаю это! – обещает она.

– Ох, и куда ты сбежишь? В Волантис? – спрашивает Кейтилин с сарказмом.

– Нет… Я пойду на Стену. Я останусь с Джоном, – говорит она и выбегает из комнаты.

Нед качает головой и улыбается, но Кейтилин не находит ничего смешного в словах дочери. Она в который раз сожалеет о том, что не заставила мужа остановить эти письма.

***

Когда Нед отбывает на войну, Робб просит у отца разрешение отправиться с ним. Эддард отказывает, объясняясь ему, что это не простая война. Это война с белыми ходоками, и он не станет рисковать жизнью своего сына. Робб не уступает, используя как аргумент то, что Джон тоже будет там. Но Нед утверждает, что Джон – муж Ночного Дозора, и он не может отречься от своих братьев.

Кейтилин проводила недели в молитвах. Она молится за своего мужа, отца, брата, дядю, и за каждого человека, который участвует в этой войне. Она почти не покидает септу, молится днями и ночами.

Однажды Кейтилин находит Арью, стоящую на коленях перед Богами. Девушка никогда не молилась, лишь изредка посещала Богорощу вместе с отцом. Кейтилин видит слезы в глазах дочери, и уже идет утешать ее, когда слышит ее молитву:

– Пожалуйста, пожалуйста, сохраните ему жизнь, – всхлипывает Арья.

Кейтилин задаётся вопросом, кто этот «он». Она полагает, что это Нед.

– Он никогда раньше не был на войне, – продолжает Арья, – Он – моя вторая половина. Если он падет, паду и я. Все, о чем я прошу вас, храните его. Его и отца, и остальных. Пожалуйста…

Кейтилин разворачивается и уходит. Ей больше не нужно гадать. Она знает, за кого молится ее дочь. Моя вторая половина. И еще Кейтилин знает, что она ничего не может изменить, нет ничего, что могло бы изменить это.

Они влюблены. Ее дочь и бастард.

***

Они вернулись. Сквозь снега Кейтилин может разглядеть несколько десятков мужчин. Она улыбается, видит лицо мужа среди воинов. Но ее улыбка меркнет, когда она замечает человека рядом с ним. Она смотрит на Арью, стоящую рядом с ней. Ее руки крепко сцеплены, и она пытается дышать ровно.

Нед и Джон спускаются с лошадей и вместе идут вперед. Впервые в жизни Кейтилин забывает о благопристойностях и целует губы мужа на глазах у всех. Никто не произносит ни слова.

Нед обнимает детей, и Кейтилин замечает слезы на их лицах. Джон подходит к ним, обнимает Робба, Брана и Рикона. Он кланяется Кейтилин, и Санса, которая стоит рядом со своим мужем, даже целует его в щеку. Но внимание матери привлекает застывшая Арья. И когда Джон, наконец, подходит к ней и ласково гладит рукой ее лицо, она прыгает к нему на руки, и он кружит ее в воздухе, оба плачут. Робб и остальные улыбаются, и Кейтилин тоже чувствует себя немного благодарной за то, что опасения ее дочери развеялись.

***

Арья – особенная. Ее не волнуют шепоты и сплетни. Так же, как и Джона. Но Кейтилин чувствует, что люди начинают замечать, и она идет к Неду, чтобы разделить свои опасения. Нед уныло смотрит на нее и говорит: