355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » авторов Коллектив » Император Николай II. Крестный путь » Текст книги (страница 5)
Император Николай II. Крестный путь
  • Текст добавлен: 30 апреля 2017, 11:30

Текст книги "Император Николай II. Крестный путь"


Автор книги: авторов Коллектив



сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Прощание с войсками

К вечеру 3 марта царский поезд прибыл в Ставку в Могилёв. Генерал Н.М. Тихменёв оставил проникновенное описание прощания Николая II с чинами Ставки, солдатами и офицерами конвоя, происходившего в здании штаба накануне отъезда царя из Могилёва.

«Ровно в 11 часов в дверях показался Государь… На (его) груди висел лишь один Георгиевский крест, ярко белевший на тёмном фоне черкески. Левую руку с зажатой в ней папахой он держал на эфесе шпаги. Правая была опущена и сильно, заметно дрожала…

Государь… начал говорить речь… Он говорил громким и ясным голосом, очень образно, однако сильно волнуясь, делая паузы между частями предложения. Правая рука всё время сильно дрожала. «Сегодня я вижу вас в последний раз, – начал Государь, – такова воля Божия и следствия моего решения».

Далее он напомнил собравшимся о долге перед Родиной, призвал их сплотиться и одолеть страшного врага, верой и правдой служить Временному правительству.

Государь закончил… Никогда не наблюдал я такой глубокой, полной, мёртвой тишины в помещении, где было собрано несколько сот человек. Поклонившись нам, он повернулся и пошёл к тому месту, где стоял Алексеев. Оттуда он начал обход присутствующих. Подавая руку старшим генералам и кланяясь прочим, говоря кое-кому несколько слов, он приближался к моему месту. Когда он был в расстоянии нескольких шагов от меня, то напряжение залы, всё время сгущавшееся, наконец разрешилось.

Сзади Государя кто-то судорожно всхлипнул. Достаточно было этого начала, чтобы всхлипывания, удержать которые присутствующие были, очевидно, уже не в силах, раздались сразу во многих местах. Многие просто плакали и утирались… Тем не менее, он продолжал обход… Подойдя к офицерам своего конвоя, он никому не подал руки, может быть, потому что он виделся с ними утром отдельно (теперь мы знаем, что личный конвой предал своего государя, перейдя на сторону восставших – авт.-сост.). Зато он поздоровался со всеми офицерами Георгиевского батальона, только вернувшимися из экспедиции в Петроград. Судорожные всхлипывания и вскрики не прекращались. Офицеры Георгиевского батальона – люди, по большей части, несколько раз раненые – не выдерживали: двое из них упали в обморок. На другом конце залы рухнул кто-то из конвойцев…»

Когда же поверженный царь покидал здание Ставки, направляясь к автомобилю, то многие сотни конвойных и солдат пали на колени, рыдая во весь голос. Солдаты прощались со своим царём.

Это был тот зримый момент единения, который в светском обществе всегда служил темой саркастических насмешек. Его подлинность не признавалась никем из «героев Февраля». Не верили в эту мистическую общность и многие должностные лица. Увидев такое патетическое зрелище, генерал М.В. Алексеев замер как заворожённый…

В тот последний день в Ставке слёзы не раз бывали на лице царя. Вечером он записал в дневнике: «Сердце у меня чуть не разорвалось!»

Последний путь

После отречения произошло обратное тому, о чём говорили оппозиционеры: началось разложение народа, поддавшегося низшим страстям; с неудержимой быстротой Россия понеслась к гибели. Никакой немедленной внешней пользы от отречения не произошло. Царь был тем мистическим началом, которое удерживало силы зла; теперь же ничто не препятствовало вступлению их в мир.

С подписанием отречения начались новые испытания царской семьи. Царь со своими близкими оказался под стражей в Царском Селе. Им приходилось терпеть унижения и издевательства со стороны охранников и прочих «новых» людей, их окружавших.

Преданный царю генерал Н.М. Тихменёв писал: «Произошла революция. Великий потоп словесного гноя полился из уст новых её правителей и граждан «самой свободной в мире страны». И грязным валом встала над ней ненависть и злоба обезумевшей солдатчины, мастеровщины и «освобождённого народа». Первые всплески этого вала обрушились на беззащитную Царскую Семью. Не было того ослиного копыта, которое не лягнуло бы то, перед чем пресмыкалось ещё так недавно».

31 июля члены царской семьи были выселены из своего дворца в Царском Селе и отправлены в Сибирь.

6 августа на пароходе «Русь» вся семья прибыла в Тобольск. «На душе так невыразимо больно за дорогую Родину, что объяснить нельзя», – эти слова государыни Александры Фёдоровны из частного письма выражают душевное состояние всей семьи. Но члены семьи держались бодро: их укрепляла вера в Божий промысел.

Сколько благородства, самоотвержения и бескорыстной любви в письмах Александры Фёдоровны из Тобольска к А. А. Вырубовой:

«О, Боже, спаси Россию! Это крик души днём и ночью, всё в этом для меня».


«…нельзя вырвать любовь из моего сердца к России, несмотря на чёрную неблагодарность к Государю, которая разрывает моё сердце. Но ведь это не вся страна. Болезнь, после которой она окрепнет».

«Чувствую себя матерью этой страны и страдаю как за своего ребёнка, и люблю мою Родину, несмотря на все ужасы теперь и все согрешения».

«Не для себя живём, а для других, для Родины. Слишком сильно я свою Родину люблю... Милосердный Господь, сжалься над несчастной Родиной, не дай ей погибнуть под гнётом «свободы»!

Эти строки пишет человек, чью семью Родина отвергла и отдала на поругание…

В марте 1918 года царскую семью разлучили. Из Москвы приехал от большевиков комиссар, который объявил государю, что его увозят. Александра Фёдоровна решила сопровождать мужа; нравственные муки её возросли до предела, так как ей пришлось расстаться при этом с больным царевичем. С родителями поехала и царевна Мария. Для всей семьи расставание было душевной пыткой.

Царская чета была доставлена в Екатеринбург и заключена под стражу в доме инженера Ипатьева. В начале мая сюда привезли остальных членов семьи вместе с несколькими преданными слугами. Издевательства над ними стали ещё изощрённее; но даже из озверевших охранников кое-кто внутренне склонился перед их христианской кротостью и смирением.



Жить мученикам оставалось два с половиной месяца. Близилось время свершения предсказания монаха Авеля99
  Монах-прозорливец Авель сделал предсказание Императору Павлу I «о судьбах державы Российской», включительно до правнука его, каковым и являлся Император Николай II. Подробнее об этом можно прочитать в книге: Благословенная Россия. Пророчества о России. / Авт.-сост.: Т.Н. Микушина, В.И.Полян, Е.Ю. Ильина. – 2-е изд., испр. и доп. – Омск: Издательский Дом «СириуС», 2012. – С. 71-76.


[Закрыть]
, о котором царь узнал ещё в 1901 году.

Из книги монахини Нектарии (Мак Лиз) известно, что «2 (15) июля без всяких объяснений привели местного священника, чтобы совершить Литургию. Вся Семья и домочадцы исповедались и причастились. Когда дошли до заупокойных молитв, вся Семья неожиданно встала на колени, а одна из Великих княжон зарыдала. Догадывались ли они о своей судьбе, этого никогда не узнать.

...Их разбудили около полуночи и повели в подвал дома, где велели ждать... Внесли три стула. На один села Александра Феодоровна, на другой – Николай Александрович, он взял на колени Алексея Николаевича (цесаревич был болен – авт.-сост.)...

Через некоторое время в комнату вошли комендант и охрана. Комендант Янкель Юровский быстро сказал: «Мы должны вас расстрелять». Николай Александрович, поднявшись, чтобы заслонить Александру Феодоровну и Алексея Николаевича, только и успел сказать: «Что?» – как пуля попала ему в голову – он был убит наповал. Первый выстрел был сигналом для охраны открыть огонь, и через минуту все были мертвы, кроме 16-летней Анастасии, которая упала в обморок, и служанки Анны Демидовой – обе были заколоты штыками и забиты до смерти. Александра Феодоровна умерла, осеняя себя крестным знамением».

Так в ночь с 16 на 17 июля 1918 года семья Романовых и их слуги были расстреляны в подвале Ипатьевского дома по постановлению Уральского Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов.

В списке жертв семеро членов семьи:

– Николай Александрович, 50 лет,

– Александра Фёдоровна, 46 лет,

– Ольга, 22 года,

– Татьяна, 21 год,

– Мария, 19 лет,

– Анастасия, 17 лет,

– Алексей, 13 лет.

А также преданные царской семье лейб-медик Евгений Сергеевич Боткин, повар Иван Михайлович Харитонов, камердинер Алексей Егорович Трупп, горничная Анна Степановна Демидова.

Комиссия Временного правительства, созданная для обнаружения доказательств «антинародной деятельности царя», ничего порочащего царя не обнаружила. Главный следователь В.М. Руднев закончил свой доклад словами: «Император чист, как кристалл».

Когда весть об убийстве царя дошла до Москвы, Святейший патриарх Тихон произнёс в Казанском соборе проповедь, в которой сказал: «Мы должны, повинуясь учению Слова Божия, осудить это дело, иначе кровь расстрелянного падёт на нас, а не только на тех, кто совершил его. Не будем здесь оценивать и судить дела бывшего Государя: беспристрастный суд над ним принадлежит истории, а он теперь предстоит перед нелицеприятным Судом Божиим. Но мы знаем, что он отрёкся от престола, делал это, имея в виду благо России и из любви к ней… Он ничего не предпринял для улучшения своего положения, безропотно покорился судьбе…

И вдруг он приговаривается к расстрелу… Приказ этот… уже после расстрела одобряется высшей властью. Наша совесть примириться с этим не может». Это был мощный, страстный, но – единичный голос.

Император Николай Александрович и в темнице остался таким же, каким и был на царском престоле. Он стоически переносил удары судьбы и не переставал надеяться на светлое будущее. Чрезвычайные для монарха унижения, каким он подвергался после своего отречения в Царском Селе, Тобольске и Екатеринбурге, не вынудили его поступиться ни одним из принципов своей благородной души и не ослабили его любви к своему народу. «Сколько ещё времени будет наша несчастная Родина терзаема и раздираема внешними и внутренними врагами? Кажется иногда, что дольше терпеть нет сил, даже не знаешь, на что надеяться, чего желать. А всё-таки никто как Бог! Да будет воля Его святая», – записал в дневнике Николай Александрович.

Боль за судьбу России была очень тяжёлым испытанием для царской семьи. Но их любовь, укрепляемая надеждой на Бога, выдержала все испытания.

И они остались вместе. До самого конца, до расстрела.

Предательство «союзников»

 В череде предательств по отношению к Николаю II было и ещё одно. Государь был предан не только членами семьи Романовых и собственным народом, но также и союзниками по Антанте, прежде всего, английской стороной.

Поскольку по темпам роста экономики Россия к 1913 году вырвалась на первое место в мире, такая сильная страна представляла опасность для Англии, которая занимала до этого лидирующее положение среди европейских стран во всех областях политической и экономической жизни. Журналист и экономист Эдмон Тэри предупреждал: «Если дела европейских наций будут с 1912 по 1950 года идти так же, как они шли с 1900 по 1912-й, Россия к середине текущего века будет господствовать над Европой как в политическом, так и в экономическом и финансовом отношении».

При внимательном знакомстве с архивными документами, мемуарами членов царской семьи, офицерского состава и воспоминаниями руководителей большевистского движения, из сопоставления фактов напрашивается парадоксальный и в то же время однозначный вывод.

К гибели Российской Империи приложила руку именно «союзная» Англия: сначала подготовив в России внутреннюю революцию, а затем и способствовав уничтожению всех потенциальных претендентов на царский трон, которые оставались в живых после свершения октябрьской революции 1917 года: вокруг живого наследника трона могли сплотиться все оставшиеся преданные царю силы и восстановить монархию.

К этому выводу приходит писатель и публицист Н.В. Стариков. В своей книге «Ликвидация России. Кто помог красным победить в Гражданской войне?» он говорит, что самым сложным и важным в исследовании февральской и октябрьской революций 1917 года было понять, что «не враги, а «союзники» сознательно и кропотливо подготовили в России внутренний взрыв».

Любая революция происходит не стихийно. Если мы окинем взором даже ближайшую мировую историю, то обнаружим, что сценарии происходивших в разных странах революций удивительно похожи. И похожи они не случайно. Все революции тщательно готовят, «используя в качестве горючего реально существующие в стране проблемы и противоречия». Если взорвать несколько ключевых мест здания, оно рухнет как карточный домик. Если взорвать опору государства, то здание государства тоже будет уничтожено.

Опорой Российского государства на протяжении столетий было самодержавие. «За царя, за Родину, за Веру» воевали и умирали жители России. Именно на уничтожение этой ключевой опоры были направлены все силы.

Сначала нужно было расшатать столп самодержавия. Методы использовались проверенные:

– создание образа слабого, безвольного, нечестного правителя, для этого в ход шли клевета на царя и царицу, распространение о них и ближайших к ним лиц ложных слухов,

– снабжение огромными финансовыми средствами революционно настроенных партий для поддержки их деятельности, при этом ставились условия, куда эти средства должны быть направлены: на ежедневную пропаганду с целью внушения населению антигосударственных воззрений, на снабжение оружием и боеприпасами.

В своём донесении в Париж 8 апреля 1917 года сотрудник французской разведки капитан де Малейси докладывал: «Видным организатором (заговора – авт.-сост.) выступил британский посол сэр Джордж Бьюкенен, верховодивший всем заодно с Гучковым. В дни революции русские агенты на английской службе пачками раздавали рубли солдатам, побуждая их нацепить красные кокарды».

А когда руками недругов России самодержавие в России было свергнуто, оставалось только уничтожить тех, кто олицетворял свергнутую власть, чтобы окончательно ликвидировать любую возможность её восстановления – в связи с шаткостью положения новой власти «красных».

Расстрел царской семьи – самое известное звено в длинной цепи преступлений революционной поры. Адмирал А.В. Колчак, будучи верховным правителем России1010
  Верховный правитель – временная должность главы Российского государства, учреждённая в результате государственного переворота 18 ноября 1918 года и признанная всеми лидерами Белого движения. Единственным человеком, занимавшим эту должность, был адмирал А.В. Колчак.


[Закрыть]
, поручил следователю по особо важным делам Н.А. Соколову расследовать это преступление. Соколов все свои силы отдал установлению истины, продолжая своё расследование даже после гибели Колчака и окончания гражданской войны. На основе собранных материалов он написал книгу «Убийство царской семьи». Из книги следует, что будущая расправа над Николаем II и его семьей подготавливалась задолго до физического уничтожения венценосной семьи отнюдь не большевиками.

В книге упоминаются свидетельства Г.К. Графа, который служил на Балтийском флоте, а после в эмиграции был начальником канцелярии и личным секретарём Великого Князя Кирилла Владимировича, впоследствии ставшего основным претендентом на русский трон. В первый раз книга Г.К. Графа «На «Новике». Балтийский флот в войну и революцию» вышла в свет в 1922 году в Мюнхене. В ней описывается много удивительных и малоизвестных фактов той поры.

По свидетельству Г.К. Графа, Керенский дважды делал запрос в Англию о возможности передать им царскую семью.

«Дважды обращались к англичанам русские люди с просьбой помочь им в освобождении томившихся в тяжкой неволе государя императора и его августейшей семьи.

Первый раз – это было в апреле 1917 года – обратились за содействием к Бьюкенену. Требовалось только, чтобы он снёсся со своим правительством и оно выслало бы навстречу русскому крейсеру английский корабль, который принял бы на свой борт государя и августейшую семью. Но сэр Джордж Бьюкенен ответил решительным отказом, сказав: „Есть ли когда об этом думать! Теперь все заняты гораздо более серьёзными вещами. Да к тому же я не хочу обременять моего государя и моё правительство лишними осложнениями…“»1111
  Граф Г. К. На «Новике». Балтийский флот в войну и революцию. – СПб: Гангут, 1997. – С. 385–386.


[Закрыть]
.

В своих мемуарах Керенский рассказал, что царю в убежище отказал английский премьер Ллойд Джордж, а эту информацию до него донёс посол Бьюкенен.

Не менее характерный ответ в июле 1917 года, то есть значительно позднее, на просьбу принять Романовых дал английский военный атташе генерал Нокс: «Англия нисколько не заинтересована в судьбе русской императорской семьи…»1212
  Там же. С. 386.


[Закрыть]
.

Вряд ли тогдашний правитель Великобритании Георг V находился в неведении по поводу отказов принять царскую семью, звучавших из уст его подданных. По человеческим меркам трудно понять, как из-за политических амбиций можно было не протянуть руку помощи своим родственникам – Николай II являлся двоюродным братом Георга V, с которым был дружен в молодости (и, что примечательно, внешне они были чрезвычайно похожи друг на друга), а Александра Фёдоровна была внучкой британской королевы Виктории, как и Георг V являлся внуком королевы.

В 1927 году Министерство иностранных дел Великобритании обвинило Керенского во лжи, предъявив в качестве опровержения ранние телеграммы о предоставлении царю убежища. Однако позже правда открылась.


Пытаясь скрыть свою роль в гибели царской семьи, «союзники» скрыли следы своего предательства, спрятав более поздние телеграммы со своим отказом.

В книге А.И. Солженицына «Красное колесо. Узел IV. Апрель Семнадцатого» приведены две недвусмысленные телеграммы.

«24 марта

Личный секретарь Георга V Стамфордам –

Министру иностранных дел Бальфуру

…должен умолять вас передать премьер-министру, что всё, что Король слышит и читает в прессе, показывает, что присутствие императора и императрицы в этой стране не понравится публике и конечно ухудшит позицию Короля и Королевы… Бьюкенен должен сказать Милюкову, что недовольство в Англии против приезда императора и императрицы так сильно, что мы должны отказаться от нашего прошлого согласия на предложение русского правительства…

31 марта

Посол в Петрограде Бьюкенен –

Министру иностранных дел Бальфуру

…Я полностью согласен с вами… Будет намного лучше, если бывший император не поедет в Англию».

В марте 1918 года состоялся второй акт в деле убийства возможных наследников российского престола. Именно в этом месяце начался путь на Голгофу многочисленной семьи Романовых.

Был арестован Михаил Александрович Романов, брат Николая II, в чью пользу произошло отречение, и отправлен в Пермь вместе со своим секретарём. В этом же месяце начали собирать и отправлять в Алапаевск других членов рода Романовых: великую княгиню Елизавету Фёдоровну, родную сестру Императрицы Александры Фёдоровны, Великих Князей Игоря Константиновича, Константина Константиновича, Ивана Константиновича, правнуков Николая I, Сергея Михайловича, внука Николая I. Также в марте ужесточаются условия содержания под стражей семьи Николая II, семью разлучают, Николая Александровича с женой и одной из дочерей перевозят в Екатеринбург. В Екатеринбурге семья воссоединится только в мае.

И, наконец, завершающий акт этой страшной пьесы происходит летом 1918 года, когда одного за другим окончательно уничтожают возможных претендентов на престол.

В ночь с 12 на 13 июня 1918 года Михаила Александровича Романова и его секретаря Джонсона увезли в Мотовилиху, на завод, лежащий в нескольких километрах от Перми. Там их убили.

Следующими жертвами убийц стали претенденты на трон цесаревич Алексей Николаевич и его отец, бывший Император Николай II. Вместе с ними в ночь с 16 на 17 июля 1918 года в Екатеринбурге были убиты все члены семьи и сопровождавшие их слуги.

На следующий день, 18 июля, наступил черед алапаевских узников. Оказавшего сопротивление Сергея Михайловича убили выстрелом в голову, остальных избили дубинками, ещё живыми бросили в шахту и следом шахту взорвали.

В своей книге «Ликвидация России. Кто помог красным победить в Гражданской войне?» Н.В. Стариков проводит подробное исследование многочисленных свидетельств, на основе которого делает вывод, что большевики не были авторами этой жуткой пьесы, но исполнителями-марионетками в руках английских кукловодов. Стариков пишет:

«Какой же ветер нагонял тучи над домом Романовых?

Сопоставим даты. Вспомним, что подписали Брестский мир 3 марта 1918 года, но ясность, что он будет заключён, появилась чуть раньше, в самом конце февраля. Когда Ленин и «союзники» окунулись в очередной раунд переговоров. Когда британцы вынудили Кремль дать «добро» на высадку своих войск в Мурманске под милым предлогом, «что у них есть броненосец». Переговоры тогда закончились успешно – консенсус был найден. И вот сразу после этого, через пару недель начались аресты, строгости и высылки Романовых. Почему?

Да просто потому, что жизнь Романовых была одним из предметов торга Ленина и «союзников». <…>

Пока есть законные наследники русского престола, такие, чьи права на власть бесспорны, осуществление планов геополитических соперников России по её уничтожению под угрозой».

«Боже, как я свою Родину люблю!»

Среди этой круговерти предательств зададимся вопросом: мог ли царь уехать из России и тем спасти свою семью, как это сделали многие из его высокопоставленных подданных?

На этот вопрос ответил сам Николай II. На предложение полковника А.А. Мордвинова поскорей уехать за границу государь сказал: «Нет, ни за что. Я не хотел бы уехать из России, я её слишком люблю. За границей мне было бы слишком тяжело».

«Быть может, необходима искупительная жертва для спасения России, я буду этой жертвой, – да свершится воля Божия!» – говорил государь в те дни, когда мучительно размышлял о возможности отречения ради блага своего народа.

Спустя несколько месяцев, претерпевая в ссылке унижения и издевательства охранников, он был по-прежнему уверен в том, что «в такое тяжёлое время ни один русский не должен покидать Россию».

Попытку спасти царскую семью делала Германия. Кайзер Вильгельм всё же являлся родственником, как Александры Фёдоровны, так и Николая Александровича – по разным семейным линиям.

Но когда Николаю II стало известно, что по условиям Брест-Литовского договора немцы требуют, чтобы царская семья была передана им целой и невредимой, то он, по словам П. Жильяра, счёл это оскорблением, а не помощью. А Александра Фёдоровна вполголоса добавила: «После того, что они сделали с государем, я предпочитаю умереть в России, нежели быть спасённою немцами!»

Казалось бы, государыня могла желать только одного: вырваться из заточенья и подальше уехать из России, однако в её письмах к Анне Вырубовой она высказывает совсем иные мысли: «Боже, как я свою Родину люблю со всеми её недостатками! Ближе и дороже она мне, чем многое другое, и ежедневно славлю Творца, что нас оставили здесь и не отослали дальше». «Как я счастлива, что мы не заграницей, а с ней (Родиной – авт.-сост.) всё переживаем. Как хочется с любимым больным человеком всё разделить, вместе пережить и с любовью и волнением за ним следить, так и с Родиной. Чувствовала себя слишком долго её матерью, чтобы потерять это чувство – мы одно составляем, и делим горе и счастье. Больно нам она сделала, обидела, оклеветала и т. д., но мы её любим всё-таки глубоко».

Дети тоже не мыслили своей жизни без России и разделяли со своим народом и радости, и несчастья. Они знали не только светлую сторону жизни в царских покоях, им пришлось увидеть кровь, слёзы, страдания, смерть, несправедливость и людское бездушие.

Их семья всегда была одним целым, даже когда приходилось расставаться в связи с государственными делами и военными действиями. Могла ли Александра Фёдоровна расстаться с мужем и Родиной, которых беззаветно любила, и уехать с детьми за границу? Мог ли государь покинуть свою страну? Он оставался капитаном, который не покинул тонущий корабль. Он оставался Государем, отцом своего народа, и не покинул свою большую семью. И его близкие оставались с ним до конца.

Николай II и царская семья испили горькую чашу земной судьбы до дна. Они испытали мыслимые и немыслимые несчастья и разочарования на земле, и даже самые лютые враги не смогли бы ничего уже добавить. Мера испытаний, пережитых ими, по обычным человеческим меркам трудно представима.



    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю