355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » авторов Коллектив » Русская любовная лирика » Текст книги (страница 2)
Русская любовная лирика
  • Текст добавлен: 21 октября 2016, 19:19

Текст книги "Русская любовная лирика"


Автор книги: авторов Коллектив



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

«О, говори хоть ты со мной…»
 
О, говори хоть ты со мной,
Подруга семиструнная!
Душа полна такой тоской,
А ночь такая лунная!
 
 
Вон там звезда одна горит
Так ярко и мучительно,
Лучами сердце шевелит,
Дразня его язвительно.
 
 
Чего от сердца нужно ей?
Ведь знает без того она,
Что к ней тоскою долгих дней
Вся жизнь моя прикована…
 
 
И сердце ведает мое,
Отравою облитое,
Что я впивал в себя ее
Дыханье ядовитое…
 
 
Я от зари и до зари
Тоскую, мучусь, сетую…
Допой же мне – договори
Ты песню недопетую.
 
 
Договори сестры твоей
Все недомолвки странные…
Смотри: звезда горит ярчей…
О, пой, моя желанная!
 
 
И до зари готов с тобой
Вести беседу эту я…
Договори лишь мне, допой
Ты песню недопетую!
 

<1857>


Из «Импровизаций странствующего романтика»
«Твои движенья гибкие…»
 
Твои движенья гибкие,
Твои кошачьи ласки,
То гневом, то улыбкою
Сверкающие глазки…
То лень в тебе небрежная,
То – прыг! поди лови!
И дышит речь мятежная
Всей жаждою любви.
 
 
Тревожная загадочность
И ледяная чинность,
То страсти лихорадочность,
То детская невинность,
То мягкий и ласкающий
Взгляд бархатных очей,
То холод ужасающий
Язвительных речей.
 
 
Любить тебя – мучение,
А не любить – так вдвое…
Капризное творение,
Я полон весь тобою.
Мятежная и странная —
Морская ты волна,
Но ты, моя желанная,
Ты киской создана.
 
 
И пусть под нежной лапкою
Кошачьи когти скрыты —
А все ж тебя в охапку я
Схватил бы, хоть пищи ты…
Что хочешь, делай ты со мной,
Царапай лапкой больно,
У ног твоих я твой, я твой —
Ты киска – и довольно.
 
 
Готов я все мучения
Терпеть, как в стары годы,
От гибкого творения
Из кошачьей породы.
Пусть вечно когти разгляжу,
Лишь подойду я близко.
Я по тебе с ума схожу,
Прелестный друг мой – киска!
 

6 февраля 1858, Città dei Fiori

Иван Саввич Никитин
1824–1861

«Как мне легко, как счастлив я в тот миг…»
 
Как мне легко, как счастлив я в тот миг,
Когда, мой друг, речам твоим внимаю
И кроткую любовь в очах твоих,
Задумчивый, внимательно читаю!
Тогда молчит тоска в моей груди
И нет в уме холодной укоризны.
Не правда ли, мгновения любви
Есть лучшие мгновенья нашей жизни!
Зато, когда один я остаюсь
И о судьбе грядущей размышляю,
Как глубоко я грусти предаюсь,
Как много слез безмолвно проливаю!
 

1850

«Не повторяй холодной укоризны…»
 
Не повторяй холодной укоризны:
Не суждено тебе меня любить.
Беспечный мир твоей невинной жизни
Я не хочу безжалостно сгубить.
Тебе ль, с младенчества не знавшей огорчений,
Со мною об руку идти одним путем,
Глядеть на зло и грязь и гаснуть за трудом,
И плакать, может быть, под бременем лишений,
Страдать не день, не два – всю жизнь свою
страдать!..
Но где ж на это сил, где воли нужно взять?
И что тебе в тот час скажу я в оправданье,
Когда, убитая и горем и тоской,
Упреком мне и горькою слезой
Ответишь ты на ласки и лобзанье?
Слезы твоей себе не мог бы я простить…
Но кто ж меня бесчувствию научит
И, наконец, заставит позабыть
Все, что меня и радует и мучит,
Что для меня, под холодом забот,
Под гнетом нужд, печали и сомнений, —
Единая отрада и оплот,
Источник дум, надежд и песнопений?..
 

1853

Алексей Николаевич Плещеев
1825–1893

Элегия
(На мотив одного французского поэта)
 
Да, я люблю тебя, прелестное созданье,
Как бледную звезду в вечерних облаках,
Как розы аромат, как ветерка дыханье,
Как грустной песни звук на дремлющих водах;
 
 
Как грезы я люблю, как сладкое забвенье
Под шепот тростника на береге морском, —
Без ревности, без слез, без жажды упоенья:
Любовь моя к тебе – мечтанье о былом…
 
 
Гляжу ль я на тебя, прошедшие волненья
Приходят мне на ум, забытая любовь
И все, что так давно осмеяно сомненьем,
Что им заменено, что не вернется вновь.
 
 
Мне не дано в удел беспечно наслаждаться:
Передо мной лежит далекий, скорбный путь;
И я спешу, дитя, тобой налюбоваться,
Хотя на миг душой от скорби отдохнуть.
 

<1846>

Василий Степанович Курочкин
1831–1875

В разлуке
 
Расстались гордо мы; ни словом, ни слезою
Я грусти признака тебе не подала.
Мы разошлись навек… но если бы с тобою
Я встретиться могла!
 
 
Без слез, без жалоб я склонилась пред судьбою.
Не знаю: сделав мне так много в жизни зла,
Любил ли ты меня… но если бы с тобою
Я встретиться могла!
 

<1856>

Константин Константинович Случевский
1837–1904

«Возьмите все – не пожалею!..»
 
Возьмите все – не пожалею!
Но одного не дам я взять —
Того, как счастлив был я с нею,
Начав любить, начав страдать!
 
 
Любви роскошные страницы —
Их дважды в жизни не прочесть,
Как стае странствующей птицы
На то же взморье не присесть.
 
 
Другие волны, нарождаясь,
Дадут отлив других теней,
И будет солнце, опускаясь,
На целый длинный год старей.
 
 
А птицам в сроки перелетов
Придется убыль понести,
Убавить путников со счетов
И растерять их по пути…
 

1884

«Не погасай хоть ты, – ты, пламя золотое…»
 
Не погасай хоть ты, – ты, пламя золотое,
Любви негаданной последний огонек!
Ночь жизни так темна, покрыла все земное,
Все пусто, все мертво, и ты горишь не в срок!
Но чем темнее ночь, сильней любви сиянье;
Я на огонь иду, и я идти хочу…
Иду… Мне все равно: свои ли я желанья,
Чужие ль горести в пути ногой топчу,
Родные ль под ногой могилы попираю,
Назад ли я иду, иду ли я вперед,
Неправ я или прав, – не ведаю, не знаю
И знать я не хочу! Меня судьба ведет…
В движеньи этом жизнь так ясно ощутима,
Что даже мысль о том, что и любовь – мечта,
Как тысячи других, мелькает мимо, мимо,
И легче кажутся и мрак, и пустота…
 

1887

Алексей Николаевич Апухтин
1840–1893

«Мне не жаль, что тобою я не был любим…»
 
Мне не жаль, что тобою я не был любим, —
Я любви не достоин твоей!
Мне не жаль, что теперь я разлукой томим, —
Я в разлуке люблю горячей;
 
 
Мне не жаль, что и налил и выпил я сам
Унижения чашу до дна,
Что к проклятьям моим и к слезам, и к мольбам
Оставалася ты холодна;
 
 
Мне не жаль, что огонь, закипевший в крови,
Мое сердце сжигал и томил, —
Но мне жаль, что когда-то я жил без любви,
Но мне жаль, что я мало любил!
 

1870-е годы

Любовь
 
Когда без страсти и без дела
Бесцветно дни мои текли,
Она как буря налетела
И унесла меня с земли.
 
 
Она меня лишила веры
И вдохновение зажгла.
Дала мне счастие без меры
И слезы, слезы без числа…
 
 
Сухими, жесткими словами
Терзала сердце мне порой,
И хохотала над слезами,
И издевалась над тоской;
 
 
А иногда горячим словом
И взором ласковых очей
Гнала печаль – и в блеске новом
В душе светилася моей!
 
 
Я все забыл, дышу лишь ею,
Всю жизнь я отдал ей во власть,
Благословить ее не смею
И не могу ее проклясть.
 

1872

«Ночи безумные, ночи бессонные…»
 
Ночи безумные, ночи бессонные,
Речи несвязные, взоры усталые…
Ночи, последним огнем озаренные,
Осени мертвой цветы запоздалые!
 
 
Пусть даже время рукой беспощадною
Мне указало, что было в вас ложного,
Все же лечу я к вам памятью жадною,
В прошлом ответа ищу невозможного…
 
 
Вкрадчивым шепотом вы заглушаете
Звуки дневные, несносные, шумные…
В тихую ночь вы мой сон отгоняете,
Ночи бессонные, ночи безумные!
 

1876

Иван Захарович Суриков
1841–1880

«Что шумишь, качаясь…»
 
«Что шумишь, качаясь,
Тонкая рябина,
Низко наклоняясь
Головою к тыну?»
 
 
«С ветром речь веду я
О своей невзгоде,
Что одна расту я
В этом огороде,
 
 
Грустно, сиротинка,
Я стою, качаюсь,
Что к земле былинка,
К тыну нагибаюсь.
 
 
Там, за тыном, в поле
Над рекой глубокой,
На просторе, в воле,
Дуб растет высокий.
 
 
Как бы я желала
К дубу перебраться;
Я б тогда не стала
Гнуться да качаться.
 
 
Близко бы ветвями
Я к нему прижалась
И с его листами
День и ночь шепталась…
 
 
Нет, нельзя рябинке
К дубу перебраться!
Знать, мне, сиротинке,
Век одной качаться».
 

1864

«Не проси от меня…»
 
Не проси от меня
Светлых песен любви;
Грустны песни мои,
Как осенние дни!
 
 
Звуки их – шум дождя,
За окном ветра вой;
То рыданья души,
Стоны груди больной.
 

1869


Арсений Аркадьевич Голенищев-Кутузов
1848–1913

«В сонме поздних теней ты желанной звездой…»
 
В сонме поздних теней ты желанной звездой
Мне блеснула на миг – и пропала.
Эта ласка мечты, эта радость тобой
Словно песня в душе прозвучала.
 
 
Прозвучала и смолкла… И звук ее слов
Замер в далях ночных сновидений —
И опять надо мной лишь немых облаков
Пролетают тревожные тени.
 
 
В них луча твоего уж глазам не найти;
Краткой песни потеряны звуки;
Умирая, слились и привет, и «прости»
В призрак встречи, любви и разлуки.
 
 
Но не властен я сердца мятеж превозмочь.
Жгучий пламень под пеплом таится —
И тоска по тебе, как заря во всю ночь,
Не дает ни забыть, ни забыться!
 

1904

Спиридон Дмитриевич Дрожжин
1848–1930

Песня
 
По дороге вьюга снежная
Крутит, пылью рассыпается,
На леса, поля безбрежные
Словно туча надвигается
И летит путем-дорогою
Над деревнею убогою.
 
 
Что мне эта непогодушка,
Холод, зимняя метелица,
Когда ждет меня зазнобушка,
Молодая красна девица,
Ждет, и грудь ее кипучая
Вся полна любовью жгучею.
 
 
Молодецкой сладкой думою
Бьется сердце одинокое,
Как войду я в ночь угрюмую
На крыльцо ее высокое,
Как открою дверь дубовую
И увижу чернобровую.
 

1869


Владимир Сергеевич СоловьеВ
1853–1900

«Бедный друг! истомил тебя путь…»
 
Бедный друг! истомил тебя путь,
Темен взор, и венок твой измят,
Ты войди же ко мне отдохнуть.
Потускнел, догорая, закат.
 
 
Где была и откуда идешь,
Бедный друг, не спрошу я, любя;
Только имя мое назовешь —
Молча к сердцу прижму я тебя.
 
 
Смерть и Время царят на земле, —
Ты владыками их не зови;
Все, кружась, исчезает во мгле,
Неподвижно лишь солнце любви.
 

18 сентября 1887

«Милый друг, иль ты не видишь…»
 
Милый друг, иль ты не видишь,
Что все видимое нами —
Только отблеск, только тени
От незримого очами?
 
 
Милый друг, иль ты не слышишь,
Что житейский шум трескучий —
Только отклик искаженный
Торжествующих созвучий?
 
 
Милый друг, иль ты не чуешь,
Что одно на целом свете —
Только то, что сердце к сердцу
Говорит в немом привете?
 

1892


Иннокентий Федорович Анненский
1855–1909

В марте
 
Позабудь соловья на душистых цветах,
Только утро любви не забудь!
Да ожившей земли в неоживших лесах
Ярко-черную грудь!
 
 
Меж лохмотьев рубашки своей снеговой
Только раз и желала она, —
Только раз напоил ее март огневой,
Да пьянее вина!
 
 
Только раз оторвать от разбухшей земли
Не смогли мы завистливых глаз,
Только раз мы холодные руки сплели
И, дрожа, поскорее из сада ушли…
Только раз… в этот раз…
 
Две любви
 
Есть любовь, похожая на дым:
Если тесно ей – она дурманит,
Дай ей волю – и ее не станет…
Быть как дым, – но вечно молодым.
 
 
Есть любовь, похожая на тень:
Днем у ног лежит – тебе внимает,
Ночью так неслышно обнимает…
Быть как тень, но вместе ночь и день…
 

Среди миров
 
Среди миров, в мерцании светил
Одной Звезды я повторяю имя…
Не потому, чтоб я Ее любил,
А потому, что я томлюсь с другими.
 
 
И если мне сомненье тяжело,
Я у Нее одной молю ответа,
Не потому, что от Нее светло,
А потому, что с Ней не надо света.
 

Петр Филиппович Якубович
1860–1911

«Не счастье я тебе принес…»
 
Не счастье я тебе принес —
О нет! я это знаю, знаю:
Я каждый день твой отравляю
Отравою незримых слез…
Ты плакать, гордая, не стала б,
Хотя б на казнь, на пытку шла;
Никто твоих не слышал жалоб,
Не видел хмурого чела!
Цепями нас судьба сковала:
Ни вдаль меня умчавший вал,
Освирепев, их не порвал,
Ни ты сама их не порвала!
Не раз, любовь мою прокляв,
Рвалась на волю ты со злобой —
И вновь, к груди моей припав,
Клялась любить меня до гроба!
 

22 октября 1884

«Как солнце, мне твоя улыбка дорога!..»
 
Как солнце, мне твоя улыбка дорога!
Ты взглянешь весело – я пытку забываю..
Но тверже и острей я лезвия не знаю,
Чем блеск очей твоих перед лицом врага.
 
 
То – оскорбленная души твоей святыня
Глядит, безмолвная, как гордая звезда…
Я, втайне умилен, тебе молюсь тогда:
И ненавидишь ты, и любишь, как богиня!
 

1905


Семен Яковлевич Надсон
1862–1887

«Верь в великую силу любви!..»
 
Верь в великую силу любви!..
Свято верь в ее крест побеждающий,
В ее свет, лучезарно спасающий,
Мир, погрязший в грязи и крови,
Верь в великую силу любви!
 

1882

«Только утро любви хорошо: хороши…»
 
Только утро любви хорошо: хороши
Только первые, робкие речи,
 
 
Трепет девственно-чистой, стыдливой души,
Недомолвки и беглые встречи,
 
 
Перекрестных намеков и взглядов игра,
То надежда, то ревность слепая;
 
 
Незабвенная, полная счастья пора,
На земле – наслаждения рая!..
 
 
Поцелуй – первый шаг к охлажденью: мечта
И возможной и близкою стала;
 
 
С поцелуем роняет венок чистота,
И кумир низведен с пьедестала;
 
 
Голос сердца чуть слышен, зато говорит
Голос крови и мысль опьяняет:
 
 
Любит тот, кто безумней желаньем кипит,
Любит тот, кто безумней лобзает…
 
 
Светлый храм в сладострастный гарем
обращен.
Смолкли звуки священных молений,
 
 
И греховно-пылающий жрец распален
Знойной жаждой земных наслаждений.
 
 
Взгляд, прикованный прежде к прекрасным
очам
И горевший стыдливой мольбою,
 
 
Нагло бродит теперь по открытым плечам,
Обнаженным бесстыдной рукою…
 
 
Дальше – миг наслажденья, и пышный цветок
Смят и дерзостно сорван, и снова
 
 
Не отдаст его жизни кипучий поток,
Беспощадные волны былого…
 
 
Праздник чувства окончен… погасли огни,
Сняты маски и смыты румяна;
 
 
И томительно тянутся скучные дни
Пошлой прозы, тоски и обмана!..
 

1883


«Любви, одной любви! Как нищий подаянья…»
 
Любви, одной любви! Как нищий подаянья,
Как странник, на пути застигнутый грозой,
У крова чуждого молящий состраданья,
Так я молю любви с тревогой и тоской.
 

1884


Константин Михайлович Фофанов
1862–1911

«Исполнен горького упрека…»
 
Исполнен горького упрека
За злую повесть прежних лет,
За сон безумства и порока,
Я на ее гляжу портрет.
 
 
Я вновь люблю, страдая страстно,
И на меня, как в день обид,
Она взирает безучастно
И ничего не говорит.
 
 
Но к ней прикованный случайно,
Я не свожу с нее очей…
В ее молчаньи скрыта тайна,
А в тайне – память прошлых дней…
 

Октябрь 1886

Ты помнишь ли?!
 
Ты помнишь ли: мягкие тени
Ложились неслышно кругом,
И тихо дрожали сирени
Под нашим открытым окном…
 
 
Все тише заветные речи
С тобою тогда мы вели
И скоро блестящие свечи
Рукой торопливой зажгли;
 
 
Ты села к роялю небрежно,
И все, чем полна ты была,
Чем долго томилась мятежно, —
Все в звуки любви облекла;
 
 
Я слушал безгрешные звуки
И грустно смотрел на огни…
То было пред днями разлуки,
Но было в счастливые дни!..
 

Август 1891

«Прошла любовь, прошла гроза…»
 
Прошла любовь, прошла гроза,
Но грусть живей меня тревожит.
Еще слеза, одна слеза,
Еще – последняя, быть может.
 
 
А там – покончен с жизнью счет,
Забуду все, чем был когда-то;
И я направлю свой полет
Туда, откуда нет возврата!
 
 
Пусть я умру, лишенный сил,
Не все кончина уничтожит.
Узнай, что я тебя любил,
Как полюбить никто не может!
 
 
С последней песнею любви
Я очи грустные смежаю…
И ты мой сон благослови,
Как я тебя благословляю!
 

1900

Федор Кузьмич Сологуб
1863–1927

«Ты незаметно проходила…»
 
Ты незаметно проходила,
Ты не сияла и не жгла.
Как незажженное кадило,
Благоухать ты не могла.
 
 
Твои глаза не выражали
Ни вдохновенья, ни печали,
Молчали бледные уста,
И от людей ты хоронилась,
И от речей людских таилась
Твоя безгрешная мечта.
 
 
Конец пришел земным скитаньям,
На смертный путь вступила ты
И засияла предвещаньем
Иной, нездешней красоты.
 
 
Глаза восторгом загорелись,
Уста безмолвные зарделись,
Как ясный светоч, ты зажглась.
И, как восходит ладан синий,
Твоя молитва над пустыней,
Благоухая, вознеслась.
 

1 октября 1898


«Твоя любовь – тот круг магический…»
 
Твоя любовь – тот круг магический,
Который нас от жизни отделил.
Живу не прежней механической
Привычкой жить, избытком юных сил.
 
 
Осталось мне безмерно малое,
Но каждый атом здесь объят огнем.
Неистощимо неусталое
Пыланье дивное – мы вместе в нем.
 
 
Пойми предел, и устремление,
И мощь вихреобразного огня,
И ты поймешь, как утомление
Безмерно сильным делает меня.
 

11 июля 1920

Константин Дмитриевич Бальмонт
1867–1942

БЕАТРИЧЕ
Сонет
 
Я полюбил тебя, лишь увидал впервые.
Я помню, шел кругом ничтожный разговор,
Молчала только ты, и речи огневые,
Безмолвные слова мне посылал твой взор.
 
 
За днями гасли дни. Уж год прошел с тех пор.
И снова шлет весна лучи свои живые,
Цветы одели вновь причудливый убор.
А я? Я все люблю, как прежде, как впервые.
 
 
И ты по-прежнему безмолвна и грустна,
Лишь взор твой искрится и говорит порою.
Не так ли иногда владычица-луна
 
 
Свой лучезарный лик скрывает за горою, —
Но и за гранью скал, склонив свое чело,
Из тесной темноты она горит светло.
 
До последнего дня
 
Быть может, когда ты уйдешь от меня,
Ты будешь ко мне холодней.
Но целую жизнь, до последнего дня,
О друг мой, ты будешь моей.
 
 
Я знаю, что новые страсти придут,
С другим ты забудешься вновь.
Но в памяти прежние образы ждут,
И старая тлеет любовь.
 
 
И будет мучительно-сладостный миг:
В лучах отлетевшего дня,
С другим заглянувши в бессмертный родник,
Ты вздрогнешь – и вспомнишь меня.
 
Как ночь
 
Она пришла ко мне, молчащая, как ночь,
Глядящая, как ночь, фиалками-очами,
Где росы кроткие звездилися лучами,
Она пришла ко мне – такая же точь-в-точь,
Как тиховейная, как вкрадчивая ночь.
 
 
Ее единый взгляд проник до глуби тайной,
Где в зеркале немом – мое другое я,
И я – как лик ея, она – как тень моя,
Мы молча смотримся в затон необычайный,
Горящий звездностью, бездонностью и тайной.
 

«Слова смолкали на устах…»
 
Слова смолкали на устах,
Мелькал смычок, рыдала скрипка,
И возникала в двух сердцах
Безумно-светлая ошибка.
 
 
И взоры жадные слились
В мечте, которой нет названья,
И нитью зыбкою сплелись,
Томясь и не страшась признанья.
 
 
Среди толпы, среди огней
Любовь росла и возрастала,
И скрипка, точно слившись с ней,
Дрожала, пела и рыдала.
 
Слова любви
 
Слова любви всегда бессвязны,
Они дрожат, они алмазны,
Как в час предутренний – звезда;
Они журчат, как ключ в пустыне,
С начала мира и доныне,
И будут первыми всегда;
Всегда дробясь, повсюду цельны,
Как свет, как воздух, беспредельны,
Легки, как всплески в тростниках,
Как взмахи птицы опьяненной,
С другою птицею сплетенной
В летучем беге, в облаках.
 
Слова любви
 
Слова любви, не сказанные мною,
В моей душе горят и жгут меня.
О, если б ты была речной волною,
О, если б я был первой вспышкой дня!
 
 
Чтоб я, скользнув чуть видимым сияньем,
В тебя проник дробящейся мечтой, —
Чтоб ты, моим блеснув очарованьем,
Жила своей подвижной красотой!
 

Я Буду ждать
 
Я буду ждать тебя мучительно,
Я буду ждать тебя года,
Ты манишь сладко-исключительно,
Ты обещаешь навсегда.
 
 
Ты вся – безмолвие несчастия,
Случайный свет во мгле земной,
Неизъясненность сладострастия,
Еще не познанного мной.
 
 
Своей усмешкой вечно-кроткою,
Лицом, всегда склоненным ниц,
Своей неровною походкою
Крылатых, но не ходких птиц
 
 
Ты будишь чувства тайно-спящие, —
И знаю, не затмит слеза
Твои куда-то прочь глядящие,
Твои неверные глаза.
 
 
Не знаю, хочешь ли ты радости,
Уста к устам, прильнуть ко мне,
Но я не знаю высшей сладости —
Как быть с тобой наедине.
 
 
Не знаю, смерть ли ты нежданная
Иль нерожденная звезда,
Но буду ждать тебя, желанная,
Я буду ждать тебя всегда.
 

Нежнее всего
 
Твой смех прозвучал серебристый,
Нежней, чем серебряный звон, —
Нежнее, чем ландыш душистый,
Когда он в другого влюблен.
 
 
Нежней, чем признанье во взгляде,
Где счастье желанья зажглось, —
Нежнее, чем светлые пряди
Внезапно упавших волос.
 
 
Нежнее, чем блеск водоема,
Где слитное пение струй, —
Чем песня, что с детства знакома,
Чем первой любви поцелуй.
 
 
Нежнее всего, что желанно
Огнем волшебства своего, —
Нежнее, чем польская панна,
И значит – нежнее всего.
 

Мирра Александровна Лохвицкая
1869–1905

«Твои уста – два лепестка граната…»
 
Твои уста – два лепестка граната,
Но в них пчела услады не найдет.
Я жадно выпила когда-то
Их пряный хмель, их крепкий мед.
 
 
Твои ресницы – крылья черной ночи,
Но до утра их не смыкает сон.
Я заглянула в эти очи —
И в них мой образ отражен.
 
 
Твоя душа – восточная загадка.
В ней мир чудес, в ней сказка, но не ложь.
И весь ты – мой, весь без остатка,
Доколе дышишь и живешь.
 

1899

«Я люблю тебя, как море любит солнечный восход…»
 
Я люблю тебя, как море любит солнечный
восход,
Как нарцисс, к волне склоненный, – блеск
и холод сонных вод.
Я люблю тебя, как звезды любят месяц
золотой,
Как поэт – свое созданье, вознесенное мечтой.
Я люблю тебя, как пламя —
однодневки-мотыльки,
От любви изнемогая, изнывая от тоски.
Я люблю тебя, как любит звонкий ветер
камыши,
Я люблю тебя всей волей, всеми струнами
души.
Я люблю тебя, как любят неразгаданные сны:
Больше солнца, больше счастья, больше жизни
и весны.
 

1899

Валерий Яковлевич Брюсов
1873–1924

Предчувствие
 
Моя любовь – палящий полдень Явы,
Как сон разлит смертельный аромат,
Там ящеры, зрачки прикрыв, лежат,
Здесь по стволам свиваются удавы.
 
 
И ты вошла в неумолимый сад
Для отдыха, для сладостной забавы?
Цветы дрожат, сильнее дышат травы,
Чарует все, все выдыхает яд.
 
 
Идем: я здесь! Мы будем наслаждаться, —
Играть, блуждать в венках из орхидей,
Тела сплетать, как пара жадных змей!
 
 
День проскользнет. Глаза твои смежатся.
То будет смерть. – И саваном лиан
Я обовью твой неподвижный стан.
 

25 ноября 1894

Женщине
 
Ты – женщина, ты – книга между книг,
Ты – свернутый, запечатленный свиток;
В его строках и дум и слов избыток,
В его листах безумен каждый миг.
 
 
Ты – женщина, ты – ведьмовский напиток!
Он жжет огнем, едва в уста проник;
Но пьющий пламя подавляет крик
И славословит бешено средь пыток.
 
 
Ты – женщина, и этим ты права,
От века убрана короной звездной,
Ты – в наших безднах образ божества!
 
 
Мы для тебя влечем ярем железный,
Тебе мы служим, тверди гор дробя,
И молимся – от века – на тебя!
 

11 августа 1899


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю