Текст книги "Звучание тишины. Сборник медитативных притч дзэнских мастеров"
Автор книги: авторов Коллектив
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)
Истинное процветание
Один богач попросил Сенгая написать что-нибудь, чтобы процветание его семьи продолжалось от поколения к поколению. Сенгай взял большой лист бумаги и написал: «Отец умер, сын умер, внук умер». Богач рассердился:
«Я просил тебя написать что-нибудь для счастья моей семьи. Зачем ты так шутишь?»
«Я и не собирался шутить, – объяснил Сенгай. – Если твой сын умрет раньше тебя, это сильно огорчит тебя. Если твой внук умрет раньше сына, это разобьет вам сердца. Если в твоей семье от поколения к поколению будут умирать в том порядке, в котором я написал, это будет естественным ходом жизни.
Я называю это истинным процветанием».
Курильница
Женщина из Нагасаки по имени Кейм была одной из нескольких мастериц, изготовляющих курильницы в Японии. Такие курильницы были произведением искусства и ставились только в чайных комнатах и перед семейными святынями. Кейм, которая унаследовала это искусство от отца, любила выпить. Кроме того, она курила и большую часть времени общалась с мужчинами. Как только ей удавалось заработать немного денег, она устраивала праздник, приглашая художников, поэтов, плотников, рабочих – людей различных профессий и любителей развлечений. В их обществе она делала свои композиции.
Кейм делала свои курильницы очень медленно, но, когда работа была окончена, это была работа Мастера. Ее курильницы хранились в домах, женщины которых никогда не курили и не пили и не разговаривали свободно с мужчинами.
Однажды мэр Нагасаки заказал Кейм курильницу для себя. Она все задерживала выполнение заказа, пока не прошло полгода. В это время мэр, который по службе попал в отдаленный город, навестил ее. Он настоял на том, чтобы она начала работать над его курильницей.
Наконец, Кейм пришла в голову идея, и она сделала курильницу. После того, как курильница была закончена, она поставила ее на стол. Кейм долго и придирчиво смотрела на нее. Она выпила и покурила перед ней, как будто находилась в своей компании.
Целый день Кейм смотрела на нее. Наконец, подняв молоток, Кейм разбила ее на мелкие куски. Она увидела, что в курильнице нет того совершенства, которого требовал ее разум.
Пора спать
Гадзан сидел у кровати Текисуна за три дня до смерти учителя. Текисун уже выбрал его своим продолжателем.
Храм недавно сгорел, и Гадзан торопился восстановить его. Текисун спросил его: «Что ты собираешься делать, когда храм будет восстановлен?»
«Когда ты выздоровеешь, мы хотим, чтобы ты говорил здесь», – сказал Гадзан.
«А если я не доживу до тех пор, тогда что?»
«Тогда у нас будет кто-то другой», – ответил Гадзан…
«А если вы никого не найдете, тогда что?» – продолжал Текисун.
Гадзан громко ответил: «Не задавай такие глупые вопросы. Пора спать».
Ничего не существует
Ямаока Тесю, будучи молодым учеником дзэн, посещал одного учителя за другим. Однажды он пришел к Докуону из Секоку.
Желая показать свои знания, он сказал: «Разум, Будда, чувственное бытие, в конце концов, не существуют. Истинная природа явлений – пустота.
Не существует ни воплощения, ни заблуждений, ни мудрости, ни посредственности. Ничто нельзя дать, ничего нельзя взять».
Докуон, который спокойно курил, ничего не сказал.
Внезапно он сильно ударил Ямаоку бамбуковой трубкой. Юноша очень разозлился.
«Если ничего не существует, – спросил Докуон, – откуда же эта злость?»
Настоящая дружба
Давным давно в Китае жили два друга, один из них искусно играл на арфе, другой – искусно слушал. Когда первый играл и пел о горах, второй говорил: «Я вижу горы перед нами». Когда первый играл о воде, слушатель восклицал: «Я вижу бегущий поток».
Но вот второй заболел и умер. Первый из друзей перерезал струны своей арфы и никогда больше не прикасался к ней.
С этого времени обычай перерезать струны арфы является знаком настоящей дружбы.
Настало время умереть
Иккю, дзэнский Мастер, был очень умен даже тогда, когда был еще мальчиком. У его учителя была драгоценная чаша для чая, редкая антикварная вещь. Случилось так, что Иккю разбил эту чашу и очень растерялся. Услышав шаги учителя, он спрятал осколки чашки за спину. Когда Мастер вошел, Иккю спросил: «Почему люди умирают?»
«Это естественно, – объяснил старик. – Все должно умереть и особенно то, что уже долго жило».
Иккю, показывая разбитую вдребезги чашку, добавил: «Вашей чашке настало время умереть».
Живой Будда и Бочар
Дзэнские Мастера давали персональные советы в уединенной комнате. Никто не заходил в нее, пока учитель и ученик находились там.
Мокураи, дзэнский Мастер в храме Кеннин в Киото, любил разговаривать с купцами, газетчиками так же, как и с учениками.
Один бочар был почти неграмотным. Он задавал Мокураи глупые вопросы, пил чай и уходил.
Однажды, когда бочар был в гостях, Мокураи хотел побеседовать наедине с учеником, поэтому попросил бочара подождать в другой комнате.
«Я знаю, ты живой Будда, – сказал бочар. – Но даже каменный Будда никогда не отказывает людям, пришедшим вместе, даже если их много. Почему же я должен уйти?»
Мокураи пришлось выйти, чтобы увидеться с учеником.
Три вида учеников
Дзэнский Мастер по имени Геттан жил в последней части эры Токугава. Он говорил: «Существует три вида учеников: те, кто передают дзэн другим, те, кто поддерживают храмы и святыни, а также существуют сумки для риса и вешалки для одежды».
Гадзан высказывал ту же мысль.
Когда он учился у Текесуна, его учитель был очень суров. Иногда он даже бил учеников. Другие ученики не хотели переносить такое учение и уходили. Гадзан же остался, говоря:
«Плохой ученик использует влияние учителя. Средний ученик восхищается добротой учителя. Хороший ученик растет сильным под давлением дисциплины учителя».
Последний щелчок
Танген с детства учился у Сенгаи. Когда ему исполнилось 20 лет, ему захотелось оставить своего учителя и посетить других учителей, чтобы сравнить обучение, но Сенгаи не позволил ему сделать это.
Каждый раз, когда Танген просил об этом, Сенгаи щелкал его по лбу.
Наконец, Танген попросил своего старшего брата уговорить Сенгаи дать разрешение.
Брат выполнил просьбу и сказал Тангену:
«Все улажено. Я договорился, что ты отправляешься немедленно в паломничество».
Танген пошел к Сенгаи поблагодарить за разрешение. Мастер в ответ щелкнул его по лбу. Когда Танген рассказал об этом старшему брату, тот сказал: «В чем же дело? Сенгаи нечего делать, если он сначала дает разрешение, а потом передумывает. Пойду, поговорю с ним».
И он отправился к учителю.
«Я вовсе не изменил решение, – сказал Сенгаи, – просто мне захотелось в последний раз щелкнуть его, потому что, когда он вернется, он будет просветленным, и мне нельзя уже будет выговаривать ему».
Испытание мечом Бандзе
Матаюро Ягью был сыном известного фехтовальщика. Его отец, поняв, что сын работает слишком посредственно, чтобы ожидать от него мастерства, отрекся от него.
Тогда Матаюро отправился на гору Шутара и здесь нашел знаменитого фехтовальщика Бандзе. Но Бандзе подтвердил мнение отца. «Ты хочешь научиться искусству фехтования под моим руководством? – спросил Бандзе. – Ты не удовлетворяешь моим требованиям».
«Но если я буду очень стараться, за сколько лет я смогу стать Мастером»? – настаивал юноша.
«Тебе понадобится остаток твоей жизни», – ответил Бандзе.
«Я не могу ждать так долго, – объяснил Матаюро. – Я согласен трудиться день и ночь, если ты только согласишься учить меня. Если я стану твоим доверенным слугой, сколько это займет времени?»
«О, может быть, лет десять», – смягчился Бандзе.
«Мой отец стар, и скоро мне придется заботиться о нем, – продолжал Матаюро. – Если я буду трудиться еще больше, сколько это займет времени?»
«О, может быть, лет тридцать», – сказал Бандзе.
«Как же так? – спросил Матаюро. – Сначала ты сказал десять, а теперь тридцать? Я готов перенести любое учение, лишь бы научиться этому мастерству в кратчайший срок».
«В таком случае, – сказал Бандзе, – ты должен оставаться у меня семьдесят лет. Человек, который так спешит добиться результатов, редко учится быстро».
«Хорошо, – заявил юноша, поняв, наконец, что его упрекнули в невыдержанности. – Я согласен».
Мастер предложил Матаюро никогда не заговаривать о фехтовании и не прикасаться к рапире.
Он готовил еду учителю, мыл посуду, стелил ему постель, подметал двор, ухаживал за садом и ни слова не упоминал об искусстве фехтования.
Прошло три года. Матаюро все еще работал. Думая о своем будущем, он становился печальнее. Он еще даже и не начинал учиться искусству, которому посвятил свою жизнь.
Но однажды Бандзе подкрался к нему сзади и ужасно сильно ударил его деревянным мечом.
На следующий день, когда Матаюра варил рис, Бандзе опять неожиданно напал на него.
После этого днем и ночью Матаюро должен был быть готовым к защите от неожиданных ударов. Не проходило ни одной минуты, чтобы он не думал о нападении меча Бандзе.
Он учился так быстро, что вызывал улыбку на лице своего учителя. Матаюро стал величайшим фехтовальщиком страны.
Дзэн рассказчика историй
Энте был знаменитым рассказчиком. Его истории о любви волновали слушателей. Когда он рассказывал о войне, слушателям казалось, что они сами побывали на поле битвы.
Однажды Энте встретил Ямаоку Тесю, человека, который почти овладел мастерством дзэн.
«Я знаю, – сказал Ямаока, – что ты самый лучший рассказчик в нашей стране и что ты можешь заставить людей плакать и смеяться. Расскажи мне мою любимую историю о персиковом мальчике. Когда я был малышом, я обычно спал с матерью и она часто рассказывала мне эту сказку. Где-то в середине истории я засыпал. Расскажи мне сказку так, как мне рассказывала ее моя мать».
Энте не отважился сразу приняться за дело.
Он попросил дать ему время на то, чтобы изучить эту историю. Через несколько месяцев он пришел к Ямаоке и сказал:
«Пожалуйста, предоставь мне возможность рассказать тебе эту историю».
«В любой другой день», – ответил Ямаока.
Энте был разочарован.
Он продолжал изучать сказку и снова попытался рассказать ее. Ямаока много раз отвергал его. Как только Энте начинал рассказывать, Ямаока останавливал его, говоря: «Нет, ты еще не любишь мою мать».
Пять лет ушло у Энте на то, чтобы рассказать эту легенду Ямаоке так, как рассказывала ее мать.
Так Ямаока передал дзэн Энте.
Письмо умирающему
Басе написал следующее письмо одному из своих учеников, который был близок к смерти:
«Сущность твоего разума не была рождена и поэтому никогда не умрет. То, что тленно, – не жизнь. Пустота – это не вакуум. У нее нет цвета, нет формы. Она не получает наслаждения от удовольствий и не страдает от боли.
Я знаю, ты очень болен. Как хороший дзэнский студент ты мужественно встречаешь эту болезнь. Ты не можешь точно знать, кто страдает, но спроси себя: „Что является сущностью этого разума?“ Думай только над этим. Больше тебе ничего не надо. Не делай ничего. Твой конец, который не имеет конца, похож на хлопья снега, тающего в чистом воздухе».
Капля воды
Дзэнский Мастер Гадзан попросил молодого студента принести ведро чистой воды, чтобы охладить его купальню. Студент принес воду и после того, как вода в купальне охладилась, выплеснул остатки воды на землю.
«Болван, – обругал его Мастер. – Почему ты не вылил воду под деревья? Какое ты имеешь право тратить даром хоть каплю воды в этом храме?»
Молодой студент получил дзэн в этом упреке. Он сменил свое имя на Текусуи, что означает «капля воды».
Твой светильник погас
Давным-давно в Японии были в ходу фонари из бумаги и бамбука со светильником внутри.
Одному слепцу, который вечером навестил своего друга, предложили взять в обратный путь такой фонарь.
«Мне не нужен фонарь, – ответил он. – Свет или тьма для меня одно».
«Я знаю, что тебе не нужен фонарь, чтобы найти дорогу, – ответил друг. – Но если у тебя его не будет, кто-нибудь может наткнуться на тебя. Так что возьми его».
Слепой отправился в дорогу с фонарем и не успел еще далеко отойти от дома, как кто-то налетел на него.
«Смотри, куда идешь, – воскликнул он прохожему. – Разве ты не видишь фонарь?»
«Твой светильник давно погас, братец», – ответил прохожий.
Без привязанности
Китано Гелеко, аббату из храма Эйхей, было 92 года, когда он умер. Всю жизнь он старался прожить без привязанностей. Странствующим нищим, когда ему было 20 лет, он встретился с путником, курящим табак. Они вместе шли по горной дороге, а затем остановились отдохнуть под деревом. Путник предложил Китано закурить, и тот согласился, так как был голоден.
«Как приятно курить», – заметил он.
Путник дал ему лишнюю трубку и табак, и они закурили вместе. Китано почувствовал:
«Такое удовольствие может разрушить медитацию. Пока это не зашло далеко, надо остановиться».
И он выбросил трубку и табак.
Когда ему было 23, он изучал И-Цзин, мудрейшую доктрину о Вселенной. Была зима, и ему нужна была теплая одежда. Он написал об этом своему учителю, который жил за сотни миль от него, и отдал письмо для передачи путнику. Прошла почти вся зима, но он не получил ни ответа, ни одежды.
Тогда Китано прибег к предсказаниям И-Цзин, которая также учила искусству гадания, чтобы определить, было ли доставлено письмо. Он обнаружил, что письмо его затерялось. В полученном вскоре письме от учителя не было никаких упоминаний об одежде.
«Если я стану заниматься предсказаниями по И-Цзин, может пострадать моя медитация», – почувствовал Китано.
Он отказался от этого удивительного учения и никогда больше не прибегал к его мощи.
Когда ему было 28, он начал изучать китайскую каллиграфию и поэзию. Он быстро совершенствовался и стал так искусен в этих областях, что его учитель гордился им.
Китано задумался: «Если я не остановлюсь, я стану поэтом, а не учителем дзэн». И он никогда больше не написал ни одного стихотворения.
Эта комната мала
Тосуи был дзэнским Мастером. Он отказался от формализма храмов и ушел жить вместе с нищими под мостом. Когда он стал стариком, его друг помог зарабатывать ему на жизнь, не нищенствуя. Он показал Тосуи, как собирать рис и делать из него уксус, и Тосуи занимался этим до самой смерти.
Когда Тосуи делал уксус, один из нищих дал ему портрет Будды. Тосуи повесил его на стенку лачуги и сделал на ней надпись.
Надпись гласила:
«Господин Амида Будда, эта комната очень мала. Я могу позволить Вам остаться здесь на время. Но не думайте, что я прошу Вас помочь мне оказаться в Вашем раю».
Звучание тишины
Сенти был одноглазым учителем дзэн, достигшим просветления.
Он учил своих учеников в храме Тофуку. День и ночь весь храм был погружен в молчание. Не слышно было ни звука.
Даже чтение сутр было упразднено учителем. Его ученики не занимались ничем, кроме медитации.
Когда Мастер умер, старые соседи услышали звонки, чтение сутр. Они сразу поняли, что Сенти умер.
