Текст книги "Жена напрокат (СИ)"
Автор книги: Аврора Майер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)
Глава 39. Реабилитация
Леонид
Позвонили из службы безопасности банка и попросили разрешение на перевод крупной суммы денег с карты Анфисы. Дал добро без вопросов.
Следом раздался звонок Константина:
– Леонид Владимирович, у меня новость по Анфисе. Вам звонили уже из банка?
– Да. Если это не наркотики и не огнестрельное оружие, мне всё равно.
В трубке долгая пауза.
– Нет, ни то ни другое.
– Я же распорядился прекратить слежку.
– Ну, я переживаю за вашу семью. Вдруг…
– Константин, ты меня понял?
– Да.
Положил трубку. И сердце даже не ёкнуло. Зачем девушке такая сумма? Ну, может, она купила себе машину или просто дорогую шубу, всего-то, главное – всё легально.
*****
Время – удивительная вещь, оно и вправду лечит. Я потихоньку приходил в себя. Больше всего не мог смириться с тем, что Ольги нет и я не могу поговорить, узнать правду. Задать свой главный вопрос: «Почему?» Может, её ответ бы меня убедил, что была безвыходная ситуация. Хотя сам понимаю, это бред!
Что сделано, не исправишь, но недосказанность грызла. Даже пошёл к психологу, потому что было необходимо выговориться. Он всё выслушал и сказал: «Надо перевернуть страницу, простить и отпустить». Да, в общем, так и думал, но всё же чуточку стало легче. Я на правильном пути, только надо найти в себе силы.
Как запойный трудоголик, топил своё горе в работе. Но в какой-то момент сказал себе:
– Хватит! Ровно в шесть ухожу домой!
Идти на поиски новой любви совсем не тянуло, история с Ольгой выбила почву из-под ног. Домой. Сначала боялся рано возвращаться. Лишнее внимание Анфисы, да и Ани, которые, конечно, и знать не знали о моей проблеме. А потом понял: лучше так, чем шляться где попало. В конце концов дома единственная преданная мне представительница прекрасного пола – Аня. Сначала девчонки меня стеснялись и странновато поглядывали, когда с ноутбуком приходил в комнату и садился в кресло. Старались не шуметь. Но вскоре я, видимо, сросся с интерьером, и меня перестали замечать. Вот так отлично. Всё же дома я отдыхал душой, смотрел на Аню, и рана потихоньку затягивалась. Это была моя терапия. Рядом всегда находилась Анфиса. Такая домашняя, мягкая, совсем не похожа на Ольгу поведением, особенно дома, поэтому ощущения дежавю не возникало никогда. На меня обращала внимание лишь изредка и что-то спрашивала, я отвечал закрытой фразой на автомате, чтобы не развивать диалог. Анфиса не дёргала, не устраивала истерик и разбирательств, прекрасно занималась с дочкой, отвлекая её внимание, пока я был не в состоянии адекватно себя вести.
Часто Анфиса с Аней рисовали. Бывало, ставили мольберты прямо в зале и писали натюрморты. Иногда и я попадал под раздачу, Аня нарисовала мне пару портретов. Обязательно их вставлю в рамку и буду хранить, хотя вряд ли меня кто-то на них узнает.
Неприязнь к Анфисе прошла с того момента, как узнал правду об Ольге. Понял, что быть в чём-то наверняка уверенным не могу. Каждый раз, когда её видел, вспоминал две вещи: как обидел и каким фантастическим сексом с ней занимался. В обоих случаях чувствовал себя жутким уродом. Я же не такой! Почему с ней так себя веду? Почему позволяю себе лишнее? Ответ мне не понравился. Я чувствую, она слабее меня и не может ответить, а ещё злость и гордость. В общем, целый букет. А что она? Она делает только хорошее, как появилась в доме, и ни разу не подвела, не обманула и никого не обидела. Вздохнул. Час от часу не легче. Даю себе слово больше не обижать эту женщину. Без неё и правда было бы тоскливо. Не знаю насчёт себя, а уж Ане точно. Ведь няня – это совсем не то.
И всё же мне непонятно, что здесь держит Анфису. Вспомнил о крупной сумме, и на мгновение стало любопытно, на что же она потратила деньги. Но потом решил, что это её личное дело.
Глава 40. Ужин
Анфиса
Сегодня важный день. Мне нужно в клинику, чтобы выполнить первый этап процедуры. С утра жутко волнуюсь, поэтому очень рано открываю глаза и бесполезно пытаюсь вновь уснуть. Мозг начинает работать и анализировать предстоящее событие. Когда вхожу на кухню, вижу, что там Леонид. Только этого мне ещё не хватало!
– Доброе утро.
– Доброе.
Принимаюсь за приготовление завтрака для себя и Ани, стараясь не обращать внимание на «мужа». Кажется, ему нравится, когда я себя веду подобным образом. Увлечённо готовлю блинчики, вся в мыслях о предстоящей процедуре, и даже не сразу понимаю, что Леонид обращается ко мне.
– Анфиса, хотел вас попросить сегодня сопроводить меня на деловой ужин.
Я поворачиваюсь к нему, до меня не доходит смысл такой длинной вежливой фразы, сказанной в мой адрес. Часто моргаю ресницами и подбираю слова для ответа.
– Конечно.
Он кивает.
– А во сколько нужно быть готовой и какое платье надеть? Вечернее?
– В шесть. Да, выберите что-нибудь на свой вкус.
– Хорошо.
Он допивает кофе и говорит:
– Тогда до вечера.
Я забыла обо всём на свете. Столько слов одновременно и даже личное приглашение. Точно сегодня слишком много потрясений!
В клинике перенервничала, но всё прошло хорошо, по заверениям доктора. Теперь пять дней ожидания, повторная процедура – и всё. За такое активное утро жутко устала. Меньше всего мне сегодня хотелось куда-то тащиться. Я бы сейчас рухнула и провалялась до вечера, а может, и до утра. Но отказаться не могу. Поэтому всё по плану: причёска, макияж и шикарное платье. Только сегодня, пожалуй, с макияжем и причёской справлюсь сама, чтобы сэкономить время.
Спускалась по лестнице и переживала, как бы не запутаться в длинном подоле платья. Поэтому увидела Леонида, только когда спустилась и подняла глаза. Он внимательно наблюдал за мной. Взгляд мужчины, который смотрит на то, что ему нравится, и с удовольствием рассматривает это, придал мне уверенности. Я улыбнулась и сказала:
– Привет! Не опоздала?
– Нет, ты вовремя. Хорошо выглядишь.
– Спасибо.
Не смогла сдержать румянец, уверена, даже через вечерний макияж он хорошо виден. Мы оделись. Хоть рядом никого не было, я уже по привычке взяла его под руку, и мы пошли к машине. Вот сейчас стало стыдно за то, что творю. Когда появлялась иллюзия того, что у нас всё же может быть семья, мне всегда хотелось всё рассказать. Не нравилось его обманывать. Несмотря ни на что, считала Леонида очень хорошим человеком, который недостоин такого отношения. И я изо всех сил боролась с этим чувством. Но вот сейчас точно не время для откровений.
В машине молчание опять нарушил Леонид.
– У нас ужин с Далями. Помнишь, твой знакомый с благотворительного вечера? Будет с отцом.
Щёки опять загорелись красным пламенем, хорошо – в машине уже темно. Мне стало жутко стыдно! Казалось, он сказал слова двусмысленно, чтобы как-то задеть. Неприятно. Не знала, как реагировать, и ответила нейтрально:
– Хорошо.
Оставили одежду и вошли в шикарный зал ресторана. Официант нас проводил к заказанному столику. Людей было много, и все превосходно одеты. Такое скопление красивых, богатых, потрясающе выглядящих людей, что глаза разбегаются от этой роскоши. Я смотрюсь, наверное, не хуже, но всё же чувствую себя не в своей тарелке.
За столом уже сидели сын и отец. Александр, увидев меня, продемонстрировал голливудскую улыбку. Очевидно, был рад нашей встрече.
Леонид крепко держал меня за руку и игнорировал всяческие его взгляды.
– Добрый вечер! Тимофей Иванович – мой самый бдительный и неравнодушный клиент.
При этом Тимофей Иванович искренне рассмеялся.
– Моя супруга Ольга.
– Очень приятно. Знаю, что его достал, но я привык получать качественно выполненную работу. Мой сын Александр. Кажется, вы уже с ним знакомы. Теперь вижу, он не врал, когда говорил, что супруга у вас дивной красоты.
Меня вроде хвалили, но хотелось провалиться сквозь землю. Я всё старалась мило улыбаться и ничего лишнего не говорить.
Сели наконец за стол. Александр ловко меня усадил рядом с собой, а Леонид занял место ближе к его отцу. Стол круглый, и, в общем, это было удобно. Все расселись по интересам.
Взял слово Тимофей Иванович:
– Ну что ж, давайте выпьем за окончание проекта. Ольга, хочу сказать, что ваш муж – просто гений продвижения и рекламы. Ни на секунду не пожалел, что доверил ему своё дело.
Я улыбнулась. Вот ещё кирпичик в характеристику Леонида. Он отличный профессионал.
– Рада слышать. Он ведь совсем меня не посвящает в свои дела. А мне очень интересно, где мой муж пропадает днями напролёт, – пыталась я подражать жёнушкам богатеньких бизнесменов, согласно устоявшемуся образу, взятому из фильмов.
– О, Леонид, я прямо чувствую свою вину. Была бы у меня такая супруга, я бы вообще из дома не выходил.
Вот сама напросилась, ну кто меня за язык тянул? Этот старикашка меня уже раздражал. Я по обыкновению не пила, и Александр спросил:
– Даже не попробуете вино, которое мы выбрали?
– Я совсем не пью и вряд ли смогу оценить.
Тимофей Иванович отозвался, словно был знатоком:
– Да-да. Девушки нынче в погоне за молодостью отказывают себе во всём. Наслышан.
Улыбнулась. Собралась ещё та компания.
Леонид был будто не с нами, часто смотрел в никуда и рассеянно слушал непрерывную речь своего клиента.
В работе ли дело? Что его, вообще, может так расстраивать? С Аней всё в порядке. Возможно, сам болеет и скрывает? Я чувствовала, что-то не так. И серьёзно решила с ним завтра поговорить, вдруг смогу помочь. Постепенно Тимофей Иванович начал грузить Леонида вопросами, и по отрепетированному тону «мужа», я поняла, что это происходило постоянно во время работы над проектом. Наверное, он не меньше рад, что всё наконец закончилось. Меня взял в оборот Александр. Конца и края не было его вопросам и рассказам. Старалась вежливо отвечать и улыбалась по мере возможности, но, вообще-то, это уже слишком. Я и без того сегодня устала, а ещё выдерживать такие настойчивые ухаживания кавалера? Он, вообще, в своём уме? При живом-то муже? Не знала, как себя вести. И послать его не могла, и нужно было это уже остановить. Не выдержала и отправилась в дамскую комнату.
Шла обратно и думала, как бы поменяться местами с Леонидом. Уж лучше поговорю с его отцом. Вернулась и увидела, что за столом сидит только мой «муж». Заняла своё место и ни слова не произнесла. Но очень хотелось пожаловаться.
Спустя минуты три неловкого молчания взяла Леонида за руку и сказала с комично грустным лицом:
– Я не могу. Он меня уже достал! Это, вообще, нормально?
Леонид смотрел то на меня, то на мою руку.
– У них это семейное, – и едва улыбнулся уголками губ. В ответ я его озарила улыбкой, которая демонстрировала все тридцать два зуба.
– Так спаси меня!
Я настолько обрадовалась, что мне не показалось утром и у нас действительно нормальный диалог, что готова была кинуться на него прямо сейчас и зацеловать.
– Хочешь, пойдём домой?
Я активно закивала.
Вернулась «сладкая парочка», и Леонид сразу сказал, что я себя неважно чувствую, поэтому мы вынуждены откланяться. Они смотрели с искренним сожалением, хотя, по сути, наш долг выполнен, и единственное – не дошло дело до десерта. Но, думаю, они справятся и без нас.
Взяла Леонида под руку. Чуть ближе, чем обычно, пользуясь случаем, у всех на виду прижималась к его крепкому плечу и наслаждалась тем, что иду рядом с таким мужчиной.
Когда его нет, то в общем всё нормально, но когда он вот так близко, хочется стать к нему ещё ближе. Он помог мне надеть шубу и вроде бы тоже сокращает расстояние там, где можно было быть и дальше. Мне опять как никогда кажется, что мы настоящая пара. Сидим в машине, и каждый смотрит в своё окно. Я боюсь повернуться и взглянуть в его сторону, потому что сердце снова выпрыгивает из груди и сложно дышать. Опять этот неожиданный приступ. Я боюсь и одновременно хочу, чтобы Леонид почувствовал всё это. И пусть будет, как в прошлый раз, я готова на всё! Не готова только сама сделать первый шаг.
Глава 41. Сила воли
Леонид
Каждые пять минут напоминаю себе, что обещал сдерживаться. Больше не повторять необдуманных поступков. Но как сложно это сделать, когда она так близко, когда так соблазнительно вырез открывает спину. До безумия хочется прижаться к ней губами и почувствовать мягкость кожи. Ехать в одном автомобиле практически невозможно. Я чувствую между нами электрические разряды, которым тесно в салоне, они вот-вот разнесут всё вдребезги. Сидим на максимальном расстоянии и почти прилипли к стеклу, будто это может помочь.
Но я не хочу опять просто секс, а наутро стыдливо сбегать, потому что ещё не определился. Я наконец осознаю как никогда ясно, что именно с этой женщиной так поступать нельзя. Потому что потом не смогу ей просто сказать: «До свидания». С нами ребёнок, и в общем, пока всё достаточно неплохо, есть что терять. Надо решить сначала свою проблему, а потом уже приниматься за новые отношения.
Так чтобы утро в обнимку, душ вместе и завтрак втроём. Вроде решение очевидно, многое мне в Анфисе нравится, а главное, невыносимо к ней тянет, но меня что-то сдерживает… Хочу поразмыслить и, возможно, поговорить с ней, что она думает обо всём этом. Я ей нравлюсь или она просто выполняет условия контракта и боится потерять хорошую работу? Поэтому я, как долбаная девственница, ещё не готов! Кажется, мой мозг уже закипает, пока я сам себе выкладываю эту цепочку рассуждений и уговариваю остановиться и немного подождать.
Хочется выйти из машины и взять такси, что-то сил совсем мало. Меня бросает то в жар, то в холод. И благо, без пробок Алексей нас доставляет очень быстро к дому. Анфиса, не дожидаясь, пока я открою ей дверь, ловко выскакивает, практически бежит к дому. А я её не догоняю. Всё правильно, нам нужно держать дистанцию.
Горячий, потом холодный душ, и так раз пять. Немного помогает. Но мысль дойти до её комнаты и проверить, не закрыта ли дверь, никуда не пропадает. Вот что это? Желание? Безумное желание повторить, словно пелена, закрывает всё перед глазами. Это просто ужасно. Когда такое было в последний раз? Но я всё же сдерживаюсь и не выхожу за пределы комнаты.
Утром горд своей силой воли, намеренно жду её на кухне. Анфиса заходит в хорошем настроении. Опять удивляется, увидев меня. Но между нами всё отлично, никому не стыдно смотреть в глаза, баланс сохранён.
– Доброе утро!
– Доброе.
– Во сколько же ты встаёшь?
– Рано, – отвечаю односложно.
Анфиса даже не поворачивается. Ловко переходит от столешницы к столешнице и манипулирует кухонными приборами.
– На сегодня никаких планов?
– Нет.
– Хорошо, если что – пиши.
Вот сейчас хотелось бы подойти, обнять её со спины и окунуться в мягкие волосы, тихонько поцеловать в шею и этим вызвать непрошеных мурашек. И прямо здесь, на кухне, заняться наконец-то сексом. Тут Анфиса оборачивается, словно слышит мои мысли. Но на самом деле она просто проверяет, тут ли я ещё или уже ушёл. Да, я однозначно засиделся!
– До свидания.
– Пока, – бросает она мне вслед.
****
Сижу на работе и, как ни странно, думаю не о делах, а об Анфисе. Вспоминаю её утренний образ, такой расслабленный и мягкий. Не представляю, с чего начать разговор. А может, пригласить её на ужин? Мы очень редко куда-нибудь ходим. Идея мне нравится, и я записываю свидание в свой ежедневник, не дожидаясь согласия Анфисы. Она, скорее всего, не будет против, подумает, что это по работе. Отправляю Елене сообщение, чтобы она заказала столик в уютном, немноголюдном и нешумном месте, где можно спокойно поговорить. Тут же приходит мысль купить кольцо или ещё что-то из украшений. Секунду меня ещё гложет сомнение. Его причина больше кроется в том, что боюсь отказа и неискренности. Но, не попробовав, я никогда не узнаю, как всё будет.
Тут звонит Елена и сообщает, что ко мне посетительница. Ангелина – подруга Ольги. Только её сейчас не хватало. Они давно дружили, и я её сто лет знаю. Женщина, которая в вечном поиске. Говорю, чтобы впустили.
Ангелина, как всегда, одета на грани безумия: эффектно, но на любителя. Сразу бросается в глаза встревоженный взгляд. Первая мысль – пришла просить денег. Она подходит, кидается обнимать меня и целовать, упругая силиконовая грудь упирается в мою и недвусмысленно трётся. Или я просто продолжаю сходить с ума, зациклившись на сексе. Отстраняюсь, выдержав всего лишь несколько секунд таких объятий.
– Добрый день, Леонид, – протянула она нараспев, как сладкоголосая сирена.
– Здравствуй, – отвечаю я серьёзным тоном и возвращаюсь на своё место, предлагая ей занять кресло напротив. Она садится, заняв живописную позу, в которой все достоинства выглядят как надо. Отмечаю чрезмерный вырез для деловой встречи, грудь так и хочет выскочить из заточения. Губы ярко-красного цвета, а кожа на лице, словно у восемнадцатилетней девочки, хотя, насколько я знаю, ей уже гораздо больше тридцати лет. Она манерно вздыхает.
– Ой, не знаю с чего начать.
Я делаю неопределённый вид и произношу шаблонную фразу:
– Начни с главного!
– Оля приходила на встречу, которую мы каждую пятницу проводим с девчонками.
Молчу. Пока мне неясна суть разговора.
– Оля, конечно, сама не своя… Мы все так за неё переживаем. Но она ни с кем не общается… Хоть бы ты на неё повлиял! Так она никогда в себя не придёт.
Посетительница кинула на меня пробный взгляд, будто хотела прозондировать почву и узнать мою реакцию.
– Ангелина, она столько перенесла… Не стоит её осуждать, Ольга пока потеряна и абсолютно ничего не помнит. У неё всё перемешалось. Давить сейчас не стоит, будет только хуже.
В ответ Ангелина активно кивала, разделяя моё мнение:
– Это точно! Я представляю, как тебе с ней тяжело!
А вот это уже интересная зацепка. К чему она клонит?
– Да, бывает. Меня Ольга тоже не помнит… Но я так благодарен Богу, что не смею даже жаловаться, – подыграл я ей.
Ангелина неуверенно полезла за чем-то в сумочку. Я наблюдал за её руками, словно за действиями фокусника, потому что и правда не представлял, что она оттуда достанет.
Фотография, изображением вниз, легла мне на стол. Моя собеседница брезгливо убрала руку.
– Леонид, мы так давно знакомы, что я просто не могла скрывать от тебя это.
Она взглядом указала на сиротливо лежавшую бумажку на столе.
– Фото ко мне попало совершенно случайно, ну, а если к кому-нибудь ещё попадёт? Ты представляешь, какой будет скандал? Да и вообще…
Я перевернул снимок, там были Анфиса и Юрий в знакомой мне локации, и они целовались.
Как должен был бы отреагировать оскорблённый муж? Вытолкать взашей эту раскрашенную дуру и обозвать её последними словами, обвиняя в том, что сделала фотошоп, а затем, оставшись наедине, рвать на себе волосы? Но мне было спокойно. И не хотелось тратить душевные силы на лишние движения.
– Хорошо, Ангелина, я понял. Это всё?
– Ну, в общем, да.
– Спасибо за информацию.
Ангелина растерянно улыбнулась, так до конца и не поняв, какие эмоции во мне вызвала. Встала и направилась к выходу.
– Может, нужна какая-то помощь?
– Нет, я сам разберусь, – всё же добавив трагичных интонаций в голосе, сказал я. – Единственное, о чём прошу, давай сохраним это в тайне от всех.
Ангелина остановилась, будто оценивая свои силы. Сможет ли она хранить в тайне такую новость?! Я подошёл, приобнял её, мягко выпроваживая. Тут она очнулась.
– Конечно-конечно! Как может быть иначе?
«Подруга» закрыла дверь, оставив очень неприятный осадок после своего визита. Это к лучшему, что Анфиса решила ни с кем не общаться, вряд ли ей удастся прижиться в этом обществе светских львиц.
Глава 42. Почти мама
Анфиса
Процедура назначена. Волнительно. Лишь бы прижился… Не знаю, будет ли второй шанс… Боюсь, меня лишат карты, узнав, сколько я потратила, а может, и вовсе выгонят с позором. Но забрать у меня мою беременность уже никто не сможет!
После процедуры чувствую себя по-особенному, хоть это, безусловно, предрассудки. Во мне вряд ли что-то кардинально изменилось за пару часов. Но я уже иду очень осторожно и считаю крайне легкомысленным, что так легко оделась. На улице порхают снежинки и совсем не тепло. Не могу удержаться и не накупить тестов на беременность, обязательно несколько штук для достоверности. Что же я не спросила у доктора, когда можно проверить? Эх, ладно, начну с завтрашнего дня.
Дома очень хочется поделиться новостью с самыми близкими людьми, а для всех остальных закрыть двери на засов. Вообще, странное чувство, будто я обладаю каким-то сокровищем и не хочу, чтобы у меня его отобрали. Поэтому совсем нет желания кричать об этом на весь мир и постить в социальных сетях. Хочется спрятать свой секрет в самый отдалённый уголок до тех пор, пока его невозможно будет скрывать.
Пребываю в странном состоянии и всё не могу найти себе место. Не знаю, чем заняться, чувствую усталость, пасмурное серое небо давит, лишая ясности сознания. Выпить кофе в качестве допинга нельзя, поэтому ложусь спать, и это оказывается самым верным решением, потому что я моментально отключаюсь. Меня будит настойчивый стук. С трудом открываю глаза, в комнате уже темно. Не понимаю, что происходит. На ощупь иду к двери и отворяю её.
На пороге Леонид. Я, щуря глаза от яркого света, который горит в коридоре, смотрю на него и встречаю внимательный и, как мне кажется, немного встревоженный взгляд.
– Привет. Как дела?
– Привет. Нормально.
– Точно? – недоверчиво спрашивает он, заглядывая через плечо. Что он там хочет, интересно, увидеть?
– Да. Просто отдыхала.
Он ещё раз окидывает подозрительным взглядом с головы до ног.
– Хорошо, не буду мешать.
И уходит в свою комнату.
Странно. Только он скрывается из зоны видимости, я возвращаюсь, включаю свет и смотрю на своё отражение. Ужасный усталый, помятый вид, вся взъерошена, и на голове какое-то гнездо. Смотрю на часы. Блин, я проспала весь день. Бросилась к телефону, пропущенные вызовы на беззвучном режиме и пара срочных писем в почте.
Леонид пригласил сегодня в ресторан, а я игнорировала его весь день, даже лично звонил мне. Волнение накатило неожиданным потоком. К чему это всё? Надеюсь, это было не срочно и я не подвела. Скорее приводить себя в порядок, вот-вот Аня вернётся из садика.
Встретила дочку, и что-то меня в ней сразу насторожило. Смотрела и не понимала, что не так. Слишком спокойная и грустная. На мой вопрос: «Аня, может, что-то случилось?» – отрицательно помотала головой. Ужинать отказалась и, сославшись на плохое самочувствие, ушла к себе в комнату.
Я, видно, ещё до конца не проснулась, да и неважно себя чувствовала, поэтому не придала этому значения. В голове всё ещё вертелась ситуация с Леонидом. Было неудобно, что так получилось. И теперь не знала, как мне загладить свою вину и можно ли эту встречу устроить в другой раз. Насколько она была важна? Он как специально выбирает самые сложные дни для своих деловых ужинов.
Пришла читать сказку на ночь. Аня уже лежала в постели. Я села рядом. Пока прочла первые две страницы, девочка пять раз почесала то руку, то ногу.
– Аня, да что такое? Давай посмотрю, может, аллергия.
Засучила рукава пижамы и увидела красные пятна. На автомате приложила губы к её лбу, и мне показалось, что хоть и небольшая, но температура есть. Меня медленно накрывала паника. Месяц назад я собственноручно подписала отказ от прививки, не хотела ждать три месяца. Торопилась… Сейчас, стараясь не выдавать своего состояния, взяла градусник из аптечки в детской. 38,5. Ничего себе невысокая! Дала нурофен, побольше воды и уложила. Закрыла дверь, а меня трясло, и я не представляла, что же делать. Десять часов вечера. Первым делом звоню няне.
– Арина Алексеевна, пожалуйста, выручайте. Вы срочно мне нужны. Вы болели ветрянкой?
– Да. А что случилось? Ведь всё было нормально, когда я уходила.
– У Ани ветрянка. А мне… А мне сейчас просто никак нельзя… Пожалуйста, приезжайте.
В трубке тишина. Даже не представляю, что будет, если она откажет.
– Конечно, Ольга Вадимовна. Уже еду.
Прямо в трубку выдохнула с облегчением. Но у самой тряслись поджилки, и я жутко боялась, что мне не избежать заражения, ведь я уже контактировала с девочкой.
Собравшись с мыслями, звоню доктору.
– Добрый вечер! Антон Валерьевич, вам удобно сейчас говорить? Это Ольга Громова.
– Говорите.
– У меня случилось ЧП. Дочь заболела ветрянкой…
В трубке молчание. И я уже подумываю, может, нужны пояснения и он про меня забыл, хоть мы встречались только сегодня. Еле слышны ругательства этого супертактичного человека, а может, он просто с кем-то разговаривает, но я всё воспринимаю на свой счёт, и от этого ещё страшнее.
– Ольга Вадимовна, собирайтесь и быстро в клинику, я предупрежу, чтобы вас определили в стационар, – говорит он встревоженным тоном.
– Хорошо. Сейчас.
У меня нет ни единого желания спорить или спрашивать, может, я дома как-нибудь… Знаю, что надо в точности выполнять инструкции.
Бегу, собираю вещи, в ожидании няни, и не представляю, что буду говорить Леониду и Ане завтра, когда они обнаружат, что меня нет. Но сейчас для меня главная задача – добраться до клиники. Звоню Алексею. К счастью, он ещё здесь, и предупреждаю о том, что мне нужно срочно уехать.
Сажусь в машину и рада, что никто не встретился на пути. Главное, чтобы обратно впустили. Но даже и это не так важно, как то, чтобы не заразиться этой долбаной ветрянкой. Я просто не переживу этого. Доктор мне в красках расписал все последствия, а я упрямо отказывалась ждать, словно запрыгивала в последний вагон.
Приезжаю в клинику. Тихо. Все уже спят. Меня кладут в индивидуальную палату, собственно, других тут нет, и сообщают, что завтра с утра придёт доктор, а пока мне нужно отдыхать.
Становится немного спокойнее, я чувствую себя защищённой, но столько мыслей и предположений, что можно умереть от такого ожидания. Палата будит во мне неприятные воспоминания о моей работе полутрупом. Как много воды утекло с того времени, сейчас кажется, всё было не со мной. И это лишний раз доказывает, что жизнь очень изменчива.
Надо придумать историю для Леонида. Начинаю перебирать всевозможные варианты. Но какая бы мысль мне ни пришла в голову, она кажется верхом абсурда, потому что проверить мои слова, ничего не стоит. Однако говорить ему правду упрямо не хочу. Я боюсь. Хотя даже был секс и можно спокойно сказать, что ребёнок от него. Но от одной этой мысли меня тошнит. Пусть из моих уст это звучит странно, но в таких вещах ложь неприемлема. Слишком серьёзно, слишком больно раскрывать такой обман. Нет, я ему обязательно скажу правду, только позже, чуть-чуть позже. Когда буду уверена, что в безопасности, ведь он может настоять на аборте. Этого я не вынесу. Всю ночь сижу и придумываю более-менее правдоподобную сказку. И чувствую, что Антон Валерьевич меня просто убьёт, когда услышит мою просьбу. Но сейчас моя судьба полностью в его руках. Готова выполнить любое его желание и заплатить любые деньги, лишь бы он мне помог.
Понимаю, что мне не скрыть факта нахождения в клинике. Поэтому эту часть информации нужно раскрыть, никуда не деться. К тому же это уважительная причина для того, чтобы оставить больного ребёнка.
«Леонид Владимирович, мне по состоянию здоровья пришлось покинуть дом и уехать в клинику. Прошу прощения за незапланированный отъезд. Госпитализация продлится неделю, максимум десять дней.
Аня заболела ветрянкой. Я вызвала Арину Алексеевну, она меня подменит, пока я в стационаре.
Ещё раз прошу прощения за непредвиденную ситуацию».
Сто раз прочитала и отправила после полуночи, чтобы он, не дай бог, не позвонил или не приехал раньше того момента, как я увижусь с доктором или позвоню ему.
Довольная своей идеей, я всё думала, во сколько же отправить сообщение Антону Валерьевичу. Позвонить и сказать такое самолично у меня не хватало духу, только в крайнем случае. В пять будет самое то. Поставила будильник и легла. Вряд ли я заснула хотя бы на полчаса, то и дело смотрела на электронные часы, боясь пропустить звонок будильника. Ровно в пять отправила уже давно набранное сообщение.
«Антон Валерьевич, ни в коем случае не говорите о том, что я беременна, моему бывшему мужу!!! Я не хочу, чтобы он об этом знал»
Теперь, не моргая, смотрела на дисплей телефона в ожидании ответа. Душа в пятках, волнение зашкаливало, успокоиться я была не в силах.
В пять часов пять минут пришёл ответ: «Хорошо».
Словно груз упал с сердца. Была безумно благодарна доктору за понимание.
