Текст книги "Авиация и космонавтика 2012 12"

Автор книги: Авиация и космонавтика Журнал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Затем последовала целая серия неудач. 8 декабря сбой в ЭВМ. 10 декабря сбой в автоматике ракеты. 17 декабря «отличился» радиолокатор точного наведения. 22 декабря «не сработал» оператор станции дальнего обнаружения. А под новый год эстафету отказов опять приняла противоракета. Ракетчики из Капустиного Яра впустую истратили 5 ракет Р-5. В верхах начали поговаривать об ошибках в архитектуре всей системы «А» и неспособности Кисунько решить поставленную задачу.

Новый 1961 год опять начался с неудачного пуска. Но затем полоса неудач прекратилась. Работу комплекса удалось отладить. На 4 марта 1961 г. запланировали пуск полностью снаряженной В-1000 по новейшей баллистической ракете Р– 12. Это был «юбилейный» 80-й пуск.

Станция «Дунай-2» обнаружила Р-12 на дальности 1500 км. М-40 рассчитала траекторию и в работу включились РТН. После пуска противоракеты произошел сбой в ЭВМ, но его удалось быстро устранить и на 175 секунде полета противоракета поразила макет боеголовки. Подрыв БЧ произошел на высоте 25000 м. В этот момент В-1000 находилась на 32 м левее и на 3 м выше цели, а скорость сближения цели с противоракетой составляла 3,5 км/с.

Так, впервые в мире, была перехвачена и уничтожена реальная головная часть баллистической ракеты. На земле удалось найти весовой макет ядерного заряда, силовой шпангоут крепления ГЧ и пробитый шариками носовой конус.

Когда о последних новостях с Сары-Шагана доложили Хрущеву, он лично позвонил Григорию Васильевичу Кисунько и в своем известном эксцентричном духе поздравил его с успехом. «.Это хорошо, – сказал он, – что Вы научились попадать своей ракетой в муху в космосе. Но не забывайте, что надо научиться управляться с роями этих мух».

Говоря о «роях мух», Хрущеву было не до шуток, ведь Москва уже давно находилась на прицеле «Торов», «Юпитеров» и «Атласов». Была принята на вооружение и ракета «Титан». Если с «Торами» и «Юпитерами» еще можно было как-то справиться, например, упреждающим ударом с воздуха или при помощи диверсионных групп, то с «Титанами» и «Атласами» дела обстояли совсем плохо. Правда, строительство американских ракетных баз отставало от графика из-за массовых забастовок рабочих, но победы в ядерной войне «пролетарская солидарность» принести не могла.

Типичная американская ракетная база для «Атласов» была устроена следующим образом. Пусковые столы межконтинентальных ракет находились в легких укрытиях ангарного типа, со сдвижными крышами. Ракета закатывалась в укрытие транспортером, в горизонтальном положении. Для ее закрепления к стартовому столу, он поворачивался на 90°. От пускового стола отходила жесткая решетчатая ферменная конструкция подъемника, простирающаяся вдоль всего корпуса и имеющая два захвата в виде кронциркуля, которые зажимали переходное кольцо в хвостовой части ракеты. После закрепления ракеты к пусковому кольцу, начинались операции по установке ГЧ.

Вокруг ангара располагалось наземное вспомогательное оборудование, основными элементами которого являлись баки для хранения компонентов топлива, баллоны с гелием, под давлением которого топливо поступало в баки, центр управления и радиооборудование, входящее в наземную часть системы наведения.

После принятия решения на пуск, включалось питание системы подъемника ракеты. Электрогидравлическая система мощностью 75 л. с. сдвигала крышу укрытия назад и подъемник начинал устанавливать «Атлас» в вертикальное положение. На это уходило около двух минут. В дальнейшем, когда появились ангары с крышами, сдвигающимися в стороны, данное время существенно сократили.

После установки в вертикальное положение топливные системы ракеты продувались азотом, автоматически подавались окислитель и топливо, и начинался отсчет предстартового времени.

Первым боевым соединением «Атласов» ставшим на боевое дежурство стало 706-е авиакрыло на базе Уоррен в штате Вайоминг:

546-я эскадрилья крыла размещалась в шести пусковых комплексах открытого типа;

565-я эскадрилья имела три стартовых комплекса в легких ангарах с раздвигающейся в стороны крышей;

549-я эскадрилья располагала девятью пусковыми установками ангарного типа, углубленными в землю.

Вторая боевая база «Атласов» – Фэйрчайлд, в штате Вашингтон, была введена в строй в октябре 1961 г. На базе имелось девять пусковых установок по типу 549-й эскадрильи.

Третья база – Форбс, в штате Канзас, вступила в строй в октябре 1961 г. Количество пусковых установок и их тип был таким же, как и на базе Фейрчайлд.

В 1959 г. американцы приняли решение разработать полностью укрепленное укрытие для МБР «Атлас», шахтного типа. Правда, ракета модификации F должна была только хранится в шахте, а для запуска ее все равно приходилось поднимать на поверхность.

Глубина шахты составляла 53 м, диаметр 15,8 м. Центр управления запуском находился в бетонированном укрытии на расстоянии около 30 м от шахты и связывался с ней тоннелем, проходящим приблизительно на уровне пятого этажа шахты. Укрытие обеспечивало полную защиту от радиации, а упругая подвеска ракеты в шахте предохраняла ее от сильных сотрясений при близких ядерных взрывах.

В шахте размещались гидравлические системы, открывающие стальную и бетонную крышки, и поднимающие «Атлас» на поверхность земли, а также резервуары для хранения топлива, противовесы, рабочие платформы и большое количество систем обслуживания. Ракета могла храниться с баками, заполненными керосином, но заправка жидким кислородом начиналась непосредственно перед запуском, до подъема ракеты на поверхность.

Шахтные укрытия для «Атлас» F построили на базе Шиллинг в штате Канзас, Плетсбург в штате Нью– Йорк, Линкольн в штате Небраска, Альтус в штате Оклахома, Дайс в штате Техас и Уолкер в штате Нью– Мексико. На каждой из этих баз находилось по одной эскадрилье из 12 ракет.

Средства преодоления ПРО и система «А»

В Сары-Шагане продолжалась серия пусков противоракет против реальных баллистических ракет. 26 марта 1961 г. В-1000 перехватила ракету Р-5 с фугасной БЧ, которая сдетонировала от попадания в нее шариков со взрывчатым веществом. В дальнейшем система «А» перехватила еще 11 боеголовок и начала использоваться для испытаний новых разработок в области ПРО. На ней опробывались несколько видов дистанционных взрывателей (радио и оптический), а также тепловая головка самонаведения для противоракеты.

Прототип системы ПРО успешно работал, но сохранить в тайне такие широкомасштабные работы было очень сложно. Американцы узнали об успехах советских ракетчиков и начали разработку средств для преодоления будущей обороны.

Таких средств было разработано три. На ракете «Атлас» все эти средства помещались в специальные контейнеры обтекаемой формы и закреплялись на корпусе ракеты. Они были полностью повторены в аналогичных советских системах, эффективность которых проверялась при помощи системы «А». Поэтому лучше разбираться с принципами их работы на примере наших систем, тем более что наши инженеры знали об «А» гораздо больше американских.

Первое такое средство получило в СССР название «Верба». Это была ложная цель, которая отделялась от носителя в космосе одновременно с боеголовкой, и надувалась воздухом для придания ей формы, похожей на боеголовку. До вхождения в плотные слои атмосферы «Верба» следовала рядом с ГЧ, создавая на экранах ПРО еще одну засветку. Кроме этого рядом с «Вербой» выбрасывались еще и дипольные отражатели. Считалось, что выделить реальную цель, на фоне такого облака будет весьма затруднительно.

Второе средство именовалось «Кактус». Это была радиопоглощающая оболочка для головной части ракеты.

И, наконец, система «Крот» – система постановки активных помех на частотах работы станций системы «А».

Опыты, поставленные в Сары– Шагане конечно нельзя считать «чистыми экспериментами», ведь во всех испытательных пусках операторы системы «А» заранее знали о характере ложной цели и имели методические рекомендации по селекции боеголовки на фоне помех.

В первом эксперименте «А» стреляла по ракете с системой «Верба». Операторам станций точного наведения рекомендовалось захватывать первую цель, потому, что в случае надувной ложной цели происходила естественная, или как ее называют – атмосферная селекция. По логике, «Верба», имея большее сопротивление, начинала отставать от боеголовки при входе в атмосферу. Так оно и произошло. Настоящая цель была успешно поражена.

Систему активных помех «Крот» обманули путем посылки перед зондирующим импульсом РЛС наведения короткого импульса названного «импульсом подначки». Система помех посчитала его основной посылкой станции и выплеснула в эфир заряд своего шума, который закончился к приходу боевого импульса.

Что касается системы «Кактус», то она вообще не сработала, сгорев в верхних слоях атмосферы.

По отзывам самого Кисунько все эти средства преодоления ПРО были «халтурой», но он не отрицал необходимости серьезной работы над вопросами помехоустойчивости будущего боевого комплекса ПРО, ибо нельзя недооценивать противника.

В октябре 1961 г. состоялась еще одна важная серия испытаний на полигоне ПРО. Проверялась работа радиотехнической части системы на устойчивость к ядерным взрывам.

Известно, что ядерный взрыв, произведенный на границе плотного слоя атмосферы, может оказать на радиолокационные станции ослепляющее воздействие. Такие взрывы могли применяться противником для прорыва системы ПРО. Ну, а если противоракета оснащена ядерной боеголовкой, то она сама может ослепить свой комплекс и не дать ему возможность работать по следующей цели.

Тогда на высоте 300 и 150 км над Сары-Шага ном провели два ядерных взрыва мощностью 1,2 Кт. В обоих случаях с полигона Капустин Яр запускались последовательно две ракеты Р-12. Первая взрывалась на заданной высоте, а вторая пролетала рядом с местом взрыва. В ГЧ второй ракеты находилось множество датчиков измеряющих параметры ядерного взрыва. Эта боеголовка условно перехватывалась ракетой В-1000 без боевой части.

Оказалось, что взрыв отрицательно воздействует только на станцию обнаружения «Дунай-2», работающую в метровом диапазоне. На дециметровые локаторы точного наведения и автоматику комплекса, ядерные взрывы влияния не оказывали.

Через год эксперимент повторили, увеличив мощность ядерных боеприпасов. Три взрыва провели на высотах 300, 150 и 80 км. Результат был тот же. Система «А» с честью выдержала и этот экзамен.

Пуск противоракеты В-1000

Боевой комплекс ПРО

Основные задачи, которые ставились разработчиками к системе «А» были выполнены. И хотя она могла еще долгое время использоваться в решении вопросов, возникающих при создании боевой системы, ее списали. Часть аппаратуры передали в другие организации. Антенны локаторов точного наведения превратили в радиотелескопы. Один сейчас находится в физико-техническом институте Туркменистана, а два других расположены в Украине.

Работа над первым в мире боевым комплексом ПРО А-35, которым планировали прикрыть Москву, началась еще в 1958 г. и шла параллельно с испытаниями системы «А».

Конструкторы учли недостатки системы «А», которые проявились в ходе стрельб по баллистическим ракетам. После отделения боеголовки баллистической ракеты от последней ступени носителя, к цели приближались два предмета. Сама боеголовка и отработанная ступень. Операторы обычно наводили противоракету по впереди идущей отметке. А вдруг это не боеголовка? А вдруг противник применяет еще и ложные цели?

К сожалению, автоматическая селекция цели на фоне помех пока отсутствовала, а отдавать такой важный этап боя на откуп операторам, пусть даже и очень опытным, в боевой системе было нельзя. Кисунько решил стрелять по цели сразу двумя ракетами. Каждая наводилась на свою отметку. Поэтому на одной позиции расположили два локатора наведения и один локатор сопровождения цели.

Комплекс в целом мог перехватывать до шести двойных целей, подлетающих к Москве с разных направлений.

По техническому заданию перехват должен был происходить на высоте 300-350 км, а для таких высот обычной зенитной ракетой от системы «А» уже не обойдешься. Проект новой ракеты предложили сразу три конструкторских бюро: Лавочкина, Грушина и Сухого.

КБ Лавочкина разработало ракету на основе уже готовых узлов и деталей от изделий другого назначения, в основном от ракеты комплекса «Даль».

В КБ Грушина делали ракету под обозначением А-350 (В-1100) с прямоточным воздушно-реактивным двигателем.

Инженеры КБ Сухого подошли к проблеме с наибольшей степенью новизны и оригинальности. Например, силовая установка находилась в центре тяжести ракеты. Это, по мнению проектировщиков, увеличивало маневренность изделия и упрощало ее стабилизацию на траектории.

Комиссия, занимавшаяся отбором проектов, рекомендовала в производство ракету Лавочкина, как самый дешевый и почти готовый вариант. А-350 была забракована, так как ее силовая установка не удовлетворяла требованиям заатмосферного перехвата, а КБ Сухого порекомендовали заняться разработкой перспективных ЛА.

Не известно по какой причине, но результаты конкурса были пересмотрены в пользу КБ Грушина. Возможно, неудача с комплексом «Даль» сильно подорвала репутацию бюро Лавочкина, а успех комплекса С-75 Грушина, наоборот, поднял престиж его «фирмы». И Грушин опять взялся за дело.

На этот раз он предложил принципиально новую двухступенчатую ракету – А-350Ж. Ее первая ступень выполнялась в виде связки из четырех твердотопливных ускорителей со складывающимися стабилизаторами. Вторая ступень имела маршевый жидкостный ракетный двигатель (ЖРД), отсюда и буква «Ж» в названии.

Заложенная в систему наведения комплекса А-35 возможность перехвата цели на встречнопересекающихся курсах, потребовала от конструкторов новых подходов в проектировании системы управления второй ступенью противоракеты.

Здесь необходимо отметить, что система «А» работала только на встречных курсах – летела точно «в лоб». Встречнопересекающиеся курсы перехвата предполагали маневрирование противоракеты и для повышения маневренности А-350Ж разработчикам пришлось установить на маршевый ЖРД поворотное сопло. А для того, чтобы жидкое топливо и окислитель не «метались» по бакам, и не раскачивали ракету во время резких маневров, Грушин предложил гениально простое решение. В баках установили специальные крыльчатки, которые раскручивали жидкости. Центробежная сила прижимала их к стенкам баков и предотвращала появление волн. Для компенсации возникающего крутящего момента топливо вращалось в одну сторону, а окислитель в другую.

В качестве окислителя и топлива для ЖРД применялись высокотоксичные соединения, позволяющие держать ракету в заправленном состоянии долгое время.

Для хранения и запуска А-350Ж разработали специальный транспортно-пусковой контейнер (ТПК). Он представлял собой металлический гофрированный цилиндр, закрытый спереди крышкой из плотного пенопласта, который пробивался вылетающей ракетой (из кусков крышки получались замечательные поплавки для рыбалки на Балхаше). Перед стартом ТПК закрепляли между двумя прямоугольными опорами и поворачивали на нужные углы по азимуту и углу места. Контейнер и пусковое устройство делали на том же заводе «Большевик» в Ленинграде, где ранее делались установки для В-1000.

Пусковые установки с боезапасом из двух ракет объединялись в так называемые стрельбовые узлы. А те, в свою очередь, – в стрельбовые комплексы. Каждый узел включал в себя четыре пусковые установки, одну РЛС сопровождения цели и две РЛС наведения противоракет.

Стрельбовые комплексы выносились на расстояние 90 км от Москвы, образуя внешнее кольцо системы А-35. На расстоянии 65 км находилось внутреннее кольцо, состоящее из восьми секторных РЛС дальнего обнаружения баллистических ракет «Дунай 3». Каждая станция за 1 секунду «просматривала» свой сектор в 45° и могла обнаружить боеголовку на дальности 1500 км. Данные о целях стекались в главный командно-вычислительный центр, где автоматически принимались соответствующие решения на запуск противоракет.

Ракета А-350Ж комплекса «Тобол» в ТПК

Транспортно-пусковой контейнер с ракетой А-350Ж

Установка ТПК А-350Ж на пусковую установку

ТПК с ракетой А-350Ж закреплен на пусковой установке

Полигонные испытания А-35

Летом 1961 г. на полигоне в Сары-Шагане началось строительство объектов для сокращенного варианта системы А-35, под условным наименованием «Алдан».

Полигонный вариант системы состоял из командно-вычислительного центра, одной станции «Дунай 3» и трех стрельбовых комплексов.

Осенью 1962 г. комиссия под председательством маршала П.Ф. Батицкого утвердила эскизный проект системы. За несколько месяцев до этого вышло постановление Совмина и ЦК о начале производства и строительства компонентов комплекса А-35 под Москвой. На боевое дежурство система должна была стать на праздник 50-летия Октябрьской революции – 7 ноября 1967 г.

В 1960-е гг. промышленность СССР была перегружена ракетной тематикой и основным направлением всех работ было создание наступательного вооружения – баллистических ракет. За доступ к бюджетным деньгам, заводам и полигонам боролось три основных конструкторских бюро: С.П. Королева (ОКБ-1 ракеты: Р-7, 9, РТ-2), М.К. Янгеля (ОКБ-586 ракеты: Р-12, 14, 16, 36) и В.Н. Челомея (ОКБ-52 ракета УР-100). Именно тогда и родилась известная среди ракетчиков поговорка: «Королев работает на ТАСС, Янгель – на нас, а Челомей – на унитаз» (ТАСС – это Телеграфное агентство новостей Советского Союза). «Унитаз» был заработан Челомеем за его неудачи в космической программе, где его все время обгонял Королев, и постоянные задержки в проектировании крылатых ракет). Конкуренция среди главных конструкторов была очень жесткой. Теперь в этот узкий круг попадал еще и Г.В. Кисунько, со всеми вытекающими отсюда негативными последствиями.

Челомей, в КБ которого работал сын Хрущева, имел прямой выход на Никиту Сергеевича, что гарантировало некоторую выгоду для его организации. Быстро уяснив, что противоракетная программа сулит много чего хорошего, он решил подмять тематику ПРО под себя. Челомей предложил Хрущеву более простую систему ПРО, чем та, которую делал Кисунько.

Система Челомея получила название «Таран» и базировалась на его легких межконтинентальных баллистических ракетах УР-100. По своей архитектуре она была развитием системы «Барьер» Минца и Расплетина. Представьте себе, что во время массированного налета вражеских ракет им навстречу вылетали сотни УР-100, которые, взрываясь на большой высоте, создавали на пути боеголовок противника сплошное поле из ядерных взрывов. В этом ядерном котле должно было сгореть все: боеголовки, ложные цели и отработанные ступени.

Простота и «остроумие» замысла поразили нашего Генсека. Сразу возникал вопрос: «А чего там мучается Кисунько? Что и на что он там наводит? Тень, на плетень?». И над ОКБ №30 стали сгущаться тучи.

Однако первый удар последовал не по Кисунько и системе А-35, а по ракете А-350Ж. Противоракета лишилась своего двигателя. Вся испытательная и производственная база была отдана под УР-100 КБ Челомея. Довести «родной» двигатель у Грушина уже не получалось, пришлось ставить на противоракету два двигателя от второй ступени УР-100. Первый двигатель был маршевым, однокамерным, а второй – рулевой, с четырьмя управляемыми камерами сгорания.

Давление на Кисунько и А-35 этим не ограничилось. Через некоторое время ему предложили вообще отказаться от А-350Ж, заменив ее на челомеевскую ракету. Искусство дипломатии позволяло Григорию Васильевичу некоторое время сохранять свои позиции, но в мае 1963 г. финансирование программы А-35 и строительно-монтажные работы на объектах «Алдана» окончательно остановились.

Только после смещения Хрущева абсурдный проект «Таран» закрыли и возобновили работу над комплексом А-35.

7 ноября 1964 г. противоракеты А-350Ж в ТПК провезли по Красной площади во время военного парада. Западные специалисты знали о ведущихся в СССР работах, но видели контейнеры с противоракетами впервые. Как бы они удивились, узнав, что Советская система ПРО все еще не создана.

Первый испытательный пуск противоракеты А-350Ж, укомплектованной всеми системами и новой силовой установкой, состоялся только через год – 24 декабря 1965 г. Это был уже восьмой пуск с момента начала летных испытаний. Ракета имела следующие характеристики: длина – 19,8 м, максимальный диаметр – 2,97 м, размах складных стабилизаторов – 6м, стартовый вес – 32700 кг, дальность поражения цели – 320 км.

Пуск противоракеты А-350Ж

Пусковая установка комплекса ПРО «Тобол»

Испытания и эксплуатация А-35

Экспериментальный «Алдан» в Сары-Шагане сдали в эксплуатацию в 1967 г., хотя по старому плану в этом году должна была сдаваться уже боевая система.

Началась первая фаза испытаний. Она включала в себя отработку программного обеспечения, проверку работы пусковых установок и оборудования противоракеты.

Затем начали производить пуски противоракет по условным целям, которые моделировались ЭВМ в командно-вычислительном центре. Радиолокатор сопровождения цели и программное обеспечение комплекса проверялось на реальных баллистических ракетах и искусственных спутниках.

29 октября 1969 г. испытатели произвели первый пуск двух ракет А-350Ж по реальной двойной цели, в качестве которой выступала боеголовка ракеты Р-12 и ее разгонная ступень. Этим пуском завершались испытания комплекса А-35 и его официально приняли на вооружение.

К этому моменту под Москвой закончилось строительство только двух РЛС «Дунай– 3» и пяти стрельбовых комплексов. Однако дальнейшее развертывание системы ПРО оказалось под большим вопросом.

Дело в том, что в США появились баллистические ракеты «Минитмэн» с многозарядными ГЧ. Твердотопливные «Минитмэны» внесли свои коррективы не только в советскую систему ПРО, но и во всю историю межконтинентальных ракет. Кроме этого они серьезно изменили качественный состав американской ракетной группировки. Поэтому стоит взглянуть на них подробнее, тем более что в нашей периодической печати им практически не уделялось внимания.

Ракета «Минитмэн I» перед испытательным запуском

«Минитмэн» – могильщик А-35

Отцом американских твердотопливных стратегических ракет считается американский генерал Бернард Шривер, который в свое время возглавлял отдел баллистических снарядов ВВС. Еще в 1955 г. он обратился к нескольким американским фирмам с просьбой провести исследования в области ракетных двигателей на твердом топливе (РДТТ) и найти решения основных проблем. Через два года американцы научились управлять вектором тяги и временем работы двигателей, обеспечили стабильность горения зарядов большого диаметра и нашли подходящие материалы для корпусов РДТТ и стенок камер сгорания.

В 1957 г. конкретизировались требования к новой универсальной твердотопливной ракете: три ступени с РДТТ, управление при помощи отклонения реактивного сопла, инерциальная система наведения, дальность полета 10200 км, запуск из шахт или железнодорожных платформ. Проект получил обозначение XSM-80 «Минитмэн» (Minuteman – американский слэнг: часовой в Континентальной армии времен войны за независимость).

Универсальность ракеты заключалась в возможности ее свободной комплектации ступенями. Если использовались все три ступени, то получался стратегический вариант, если две (вторая и третья) – оперативно-тактический, с дальностью 1600 км, и, наконец, если использовалась только третья ступень, то получалась тактическая ракета с дальностью полета 320 км. В 1958 г. от универсальности отказались и сосредоточили усилия только на трехступенчатом варианте.

10 ноября 1958 г. главным разработчиком «Минитмэнов» назначили фирму «Боинг». Для проведения испытаний ракет на базе Канавэрал был создан новый стартовый комплекс.

В сентябре 1958 г. начались пробные запуски двигателей для «Минитмэнов». Очень важным для ракетчиков обстоятельством было то, что твердое топливо абсолютно безопасно при хранении и не требовало технического обслуживания. Фирма «Тиокол», главный разработчик двигателей, утверждала, что топливо в корпусе двигателя не изменит своих характеристик в течение, как минимум, пяти лет. При этом ракета была готова в любой момент к немедленному запуску. Преимущества огромные! Не секрет, что большинство жидкостных баллистических ракет Р-7, Р-12, «Атлас» и «Титан»-!, стояли на боевом дежурстве в незаправленном состоянии.

Каждый из трех РДТТ на ступенях «Минитмэна» имел четыре отклоняющихся сопла. Два сопла отклонялись дифференциально (вверх и вниз) для управления ракетой по тангажу, и два – в одном направлении для управления по курсу и в разных направлениях для управления по крену.

Ступени соединялись болтами через переходники в виде усеченных конусов.

Инерциальная система наведения ракеты обеспечивала точность с вероятной круговой ошибкой попадания в цель менее 1600 м, что в два раз точнее систем на американских жидкостных ракетах.

15 сентября 1959 г. на базе ВВС Эдвардс состоялось первое испытание «Минитмэна» для определения параметров шахты. С февраля 1961 г. начались реальные пуски ракет с наземных пусковых установок. Первые два были успешными и один оказался неудачным. Затем приступили к пускам из шахты.

Одновременно с шахтным отрабатывался и железнодорожный вариант «Минитмэна». Планировалось поставить на вооружение более ста ракетных железнодорожных составов. Однако, несмотря на то, что подвижной ракетной системе уделялось особое внимание, и она была хорошо проработана, в декабре 1961 г. МО США прекратило работу в этом направлении в пользу увеличения количества ракет шахтного базирования.

Ракету приняли на вооружение под обозначением LGM-ЗОЛ «Минитмэн»-1. Серийное производство ракет началось 12 апреля 1962 г., а через девять месяцев в США уже развернули первые боевые подразделения новых ракет. Каждая ракета несла одну мегатонную боеголовку.

Практически сразу после принятия на вооружение первого «Минитмэна» американцы принялись за его модернизацию. Целью работ было увеличение мощности боеголовки, дальности и точности стрельбы.

Двигатель первой ступени снабдили новыми более эффективными соплами. Кроме этого, в нижнее днище корпуса начали заливать слой топлива толщиной около 150 мм, покрытый ингибитором, замедляющим скорость горения. Он служил теплоизоляцией и обеспечивал дополнительную тягу. Характеристики двигателя второй ступени значительно улучшили за счет замены стального корпуса титановым и установкой одного большого сопла вместо четырех маленьких. Управление вектором тяги (тангаж, рыскание) теперь осуществлялось впрыскиванием жидкого фреона в закритическую часть сопла. Третья ступень отличалась только новой боеголовкой весом 900 кг, с уменьшенным радиолокационным сечением и устройствами для выброса ложных целей.

Последнее было вынужденным ответом на успешные испытания система «А». Точность стрельбы на «Минитмэне» II выросла почти на треть, а использование цифрового вычислителя на микросхемах дало возможность записывать в память ракеты сразу несколько целей и переключать ракету на любую из них непосредственно перед стартом. На «Минитмэн» I для выставки платформы приходилось спускаться в шахту и разворачивать ракету целиком, теперь перенацеливание ракеты можно было сделать прямо с пульта управления, непосредственно перед запуском.

Пуск ракеты «Минитмэн II»

Миру -MIRV

24 сентября 1964 г. состоялся первый пуск новой МБР, а постановка ее на боевое дежурство началась в 1965 г. Сначала планировали выпустить две сотни «Минитмэнов» II и модернизировать по ее образцу почти все ракеты первой модификации, но прогресс в области ракетных технологий заставил американцев отказаться от этих планов.

Причиной послужили результаты научных исследований по нескольким программам, посвященным преодолению ПРО головными частями ракет. Для нас наибольший интерес представляет программа ABRES (Advanced Ballistic Reentry System) – перспективная система обеспечения входа боеголовки в атмосферу.

Исследования по этой программе велись по следующим основным направлениям:

– исследование методов уменьшения радиолокационного сечения боеголовок до таких размеров, при которых их обнаружение затруднено или когда противнику удается их обнаружить слишком поздно;

– изучение пассивных и активных средств противодействия противоракетной обороне противника, вводящих в заблуждение и «засоряющих» экраны радиолокаторов;

– обеспечение маневренности боеголовок, что расширяло так называемый «коридор» атаки и затрудняло прогнозирование ее траектории;

– создание боеголовок с минимальным лобовым сопротивлением, способных противостоять чрезвычайно тяжелым условиям входа в атмосферу при максимально возможной скорости.

Работы по программе ABRES были не только теоретическими. Все полученные данные проверялись на моделях и натурных боеголовках с применением ракеты «Атлас».

В результате американцы разработали два принципиально новых вида боевых частей для МБР. Разделяющуюся ГЧ и маневрирующую боеголовку, входящую в атмосферу на режиме планирования.

На идею разделяющейся ГЧ с несколькими ядерными боеголовками ученых натолкнула особенность ядерного оружия. Дело в том, что площадь разрушения от ядерного взрыва увеличивается не пропорционально увеличению мощности заряда, а примерно как кубический корень из мощности. Другими словами, увеличение мощности заряда в 10 раз приведет к увеличению радиуса разрушения лишь в 2,3 раза. Поэтому 10 ядерных зарядов мощностью по 100 кт каждый обеспечат большую вероятность поражения цели, чем один заряд мощностью 1 Мт.

Разделяющаяся ГЧ, известная под обозначением MIRV, имела несколько боеголовок и средства прорыва системы ПРО. Она позволяла поражать одной ракетой сразу несколько целей или наносить ряд ударов по одной цели, последовательно направляя на нее боевые головки, что напрочь исключало возможность их перехвата одной противоракетой. Таким образом, американцы решили проблему прорыва системы А-35.

Теоретическая возможность нанесения перекрестных ударов, когда на одну цель направляются боевые головки от разных головных частей, могла вообще превратить любую систему ПРО в мусор.

MIRV работала следующим образом. После отделения от последней ступени баллистической ракеты, ГЧ, состоящая из ступени разведения и нескольких боеголовок, с помощью системы управления и двигательной установки, осуществляла несколько запрограммированных маневров для нацеливания первой боевой головки на свою цель. Отделившаяся первая боевая головка следовала к цели по баллистической траектории. А ступень разведения совершала новые маневры, с помощью которых вторая и последующие боеголовки выводились на свои цели. После отделения последней боевой головки траектория полета ступени разведения опять изменялась, усложняя работу ПРО. Затем ступень подрывалась, создавая при этом облако обломков, которые сгорали при входе в плотные слои атмосферы.