Текст книги "Infinitism. Главный мистический опыт"

Автор книги: Атман Шраман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Больше всего я боюсь думать о том, что мои кошмары имеют какую-то последовательность и связь.

Получил сообщение от Миши:

«Привет! Судя по видео и постам на стене, ты намного круче, чем мне показалось при встрече:))) Что в субботу делаешь? Там концерт будет в одном вегетарианском ресторанчике, хотел сходить. Глянь по ссылке. Не пойдешь? Уверен, там нас не накроют агенты Смиты: D».

Отвечаю:

«Хах:)) Да, давай пойдем! В субботу вроде свободен. Знаю это место, а вот на концертах там еще не был. Я теперь в курсе, что делать. Сядем у окна и в куртках!)))».

Собравшись на улицу, я надел два свитера и спортивную кофту сверху, джинсы и черные зимние берцы на меху. На голову напялил бейсболку американского хоккейного клуба «Бостон Брюинз». Шарф, перчатки и шапку я тоже оставил вместе с курткой в гардеробе того семинара.

Видок у меня стал тот еще… Будто недавно вышел из тюрьмы и иду на улицу воровать мобильники, чтобы вскоре вернуться за решетку. Идти за своей одеждой на ВДНХ я и не подумал. Хорошо, что до ближайшего магазина одежды было минут семь быстрым шагом.

Закрыл дверь на ключ, вышел на лестничную клетку и посмотрел на лифт, но не стал его вызывать. Спустился пешком и вышел из дома.

С десяти до одиннадцати утра в моем районе всегда было безлюдно, поскольку проживающие здесь горожане делились на две половины: первые уже в девять часов были на работе, в вузе или школе, а вторые ближе к одиннадцати только начинали просыпаться, в связи с чем вовсе не торопились никуда выходить.

Я живу в длинной многоэтажке, состоящей из шести подъездов, и мне всегда приходится проходить вдоль всего дома. Вот и сейчас я шел и заглядывал в окна первых этажей. Всегда было любопытно, что там происходит – как живут люди, какой у них уют, какие обои.

В моем подъезде жила одинокая бабушка, в окне квартиры которой висели занавески с узорами, а на дальней стенке можно было разглядеть разрисованные народными узорами кухонные доски и деревянные ложки. Создавалось полное впечатление, будто бы она сейчас отворит окошко и начнет сказку: «Жили-были старик со старухой, и были у них две дочки…»

Только вот в реальной жизни никого у нее не было. Если вижу, как она несет домой тяжелые сумки с продуктами, то помогу ей донести. По глазам заметно, что ей не хватает общения, грустная она какая-то все время. Расскажу ей что-нибудь по пути, пару слов в ответ вытяну – и вот уже ее лицо добреет, а на моей душе становится теплее. Чем еще я могу ей помочь?.. Мама рассказывала, что она давно уже живет без мужа, а сын умер от алкоголизма лет десять назад. Сколько таких одиноких людей вокруг, страшно представить…

Обычно старушки в подобных жизненных ситуациях становятся злыми и стервозными бабками, поскольку плохо выносят свалившиеся на них удары судьбы и не выдерживают одиночества, подсознательно виня в своих бедах окружающих и не понимая того. Так-то бабушки эти ни в чем не виноваты, просто жизнь у них так сложилась.

С детства нам рассказывают сказки, которые всегда хорошо и справедливо заканчиваются, а потом ты вырастаешь и понимаешь, что жизнь – это не красивая сказка. Тут все перевернуто вверх ногами, все сказочные законы работают по-другому или вообще не действуют. Все заканчивается плохо! Живешь-живешь, ждешь-ждешь своего хеппи-энда, и страшно даже на секундочку подумать, а что если его вовсе не будет? Только призрачная надежда обрести счастливый конец заставляет тянуть дальше это непростое существование. Не было бы этой надежды, все жизни заканчивались бы намного раньше. С другой стороны, может быть, все было бы совсем наоборот – люди могли бы что-то придумать и предпринять с целью кардинально изменить свое существование, потому что им и так уже нечего терять. Жизнь принимает совершенно иные краски, когда ее вердикт лежит в твоих руках. Вот только людей нельзя оживить, а все остальное можно кое-как поправить, починить, замазать…

Иду дальше, продолжая разглядывать окна.

На втором этаже кто-то повесил фонарики к Новому году. Подобные праздники – это маленькие отголоски хеппи-эндов. Иногда у меня даже складывается впечатление, что это такая специальная «техподдержка» на государственном и мировом уровне, когда нам с детства прививают эту надежду на счастливый конец. Ну а уже выросшего и поумневшего гражданина начинают пичкать праздниками с красочными шоу и фейерверками, призванными вызвать в подсознании те сказочные воспоминания из детства.

После этого, переборов все свои проблемы и несчастья, человек будет продолжать пахать на государство, ждать своего воображаемого запрограммированного хеппи-энда и терпеть дальше – совсем как обитатель одной из следующих квартир на первом этаже. Кухня с ободранными обоями на одной стене, какой-то мусор на подоконнике, треснувшее стекло всегда грязного окна и дешевая лампочка, одиноко свисающая на проводе с потолка. Намного уместнее здесь смотрелась бы виселица, а не эта обсиженная мухами лампа.

В следующем окне стояла женщина, державшая на руках небольшого котенка. Мне показалось, что она его баюкает, как младенца. Ее глаза уставились на меня и проводили дальше по улице, причем голова даже не повернулась в мою сторону. Видимо, она не хотела давать понять, что наблюдает за мной.

Только я отвернулся от ее окна, как чуть не врезался в шедшего навстречу старичка с седыми усами, который от неожиданности вовсе остановился и стал молча смотреть на меня. Я извинился и пошел дальше. Пройдя несколько шагов, решил обернуться. Старикашка все так же смотрел мне вслед.

Мой внешний вид заставлял меня чувствовать себя неуютно, и это сразу проявилось в моем поведении. Мне казалось, что окружающие замечают мои неловкие движения, из-за чего я начал ощущать себя еще больше не в своей тарелке. Такой вот сумасшедший замкнутый круг, даже спираль, все сильнее и сильнее выкручивавшая меня из состояния психического равновесия. Мой облик в отражениях окон припаркованных автомобилей будто бы кричал всем вокруг, что я сейчас разобью стекло и украду магнитолу. Да, даже для моего района видок у меня сейчас был предельно странным.

В магазине мне понравилась одна черная удлиненная куртка, но если я куплю ее, тогда мне не хватит денег на шапку, перчатки и шарф… Вторая была короче и дешевле, но мне не понравился ее серый цвет. Он был каким-то мертвым, без энергии и эмоций. Черный поглощает и делает сильнее, белый отражает и раздает, а серый – просто никакой. Продавец-армянин стал говорить, что обе куртки мне очень идут и я в них солидный, как жених.

Его гомон только мешал сделать правильный выбор, поэтому хотелось уйти. Но он был прав – без куртки я смотрелся несолидно. В итоге приобрел черную. Шапку и шарф заменит капюшон, а вместо перчаток буду держать руки в карманах. Надо будет попросить маму связать мне шарф. Когда был мелким, она сделала мне классный шарф, но я потом потерял его в школьной раздевалке, из-за чего долго переживал.

Жаль, что она не сможет связать мне такую же куртку, да и другую жизнь тоже…

28 декабря 2013 г., встреча с Мишей в кафе

Кафе находилось рядом со станцией метро «Таганская». Не люблю опаздывать, поэтому приехал минут за пять до назначенного времени.

Последняя предновогодняя суббота, казалось бы, для многих могла стать идеальным днем, который можно было бы потратить на поиск подарков друзьям и близким – но нет, почти все столики при входе были заняты. Пройдя подальше от двери и спустившись по ступенькам вниз, я попал в подвальный этаж. Там было уже не так светло, как сверху, зато общая обстановка намного уютнее. На небольшой сцене в центре зала расположились музыканты, настраивавшие неизвестные мне этнические инструменты диковинного вида. В дальнем углу этого помещения я и заметил Мишу, что-то с интересом изучавшего в своем смартфоне.

– Привет, Миш! Давно ждешь? Я вроде не опоздал.

– Привет! Да нет, только недавно подошел. Ты как, голодный? Я заказал чай и конфеты из сухофруктов.

– Отлично. Чай будет в самый раз, чтобы согреться.

Предусмотрительно переложив телефон и кошелек с ключами в карманы джинсов, я повесил свою новую куртку на спинку высокого деревянного стула. В зале было достаточно тепло, но Миша сидел в расстегнутой куртке цвета хаки, не снимая ее. Она была ему немного велика, из-за чего его худощавое безбородое лицо казалось непропорционально мелким по сравнению с крупным телом в этой куртке. Мишины виски были выбриты, а светлые волосы закручены в пучок на макушке обычной синей резинкой.

– Ты что ешь вообще? Не на растительном питании? – начал беседу он.

– Нет, иногда кушаю молочные продукты. Не строг в этом, да.

– А я вот когда вижу что-то молочное, сразу мысленно коровье вымя представляю. От этого становится противно, поэтому есть такой продукт уже не хочется.

– Хм-м, любопытная ассоциация.

– Ну а как же еще? Довольно логичная связь. Если тебе хочется молока, вполне естественным будет залезть для этого под корову и пососать ее вымя. Зачем нужны все эти посредники в виде доярок и упаковщиков? Но люди в наше время пьют молоко и даже не замечают в нем не то чтобы вымя, они и корову не видят.

– Как и в котлете тоже не видят корову.

– Да, это такой прикорм с детства. Нельзя делать в жизни то, что сам не пощупал, не проверил и не понимаешь. Большинство людей живет с этими навязанными им привычками. Как приучили их с малых лет, так они и делают. Если им задать в лоб простой вопрос о том, чем полезно употребление мяса, они выпучат глазенки от удивления, не понимая, как может быть иначе. Просто их пристрастили к этому с младых ногтей. Разум ребенка даже теоретически не может допустить того, что мама с папой могут кормить его чем-то вредным и делать для него что-то плохое. Возможно, родители и сами не понимают неправильность своего поведения, неосознанно делая все это, ну а детский разум всегда очень открыт, восприимчив и доверчив к ним.

– А про сыроедение что скажешь?

– Это уже сектантство. Все, кого знаю из этих, поехавшие. Во-первых, выглядят плохо, а во-вторых, только об этом и говорят. Возможно, для жителей тропических островов и является нормальным есть одни манго круглый год, но в Москве от такой диеты можно и загнуться. Яблоки пластмассовые, а бананы вообще совсем не такие на вкус, как в странах, из которых их везут.

– А я как-то попробовал пару месяцев, Миш. Конечно, сложно было. Жизнь у нас очень грубая, а на сыром питании очень высокие энергии начинаешь излучать. Они больше для другой жизни подходят. Тут я соглашусь с тобой, что это не для России. У нас люди и жизнь суровее. А будешь как святой ходить – затопчут. Тут везде надо гавкать в ответ, чтобы крепко на ногах стоять. И еще, как мне кажется, организм начинает больше впитывать, когда питаешься чистой едой. Усвояемость съеденного и выпитого увеличивается, в том числе и воздуха – а ведь это первое, чем питается наш организм. За сутки мы поглощаем около двенадцати тысяч литров воздуха. И если ты наелся какой-нибудь дряни, то организм ее выводит. Когда чистую еду кушаешь, он будто бы шире поры раскрывает от недостатка питания, а может, и от того, что просто вся накопленная ранее грязь из него вышла. Поэтому тело и переходит на функционирование в здоровом режиме. Вот так и кожа начинает есть из воздуха окружающую нас копоть. И легкие больше всех других внутренних органов впитывают этой грязи.

– Это ты верно подметил! Я когда голодал, пил литра три воды в сутки, а в туалет ходил совсем по чуть-чуть. Правда, не в первые дни.

– Долго голодал?

– Шесть дней, больше не смог. Мотивация как-то пропала. Неделю валялся, как овощ. Вообще еле ходил и ничем не мог заниматься. Какой толк от такого времяпрепровождения?

– Испытание себя, глубокое очищение.

– На мой взгляд, это не должно превращаться в слепой фанатизм. Нужно понимать, зачем и до каких пор тебе это нужно, а не глупо следовать чужим целям и рекомендациям.

– Согласен. Про Ведамира не слышал? Что там с ним стало после того мероприятия? Я весь Интернет облазил, так ничего и не нашел. Будто и не было семинара.

– Знакомый один рассказал, точнее, написал в одном сообществе. Обыскали всех и переписали данные. У кого документов с собой не было, тех увезли для установления личности. Ведамира тоже забрали. Больше никто ничего не слышал. В общем, знатно пополнили ряды своих клиентов.

– Понятно. Все же идиотизм какой-то. Совершенно безобидная личность, ни к чему не призывающий дядька – и вдруг такое внимание к нему. С него же сняли все обвинения по поводу книги, так что еще им от него нужно?

– Просто заносят народ в картотеку. Ведамира власти не боятся, а вот его последователи вполне могут представлять опасность. Вот их и выслеживают. Не исключено, что он вообще сам с соответствующими службами сотрудничает.

– Это как?

– Да очень просто! Весьма распространенная практика у многих адептов всяких духовных сект. Например, он спокойно мог договориться о том, что его не посадят за книгу, а он в ответ организует семинар, куда приведет много «интересных» слушателей, где их всех и задержат вместе с ним. Потом покажут по телику, как он в СИЗО пару дней просидел, и вроде уже Ведамир ни при чем, тоже пострадал.

– Хм-м, я и не думал о таком. А ведь реально такое может быть!

– Еще как может! Тут никакой личности не дадут развернуться. Любые ненужные перспективы обрубают на корню. Нельзя быть опасным для государственной системы и при этом незаметно вырасти в большую, значимую и влиятельную фигуру.

Тем временем нам принесли чай и пять разных круглых конфет. Как только я потянулся к посыпанной какао-порошком вкусняшке, Миша ловко опередил меня, поэтому пришлось взять другую – в кокосовой стружке.

Музыканты начали выступление. Звукам варгана аккомпанировал бубен, переплетавшийся с красивым тонким голосом сидевшей на стуле девушки-вокалистки, одетой в длинное этническое льняное платье. У нее была шикарная коса почти до пола, а лоб и глаза украшала роспись синего и оранжевого цвета. Очень хотелось поймать ее взгляд, но она не открывала глаз от пола, легко покачиваясь в такт музыке. Мы сидели в темном углу, поэтому вряд ли она вообще могла меня видеть.

– У тебя есть девушка? – спросил Миша, будто уловив мой тоскливый взгляд.

– Нет. И давно не было.

– А что так? Одиночка?

– Знаешь… С тех пор, как я увлекся всей этой духовностью… Как бы так рассказать, чтобы ты не принял меня за сумасшедшего выдумщика?

– Рассказывай как есть! Я ведь и сам такой, не видишь разве? Чего стесняться?

– Что ж, ладно. В общем, встречался я с девушкой, с которой еще в универе познакомился. Очень она мне нравилась – стройная брюнетка, вся такая загадочная, Машей зовут. Очень прошаренная была во всех этих эзотерических темах. Моя ровесница, из параллельной учебной группы.

– А тебе сколько сейчас?

– Двадцать два. Встречались мы года два примерно. Мне было интересно ее увлечение всеми этими учениями. Поначалу многое казалось бредом и фантазиями, но присущее ей очарование заставило меня довериться и разделить с ней ее взгляды на мир.

– А каких учений она придерживалась?

– Одним словом не описать. Мы с ней делали разные духовные практики и физические упражнения. Она много знала о сновидениях, поэтому меня тоже очень заинтересовала эта тема.

– Осознанные? – уточнил Миша.

– Да. Слыхал об этом?

– Конечно! Ладно, не буду перебивать, продолжай.

– Я начал вести дневник сновидений, следить за появлявшимися образами и их последовательностью. У меня даже наметился определенный прогресс в этом направлении! Долго пытался делать упражнения по выходу из тела в осознанный сон, но ничего не получалось. Сильно расстроился, что у меня ничего не заладилось, и в итоге позабросил все это дело. И вот как-то однажды сплю я, поворачиваюсь на бок и внезапно падаю с кровати. Поднимаюсь – гляжу, а я все еще лежу на кровати. Я, мое спящее тело! Сам на себя сверху смотрю. Первая реакция – подумал, что умер. Но потом осознал, что вот оно, наконец-то свершилось. Это было просто невероятно! Все ее знания и истории подтвердились. Я до последнего сомневался и относился ко всему этому, как к обычной выдумке, сказочному миру, в котором просто интереснее жить. Думал, что ей удобно быть не такой, как все, привлекая тем самым внимание к себе. Но одно у меня в голове все-таки не укладывалось. Все эти знания она получила от отца, который был каким-то авторитетным в своих кругах шаманом с Алтая. Маша с детства выросла без матери. Так вот, на ее шестнадцатилетие он просто пропал. Исчез бесследно. Это потом уже она поехала в Москву учиться. Говорила, что отец наставление оставил о том, чтобы она обязательно в столицу поехала. Якобы у нее там будет важная миссия. В общем, загадок оставил ей на всю жизнь. Попозже, когда Маша уже стала доверять мне, она рассказала, что отец дематериализовался во сне.

– Типа растворился физически? – с немалой долей скептицизма спросил Миша.

– Да, и остался во сне. Точнее, перенес свое тело туда или в какое-то другое место, но уже не в этом физическом мире.

– Ни фига себе! Конечно, я читал раньше о таком, но мне кажется, что это полный бред. Вообще не представляю, как это физически возможно.

– Вот и я так думал. Мало ли? Например, память мог потерять, бывает иногда такое. Ну или… черт его знает. Просто взял и ушел, потому что тяжело было. Я ж не знаю, какие у них там в семье отношения были.

– Ну а дальше-то что было? – с интересом поторопил меня Миша.

– Она все больше и больше говорила о снах. Появились проблемы с учебой. Стала какой-то странной, отрешенной от реальности. А потом как-то не ответила на мой звонок, на пары в универ не пришла. Я заволновался, пораньше с учебы свалил, пришел к ней. Звоню в дверь, стучу – в ответ тишина. На нервах весь день провел. По улицам ходил, искал. Холодно еще было, тоже декабрь был. По соседним квартирам стал звонить. Никто ничего не слышал и не видел.

– Ну и?.. Что, тоже растворилась?

– Да… Да! В МЧС вообще отказались вскрывать ее дверь. Жалоб от родственников нет, а я и не знал никого из ее семьи. Я ей официально не муж, вообще никто. Два дня еще ждал. Не спал, не ел. Потом от соседей узнал, что объявилась хозяйка, у которой Маша квартиру снимала. Вместе с ней открыли дверь, а там пусто и все Машины вещи лежат нетронутыми. Документы, еда – все на месте. Растворилась…

– Офигеть!

– Вот-вот. Конечно, это был сильный удар, надолго выбивший меня из колеи. На личном примере узнал, что такое депрессия. С универа выперли за неуспеваемость. Я ж с тех пор только эзотерику и стал изучать, а не экономику, которую надо было штудировать к экзаменам. До сих пор в груди щемит от воспоминаний тех дней.

– Может, она просто к себе уехала? Где она жила раньше?

– Да нет, никакого намека на это. Документы же все остались. Да и общались мы очень тепло, я вообще собирался сделать ей предложение. Еще и эта история с ее отцом, а потом прямо то же самое с ней…

– И вот теперь ты тоже желаешь дематериализоваться, верно?

– Нет, я не верю и не понимаю все это… Не хочу! Просто мне нужно узнать, куда исчезла Маша, а следы она оставила только по направлению к снам. Вот почему я хочу больше узнать о них. У меня ничего особенного сейчас не выходит, но я работаю над этим. Получилось же выйти из тела – значит, когда-нибудь снова удастся.

– Она, кстати, снилась тебе потом?

– Да, всего один раз, в очень странном видении. Перед отчислением из универа я всю ночь провел в нервном стрессе, ну а на таком фоне часто бывают необычные сны. Ну, знаешь, когда напряжение не позволяет телу расслабиться, забыться и уйти в глубокую дрему, а мозг по-особому воспринимает привидевшиеся образы. Так вот, вижу я, что стоит она спиной ко мне, немного склонив голову. Не помню уже, какая там обстановка вокруг была. На ней надето черное платье с темной фатой. Я вроде как нахожусь метрах в пяти от нее, а вроде как и в пятидесяти. Сложно объяснить. Как бы далеко, но зрение позволяет приблизить картинку. Так хотелось обнять ее, что комок к горлу подкатил. Помню, что по какой-то причине нельзя было ничего говорить. Стояла полнейшая тишина, в то время как мне хотелось кричать ее имя. Возникло очень сильное желание приблизиться к ней – и вот я будто становлюсь все ближе… Потом вижу, что она отвела руку и пальцем куда-то в сторону указывает. Смотрю, а там дорога длинная, и конца-краю ей не видно. Я двигаюсь к началу этой дороги, но не шагами, а вроде как очень быстро лечу или еду, буквально плывя по воздуху. Начинаю обгонять ее сбоку, хочу увидеть лицо и тянусь к ней. Мои руки при этом будто бы удлиняются метров на десять – и вот я вроде уже как обнимаю ее, как вдруг внезапно чувствую, что меня вытягивает из сна. Как кота за шкирку, понимаешь? Проснулся весь в слезах, обнимая одеяло.

– Знак какой-то был. Понял, к чему? – заинтересованно спросил Миша.

– Не совсем. То, что я вступил на длинный путь, это очевидно. Но на какой именно и что теперь делать? К каким целям двигаться?

– Тебе виднее. Уж точно не высшее образование получать. Следи, жди новых знаков, которые обязательно должны появиться.

– Слежу. Понимаешь, времени прошло уже немало с тех пор. Учитывая все обстоятельства, мне уже кажется, что это был просто немного необычный сон. Мамка моя вообще не верит во все эти сны, учения и практики. Говорит, что все это от лукавого, от Сатаны. Поэтому я перестал общаться с ней на подобные темы, а больше никому ничего и не рассказывал. Вот и живу со своей странной правдой, уже постепенно переставая верить сам себе.

– Ты с матерью живешь?

– Да, в двушке.

– А она видела эту твою Машу?

– Нет, в том-то и дело. Мы все время у нее проводили, а познакомить ее с мамой я собирался, но все как-то стеснялся. Боялся, что она ей не понравится. Типа скажет, что она тоже от Сатаны…

– Любил сильно ее, да?

– До сих пор люблю…

– Да уж, удивительная история, что сказать. Конфету доедай, подсласти горечь жизни.

Я взял уже третью конфету. Долго пережевывая, так и не смог понять ее состав. Кэроб, корица и что-то еще? Я сам иногда делал подобные штуки дома на основе разных найденных рецептов. Надо будет потом спросить у персонала этого заведения.

– Знаешь, в нашей жизни сейчас без девушки намного проще, – прервал мою конфетную паузу Миша.

– Почему?

– Развиваешься больше, все свободное время только на себя тратишь. Естественно, если не бездарно его проводишь. А девушке всегда надо отдельное внимание уделять. Плюс она все равно в чем-то будет урезать тебя, а любые ограничения тормозят развитие.

– В чем? Во внимании к другим девушкам?

– Это само собой, поскольку от внимания к другим девушкам ты развиваться точно не будешь. Но вот, например, какой фильм стоит посмотреть или что лучше скушать на ужин? Получается одно действие на двоих, причем инициированное вовсе не тобой. Поскольку мы все джентльмены, то уступаем женскому натиску, а твои собственные инициативы и желания тонут в небытии, потому что не подходят твоей девушке. Отсюда и растут ограничения, множится несвобода, а энергия мысли не выходит наружу. Это такой духовный тормоз, сечешь?

– Я тебя понимаю, но все же от девушки есть и польза. Например, если режим не можешь держать или когда поддержать тебя некому в каком-либо начинании.

– Ну, дружище, если ты не можешь режимить, то это больше вопрос твоей личности и воли. А если тебе нужен толчок, чтобы начать что-то делать, то это делаешь не ты, а тот, кто тебя толкает. Ты же просто выступаешь в роли снаряда. Нужно учиться самому контролировать себя и реализовывать свои желания.

– Миш, а как же познание себя через другого человека? В отношениях это лучше всего прорабатывается. Чувствуешь в своей половинке эмоции от своих слов и поступков.

– Это все чушь из всяких дешевых книжонок про отношения. Просто человеческая привязанность к сношению является самой сильной после еды, поэтому бульварным писакам легче всего плодить тексты именно об этом – о том, как следует развивать отношения, чтобы эти самые сношения были успешными. Этого все хотят, это всем интересно. Намного сложнее объяснить широким народным массам непопулярное мнение о том, что качественнее всего духовное развитие происходит в одиночестве. Это просто вопросы бизнеса. Если человек пойдет по пути духовного одиночества и отшельничества, то хрен ты втюришь ему разные книги с дешевыми псевдознаниями, не говоря уже о продуктах и других бессмысленных вещах, которые крутят в рекламе. Все самые великие духовные учителя были отшельниками и изгоями.

– Насчет последнего соглашусь. Но в целом, как мне кажется, твоя мысль применима далеко не ко всем подряд отношениям.

– Может быть – для тех, кто еще не проработал уроки на нижних энергиях.

– Возможно.

На пару минут мы задумались каждый о своем. Музыканты продолжали заполнять атмосферу в зале спокойными мелодиями, а многие посетители зачарованно наблюдали за их выступлением. В наступившем длинном музыкальном проигрыше вокалистка начала плавно вырисовывать в воздухе красивые движения руками.

– Слушай, мы тридцатого числа пойдем с другом водой обливаться в Битцевский лес, традиция у нас такая. Не хочешь с нами?

– Можно. А что там, прорубь?

– Нет, источник. Мы туда с ведрами ходим. Место вообще классное, сильное. Не бывал там?

– Не-а. О самом парке слышал, но не был.

– Ну вот. В общем, будет круто! Как раз познакомишься с товарищем моим, Германом его зовут. Интересный парень с резким, жестким мировоззрением. Если с кем и совершенствоваться духовно в паре, так это с ним.

– А что он сам предпочитает?

– Вот сам и выяснишь, когда пообщаешься.

– Ну ладно. Заинтриговал!

– Ну что, по домам? Мне пора уже.

– Ага, пойдем.

– Я в туалет забегу, подождешь?

– Конечно, давай.

Я встал рядом с отделявшим сцену от посетителей ограждением и продолжил наблюдать за выступлением музыкантов. Вокалистка исполняла горловым пением что-то похожее на знакомые мне мантры. Было очень красиво, музыка заставляла покачиваться в ритм.

Внезапно в композиции наступил завораживающий инструментальный проигрыш на варгане, в ходе которого певица плавно повернула голову в мою сторону и поймала мой взгляд. Я так хотел увидеть ее глаза, а теперь засмущался… Продолжая неотрывно смотреть на меня, она затянула томный мотив, протянув сначала руку ко мне, а затем плавно отведя ее в сторону. Этот жест очень походил на тот, которым Маша указывала в моем сне на длинную дорогу. По моему телу побежали мурашки…

– Ну что, идем? – Миша хлопнул меня по плечу, подойдя сзади.

– Да-да, пойдем.

Мы поднялись наверх. В витрине у выхода лежали на тарелочках разнообразные тортики и конфеты. Я попытался найти ту самую, ингредиенты которой не смог разобрать.

– Миш, не помнишь, что за конфета была, которую я съел последней?

– Не-а. Я попросил разных положить. Помню те, что сам съел.

– Ну ладно.

К молодой продавщице с пирсингом на лице стояла немаленькая очередь, поэтому я решил не нервировать людей своими вопросами. Иначе получится, как в поликлинике. «Мне только спросить!» – самая простая фраза, после которой тебя возненавидят все, кто ее услышит.

Миша придержал для меня тяжелую входную дверь. Забавно, но мне сразу же вспомнилось, как он точно так же был моим проводником в окно на том семинаре. Этот образ надолго останется в моем сознании.