Текст книги "Конан и принц Зингары"

Автор книги: Атли Гуннарссон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Запись третья
в которой мы путешествуем по неизвестной людям Тарантии, а Фрог приходит к неутешительным выводам

– Надеюсь, Ротан не очень сильно пострадал?

– Шишка на лбу, голова поболит немного… Но, как известно, всякий гвардеец Черных Драконов может не носить шлем.

– Почему это?

– Разве не слышал? В гвардию берут только воителей, у которых толщина черепа позволяет казне экономить на шлемах. Зачем тратиться на оружейников, когда каждый господин гвардеец сам собой представляет идеальный природный доспех? Думать вам не надо, а вот иметь крепкую голову – обязательно. Столь закаленная голова Ротана и спасла…

– Продолжаешь мести языком, будто дрянной метлой? – я с трудом разлепил веки, узнавая голоса. Беседовали Гай и королевский шут. Отлично, значит я жив – и даже отчасти здоров!

– О, зато, сколько словесного мусора способен прибрать мой длинный язычок, – рассмеялись из полумрака. Фрог сидел на базальтовой ступеньке в полушаге от меня, сразу за карликом угадывался широкоплечий силуэт Гая. Неподалеку оранжево светился фонарик, отбрасывавший слегка колеблющиеся тени. – Люди утверждают: молчание – золото, слова – серебро. Я предпочитаю владеть целыми сундуками серебра, нежели одной плюгавенькой золотой монеткой. Но еще говорят, будто деньги – грязь. Построим силлогизм. Слова – серебро. Серебро это деньги. Деньги – грязь, мусор. Язык человека всегда связан со словом, а, следовательно, с мусором. Ты прав, молодой барон Юсдаль: язык это помело. И твой, и мой. И любой.

– Как ты мне надоел, философ… – слабо выдавил я. – Где мы? Что происходит?

– Ничего не происходит, – с унылой снисходительностью ответил Фрог. – Мы ждем, когда ты соизволишь очнуться, и бесполезно пытаемся просушить платье. Ихнее зингарское величество попросту спит, утомившись от чудесных приключений, вода течет, время идет… Обычная жизнь.

– Нергал вас задери! – рявкнул я, едва горбун упомянул короля Зингары. Моментально вспомнились минувшие события. – Где Селадас?!

– Сказано – дрыхнет, – сварливо отрезал Фрог, поднимая фонарик и кивком указывая на сжавшуюся в комочек мальчишескую фигурку. Селадас устроился неподалеку от нас, в сухом углу комнаты (или пещерки?) избранной местом отдыха. Я, опираясь на руку, уселся, встряхнул головой, ощупал впечатляющую шишку над правым виском и уставился на Фрога, удивительно походившего на мокрую коричневую курицу, забравшуюся на насест. С балахона карлика стекали капельки воды, образовав у подошв сандалий темную лужицу. Фрог, перехватив взгляд, проскрипел:

– Предвосхищая вопросы, скажу: я не знаю, куда нас занесло потоком, не представляю, на какой мы глубине, не могу ответить, куда надо идти и совсем не ведаю, как обсушиться и согреться. Мы потеряли мешок с припасами и факелами, утопили один фонарик, из второго пролили больше половины масла и едва не погибли. Это хорошие новости. Хочешь узнать плохие?

– Рассказывай, – вздохнул я, пытаясь не обращать внимания на головную боль. – Если хорошие новости таковы, то что досточтимый шут предполагает известиями дурными?

– Проклятущего мальчишку занесло в ту часть старого дворца, где до эпохи Сигиберта располагалась подземная тюрьма, – буркнул карлик, разворачивая мокрый пергамент и утыкаясь в него острым носом. – Подвиньтесь ближе, посмотрите…

Гай молча наклонился над плечом Фрога, а я уселся рядом, на узкую ступеньку. Удивительное везение! Я услышал, как Селадас звал на помощь и просто чудом сумел отыскать его по звуку, – горбун ткнул пальцем в план. – Мальчик изрядно попетлял по заброшенным коридорам, не зная, что из старинного узилища есть только один выход наверх, да и тот давно завален. Видите, он обозначен составителем карты? Селадас набрел на искусственный канал, который связывал дворец и донжон давно срытой тарантийской крепости, увидел лодку и решил, что на ней сумеет выбраться наружу. А вот секретов, защищавших тюрьму от побегов и непрошеных гостей, не знал.

– Секретов? – хмуро переспросил Гай. – Неужели древняя механика так хорошо сохранилась за три столетия?

– Не думай, что наши предки были глупее или наивнее нас с вами, – огрызнулся Фрог. – К лодочной пристани тюрьмы можно подойти только по узкой дорожке. Она выведена на карте красными чернилами. Шагнешь вправо или влево – нажмешь подошвой на камни, под которыми запрятаны тайные пружины, открывающие дополнительные водяные шлюзы. Результат таков: уровень воды в подземной реке резко поднимается, затапливая проход к верхним этажам тюрьмы – заметили, мы спустились на целых четыре яруса? Это не меньше дюжины локтей в глубину! После подъема воды, беглец оказывается в ловушке, и остается там, пока стража не закроет шлюзы. Видимо, механизмы все-таки проржавели или частично испортились – уровень воды в канале поднимался сравнительно медленно и мы успели перехватить Селадаса. Но хода обратно уже не было. Поэтому я принял решение довериться потоку – авось, куда-нибудь вынесет. Мы успели в последний момент.

– Долго плыли? – после неприятной паузы осведомился я.

– Не особенно. Меньше четверти колокола. Я очень опасался, что вода поднимется до потолка тоннеля и лодка утонет, но мы проскочили. Если судить по направлению, мы находимся под старой частью города.

–… На глубине не меньше пяти или шести ярусов, – подхватил Гай, внимательно слушавший карлика. – Надо по возможности быстро подниматься наверх.

– Тебя не спросили! – усмехнулся Фрог. – Даже мне, дураку, ясно, что наверх, а не наоборот. Сделаем так. Вы прогуляетесь по ближайшим коридорам, разведаете возможный путь. За ребенком я присмотрю. Увидите необычное или непонятное – не трогайте, а лучше сразу отступите. Отходите отсюда не больше, чем на сотню шагов – потеряетесь!

«Отсюда» – это откуда? – задал я вопрос сам себе, встал, вытащил из уцелевшего мешка два тонких факела, запалил их от огонька фонарика, вручил один Гаю и внимательно осмотрелся.

Мы находились в сравнительно небольшой квадратной зале, имевшей всего один выход.

Возле стен валяются гнилые доски, остатки бочек, несколько полуразвалившихся ящиков, сломанные трухлявые табуреты. Наверняка в прошлом здесь был склад или караулка стражи. А если Фрог не ошибся, мы очутились под фундаментом бывшего крепостного донжона – башню снесли после возведения новых стен города. Любопытно, а что сейчас находится сверху? Рыночная площадь? Дворец какого-нибудь герцога? Обычный дом или лавка купца?

Когда выберемся, я обязательно найду в библиотеке замка старые карты города и сравню с современными!

Мы вышли из залы прямиком в широченный тоннель, посреди которого протекала уже знакомая подземная река – пройти можно только вдоль стен, по гранитному барьеру, создающему своеобразную узкую набережную канала. В воздухе пахнет сыростью и плесенью, с темного потолка падают капли, звук отражает громкое эхо. Неуютно, но вроде бы безопасно.

– Ты направо, я – налево, – сказал я Гаю и двинулся вдоль берега канала, ширина которого была не меньше семи шагов. Сразу же наткнулся на спасшую нас лодку и снова подивился ее сохранности. Бережливый Фрог заставил Гая вытащить ладью на камень – вдруг пригодится?

– Гай! Если что найдешь – позови!

– Угу, – буркнул мой приятель, и мы зашагали в разные стороны, надеясь отыскать проход.

– Мне не повезло. Через несколько десятков шагов своды тоннеля начали опускаться, а вскоре я наткнулся на тупик: заржавленную решетку, перегораживавшую тоннель. В отдалении слышался звук водопада – наверное, поток уходил еще глубже. Я слышал от отца, что якобы под столицей существует целая система подземных речек, и вот теперь получил доказательства. Меня окликнул Гай. Желтое пятнышко его факела мерцало вдалеке, казавшись маленьким светлячком, но голос доносился отчетливо:

– Ротан! Тут лестница!

– Наверх?

– Вниз! Иди посмотри!

Проход находился рядом с тем местом, откуда вынесло нашу лодку – оказывается в большой канал впадало два малых. Гай объяснил, что мы приплыли из правого, очень низкого тоннеля. Над арками виднелись выложенные квадратными камнями нордхеймские руны, неизвестно что обозначавшие. Скорее всего, строители подземных укреплений, таким образом, помечали систему лабиринтов, чтобы не заблудиться самим.

Точно, лестница. Узкая, крутая, резко уводящая в глубину.

– Это единственный выход, – сказал Гай, поводя факелом и вглядываясь в непроглядную темень провала. – Я проверил. Глянь, пламя неровное…

Да, действительно, огненные язычки факелов начали слегка колебаться. Я немедля послюнявил палец и выставил перед собой. Точно… Сквозняк.

– Так или иначе, все равно идти придется здесь, – я потянул Гая за рукав, и мы зашагали к залу, где оставались мальчишка—зингарец и горбун. – Дуновение ветра – это замечательно, однако забираться еще глубже очень не хочется!

– А кому хочется? – уныло отозвался Гай. – Влипли мы, вот что ясно…

Фрог успел разбудить Селадаса, и теперь юный король взирал на шута насупленно, с недоверчивым недоумением. Вероятно, они недавно крупно поспорили.

– В чем дело? – спросил я карлика, но Фрог только отмахнулся.

– Их величество желают быть недовольными. Государь жаждут умыться теплой водой, покушать мясного рагу и погулять по Тарантии. Я доходчиво объяснил государю, что все вышеперечисленное невозможно.

Я непроизвольно фыркнул, отлично сознавая, как могли звучать «доходчивые объяснения» Фрога – этот тип за словом в карман не полезет. Недаром у избалованного мальчишки такой ошарашенный вид.

– Если вы дворяне, – зингарец метнул на меня требовательный взгляд,– арестуйте этого мерзавца! И препроводите в тюрьму за оскорбление величества! Есть закон…

– Фрог, что ты сказал королю? – пытаясь сдерживать улыбку, вопросил я. – Надеюсь ничего, недостойного дворянина?

– Именно: ничего недостойного, – криво оскалился горбун. – Посоветовал попридержать помело… то есть, язык. И не отвлекать меня глупыми просьбами от мыслей о вечном.

– Вы отказываетесь выполнять приказ короля? – еще нахальнее выкрикнул Селадас. – Уберите это мерзкое существо с моих глаз!

Гай, суровый боссонец, не выдержал. Он родился в многодетной семье и знал, как управляться с капризными братишками и сестренками.

– Во—первых, – веско сказал он, надвигаясь на попятившегося Селадаса, – этот почтенный месьор отнюдь не «мерзкое существо», а приближенный короля Конна, носящий графский титул. Во—вторых, месьор Фрог старше тебя на много лет и тебе придется извиниться… В—третьих, я и мой друг, барон Ротан Юсдаль имеем честь служить под знаменами другого государя и выполняем лишь его приказы. Последний приказ гласит: вытащить некоего маленького и насмерть перепуганного мальчика из подземелий, куда он попал по собственному недомыслию…

– Да как ты смеешь! – взвился Селадас. – Я прикажу заточить тебя в башню Кордавы!

Я покачал головой: разбаловала Чабела своего единственного отпрыска! Что поделаешь – позднее и любимое дитя.

– В—четвертых… – Гай невозмутимо шагнул к юнцу, схватил его за ухо и лихо закрутил пальцы. Его величество изволили взвизгнуть, а затем и заскулить. – В—четвертых, Селадас Зингарский впредь будет относиться к людям, спасших ему жизнь, уважительно и вежливо. Ясно? Я кажется спросил, ясно или нет?

– Я… ясно! – тщетно пытаясь сдержать слезы, пискнул Селадас. Судя по паническому взгляду, с королем никогда раньше не обращались подобным образом. Если только строгая матушка не позволяла себе изредка всыпать наследничку розог собственной монаршей дланью – Чабела, как все женщины Полудня, всегда была легка и на гнев, и на милость. – Сударь, отпустите! Пожалуйста!

Гай выпустил ухо короля, моментально начавшее распухать.

Я понял, что настал черед дипломатии. Присел радом с зингарцем на корточки. Взглянул проникновенно.

– Селадас, пойми, мы все по твоей вине оказались в очень затруднительном положении, – пытаясь придать голосу наибольшую серьезность, сказал я, глядя в черные глаза мальчишки. – Постарайся на некоторое время забыть, что ты – король. Сейчас каждый находящийся здесь – пленник подземного царства. Мы обязательно выведем тебя наверх и доставим к маме, но до этого момента ты будешь слушаться меня, месьора Гая Аттинского и уважаемого Фрога из Пуантена. Договорились?

Селадас повернулся к Гаю, монументально скрестившему руки на груди и взирающему на нас с безмятежностью, достойной смиренного монаха-митрианца, потом взглянул на Фрога, притворно-обиженного и нахохлившегося…

Королевская кровь взяла свое.

Парень встал, подошел к карлику и слегка поклонился, приложив ладонь к груди. Сказал:

– Сударь, мне жаль, если я невзначай нанес обиду. Прошу забыть и простить. Просто… Просто я боюсь.

Готово! Дело сделано! Испытанным методом кнута и пряника мы быстро превратили Селадаса из «короля» в обычного мальчика, готового пересилить себя и подчиняться нашим приказам. Хотя, один Митра знает, что зингарец может выкинуть в будущем. Надеюсь, благоразумие и чувство опасности склонят чашу весов в его пользу. И в нашу.

– Бояться глупо, – скрипнул Фрог своим тоненьким голоском. – Так или иначе, мы находимся в Тарантии. Почти. Чтобы выйти на улицы города, нам придется долго идти наверх – надеюсь, этот постулат ни у кого не вызывает сомнений? Мой юный друг, я принимаю твои извинения. Однако запомни – если ты встретил что-то некрасивое, то не спеши думать, что оно столь же безобразно внутри, как снаружи.

– Я запомню, – кивнул Селадас. И попробовал улыбнуться.

– Отправляемся? – Фрог приобрел деловитый вид. – Нашли выход?

– Не нашли, – буркнул Гай. – Идемте, посмотрим.

Я зажег еще один факел, вручив его Селадасу – пускай зингарец будет при деле, тем более, что свой он умудрился потерять во время краткого, но донельзя опасного путешествия в кожаной ладье. В любом случае, видя факельный огонь, нам будет проще следить за маленьким королем. Фрог, узнав у Гая направление, пошел впереди, надев на грудь фонарик. Заглянул в прямоугольную дыру, куда уводила вырубленная в камне лесенка. Пожевал губами. Подумал.

– Не понимаю хода мыслей строителей этого подземного города, – изрек горбун. – Зачем потребовалось создавать в старых катакомбах разветвленную систему каналов? На случай осады, чтобы по воде вывезти из столицы ценности или важных особ? Но вода имеет свойство течь вниз, а не наверх! Любая подземная река должна закончиться на той же глубине, на какой появляется исток. А над нашими головами огромный слой камня, мы гораздо ниже уровня Хорота. Пещеры за городом? Невозможно, ибо в окрестностях нет гор. Загадка, честное слово!

– Фрог, умоляю, давай над тайнами забытой Тарантии мы подумаем дома! – взмолился я. Нашел время, для ученых размышлений! – Надо идти. Наверняка дело близко к вечеру.

– К закату, – поправил меня карлик. – По моим расчетам скоро начнут отбивать седьмой колокол. Мы слишком долго ждали пока ты придешь в себя… Не выберемся до полуночи – Конн начнет новые розыски и, разумеется, ничего не найдет. Поднявшийся уровень воды перекрыл тоннель, по которому мы приплыли сюда. Однако, спешить не станем – поспешность вредит и подсказывает неверные решения. Спускаемся!

И мы пошли вниз по узкой и скользкой лестнице. Первым шагал Фрог, затем я, потом Селадас, а замыкал цепочку Гай. Проход (сорок пять ступенек, я считал) вывел нас в сухую галерею. Подошвы сапог поднимали вихорьки каменной пыли.

– Поток воздуха идет слева, – мигом определил Фрог. – Туда и направимся. Будьте осторожны – нога человека не ступала по этим плитам три столетия… Боги, как меня угораздило ввязаться в эту глупейшую историю!

Это был настоящий лабиринт, причем весьма протяженный, запутанный и построенный на редкость бестолково. Конечно, его устроители наверняка видели в системе переходов и комнат свой порядок и надлежащую организованность, но мы быстро заплутали – не помогло и чутье карлика.

Направо—налево, вверх по короткой лестнице, а вниз – по более длинной. Замечалось, что мы двигаемся отнюдь не по бывшим каменным копям – штольни копей выглядят совершенно по другому! Чувствовалось, что эти галереи некогда вовсю использовались людьми, регулярно подновлялись и вообще содержались в образцовом порядке.

Через каждые двадцать шагов, на стенах установлены медные кольца для факелов, ныне покрытые толстым зеленым налетом. Некоторые проходы загорожены каменными дверьми—плитами – мы попытались открыть одну из них, но старинный механизм отказывался работать. Пришлось сворачивать обратно. Фрог с каждой новой неудачей принимал все более недовольный вид и, наконец, пустился в громогласные рассуждения:

– Если мы желаем отыскать выход из лабиринта, – ораторствовал горбун, – существует особое и малоизвестное людям средство. На каждой новой развилке проход, из которого мы появляемся, помечаем тремя знаками. Если мы попадаем на развилку, где уже отметились, то есть где мы уже предварительно побывали, – оставляем у приведшего нас прохода только один знак. Если помечены все двери – значит, надо поворачивать обратно. Но если какие-то проходы на развилке пока что не отмечены значками, нужно выбрать любой и поставить у него два символа. Входя в проем, уже отмеченный одним крестом, прибавляем к нему два новых, чтобы у прохода набралось в сумме три креста. Весь без исключения лабиринт обойти удастся, если ни разу ни на одной развилке не поворачивать в проход с тремя знаками, при условии что в нашем распоряжении остается еще хотя бы один проход, тремя знаками не отмеченный…

– Волшебно, – расстроенно буркнул я. – Но, боюсь, даже после того как мы исчиркаем все стены лабиринта, придется блуждать здесь до конца мира и Битвы Богов. Мы забрались уже очень глубоко – у меня немного закладывает уши…

– Ума не приложу, зачем древним потребовалось строить этот город внутри скалы? – не обращая внимания на мои сентенции разглагольствовал Фрог. – Должна же быть цель? Подземелья покинули давно, вынесли все ценное – заметили, нигде нет остатков мебели или следов человеческого жилища? Комнаты пусты и чисты, словно их подмели и протерли ветошью вслед за исчезновением хозяев! Что находится за запертыми дверьми – загадка…

– Постойте! – Селадас вдруг дернул меня за руку и потащил к боковому проходу. – Видишь? Что это такое?

– Остроглазый мальчишка углядел необычность, на которую взрослые внимания не обратили. Толстая гранитная плита, закрывавшая вход в одну из зал была слегка отодвинута. Щель шириной в локоть или чуть меньше.

Мы окружили неподъемный притвор, Гай и я попробовали его толкнуть, однако камень остался недвижим. Забраться внутрь не вышло – у меня пролезла только рука до плеча.

– Для вас, месьоры, гвардейцы узковато, – будто прочитав мою мысль, сказал Фрог и оценивающе воззрился на мальчишески-тощего Селадаса. – Парень, сможешь пролезть внутрь и разведать, что за дверью?

– Эй-эй, может быть не стоит рисковать? – немедля возмутился я. – Зачем?

– Не думаю, что внутри человека может подстерегает опасность, – ответил карлик. – Тут нет ни чудовищ, ни охраны… Вообще ничего. Пустота.

– Тогда зачем лезть? – рассудительно осведомился Гай.

– Интуиция… – Фрог остался невозмутим. Посмотрел на зингарца.

– Если нужно – я посмотрю, – согласился тот. – Надо искать новый выход?

– Ничего подобного, – Фрог подозрительно осмотрел стены, покряхтел, пошевелил губами, будто считая. – Наверняка перед нами небольшая комнатка, это видно по расположению коридоров. Если найдешь нечто странное – руками не касайся, а расскажи нам. Понял?

Вторично зингарского короля упрашивать не пришлось. Селадас юркой гибкой ящерицей проник в расселину, я передал ему факел. Несколько мгновений царила тишина. Потом донесся приглушенный голос мальчишки:

– Ой, здесь мертвый! Настоящий мертвый скелет!

– Было бы интересно выяснить, что скелет – живой! Не бойся, он тебя не укусит, – Фрог вертелся возле щели, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть внутри. – Одежда сохранилась?

– Сейчас посмотрю… Да! Доспех, шлем необычный…

– Какой?

– Открытый, без забрала, с высоким гребнем. Я таких раньше не видел.

– Подтащи шлем к двери, хочу взглянуть! Изнутри донесся неприятный стук – раскатились потревоженные кости.

– Поздний атренский стиль, – немедленно определил карлик, едва Селадас позволил ему разглядеть находку. – Подобные доспехи вышли из употребления лет четыреста тому назад. Отнесешь в любую антикварную лавку – получишь кучу денег. Малыш, брось шлем и посмотри – нет ли чего другого!

– Сударь, – проворчали изнутри, – Мое имя – Селадас. И впредь я просил бы называть меня именно так.

– Хорошо, хорошо, малыш, – нетерпеливо заскрипел карлик. – Какие-нибудь вещи, оружие?

– Ну… Меч, нагрудник, что-то вроде железной сумочки. Такая круглая, наподобие тубуса! Больше ничего! Голый камень!

– Тащи сумку сюда и немедленно вылезай!

Вскоре тонкие пальчики Фрога сжимали довольно крупный ребристый цилиндр с обрывками иссушенных долгими годами ремешков, которыми металлическая сумочка крепилась к поясу владельца. По ближайшему рассмотрению оказалось, что цилиндр сделан из бронзы и украшен темными серебряными накладками.

Шут, быстро изучив тубус, принялся отвинчивать крышку, поначалу долго не поддававшуюся его усилиям.

– Вот как, значит… – озадаченно сказал Фрог, одержав победу над строптивой бронзой и заглянув внутрь цилиндра. – Пергаменты! Я надеялся увидеть сокровища… Однако всем известно, что в истинном золоте блеска нет, а человеческая мысль, изложенная на бумаге, иногда бывает ценнее самого крупного алмаза!

Я предпочел бы с Фрогом не согласиться, но промолчал. Ему скажи слово – он ответит десятком.

– Как досадно! Листы чересчур высохли, ломаются, – огорчался карлик, когда свернутые в трубку пергаменты начали крошиться у него в руках. – Но кое-что мы все-таки выясним… Очень интересно!

Даже невозмутимый Гай наклонился над Фрогом, пытаясь рассмотреть старинные манускрипты, которые тот аккуратно расстилал на плитах пола, прижимая по углам маленькими камешками.

– Ротан, сколькими языками ты владеешь? – последовал крайне неуместный в данной ситуации вопрос.

– Аквилонским и некоторыми провинциальными диалектами нашего королевства, – непонимающе ответил я. – Зингарским и немедийским. Помню несколько фраз по-пиктски и на туранском.

– Тогда что, по-твоему, ты здесь видишь?

– Я всмотрелся в пергаментные листы, направив на них изъятый у Фрога фонарик. Планы, чертежи, масса рунических надписей – вероятно нордхеймских. Несколько стигийских, а если быть скрупулезным – позднекхарийских иероглифов.

– Карту вижу, – честно ответил я. – Могу прочитать руны, однако они не образуют складного текста.

– А я вижу другое, – задумчиво сказал Фрог. – Помните рунические обозначения над водяными каналами? Это, безусловно, тайнопись, предназначенная для хранителей лабиринта. Могу предположить, как умер человек, носивший с собой эти документы – он попал в ловушку! Дверь каким-то образом захлопнулась, когда он вошел в комнату, но механизм по неизвестной причине не сумел закрыть плиту до конца. Малыш… Тьфу, Селадас! Ты не заметил ничего необычного внутри? Именно необычного, особенного?

Молодой зингарец подумал, сморщил лоб и вдруг просиял:

– С той стороны на каменной двери много сколов! Будто гранит пытались рубить. А меч сильно выщерблен, такой только выбросить стоит! Наверное, этот… умерший хотел отодвинуть или разбить плиту. Верно?

– Соображаешь, – похвалил Селадаса шут. – Тебе следует забыть о королевском титуле и идти трудиться в тайную службу – поднимешься до поднебесных высот! Впрочем, это неважно.

– Нашего неизвестного друга в доспехах и с набитой пергаментами поясной шкатулкой или завлекли в западню, или он сам туда угодил. По незнанию. И он не задохнулся, а умер от голода и жажды, дверь осталась приоткрыта! Вывод: несколько столетий назад этот таинственный неудачник что-то искал в наших подземельях. Ценности? Тайны? Секреты древности? Безнаказанно погулять по лабиринту ему не позволили и обрекли на смерть – человек наверняка звал на помощь и не дождался избавления! С этого момента удваиваем осторожность! Фрог уселся на пол перед разложенными листками, поставил рядом фонарь, подпер кулачком подбородок и ушел в размышления. Скомандовал попутно:

– Посидите отдохните. В мешке можно найти перекусить. Главное – не отвлекайте меня.

Я хотел было возмутиться и сказать, что необходимо идти дальше, но запнулся на полуслове. Куда идти? Бесцельно блуждать по подземельям?

Оставалось надеяться, что в большой голове Фрога зародится спасительная мысль, и логический разум карлика подскажет верное решение.

– Ну, милые молодые люди, я кажется понял, какие серьезные неприятности мы низвергли на собственные головы, благодаря королю Селадасу, – Фрог взмахнул рукой, сметая пергаменты, превращавшиеся в пыль. Заметив наши недоуменные взгляды, карлик усмехнулся и постучал указательным пальцем по своему высокому морщинистому лбу. – Карта осталась в этой костяной шкатулке навсегда, не беспокойтесь. А вот теперь я с полной уверенностью могу сказать – ничего хорошего нас не ждет. И это самая приятная новость. Есть и похуже.

– А именно? – у меня захолонуло сердце. По виду Фрога нельзя было сказать, что он шутит. Непривычно серьезен.

– Ротан, твой отец был одним из самых ученых людей страны и наверняка дал тебе достойное образование? – карлик пронзил меня взглядом и сделал паузу, дожидаясь ответа.

– Не скажу, что самое достойное… – поморщился я. – Барон Хальк желал, чтобы я принял в наследство должность библиотекаря и летописца, но моя душа лежит к другому.

– Понятно. Подраться, покутить, погарцевать на вороном жеребце на поле брани… Знакомо до боли в дупле коренного зуба. Но кое-что Юсдаль-старший обязан был вбить в твою дурную голову. Например, знание истории. Скажи, друг мой Ротан, что находилось на месте Тарантии до основания города?

– Ну… Какой-то поселок, замок древнего ярла.

– А до прихода на закат хайборийцев? Во времена Кхарийского государства?

– Говорят, тут стояла кхарийская крепость. Ее потом разметали по камешку.

– А до кхарийцев? – продолжал допытываться настырный Фрог.

– Никто не знает! Наверняка в этих местах обитали валузийцы, а до них, во времена величия – атланты.

– А еще раньше?

– Вот пристал! В такие глубины времени теперь никто не заглядывает! Говорят что-то о древнем черном боге, Роте-Всаднике, но Рота жил целых восемь тысяч лет назад! Или даже больше, если считать эпоху до Появления солнца…

– Рота у нас теперь живет, в Зингаре, – некстати вставил Селадас. – В Рабирийских горах. Его зовут Эллар, он колдун!

– Это не сам Рота, это лишь его бессильное человеческое воплощение, – поморщился горбун. – А прежними временами он был величайшим из богов… Я, собственно, к чему? Мы с вами, насколько я понял, находимся на одной из линий обороны Тарантийской крепости.

– Как ты сказал? – наклонил голову Гай. – Крепости? Под землей? Чепуха!

– «Чепуха» – это твое нелепое существование на белом свете! – зло ощерился Фрог. – Не перебивайте! Крепость может не только обносить стенами город, защищая людей от вторжения извне. Крепость может оборонить и от нападения из глубин. Объясняю для дураков: случайно обнаруженные нами планы – есть секретнейшие бумаги королевской канцелярии короля Гвайнарда Седобородого. Одна из наиболее оберегаемых государственных тайн трех—четырехсотлетней давности! Наверное, она осталась таковой и поныне. Рассказать вам сказочку?

– Фрог, не время для забавных историй! – вспылил я. – Факелов мало, еды – кот наплакал. Хорошо хоть от жажды не умрем, каналы рядом!

– Не повышай голос на убогого, – невесело улыбнулся шут. – И выслушай. Тогда ты поймешь, о чем я хочу сказать.

… Десятки веков назад обширными землями Полуночи владел Великий Бог, не чуравшийся иметь телесное воплощение. Он, в отличие от иных богов, предпочитал повелевать смертными сам, а не через сообщества жрецов и магов. Его имя было Рота, Черный Всадник, Скачущий в Ночи. Рассказывают, будто обитал он в удивительной крепости Лан-Гэллом, что переводится как «Долина Звездного Тумана». Теперь эта твердыня навеки скрыта водами Океана. Чтобы сохранить власть, Рота призвал из Черной Бездны подземных духов огня, обитающих в огне и огонь порождающих. Назвали их Плетьми Пламени и были они самыми верными и беспощадными слугами Роты. Огромные, невоплощенные чудовища, состоящие из дыма и первородного огня, поражающие врагов расплавленным бичом, против которого не устоять ни смертному, ни бессмертному.

Но случилось так, что в битве при Лан-Гэллом Рота был повержен и изгнан во Тьму Внешнюю, откуда богам нет возврата в обжитой мир. Хозяин ушел, но слуги остались. И были захоронены под необоримыми слоями земли, воды, воздуха и огня – четырех главнейших стихий.

Пламенные Плети живы доселе. Они жаждут вернуться к своему господину, но если господин исчез из мира навеки, то теперь им нужна лишь свобода.

И потерянная власть. Так говорят самые древние легенды.

– Ротан, надеюсь, ты читал летописи и воспоминания собственного отца? – стрельнул на меня взглядом карлик, закончив маленькую сказку. Потрескивали факела. – О его приключениях в неизмеримых глубинах Граскааля? Двадцать семь лет назад? Ничего похожего не вспоминаешь?

Я вспомнил. Это было как удар молнии! Перед глазами всплыли строки «Синей хроники», составленной Хальком Юсдалем в 1288 году, задолго до моего рождения. Вот они:

«…Оно не походило ни на что, известное людям или оборотням. Среди опускающихся с потолка подгорного зала каменных сосулек струилась легкая переливчатая тень. Существо, проходящее неподалеку от нас, напоминало силуэтом человека огромного роста с парой черных крыльев за спиной. Глаза светились багровым отблеском, темно—бордовые языки пламени окутывали тело… А в правой руке демон сжимал длинный, волочащийся по полу и оставляющий в камне выжженные углубления огненный кнут».

Я процитировал записи барона Халька почти наизусть. Вслух.

Фрог нахмурился. Выслушал. Прищелкнул языком.

Я заметил, как у Селадаса загорелись глаза – мальчишка соприкоснулся с самой настоящей тайной!

Помню как это слово, «тайна», привлекало меня в его возрасте. Но чем старше становишься, ты все больше понимаешь, что оно несет не романтику, а сплошные неприятности.

Гай выслушал тихо, не задал ни одного вопроса. Боссонец всегда предпочитал слушать, а не говорить. Ему нравилось золото, а не серебро, как сказал бы королевский шут.

– Точно, слово в слово, – кивнул Фрог. – Я читал «Синюю летопись». Тогда король Конан, барон Юсдаль и их друзья воочию увидели одного из демонов Пламенной Плети. Гномы называют их по-другому – Огненные Бичи. Хотя, какая разница… Часть этих невероятных чудовищ никогда не служила Роте и осталась там, где предопределено – в вулканах, огненных горах, ибо они являются частью неподвластных никому стихий. Но другие, отведавшие власти – похоронены. И, если верить бумагам, которые я сумел прочитать, некоторые обитают в недрах под Тарантией.