Текст книги "Рыбак и дворец"

Автор книги: Ат-Тахир Ваттар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Так сказал он про Али-Рыбака, а тот улыбнулся ему в ответ и указал на рыбу, словно говоря этим: "Вот ключ ко Дворцу. Потому судьба и послала мне рыбу. А Его Величество, благодаря ей, забудет об ужасных происшествиях восьмой ночи в лесу Диких Козлов. Узнав, что подданные любят его, сочувствуют его страданиям, радуются тому, что он остался цел и невредим, он позабудет о своих врагах и всецело посвятит себя делам королевства, устраивая их наилучшим образом на благо подданных. Более того, Его Величество будет счастлив ознакомиться с планом строительства плотины, каналов для орошения земель и превращения мертвой земли в настоящий рай..."

– Друзья, – уже вслух обратился к собравшимся Али-Рыбак, – я не стану спрашивать у вас, как спрашивал у жителей предыдущего города, есть ли у них послания в поддержку Его Величества, подарки для него, а они все пытались всучить мне жалобы и прошения. Все ворота открываются навстречу добру, и путь, что ведет во Дворец, – прям и ясен.

– Скажи нам, Али-Рыбак!

– Что?

– Не боишься ли ты за себя самого?

– А чего мне бояться?

– Ведь тебя могут обвинить в колдовстве и шарлатанстве, сжечь на костре или потребовать, чтобы ты каждый день доставлял к королевскому столу такую рыбу под страхом смертной казни. Или завистники, исходя черной завистью от твоих успехов, соберутся и нападут на тебя. Хорошо ли ты поразмыслил надо всем этим?

– Когда человек сознательно выполняет свой долг и совесть его чиста, он не думает о последствиях, – сказал Али-Рыбак.

– Говорят, что в твоем городе не все спокойно?

– Это не так, потому что хотя мой город и называют городом Искренности и Открытости, он все же умеет быть сдержанным и осторожным.

– Сдержанность – это тоже искренность. Дай нам бог быть такими, как вы, Али-Рыбак.

– Эй, люди, не заставляйте человека терять время, пусть идет по дороге, назначенной ему самой судьбой, как он сказал вам.

– Рыба его еще жива, и судя по всему, еще поживет, так зачем ему торопиться, он ведь тоже один из подданных.

– Вот именно, один из подданных, дайте же нам наговориться с ним, пока не придет кто-нибудь из Дворца.

Люди продолжали свою болтовню, а Али-Рыбак погрузился в глубокое раздумье.

"Что здесь, что там – люди везде похожи, – размышлял он, – во всех городах они ведут себя одинаково, все ощущают эту полную оторванность от Дворца. Жители нашего города говорят, что сдержанность – это своего рода преданность и покорность, что является долгом всех подданных по отношению во Дворцу, но ясно, что это ведет к погружению в ложь, самозванство и лицемерие. Жители же этого и предыдущего города не сдерживают себя в проявлении своих верноподданнических чувств ко Дворцу, и вместе с тем, не боясь бога, насмехаются, издеваются и даже выражают открытую ненависть всем и вся. Цель у них у всех – передать Его Величеству свои просьба, проблемы, беды и несчастья.

Я скажу об этом Его Величеству. Но упаси меня бог, я не стремлюсь к тому, чтобы заговорить с Его Величеством. Доставлю рыбу во Дворец, скажу о своей преданности и любви к Его Величеству камергеру, или главе королевской стражи, или первому советнику, или просто королевскому повару, да и вернусь домой. Но кто знает? Может быть, Его Величество потребует меня к себе, чтобы спросить, какую награду я хочу. Конечно, я не стану ничего просить у него. Лишь бы Его Величество был здоров и счастлив. А может, он спросит меня о том, как живут его подданные, но разве пристало королю расспрашивать одного из своих подданных о том, как живут остальные. Что за чепуха! Его Величество лучше самих подданных знает о том, как они живут. Ведь он – наш правитель, наш король, владыка нашего Дворца, господин всех наших дел. Немыслимо, чтобы хоть какая-то мелочь из нашей жизни укрылась от него.

Иначе, почему люди так хотят отправить ему эти письма, если не для того, чтобы дворец познакомился с их содержанием. Да. И если Его Величество спросит меня, я расскажу ему обо всем этом..."

– О чем ты думаешь, Али-Рыбак?

– А? – Али-Рыбак очнулся, взгляд его прояснился.

Тут раздались крики, возвещавшие о прибытии всадников из Дворца.

Послышалось лошадиное ржание, все встрепенулись, зашевелились, но не прошло и нескольких мгновений, как всадники в масках, увешанные оружием, окружили толпу.

– У них теперь новые маски, – прошептал юноша, стоявший рядом с Али-Рыбаком, своему приятелю.

А тот ответил ему:

– Те трое всадников, которые получили важные посты во Дворце, тоже были в масках.

– Слушайте внимательно, – объявили всадники, прибывшие из Дворца, – мы никого не подозреваем в дурном. Мы хотим только, чтоб вы нам выдали того, кто плохо отзывался о Дворце, а если нет, то мы убьем сорок человек и уедем, – таков приказ дворца.

– Но никто не говорил о дворце плохого.

– Задавал ли здесь кто-нибудь вопросы Али-Рыбаку или советовал ему что-нибудь, клевеща на Дворец и его обитателей? У нас нет времени. Или вы выдадите его, или мы прикончим человек сорок на месте без разбору. Расплата будет ужасной, клинки наших мечей остры, как бритвы.

– Я здесь. Это я оскорбил Дворец. И готов еще оскорблять его. Это деспот и тиран, а Его Величество – пленник врагов и разбойников. Долой Дворец! Да здравствует справедливость!"

Не успел этот человек договорить, как голова слетела у него с плеч. Всадники ускакали прочь. Люди разошлись. А Али-Рыбак, взвалив рыбу на плечо, направился к четвертому городу по дороге, ведущей во Дворец.

7.

– Тебе не стоит останавливаться в этом городе, Али-Рыбак. Не надо никому задавать здесь вопросы. Там все только и делают, что творят зло. Они едят без меры. но всегда голодны, Много говорят, но совершенно не умеют слушать. Совершают грехи и лицемерно утверждают, что так делать нехорошо. В этом городе от обжорства все страдают расстройством желудка, проклятые пророком, который так и не смог донести до них свое послание. Там живут лишь проходимцы, сбежавшие из своих племен и общин и свершившие все семь смертных грехов. Они сожрут твою рыбу с потрохами, как псы, да и тебя самого могут съесть. – Дети их истерзают твою рыбу, а над тобой публично перед женщинами и девочками надругаются старики. Они привяжут тебя к дереву, будут колоть иглами, часами обливать уксусом и сывороткой, а потом соленой водой, да еще посылать солью и раздерут твое тело... Не входи в этот город Обжор. Берегись! Если ты и вправду хочешь добраться до Дворца и по-настоящему предан Его Величеству, то иди своей дорогой, не останавливаясь. В этот город заезжает лишь королевская гвардия, чтобы убивать, насиловать, но и тогда жители города говорят, что и на сей раз гвардия не смогла превзойти их собственных смертных грехов.

8.

Говорят, что Али-Рыбак прислушался к советам своей спутницы Рыбы и низиной обошел этот город стороной.

Говорят, что он прошел там ночью и никто из дьявольских жителей этого города его не заметил.

Говорят, что, заслышав о его приближении, жители этого и других городрв, рассеялись по горам и долам, вооружившись луками и стрелами, чтобы захватить его врасплох, но все же Али-Рыбаку удалось пройти.

Говорят, что он прошел там среди бела дня невидимкой. Превратился в тучу и смерчем пронесся по улицам города. А горожане скорее всего подумали, что это была буря или мохнатый, покрытый песками дракон, прилетевший на крыльях самума7. Кое-кто вообще не придал этому значение, а другим показалось странным, что такая буря вдруг разыгралась в это время года.

Рассказывают, что он вошел в город с рыбой на плече, укрытой плащом. Голубые глаза его сияли, морщина пролегла между сросшимися бровями, но он улыбался, а пот градом катился по его лицу, покрытому золотистым пушком.

Банды злоумышленников и воров не раз пытались напасть на него, но безуспешно, потому что какая-то таинственная сила отводила их от него. Они шли за ним по пятам, как зачарованные, до самого выхода из города, где, будто бы, вдруг на его пути появилась совершенно обнаженная девочка лет двенадцати, пытаясь увлечь его за собой, но он воздел палец в небо, пошевелил им несколько раз, и вот девочка снова облачилась в одежды и вернулась в толпу. Потом, будто, появилась старуха, вся сморщенная от старости, обряженная невестой: она уселась на стул посреди дороги и призывно махала ему, но, приблизившись к ней, он дунул, и голубой огонь поглотил ее, не оставив и следа.

–

I/. Самум – знойный ветер, дующий из Сахары.

–

Говорят, что как только он пришел в город Обжор, его жители тут же начали ссориться между собой: одни говорили: "Начнем с рыбы!", другие: "С Али-Рыбака!", и вот уже двое из них встали слева от него:

– С Али-Рыбака, – кричал один.

– Нет, с рыбы! – настаивал другой.

– Ах так, тогда с тебя! – и с этими словами они сцепились.

У обоих в руках были огромные ножи, которыми они размахивали, как шпагами. Вышла большая потасовка, у одного из руки хлынула кровь, он отступил, чтобы передохнуть немного, а потом, сделав шаг вперед, размахнулся что было силы, но удар пришелся в пустоту, а его противник, хохоча, навалился на него всем телом. В драку вмешались еще двое, а потом и еще двое других, потом еще четверо, потом шестеро, – и вот уже началось общее побоище: кровь текла рекой, но Али-Рыбаку все же удалось ускользнуть от них. Бойня продолжалась и после его ухода, и никто не знает, сколько там было жертв.

Говорят, что Али-Рыбак у входа в город положил свою рыбу на землю и развернул ее, а она стала подскакивать, раздавая удары налево и направо, пока все не кинулись бежать. Благодаря этой драке, Али-Рыбаку и удалось пройти целым и невредимым.

Говорят, что как только он положил рыбу на землю, она стала шипеть как змея, испуская искры небесно-голубого цвета. Люди, которых коснулось это обжигающее тепло, бросились бежать, позволив Али-Рыбаку пройти со своей волшебной рыбой.

Еще рассказывают, будто Али-Рыбак проехал через город на крылатом коне, будто это рыба превратилась в Бурак / с одной ногой и тремя крыльями, а Али-Рыбак сел верхом и въехал в город Обжор, как победитель. Завороженные этим зрелищем, люди застыли на месте и не двигались до тех пор, пока он не скрылся из виду.

Говорят, что при въезде в город Обжор его сопровождал отряд всадников, чьи лица были закрыты масками, и никто не посмел встать у него на пути.

И, наконец, самое главное, что Али-Рыбак все же прошел через этот город и ни ему, ни его рыбе никто не причинил никакого вреда.

9.

Как только люди заметили вдалеке Али-Рыбака и его рыбу, сверкающую всеми цветами радуги, раздались приветственные выстрелы ружейного салюта, ликующие крики красавиц, пыль взвилась из-под копыт коней. Узнав, что Али-Рыбак прошел через город Обжор, жители этого города устроили большой праздник в его честь.

Стоило ему появиться, как всякое движение прекратилось:

люди и даже кони застыли на месте. Они внимательно наблюдали за ним, построившись в ряд за Девой, находящейся во главе процессии. Дева махнула своей нежной рукой, опустилась на колени, и они последовали ее примеру.

Али-Рыбаку, удивленному столь необычным приемом, каэалось,

–

I/. Бурак – легендарная кобылица, на которой, по мусульманскому преданию, пророк Мухаммед совершил свое вознесение к престолу Аллаха.

–

что время тянется бесконечно долго. В конце концов, люди поднялись и принялись внимательно разглядывать Али-Ры-бака, потом, словно вопрошая, повернулись к Деве. Та улыбнулась Али-Рыбаку, и все заулыбались вслед за ней. Она снова подняла руку, и все пали ниц.

– Слушаем и повинуемся тебе, господин наш Али-Рыбак! Божественный дух, снизошедший на нас! Знамение Божье!

– Что вы делаете, люди добрые? – взмолился Али-Рыбак. -Я всего лишь Али-Рыбак, сирота, верноподданный Его Величества, один из многих, Я дал обет подарить рыбу Его Величеству, и этот обет исполнился.

– Любимец божий, твоя смиренность – это тоже знамение!

– Да что вы делаете?

– Преклоняем колени и падаем ниц перед тобой, господин наш.

– Я просто Али-Рыбак. Поднимитесь!

– Слушаем и повинуемся, господин наш! – сказала Дева, поднимаясь с колен. Потом, обратившись к собравшимся, повелела:

– Исполняйте же волю своего господина.

Все быстро встали, распрямили спины и скрестили руки на груди, тайком поглядывая то на Деву, то на Али-Рыбака.

Дева была прекрасна собой и еще более целомудренна. Али-Рыбак смотрел на нее, и в ослепительных лучах солнца она казалась ему небесной гурией: высокая, стройная, исполненная очарования, с длинной шеей, пухлыми красными губами, зелеными глазами; ее чернее как смоль волосы, заплетенные во множество тонких косичек, падали ей на лоб, щеки, затылок и шею. Али-Рыбак не сводил с нее глаз, а все остальные не сводили глаз с Али-Рыбака. Воцарилось долгое молчание, которое никто не хотел нарушать первым.

Дева робко взглянула на Али-Рыбака, и была еще больше очарована им. Она смутилась: ей хотелось превратиться в легкий ветерок и коснуться золотистого пушка на его лице, озаренном каким-то внутренним светом. Его глаза излучали нежность, которая исходила от всего его существа. "Ах! – думала Дева. – Если бы я была его матерью, лоном, которое выносило его, грудью, вскормившей его, молоком, которое он пил досыта, если бы я была рыбой, которую он несет на своем плече, землей, по которой ступают его ноги!.." Она улыбнулась, и Али-Рыбак не мог не ответить ей тем же. Она отошла назад, уступив место белобородому старцу.

– Господин наш, посланник божий! Прими эту чистую деву в дар от нас! сказал тот.

– За кого вы меня принимаете, люди добрые? Я ведь простой рыбак, да к тому же сирота! Подношения, дары должны быть вручены Его Величеству, а не мне.

– Мы прекрасно знаем, кто ты. Ты – знамение времени своего города. Ты покорил даже город Обжор. В ту самую ночь все люди здесь увидели тебя во сне, всем приснился один и тот же сон.

– Удивительное дело!

– Не удивительней, чем ты и твоя рыба, господин наш.

– Что же вам приснилось обо мне?

– Мы поклялись не рассказывать об этом. Короче, мы знаем, кто ты, мы узнали тебя.

– А почему вы поклялись не рассказывать о вашем сне?

– Это тоже секрет. Осторожность, которую хранит наш город, неслучайна. Время всегда доводит события до конца, будто выжимая их все до капли. И чем дольше это продолжается, тем лучше будет экстракт. Ваш город самый сознательный из семи городов.

– Я вас не понимаю.

– Ты нас никогда не поймешь, Али-Рыбак. Ты никого не поймешь, кроме себя самого. Ты понял себя, и в этом все дело. В этом секрет хвоей убежденности. Ты пришел для того, чтобы люди, благодаря тебе, поняли свое время, свою эпоху, а твой прекрасный характер, твое большое сердце открывают всем подданным все самое потаенное.

– Я иду к Его Величеству и несу ему в дар эту рыбину, исполняя свой обет. И вам предлагаю преподнести ему подарки и прочие свидетельства вашей любви и преданности.

– Мы бедны, наш город избрал путь молитв и отречения от мирской жизни. Эта Дева – самое дорогое, что у нас есть, и мы приносим ее в дар тебе.

– Его Величество более меня достоин ее. Он будет рад видеть ее среди других своих фавориток.

– А мы хотели бы подарить ее тебе, и в этом один из секретов нашего общего сна. Пожалуйста, прими наш скромный дар. Твоя благородная душа не может отвергнуть его.

Али-Рыбак почувствовал, как сердце его наполнилось добротой и любовью, какая-то странная перемена произошла в нем – то доверие, которое они питали к нему, переполняло его, успокаивало ему душу.

"Да свершится воля твоя, судьба! Ты лишь плод своего творения,, своей среды, Али-Рыбак, в любом случае, ты только результат своих собственных поступков. Если бы ты не был простым рыбаком, добрым человеком, если бы не дал обет, не встретился со многими подданными, то твой жребий был бы иным. Но поскольку ты таков, тебе ничего не остается, как испытать на себе последствия своих поступков. Возможно, тебе придется стать свидетелем еще более странных вещей, которые встретятся тебе на пути. Во Дворце тебе. возможно, доведется увидеть что-нибудь еще более необычное. Жизнь – это странствие, но не по земле, не по воздуху, и не верхом на коне, – это один-единственный безвозвратный скачок. Скачки бывают большие и маленькие, значительные и ничтожные, все дело в темпераменте каждого, но скачок есть скачок и, в конечном счете, оборачивается странствием, которое и называется жизнью. О, какой прекрасный дар преподнесли тебе жители этого города! Это знак любви, знак их приверженности к добру. Они сохранят тебя в своих сердцах, ты стал для них кем-то вроде святого, пророка, бога, так я сказал бы. Ты – святой: их пророк, их царь и бог. Они не спрашивают тебя ни о чем, и не осмеливаются прямо заговорить с тобой... Ты – как мечта их жизни, как великая тайна, которую каждый хранит в своем сердце. И в этом нет ничьей вины – ни твоей, ни их..."

Али-Рыбак стоял, склонив голову, ему казалось, что он слышит этот голос, доносящийся неизвестно откуда. Когда голос умолк, он огляделся, приветливо улыбаясь всем, и подал знак целомудренной деве. Та покраснела, потупила взор и шагнула к нему. Белобородый старец отступил назад. И Али-Рыбак с рыбой на плече протянул ей руку...

10.

Немного спустя город был окружен: как саранча со всех сторон налетели люди в масках, стреляя из ружей и луков и сея ужас и страх в сердцах горожан. Потом они направили в город семь человек с требованием сдать оружие, жители города поспешно подчинились и стали ждать, что будет дальше.

Город Мистиков довольно часто подвергался таким неожиданным налетам, последний произошел всего лишь месяц назад. Тысяча и один всадник неизвестной расы, языка и веры напали на город средь бела дня. Они связали всех мужчин по рукам и ногам медной проволокой и принялись за женщин. Обесчестили всех девственниц, кроме одной, которую с тех пор и стали звать Дева. Она спряталась под решетом, враги не заметили ее, и потому она спаслась. И тогда мистики решили, что всех новорожденных девочек до того, как им исполнится четыре года, будет лишать невинности белобородый старец.

А до этого город подвергся еще одному нашествию, что было делом рук короля. На закате королевские гвардейцы бурей обрушились на город. Они согнали всех жителей на поле, расположенное в низине, приказали поднять руки и не двигаться без особого на то разрешения. Прошла ночь, за ней – день, потом другой, третий... Белобородый старец, видя страдания детей, наконец, сказал:

– Приказ может исходить только от того, кто присутствует, – сказал он, – а поскольку здесь никого нет, то и приказа ждать не от кого, и вы, горожане, имеете полное право опустить руки и расходиться по своим делам.

Вернувшись домой, все попытались обнаружить, взяли ли у них что-нибудь или нет: на первый взгляд, все было на месте, но когда женщины принялись готовить пищу, то увидели, что совершенно нет соли! Королевская гвардия забрала все подчистую. Они расспросили жителей соседних городов, не случалось ли у них подобного, но те только посмеялись над ними, считая, что мистики накурились гашиша.

А до этого нашествия было еще одно, самое ужасное: таинственное войско остановилось на постой в городе, всем жителям было приказано построиться в колонну и шагать в поле. Едва они добрались туда, как солдаты потребовали от них что-то странное: жестами они объяснили, что каждый из них должен заплатить подушную подать. Увидев сияющие лица жителей, которые поняли, что речь шла о деньгах и уже заранее отложили нужную сумму для налогов, уплачиваемых ежемесячно, еженедельно, ежедневно, незваные гости только посмеялись над их наивностью и сказали: не спешите, мистики, все не так-то просто, как вы думаете; каждый из вас должен сдать по ежу, да-да, по ежу.

Мистики бросились на поиски ежей по лесам и долам: теперь они спали днем, а по ночам охотились за ежами. И если кому-нибудь удавалось поймать одного ежа, он отдавал его какой-нибудь женщине, ребенку или слепому, чтобы дать им возможность вернуться в город. Кое-кто ловит ежей и до сих пор. Самое странное, что "налетчики" скрылись из виду тотчас же, как все отправились на охоту за ежами. И никто не знал, когда они вернуться за этой "подушной податью",..

... А на этот раз, когда мистики собрали все свои ружья, один из всадников в масках, который вроде бы был у них главным, подъехал на коне, осмотрел первый ряд собравшихся, который растянулся до конца центральной улицы, потом вернулся и остановился перед Али-Рыбаком и его нареченной. Он зло поглядел на Деву, но под угрожающим взглядом Али-Рыбака быстро отступил. Обратившись к мистикам, он потребовал назначить от них человека для переговоров. Белобородый старец вышел вперед и сказал:

– О благородный рыцарь! Ты не первый и не последний среди тех, кто нападал на город Мистиков. Наш город стоит на таком месте, что мы подвергаемся постоянным набегам. Если бы мы того хотели, нам ничего бы не стоило перебраться отсюда – уйти жить в горы, или в долину, или в какой-нибудь из соседних городов, и таким путем избежать всего того, что с нами происходит. Но что бы тогда осталось от нас, кто бы стал следовать нашим традициям и проповедовать мистицизм? Мы довольны своим положением, потому что, во-первых, сами избрали его для себя, во-вторых, выбор был сделан с определенной целью, а в-третьих, мы глубоко привержены этой цели. Мы – мистики, и таковыми останемся. Благородный рыцарь с маской на лице, ты, такой гордый и неприступный, вдруг пришел выспросить у нас наш секрет или же лишить нас глаз. Но не узнать тебе нашей тайны. Никто из нас не расскажет тебе о великой мечте. Мы долго ждали, что наступит такой день, когда у нас отнимут зрение, и вот день настал. Когда те, что требовали от нас ежей, вернутся сюда, им самим придется искать их, нам от этого будет только спокойнее. Мы смотрим в суть вещей. Хватит с нас этой поверхностной жизни! Все равно наши дети будут рождаться зрячими. В этом сила мистицизма. Мы бросаем вызов всем, кто не верит в эту силу и в наш город. Ну что ж, берите наши глаза!

И всадник в маске приказал своим людям начать вырывать у них глаза...

Первым вышел к ним белобородый старец, за ним последовали самые преданные ему, и жестокая операция продолжалась.

Они не стали вырывать глаза только у Девы, да ни слова не сказали Али-Рыбаку, который подумал про себя:

– Дева останется у них предводительницей. А когда я вернусь, то помогу ей.

11.

На пути к шестому городу Али-Рыбака остановил какой-то прохожий и попросил его выслушать один его совет, который, впрочем, как он утверждал, был и советом многочисленных друзей Али-Рыбака, разбросанных по всему королевству. Али-Рыбак с большим вниманием отнесся к этому человеку, старательно вслушивался в каждое его слово, но все же почти ничего не понял. Али-Рыбаку лишь показалось, что человек хочет воздвигнуть преграду на его пути и помешать исполнению воли самой судьбы. Вот в общих чертах то, что ему удалось вынести из речи прохожего, довольно длинной и полной туманных намеков.

Этот странный человек говорил то от имени Его Величества, то от имени его врагов, а то сказал, что сам он из партизан, действующих подпольно под руководством Его Величества. Ссылаясь на внутренние проблемы дворцовой жизни, он утверждал, что подданным не следует совать в них нос, но что Его Величество не в силах освободиться от плена; возможно, под руководством Али-Рыбака подданные смогут объединиться.

Партизаны, действующие под покровом ночи, помогут ему, если он со своей стороны захочет того. Подданные, говорил он, разобщены, рассеяны по городам, их ничто не связывает. У каждого города – своя религия, свои обычаи и традиции. Каждый город делает все, чтобы заявить о том, что не желает вмешиваться в общие проблемы. Один – город Сдержанности, другой -город Обжор, третий – город Мистиков, четвертый объявляет себя вне политики, и так далее. Этому королевству по-настоящему недостает единства, идеи родины. Если бы боги договорились между собой там наверху и отреклись от власти в пользу одного из них, паства бы объединилась. Так и с Его Величеством: если бы он по-настоящему мог быть королем, подданные бы объединились, чтобы их воля стала законом.

Очень тонко прохожий дал понять, что никто ничего доподлинно не знает о Его Величестве после восьмой ночи в лесу Диких Козлов, и все находятся в полном неведении относительно трех всадников, которые ворвались в его шатер и вышли оттуда, получив три ключевых поста во Дворце. Никто больше не видел Его Величества в лесу Диких Козлов ни до, ни после атаки врагов. Возможно, Его Величество вообще не покидал дворца, а свита его была подставной. Может, его отравили, или задушили, или закололи кинжалом, а может, бросили в темницу, или же он вышел тайком, смешавшись с людьми из свиты. Партизаны, действующие под покровом ночи, сами вот уже семь недель не получали никаких сообщений из Дворца. И появление Али-Рыбака очень поможет этому движению осуществить свои цели.

Прохожий говорил без умолку, а Али-Рыбак все пытался ухватить нить его рассуждении. Действительно, дела во Дворце творятся странные, вероятно, они носят какой-то совершенно особый характер, к которому примешиваются личные мотивы. Оказывается, что королева-гермафродит: она переродилась ровно через год после свадьбы с королем из-за большого количества невольниц, которые ее окружали. Король не знал больше, с кем теперь живет. Он заставал ее врасплох то с невольницей, то с пажом. И не знал, то ли ревновать ее, то ли ревновать к ней. Королева требовала себе невольниц больше, чем сам король, и Дворец был переполнен ими. Она протестовала также против кастрации молодых: рабов. Короче говоря, дела во Дворце так запутались, что уже ничего невозможно было разобрать: где мужчина, где женщина, где раб, где хозяин, где король, где королева, где враг, где друг. По поводу Его Величества ходило много разных слухов, но по мнению партизанского движения, Его Величество был здесь ни при чем. Это были чьи-то политические игры.

Вот жители седьмого города, говоря о Дворце, так и называют его Дворцовый город. Они считают, что Дворец сам по себе настоящий город, совершенно похожий на семь остальных.

Седьмой город ближе всех расположен ко Дворцу и там много чего знают про Дворец. У седьмого города большие разногласия с шестым, поддерживающим Его Величество, потому что невольница-фаворитка и Его Величества, и королевы, родом из тех мест.

Али-Рыбак, до сих пор терпеливо слушавший все эти речи, наконец, не выдержал:

– Чего ты от меня хочешь? – спросил он прохожего.

– По правде говоря, ничего. Мне просто было поручено открыть тебе глаза на всю подноготную.

– А кто поручил тебе это?

– Я попытался объяснить тебе некоторые вещи, касающиеся партизан, живущих в подполье, короля, королевы, врагов, седьмого города, шестого, единства страны и подданных и,.. твоего появления в этом качестве.

12.

– Добро пожаловать, Али-Рыбак!

– Тысячу раз "добро пожаловать"!

– Все мы, как и ты, верноподданные Его Величества.

– Чувствуй себя в нашем городе, как дома. Здесь наши сердца переполняет любовь к Его Величеству.

– Наш город самый преданный Его Величеству и королеве, самый любящий, да хранит их бог.

– В этом скромном городе король выбрал себе фаворитку, которую и королева взяла себе в рабыни.

– Есть ли знак любви выше, чем этот?

Семь ораторов сменяли на трибуне один другого, чтобы произнести речь и выразить в одной короткой фразе все свое уважение Али-Рыбаку и его рыбе, а также свою любовь ко Дворцу и его правителям.

Все мужчины сидели на земле, воздев руки к небу, словно им угрожало какое-то смертоносное оружие, а женщины рвали на себе одежду, выставляя напоказ груди, живот и все остальное, распускали волосы и потом, обнаженные, ложились на землю одна подле другой.

Один старик попросил Али-Рыбака подняться на трибуну и ответить на приветствия горожан.

Приглядевшись ко всему вокруг, Али-Рыбак почувствовал, как к горлу у него подступает тошнота: "Никогда в жизни я не представлял себе подобного положения! Да они же безумцы, жители этого города! Что они делают? Может, так они выражают свою слепую покорность Его Величеству и тем отличаются от других городов? Я уверен, что Его Величество никогда не примет, чтобы ему повиновались таким недостойным образом, забыв о чести и благородстве. Однако разве могут подданные, которые жили среди мусора и отбросов, претендовать на достоинство и честь? Мой город ищет знамение времен и цепляется за эту идею, как за путеводную нить; город Мистиков пытается бросить вызов власти; партизаны, действующие под покровом ночи, ищут свой идеал в личности этого или какого-нибудь подходящего им короля. Но к чему же стремятся эти люди?" "К чему вы стремитесь, люди?" – уже собирался он вслух спросить у них, но сдержался и направился к трибуне, рядом с Аркой Покорности, которую жители возвели в его честь, как они обычно делали для всех, прибывающих из Дворца. Поднявшись на трибуну, Али-Рыбак смог получше разглядеть толпу: мужчины жевали какое-то месиво черного цвета и понемногу расслаблялись, а женщины покусывали друг друга и сосали друг у друга кровь из ранок с каким-то странным наслаждением.

Али-Рыбак хотел призвать всех подняться, отправить женщин по домам, чтобы те оделись, но удержался. В эту минуту он вспомнил свой город, который, хотя и любил откровенность и смелость, отвергал трусость и лицемерие и никогда не уступал в главном, все же проявлял сдержанность, да, именно сдержанность: оппозиция без явной поддержки, или поддержка без открытой оппозиции, главное, чтоб все обошло стороной, будь то добро, или зло. И все же не будет ли знаком доброты то, что он даст совет от чистого сердца этим безумцам? Но как человек может давать советы или наставления людям, которых не понимает?

– Эй, жители шестого города! О люди, покорные и верные королю! Знайте же! Когда дошла до меня весть, что король наш спасся от козней врагов, я дал обет подарить ему самую прекрасную рыбу, которая только существует на свете. И вот она, такая, какой мне подарила ее наша щедрая река. Конечно, это скромный подарок, ведь каждый из нас может подарить лишь то, что в его силах: рыбак – самую прекрасную рыбу, ювелир -самую роскошную драгоценность, ловец жемчуга – самую прекрасную жемчужину.

Али-Рыбак услышал, как все мужчина вдруг разом чихнули, и это показалось ему подозрительным. Он был немного смущен, но вскоре забыл и об этом при виде необычного движения, в которое пришли все женщины: повернувшись лицом к земле, они стали лизать чертополох и сухую траву и тереться грудью и низом живота о землю.

– Жители шестого города, я уже просил жителей других городов, начиная с моего, принести что-нибудь в дар Его Величеству. Но это были лишь жалобы и взаимные упреки. Я их, разумеется, отверг. Разве позволено плакать на свадьбе и веселиться на похоронах? Могу я вас, Город Покорности и Преданности, спросить, какой подарок вы собираетесь преподнести Его Величеству?