Текст книги "Я не скажу тебе «нет» (СИ)"
Автор книги: Ася Оболенская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
Нажав на кнопку отправки, упала на кровать и, не переставая сжимать телефон в ладонях, улыбнулась самой себе.
Кажется, сегодняшний вечер все-таки можно назвать нормальным. Ну, если не думать о завтрашнем дне.
Вот бы сразу оказаться в выходных…
Глава 10
Все-таки нужно быть осторожней со своими желаниями. После переписки с Ярославом Дмитриевичем я на самом деле почувствовала себя крайне уставшей. Не хватало еще действительно заболеть, чтобы завтра приехать на встречу с мамой босса с красным носом и опухшими глазами.
И чихнуть еще на нее. Ну, чтобы джек-пот сорвать. Гулять так гулять, как говорится.
Чихать так чихать, в смысле.
Нет, так дело не пойдет. Чай (только не зеленый), кровать и крепкий здоровый сон.
В принципе, мне даже удалось выполнить все три пункта. Предварительно отключив будильник (надеясь, что с утра добрая версия начальника не уступит место злой и не погонит меня на завод), я открыла глаза, когда в окно во всю светило солнце.
Что ж, не самое плохое начало дня, да и самочувствие нормализовалось. В общем, если не думать о том, что предстоит сделать вечером, жить можно.
Максима Станиславовича я встретила на кухне, шеф уже по обыкновению готовил. Интересно, если бы он не подался в бизнес, то стал бы домохозяйкой?
От мысли о шефе, который почему-то в розовом переднике жарит оладушки, стало смешно.
– Что вас так развеселило? – конечно же, заметил мое появление босс.
Кажется, это тот случай, когда говорить правду все же не стоит.
– Голубь. – зачем-то сказала я.
– Голубь? – уточнил босс.
«Голубь?!» – это я уже сама у себя спросила мысленно. Какой к черту голубь?!
– Ага! – уже вслух с уверенностью.
– А причем тут голубь?
«А причем тут голубь?!»
– В стекло врезался. – главное – самой верить в сказанное. – У него, наверное, сотрясение. Пойду проверю.
Едва договорив, вылетела из кухни и перевела дыхание. Конечно, узнавать о состоянии воображаемого голубя я не собиралась, однако пара минут на то, чтобы прийти в себя и, наконец, выбросить из головы образ Максима Станиславовича – хозяюшки, мне точно не помешает.
А если бы он еще и колпак надел…
А-а-а-а! Хватит!
Собраться, принять невозмутимый вид, даже, наверное, немного скорбный, у нас тут все-таки чп с голубем, и вернуться на кухню. Дел то!
Ускорением возвращения послужил голос Максима Станиславовича, который почему-то раздался совсем рядом:
– Все в порядке?
– С чем? – не сразу сообразила. А, блин, голубь же! – Да, улетел! Я от вас передала пожелания скорейшего выздоровления!
– Очень любезно с вашей стороны. – фыркнул босс, явно не веря и, вероятно, рассуждая, как часто у меня случаются подобные припадки. – Пойдемте завтракать?
Каким чудом я удержалась от вопроса про оладушки, не знаю. Вполне возможно, пришлось себя даже хлопнуть по губам. Хвала небесам, что потом все пошло более-менее нормально. Видения босса в передничке прекратились, а крепкий кофе окончательно поставил мозги на место.
Все бы и дальше шло, как по маслу, если бы, отставив чашку, Максим Станиславович не проговорил:
– Ну, а теперь давайте подумаем над тем, что мы будем говорить моей маме.
Несмотря на то, что я отлично помнила о просьбе начальника, с которой согласилась (привет Ядвиге) помочь, до настоящего момента я думала о знакомстве с родительницей босса, как о чем-то далеком, а сейчас прямо как носом ткнули в неизбежность.
Все-таки портить настроение Максим Станиславович умеет отлично. Вполне вероятно, у него даже красный диплом в этой области есть.
– Ладно. Давайте. – понимая, что спорить и пытаться выкрутиться бесполезно, не стала растягивать мучения я.
В итоге спустя полчаса бурных обсуждений, у нас была готова вполне внятная история наших выдуманных отношения. В принципе, даже врать практически не придется, ну, кроме той маленькой части, где я без ума от Максима Станиславовича, а он души не чает во мне.
Познакомились на работе, живем отдельно, связывать себя узами брака пока не спешим, детей не планируем. Босс сказал, что этого будет вполне достаточно, а я только порадовалась, избавленная от нужды запоминать поименно всех его родственников до пятого колена и клички домашних животных из детства.
Без проблем, правда, не обошлось. Во-первых, начальник в милейшей манере предупредил меня, что, если мой правый глаз на слове «влюбилась» не перестанет дергаться, он лишит меня премии.
Во-вторых, когда я, войдя в роль, предложила называть его зайчиком или пупсиком, он вновь начал угрожать премией.
Да чего он к ней прицепился-то?!
В конечном итоге пришлось пообещать, что я постараюсь не злоупотреблять нежностями и буду пытаться держать глаз на месте. На этом и разбежались. Максим Станиславович ушел в кабинет то ли работать, то ли рецепты смотреть, то ли фартук выбирать, а я отправилась к себе в комнату, наводить красоту и ждать часа икс, попутно молясь всем известным и свежевыдуманным богам, чтобы все прошло хорошо.
Для встречи с мамой босса я выбрала достаточно строгое платье. Ну, как выбрала, если вспомнить содержимое моего чемодана, выбора, как такового, у меня не было. Конечно, имелся вариант на скорую руку сшить себе наряд, инкрустированный «Китикэтом», но что-то подсказывало мне, что идея не из лучших.
Судя по тому, что Максим Станиславович, когда я спустилась на первый этаж, гневной тирадой не разразился, можно было считать, что с образом я не ошиблась. Платье возмущений не вызвало. Отлично.
Вторым положительным моментом стала погода. К моему удивлению, снегопад прекратился. На самом деле я за сегодняшний день уже несколько раз представляла себе картину, где мы с шефом застреваем в каком-нибудь сугробе, попадаем в метель и все в таком духе. Почему-то несколько часов (я все же рассчитывала, что нас спасут) в замкнутом пространстве с этим человеком казались мне чем-то ужасным.
Однако кошмар не воплотился в реальность. Видимость была хорошей, дороги оказались расчищенными, да и вообще ничто не предвещало беды.
Едва выехав из дома, Максим Станиславович устроил мне генеральную репетицию трогательного рассказа про историю наших отношений, особое внимания уделяя описанию моих чувств. Я в этот момент прямо видела, как в его голове стрелочка на весах склонялась то в одну сторону, ту, где я по-прежнему была счастливой обладательницей премии, то в другую, где наши пути с, например, новым платьем и кофеваркой расходились.
В конечном итоге шеф все-таки удовлетворенно кивнул. Фух, видимо, все же не зря молилась. Если уж Максим Станиславович считал, что я играю убедительно, тогда все в порядке. Даже настроение как-то поднялось. Да и у босса, кажется, тоже. Этим я и решила воспользоваться.
Достаточно осмелев, затронула волновавшую весь день тему:
– Максим Станиславович… – ну, как затронула, хватило одного сосредоточенного взгляда шефа, чтобы заготовленная речь рассыпалась на какие-то невнятные обрывки слов.
– Мария Игоревна, вы смотрите на меня так, как будто я вас есть собрался. – усмехнулся босс, перейдя в неофициальный режим.
– Я смотрю на вас так, потому что вы на меня смотрите, как будто реально есть собрались. – буркнула в ответ. – Да и кто вас знает, может, и собрались.
– Расслабьтесь, не сегодня.
– Очень оптимистично!
– Вы о чем-то спросить хотели?
– Хотела. – вздохнула. Может все-таки издалека начать. Да, так и сделаю. – Вы говорили, что Ярослава Дмитриевича с университета знаете, вы учились вместе?
Блин, нужно было все же напрямую спрашивать. Это ведь так просто – а что с машиной? Вы ее сожгли, распилили или устроили обряд жертвоприношения?
Нет же, я легких путей не ищу. Босс от такого вопроса даже бровь вскинул удивленно. Да ладно, я и сама не ожидала, что фраза прозвучит настолько неуместно и нелепо. Теперь еще и ведро насмешек выслушивать…
Однако насмешек не последовало.
– Бог миловал, он на два года младше.
– Ясно… То есть не особо. Вы же говорили, что у вас такие м-м-м… высокие отношения с универа еще.
– Мария Игоревна, для того, чтобы быть знакомым с человеком, не обязательно учиться с ним в одной группе.
Блин, и не поспоришь, пришлось согласиться.
– Логично. – ну, самое время переходить к сути. – Раз уж мы заговорили о Ярославе Дмитриевиче…
На этом моменте начальник хохотнул, у меня же появилось стойкое желание стукнуться головой обо что-нибудь твердое. Да уж, на конкурсе ораторского искусства я бы в призеры точно не вошла. Да и на чемпионате мира по логическому мышлению…
– Раз уж заговорили, спрашивайте.
– А что с его машиной?
– А что должно быть с его машиной?
– Не знаю, поэтому и спрашиваю у вас. У меня с десяток вариантов в голове крутится, один краше другого…
– Приехал эвакуатор и увез ее домой к владельцу. – абсолютно спокойно проговорил босс, даже взгляда от дороги не оторвал, хотя, видимо, боковым зрением все-таки заметил удивление на моем лице, поэтому добавил. – Что, такого варианта в вашем списке не было?
– Если честно… нет. Я ожидала чего-то более коварного.
– Увы, иногда наши ожидания не воплощаются в реальность.
Я уж было хотела сказать про то, что в данной ситуации ожидание все же было синонимом опасения, но вовремя заметила, как Максим Станиславович нахмурился. Кажется, в какой-то момент я все-таки умудрилась свернуть не туда, и теперь балансировала на грани. Шаг влево, шаг вправо – расстрел, не иначе. Видимо, разговоры о директоре «Корольков» не слишком веселят моего босса
Кажется, стоит как можно скорей менять тему, пока еще не слишком поздно. Так, нужно что-нибудь позитивное. Кино? Литература? Котики?
Точно, котики! Кто же не любит котиков?!
– Максим Станиславович, а как вы относитесь к котикам?
– К чему? – кажется, это выражение лица шефа я надолго запомню.
– Не к чему, а к кому. К котикам!
Босс с ответом не торопился, да и умиление на его лице как-то не спешило проскакивать. Да что ж такое!
– Мария Игоревна, вам кто-нибудь раньше говорил о том, что у вас немного странная манера ведения разговора?
– Спасибо еще, что двинутой не назвали. – радуясь, что тон босса был достаточно миролюбивым, поддержала тему я.
Уж лучше вести милую светскую беседу о моих отклонениях, чем ходить по минному полю, затрагивая тему отношений шефа и Ярослава Дмитриевича.
Может, для поддердания беседы подойдет фраза типа: «А вы попробуйте мне предложить выпрыгнуть из машины на полном ходу, и сами все увидите!».
Нет, думаю лучше не стоит…
– Давайте лучше о котиках! Я вот британцев люблю… А вам какие нравятся?
– Морские. – хохотнул босс и вернул внимание к дороге.
Да, тоже неплохой вариант. И почему я не додумалась просто ехать молча?
В город мы приехали заранее. Запас времени даже позволил мне отпроситься у шефа в магазин. Манекены в штанах прямо-таки манили. Что за вселенская несправедливость – у них штаны есть, а у меня нет?!
Босс был милосерден и отпустил. Махнул рукой в сторону кофейни, давая понять, что будет ждать там, и одарил многозначительным взглядом, как бы давая понять, что вернуться я должна ровно через двадцать минут. Да-да, я еще помню про премию.
Микрошоппинг даже настроение мне поднял. Ну, точнее не сам его факт, а осознание того, что, во-первых, отныне мне не придется выхаживать перед боссом в неприлично коротких шортах. И во-вторых, теперь было совершенно не обязательно каждое утро проводить аутотренинг, пытаясь убедить себя в том, что тончайший кашемировый свитер реально греет.
В общем, к шефу я присоединилась удовлетворенная покупками и практически довольная жизнью.
Максим Станиславович, правда, моего приподнятого настроения не разделял. С каждой минутой мужчина становился все более хмурым. К середине чашки латте его апатия передалась и мне. Стало как-то не по себе, появилось непонятное дурацкое предчувствие, а наш план вдруг стал казаться полнейшей фигней, поверить в которую мог только дурак. Или дело даже не в его реалистичности. Может, сама идея – фигня?
– От вашего вида я начинаю впадать в унынье. – проговорила тоскливо. Даже мысли о свитере и штанах уже не помогали поддерживать настроение на уровне.
– А? – видимо, пропустив мою речь мимо ушей, спросил босс.
– Погода, говорю, сегодня хорошая. – понимая, что начальник ушел в себя и достать его оттуда без вреда для собственного здоровья нереально, смирилась я.
– Ага. Едем?
– Да, конечно. – кивнула и залпом допила остатки кофе. Может, хотя бы оно взбодрит.
По пути в аэропорт мы молчали. Максим Станиславович по-прежнему находился где-то на своей орбите, а у меня не было никакого желания пытаться его разговорить и узнать, какого именно цвета морские котики ему нравятся.
Нарушил тишину босс лишь тогда, когда мы остановились на уже знакомой мне парковке:
– Мария Игоревна, я вам серьезно говорю, моя мама… – начальник сделал паузу. – Очень неординарный человек, так что вы это… – еще одна пауза. – Будьте готовы.
Мне кажется, в свете последних событий и своих новых… особенностей, я уже была готова ко всему, так что просто ограничилась кивком. Ну, своеобразная и своеобразная. Я, вон, тоже весьма… такая же.
Как оказалось, далеко не такая же. Ну, на первый взгляд так точно. Родительницу босса не выделить из толпы было о-о-о-очень сложно. Далеко не все в аэропорту были одеты в пестрые блузы этнической расцветки с накинутой поверх кислотной кофтой и потертые джинсы. И это при учете особенностей местной погоды.
А еще я вряд ли дала бы этой женщине даже сорок. Она скорей на сестру босса походила, нежели чем на мать.
Блин, может, когда я, наконец, получу свободу, стоит тоже податься в какие-нибудь духовные практики. А вдруг поможет?
Так, ладно.
– Как долетела? – обняв женщину, поинтересовался босс.
Держать лицо, держать лицо. Помнить о премии…
– Терпимо. Вполне терпимо. – разорвав объятия, Лариса Сергеевна внимательно осмотрела сына.
Если бы не этот заботливый взгляд с ноткой тревоги, окончательно бы решила, что шеф просто решил надо мной поиздеваться.
– Не беспокойся, ем нормально, болеть не собираюсь. – усмехнулся босс, поймав взгляд матери.
– Вот и прекрасно. – женщина ответом осталась довольна, кивнула и обратила свое внимание на меня.
Ну, погнали!
– Здравствуйте, Лари… – начала я, но была тут же перебита.
– Лара, просто Лара. Если ты сейчас назовешь меня по имени с отчеством, боюсь, депрессии не избежать.
Растерявшись, бросила быстрый взгляд на шефа, который едва заметно кивнул. Ла-а-адно…
– Здравствуйте, Лара. – проговорила с улыбкой. – Меня Маша зовут.
– И ты, Маша… – начала развивать мысль женщина.
– Моя девушка. – пришел на помощь Максим Станиславович, видимо, помнивший о том, как тяжело мне давались эти слова.
– Ага. – ну должна же я хоть что-нибудь добавить.
– Вот это сюрприз! – мама начальника сперва нахмурилась, заставив напрячься, но уже в следующую секунду улыбнулась, словно космос, или что там в ее вере обрабатывает информацию, получил сигнал, просканировал меня и пришел к выводу, что все в порядке. – Очень приятный сюрприз! Наконец-то ты меня услышал, Максим!
– Да-да. – улыбнулся босс. – Но, может, мы поговорим об этом хотя бы в кафе?
Лара удивленно вскинула бровь, а потом осмотрелась, словно только сообразив, что мы стоим прямо посреди зала.
– Ладно. – легко согласилась она. – А куда пойдем?
Максим Станиславович жестом указал в сторону второго этажа, где располагалось какое-то заведение, после чего его мама достала телефон, быстро что-то напечатала и, убрав мобильник назад в сумку, сперва подкатила поближе к боссу чемодан, ясно давая понять, что теперь транспортировка багажа – его первостепенная обязанность, а затем уверенно зашагала в сторону эскалатора.
Да уж, своеобразная – не то слово.
Начальника же подобное поведение совершенно не удивило. Как ни в чем не бывало, он перехватил ручку чемодана и, взглянув на меня (возможно, проверяя, не рухнула ли я еще в обморок), пошел следом за родительницей.
Разговор в кафе, на удивление, получался вполне легким. Особенно в те моменты, когда мне удавалось выбросить из головы то, что мысленно я называла своего типа парня Максимом Станиславовичем, а его маму не иначе, как Ларой. Ну не вязалось с этой женщиной обращение по имени с отчеством, теперь я это точно понимала.
Очень сложно в нескольких словах описать мое впечатление о ней. Она… странная. Нет, она более, чем странная. Нереальная какая-то, как будто из другой жизни сюда попала. Да, пожалуй, это наиболее правильная характеристика.
Лара рассказывала о любви к путешествиям, о странах, где успела побывать за последнее время. Мы с начальником в свою очередь вполне уверенно врали о счастливой личной жизни. В общем, полная гармония. Была.
Ровно до того момента, пока на входе в кафе не появился человек, который вот совсем не должен был тут появляться.
Пока Ярослав Дмитриевич внимательно осматривал зал, я боролась с желанием забраться под стол. Уж лучше потом объяснять шефу и его маме, почему я так поступила, чем оказаться обнаруженной. И черт с ней, с премией.
Однако воплощать желание в жизнь я стала слишком поздно. Стоило лишь начать наклоняться, как директор «Корольков» перевел взгляд прямо на меня.
Секунду он просто смотрел, однако потом на его лице отразилось искреннее удивление. Ну, в тот самый момент, когда он обнаружил расположившегося рядом со мной шефа.
А вот последнюю эмоцию я понять так и не смогла. Ту, когда его взгляд упал на Лару, сидевшую в пол оборота к выходу.
Мать босса словно почувствовала этот взгляд, обернулась к дверям и… И помахала Ярославу Дмитриевичу рукой?!
Желание уползти сменилось желанием протереть глаза. Нет, не так. К нему присоединилось это желание. Да, ползти и тереть. Так правильней.
Однако через пару мгновений, я и вовсе перестала понимать, что происходит. Когда директор «Корольков» уверенным шагом подошел к нашему столику, а Лара поднялась на ноги и протянула руки, чтобы обнять мужчину, я уже даже не пыталась соображать. Просто сидела и тупо моргала.
Правда не замечать детали не получалось. Например, я видела радость в глазах родительницы шефа, а еще внимание непроизвольно привлек ее взгляд. И, несмотря на то, что мои мозги уже, кажется, начинали закипать, я могла поклясться, что около получаса назад я этот взгляд уже видела. Даже момент хорошо помнила. Тот самый, когда она, едва встретив нас, внимательно осматривала Максима Станиславовича.
А следующая фраза меня вообще в ступор вогнала.
– Не беспокойся, ем нормально, болеть не собираюсь.
Что, блин?!
В ожидании хоть каких-то объяснений повернулась к боссу, но тот лишь с неудовольствием посматривал попеременно то на Лару, то на директора «Корольков».
Нет, я конечно, замечала, что босс и Ярослав Дмитриевич чем-то немного похожи, но чтобы настолько?!
Да ну нафиг, у них даже отчества разные. Может, родственники дальние? Троюродные племянники через бабушкино колено, например. Отличный вариант, кстати. Уж куда лучше, чем…братья?
Мои размышления по поводу связи между мужчинами были прерваны виновницей встречи, которая, усадив директора «Корольков» рядом с собой, недовольно проговорила, обратившись к Максиму Станиславовичу.
– Я вообще-то думала, что вы вместе приедете.
– Прости, наша близость еще не дошла до такого уровня. – еще до того, как босс успел открыть рот, ответил Ярослав Дмитриевич. – Тем более я отлично знаю, где находится аэропорт. А по твоей наводке, – мужчина извлек из кармана телефон и, усмехнувшись, прочитал. – «Какая-то бежевая фигня на втором этаже», найти кафе не составило никакого труда.
– И я, вообще-то, Машу привез. – подал голос начальник.
Лучше бы не подавал. Я даже закашлялась в этот момент, сообразив, что до сих пор сижу наполовину согнувшись, так, как и замерла несколько минут назад, приготовившись к несостоявшемуся побегу.
Зашибись, отличное зрелище. Поза, достойная модного каталога.
И я даже хотела все исправить, ну, как все, хотя бы себя в человекоподобное состояние привести, однако шеф вновь полез туда, куда не следовало. Несомненно, заметив мою реакцию на сказанные им слова, мужчина не придумал ничего умнее, чем приобнять меня, притянуть к себе и милейшим голосом спросить:
– Все в порядке, милая?
Да вообще зашибись! Вот теперь особенно, как никогда!
Не особо соображая, что творит босс, а, главное, зачем он это творит, но начиная злиться из-за того, что запланированное театральное представление превращается в настоящий цирк, прочистила горло и как можно более нежно ответила:
– Конечно же, пупсик!
У «пупсика», несмотря на все мои надежды и ожидания, ни один мускул на лице не дрогнул, он так и продолжил улыбаться. Оставалось надеяться лишь на то, что где-то глубоко внутри его мой ответ раздражал не меньше, чем меня его поведение.
– Ой, я как-то совсем забыла вас познакомить! – то ли не замечая нашей из рук вон плохой актерской игры, то ли не желая ее замечать, в разговор вклинилась Лара. – Маша, это Ярослав. Мой сын.
Бэмс!
Вы слышали этот звук? Ну, тот самый с которым моя челюсть рухнула на пол.
– А мы знакомы. – мигом подметил директор «Корольков», даже не дав проследить, куда именно приземлились зубы. Он мое внимание к себе моментально приковал, хватило одного взгляда. Холодного, цепкого. – Я, правда, не ожидал Марию Игоревну здесь встретить. Думал, еще не выздоровела.
Мне показалось, или это сарказм в голосе? А рука Максима Станиславовича реально только что чуть сильнее сжалась на моей талии?
Так, хватит! Никаких сил терпеть это уже не осталось, еще немного, и я не то, что без премии останусь, я по какой-нибудь статье уголовного кодекса в места не столь отдаленные направлюсь.
– Извините, мне как-то действительно еще немного не по себе. – мысль не упустить возможность хотя бы ненадолго покинуть эти милые семейные посиделки накрепко засела в голове. Требовалось действовать. – Отлучусь ненадолго.
– Все в порядке, дорогая? – с нажимом на последнее слово, поинтересовался шеф.
– Да, родной, спасибо. – думаю, не стоит пояснять, на какую часть фразы сделала ударение я. – Просто нужно немного освежиться.
К счастью, хотя бы Лара и Ярослав Дмитриевич особо бурно не отреагировали. Женщина просто кивнула, а директор «Корольков» и вовсе не посмотрел в мою сторону. Ну просто прекрасно!
Обнаружить туалет особого труда не составило, а вот заставить себя мыслить здраво… Ну, я до сих пор сомневаюсь, что в той ситуации мне это удалось.
В голове крутилась одна единственна фраза – какого хрена?
Ее с равной степенью успешности можно было присобачить ко всем возникающим в голове вопросам: какого хрена я тут делаю, какого хрена тут делает Ярослав Дмитриевич, какого хрена я не знала, что они братья, какого хрена они вообще братья?! Я бы, наверное, еще с миллион приставок к этому вопросу могла придумать, если бы решила продолжить себя изводить.
В общем, куда не плюнь, кругом одно «какого хрена?».
Почему все так сложно? Неужели еще тогда, когда мы прилетели, нельзя было с ходу рассказать о своей родственной связи, чтобы сейчас эта новость меня настолько не шокировала.
«Мария Игоревна, это Ярослав Дмитриевич, мой брат, и мы друг друга ненавидим! А еще мы скоро вас с нашей мамой познакомим, такая веселуха начнется!»
А шокировала меня эта новость конкретно, причем почему конкретно, я до сих пор понять не могла. Просто шокировала, и все.
А еще как-то слишком не по себе было.
Предполагаю, что виной всему совсем не родственные связи, только развивать эту мысль не хочется.
Ситуация дебильная, с какой стороны не посмотри, еще и эти неадекватные замашки шефа, откуда они взялись?
А взгляд этот Ярослава Дмитриевича, когда начальник меня обнял. Бр-р-р-р!
Я бы и хотела его из головы выбросить, да никак не получается, хоть об раковину головой ударься.
Может, правда, стукнуться?
От размышлений о том, как прийти в норму, меня отвлек звук раскрывающейся двери в, без всякого сомнения, женский туалет. Почему я делаю упор на слове «женский»?
Да потому что в дверях стояла далеко не девушка, я даже поинтересоваться не постеснялась:
– Вы дверью ошиблись?
– Нет. – голос Ярослава Дмитриевича был уверенным.
Точно ведь не ошибся…
– А, ладно… – вернувшись к изучению своего отражения в зеркале, проговорила я.
Становиться зачинщицей диалога совершенно не хотелось. Учитывая мое настроение, такая беседа имела неплохие шансы перерасти в потасовку.
Сохранять спокойствие оказалось труднее, чем я ожидала. Я чувствовала на себе сосредоточенный взгляд директора «Корольков», и от этого вся уверенность, которую я успевала собрать за пару секунд медленного вдоха, уже на выдохе рассыпалась в пыль.
В итоге, не выдержав, повернулась и посмотрела мужчине в глаза. Видимо, этого он и ждал, заговорил сразу же:
– Как вы стремительно поправились, Мария Игоревна.
Тон Ярослава Дмитриевича мне не понравился, но я постаралась сделать вид, что не обратила на него никакого внимания, все-таки накосячила.
– Я не знала, как сказать правду. – призналась честно, однако вместо понимания в глазах брата шефа я прочитала усмешку.
– А это очень просто. Берешь и говоришь. – коротко и сухо проговорил мужчина.
Это я уже потом поняла, насколько двусмысленно прозвучала моя реплика. Я не хотела говорить правду о том, что босс предложил сыграть роль его девушки, а Ярослав Дмитриевич с большой долей вероятности мог решить, что я имею в виду свою реальную личную жизнь.
Однако в тот момент эта логичная мысль обошла мою голову стороной. Сознание вцепилось в фразу, сказанную директором «Корольков». Ну не в его положении про правду мне рассказывать!
Тон Ярослава Дмитриевича в сумме со смыслом реплики действовал на меня сейчас похлеще красной тряпки на быка.
– Действительно, как просто. Берешь и рассказываешь. Например, про то, что вы братья! – язвительно отозвалась в ответ. – Могли бы вклинить эту информацию куда-нибудь между рассказами о дорогах и погоде. Незначительную такую информацию!
– Вы не спрашивали. – парировал мужчина.
– Учту на будущее! Первым делом после знакомства буду требовать у человека генеалогическое древо! – с чувством выпалила я и в очередной раз попробовала успокоиться.
Бесполезная идея. От раздражения даже кричать хочется.
На несколько секунд в помещении повисает тишина, а потом совершенно неожиданно раздается щелчок замка, и из одной из кабинок выходит женщина.
Вот блин!
– Вы на меня внимания не обращайте. Я уже практически испарилась! И совсем вам не мешаю! И не слушаю тоже совсем! – беззлобно говорит она, взглянув сперва на меня, затем на Ярослава Дмитриевича, быстро споласкивает руки и, отчего-то улыбнувшись на прощание, выходит из туалета.
Хорошее настроение с ее уходом, ясное дело, не возвращается, но обстановка меняется. Дух назревающего скандала, витавший в воздухе, исчезает, эмоции немного стихают, только вот я до сих пор не могу придумать никакой умной фразы для продолжения беседы. Внутри пустота такая, что, кажется, меня только что подвесили головой вниз, сильно-сильно потрясли и резко вернули в обычное положение. Правда идеи и адекватные мысли, вывалившиеся в ходе тряски, положить на место забыли.
Ловлю свой взгляд в зеркале – нездоровый совершенно, как будто убивать кого-то собралась. На щеках румянец, от блеска на губах и следа не осталось, хорошо хоть, я его не вместе с кожей съела.
Смотрю мельком на директора «Корольков» и замечаю, что он тоже выглядит немного недоумевающим, однако, в отличие от меня, говорить все-таки может:
– Я, кажется, действительно ошибся. – пауза. – Дверью.
Слишком уж длинная пауза. Такая, которой вполне достаточно, чтобы понять – дверь тут совершенно не при чем.
Не говоря больше ни слова, он разворачивается и молча выходит из уборной, оставляя меня наедине со своим отражением. Смотрю на него, а вижу абсолютно другие глаза. До мельчайшей детали помню все эмоции в них. Без причины такие мелочи не запоминаются.
И причина находится. Не то, что находится. Сваливается прямиком на голову.
Точнее, свалилась она, наверное, несколькими днями раньше, а вот осознанием меня шандарахнуло именно сейчас. Очень вовремя.
Секунда, и все становится понятней. И раздражение мое, и нежелание принимать участие во всей этой афере, и разочарование.
Понятней, но не проще, потому что от осознания, что мне действительно симпатичен Ярослав Дмитриевич, ситуация становится еще хуже.
Наверное, это все-таки апокалипсис, потому что вместо того, чтобы думать о том, как все разрулить, я вновь прокручиваю в голове сцены из сегодняшнего вечера, цепляюсь за детали, злюсь, но одновременно с этим улыбаюсь.
А еще я очень хочу, чтобы директор «Корольков» вот прямо сейчас чувствовал тоже самое, что и я.
Хотя, это вряд ли. Я же не успела ляпнуть ничего про дверь.
От этой мысли улыбка стирается мгновенно.
