Текст книги "Тридцать дней до развода (СИ)"
Автор книги: Ашира Хаан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава Женский совет
Богдан предложил меня подвезти к кофейне у студии йоги, где собрался женский совет из Светки, Аллы и еще двух их подружек.
Я замахала руками: вот только нашего совместного триумфального явления там и не хватает! Меня и без того трясло от ужаса: что, если Алла со Светой все же догадались каким-то образом, из-за кого Богдан решил развестись? Это было дикое, фантастическое предположение, но вина моя, несомненная, хоть и не сознательная, была мне очевидна. И потому стучалась в мое сердце, отравляла жизнь.
Но что я могла сделать?
Пойти поперек всего, что я чувствовала, и попросить Богдана не разводиться? Я ведь почти так и сделала, но он сам принял это решение. Я не собиралась его больше целовать и тем более позволять зайти дальше: уже то, что случилось, было нечестным с моей стороны.
С моей-то историей…
Должна была догадаться, что в «моей истории» и есть моя ценность для Аллы.
Усадив меня за столик напротив двух совершенно одинаковых черноволосых пухлогубых фитоняш, которые отличались только цветом спортивных лифчиков, она уставилась на меня немигающим взглядом и потребовала:
– Расскажи мне все.
Я ведь могла и рассказать, если бы ком не встал в горле, но меня спасла Светка, которая накрыла мою руку своей и тоном «доброго полицейского» добавила:
– Дашунь, никто тебя осуждать не собирается. Но Алла подозревает, что муж ей изменяет, и хочет узнать, как это выглядит, так сказать, с третьей стороны треугольника. А ты ведь была в отношениях с женатым.
До меня доходило медленно, но верно. Я от облегчения даже отпила несколько глотков крайне полезного зеленого чая со вкусом слабо заваренного сена, который мне, не спрашивая, принесла официантка.
– Богдан не похож на человека, который стал бы изменять, – осторожно сказала я.
Алла тяжело вздохнула. Перед ней стоял такой же чай, только чашка была полной. У ножки стола примостился коврик для йоги – в заводской упаковке. Да и аккуратный макияж у нее на лице намекал, что в зале она точно не трудилась сегодня.
Йога – это время для себя. Вставать в странные позы для этого необязательно.
– Ты же его видела… – устало сказала она. – Он красивый и успешный мужчина. В нашем городе таких по пальцам пересчитать. Конечно, вокруг него будут виться бабы. И какой мужик устоит, когда деликатесы сами в рот прыгают?
– Верный? Хороший человек?
Алла снова смерила меня скептическим взглядом, но обернулась к Светке:
– Светлая душа. Вряд ли она нам поможет. Против стервы должна играть стерва.
– А почему вы решили…
– Называй меня на ты, – махнула она рукой.
– Почему ты решила, что там есть какая-то стерва?
Именно стервой я себя и ощущала, вызнавая такие подробности. В тылу врага.
Не хотелось быть таким врагом, но ситуация разворачивалась совершенно без моего желания, воронка идущего ко дну корабля их брака затягивала меня, и чем сильнее я барахталась, тем быстрее тонула.
– Потому что я сказала, что развожусь с ним, и даже подала заявление, а он как будто даже обрадовался! Раньше я терпела его любовниц, понимая, что это необходимая плата за такого мужа, но ни одна из них не пыталась увести его из семьи!
– Так вы… ты не хочешь разводиться? – уточнила я.
– Нет конечно, я что – дура? Ты его видела?
– Ой, Аллусь, ты не провоцируй, а то еще и Дашка накинется на твоего! И так скоро весь город устроит бои без правил за Богдана! – хохотнула Светка.
– Я им устрою… – угрожающе проговорила та и уставилась на одинаковых фитоняш. – Каждой, кто на него будет претендовать, патлы повыдергаю, ясно? Ни одно наращивание не спасет! Поняли меня?
Девушки переглянулись, хлопнув искусственными пушистыми ресницами, и синхронно кивнули.
– Так зачем же ты согласилась на развод? – рискуя спалиться, настаивала я.
– Да блин! – Алла раздраженно отпихнула чашку с чаем и махнула официантке: – Принесите уже нормального чего выпить! Думала, припугну хорошенько, он мне купит джипик красивый, надоело как лохушке на девичьей «мини» кататься. Я взрослая женщина, мне тридцать летом уже будет! Это для студенток машинка!
– Нормальные семейные отношения, – поддакнула Светка, которая была замужем пару лет еще в институте за нашим однокурсником. И то больше по приколу. – Мужики жадные, как еще из них что-то выбивать? По-хорошему не хочет, а я Аллусю знаю, уверена, там и разносолы были, и макароны, как в Италии, и мясо по-французски, как в Париже! Так пусть хоть по-плохому поймет, что жену уважать надо.
– Но как можно заставить уважать, не уважая? – удивилась я.
Светка пнула меня под столом, а когда я к ней обернулась, сделала страшные глаза. Схватила телефон и начала там что-то печатать. Через минуту мой завибрировал в кармане. Я достала и прочитала сообщение от нее: «Дура! Пусть продолжает фигней маяться! Б. разведется, а тут и я!»
Алла слишком увлеклась пересказом того, что она делала для Богдана, фитоняшным близняшкам, чтобы заметить наши подпольные действия. Я тоже слушала краем уха и волей-неволей мотала на ус.
Разумеется, я не планировала следовать ее советам, не слишком-то они ей помогли. Но ужасно жаль становилось Богдана: от постели ему отказывали регулярно по самым разным поводам, от неправильно понятного намека, что подарить на Восьмое марта, до нежелания самой мыть посуду.
Правда, потом Алла перешла к разделу «позитивное подкрепление», и у меня свернулись в трубочку уши. Я нервно оглянулась по сторонам – в кофейне было пусто, так что истории о затейливых ласках, которые она ему дарила, начитавших руководств по «соблазнению» авторства актрис из фильмов для взрослых, слушали только мы. И официантки.
Те старались подольше постоять рядом с нашим столиком. Одна даже что-то записала в блокнотик. Надеюсь, она не перепутает это с заказом.
Мне стало немного жарко и чуть-чуть нехорошо.
Идея о счастливом воссоединении с Богданом, после того как он выдержит целый месяц до развода, уже не казалась мне такой замечательной.
Боюсь, в некоторых вопросах я могу его разочаровать…
– Ладно! – Алла приняла из рук официантки разноцветный коктейль, лихо выкинула из него зонтик и соломинку и всосала за несколько секунд большими глотками. Сразу раскраснелась и начала обмахиваться ламинированным листком меню. – Толку от тебя, Даш, в этом вопросе не добьюсь. Ты просто дурочка, которую развели, я уже поняла.
– Извини… – пробормотала я, скрывая свои эмоции за последними глотками безвкусного чая. Знала бы она, какую змею пригрела на груди, считая совершенно безобидной…
– Но мы тебя все равно возьмем в наш девичий штаб! – заявила Светка. – Кто бы ни была разлучница, нашего Богдана мы ей не отдадим!
И она, крайне веселясь, подмигнула мне, пока Алла не видела.
– Но есть кое-что, в чем ты мне можешь помочь. А я могу помочь тебе, – сказала Алла. – Ты ведь собираешься искать работу?
– Да, конечно, – кивнула я. – В понедельник планировала зайти на сайт с вакансиями, купить газету… Только я не знаю толком, что искать. До отъезда я делала рекламные модули, а потом три года вообще занималась вещами, которые ни к этому, ни к моему образованию отношения не имели.
– Но ты же разбираешься в моде? – полуутвердительно спросила Алла. – А я занимаюсь индивидуальным подбором гардероба для женщин. У меня уже много клиенток, и я давно подумывала о том, чтобы взять помощницу. Что скажешь, Даш? Пойдешь ко мне работать?
Я нервно сглотнула и пожалела, что выпила уже весь чай до последней капли. Алла смотрела на меня с доброй улыбкой, уверенная, что сделала королевское предложение – так бы и было, если бы не одно «но»! – и ждала положительного ответа.
Глава Всюду чуять тебя...
Вечером я молча ушел спать в кабинет. Алла долго демонстративно хлопала дверями по всей квартире, врубала музыку и свет, но это было уже неважно.
В сердце оставался островок тепла, воспоминание о теплой Даше, ерзающей у меня на коленях, запах, прячущийся в ямке у шеи, теплое, нежное счастье, окутывавшее на той чужой кухне, просто оттого что она рядом.
Не помню, чувствовал ли я такое когда-то прежде. Кажется, Аллу я просто бешено хотел – где угодно, как угодно – и первые годы брака не выпускал ее из постели. Такой день, как вчера с Дашей, был бы просто немыслим. О чем она там щебечет? Почему ее губы заняты такой ерундой? Есть дела поважнее!
И месяц воздержания звенел бы болью и напряжением.
Мне, конечно, уже не двадцать. Но мне было «не двадцать» и за день до того, как я получил свой подарок на день рожденья от девушки с золотистыми прожилками в темных глазах. Однако секс у меня все еще был ежедневно и порой не по разу.
Я считал характер Аллы лишь обратной стороной ее страстной натуры. Это было невероятно утомительно, временами почти невыносимо, но ради женщины, у которой никогда не болит голова, можно и потерпеть.
Такое чувство, что жизнь разделилась на «до» и «после». До поцелуя, после поцелуя.
До Даши, после Даши.
И до – я был отличным, порядочным мужем, который никогда не смотрит на сторону, приносит деньги в семью, но считает, что женщина – это красивый аксессуар и грелка для постели.
А после…
Мне было гораздо интереснее слушать, как Даша смеется, рассказывая о кошке своей подруги, которая родила котят накануне ее отъезда. А ведь она так хотела забрать себе самого толстолапого. Хорошо, что не успела, с ним было бы тяжелее рвануть из столицы домой вот так, за один день.
Интереснее, чем тискать ее и даже целовать.
Кажется, я дорос от познания женщин в сугубо библейском смысле до познания их души.
Или только одной женщины?
В понедельник уехал на работу рано, еще до того как Алла проснулась. Это было немудрено: обычно она выходила из спальни не раньше одиннадцати, но я ждал чего угодно в тот момент, когда она поймет, что наш развод – всерьез.
Заранее расспросил одноклассницу, работающую в ЗАГСе: сможет ли моя будущая бывшая жена единолично отменить развод. Та даже растерялась и долго рылась в каких-то инструкциях, а потом торжественно зачитала мне выписку откуда-то: что забрать заявление можно только так, как подавали, вдвоем.
И все, что надо теперь, чтобы развод свершился, – кому-то из нас в назначенный день прийти в ЗАГС и получить свидетельство о том, что мы больше не имеем никакого отношения друг к другу.
Весь день в разъездах – толком не было времени подумать, заскучать, хотя казалось, что Даши мне не хватает на базовом уровне. Словно все время хочется обернуться и спросить у нее какую-нибудь ерунду. Вроде: как думаешь, на майские будет солнце или дождь? Там пару дней посохнуть площадке, затеваться нам с навесом или так перетопчемся?
Или посоветоваться насчет выбора покрытия для детской площадки у нового торгового центра. Хотя у нее же нет детей… У меня тоже нет, впрочем, а мне решать.
Плед, под которым я спал, Алла успела засунуть в стирку, и в доме больше не осталось вещей, которые пахли бы Дашей.
Но все равно я оборачивался: казалось, она сидит на заднем сиденье машины, чувствовал ее духи. Фантомные запахи…
Последним в списке дел было самое ненавистное – тащиться за город в отгроханный несколько лет назад огромный современный выставочный центр. Я тогда еще владельцам говорил, что неплохо бы сначала туда дороги построить, автобус, что ли, какой пустить или хоть маршрутку, а потом уже равняться на столичный размах с фудкортами, фонтанами и концертной площадкой. Но кто ж строителей слушает, мы ж тупые по определению. Так и стоит теперь монстр из стекла и бетона, светит яркими огнями посреди перекопанных полей. Мой бодренький «Сузуки Джимни» эти говны нормально перелопачивает, а вот Алка, конечно, пару раз застряла на своей крохе. Может, купить ей правда внедорожник? Не «гелик», как просила, попроще, но…
Еле успел поймать эту мысль за хвост.
Ничего уже Алке не надо, все. Через месяц эта история закончится.
На входе в здание тепловая завеса отсекала реальность холодного марта от сверкающих понтов выставки интерьерного дизайна. На мгновение в этих обнимающих за плечи рукотворных ветрах мелькнул ноткой, показался и скрылся отзвук Дашкиных духов.
Я отмахнулся, как сегодня отмахивался весь день. Не тревожь мне душу, скрипка.
Самые дорогие места были оформлены со всем доступным вкусом: тут тебе и плитка итальянская, и обои французские, и фонтаны мраморные, местного производства – мастерская могильных памятников подшабашивает.
Пока я шел по самому широкому проходу, разыскивая огненную бороду и лысую башку Сереги Войнова, главного нашего застройщика элитного поселка на краю города, мне все чудился этот запах духов. Сладковато-теплый, густой и терпкий. Дорогой, явно модный, за столько лет жизни с Аллой уж дезодорант с рынка от элитной парфюмерии я научился отличать.
На выставке интерьерного дизайна и должны работать женщины, у которых со вкусом все хорошо, правда? Ничего удивительного, что у кого-то из них такие же духи.
Но прямо посреди разговора с Войновым я втянул носом воздух – и развернулся практически против своей воли в ту сторону, откуда до меня донесся аромат.
…и нет. Ее там не было. Цокали на острых каблучках красивые девушки в узких юбках, обменивались визитками с дизайнерами зрелые дамы в мехах, скользили незримыми тенями скромные «серые мышки» с бейджиками устроителей. А ее не было.
Что-то у меня крышечка подтекает, права Даша была. Может, и вправду к психиатру?
В тот раз я заглянул в районный ПНД по настоянию Аллы. Она почему-то решила, что когда на исходе третьего часа ее криков я ору на нее в ответ – это признак психопатии и завтра я ее точно задушу. Пришлось сходить, обновить заодно справку на вождение, да и получить свидетельство о том, что я совершенно нормальный человек.
А вот жене седоватый эскулап настойчиво посоветовал к нему заглянуть. Не пошла, конечно. С ней-то все в порядке.
– Ну все, бывай! – Я пожал Войнову руку. Мы договорились встретиться на неделе уже на объекте и посмотреть свежим взглядом, укладываемся в расчеты или нет. Тоже без толку: пока снег не сойдет, десять раз все перерешается, но если ему спокойнее – пусть.
Домой можно было не спешить, и я достал из кармана телефон и открыл контакт Даши.
Написать что-нибудь? А что?
Хоть в интернет иди, обучаться азам виртуального флирта. Как-то я проскочил этот этап в юности, реальность была интереснее. Тут вроде самое время учиться, если «по-взрослому» с девушкой никак.
Так и не придумав ничего толкового, убрал телефон на место. Кофе, что ли, взять да и ехать потихоньку, пока не стемнело?
Но снова пахнуло нежным теплом, и я завертел башкой, как старый охотничий пес, услышавший звук утиного манка. Где? Где?
Опять показалось?
Чувствуя себя полным идиотом, шагнул вперед, потом в сторону – и почуял, что аромат стелется вдоль стены. Потащился и я. Главное, чтобы никто не спросил, что я делаю. И чтобы путь мой не закончился в женском туалете. Но запах становился отчетливее – и вел как раз в кафетерий. Что ж, притворюсь, что я все-таки за кофе.
– Нет, Ал, прости! Ты понимаешь: кто раньше предложил, у того и преимущество. Да, и тебе удачи!
Тройной удар сразил меня насмерть: эпицентр теплого аромата, Дашин голос и имя почти бывшей жены, так небрежно слетевшее с ее губ.
Ох.
Она развернулась, убирая телефон в сумку, и заметила меня.
– Ох! – повторила за моим внутренним голосом. – Богдан? Что ты здесь делаешь?
– А ты?.. – оторопело спросил я. – В смысле нет, не это. О чем ты говорила с Аллой?
Глава Ветер перемен
– Да неважно… – отмахиваюсь.
Потому что и правда – неважно.
Алла, Светка, Валентин, тридцать дней до развода, трудовая книжка, которую я забыла забрать, недостаток кофе в крови, недостаток крови в кофе, вечная грязь родного города, обсчитавший таксист, натирающие туфли.
Все неважно.
Важно только, что вот он – стоит передо мной, и ослепляющий свет прожекторов, закрепленных где-то в вышине, обтекает его крепкую фигуру, обливает ее золотым, почти солнечным светом. Под рубашкой крепкие плечи – я еще помню, как гладила их и чувствовала жар под тканью, жар под кожей. Закатанные по привычке рукава – и темные волоски на них, о которые хочется потереться щекой, как кошка. Строгие джинсы, которые вчера не могли скрыть, как он меня хочет.
Взгляд. Прозрачно-светлых глаз, оттенок которых так и не могу уловить. То ли в июньскую зелень, то ли в отсветы апрельского неба, то ли в грозу. Майскую.
Хмурится, ерошит темные волосы, пропуская их сквозь пальцы, – и мне так бешено хочется сделать это самой, что я чуть не забываю, что собиралась сказать.
Что все неважно.
Потому что я хочу попросить его…
– Богдан… – И губы сами складываются в улыбку, выговаривая его имя. Как в седьмом классе млеешь от сладкого ужаса, записывая свое имя рядом с фамилией того, кто нравится. А сейчас даже просто произнести его имя – уже праздник.
– Даш-ш-ша… – Он шагает ко мне, нагло пристраиваясь в очередь к кофейному окошку, как будто так и надо. Но в голосе шипит раздражение.
– Послушай… – Я мнусь, оглядываясь по сторонам. Очередь равнодушна, но это только до первых слов, которые выдадут мои намерения. И потому я осторожна, как ниндзя на минном поле. – Ты зря это… Нам не надо…
Он рядом, рядом, рядом. Я вдыхаю его запах, переступаю с ноги на ногу и почти незаметно касаюсь рукой его предплечья. Вздрагиваем оба. Смотрим друг на друга стремительно расширившимися зрачками.
Не знаю, как он, а я только силой воли, выработанной за полжизни на диетах, удерживаюсь от того, чтобы повиснуть у него на шее и целоваться до одурения.
– Что… – Голос Богдана резко хрипнет, но он откашливается и продолжает резко и зло: – Встречаться с тобой тоже нельзя? Весь месяц?
Да тише ты! Люди кругом!
– Не стоит, – киваю.
– Зато с моей женой дела у тебя какие-то дела?
Так вот что его злит.
– Никаких дел, она предлагала работу, я отказалась!
– Еще бы ты согласилась… – мрачно говорит Богдан.
– Это была бы идеальная работа для меня… – грустно вздыхаю.
Потому что Алла и вправду занимается ровно тем, на чем я в Москве собаку съела, и, судя по ее портфолио, куда более породистую, чем она.
Если бы я задумалась, то сама бы занялась чем-то подобным. Последние тренды, вечная классика, сочетания цветов и фактур, цветотипы, личный стиль – все это воздух, которым я дышала три года. Я могла бы подобрать гардероб по запросу женщине с любым бюджетом, даже учитывая, что в местных бутиках коллекции прошлого года.
Но подчиняться или, того хуже, конкурировать с женщиной, муж которой сейчас смотрит на меня сверкающими яростью глазами, в то время как его рука уже обняла меня и поглаживает успокаивающе по спине… Ну, так себе идея, честно.
– Прости, Даш, – вдруг покаянно говорит Богдан. – Ты права. Если бы не я, у вас мог бы получиться прекрасный рабочий дуэт. Алка в организаторских вопросах хороша, а ты бы занималась творчеством.
– Богдан… – Он почему-то чертовски меня растрогал этой капитуляцией.
– Ваш кофе, молодые люди!
Мы оба очнулись, будто ото сна, разбуженные вмешательством продавщицы. Только отойдя со стаканчиком к скамейкам у панорамных окон, я сообразила, что мы не заказывали никакого кофе. Засмотрелись друг на друга.
Спасибо доброй женщине за спасение.
Но с этим и правда надо что-то делать.
– Послушай, Даш, мы все-таки взрослые люди, – начал Богдан.
Не знаю, что он хотел мне сказать.
Что мы можем держать себя в руках? Что имеем право иногда этого не делать?
Что нам должно быть наплевать, кто о чем подумает?
– Богдан, послушай и ты, – твердо сказала я. – Это все было… как затмение. Как ветер. Ветер перемен.
Я подняла на него глаза – и снова пожалела, потому что тем ветром мгновенно выдуло все мысли. Вот зачем у него такая темная щетина растет аккуратно, как по линейке, вырисовывая острый угол на челюсти. И это не работа стилиста, я же вижу.
Она мягкая или колючая? Что будет, если я дотронусь кончиками пальцев? Больше ничего…
– Ветер перемен… – выдыхает Богдан, глядя на меня потемневшим взглядом. – Как ты точно. Все так.
– Весной много у кого сносит голову, – говорю я, с трудом вспоминая заготовленные слова. Сейчас они не имеют никакого смысла, но я потом себя за них поблагодарю. – Это не повод рушить то, что строилось годами.
– Я уже все решил, Даш, – говорит он в то же мгновение, как я заканчиваю свою речь. Словно только терпеливо ждал финала, не вслушиваясь.
– Я тоже, – вздыхаю я. – Я сделала неправильную вещь, и ты сделал неправильную вещь. Твоя жена вовсе не хотела разводиться с тобой. Я не хочу быть причиной разрушения семьи. Только не я! Прости!
– Что именно простить? – медленно говорит он, и глаза его покрываются корочкой льда. Теперь они совершенно точно голубые, как арктические ледники.
А мне страшно.
– Давай… вообще не будем. Ничего. Никогда… – Мне так страшно, что я даже не могу это произнести.
– Никогда?.. – холодно переспрашивает Богдан.
Его ладонь на моей спине замирает, и я шагаю в сторону, отделяюсь от него. Словно по живому разрываю, словно мы успели срастись кожа к коже за эти несколько минут.
– Да, – сглатываю кофейную горечь. – Понимаешь, даже если у нас что-то получится… нам ведь не будет здесь жизни. Город маленький, все на виду. Меня вот на работу уже взяли, дизайнером интерьеров, представляешь? Не модные шмотки, конечно, но зато я об этом мечтала в детстве, даже обои в кукольном домике сама раскрашивала. Начальник с твоей женой хорошо знаком, думаешь, он меня оставит, когда все откроется? Да и у тебя многое на связях построено, да ведь? Серьезно, стоит ли эта… влюбленность разрушения жизни? Твоей? Аллы? Моей?
– Не стоит?.. – поднимает бровь Богдан.
Я опускаю глаза и качаю головой.
Вечером Светка приволокла бутылку дешевого шампанского и эклеры из кондитерской.
– Отметим твое трудоустройство! – провозгласила она, хлопая пробкой. – Молодец, что Алке отказала, она бы на тебе ездила, а бабки сама бы гребла.
– Ничего… – Я вымученно улыбнулась и подставила бокал под пенную струю, заливающую стол, пол и светкино платье. – В любом дизайне есть мода и творчество.
– Эт точно! – хохотнула Светка. – К тому же, так ты бы только с богатенькими тетками общалась, а там змеюшник еще тот. А теперь будешь иметь дело с их мужьями. Может, подцепишь себе кого… А я Богдашу!
– Свет… – Я поморщилась. – Давай не надо. Ты знаешь, как я к этому отношусь.
– Ну ладно, ладно. – Она чокнулась бокалом со мной и ухватила эклер с шоколадной глазурью. – Тебе найдем специально богатого холостяка. Надеюсь, они там еще остались.
– Угу.
– Ты какая-то невеселая, – подозрительно покосилась на меня Светка. – Только не заваливайся обратно на диван в депрессии, я больше эту кучу говна в своей квартире терпеть не собираюсь!
– Просто устала, – соврала я, допивая шипучку. От взгляда на сладкое тошнило.
– Давай отдохни к выходным, у нас выезд на шашлыки! Погодку обещают – зашибись! Солнце, ветер!
– Ветер… – пробормотала я. И спохватилась: – У кого – «у нас»?
– Ну, наша компания.
– Там и Богдан твой будет? – подозрительно спросила я. – Я же сказала, не хочу участвовать в таком…
– Не бойся, не будет. – Светка опрокинула бокал и закашлялась от попавших в нос пузырьков. – Алка сказала, у него в субботу какие-то семейные дела. Слава богу, сказала, что этот разводный бред дает ей право хоть месяц с его родней не видеться.
– Хорошо… – кивнула я.
И правда повеселела. Шашлыки, компания – что может пойти не так? Тем более, без Богдана?
