Текст книги "Мы были подонками: Закладка 1"

Автор книги: Артур Сербин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Кудрин промолчал, уставил взор на пустые ржавые качели.

– Так придёшь? – улыбка расплылась во всё широченное лицо Алексея. – Ленка привела какого-то нового мужика. Ему лет двадцать шесть. И для Анки притащила. Анна-то ещё целях-х. Сегодня тётей, наверное, станет. – Лёшка загремел гоготом. – В общем, пошли, сам всё прочувствуешь.

Мансур задумался.

– Короче… – Алексей докурил и откинул окурок. – Хорош мяться, приходи. Мы пойдём, а то народ погибает без горючего. Никак не дождутся. Сейчас нас там закопают. – Лёха глянул на Валерку, который смотрел в другую сторону, и кивком указал на Кудрина.

Вадим, ухмыляясь, покачал головой.

– Так… что, подойдёшь? – ещё раз спросил стодесятикилограммовый здоровяк. Из-за веса на собственной улице Лёху прозвали Слон. Потом прилипли клички: Хобот, Бивень, Мамонт. Алексей спокойный, очень весёлый человек. Его нелегко разозлить, если только совсем не устраивать беспредел по отношению к нему. Тогда он сверху вниз бил кулаком несчастного по голове, как кувалдой, иногда вышибал сознание. И всё-таки смелым Слона не назовёшь.

– Хорошо, – решил Мансур. – Через двадцать минут подойду.

– Наконец, разродился! – Лёха довольный пожал руку Вадиму. – Всё, лады, – и обратился к Кудрину:

– Помчались!

Мансур пошёл домой, а засланные за водкой поспешили на пьянку.

– Зачем ты его пригласил? – спросил Валерка, когда они поднимались по лестнице. – Ты же знаешь какой он высокомерный. Как бы чего не получилось?

Слон пожал плечами. Он прекрасно знал, что Кудрин трепещет перед Вадимом, и тихо злорадствовал. Кому-то, но подлянку подкинул. Кудрин – пустой звук, а Мансура всегда уважал и тянулся к его окружению.

Валера злобно покосился на Алексея, но дальше высказываться не решился. Этот тоже мог ненароком обидеться. Когда Кудрин шествовал шишкой в классе, Слон ещё был мелким, досягаем. Но теперь вряд ли он потянет этого здоровяка. Да, все как-то возросли, один он после Мансура стал и остался каким-то – чморохотом. Кудрин отчаянно мотнул головой. Как бы он хотел, чтобы Вадим сдох.

Парни вошли в квартиру.

– Наконец-то!.. Вы где пропали?.. – посыпалось со всех сторон. – Мы уже хотели за вами экспедицию снаряжать.

– Всё нормалёк! – прогромыхал Слон, срываясь на крик. – Гай-гуй продолжается. Мы на месте, водка тоже.

Анна и Лена принялись собирать гостей, рассаживать за стол. Им помогал Алексей. Ему не терпелось выпить. Он заметил, что в их отсутствие подошли ещё трое, ему не знакомые. Больше водки уйдёт. Ничего, у него тара под водяру – что надо. Его бас гремел на всю квартиру. У него получалось перекрикивать музыку, которая громыхала, губя перепонки.

Народ выходил парочками из комнат, кухни, ванной, туалета.

Лёха заглянул в узкую кладовку.

– Так. Тут никто ничего? Понятно. Маловато места. Но… – Он воздвиг указательный палец. – В принципе, если одному уединится с кулаком, то будет нормально. – За спиной прозвучали смешки.

Все расселись по своим местам за столом. Спиртное восстановлено. Гулянка продолжалась.

Кудрин успел забыть про Вадима. Он подсел к Виктору и Антону, пил с ними, травил анекдоты, веселился. Слон договаривал второй бокал водки, расслабившись, созерцал публику добродушным, довольным взглядом.

В прихожей раздался звонок.

– О, кто-то пришлёпал, – подметил Алексей.

Анна испуганно взглянула на Лену.

– Кто это ещё? – Её охватила паника. – А вдруг родители приехали?

– Твои родители не могут так быстро приехать. Если только им старик Хоттабыч не поможет с ковром самолётом, – успокоила Лена. – Может, соседи, из-за музыки?

Громкость убавили.

Анна с подругой прошли в прихожую. Елена прикрыла за собой межкомнатную дверь, Аня повернула ручку замка и открыла входную дверь.

На пороге величествовал Мансур.

Лена разинула от удивления рот. Она не ожидала такого поворота событий. Когда-то она была безумно влюблена в этого парня. С того первого раза, как увидела, когда он пришёл в их класс. Почти три года Лена таскалась за Вадимом словно его хвост. Но «горделивый подонок» не отвечал взаимностью. Мало того, этот гад посмеивался над ней. Елена даже травилась таблетками: её еле откачали. Мать пришла с работы и нашла Лену на полу в туалете. Вызвала скорую. На месте промыли желудок и увезли в реанимацию, где Елена очнулась под капельницей. Она надеялась, что Вадим оценит её «подвиг». Увы. В его лице она стала единственно ещё большим посмешищем.

И всё-таки Елена добилась своего в начале десятого класса. Она пришла домой к Мансуру, в отчаянии напившись, на весь подъезд обозвала педиком, что совсем не смотрит на девчонок, в том числе и на неё. Благо – дома не было матери Вадима. Директриса школы вряд ли простила бы непристойное поведение творившиеся перед дверью собственной квартиры. Соседи высыпали на лестничную площадку, чтобы засвидетельствовать бардак с участием сына директрисы.

Мансур схватил скандалистку за грудки, жёстко втащил в прихожую, избил, ударяя ладонями по голове.

– Ты так хочешь, чтобы я тебя отымел?! – заорал Вадим.

– Да, – сквозь слёзы подтвердила Лена.

Резко с силой Мансур загнул девушку, развернул к себе задом, задрал куртку и кофту, оголил девичью талию. Расстегнул молнию на её джинсах и стащил до колен, стянул трусики.

Лена притихла.

– Слышь, коза. Ты ненароком не уснула, – рассмеялся Вадим с издёвкой в голосе. – Очухайся, я передумал.

Елена медленно выпрямилась, повернулась лицом. Куртка опустилась, но не прикрыла тёмный треугольник кучерявых волос. Мансур переводил взгляд с девичьих гневных глаз вниз и обратно. Ему стоило огромных усилий сдерживаться. Но унижение личности – превыше всего.

– Что ты сказал? – прошипела Лена. – Повтори, что ты сейчас сказал? – переспросила она настойчивым тоном. – Сволочь! – Елена взвизгнула и кинулась длинными ногтями в лицо Вадиму. – Я убью тебя, сволочь! Хватит издеваться надо мной! Неужели я так плоха?

Мансур легко уклонился, схватил Лену, повалил и овладел. Она обняла его, крепко прижала: такого грубого, жестокого, любимого, и громко заревела. Когда всё закончилось, он вышвырнул её за дверь, даже не дав одеться. После случившегося Елена перестала досаждать Вадиму.

И вот он возвышался перед ней в распахнутом плаще и чёрном костюме. Короткие волосы уложены набок. Как всегда, при нём приветствие – насмешка тонких губ с опущенными уголками, уверенный в себе, презирающий всех.

Сердечко Елены затрепетало. Видно, чувства не поостыли. На лице проступил густой румянец. Она не сводила с Мансура взгляда и молчала. Перед ним она всегда становилась робкой, кроме случая у квартиры.

– Можно? – спросил Вадим.

– Заходи, – в один голос пригласили Анна с Еленой.  – А ты как здесь?

– Я могу уйти.

– Нет. Что ты. Заходи, – поспешила сказать Лена, испугавшись, что Мансур развернётся и действительно уйдёт.  Ей уже наплевать на Витьку, в груди затеплилась надежда. Она была готова отдаться Вадиму прямо здесь, сейчас. Да, любила до сих пор. Это Лена поняла – только что. А вернее, удостоверилась ещё больше. И ей всё равно, как Мансур относится к ней, только бы попасть с ним в одну постель или быть в одной компании. – Раздевайся. Проходи.

– Меня Лёха Слон позвал. Мы на углу встретились, когда они с Кудрей водкой загружались. Вот и зашёл. – Вадим снял плащ.

– Проходи, – снова в один голос произнесли подруги, переглянулись и засмеялись. Анна пошла на кухню, чтобы взять посуду для нового гостя. Лена зашла с Вадимом в комнату, где происходило пиршество.

Реакция присутствующих на его приход была неоднозначной. Кто-то обрадовался: те, кто его знал. Посыпались громкие приветствия, девчонки завизжали, захлопали в ладоши, словно зашёл звезда эстрады. Лену охватил приступ ревности. Парни, особенно кто не знал Вадима, были недовольны бурному приветствию своих пассий. Настроились агрессивно. Все изрядно выпили, и новый человек в компании, обычно мужской половиной, воспринимается не очень дружелюбно, пока не найдут общий язык за рюмкой. Нередко и не находят. Мансур – не находил никогда.

– Вадя! Садись рядом со мной! – крикнул Слон опьяневшим голосом. – Это мой друг. Кто незнаком, прошу познакомиться.

Вадим посмотрел на Слона удивлёнными глазами: друзьями-то они как раз никогда не были, хотя жили в одном доме и учились в одном классе.

Больше всего не понравился приход нового парня Витьку. А Кудрин окончательно стух. Виктор обратил внимание на изменения в поведении Елены. Она стала крутиться вокруг нового гостя, усадила между собой и Анной, а на него вообще перестала обращать.

– Вадим, друг, па́дай рядом, – не унимался Алексей. – Посидим, потолкуем. Водки хапнем.

– Успокойся, он здесь будет сидеть, – определила Лена, и познакомила Вадима с Виктором и Антоном.

– А-а, – произнёс Алексей отрешённым тоном. – С вами понятно.

Мансур обратил внимание на квёлое, недовольное пожатие рук двух новых знакомых Елены. В его глазах сверкнул азарт, кровь заиграла, желваки заходили на скулах. Одновременно он был совершенно спокоен за себя.

– И что бы это значило? – спросил Виктор на ухо Лены, слабо мотнул головой в сторону Вадима.

– Это наш одноклассник.

– Я понимаю. Зачем рядом с собой посадила?

– Просто поболтать. Давно не виделись. Ты что, ревнуешь? – Лена развернулась к Виктору и смачно поцеловала в губы.

– Нет. Что ты? Только злюсь. – Витёк небрежно плеснул водку из бутылки в рюмку.

Мансур заново приковал к себе внимание, когда произнесли очередной тост. Один из незнакомых парней увидел, что он не пьёт, спросил:

– Почему не пьёшь?

– Разве кого-то должно волновать? – спросил Вадим грубым тоном.

– Ты совсем не выпиваешь?.. Выпей с нами… Как здорово!.. Вот это парень!.. – начали приставать бывшие одноклассницы. Да ещё Лёха взбудоражил всех, объяснив, что Вадим спортсмен, поэтому ни грамму ни-ни. На Вадима легли заинтересованные взоры двух незнакомых девчонок и недовольные взгляды их парней.

Тощий парень с шелушившимся лицом чем-то напоминавший выдру, который сидел напротив Вадима, поманил его пальцем, спросил заплетающимся языком:

– Тебе с нами в падлу выпить?

Пьяные пристающие рожи начали раздражать Мансура. Он поманил облезлого указательным пальцем, чтобы тот вытянулся к нему через стол.

– Да, – ответил Вадим в лоб. – Есть ещё вопросы?

– А-а, – Парень плюхнулся на стул и потянулся к рюмке. Мансур усмехнулся: облезлый произнёс «а» таким тоном, когда часто добавляют «так бы и сказал».

Вадим не употреблял спиртное. Он обещал матери, что никогда этого не сделает, по крайней мере, до совершеннолетия. Обещание давал после того, как с другом в третьем классе решил испробовать вино, узнать какое оно на вкус. После таких проб домой Мансура приволокли большие ребята. Мать даже не отругала его. Она напомнила, как произошёл у отца несчастный случай и чем закончилось. Пьяный отец дурачился с ружьём и нечаянно застрелил сестру. Потом, ужаснувшись содеянном, выстрелом вышиб себе мозги. Мать взяла с Вадима слово, что ни разу не попробует эту дрянь, пока не исполнится восемнадцать лет. И Мансур держал слово, так как любил и уважал мать, и считал её святым человеком.

Вадим ни к чему не притронулся, осматривал по очереди гостей, подчёркивая у каждого изъяны. Лена его не трогала, лишь часто постреливала глазами. Он был единственным трезвым, слушал пьяные разговоры – это забавляло. Когда подали чай и торты, Мансур отрезал и положил на тарелку два большущих куска. Размешал в чашке сахар и почувствовал на себе пристальный взгляд. Он поднял глаза. На него смотрела Елена вымученным взором.

– Вы водку пьёте, а я сладкое ем, – оправдался Вадим.

– Да, да. Конечно, – грустно улыбнулась Лена.

– А не пора ли нам развеяться, подрыгать ветками? – предложил Алексей. Его сразу поддержали. Начали выходить из-за стола, включили музыку. Половина гостей разбрелась по комнатам, другие остались танцевать, некоторые сидели за столом и догонялись, принесённым неизвестно кем и когда, самогоном.

Заиграла медленная мелодия. Лена подошла к Вадиму и взяла за руку:

– Пойдём потанцуем?

– А твой тебе разрешил?

– Ой, да он на кухне курит с парнями. Они о чём-то спорят. Ему не до меня. – Секунду помолчав, Елена добавила:

– Не совсем уж он и мой. У него дома жена, ребёнок.

– Ты, значит, его любовница? – спросил Вадим с иронией в голосе.

– Значит, так. А ты, как всегда, в своём репертуаре, с ухмылками и колкостями. Совсем не изменился.

– Времени прошло мало. И, собственно, зачем мне меняться. Я себе нравлюсь.

– Это мы в курсе. – Лена секунду помолчала. – Так идём со мной на медленный, пока мелодия играет?

Мансур неохотно потащился отбывать медленное наказание.

– Ты единственный, кто ко мне так относится. – Елена прильнула к его плечу. Вадим её не внимал. Он расслабился и отрешённо слушал музыку.

– Неужели я для тебя ничего не значу? – Лена остановила дыхание, ждала ответа.

Мансур тяжело вздохнул, пустым взглядом посмотрел ей в глаза:

– Почему ты должна для меня что-то значить?

Лена горько усмехнулась. До конца мелодии они не обмолвились ни единым словом.

Вадим отошёл от Елены, упал обратно в кресло. Через журнальный столик сидела симпатичная незнакомка. Её белые волнистые волосы ниспадали до талии. На переносице красовались в тонкой оправе цвета золота огромные очки.

Кажется, она здесь с «выдроподобным». И она лучшая из присутствующих девок. Мансур стал нагло разглядывать женщину. И она, как показалось, проявляла не меньший интерес.

– О чём мечтаешь? – спросила блондинка, подалась лицом через стол, положила ладонь впритык к его пальцам.

Вадим постарался вытянуть милейшую улыбку, на какую только способен.

– Я не мечтаю. Я нагло рассматриваю тебя.

– И что ты увидел?

– Да вот думаю, неплохая, кажется, тёлка. По крайней мере, кажется, посимпатичнее остальных. Кажется.

– Шикарный комплимент, – с сарказмом в голосе поблагодарила блондинка и немного покраснела. – Спасибо. – Она прищурила глаза в обиде. – Так только кажется, или как?

– Знаешь, вот если бы ты очки сняла, то я бы рассмотрел и тогда бы точно утвердился.

Блондинка покачала головой, возмущённая вульгарному, или даже хамскому разговору со стороны парня. Она не ожидала от него такого, и всё-таки опустила очки на колени.

С иронично оценивающим видом Мансур качнул головой.

– Я готов с тобой познакомиться, определённо. – Он протянул ладонь.

– Ой, – почти беззвучно сказала светлокудрая. – Надо же, какая честь. – Помедлив, она произнесла своё имя:

– Дарина. – Блондинка вставила ладошку в ладонь Вадима.

– А этот, доходяга выдроподобный, который за тобой всё ухаживал, твой муж?

– А это, – Дарина надела очки, – уже слишком некрасиво. Тем более, если он мой муж. Мне не нравится, что ты при мне о нём так отзываешься.

– Всё, понял. – Мансур отвернулся. Ему совершенно начхать на чьи-либо обиды и извиняться, и играть в то, что он не хотел никого обижать, ни перед кем не собирался. Более того, разозлило то, что его хотели выставить в роли обидчика.

Заиграла быстрая ритмичная музыка. К Дарине подошёл её «выдроподобный», покосился глазами на Вадима и обратился пьяным голосом к жене:

– Я смотрю тебя привлекать начал молодняк? – Он повернул лицо к Мансуру. – Слушай, у тебя что, девки нет? Эта, между прочим, моя жена.

– Слышь, ты, саблезубый, сдуй отсюда. – Вадим большим пальцем руки указал в сторону. – Не мешай нам с Даринкой приятно беседовать. В наш разговор мы тебя не занесли. Так что акт своим словам создай где-нибудь на унитазе, дроча. – Мансур подмигнул. – При этом можешь себе подпеть – айлавью, Даря.

– Э, малый! Пойдём поговорим в коридор! – Муж блондинки толкнул Вадима в плечо и отшагнул, пожёвывая губы.

Не поднимаясь с кресла, Мансур ударил «выдроподобного» по печени. Тот загнулся, выпучил глаза и опустился на колени, лбом уткнулся Вадиму в ноги.

– Ребята, прекратите! – кто-то закричал из девушек. Музыка стихла. Вокруг кресел образовался круг. Из комнат и кухни прибежали все, лишь маленький Слон куда-то запропастился. Роль третейского судьи взял на себя Виктор. Рядом недовольно покачивал подбородком Антон.

– Что здесь произошло?  – спросил Витёк и, не разбираясь, обратился к Вадиму:

– Слушай, парень, ты кто здесь такой? Тебя кто приглашал? – Виктор огляделся. – Нет? Все молчат? Тогда откуда ты здесь? Сам не знаешь? Давай, потихонечку свали отсюда, тихо, мирно – советую. Ведь до тебя тут было спокойно.

Мансур огляделся. Ему показалось, что все сейчас настроены против него. В первый миг он даже хотел сказать, что его пригласил Слон. Он ещё раз осмотрел комнату: Лёха отсутствовал. Вадим одёрнул себя. Кто? Чтобы он перед этим чушком оправдывался? «Саблезубый» продолжал охать возле его ног. Мансур переводил покрасневшие от злобы глаза с лица на лицо, растерянно решал – в чьей морде запечатлеть свой кулак.

– Что так смотришь? – Витёк вскинул брови. –  Вставай и уходи. – Кончиками пальцев он постучал Вадима по щеке.

Мансур вскочил с кресла и всадил костяшки кулака в слащавое лицо недруга. Удар получился такой силы, что кровь брызнула на обои, Виктор отлетел к отопительной батарее, разбил затылок. Вадим повернулся к его другу. Антон лишь успел укрыться руками, как получил по голове несколько тяжёлых, болезненных ударов. Сел на колени, показывая этим, что ему – ну его на хер, чтобы ещё вякать?! –  хватило и он больше не собирается выступать не по делу. Но Мансур был не угомонён, к ударам кулаков добавил удары ногами.

– Хватит, хватит! – закричала Елена. Остальные отступили и молча созерцали, боясь вмешиваться. Лена полезла разнимать, постаралась оттащить Вадима и попала под удар локтем. С рассечённой губой она отскочила к серванту. Только тогда Мансур перестал избивать, упавшего на колени и сжавшегося в комок, Антона. Витёк с разбитым вдрызг лицом сидел на полу, прижался спиной к батареям и смотрел, как валтузят его дружбана, и попыток навести порядок больше не предпринимал. Вадим кинул на него быстрый взгляд, оглядел остальных.

– Псы! – произнёс он. Кулаки были ещё сжаты. Мансур вышел из комнаты, оделся и вышел из квартиры. Когда оказался на улице, он посмотрел на окна и медленной походкой пошёл домой. Темнота поглощала улицу. Единственный фонарь у дальнего угла пятиэтажки слабо подсвечивал дорогу. Вадим прошёл метров тридцать, услышал, что его окликнули. Он обернулся и увидел Дарину, спешившую к нему, её прекрасные волосы развевались. Блондинка махнула рукой и попросила подождать.

– Оставила своего выдрёныша позорного? – спросил Вадим с иронией в голосе. – Бить меня не прибежит?

– Да. – Дарина махнула ладонью. – Я с ним уже не живу. Будем разводиться. А на вечер пошла, потому что он попросил. Всё ещё надеется, что останусь с ним.

Они вышли на проезжую часть.

– Послушай, – Дарина взяла Мансура за руку, развернула к себе, – поедем ко мне домой? – Она в упор заглянула Вадиму в глаза.

– Автобусы уже не ходят, – ответил он безучастным тоном. – Далеко идти? Мне пешком ломит кондылять.

– Эх ты! – произнесла Дарина с весёлой ноткой в голосе. Она старалась передать своё прекрасное настроение, оживить парня. – К тебе такая женщина сбежала.

– Интересно, – говоря себе удивился Мансур, рассматривая темноту улицы. – Какая такая? –  И повернулся к блондинке. – Не знаю какая такая, но к такому!.. – Вадим поднял указательный палец, – парню.

– Давай машину поймаем? – Дарина прижалась к Вадиму: он, нехотя, обнял её. – Поехали? – тихо спросила она и после короткой паузы добавила:

– Ты мне понравился. Очень.

– У меня денег нет на тачку. – Мансур прижал блондинку сильнее и с силой сжал её ягодицу.

– Ну ты дикарь. – Дарина дунула себе на чёлку. – Нельзя как-то по-другому? Не знаю, нежнее, наверное. У меня после таких объятий синяки месяц сходить будут.

– Если ты честная женщина, так никто и не заметит. – Вадим растянул широченную улыбку и похлопал ресницами перед её носом.

Дарина усмехнулась. Она хотела спросить, что он подразумевает в слове честная, но передумала, остерегаясь каких-либо словесных издёвок.

– Хорошо, поехали. Извини, дурью маюсь. Поехали. – Мансур решил, что своим поведением спугнёт женщину, а ему сейчас её захотелось.

Через полчаса они поднимались в лифте к Дарине домой.

– Дети есть? – спросил Вадим.

– Нет.

– Муж где сейчас живёт?

Они вышли из лифта.

– У своих родителей. – Дарина открыла дверь в квартиру. – Проходи. И давай, пожалуйста, больше не надо о нём.

– Послушай, а что ты в нём нашла? – продолжил Мансур, словно не слышал её просьбы. – Ты такая… женщина. Правда, очкастая… Кстати, сколько вам обоим лет, почему он спросил, что тебя на молодняк потянуло? Ты действительно так стара?

– Ему двадцать шесть. – Дарина подошла к Вадиму и зажала ладонью его рот. – А у дам неприлично спрашивать возраст. – Она перешла на шёпот. – И, по-моему, ты много говоришь, лиричный ты мой. – Дарина убрала руку и заменила её поцелуем, но Мансур успел произнести, что девушка уже не девушка, а женщина, и едва не бабушка.

Вадим задрожал всем телом. Желание было такое, что хотелось разорвать Дарину, но он старался следить за своими движениями, чтобы получались, как можно плавными и нежными. От неё исходил дурманящий аромат духов и тела. Вадим поднял Дарине юбку и просунул ладонь в трусики. Она издала стон сладострастия. В ответ на ласки она широко раскрыла рот, зажмурив глаза, впилась ногтями ему в спину.

– Ещё, пожалуйста, ещё, – простонала она.

Мансур поднял Дарину на руки. Она положила голову ему на плечо, слегка разочарованная, что он убрал ладонь, но знавшая, что ещё всё впереди.

– Где спальня? – спросил Вадим.

Дарина подбородком указала куда нести.

Мансур был в восторге от огромной двуспальной кровати. Он опрокинул Дарину на спину, сорвал с неё трусики, положил её ноги себе на плечи. Дарина не сводила широких глаз с лица Вадима, в ожидании наслаждения. Её тело вздрагивало и трепетало. Когда их тела слились, с уст женщины посыпались благодарные всхлипывания и, обжигающий слух, шёпот о её любви.

Мансур рано ушёл от Дарины. Нужно идти в училище, а перед этим заехать домой. Он знал, что мать волнуется, скорее всего, ночь не спала: нужно было позвонить. На улице лил дождь, сильно похолодало.

В училище Вадим вспоминал вчерашний вечер и где провёл ночь. Дарина спросила, когда они снова увидятся. Он ничего не ответил, лишь улыбнулся и пожал плечами, покачал головой и ушёл. Она для него стара, не из тех женщин, с которой можно задерживаться. Да и в постели разочаровала, думал, будет круче. К тому же раздражали её плохо выбритые ноги, словно наждак, и слегка опавшая грудь.

Мансур отсидел один урок и поехал домой. Всё-таки всю ночь барахтался с тёлкой в постели, выжат до капли и хотелось спать. Хотя, возможно, он ещё заглянет к Дарине. Может, просто перенасытился её телом, и сейчас она казалась такой несвежей, переспелой бабой. В начале-то понравилась. В общем, дальше видно будет.

Вадим выскочил из автобуса и увидел Слона, расположившегося на лавке остановки: лицо-глобус встретило его замученными глазами.

– Чего тут делаешь? – спросил Мансур.

– Гуляю. На работу не пошёл. Вчера перебрал. Три пузыря водки выпил. Сегодня плохенько чувствую. Вот… решил пивком отойтись. – Алексей поднял трёхлитровую банку. – Не желаешь?

– Нет. Ты где сейчас? На заводе?

– Ага. – Слон снял с банки крышку и отпил пиво. – Слушай, ну ты вчера… у Анны наделал. Молодец. У Ленки на полморды синяк. – Лёха засмеялся и сразу скривился от головной боли.

– Да? И что они потом говорили?

– Грозились, что с тобой поквитаются.

– А-а. Ну пусть квитаются. Потом печень сантиметров на десять опустится. Желудок собственные зубы проглотит.

– Ты сейчас домой? – спросил Слон. – Давай погуляем, тёлок заснимем. Вдвоём веселее. Поприкалываемся. А то дома всё обрыгло. Скукота вселенская.

Мансур задумался. Он неуважительно относился к Алексею, но ему хотелось какой-то новизны в жизни. Помедлив, он ответил:

– Пойдём. Только домой забегу. Можешь зайти ко мне, на кухне пиво попить.

Из квартиры Вадима парни вышли через полчаса, Лёха успел опустошить трёхлитровую банку пива. Они направились к остановке, собирались съездить в ближайший город, который раза в три больше населением, и там выше шанс познакомиться с приличными кобылами. Ну или с неприличными, но смазливыми.

Мансур и Слон зашли за угол дома. На балконе второго этажа увидели парня, по прозвищу Матрос. Он прижимал наушники к уху и качал головой в такт тяжёлому року. Завидев их перед собой, Матрос показал рукой жест приветствия, крикнул:

– Как дела?

– Музыку слушаешь? – спросил Алексей. – Ты один? Что если мы зайдём к тебе послушать? Кстати, у тебя там тёлок, случайно, нет?

Матрос улыбнулся, крикнул:

– Подваливайте!