Текст книги "Самец 96"

Автор книги: Артур Орновский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

После очередной «отсидки» обиженный и окончательно разочарованный литовской пенитециарной системой Микроб решил, что пора «делать ноги» и затеряться где-нибудь на просторах Европы. Всему виной оказалось то, что им вновь вплотную заинтересовались соответствующие органы. А Литва в это время благополучно вступила в Евросоюз, поэтому выехать из родной страны оказалось проще. Благодаря чему наш герой и очутился в Норвегии.

Подводя черту под вышесказанным, подметим следующее: если младший братик Чесловас был тщедушным, мелочным прощелыгой с практически отсутствующими криминальными знаниями; средний Александрас уже имел определенный багаж знаний в данной области; то старший Рихард являлся отпетым уголовным элементом с немалым стажем «отсидки».

Несмотря на свой тяжелый и скверный характер, братьев Микроб любил, особенно Чесика – он пил мало, напивался быстро, всегда проставлялся, не задавая лишних вопросов и особо не умничая, на наркотики не налегал; в общем, был покорен и слабохарактерен. Младший без особого ропота устроился на местную рыбную фабрику, так как среди предприятий города не оказалось милых его сердцу мусороперерабатывающих заводов. Все честно заработанные деньги он отдавал Рихарду, как до этого в Германии Александрасу.

С Пикой было посложней – тот иногда в пылу спора проявлял маломальскую смекалку, изображая умника; пил и ел много и желательно на халяву; трудиться на найденной заботливым Микробом работе категорически не желал; лишь лоботрясничал и шлялся по городу все дни напролет в поисках неведомого счастья. Но всё равно он оставался родным и даже иногда нужным.

Сам глава данного братского подряда был вечно под кайфом, ни дня нигде не работал, потому что вечно занимался бордельными делами.

Квинтэссенцией же этого семейного воссоединения стало ухудшение обстановки в городке – благодаря бурной деятельности троицы показатели и статистические данные по количеству венерических и наркологических заболеваний резко возросли.

Такого открытого всплеска наркоторговли в своем небольшом городке спокойные по природе норвежцы еще не видели и даже не смогли припомнить.

– Я научу этих дебилов жизни. Ха-ха-ха! Сидят, баблом обросли. Говноеды, барыги сраные! Правильные, типо, все. Епт. Ха-ха-ха! – изрыгал свою точку зрения в адрес приютивших его норвежцев, брызжа ядом, нервный и немного ошалевший Микроб.

К чему был выплеск этой открытой злобы и агрессии? Непонятно. Возможно, просто потому, что Рихард любил учить жизни всех окружающих, а не только Чесловаса с Александрасом.

Однако предлагаю от норвежцев с их скучными бытовыми проблемами вернуться к нашему главному герою и его вечной заботе, связанной с повышенной потенцией.

У Чесловаса уже на второй месяц пребывания в Арендале снова начали «разбухать яйца», и ему ужасно захотелось опорочить непорочное, отдаться блуду и дикому разврату. Привезенная им и бережно сложенная в пакетик «Зина», увы, не спасала положения. Вся продырявленная и переклеенная скотчем, она, шипя, как проколотая камера от колеса, быстро сдувалась.

– Китайская подделка! Тьфу, говно! – выражал свое недовольство, обиженный Дабровольскис, отбрасывая Зинку в сторону.

Пожаловался на резиновую проказницу он и Микробу. Тот с мраморным лицом, повертев ее в руках, всё понял, вошел в суть проблемы, немного подумал и, проявив своеобразное благородство, решил-таки придти на помощь горемычному брату.

– Слушай, старичок, – на удивление убаюкивающим голоском как-то издалека начал он. – Смотрю тебя вообще плющит. Пора тебе с Веркой Два Евро знакомиться. А то загнешься тут. Епт!

Чесловас, хоть и был дурачок, но как только дело коснулось секса, всё быстро понял, повеселел, как малый ребенок, распрыгался и буквально расцеловал Микроба. Тот, правда, не понял, к чему все эти нежности, лишь сухо и строго обозначив цену, тихо покинул комнату.

Наплясавшись вдоволь, Чесик вдруг опомнился.

Так, стоять! – испугано подумал он. – А почему так дорого? Ведь, вроде, сказано было, что только «два евро». Ничего не понимаю. Но с Рыськой, (как он про себя называл старшего брата) надо быть осторожней, – досадовал герой.

Однако хоть как-то перечить своему кормчему панически побоялся и поэтому не стал. Вскоре, а если поточнее, то в этот же вечер состоялось рандеву возбужденного и залитого похотью да пивом Чесловасом и перекошенной болезненной худобой, равнодушной ко всему происходящему Веркой.

Она оказалась настолько безразличной, что впала в немилость к Чесловасу с первых же минут общения.

– А ты откуда, малая? – попытался завязать конструктивную беседу последний.

– А тебе не всё ли равно, малой? – застуженным и прокуренным голосом вопросом на вопрос съязвила та, снимая заношенное местами до дыр нижние белье.

– Давай лучше делом займемся, хорош трепаться, как на допросе, – строго и нетипично для своей профессии констатировала она и прикрыла рот маленьким высохшим кулачком, раскашлявшись ужасным кашлем.

Блин, так мой дедушка туберкулезник, царство ему небесное, перед смертью кашлял, – переживая, думал Чесик. Но, нащупав в кармане брюк пачку контрацептивов, немного успокоился и, потушив свет, приступил к делу.

В постели всё происходило тихо и как–то без азарта – такого неподвижного тела и поистине гробовой тишины во время полового акта Чесюня не припоминал. Несмотря на то, что со своей стороны он честно отдавался процессу: пыхтел, как паровоз, стараясь искренне угодить даме.

Невероятно, но факт – уже после десяти минут интимной близости с кавалером Вера начала что-то жевать, при этом ужасно чавкать и давиться. Объяснялось такое ее поведение весьма просто: из-за большого количества работы и клиентов бедняжка попросту забыла поужинать. Сейчас же она решила устроить себе элементарный перекус.

Охренеть! Во дает овца! Она что, голодная, кушать хочет? – раздраженно думал Чесловас. Однако останавливаться не захотел, а лишь увеличил скорость.

Запредельные обороты, запах паленой резины и подсмотренные на порно сайтах «фокусы» не помогали спасти ситуацию. Спустя еще десять минут Вера Два Евро молча включила телефон и начала играть в «Тетрис».

Да, ладно. Охренела совсем дура. Хоть бы притворилась, что нравится. Во девка дает! – мысленно переживал мачо. – А еще Микроб базарил, что она «аппарат, что надо». Тьфу! Врун!

Однако на этом история не закончилась.

Буквально за долю секунды до того момента, как Чесик готов был «разрядить всю обойму», Верка заорала диким голосом и ударом под дых буквально столкнула кавалера с себя, вскочила на пол и начала интенсивно делать приседания.

Всему виной оказалась профессиональная болезнь «ночной бабочки» – Верке ужасно стянуло паховые мышцы, и дабы уменьшить невероятные муки и боли, она начала делать упражнения.

– Ты че, дура что ли? – всё же, не стерпев таких странностей, запричитал Дабровольскис. – Дерется еще тут! Ах ты, ненормальная… – грозя кулаком в сторону девушки, заругался кавалер.

Когда ситуация всё-таки прояснилась, и несчастная Вера принесла свои искренние извинения, дело было доведено до конца… в прямом смысле этого слова.

Однако это было не то, о чем мечтал блудливый Чесюня.

Во-первых, в его вкусе были дамы в теле, поэтому он совсем не любил стройных. Например, его любимица Надя весила около 120 кг.

– Да чахоткой болеют, потому и худые такие, – говорил он, завидев худеньких девушек. – Жрать надо больше, дуры! – Чесловас мог даже оскорбить стройную незнакомку, когда пребывал в плохом настроении или «под мухой».

Во-вторых, по его мнению партнерша во время секса должна была дико стонать, кричать и царапаться, получая при этом невероятный оргазм или, по крайней мере, имитировать его. Хотя глуховато-подслеповатая, престарелая Дурнаво под воздействием валерьянки и корвалола не особо справлялась с этой ролью. Но ее запредельно пышные формы с лихвой компенсировали этот недостаток.

Ну, а Вера Два Евро именно в этом вопросе полностью ударила в грязь лицом, за всё время близости так и не издав ни звука. Кроме, разумеется, чавканья.

И, в-третьих, цена вопроса. Несмотря на то, что Чесик и так отдавал Микробу всю свою зарплату, последний всё-таки умудрился записать шуры-муры с Верой в долг младшему брату. Причем сумма за оказанные услуги была настолько высока, что потраченных денег хватило бы на путевку куда-нибудь в Шарм-эль-Шейх с его элитными борделями на берегу Красного моря.

Проанализировав ситуацию, Чесловас пришел к выводу, что его попросту элементарно развели, причем свои же братья.

Говорила мне мама: «будь с Рихардом и Александрасом поосторожнее», – вспомнил он совет матери, подсчитывая убытки и подводя итоги своей неудачной ночки.

Именно это обстоятельство и подтолкнуло его взяться за старое – то есть снова подсесть на порно и сайты быстрых знакомств.

Как всё это происходило где-то в Норвежской глубинке на краю земли, мы узнаем чуть ниже.

Глава 13. «Зирга галва», или конская голова.

«Зирга галва», или конская голова

О том, как проходила сама переписка между новой пассией и нашим сексуально озабоченным героем, мы оставим за скобками сюжета. Ибо даже лучшие дешифровщики мира не смогли бы до конца понять весь смысл того интернет общения.

Но всё же коренная латышка с ником «Занда Скунс», никогда не изучавшая русского языка, и наш обормот Чесловас, лишь поверхностно им владевший, смогли всем невзгодам назло, используя кириллицу, договориться о свидании.

Личные фотографии «голубки» решили не демонстрировать, чтобы создать некий азарт и сохранить интимную интригу. Тем самым до последнего момента наполнить весенний теплый воздух нотками некой эротичности и легкого блуда.

Однако вся эта иллюзия таинственного, ласкавшего душу чувства исчезла, как в поле ветер, когда перед Дабровольскисом предстала некогда прибывшая в Норвегию в поисках неведомого счастья Занда.

Придурковатый Чесловас, сидевший на лавочке и кормивший голубей в ожидании «невесты», аж вскрикнул, когда к нему вплотную подошла они и басисто представилась, протянув в знак приветствия нечто, отдаленно напоминающее руку.

Дама, желавшая дикого секса, имела формы и внешность знаменитого на весь мир Тираннозавра Рекса. А ее толстые, короткие ножки украшались широкими ступнями 44 размера. Продолговатое, несуразно сложенное туловище имело «минус нулевой» размер груди. Лицо ее было вытянутой формы с выдвинутой вперед челюстью. Плюсом ко всем перечисленным «прелестям» шли коротенькие, свисавшие, как плети, высохшие, крючковатые ручонки.

О-х-р-е-н-е-т-ь! Вылитый динозавр! – отчего-то испугано подумал Чесик, и в его голове тут же всплыли картинки из книжек о древних рептилиях.

Тем временем сама Скунс решила взять быка за рога и пуститься с новым кавалером во все тяжкие.

– Я плехо говорить по-русски. Но зачем много говорить, надо действовать, – с ужасным прибалтийским акцентом заговорила эта ящероподобная дама, пытаясь выглядеть таинственно.

– Что ты вообще такое? Чего к людям пристаешь? Гражданочка, идите, куда шли, своей дорогой! – немного невпопад и малость по-хамски заговорил Чесюня, при этом интенсивно размахивая руками. – Я тут… вот… вообще голубей кормлю! Никому не мешаю, и ты мне не мешай! Цып-цып-цып. Гули, гули! – Нес какую-то околесицу наш герой, демонстрируя Занде в знак правдивости своих слов пакетик с семечками. – Вот докормлю пернатых и домой пойду, надо отдохнуть, а то завтра на работу. – Продолжал он сбивчиво свою нелепую речь, желая лишь одного – чтобы она ему всё-таки поверила и оставила в гордом одиночестве.

Занда в свою очередь взволнованно настаивала:

– Но как же так, Чесловас? Ты говорить и писать: парк, красная лявочька, ты иметь цветы. – заприметив в углу скамейки мятый букетик роз, запричитала несчастная.

– Ха-ха-ха! – нелепо рассмеялся кавалер. – Так это не мой, это пацан какой-то тут мимо проходил и оставил. Я не при делах, честно-честно! – Пытался врать наивный Чесловас.

Ну, в общем, вы наверняка всё прекрасно поняли, что это был резервный, но совсем не продуманный план Чесика на тот случай, если что-то пойдет не так, или девушка окажется ему не по нраву.

– Мне кажется, ты врать и обманывать мне. Так нельзя, это нехорошо. Ты не мушчина! – изливала свою душу оскорбленная Занда.

Вот раскудахталась зирга галва дурная! Ты в зеркало на морду свою лошадиную глянь. Ха-ха-ха! – весело подумал Чесик и, стряхнув с себя шелуху от семечек, засобирался было в путь.

Поняв, что мольбами, проклятиями и, тем более угрозами сердце Чесловаса никак не покорить, ведомая то ли опытом, то ли инстинктом Занда вслух произнесла волшебные для большинства мужчин слова, которые в конечном итоге возымели эффект и остановили побег нашего капризного донжуана:

– А может ты хочет выпить пиво за встречу? Я заплатить, – предложила Скунсиха и отчего-то отвела в сторону маленькие глазенки.

Опа-па! Охренеть! Вот это поворот, – радостно подумал Чеслов, а вслух строго и немного властно добавил:

– Так с этого и надо было начинать знакомиться, малая! А то предъявы какие-то базаришь. – Затем, сообразив, что с дамой, которая решила «проставиться», всё-таки нужно быть более галантным и обходительным, Чесловас, сменив гнев на милость, в полголоса добавил. – Зачем пиво пить, только деньги впустую переводить: оборотов мало и сикать от него вечно хочется. Лучше уже водки или бренди хряпнуть. А меня, если что Чесловас зовут. – Наконец соизволил представиться кавалер и тут же внес поправку в свое заманчивое предложение. – А еще лучше водку пивом запивать! Ну, это если тебе так пивасика хочется. – Весело залепетал он и, встав, молча заковылял в сторону ближайшего бара.

Занда из всего сказанного Чесловасом мало, что поняла, однако интуиция подсказала ей, что клиентик согласился с ее предложением, и быть сегодня жаркой ночке. Посему она также молча встала, быстро что-то проверила в телефоне и тихо поплелась за «жертвой».

Идти пришлось недолго, благо пивбар с труднопроизносимым норвежским названием находился сразу за углом и на радость Чесловасу оказался открытым. Всю недолгую дорогу он размышлял о внезапно свалившемся на его голову счастье – напиться на халяву. Затем вспомнил, что перед выходом на встречу он выпил пол литра подсолнечного масла, чтобы быстро не опьянеть. И немного пожалел, что это сделал.

Ничего, прорвусь, – подумал он и, выдавив на щетинистом дурковатом лице улыбку, глянул на Занду.

Та лишь улыбнулась в ответ и уменьшила расстояние между ними.

Только бы это масло живот не скрутило, и не начался понос. А то будет караул, как в последний раз, – переживал кавалер.

Наш герой так глубоко задумался, что совсем не заметил, как пролетающий мимо здоровенный голубь нагадил на него. Так с зеленовато-желтым пятном на левом плече он и заявился к барной стойке.

Занда, заметившая данный казус, хотела предупредить, но совершено забыла, как это мало приятное обстоятельство объяснить по-русски.

И так сойдет, – подумала она и молча остановилась возле кавалера.

Сделать заказ оказалось сложным делом, так как Чесловас не владел ни английским, ни уж, тем более норвежским языками. Поэтому произошла небольшая заминка.

– Э-э-э, ы-ы-ы, у-у-у… – что-то несуразное мычал он, интенсивно тыкая пальцами в многочисленное спиртное.

Естественно, бармены его не поняли, а лишь пожали плечами и с любопытством продолжали смотреть на необычного клиента. Последний уже пытался было прибегнуть к языку жестов, притворившись глухонемым, но тут, к немалому удивлению Дабровольскиса, Занда практически на свободном английском заговорила с работниками бара.

Ты посмотри на нее! Лошадь лошадью, а по-английски еще как шпрехает! Охренела совсем дура, – подумал удивленный Чесловас.

Но как-либо препятствовать он не стал, а лишь воспользовался случаем и сделал заказ, какой делают арестанты в ночь перед расстрелом – всего и много.

Так всё и началось!

Шотландское темное крепкое пиво, местное бренди, русская водка полились рекой. Приятный слуху звон многочисленной стеклотары перемешался с играющей в баре музыкой.

Вот она – житуха! – в пьяном угаре, несмотря на выпитое накануне подсолнечное масло, думал Чесловас. – Вот оно – счастье! Халява, бухло, баба! Е-е-е! – не переставал радоваться он.

Когда алкоголя было выпито слишком много, а закуски съедено непропорционально мало, сбылись его самые худшие опасения – жировая пленка, искусственно созданная в желудке с помощью подсолнечного масла, начала растворяться, смешиваясь с алкоголем, при этом делая свое пагубное дело.

Произошло это довольно быстро, можно сказать мгновенно.

И без того слабые от природы ножечки бедолаги подкосились окончательно. Он оказался не в состоянии более совладать с ними. Пытаясь встать, он замахал ручонками и что-то даже закричал. Но все его усилия были напрасны, а попытки – тщетны. Мозг больше не посылал импульсы конечностям и вообще отказывался работать.

Словно пудовый молот опустился на голову несчастному, там начало коротить, замыкать и стрелять. Реальный мир с его звуками, привычными картинками и несбыточными желаниями стал пропадать, оставив Чесловаса в абсолютном забытье и беспамятстве.

Дело близилось к ожидаемой развязке.

***

Утром следующего дня, с неимоверным трудом придя в себя, Чесловас заметил, что он абсолютно голый лежит в незнакомой обстановке на чужой кровати.

Вся его одежда и нижнее белье отсутствовали, и только потные и видавшие виды кроссовки находились подле кровати.

Че за хрень такая?! Где это я?! Неужели я переспал с этой чиксой? – сбивчиво думал он, присев на кровати и прикрыв весь свой срам одеялом, пытаясь припомнить вчерашние вечер и ночь.

Ужасно хотелось курить и пить.

Хотя бы светлого пива, – мечтал этот безумный Жигало.

Правда, думать и мечтать в одиночестве ему пришлось недолго. Вскоре, скрипнув сталью, открылась дверь, и на пороге, загородив весь дверной проем, появилась абсолютно нагая и явно чем-то довольная Занда.

Так как наш охламон давненько не видел обнаженное женское тело, то от неожиданности он даже вскрикнул:

– А-а-а! – И тут же отвел свои бесстыжие похотливые глазки в сторону, начав рассматривать стоявший в углу покошенный небольшой шкаф.

– Здравствуйте, дорогой моя мушчина, – весело залепетала Занда, пытаясь начать беседу, и с разбега нырнула под теплое, согретое похмельным кавалером одеяло.

Охренеть! Вообще с дубу рухнула. Дура! – раздраженно думал Чесик, однако вслух произнес лишь то, что его волновало в данный момент больше всего:

– Покурить бы и горло промочить, – выпалил он и, почесав индюшачий кадык, с опаской глянул на даму.

Видимо, зная с каким типом имеет дело, та молча встала, летящей походкой подошла к письменному столу и из одного ящика вытащила пачку папирос и баночку свежего пива.

– Ну, ты даешь, малая, – расплывшись в нелепой улыбке, пробормотал плюгавенький прощелыга. Приняв трясущимися руками дары, он прикурил, открыл пиво, сделал несколько больших и жадных глотков и снова молча улегся на кровать, закинув ножку на ножку.

Дама улеглась рядом, нежно прижавшись к своему мачо.

Однако разговор явно не клеился, в воздухе, помимо табака и запаха потных человеческих тел, веяло прохладой. Со стороны Чесловаса чувствовалось абсолютное безразличие ко всему происходящему, Занда же испытывала дикий страх вновь остаться в одиночестве. Именно поэтому она прервала молчание и начала околдовывать и очаровывать жениха, неся всякую чушь и заманивая его в неловко расставленные сети.

– А ты знать, что лишить меня девственности? – сразу в лоб и по факту начала женщина. – Но ты не переживать, всё у нас будет хорошо. Мой бабушка иметь семеро детей. Я тоже хотеть пятерых минимум.

Чесловас, ожидавший такого поворота событий, лишь молча сдвинул брови и прикурил очередную сигарету.

Занда порассуждав об их «совместных» планах на десятилетия вперед, зачем-то начала жаловаться на жизнь в Латвии:

– А ты знать, где я работать в своем родном Резекне?

– Неа, – безразлично ответил жестокосердечный кавалер, продолжая курить и посасывать пивко.

– Я работать на опарышах. А ты понимать, что значит пять лет работать на опарышах?

– Неа, – вновь немногословно ответил последний и, выпустив струю едкого дыма, посмотрел в потолок.

Далее от неугомонной дамы последовала целая лекция о разновидностях опарышей, их размножении и невероятной пользе в повседневной жизни, медицине и быту.

Неожиданно столь интересный разговор перешел в политико-экономическое русло, и оказалось, что опарышей продавать однажды стало не выгодно. Виноваты же во всем были латвийские депутаты и какой-то жук, который беспощадно уничтожает этих полезных червей.

Если читателю интересно, о чем размышлял в данный момент обвиненный в краже невинности Чесловас, пока его пытали подробностями жизни опарышей и жука-Карапуза. То думал он о куда более земных и насущных проблемах.

Так, а я ведь еще не срал сегодня, – испуганно вспомнил он и почесал свое «хозяйство». – Странно, почему-то и не хочется. Стремно это всё как-то, ведь я вчера выпил пол литра масла, а затем столько водяры влил в себя. Мне днище по-любому должно было прорвать. – Довольно логично рассуждал молодой человек, пытаясь вспомнить, куда и где мог сходить «по большому».

Затем Чесик заострил свое внимание на том, что лежит без нижнего белья. Пошарив глазами по небольшой захламленной комнатушке, он, увы, его не обнаружил.

Не понял. А где мои фирменные труселя? – подумал несчастный и, снова почесав свое «хозяйство», уселся на кровати. – Всё, с меня хватит! Пора валить отсюда, а то у этой, смотрю, конкретно фляга свистит: опарыши, дети какие-то. И что вообще у человека в башке творится? Охренеть! Одним словом – лошадь! – довольно ехидно подумал Чесюня и, не говоря ни слова, засобирался в путь.

Однако попытка побега не удалась. Заметив ее Занда, дабы удержать «суженого» в своих объятиях, снова прибегла к старому проверенному способу.

– Я жарить курица, а в холодильник лежать бутылка водки, – радостно объявила она и, прикрывшись халатом, куда-то упорхнула из комнаты.

Ее слова снова возымели действие. Кавалер, сидя на кровати и ковыряясь зубочисткой в немногочисленных зубах, глубоко задумался.

Ладно, уговорила. Пожрать и похмелиться – дело святое, – решил любитель вкусно покушать и выковырял из остатков зубов волос. – Охренеть! – удивился он и, оглянувшись по сторонам, принялся прикладывать волосок к своему паху.

Закончив с «примеркой» он сделал своеобразный анализ.

Не. Ну, это точно не мой. Очень уж черный и крученый, – немного успокоившись, решил бедолага. – Так! Стоп! Блин! А как он у меня во рту оказался? – наконец-то дошло до охламона. – Боже мой! Неужели…

В этот момент его дурные мысли прервала Занда, которая с курицей в одной руке и обещанной бутылкой в другой буквально ввалилась в комнату, сотрясая все своей массой.

О противном волоске тут же было позабыто, и жизнь приобрела новые цветные краски.

Глава 14. Очередной кредит.

Очередной кредит

Нагулявшись вволю с Зандой, блудный Чесик после двухдневной отлучки возвратился в братско-семейное гнездышко. С широченной, малость идиотской улыбкой на заплывшем лице он ввалился в насквозь прокуренную и ужасно неопрятную гостиную, которая была заполнена разношерстной публикой. Можно с уверенностью сказать, что там под одной крышей собрались люди матерые и бывалые – весь преступный «свет» и «сливки» местного криминалитета.

Каждый из них, безусловно, преследовал свои, зачастую «темные» цели: одни попросту хотели развлечься с жрицами любви; другие – купить запретных веществ; а третьи желали провернуть свои уголовные делишки.

Были и такие, которые сами не знали, что они тут делают и где вообще находятся. Например, Валерий по кличке «Вобла». Столь страшная дезориентация и прострация последнего были результатом действия грибов, которыми Пика нещадно кормил Валеру. В данный момент, Вобла ворвался в гостиную в одних трусах ярко-красного цвета и заорал, что было мочи:

– Шухер, братва! Менты на хвосте! Сейчас будет вентилово! Переловят нас и засадят всем по самый корень!

После чего несчастный обхватил свою больную голову обеими руками, вновь прокричал что-то невнятное и точно также, как появился, быстро исчез в неизвестном направлении.

К счастью, на его чудачества и громкие «пророческие» высказывания уже давным-давно никто не обращал внимания. Все прекрасно знали, в чем тут дело, и кто в этом виноват. Однако в целях безопасности в доме были припрятаны все спички, зажигалки и колюще-режущие предметы. Да и путанам почему-то строго-настрого запрещалось общаться с Валерой.

Что и где он кушал и пил, а также его источник доходов никого не интересовали. Но тот факт, что он 24 часа в сутки ошивался у братьев Дабровольскисов уже на протяжении полу года, говорило о том, что Валера вполне доволен своим, зависшим во времени положением.

Был здесь и некий Толик по прозвищу «Наводка», который тихо и мирно спал, растянувшись на засаленном диванчике. Оговорюсь сразу, что к нему мы еще вернемся.

Также, видимо, после ночной утомительной смены в углу на каком-то рваном матрасе валялось исхудавшее и малость пожелтевшее тельце Тони, которая Сосулька. Ее, как и несколько других знакомых девиц наши предприимчивые братья перетянули в Норвегию, несмотря на некоторые разногласия, имевшиеся между ними. Так как у ее изголовья в самодельной пепельнице еще дымился и медленно догорал одинокий окурок, было ясно, что уснула она совсем недавно

Хозяин же данного заведения Микроб стоял на кухне, повернувшись спиной к гостиной и молча, но быстро что-то делил на электронных весах. Прихода брата он, увы, не заметил, так как был слегка под кайфом.

Кроме вышеупомянутых завсегдатаев, находились здесь и другие мутные персонажи, с которыми давненько желали пообщаться местные стражи порядка и сотрудники Интерпола.

Всех перечислить нет смысла – слишком уж большой поток этих странных личностей.

Мда, – подумал неизбалованный хорошими условиям жизни Чесловас. – Какой-то притончик получается. Надо валить отсюда. Но как? Микроб узнает, что хочу уйти, башку оторвет или прирежет. Он может, он такой, отмороженный. А может маме позвонить или бабушке? Хотя, что они могут сделать? – Размышлял младший брат, направляясь в свою комнату.

Подходя к ней, Чесик обратил внимание, что дверь приоткрыта, а из нее доносятся приглушенные звуки и стоны. Так как это была его комнатушка, то Чесловас смело всунул лысую голову в дверной проем и чуть не обомлел от увиденного.

На его родненькой одноместной кроватке занимались разнообразными интимными делами трое личностей. Одной из них была уже также известная нам Ленка Шпроты.

Охренеть! – злобно подумал подглядывающий. Однако то ли в благородных целях, а скорее всего из чувства самосохранения, в этот неимоверно жаркий процесс не вмешался. – А! Херня! Я тоже так умею, – лишь махнув рукой, констатировал он и побежал на кухню к Микробу, чтобы донести оному об увиденном безобразии.

Старший брат взглянул на него воспаленными глазами, молча выслушал озабоченного, долго не мог понять суть проблемы, и что от него вообще хотят. Затем громко похихикал и, велев последнему ждать на кухне, куда-то ушел.

Не прошло и часа, как отчего-то абсолютно голый Рихард вернулся на кухню и, демонстративно почесывая свое хозяйство, уверено заявил, что проблема решена – африканские беженцы, занимавшие апартаменты Чесика, в спешке покинули дом. С ними была и Ленка Шпроты.

Подозрительно. С чего это он вдруг такой добренький? – удивился Чесловас.

Долго гадать не пришлось, всё оказалось просто и банально. На помощь и лояльность к проблемам младшего брата Микроб пошел лишь потому, что в отношении бесхребетного Чесика у него были свои хитрые и коварные планы. Он решил, что тот вполне созрел для того, чтобы взять очередной кредит, и пора посылать его в банк. После чего Рихард планировал элементарно отнять у него деньги и убежать с ними на историческую родину – в Литву.

Не стоит забывать, что, несмотря на высушенный наркотиками мозг и интеллект примата, Микроб всё же оставался прожженным рецидивистом со звериным чутьем. Он прекрасно понимал, что созданный им притон рано или поздно закроют, а его посадят и затем депортируют.

Поэтому решив выжать из ситуации всё, он пошел на опережение и послал Чесловаса за кредитом. В придачу к этому по наводке Толика он вместе с братьями обворовал местного жильца – своего земляка. Но к этому мы еще вернемся.

Конечно, выбора в данной ситуации Чесловасу не оставили: ни демократии, ни права голоса последнему не было дано. Ему лишь объяснили, что и как делать: кого взять в качестве переводчика, сколько денег брать и как себя при этом вести.

И главное:

– Не бзди! – живо объяснял сложившуюся ситуацию заботливый Микроб. – И помни, эти падлы в банке чуют, когда их хотят надурить. Епт! Ну ты понял, братишка. – Подытожил хитрец, как бы ставя жирную точку в своем коварном плане.

Братишка, в свою очередь, стоял посередине кухни мертвецки бледный и лишь чувствовал, что его попа сжимается и горит, ком подходит к горлу, а невидимые тревога и тоска закрались в душу. Однако, увы, ничего поделать, кроме как согласиться, он не мог. Как не мог и банк отказать клиенту в выдаче кредита, если тот проходил проверку. Иначе ущемление прав человека, дискриминация и много всякого разного. Такая уж сложилась воистину историческая ситуация на Европейском континенте с созданием Евросоюза и открытием многих границ.

Ранее было немыслимо, чтобы человек мог приехать в желаемую страну с обычным паспортом (бывало и с поддельным), немного официально поработать, не быть замешанным в криминале и, спустя некоторое время, иметь возможность получить в местном банке кредит, оформить заем на покупку жилья и вообще начать жизнь с чистого листа, если на его родине что-то не заладилось.

Собственно, многие сознательные граждане так и поступали, искренне радуясь выпавшему случаю улучшить свою жизнь. Отсюда и возникла эта колоссальная эмиграция и смешивание народов. Однако повесть о другом.

В этом людском потоке и массе новых клиентов банковские системы частенько давали сбой. Как я уже говорил ранее, данные по клиентам, эмигрировавшим в другую страну и желавшим взять кредит, не всегда доходили вовремя или не приходили вовсе. Поэтому таким персонажам, как Чесловас было легко затеряться в этой массе. Благодаря туповатому выражению лица он почему-то у немного наивных банковских клерков вызывал некое доверие и огромную жалость.

В данной конкретно ситуации банк Норвегии также выдал ему кредит, как и два предыдущих.

Размер кредита обсуждать бессмысленно, так как этих денег тот всё равно не увидел, а всё до кроны честно отдал Микробу. Скажу только, что Норвежское королевство оказалось последним местом на планете Земля, где Чесловасу выдали немалый кредит, который он так скоро и бездарно профукал.