355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Артур Кларк » Да не настанет ночь » Текст книги (страница 6)
Да не настанет ночь
  • Текст добавлен: 15 октября 2016, 00:25

Текст книги "Да не настанет ночь"


Автор книги: Артур Кларк



сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

11. СОВЕТ

Постепенно Элвин сообразил, что произошло. Невозможно добиться от его робота неподчинения давным-давно полученным приказам, но можно создать копию с теми же знаниями, но со снятой блокировкой памяти. Великолепное решение – но лучше, пожалуй, сейчас не задумываться о разуме, способном его найти, и о силах, способных его осуществить.

Элвин позвал роботов, и они дружно двинулись к нему. Мысленно он повторил вопрос, который уже задавал много раз и во множестве вариантов:

– Можешь рассказать, как твой первый хозяин добрался до Шалмирейна?

Рордену оставалось лишь жалеть, что он не воспринимает беззвучные ответы машины. Впрочем, радостная улыбка, озарившая лицо Элвина, была вполне красноречива.

Мальчик торжествующе посмотрел на хранителя записей.

– Номер первый тот же, что и прежде, – сказал он, – но второй готов говорить.

– Лучше отложить допрос до возвращения, – предложил Рорден. – Нам потребуются ассоциаторы и регистраторы.

Элвин, хоть и сгорал от нетерпения, был вынужден признать его правоту.

– Ты ничего не забыл? – улыбаясь, спокойно спросил Рорден.

Красная лампочка на переводчике продолжала мигать, а с экрана не сходило требование:


ПРОВЕРЬ И РАСПИШИСЬ

Элвин подошел к машине, пригляделся к панели. В нее было встроено окошко из почти невидимого вещества, в котором утопал кончик стила. Острие упиралось в белый лист, рядом уже виднелось несколько подписей и дат. Последняя была пятидесятитысячелетней давности, и Элвин узнал имя одного из былых председателей Совета. Над ним стояло два имени, незнакомых ни мальчику, ни Рордену. В том ничего удивительного, поскольку они были написаны двадцать три и пятьдесят семь миллионов лет назад.

Элвин не видел в подобном ритуале смысла, но он понимал, что гадать о побудительных мотивах создателей этого места – занятие неблагодарное. Испытывая легкое чувство нереальности происходящего, он взялся за стило и написал свое имя. Инструмент перемещался вправо свободно, поскольку в горизонтальной плоскости окошко оказывало не большее сопротивление, чем стенка мыльного пузыря. Однако никакая сила не заставила бы его двигаться по вертикали – мальчик это понял еще до того, как решил поэкспериментировать.

Аккуратно написав свое имя, он отпустил стило, которое медленно вернулось в исходное положение. Лампочка на панели погасла.

Уходя, Элвин думал о том, зачем его предшественники посещали этот зал и чего они требовали от машины. Несомненно, через тысячи или миллионы лет на эту панель будут смотреть другие, спрашивая себя: «Кто такой этот Элвин Лоронеи?» Но будут ли? Возможно, они просто воскликнут: «Смотри-ка, это же подпись Элвина!»

Мысль показалась довольно интересной, но он предпочел не делиться ею с другом.

У входа в коридор они еще раз оглядели пещеру. Под ними раскинулся иллюзорный город из загадочных белых зданий, залитый ослепительным светом, не предназначенным для человеческих глаз. Он выглядел мертвым, да он и не был никогда живым, но Элвин знал: однажды Диаспар умрет, но останутся эти машины, они будут действовать, и время не в силах оторвать их от мыслей, подаренных великими людьми прошлого.

Возвращаясь, они почти не разговаривали. Улицы Диаспара были залиты солнечным светом, но он казался тусклым в сравнении с блеском города машин. Оба думали о знаниях, которые вскоре им откроются, и не замечали красоты проплывавших мимо огромных башен и любопытства во взглядах сограждан. Элвин не мог не дивиться, вспоминая пройденный путь. Он прекрасно понимал, что человек творит свою судьбу, но с тех пор, как мальчик встретился с Рорденом, события будто сами несли его к предначертанной цели. Послание Алена, Люс, Шалмирейн... На каждом этапе он мог отвернуться и ничего не увидеть, но какая-то сила влекла его вперед. Приятно верить, что судьба к тебе благоволит, но разум твердил Элвину иное. Этот маршрут мог быть пройден уже тысячи раз. Он просто первый, кому повезло.

Первый, кому повезло. Слова отдавались в ушах издевательским эхом.

В комнате Рордена молча ждал, сложив руки на коленях, человек в облачении, не похожем ни на что из виденного Элвином прежде. Мальчик вопросительно посмотрел на побледневшего Рордена и только тогда понял, что это за посетитель.

Когда они вошли, гость встал и холодно поклонился. Не говоря ни слова, протянул Рордену маленький цилиндр. Тот взял его и сорвал печать. Письменные сообщения были неслыханной редкостью, что делало безмолвную сцену еше более драматичной. Закончив читать, Рорден с легким поклоном вернул цилиндр. Несмотря на тревогу, Элвин не сдержал улыбку.

Похоже, Рорден достаточно быстро пришел в себя. Когда он заговорил, голос звучал вполне нормально.

– Элвин, с нами желает пообщаться Совет. Боюсь, мы заставили его ждать.

Об этом Элвин и сам догадывался. Кризис наступил раньше – намного раньше, – чем он рассчитывал. Он убеждал себя в том, что не боится Совета, но ожидание давалось нелегко. Мальчик невольно перевел взгляд на роботов.

– Придется оставить их здесь, – твердо сказал Рорден.

Элвин вздохнул и спокойно ответил:

– Хорошо.

По дороге в Зал Совета все молчали. Элвин выстраивал свои аргументы, которые так толком и не продумал, полагая, что они не понадобятся еще много лет. Он испытывал скорее досаду, чем тревогу, злясь на себя за то, что оказался столь неподготовленным.

Они прождали в приемной несколько минут, но Элвину этого хватило, чтобы с удивлением отметить слабость в ногах. Ведь он же не боится предстоящей встречи! Наконец раздвинулись большие двери, и они вошли в зал, где двадцать членов Совета сидели вокруг своего знаменитого стола.

Это было первое заседание Совета в жизни Элвина, и он почувствовал себя польщенным, заметив, что в зале нет свободных мест. О том, что Джезерак – тоже член Совета, он не знал. Встретив его удивленный взгляд, старик беспокойно пошевелился в кресле и едва заметно улыбнулся, словно говоря: «Я тут ни при чем». Остальных Элвин ожидал увидеть; только двое были ему незнакомы.

Председатель дружеским тоном обратился к вызванным, и Элвин, оглядывая знакомые лица, недоумевал, что так встревожило Рордена. Может, он просто струсил? Но мальчик тотчас спохватился: несправедливо так думать о друге. Рорден не отличался смелостью, но ведь сейчас он не о себе беспокоится, а о должности, которую столь давно занимает. Еще не было случая, чтобы хранителя записей сняли с его поста, и Рордену очень не хотелось создать прецедент.

Несколько минут спустя планы Элвина существенно изменились. Речь, которую он столь тщательно подготовил, была забыта, изящные фразы, отрепетированные перед зеркалом, неохотно отвергнуты. В его поддержку выступил самый вероломный союзник – несерьезное отношение даже к самым важным событиям. Совет мог собираться раз в тысячу лет, управляя судьбой Диаспара, – но сидевшие перед мальчиком были всего лишь утомленными старцами. Элвин знал Джезерака и не верил, что остальные сильно от него отличаются. Испытывая непонятную жалость к ним, он вдруг вспомнил слова Серанис: «Много веков назад мы пожертвовали бессмертием, а Диаспар по-прежнему живет ложной мечтой». Мальчик не верил, что это принесло счастье его согражданам.

Поэтому, когда председатель предложил Элвину рассказать о своем путешествии, тот выглядел не более чем мальчишкой, который случайно обнаружил нечто, чему не придал особого значения. Какие там планы или заранее намеченные цели? Одно лишь любопытство заставило его покинуть Диаспар; собственно, такое может случиться с кем угодно. О Шалмирейне и роботах он и словом не обмолвился.

Получилось неплохо, хотя в полной мере оценить свое выступление мог лишь он один. Совет, похоже, его оправдания воспринимал благосклонно, только на лице Джезерака отражалась смесь облегчения и недоверия. На Рордена Элвин смотреть не решался.

Когда он закончил, последовала короткая пауза, затем взял слово председатель.

– Мы понимаем, – заговорил он, тщательно формулируя мысли, – что тобой двигали самые лучшие побуждения. Однако ты поставил нас в затруднительное положение. Уверен ли ты, что открытие сделано случайно и что никто на тебя не влиял? – Он многозначительно перевел взгляд на Рордена.

– Не совсем, – ответил после некоторого раздумья мальчик.

Члены Совета быстро переглянулись, и стоявший рядом Рорден беспокойно пошевелился. Невинно улыбнувшись, Элвин поспешил добавить:

– Я уверен, что многим обязан своему наставнику.

Услышав столь неожиданный и сомнительный комплимент, все повернулись к Джезераку, который густо покраснел и хотел было что-то сказать, но не решился. Наступила неловкая пауза, ее в конце концов нарушил председатель.

– Спасибо, – проворчал он, – А теперь оставайся здесь, жди, пока мы не обсудим твой рассказ.

Раздался облегченный вздох Рордена – а в следующий миг словно безмолвное покрывало опустилось на Элвина. Он видел, что члены Совета оживленно спорят, но ни одно слово до него не долетало. Сперва это казалось забавным, но вскоре стало утомительным, и он был рад, когда тишина наконец прервалась.

– Мы пришли к выводу, – сказал председатель, – что имело место несчастное стечение обстоятельств, за которое никто не может нести ответственности. Хотя мы считаем, что хранителю записей следовало раньше сообщить нам о случившемся. Впрочем, может быть, оно и к лучшему, поскольку теперь мы осознаем угрозу и способны принять меры, чтобы подобные находки впредь не будоражили юные неокрепшие умы. Мы сами разберемся с обнаруженной тобою транспортной системой, а ты, – впервые обратился он к Рордену, – позаботишься, чтобы все упоминания о Люсе исчезли из записей.

Зазвучали аплодисменты, и на лицах советников появились удовлетворенные улыбки. Проблему удалось быстро решить, и обошлось без неприятной процедуры вынесения выговора Рордену. Главные граждане Диаспара имели все основания считать, что они достойно исполнили свой долг. При удачном стечении обстоятельств могут пройти века, прежде чем снова возникнет подобная необходимость.

Даже Рорден, несмотря на некоторое разочарование, радовался исходу. Все могло быть намного хуже...

– И когда именно вы намерены закрыть путь в Люс?

Советники застыли в своих креслах, и улыбки медленно исчезли с лиц. Прошло некоторое время, прежде чем Рорден, еще не до конца осознав катастрофу, понял, что слова эти произнес Элвин.

Успех, который принесла его хитрость, недолго радовал мальчика. Он все больше злился, слушая председателя и понимая, что Совет пытается разрушить его планы. Такие же точно чувства Элвин испытал в Люсе, когда Серанис предъявила ему ультиматум. Тот поединок он выиграл, и вкус победы был все еше сладок. На этот раз рядом не было робота, способного помочь, и мальчик не знал, чем все закончится. Но он больше не испытывал страха перед этими старыми глупцами, считавшими себя правителями Диаспара. Он видел настоящих правителей города и говорил с ними в гробовой тишине их ярко освещенного подземного мира. Кипя гневом, Элвин сбросил маску, и теперь перед советниками был уже не тот простодушный малец, что униженно оправдывался какие-то минуты назад.

– Почему вы хотите закрыть путь в Люс?

В Зале Совета наступила тишина, лишь губы Джезерака искривились в едва заметной улыбке. Таким он Элвина еще не знал, но перемена ему явно понравилась.

А вот председатель, похоже, не сразу понял, сколь серьезен брошенный ему вызов.

– Вопросы высокой политики мы в этот раз обсуждать не станем, – высокопарно проговорил он. – Одно лишь скажу: ни в коем случае нельзя допустить, чтобы Диаспар заразился от других культур.

Он с притворной благожелательностью улыбнулся Элвину.

– Странно, – холодно произнес мальчик, – но в Люсе мне говорили то же самое про Диаспар. – Он с радостью увидел раздражение на лицах членов Совета, но не дал им возможности возразить. – Люс намного больше Диаспара, и его культура ничем не хуже. Там всегда знали о нас, но решили не вступать в контакт – не хотят, как ты сказал, заразиться. Разве не очевидно, что и мы не правы, и они?

Он испытующе вглядывался в лица и ни в одном не находил понимания. Неожиданно его злость на этих косных стариков с оловянными глазами достигла своего предела. Кровь застучала в висках, и хотя голос звучал теперь ровнее, в нем появились ледяные презрительные нотки, которых даже самый миролюбивый из членов Совета не мог не заметить.

– Наши предки построили империю, достигшую звезд, – напомнил Элвин. – Люди свободно путешествовали между мирами, а теперь их потомки боятся высунуться за стены собственного города. Нужно ли объяснять почему?

Он сделал паузу. В большом зале никто не двинулся с места.

– Потому что мы боимся. Боимся чего-то случившегося в начале нашей истории. В Люсе мне открыли правду, хотя я и сам давно догадывался. Полмиллиарда лет назад Пришельцы оттеснили нас обратно на Землю. Но разве это достойная причина, чтобы мы до скончания века трусливо отсиживались в Диаспаре и притворялись, будто ничего другого не существует?

Элвин коснулся тайных страхов, которых сам никогда не понимал и не разделял. Пусть делают что хотят – он сказал правду.

Вся ярость исчезла, осталась лишь легкая тревога из-за только что совершенного. С независимым видом он повернулся к председателю.

– Я могу идти?

Тот не произнес ни слова, лишь коротко кивнул. Большие двери распахнулись перед мальчиком, и как только они закрылись, в Зале Совета разразилась буря.

Председатель дождался неизбежного затишья и повернулся к Джезераку.

– Мне кажется, что сперва следует выслушать тебя.

Джезерак помедлил, пытаясь найти в его словах подвох, и наконец ответил:

– Думаю, Диаспар может потерять один из своих самых выдающихся умов.

– Что ты имеешь в виду?

– Разве не очевидно? Сейчас юный Элвин на полпути к гробнице Ярлана Зея. Нет, вмешиваться нам не следует. Мне будет очень жаль его потерять, хотя он никогда меня особо не любил. – Старик вздохнул. – Впрочем, он никогда никого особо не любил, кроме Элвина Лоронеи.


12. КОРАБЛЬ

Лишь час спустя Рорден смог покинуть Зал Совета. Задержка сводила с ума. Добравшись наконец до своего архива, он понял, что уже слишком поздно. Хранитель записей остановился у входа, думая о том, оставил ли Элвин ему какое-нибудь сообщение, и печально вздыхая. Раньше не приходила мысль, сколь пустыми будут предстоящие долгие годы.

Сообщение действительно было, но содержание его оказалось неожиданным. Даже перечитав несколько раз, Рорден остался в полном замешательстве.

«Приходи немедленно в башню Лоранна».

Рорден лишь однажды побывал в башне Лоранна – много лет назад его затащил туда Элвин, чтобы показать закат. Остались незабываемые впечатления. Он так испугался опускающейся на пустыню ночи, что сбежал и поклялся никогда не возвращаться в...

И все же он снова здесь, в полутемном зале со стенами, пронизанными горизонтальными вентиляционными туннелями. Элвина нигде не видно, но мальчик сразу ответил на зов.

– Я на парапете. Поднимайся по центральной шахте.

Рорден поколебался, но вскоре уже стоял рядом с Элвином, спиной к городу, лицом – к бескрайней пустыне.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга, затем Элвин, словно извиняясь, сказал:

– Надеюсь, что не доставил тебе слишком много проблем.

Слова его тронули Рордена, и все то, что он хотел сказать, так и осталось непроизнесенным. Вместо этого хранитель записей ответил:

– Совет чересчур занят спорами, ему не до меня. – Он усмехнулся. – Когда я уходил, Джезерак довольно энергично защищался. Боюсь, я его недооценил.

– Мне жаль, что так вышло с Джезераком.

– Ты сыграл со стариком не слишком удачную шутку, но думаю, он не в обиде. Ведь отчасти ты прав. Он первым показал тебе древний мир, а значит, случившееся и на его совести.

Элвин впервые за все время улыбнулся.

– Странно, – сказал он, – но я, пока не потерял самообладание, даже не представлял толком, что буду делать. Нравится им это или нет, я намерен разрушить стену между Диаспаром и Люсом. Но можно и подождать – теперь это уже не столь важно.

Рорден ощутил легкую тревогу.

– Что ты имеешь в виду? – спросил он, впервые заметив, что на парапете вместе с ними только один из роботов. – Где вторая машина?

Элвин медленно поднял руку, показывая в сторону неровных холмов и застывших словно волны барханов. Вдалеке под солнечными лучами блеснул металл.

– Мы ждали тебя, – тихо сказал Элвин. – Покинув Совет, я сразу же направился к роботам. Решил: что бы ни происходило, я должен узнать все, чему они могут меня научить. Времени на это ушло немного, ведь они не слишком умны, знают меньше, чем мне бы хотелось. Но я нашел секрет Учителя. – Немного помолчав, он снова показал на едва различимого робота. – Смотри!

Блестящая точка воспарила и повисла в нескольких сотнях метров над землей. Поначалу, не зная, чего ожидать, Рорден не замечал никаких других перемен. Затем, не веря собственным глазам, он увидел, что над пустыней медленно поднимается облако пыли.

Что может быть ужаснее, чем внезапное движение того, что не должно двигаться ни при каких обстоятельствах? Но Рорден не ощутил ни удивления, ни страха, когда огромные песчаные валы начали расходиться в стороны. Под поверхностью пустыни что-то шевелилось, словно пробуждающийся ото сна гигант, и вскоре до ушей донесся грохот падающей земли и скрежет раздвигаемых неумолимой силой скал. Затем на сотню метров вверх ударил песчаный гейзер, и земля скрылась из виду.

Мало-помалу пыль оседала в образовавшуюся среди пустыни дыру с рваными краями. Но взгляд Рордена и Элвина оставался прикован к небу, где еще несколько мгновений назад не было ничего, кроме ожидавшего робота. Рорден с трудом мог себе представить, о чем сейчас думает Элвин. Наконец он понял, что имел в виду мальчик, когда говорил, что все остальное сейчас не столь важно. Огромный город позади них и еше более огромная пустыня впереди, робость Совета и гордость Люса – все это казалось теперь совершенно незначительным.

Земля и камни могли сделать неясными, но не скрыть полностью гордые очертания корабля, поднимавшегося над разорванной пустыней. На глазах у Рордена он повернул в сторону Диаспара.

Элвин быстро заговорил, словно у него было мало времени.

– Я все еше не знаю, кто такой Учитель и зачем он появился на Земле. Но кое-что выпытать у робота удалось. По его словам, Учитель приземлился тайно и спрятал корабль там, где его легко было бы найти в случае необходимости. Во всем мире нет для этого более подходящего места, чем диаспарский космопорт. Наверняка он уже тогда был заброшен и занесен песком. Какое-то время Учитель мог прожить в Диаспаре, прежде чем отправился в Шалмирейн – в те времена путь туда был еще открыт. Но корабль ему так и не понадобился, на многие века оставшись под песчаной толщей.

Корабль двигался в сторону парапета, повинуясь командам робота. Вблизи он выглядел как заостренный с обоих концов цилиндр длиной метров тридцать. В нем не было ни окон, ни других отверстий, хотя они могли прятаться под толстой коркой земли.

Неожиданно их осыпало землей – отошла дверь люка, в корпусе образовался проем. Рорден увидел маленькое пустое помещение со второй дверью в его дальнем конце. Корабль теперь висел всего в полуметре от парапета, осторожно приближаясь к нему, словно чуткое живое существо. Оробевший хранитель записей попятился – для него корабль символизировал все ужасы и тайны Вселенной, пробуждая древние страхи, столь надолго парализовавшие волю человечества. Глядя на друга, Элвин прекрасно понимал, что сейчас творится в его мыслях. Впервые он по-настоящему осознал: есть силы, над которыми не властен человеческий разум. И подумал, что Совет заслуживает скорее жалости, чем презрения.

В полной тишине корабль отдалялся от башни. Странно, подумал Рорден, что мне второй раз в жизни пришлось проститься с Элвином. Маленький замкнутый мир Диаспара знал лишь одно прощание – навсегда.

Корабль превратился в темную точку, а затем исчез. Рорден не успел заметить, как это произошло, но вскоре с неба прилетел самый впечатляющий из всех рукотворных звуков – долгий грохот воздуха, что стремительно заполнял, километр за километром, пробитый в небе туннель.

Даже когда последнее эхо смолкло в пустыне, Рорден не двинулся с места. Он думал об улетевшем мальчике, о его столь непохожем на другие, непостижимом разуме. Элвин так и не стал взрослым – для него вся Вселенная была игрой, загадкой, которую он пытался разгадать ради собственного развлечения. И теперь в его руках смертоносная игрушка, способная разрушить все, что осталось от человеческой цивилизации, – но каким бы ни был результат, для него это всего лишь забава.

Солнце опустилось к горизонту, из пустыни подул холодный ветер. Но Рорден терпеливо ждал, сражаясь с собственными страхами, и вскоре впервые в жизни посмотрел на звезды.

Даже в Диаспаре Элвин никогда не видел роскоши, подобной той, что открылась перед ним, когда отошла в сторону внутренняя дверь воздушного шлюза. Сперва он не понял, что это означает, а затем с некоторой тревогой подумал о том, как долго сей крошечный мир мог путешествовать среди звезд. Вокруг не было ничего похожего на приборы, лишь овальный экран, большой, во всю противоположную стену, говорил о том, что это не обычная комната. Полукругом стояли три низких дивана; остальную часть кабины занимали два стола, несколько мягких кресел и множество устройств, чье назначение пока было Элвину непонятно.

Уютно устроившись перед экраном, он огляделся в поисках роботов. К его удивлению, они куда-то исчезли; затем он обнаружил, что роботы аккуратно разместились в нишах высоко под изогнутым потолком. Их поведение выглядело столь естественным, что Элвин сразу же сообразил, для чего они предназначались. Он вспомнил высших роботов; эти же два были переводчиками, без которых неподготовленный человек не мог управлять столь сложной машиной, как космический корабль. Они доставили Учителя на Землю, а потом в качестве слуг последовали за ним в Люс. Теперь, спустя бесчисленные столетия, они были готовы вернуться к прежним обязанностям.

В порядке эксперимента Элвин подал им команду, и большой экран ожил. Перед мальчиком находилась башня Лоранна, странно уменьшившаяся и словно лежащая на боку. Дальнейшие попытки позволили увидеть небо, город и огромные пространства пустыни. Картинка выглядела яркой и почти неестественно четкой. Элвин не знал, движется ли сам корабль, когда она менялась, но никак не мог это проверить. Некоторое время он экспериментировал, пока не смог получать любое желаемое изображение, затем решил, что готов стартовать.

«Доставь меня в Люс» – команда была простой, но как мог корабль ее выполнить, если даже сам Элвин не имел ни малейшего понятия о направлении? Когда эта мысль пришла ему в голову, машина уже летела с чудовищной скоростью над пустыней. Элвин лишь пожал плечами, с благодарностью понимая то, чего не мог понять.

Оценить масштаб мчащейся по экрану картинки было сложно, но, вероятно, каждую минуту корабль преодолевал многие километры. Недалеко от города цвет земли внезапно сменился на тускло-серый, и Элвин догадался, что летит над бывшим океанским дном. Когда-то, должно быть, Диаспар находился недалеко от побережья, хотя на это ничто не намекало даже в самых древних записях. Как бы ни был стар город, океаны, видимо, исчезли задолго до его постройки.

Еще через несколько сотен километров уровень земли резко повысился, и вновь появилась пустыня. Один раз Элвин остановил корабль над странным узором из пересекающихся линий, едва видневшихся на фоне песка. На мгновение увиденное его озадачило, затем он понял, что смотрит на руины давно забытого города. Долго он не задерживался; тяжко было представить, что миллиарды людей не оставили после себя никакого следа, кроме нескольких борозд на леске.

Наконец плавная кривая горизонта сменилась неровной линией гор, которые очутились под кораблем, едва мальчик успел их заметить. Машина замедлила полет, снижаясь по дуге длиной в сотни километров. А потом внизу появился Люс в окружении несравненной красоты лесов и нескончаемых рек. На востоке земля была погружена в тень, и на ней проступали темными пятнами большие озера. Но к западу вода танцевала и искрилась в солнечном свете, отбрасывая самые невероятные цвета.

Отыскать Эйрли оказалось совсем нетрудно – к счастью, поскольку дальше роботы вести корабль не могли. Элвин ожидал чего-то подобного и был рад, что ему удалось определить границы их возможностей. Немного поэкспериментировав, он посадил корабль на склоне холма, с которого впервые увидел Люс. Управлять машиной было довольно легко, требовалось лишь высказывать общие пожелания, а дальше роботы действовали самостоятельно. Вероятно, они проигнорировали бы любой опасный или невыполнимый приказ, но ставить подобные эксперименты у него не было никакого желания. Элвин был уверен, что никто не видел его прибытия. Это было достаточно важно, ведь ему вовсе не хотелось вновь ввязываться в мысленный поединок с Серанис.

Каких-то определенных планов до сих пор не было, но он предпочитал не рисковать, пока не восстановит дружеские отношения.

Для него оказалось немалым шоком, когда выяснилось, что робот-оригинал больше ему не подчиняется. Когда Элвин приказал механическому помощнику покинуть свою нишу, тот не двинулся с места, бесстрастно глядя на него множеством глаз. К облегчению мальчика, копия сразу же повиновалась, но ничто не могло заставить прототип выполнить даже самое простейшее действие. Прошло некоторое время, прежде чем Элвин понял причину мятежа. Несмотря на все свои чудесные способности, роботы были не слишком умны, и события последнего часа, видимо, оказались чересчур сложными для несчастной машины, видевшей, как один за другим игнорируются приказы Учителя – приказы, которым она целеустремленно подчинялась в течение многих миллионов лет.

Теперь уже было слишком поздно сокрушаться, но Элвин пожалел о том, что сделал только одну копию – поскольку робот, которого он одолжил, сошел с ума.

На дороге, ведущей в Эйрли, Элвин никого не встретил. Казалось странным сидеть внутри корабля, в то время как его поле зрения плавно перемещалось по знакомому пути, а в ушах звучал шорох леса. Он все еще не мог полностью отождествить себя с роботом, и для управления им требовалось немалое напряжение сил.

Уже почти стемнело, когда он достиг Эйрли; домики были ярко освещены. Держась в тени, Элвин почти добрался до дома Серанис, прежде чем его обнаружили. Неожиданно послышалось сердитое пронзительное жужжание, и перед ним возникли огромные, энергично машущие крылья. Он невольно попятился и только потом понял, что произошло. Криф терпеть не мог все, что летало без помощи крыльев, и раньше лишь присутствие Теона не позволяло ему нападать в подобных случаях на робота. Не желая причинить вред красивому, но глупому созданию, мальчик остановил машину, пытавшуюся выдержать град уд аров. Хотя сам Элвин сидел в удобном кресле за километр от происходящего, он не мог сдержать нервной дрожи и очень обрадовался, когда наконец появился Теон.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю