Текст книги "Любовь"

Автор книги: Артемий Котрик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Что дурные порой выдают.

Отзывается старое эхом.

Там где годы бесследно сгниют.

Я хочу как и прежде смеяться.

И как прежде хочу я любить.

Вновь закатами дня любоваться.

О любви не стыдясь говорить.

Среди тусклых огней ресторана.

Табачный дым, духов дешёвый запах.

Застыли вновь в кабацкой суете.

И сотни рыл, сидящих в старых шляпах.

Бросают взгляд на вырез декольте.

Окурок жжёт твои худые пальцы.

И терпкий дым, как прежде бьёт в глаза.

А годы лишь усталые страдальцы.

Теряют масть, под тяжестью туза.

И голос твой, давно не слышен в зале.

Он растворился, как дым от сигарет.

Но все же ты, сидишь в объятьях славы.

И хитрый взгляд малюет твой портрет.

Тебе уже, наскучило быть песней.

Что все поют, и каждый на свой лад.

Твоим плечам, весь этот мир стал тесен.

Вся красота твоя как сладкий яд.

Ты вновь уйдешь, оставив в тёмном зале.

Своих духов, пьянящий аромат.

Помады след, он кровью на кинжале.

Ворвется в мир, как страсти дерзкий взгляд.

Люцифер Адольф Иосифович. 

Есть такой парень на свете.

Он готов прийти сразу на помощь.

Его фото мелькают в газете.

И красив словно спеленький овощ.

Но фамилию всем он лишь скажет.

Все готовы попадать со страху.

Все кричат ''Тёмной силой шабашет ''

И бегут всей толпою к монаху.

-''Просто немец, ну что тут такого''.

Испугавшимся парень кричит.

Нету вил, и кинжала стального.

Я не тот кто всем адом грозит.

Добродушно старухе поможет.

Тяжеленные сумки, нести.

В холодильник продукты все сложит.

И цветам всем даёт зацвести.

Только имя старушка услышит.

Перекрестившись, к комоду сбежит.

В КГБ докладную напишет.

С пистолетом над парнем хрипит.

Что ж , ты бабка стоишь с пистолетом.

Я не родственник фюреру знай.

Не успел стать фашистским кадетом.

Своим ''Вальтером '' ты не махай.

Просто деда тогда шоколадом.

Один фриц из добра угостил.

Рассказал за стеклянным фасадом.

В оккупации как дед прожил.

Паспортист шутником оказался.

Моё имя по правде Адоль.

В документе шутя расписался.

Написал мне зловеще '' АДОЛЬФ''

С выпивохой соседом Степаном.

Рюмку водки пропустит с лихвой.

Тот расскажет как был атаманом.

И бежал по Берлину босой.

Только отчество Степа узнал.

С чердака пулемёт свой принёс.

Он сказал: Твой отец расстрелял.

Тех с поля тащил в дом овес.

-'' Ты Степан, на меня не ругайся''.

Просто папа по маме еврей.

С пушкой ты на меня не бросайся.

Мой отец из семейства врачей.

Не прокляну всего белого света.

В документе ничто не сменю.

Я не спрыгну в петле с табурета.

Всё на зло недалекому пню.

Фотоальбом.

Я листаю страницы альбома.

Там где время застыло на век.

Где хрустит под ногами солома.

И закат приютился у рек.

Ветер чистый гуляет по скверам.

Как и прежде играет с листвой.

Свою грусть я разлил по фужерам.

Убежав от тревоги пустой.

Где-то то там слышу голос знакомый.

Что меня к себе мило зовёт.

Я бегу сквозь мечтаний хоромы.

Моё сердце как прежде поёт.

Вновь листая, листая страницы.

Время ветром уносит меня.

От того по ночам мне не спится.

Память жжёт посильнее огня.

Вспоминая ушедшее время.

Там где я засыпал при свече.

Я хочу скинув тяжкое бремя.

Вновь повиснуть на теплом плече.

Пролистал я страницы альбома.

Понял вдруг все уже позади.

Но сглотнув каплю крепкого рома.

Я сказал, старость ты подожди.

Долина роз.

В отражении моря плывут облака.

Утопая в прозрачности бездны.

Манит холм зелёный глядит с высока.

Под покровом красОты небесной.

Цвета красного солнца в долине цветут.

Розы алые лики блаженства.

Там следов моих ног тропы летние ждут.

Те сады нежной прелести женской.

Здесь как будто душа оборвала ту цепь.

Что сковала железною хваткой.

Я живу в этом мире где красная степь.

К моим ранам пришила заплатки.

Я смотрю на вас розы и взглядом своим.

Вновь тихонько я с вами прощаюсь.

И к чужим лепесткам чуть немного сухим.

Как к любимым губам прикасаюсь.

Актёр.

В который раз, бросаю свое сердце.

Под ноги тем, кто любит жить сполна.

Здесь каждый сам себе великий герцог.

Где держит власть, в ладонях сатана.

Я так хочу надеть на плечи ветер.

А за спиной, расправить два крыла.

И рассмеяться, подобно малым детям.

И пусть печаль сгорит свечой дотла.

Не ровен час, сойти с тропы в могилу.

Свой старый меч, в руках своих держа.

Внезапно смерть лицо опять скривила.

И точит сталь на кончике ножа.

Я тем и жил, играл чужие роли.

Не мог понять, зачем я здесь живу.

Жить без любви, подобно жить в неволе.

Её одну, я только и зову.

Лишь при луне светлы мои мечтания.

Где звёздный плат трепещет над землёй.

Но променял любовь на три желания.

Порвал струну, и нету запасной.

И тени лет, стоят во мраке ночи.

Вся наша жизнь, огни свечей и кровь.

Застыл в глазах судьбы ужасный почерк.

Что зачеркнул слова моих стихов.

В который раз, бросаю свое сердце.

Голодным псам, что рвутся вновь с цепи.

Ведь это всё, теперь моё наследство.

Скопить, отдать, глазам родным с толпы.

В те дни когда я счастлив был...

Я счастлив был, теперь с дороги сбит.

И впилась кровь, в мою былую рану.

Царица ночь ни плачет и не спит.

Свой дарит взгляд, дремучему каштану.

Я помню день, когда ещё недавно.

В моём окне, горел веселья свет.

Казалось мне что может быть забавным.

Всю боль свою, покрасить в белый цвет.

Но краски лет со временем тускнеют.

Как сорт вина теряет терпкий вкус.

Но для кого? Года сил не жалеют.

И я опять по новой жить учусь.

Но только мне, как прежде не понятно.

Из-за чего тускнеет солнца свет?

Я излагал, судьбу свою невнятно.

И потерял, нашедший мной ответ.

К чему теперь, мне быть сейчас счастливым.

Когда живу, чужим среди своих.

Весь этот мир давно стал нелюбимым.

Что вдруг возник, в трущобах городских.

Как нужно мне, на раз хоть возвратиться.

В те дни когда, я молод был совсем.

Найти всех тех, с кем не успел простится.

Им донести, всю суть моих поэм.

Не от горя сердце ноет.

Не от горя сердце ноет.

Просто радость в дом пришла.

Небо мило поле кроет.

К нам летит во двор весна.

Чистый ветер над деревней.

Треплет ветви как всегда.

Солнце радостный кочевник.

Гонит злобно холода.

На лугу пасутся кони.

Как свежа сейчас трава.

И деревьев старых кроны.

Разбросали тенева.

Расцвели тюльпаны к сроку.

Разноцветные сады.

Зашумели в водостоке.

Струи пресненькой воды.

Не от горя сердце ноет.

Гонит волны вновь река.

Ветер майский песню воет.

Подгоняет мотылька.

Я лишь уйду один внезапно.

Один мой друг, однажды мне сказал.

Не может быть, судьба ко всем пахабна.

И звоном струн души лишь осознал.

О том что я, уйду один внезапно.

Как на войне, мы только все и ждём.

Уйдёт туман, падет на землю солнце.

А всё что есть, стеклом лишь разобьем.

Ища во тьме, хоть часть былых эмоций.

Моей любви, застывшей у порога.

Не дайте ей, в тоске пустой ослабнуть.

И ни к чему изжитая тревога.

Скажите ей, что я ушёл внезапно.

Давно ли глаз, не видит лиц мне близких.

Давно ли звук родной мне стал глухим.

И сердце ждёт оно привыкло к риску.

Но только мы, в разгаре слов молчим.

А может мне, приснился только сон.

Где всем мечтам, есть место в этом мире.

Благослови меня звезда на трон.

Не дай уйти, с гордыней на мундире.

Сильнее быть, не дать рукам озябнуть.

Запомнил я, что спела мне судьба.

Я лишь и знал уйду один внезапно.

Когда душа, легла под цепь раба.

На досуге.

Мне старый мир давно наскучил.

Небо выцвело давно.

Мне ни к чему над крышей тучи.

Был ли свет? И где тепло?

Не нужно мне, дёшевой лести.

За дарма от сердца смех.

За пользу в адрес дерзкой вести.

И забытый мною грех.

Не найти добрее слова.

Как среди родных сердец.

Листок что с запахом лавровым.

Как и я пропал с крылец.

А жизнь и смерть дуэль затеяв.

Не найдут концов войны.

Кому ползти по жизни змею.

Лишь искать чужой вины.

Кто был богатым при девицах.

Сто монет златых рассыпал.

Всё собрали по крупицам.

И сказали '' Вы наш идол''.

Я не бог создать что б землю.

Я не ангел и не друг.

Я лишь пишу свою поэму.

Это мой святой досуг.

Небо и земля.

Моя сестра как мне не спится.

Дай скорей испить воды.

И светом ласковым в теплице.

Обогрей мои цветы.

Ведь скоро я совсем замерзну.

Солнце в тучах ты не прячь.

Пусть ветер воет волком борзым.

Печка ты, а я калач.

Мне белый плед совсем не нужен.

Есть зелёный у меня.

И не гони со злости стужу.

Зима-зимушка моя.

Бываешь ты ко мне сурова.

И бываешь так добра.

И на кольце своем садовым.

Помолюсь за небеса.

Моя сестра тебе спасибо.

Я сыта и я в тепле.

Тебе дарю свою улыбку.

За весь свет что на земле.

Город распятой любви.

По лицу бьют без устали капли.

Едкий дым затаился в груди.

Задубевшие ноги как грабли.

Расчищают дорогу в пути.

Город спит может просто погиб.

Может просто устал воевать.

От распятой любви он охрип.

Не легко ему стало дышать.

Сколько лиц опьяневших повсюду.

Белизну очернили вокруг.

И возникший тогда с ниоткуда.

Вдруг пропал полюбившийся друг.

Лишь обрывки потрепанных книжек.

Нам дадут на мгновенье понять.

Что года как огни фотовспышек.

Промелькали их не сосчитать.

Разбиваются лица и руки.

Здесь пролилось немало крови.

День за днем умирает от скуки.

Этот город распятой любви.

Художница судьбы.

Возьми свои краски, подвинь к себе холст.

И судьбу обрисуй что застыла в мечтах

Да и пусть за тебя не поднимется тост.

Все ж не стоит вот так, угасать на глазах.

Не осталось совсем горьких капель на дне.

Да и праздник уже растворился в ночи.

Лишь луна одиноко уснув на окне.

Обнимает тебя, в свете яркой свечи.

Ты успела забыть отдыхает где смерть.

Где у жизни искать потерявшийся день.

Сколько здесь полегло невоспитанных жертв.

Что пытались твою утопить в свете тень.

Поднимись по ступеням высоких домов.

И увидишь что небо умеет грустить.

Только там под покровом седых облаков.

Ты услышишь мотив что тебе нужно жить.

Из-за знаний одним бросят зависть в лицо.

На других из-за слабости лишь накричат.

А когда вдруг внезапно замкнется кольцо.

Помянут и забудут, потом замолчат.

Забери свои краски, расписанный холст.

И беги от судьбы что стоит на глазах.

Лишь потом о тебе яркий сложится тост.

И застынет на век на любимых устах.

Пьяный месяц, да убитая луна.

Пьяный месяц, да убитая луна.

Вновь компанию составят ночью мне.

Как бы не была печальнее она.

Её взгляда мне достаточно вполне.

Я плыву мой парус порванный совсем.

Сквозь объятья шторма нужно выжить мне.

Пусть и я по жизни в вечности ни с чем.

Но зато моя душа горит в огне.

Пьяный месяц, да убитая луна.

Подарили с неба много ярких звёзд.

И щедра всегда была ко мне она.

С её воли я прошел немало верст.

Я так устал и я хочу найти ответ.

Что заставило меня уйти в туман.

Я был молод не допел ещё куплет.

И спеша под сердцем затаил обман.

Дым костра вознесся к небу и пропал.

Мне напомнил он внезапно кое – что.

День когда разбился праздничный бокал.

И судьбу свою спросил, да не о том.

Пьяный месяц протрезвел и не узнал.

Все о чем он прошлой ночью говорил.

А луна блеснула светом словно сталь.

И сказала все храни чем дорожил.

Похоронит тебя белый снег.

Замерзаешь средь брошенных зданий.

Не поможет печали слеза.

И не знают чужих состраданий.

Те кто прячут от крови глаза.

Что же выбрать на долю бродяги.

Не жалея лап мир поведать?

Или смертью голодной дворняги.

На снегу умирая лежать.

Ты смирился с холодными днями.

И с бессонную ночью дружил.

Лишь судьба окружила тенями.

Ты себе в своём царстве служил.

Только эти все трудности жизни.

Не сумели ведь так уколоть.

Как клыки старых псов и корыстных.

Что впивались в мохнатую плоть.

И теперь вместо слёз капли крови.

Что застыли на впалых щеках.

На врагов не наденут оковы.

А тебя похоронят в снегах.

Вновь прорвется сквозь хмурые тучи.

Запоздалый блуждающий свет.

И под ветер февральский могучий.

Вновь обнимет тебя белый снег.

А что еще осталось? 

О чем мне петь? Когда уже все спето.

Что мне сказать? Когда слова пусты.

Я лишь как волк пою с луной в дуэте.

До первых слёз, и рваной хрипоты.

Я шёл себе, с оглядкою на время.

И так не смог найти что я искал.

Меня спасли обшарпанные стены.

На тех что я, всю жизнь расписал.

Печаль и смех, влюбленность, повседневность

Давно уже, излюбленный квартет.

Но надо мной, повисла злая ревность.

Зачем я ей, сказал что я поэт.

И на ветру сберечь так трудно пламя.

Моя ладонь ожогами полна.

Теперь ничто из прошлого не ранит.

Когда свеча погаснет у окна.

Я всё ж спою, ещё не всё допето.

И подберу, вновь теплые слова.

Я разыщу в сетях холодных лето.

Махнув рукой на злые холода.

По дороге в рай.

Не смотри небо взглядом печальным.

Словно нимб разожги ореол.

Не бродяга со взглядом нахальным.

Просто дай доиграть мою роль.

И пока не настали метели.

Что тревожит о том допою.

Как достигнут ветра своей цели.

Разломаю гитару свою.

Разожгу я из тоненьких щепок.

Моей жизни последний костёр.

Прикреплю словно фото на скрепки.

Все тепло от оранжевых штор.

Натяну вдоль и медные струны.

Что бы ветер на них мог играть.

Пусть услышит все песни фортуна.

И меня поспешит повстречать.

На снегу нарисую портреты.

Всех друзей что забылись во сне.

Ваша жизнь превратится в буклеты.

Помяну вас при тусклой луне.

Хватит небо без устали злиться.

Видишь как мне сейчас не легко.

Я хочу лишь туда возвратиться.

Там где солнце целует лицо.

Дай мне сил даже если погибну.

Два крыла и от рая ключ дай.

Добрых слов я скажу и охрипну.

Пропусти меня грешника в рай.

Полёт.

Я от грешной земли отрываюсь.

Взглядом томным малюю дома.

С городами я тихо прощаюсь.

Обними крепко ветер меня.

Там под куполом синего неба.

Вспомню старую песню свою.

Там где быль повстречались и небыль.

Я под нос её вновь пропою.

Облака упадут мне на плечи.

Словно свежая простынь в ночи.

Как я ждал с небом призрачной встречи.

Задувая вновь пламя свечи.

А теперь я в заоблачном царстве.

На ладони я солнце держу.

Пью дожди без конца как лекарство.

Вольной птицей я в небе парю.

Прочитай мне последнюю повесть.

Прочитай мне последнюю повесть.

И последнюю песню пропой.

Отчего распоясалась совесть.

Спорит с сердцем всё наперебой.

На словах пусть всё будет красиво.

Словно это отрывки из снов.

Там плывет ночь по небу игриво.

Замотавшись в туманный покров.

Ты придумай последнюю сказку.

Что бы стало немного светлей.

Наложи мне на сердце повязку.

Что б спасти от израненных дней.

В шуме моря слова на прощание.

Прошепчи их беспечной волной.

Голос твой родниковым журчанием.

Пробежит по печали сухой.

Всё за нас пересказано в книгах.

Шаг за шагом идём в новый мир.

Суждено быть по жизни двуликим.

В старом мире затертом до дыр.

Прочитай мне последнюю повесть.

Напиши свой последний роман.

Прогони ту нелепую гордость.

Да накинь ей на шею обман.

Я променял, цилиндр на фуражку.

Я так хотел, идти себе по миру.

И лишь встречать, глаза живых людей.

Но нацепив погоны на мундиры.

Они идут, и целятся в друзей.

Я здесь чужой, на родине пропащей.

Прискорбно мне, пролить кровь за неё.

Среди толпы лет сто уже смердящей.

Так не легко, держать в руках ружьё.

Но променяв, цилиндр на фуражку.

Я осознал, что я пока живой.

Но вот в крови теперь моя рубашка.

Увидел свет что бил в глаза искрой.

Но для чего ? Я жил все эти годы.

Ещё вчера бродил я молодым.

И рисовал глазами небосводы.

А на войне, я стал давно седым.

Я не пройдусь теперь уже по миру.

Ведь кровью вся, пропитана тельняшка.

Я прошепчу, небесному кумиру.

Зря променял, цилиндр на фуражку.