Текст книги "Любовь"
Автор книги: Артемий Котрик
Жанр:
Поэзия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Любовь.
И может быть, когда меня не станет.
Мои стихи, надежду обретут.
Но лишь для той, что солнцем зарумянит.
Свою любовь, которой все живут.
Я тем и жил, бродил средь манекенов.
В безликом взгляде всю правду узнавал.
Весь этот путь что был обыкновенным.
Я вспоминал, а после забывал.
Та странность дней, окутавшись туманом.
Оставив след, манила за собой.
Я зашивал души потертой ткани.
Махнув на все разгневанной рукой.
А может быть в стране мне неизвестной.
Живёт ОНА, и помнит обо мне.
И цветом глаз, всей радости небесной.
Свой дарит взгляд, блуждающим во тьме.
И прядь волос, трепещущей по ветру.
Напомнит мне, источник светлых снов.
Где строим мы с тобой свою планету.
Из струй дождя и чистых облаков.
И может быть, когда меня не станет.
Мои стихи вновь смысл обретут.
Но лишь для той, что словом не изранит.
И по следам продолжит мой маршрут.
Рожденные мечтать.
Для того мы ведь все рождены.
Что бы сделать мечту нашей явью.
И бываем от счастья пьяны.
Дорогое за пояс заправив.
В отражении зеркала жизни.
Ищем что-то всегда для себя.
И мотивы бывают корыстны.
Что спасают смешливо губя.
Откровенности слов точно пули.
Прямо в цель поразят на повал.
Сколько б крови они не глотнули.
Им все мало того что отдал.
Для того мы ведь все рождены.
Что бы сделать мечту нашей явью.
Сняться нам пресловутые сны.
Что нашли мы свободы тщеславие.
Солнце и Жар-птица.
Давай с тобой небо пронзим.
Солнцем я обернусь, ты Жар-птицей.
Мы прорвемся сквозь облачный дым.
И весну соберем по крупицам.
Тонны света прольем мы на небе.
Разгоняя толпу дерзких туч.
И зимы разорвем эти цепи.
Вновь подарим земле ясный луч.
Оживет трава вместе с цветами.
И наполнится праздником край.
За кормой омываясь реками.
Вновь проснется наш сказочный рай.
Озари своим взглядом кристальным.
Лица тех, кто здоровье искал.
Помани жестом их театральным.
Дай услышать волшебный вокал.
А когда снова осень случится.
Мы вернёмся на небо с тобой.
Станешь ты как и прежде Жар-птицей.
А я солнцем над чистой рекой.
Призрак теней.
Я вам свою боль продаю.
За хлопки крики бурных оваций.
В своём танце я не утаю.
Зачерствевших с годами нотаций.
Заливаются кровью суставы.
Огни рампы упали на пол.
Помню время как я искал славы.
Я хотел подходящую роль.
Я всегда живу только вчерашним.
Мне не нужно все знать наперед.
Лишь тону в атмосфере миражной.
Растопляя в глазах ваших лёд.
Словно пламень вздымаются руки.
За дарма отдаю вам тепло.
Театральные плещутся муки.
Моим зрителям будто на зло.
Шаг за шагом и в новом движении.
Как волна среди буйных морей.
Вы не льстите своим уважением.
Ведь для вас я лишь призрак теней.
А на том конце трубки гудки...
Яркий свет красно-жёлтой рекламы.
Очертил силуэты теней.
Город пьяный в преддверии драмы.
Стал похабным во власти огней.
В горьком яде, сгорает утрата.
Старой боли ненужный фрагмент.
В цепкой связке, смешного разврата.
Режет горло горячий абсент.
Танцы грязной заразной эпохи.
Окунут с головой в новый мир.
Все сгорит и все разом подохнет.
Ведь судьба по призванию факир.
Эпидемия будто накрыла.
Лик невинных в годах молодух.
Одурманила грязью омыла.
Превратив в пережеванных шлюх.
И осталось лишь вдоволь напиться.
Не хватай как печаль за грудки.
Голова словно флюгер кружится.
Что на том конце трубки гудки...
Проснувшийся лес.
Поднебесья глаза голубые.
Взглядом чистым окутали лес.
Треплет ветер поля золотые.
Дух весны над природой воскрес.
Льется свет, потускневшего солнца.
Влажный воздух, в груди заиграл.
Теплотой мне под сердце уткнется.
Птицы гордой, душевный вокал.
Все на каждом углу оживилось.
Что земля от сошедших снегов.
Только туча, лишь чуть рассердилась.
Что о ней не придумал стихов.
Отоспались лесные зверушки.
Заблестела река словно медь.
На болоте резвятся лягушки.
На рыбалку собрался медведь.
Шелестит под ногами травинка.
Что омылась слезами небес.
Тополя распустили пушинки.
Оживился проснувшийся лес.
Это только лишь твой божий дар.
Это только лишь твой божий дар.
Что на свете быть может прекрасней?
Твоих глаз недоступных оскал.
Быть не может придуманной басней.
Среди тысячи лиц незнакомых.
Так легко затеряться в толпе.
Но тебе спящей в царских хоромах.
Эта роль не встречалась в судьбе.
Рукава твоих платьев из шёлка.
Обвисают до пальцев твоих.
Собирает от счастья осколки.
Те кто знал о привычках дурных.
Красота, ум, талант вот награда.
Все досталось тебе без труда.
Под пушистым идёшь снегопадом.
Словно снег ты бесспорно чиста.
Сохрани как хрустальную чашу.
Что тебе было богом дано.
И любви бесконечную пряжу.
Распусти где ран в счастье полно.
Я сегодня стал поэтом.
Сколько тайн в этом мире.
Их узнать совсем не просто.
Тайны все моя стихия.
К ним хожу с цветами в гости.
Я ночи дарю улыбку.
Слыл по жизни фантазером.
Ветер вновь достанет скрипку.
Дремлет тьма над косогором.
Много лет в плену фантазий.
Их покинуть я не в праве.
По просторам тёплых Азий.
Я бродил в объятьях славы.
Я с годами стал мудрее.
Новый день пришёл с приветом.
Купол неба голубеет.
Я сегодня стал поэтом.
Кошачья верность.
С кошкой кот, познакомился в марте.
Когда снег падал каплями с крыш.
И подобно царю всех гепардов.
Кот дарил побежденную мышь.
По ночам они вместе гуляли.
Кот мурлыкал баллады свои.
По дворам, по подвалам шныряли.
Посещали кошачьи бои.
Чувства кошек ведь схожи с людскими.
Только верность покрепче у них.
Прижимаясь носами сухими.
И не нужно им чар колдовских.
Ни снега, не дожди, и морозы.
Не застудят кошачьей любви.
Солнце цвета пахучей мимозы.
Их согреет с восходом зари.
Тихая гавань надежды.
Будто это сейчас всё мне снится.
Машет небо вновь красным крылом.
И лазурь голубая лоснится.
Как бокал с полусладким вином.
Как знакомы объятия ветра.
Словно ласка любимой сестры.
Моя гавань восьмая планета.
Жгут мне ноги златые ковры.
Я душою стал будто моложе.
Небо чистое радует глаз.
Пробегает морозом по коже.
О любви сочиненный рассказ.
И судьба словно холст у мольберта.
Ожидает вновь ярких штрихов.
Я рисую рукою эксперта.
Яркий образ мне близких миров.
Я нашёл тебя тихая гавань.
Здесь мой дом, что явился из сна.
Быть счастливым имею я право.
Обними мои плечи весна.
Когда будет над городом дождь.
Когда будет над городом дождь.
Соберу все свои я пожитки.
В небе месяц как прежде хорош.
В облачении звездной накидки.
И шумят ветви свежих деревьев.
Словно молятся вновь за меня.
Поклонюсь я ночи-королеве.
До прихода заблудшего дня.
Не курю, не нужна сигарета.
Может быть закурить и не прочь.
Не могу жить без чёрного цвета.
Я тону в тебе милая ночь.
Смой же дождь моей грусти гримасу.
Грешных лет ты совсем не жалей.
Вместе с ветром швырни на террасу.
Там где место незваных гостей.
Когда будет над городом дождь.
Когда будут шаги его слышны.
Все же верю, что вновь ты придёшь.
Попрощаться приятель давнишний.
А когда золотая улыбка.
С поднебесья на город падет.
Я уйду не приняв за ошибку.
Что дорога меня в путь зовёт.
Плыла метель над городом ковчегом.
Мне как то раз, приснился странный сон.
Что вся земля, покрылась алым снегом.
И хоть весна взошла на солнца трон.
Плыла метель, над городом ковчегом.
Там все вокруг, тобой одной дышало.
Я в клочья рвал, листы что исписал.
Все раньше знал, мне сердце подсказало.
Безумный мир, что я с тобой создал.
Быть может быль, решила стать небылью?
Как нужен мне для повести сюжет.
Где мы с тобой, к весне расправив крылья.
На память ей несём зимы портрет.
Весь этот сон, на правду так похожий.
Что не понять, где дом мой ждёт меня.
Там старый враг лишь только он прохожий.
Не нужно мне, задорного огня.
Проснувшись вновь, в расцвете майских дней.
Весна поёт, и полной грудью дышит.
А я хочу найти ключ от дверей.
В наш тесный мир, для нас что не подвижен.
Там ведь плывет, над городом ковчегом.
Метель что нас, с тобой шутя свела.
И все цветы что спят себе под снегом.
Ждут рук твоих, весеннего тепла.
Звезда героя.
О чем молчу, сказать прав не имею.
И голос мой как вихрь рвётся вон.
Свою печаль озябшую согрею.
Как будто был, все это страшный сон.
В какой стране невиданной глазами.
Нам суждено, найти себе очаг.
Пойти на мир свирепыми войсками.
Куда ушёл, сбежал от боя враг.
Поставить всю, свою судьбу на карту.
Забыть о том, что нет пути назад.
Стереть печать, нелепых с виду хартий.
Пробить стену, горящих баррикад.
О небо ты, наполнись синевою.
Небесной блажью, невинных детских глаз.
И сил подай, уставшему герою.
Что б свет пролить, туда где тлеет грязь.
А ты гори моя звезда героя!
В рассвете дня, в закате вечеров.
Хоть мы с тобой, хлебнули много горя.
Бродив во тьме разбитых городов.
Хампбак Бридж.
По ступеням твоим поднимаясь.
Я могильные вижу холмы.
Много лет я прошёл оступаясь.
Как могилы все беды немы.
Приходил я сюда что б остаться.
И подумать о жизни своей.
Я совсем не спешил разрыдаться.
Лишь хотел быть немного взрослей.
Ты как будто стал чуточку ниже.
И свой горб поспешил распрямить.
До небес словно ты был возвышен.
Но как прежде хочу я ступить.
С высока я оглядывал город.
Был я счастлив в порыве ветров.
Я был мал, ну а ты тогда молод.
За спиной было море цветов.
По ступеням твоим поднимаюсь.
Все как прежде, стоит на глазах.
Может быть я чуть-чуть ошибаюсь.
Что под сердцем зажмурился страх.
Лишь с тобой вспоминаю о лучшем.
Лишь с тобой вспоминаю о лучшем.
Что с другими я вспомнить не мог.
Мою память как комнату лучик.
Освещаешь любой уголок.
И в погоне за счастьем ненужным.
Много лет я вот так потерял.
Я кому-то казался послушным.
Но о лучшем всегда забывал.
Ты душою чиста, это правда.
Словно облако в небе весной.
Я хозяин себе, я же автор.
Что мечтал о любви внеземной.
Лишь с тобой вспоминаю о лучшем.
И других мне не нужно теперь.
Только ты мой единственный лучик.
Что пробьешься сквозь узкую щель.
Мы почти разучились любить.
Мы почти разучились любить.
Все прошедшее, бросив на ветер.
За порогом спешим лишь крестить
Что под сердцем несут наши дети.
Умирает последней надежда.
Среди тех кто обманом живёт.
Только я не хочу слыть невеждой.
Разбивать то что бог, мне даёт.
Для чего забинтовывать правду?
Если раны смертельны её.
Потонула в болоте тщеславном.
И в бою разрядила ружьё.
Луч весеннего тёплого света.
Исцелит как и прежде меня.
Перед богом душа вся раздета.
Пляшет в танце ручного огня.
Разучившись по правде любить.
Все прошедшее, бросив на ветер.
Кто же будет нам радость дарить?
Как уедут от нас наши дети.
В чужом краю, где есть родное слово.
В чужом краю, где слов родных не слышно.
Найдётся все ж, знакомый сердцу слог.
Ведь сладок он, июльской спелой вишней.
Что повод даст, вступить в мир за порог.
И пусть вокруг неведомым все дышит.
Найдётся то, чем раньше дорожил.
О чем душа, поёт и славно пишет.
Ведь это все, чем божий свет наш мил.
Найдётся тот, кто руку мне протянет.
С акцентом пусть он скажет мне ''здорово''.
И радость вновь, как гром она нагрянет.
В чужом краю, где есть родное слово.
Раненая птица.
Тугая боль крыло твоё пронзила.
И не взлететь тебе как прежде ввысь.
Ты под крылом, небесный храм хранила.
А на земле, за жизнь свою борись.
Обречена, немыслимо подняться.
И капли крови застыли на крыле.
А боль твоя все не спешит уняться.
Как много слов о мире и о зле.
И звёзд ночных салют застыл небесный.
Ещё б хоть раз, восход дня созерцать.
Как льется свет, с небес краев чудесный.
Не суждено вот так вот умирать.
И от земли как будто с тяжким грузом.
Ей удалось, на метр подлететь.
Не суждено быть раненной обузой.
А суждено вот так вот умереть.
И стаю всю тугая боль пронзила.
Из за того что нет тебя средь них.
Ты под крылом птенцов своих хранила.
Я посвятил, тебе за это стих.
Если только я стану другим.
Я костром разожгу в сердце веру.
Той что был я когда то любим.
Не смерюсь вновь с забытой потерей.
Если только я стану другим.
Мне мала белоснежна рубаха.
Впилась тканью, мне в раны мои.
Она словно душа вся исчахла.
Как секретов своих не таи.
Не спешит, старый август прощаться.
Он как я хочет сеять тепло.
Стыдно мне так всегда расставаться.
С той что было мне в жизни легко.
Я хочу на рассвете проснуться.
И в объятьях зари утонуть.
По местам мне родным прошвырнуться.
И о прошлом лишь вспомнить чуть – чуть.
И не может быть все бесконечно.
Что нам было дороже храним.
Я останусь как прежде беспечным.
Если только я стану другим.
Город ослепший от снега.
Закружились упали снежинки.
Растворились в моих волосах.
Занесло белым снегом тропинки.
Тает день в бойких шумных ветрах.
Я мечтатель, ворвавшийся в двери.
В царство дерзкой принцессы зимы.
И в своей поэтичной манере.
Я живу час от часу взаймы.
Яркий свет полюбившихся окон.
Тень отбросит мою на снегу.
Как бы не был с тобою жестоким.
Всё ж улыбку твою сберегу.
Только это и станет наградой.
Что приснится, декабрьский сон.
Почему этим снам ты не рада?
Ждёшь весны запоздалый бутон.
Ведь красивые улицы нежно.
Заберет их метель под опеку.
И покроет лавиною снежной.
Этот город ослепший от снега.
Пока в окнах горит свет.
Затуманены окна морозом.
Распустила объятья зима.
И в закате вечернем раскосом.
Зажигается в небе звезда.
В каждом слове, и в каждой снежинке.
Доля правды чиста как всегда.
По окну седовласых морщинок.
Побежала тихонько вода.
За чертою мне улицы близкой.
Не страшны, из камней города.
Солнца диск, мне мелькнет золотистый.
И растопит печаль изо льда.
Воцаряться крещенские святки.
Златым духом повиснут во тьме.
И укутавшись ночкою гладкой.
Я уйду от всех бед налегке.
Посмотрю сквозь просветы оконца.
Отчий дом вновь надеждой согрет.
Зимним пламенем яркого солнца.
Извивается в домике свет.
Я вернулся, как это прекрасно.
Что меня помнят, любят и ждут.
Старой комнаты цвет огня красный.
Дарит сердцу родной мне уют.
Одинокие стражи природы.
Зашумите склонившись печально.
Одинокие стражи природы.
В шумном ветре с порывом скандальным.
Расскажите о тайнах погоды.
С листьев горьких срываются капли.
По щекам пробегают слезой.
Я как будто бумажный кораблик.
Что промок под холодной волной.
Здесь покой, под зеленою крышей.
Тает вечер в долине огней.
Мелкий дождик по листьям чуть слышно.
С каждой каплей бьёт все тяжелей.
Вот над миром гроза фотовспышкой.
Промелькнет на косынке ночи.
Мне луна улыбнется малышка.
Синим пламенем яркой свечи.
Зашумите берёзы, осины.
Подарите свой царский поклон.
И в душе моей колкие льдины.
Растопите сквозь призрачный сон.
Я лишь из тех, кто ночью опьянен.
Я лишь из тех, кто ночью опьянен.
И смотрит вдаль, усталыми глазами.
За ту черту где будет день рожден.
Переступлю, со старыми мечтами.
Нам не вернуть, всей прелести блаженной.
Как добрый взгляд, ушедшего в туман.
Что ближе нам, то станет драгоценным.
Не разобрав, где прячется обман.
И ту звезду, отбилась что от стаи.
Не хватит сил, забрать её с собой.
И не хочу, в чужом томится рае.
Смотреть на свет, за каменной стеной.
Мои слова, бродягам одеяло.
Для королей, с дырою простыня.
И все что мне, пока ещё осталось.
Разжечь в душе, хоть капельку огня.
Я был из тех, кто ночью опьянен.
И слепо ждал, от прошлого приветы.
Я был тоской когда-то обожжен.
Искал во тьме, весёлых дней просветы.
Но лишь теперь, когда звучит над миром.
Струна души, новейших теплых дней.
Я возгоржусь душою как мундиром.
Позвав в свой дом, родных сто лет гостей.
Дорога домой.
Я останусь живым среди брошенных скал.
И останусь живым даже в море.
Пусть я в жизни своей по сто раз умирал.
Среди вражеских глаз что в дозоре.
О геройских делах спустя множество лет.
Понапишут в дешевых журналах.
Позабудут о них с первым звоном монет.
Ветераны газетных анналов.
Только славы такой мне не нужно совсем.
Для меня есть одна лишь награда.
Это райские двери в священный Эдем.
Где меня ждут как будто солдата.
Лишь гитарные струны щекочут слегка.
Затмившее сердце в дороге.
Я найду этот дом, без дверей и замка.
Сквозь клубы пресловутой тревоги.
Я остался живым среди брошенных скал.
Да и в море бескрайнем я выжил.
Я вернулся домой пока город мой спал.
Опьяненный вновь запахом вишни.
В твоей судьбе, я только лишь прохожий.
В каком окне, горит твой яркий свет.
На чьих устах, твоё повисло имя.
Кто о любви тебе пропел куплет?
Сквозь пелену, сигар густого дыма.
Полно вокруг, того что непригодно.
Меняет день, пейзажи и портреты.
Прости за то, что я когда-то отнял.
Блаженных дней златистые рассветы.
И сквозь дожди и буйные морозы.
Вновь ветер пел, тебя хотел обнять.
Он целовал, твоё лицо в засосы.
А я хотел тобой одной дышать.
Я не хочу, подобно дню трудится.
И рисовать, своей судьбы портреты.
Ведь сердцу так, впустую больно биться.
Ты не плени, меня тоской поэта.
Но понял я, что мчусь опять вслепую.
Устал бродить, по свету бездорожий.
Я осознал, всю тайну роковую.
В твоей судьбе, я только лишь прохожий.
Наш последний фрегат.
Над луною холодные льдины.
Застывают над гладью морской.
На причале кровавой чужбины.
Ты не трус и к тому ж не герой.
В этом мире окутанном дрожью.
В грозной битве не дрогнет рука.
Как и прежде ты будешь хорошей.
Верным другом морского полка.
Нам с тобою пророчили горе.
Нам кричали что смерть за спиной.
А бескрайнее синее море.
Против нас обернется волной.
Это ложь, не пошли ещё титры.
Не окончена плёнка пока.
Под движением звездной орбиты.
Есть возможность дожить до утра.
Поле боя священное место.
Как и прежде здесь гимны звучат.
Умереть потом снова воскреснуть
Что б увидеть родной свой фрегат.
Посмотри там вдали за кормою.
Где огни беспристрастно горят.
Оживленный над бездной морскою.
К нам плывет боевой наш фрегат.
Возродятся из пепла легенды.
Ведь они просто так не горят.
И напишут в тетрадях студенты.
Как уплыл наш последний фрегат.
Без тебя мне не выпить и капли.
Без тебя мне не выпить и капли.
Терпкой горечи что для души.
И закат цвета розовых яблок.
Красоту продаёт за гроши.
Мне лишь нужно одно только слово.
Без вина что согреет меня.
Не смотри мне в глаза так сурово.
Без любви нету в сердце огня.
Просыпаясь мы ищем ответы.
На вопросы из прожитых лет.
Для озябшей души шьем жакеты.
И ослепши мы ищем свой свет.
Лишь взгляну на туманное небо.
Где нет звёзд и холодной луны.
Как хочу побыть там где я не был.
Засыпать по аккорды весны.
Без тебя мне не выпить и капли.
Сладкой радости что для судьбы.
Мои руки по правде озябли.
Отдавать что досталось взаймы.
Яркий день ты заполни скорее.
Старый дом, что возвел из песка.
Ничего для меня нет ценнее.
Как смотреть на свой мир с высока.
Без тебя мне не выпить и капли.
Обернись поскорей журавлем.
И туман одолев непроглядный.
О любви мы с тобою споем!
Ты поспи мой приятель спокойно.
Ты поспи мой приятель спокойно.
Я управлюсь один без тебя.
Отшумит пусть кровавая бойня.
Что ни шорох то снова стрельба.
Над землёй полыхает зарница.
Цвета крови застыла луна.
Словно злая от раны волчица.
Нам как к детям до смерти верна.
Как умолкнет огонь на минуту.
И нам станет немного теплей.
Я спою тебе песню о чуде.
О словах самых верных друзей.
Умереть на войне не позорно.
Знает каждый со шрамом боец.
Но остаться в строю непокорным.
Нелегко средь разбитых сердец.
Отдыхай мой приятель, не слушай.
Что тебя залатает земля.
Пусть над телом склоняется стужа.
Где огнём задышали поля.
Много ведь нам упало на долю.
Раз по триста в боях умирать.
И железную добрую волю.
Не спешили за смерть отдавать.
Небеса пусть жестоко играют.
Из глазниц выбивая дожди.
Нас тобой они пусть не пугают.
Ты приятель мой просто поспи.
В пустом вагоне спецметро.
В пустом вагоне спецметро.
Табачный дым, застыл в глазах.
И сыплет ветер серебро.
В февральских сказочных тенях.
Не даст уснуть мне до утра.
В вагоне свет, точь-в-точь ночник.
Звезды упавшей бьет искра.
Сквозь неба серый дождевик.
Бегут поспешно фонари.
Хотят прогнать туманный сон.
И красных дней календари.
Летят сквозь ночи небосклон.
Студент что был не терпелив.
Он был по жизни озорник.
Вот так вот в спешке обронив.
Букет растрепанных гвоздик.
Последний слышен стук колёс.
И ночь уходит сирота.
И в атмосфере сладких грёз.
Огнём встречают города.
Годы – сгоревшие спички.
Я зачем то рисую картину.
Жизни прошлой типичный пейзаж.
Вырезаю любви сердцевину.
Вспышка радости словно мираж.
Опустела хрустальная рюмка.
На гитаре порвалась струна.
Я во сне плыву сквозь полусумрак.
Там где мертвым теперь не до сна.
Годы словно сгоревшие спички.
Лишь развеется памяти пыл.
У судьбы две подруги – лисички.
Отберут то чем ты дорожил.
Слова тёплые лучший подарок.
От которого хочется жить.
Для души не нашел санитарок.
Распродал все права что б любить.
Привкус водки в порыве метели.
Как любовь обогреет на миг.
Ни к чему мне не марты, апрели.
Все тепло миф придуманных книг.
Годы словно сгоревшие спички.
Загорелся день снова погас.
Наша жизнь как из книги странички.
Что богата лишь парами фраз.
Ты когда-то мне ласково пела.
Ты когда-то мне ласково пела.
У окна в свете жёлтой луны.
Своим голосом сердце мне грела.
Растворившись в объятьях весны.
Нету голоса в мире милее.
Что мне пел по ночам колыбель.
Лунный свет задремавший на шее.
Был похож на застывший коктейль.
Тонкий лепет твоих птичьих связок.
Я мелодией сердца назвал.
Как герой из придуманных сказок.
Я тебя повзрослевшим искал.
Только ты в небеса упорхнула.
Лишь перо обронив у окна.
В белизне облаков затонула.
Без тебя не увидеть мне сна.
Но сквозь ночи застывшее время.
Слышу щебет до боли родной.
Это ты мне читаешь поэму.
Я и жил только этой мечтой.
Ты ведь ласково песни мне пела.
За порогом душистой весны.
Ты с душою меня обогрела.
У окна в свете жёлтой луны.
Ты в моей вселенной.
Средь букетов душистых фиалок.
Прядь волос вьется вновь на ветру.
Словно сотня зажглась зажигалок.
В свете звёзд ты смешишь детвору.
И в порыве прохладного ветра.
Оголила ты плечи свои.
Одарила заботою щедрой.
Близких всех, и родных по крови.
Твои волосы цвета фиалок.
Затерялись на фоне цветов.
Этот мир что когда-то был жалок.
Стал красивым, с твоих милых слов.
Я искал тебя в спешке повсюду.
Не хватало твоей теплоты.
Ты явилась ко мне не откуда.
Ангел чистой святой красоты.
Этот мир сочинили с тобою.
Словно песню в ночной тишине.
Вьются волосы синей волною.
Застывая на зависть луне.
Нам уже ни к чему расставаться.
Так привыкли к безумству морей.
На рассвете чудном просыпаться.
Мы живем во вселенной моей.
Всё что было, есть и будет.
С усталых плеч, сняв то что мертвым грузом.
Давно лежит, и тянет до земли.
Споёт душа, в фальшивых нотах блюза.
Где свет дневной, рождается вдали.
Когда сквозь сон, знакомый звук сочится.
Открыв глаза, но спела память всё.
И лишь листвой, ушедший день кружится.
Бросая взгляд, уходит старым псом.
Но шаг назад, опасная ведь роскошь.
Вновь выиграв час, а дальше пустота.
А вверх вспорхнуть лишь только разобьешься.
Упав туда, где дремлет нищета.
Под звон монет, и звон хрустальных стёкол.
Завяжет фальшь, парадный галстук свой.
Но все ж она не хочет быть жестокой.
Когда сидишь, в глазах её чужой.
Лишь со стены, сняв старую гитару.
И пыль со струн, осядет у стола.
Я на судьбу чужую не позарюсь.
А лишь спою, о мире где нет зла.
Старый и молодой поэт.
Старик-поэт, однажды как-то раз.
Свои стихи, пред публикой читал.
Он выбивал, слезу из женских глаз.
Он жил, творил, поэзией дышал.
И сколько лет, слова копились в строчку.
Богатство слов, дороже серебра.
В своих делах, он смело ставил точку.
Вновь провожал, хмельные вечера.
Он сел на стул, немного сил набраться.
Стряхнуть с себя, усталость, боль души.
Он так любил, всей радостью питаться.
Что для него, жила в мирской тиши.
Но только зал, внезапно оживился.
И на глазах, всех зрителей герой.
Сигарный дым, над залом закружился.
Поэт стоит, на сцене молодой.
И отродясь, лет двадцать где-то так.
Его стихи, всех за душу цепляют.
Но с виду он, совсем еще слабак.
И все ему, поспешно в такт кивают.
Старик-поэт, застыл от изумления.
Таких стихов, не слышал он нигде.
И на краю, придуманной вселенной.
Зарыл печаль, в колючей бороде.
И вот концерт, растаял вместе с дымом.
Вот разговор, поэты завели.
О мире, зле, любви непобедимой.
И о годах давно что отцвели.
Скажи-ка мне, приятель откровенно.
Сказал старик, поэту молодому.
Не уж то жизнь, твоя вся тяжеленна.
Не слышно лишь, уже давно глухому.
Да вовсе нет, намного все ведь проще.
Я прочитал, книг двести, может сто.
В твоих глазах, я пусть такой не мощный.
Зато душой, я вовсе не пустой.
А ты старик скажи мне откровенно.
Ведь видел ты, и боль и страх потерь.
А все стихи, твои обыкновенны.
Уж знаю я и знают все поверь.
Я мир создал, пишу стихи душою.
Не нужно мне, чужих и резких слов.
Я вдохновлен, лишь только тишиною.
Ведь я поэт, стихами дышит кров.
Ну что ж прощай, мы поняли друг друга.
Сказал поэт, что молод был совсем.
Ведь это все, твоя теперь заслуга.
Что я познал, всю боль твоих поэм.
Прощай и ты, тебя на век запомню.
Ведь ты умен, пусть молод что с того.
И мир тебе, привет всем кто есть дома.
Да светлых звёзд, и лучшего всего.
А ты неси меня река на берег.
А ты неси меня река на берег.
Я так хочу на землю вновь ступить.
Неси меня, на зло туманам серым.
Но не спеши надежду им скормить.
И где-то там, где берег старый дремлет.
Подруга-ночь прижмет к груди цветы.
Она всплакнет омыв слезою земли.
Расправив плащ, душевной простоты.
Мой старый плот окутанный мечтами.
Идёт вперёд как сложенный отряд.
Он ведь рожден под грозными волнами.
Не страшен нам, грозы суровой взгляд.
И ты неси, меня река на берег.
Где вновь земля, согрета до красна.
Давно не спит у дома старый скверик.
Как будто мир очнулся ото сна.
Мотив обыденного мира.
Подаренное трудно вернуть.
Натворившее тяжко исправить.
Словно птицу боимся спугнуть.
Тех людей что решили поздравить.
Сделать шаг не боясь оступится.
Доказав что есть дверь в тупике.
В свою гордость рискуем влюбится.
От беды что б уйти налегке.
Мы забросили старые книги.
Да и в письмах слова коротки.
Променяв божий дар на мотыгу.
Потеряли все то что нашли.
Что ещё в этом мире осталось.
Не поняв что стоит на кону.
Что когда-то в глаза нам бросалось.
То разбилось волной о скалу.
Мне с чужих рук, не нужно монеток.
И незваных гостей за столом.
Нужен ключ от всех запертых клеток.
Отпустить боль рожденную злом.
В звездном ветре небесного царства.
В звездном ветре небесного царства.
Правит балом холодная ночь.
Опьяненная диким коварством.
Обнимает луну словно дочь.
Я тону в этой ночи блаженной.
Как в рубашке отцовской дитя.
На пороге мне близкой вселенной.
Я застыл как в гостях у вождя.
В окружении светлых магнолий.
У окна задремавших давно.
Я смерился вновь с выпавшей долей.
Что похожа вся жизнь на кино.
Я такой же каким и был раньше.
Горяча моя юная кровь.
В этом мире что цветом оранжев.
Заблудилась слепая любовь.
Мои сны как фальшивые ноты.
Искажают знакомый мотив.
Достаём мы как прежде блокноты.
Что б найти среди строк позитив.
Словно свечи погасли все звёзды.
Отыграла ночь праздничный бал.
Разбежались незваные гости.
Опрокинув печали бокал.
Музыкант.
Лишь только пыль, от роскоши осталась.
И пламя лет, ушедших гаснет вновь.
К чему дожди, за окнами зазнались.
Бегут ручьем, как в жилах злая кровь.
Делить всю жизнь, на до потом что после.
Ведь не собрать, осколков от неё.
И лишь листы, давно забытой прозы.
Дают понять, что было всё враньем.
Средь улиц тех, меня что окружали.
Я пьяным был, сдавила память грудь.
Когда то здесь, вся жизнь моя дышала.
Осталось лишь, стакан спеша махнуть.
Но мне уже, не слышно старых песен.
Пропала в них, искра былой любви.
Моей душе, весь этот мир стал тесен.
И трудно мне, с друзьями быть на ВЫ.
Но я живу, а может существую.
Как та звезда, упавшая с небес.
И почему, я снова торжествую.
Когда люблю, сквозь жалкий интерес.
Лишь только пыль, над роскошью осела.
Былых заслуг, запекшейся крови.
И сердце пусть, давно моё отпело.
Но все ж оно как прежде, ждёт любви.
Право любить.
В этом мире у каждого право.
Быть любимым и тоже любить.
И под солнцем в рассвете кровавом.
О любви что в стихах говорить.
Мы хотим получая в награду.
Тесный мир на века сохранить.
Во все руки хватаем отраду.
Хоть на миг в сердце боль заглушить.
Мы когда-то все юными были.
И мечтали найти для себя.
Все мечты что покрытые пылью.
Что отдать позабыла судьба.
Это право на век быть любимым.
Никогда ни за что не купить.
Просто быть на пути неранимым.
Как солдату его заслужить.
В этом мире у каждого право.
Быть любимым и тоже любить.
И над солнцем в рассвете кровавом.
О любви что в стихах говорить.
Приятель мой хвостатый.
Ты крепко спишь, приятель мой хвостатый.
Что видишь ты, в своём блаженном сне?
И как всегда ворчун мой полосатый.
Лежишь себе, на солнечном окне.
И ты плывешь по миру сновидений.
Сказав себе, в восторге диком мур.
И у воды в прозрачном отражении.
Прекрасен ты, как лев с реки Амур.
Ты так устал, ты спи и чувствуй отдых.
Весь день гулял, средь старых камышей.
И наловил себе белобородых.
Штук двести, серых злых мышей.
Проснулся вновь, бежишь к стеклянной миске.
Что молоком наполнена с полна.
Чего хотеть ещё бенгальской киске.
Набравшись сил, от крепенького сна.
Я лишь поэт, а не герой из сказок.
Я лишь поэт, а не герой из сказок.
И не могу, предвидеть весь исход.
Среди толпы, что в маскарадных масках.
Так не легко, в душе расплавить лёд.
Но все же я, в суровом этом мире.
Могу найти все то что ищешь ты.
И одержав, победу на турнире.
Могу воспеть о ликах красоты.
В твоих глазах, застыло с блеском небо.
Что синевой раскинулось для нас.
И свет его, нисколько не ослепнет.
Как наш с тобой придуманный рассказ.
Я мир создам, для нас с тобой уютный.
Из всех стихов, тебе что посвятил.
Я от любви не стану безрассудным.
Как я тебе когда-то говорил.
Я лишь поэт, я не пришёл из сказок.
Тебе дарю родившийся восход.
И сбросив с лиц, ухмылку грустных масок.
Растопим мы, в душе застывший лёд.
Давай споем с тобою напоследок.
Давай споем с тобою напоследок.
Дорога пусть, немного подождет.
И спелый вкус, сорвавшихся ранеток.
В стакане грусть, с собою заберет.
И все года подобно дыму в небе.
Вдруг растворились исчезли без следа.
Мы разорвем тоски тугие цепи.
Пусть светит нам без устали звезда.
И за душой былой остывшей страсти.
В последний раз, о дружбе мы споем.
И окна все, скорей откроем настежь.
Любуясь вновь октябрьским дождём.
Отпели мы, мотив прощальной песни.
И по путям колеса застучат.
А радость ты, по прежнему воскресни.
Средь листьев тех, над нами что кружат.
Я хочу как и прежде смеяться.
Я хочу как и прежде смеяться.
И как прежде хочу я любить.
Вновь закатами дня любоваться.
О любви не стыдясь говорить.
Позабыл о стеклянных бутылках.
Заливали что раны в душе.
И о дыме в затертых курилках.
Променяв все на рай в шалаше.
Я устал от фальшивого смеха.
