Текст книги "Persono malmoderna (СИ)"

Автор книги: Артем Эмануэль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

   Из леса нам на встречу вышел эльф. Я моргнул. Нет, натурально, эльф! Точнее, эльфа! Как в книгах и фильмах, которыми засматривалась дочь лет десяти-двенадцати. Я пялился на чудо, а Гена громко и радостно воскликнул:

   – Привет, тётя! Встречай гостей!

   Фу, как грубо! Но Генина дерзость нисколько не тронула дивное создание. Она кивнула, грациозно махнула рукой в сторону леса и скрылась между деревьев. Сердце бешено забилось, и я поскорей опустил взгляд – настолько легким и прозрачным было ее платье.

   – Что пялишься, дядя? – Гена засмеялся. – Это Ирка-с-дыркой! Не суйся к ней. Злющааааяя, что змея. Не смотри, что фыфа такая. И вообще. Помалкивай тут лучше. Целее будешь.

   Мы пошли вслед за эльфой.

   – Ирка! – Гена окликнул эльфу.

   Ее и впрямь Ирой зовут?! Я ожидал чего-то неземного, из Толкиена, которым зачитывалась дочка. Галатиль, Идриль. А тут...

   Эльфа остановилась и вопросительно посмотрела на Гену.

   – Нам бы с шефом побазарить. Тут дядя, – махнул в мою сторону Гена, – головушкой шибко ударился. Все никак в себя не придет. Подсобить надо.

   Эльфа подошла вплотную. Я открыл рот, чтобы хоть запоздало поздороваться. Но девушка тут же поднесла тонкий, едва пахнущий лимонно-сладким пальчик к моим губам.

   – Шшшшш. Мол-тшиии-т-те! – с легкой запинкой прошелестела она.

   Эльфа стояла, слегка наклонив голову, и золотистые с рыжеватыми прядями волосы развевались от легкого ветерка, касались лица. Девушка опустила руки и сжала ладони, одновременно поднимая глаза.

   – Рас-сска-жжииии мне!

   Какие у нее огромные глаза. Один – синий. Глубокого синего цвета. А второй – ярко-зеленый. С желтыми прожилками. Без зрачков. Синий и зеленый. Синий и зеленый.

   Гена, стволы деревьев, небо и солнце, просвечивающие сквозь ветвистую крышу – все завертелось. Осталась только Эльфа. Я не стал называть ей Иркой. Эльфа. И Лупо. Собака сидела рядом и внимательно смотрела то на меня, то на девушку. Лупо? А он что тут делает? Сказка кончилась. Эльфа все так же стояла близко-близко, прекрасная, неземная. Но будто пелена спала.

   – Т-ты с-с-си-и-льннный. Пойж-ж-ждем. М-мы помож-ж-жем.

   Она двинулась вперед, крепко взяв меня за запястье. Рука совсем тоненькая, но неожиданно сильная. Эльфа шагала мимо деревьев, растущих все гуще. Из стволов складывались стены, арки, извилистые коридоры.

   Через пару минут мы начали встречать других эльфов, выходящих из коридоров. Все очень серьезны и сосредоточены. Ни улыбок, ни смеха. Но все – неземной красоты, в легких, невесомых одеждах.

   Несколько раз я пытался заговорить с Эльфой, но та лишь качала головой. Даже Гена молчал. Стало не по себе – хотелось оглянуться, услышать хохмы деда, расспросить его. И чем дольше мы шли, тем сильнее крепло ощущение чужеродности всего вокруг. По спине поползли мурашки. Поскорее бы уже уйти отсюда!

   – Мы пррриишшшлиии, – тихо проговорила Эльфа. Она завела меня в проем, который оказался дверью в огромную залу, напоминающую лабораторию.

   Несколько мужчин и женщин, очень похожих на мою Эльфу, сидели и стояли перед длинным, во всю «стену», столом. В воздухе сверкали, переливались и плыли от одного к другому мерцающие дымчатые шары, постоянно меняющие форму, цвет и, как показалось, запах.

   Моя Эльфа шагнула к мужчине в деревянном кресле в центре стола, наклонилась и зашептала в ухо. Он вскочил, приблизился, задержался взглядом на Гене. Тот молчал. Эльф повернулся ко мне. Махнул рукой в сторону стола, и оттуда подлетел изгибающийся сине-красно-фиолетовый шарик, размером с теннисный мяч. Эльф ткнул в него пальцем и показал на меня.

   Шарик медленно подплыл и завис перед глазами, начал раскручиваться. Поверхность все больше изгибалась, цвета внутри стали искрить – и вот он почти синий, с желтыми и красными пятнышками, которые всплывали пузырями из центра. Запахло сосной и асфальтом. Внезапно шарик прыгнул вперед.

   Я не успел среагировать, и голова оказалась окружена ветвящимися разноцветными линиями. Страх на мгновение парализовал, а затем бесследно исчез. В первую секунду показалось, что на голову мне вылили ведро ледяной воды. Сердце сжалось, замолотило. На мгновение задохнулся – свежесть озона сменилась едким дымом. Закашлялся и перед глазами понеслись воспоминания.

   Яркие пятна света, складывающиеся в образы – незнакомый мужчина в белой маске на лице и смешном чепчике, голые стены, вокруг все огромное... По ушам резанули звуки, мешанина запахов. Меня крутит. Я кричу. Что-то теплое и родное впереди, все ближе.

   Мама! Спокойствие. Радость. Сон. Трясет. Везут. Страшно. Сознание не успевало за образами. Они проносились мимо, и лишь потом я понимал, что вижу себя ребенком, школьником, подростком. И так вплоть до той секунды, как на меня впрыгнул странный шар.

   Вернулась вся жизнь, каждое мгновение, все то, что давно потерялось.

   Поток информации обрушился на меня и... оказался вполне себе крошечным. Мозг работал все быстрее и быстрее. Внутри нарастал зуд. Перед глазами понеслись цифры. Уравнения. Это успокаивало.

   Я никогда не любил математику, но тут вдруг понял, насколько легок, красив и понятен ее язык. Школьные уроки, крупицы статистики и теории вероятности в институте – мучительные крохи знаний. Смешно. Так все просто!

   Оглянулся вокруг. Существо передо мной. Идеальные пропорции тела и движений. Вокруг овеществленные фракталы. Как правильно и точно! Шагнул вперед. Мое тело несовершенно! Оно двигается крайне неэффективно. Почему? Формула...

   Внезапно шар с моей головы соскочил, повинуясь легкому движению Эльфа. Все закончилось. Гена успел подхватить мое падающее тело – ноги отказали. Пот градом катил по спине. Дыхания не хватало. Голова раскалывалась от боли.

   Ко мне подскочила Эльфа, насильно влила в рот горьковатую вязкую жидкость. Стало чуть легче.

   – Ч-что со мной, – говорить было нелегко. Боль в голове притупилась, но все еще была очень сильной. Замутило.

   – Пойдем, дядя, – снова жизнерадостно и громко воскликнул Гена. – Все хорошо будет.

   Сил спорить не было. Гена обхватил меня и почти что потащил прочь. Минут десять мы брели обратно по коридорам. Никто с нами не попрощался, а проходящие мимо эльфы не обращали никакого внимания.

   ***

   Потом он понял, что зря боялся. Точнее, боялся не того. Новая старшая после всех изменений стала совсем иной. И ее привязанность к новому старшему пропала. Он не знал, почему так произошло. Да и не стремился узнать. Он хотел лишь одного – чтобы новый старший остался с ним. И пока план работал. В новом старшем не было тех изменений, которые он замечал ранее в таких, как он. Он чувствовал, что новому старшему не нравится все, что происходит вокруг него. Теперь беспокоил только болванчик. Новый старший слишком привязался к нему. Но болванчика можно было и оставить.

   ***

   Смутно помню, как мы вышли и куда двинулись дальше. В голову словно вбили колокольчик, и при каждом шаге он отдавал гулом и болью по всему телу. Я закрыл глаза и монотонно шагал, положив Гене руку на плечо. Ветер обдувал лицо, и лишь это ощущение приносило облегчение.

   Сколько мы так шли – не знаю. Наверно часа два. А может, и пять минут. Время перестало иметь значение.

   Шаг – язычок колокольчика в голове ударяет по черепушке. Боль. Еще шаг. Удар по другой стороне черепа. Качает. Еще шаг...

   Гена постоянно говорил, подбадривал.

   – Давай, дядя. Держись. Скоро придем.

   Но я его почти не слышал. Звон колокола в голове заглушал все звуки. Через некоторое время остался только гул.

   Наконец Гена остановился. Я приоткрыл глаза. И вправду деревня. Он втащил меня в один из домиков, усадил в кресло.

   Наверное, я отключился. Когда очнулся, за окнами была темень. Гена лежал на диване и смотрел в потолок. Его лицо показалось странно бледным и неподвижным. Рядом сидел Лупо. Как обычно, смотрел не мигая, чуть наклонив голову. Длинные уши слегка подрагивали.

   Я попытался погладить пса, но он не дался. Подбежал к кровати и ткнулся Гене в щеку. Тот сразу встал. Лицо нормального цвета, широко улыбается.

   – Привет, дядя! Ну ты и горазд спать! Вставай, пожрать надо.

   Мне все это надоело.

   – Гена! Объясни мне, наконец, что происходит! – зло перебил я старика.

   – Пришел в себя, дядя? Хорошо. Объясню. Но сперва попьем чаю. Негоже на голодный желудок важные разговоры вести.

   Несмотря на мое недовольство, он не сказал ни слова по делу, пока не налил чай, не вытащил из шкафа каких-то пирогов. Выставив это все на стол, Гена заставил меня выпить кружку травяного настоя и съесть три пирожка со сладковатой начинкой.

   На вопрос, с чем пирожки, Гена лишь отмахнулся.

   – С гнилушками! Ешь! Тебе силы восстановить надо!

   Сам он не притронулся ни к чему, но дал целый пирожок Лупо, и тот его с удовольствием сжевал. Потом Гена убрал со стола, сел и уставился на меня озорным взглядом.

   – Ну, Борис, слушай.

   Я встрепенулся. Гена впервые назвал меня по имени. Его голос странно изменился. Исчезла ирония, смешки, уханья. Стал говорить четко, размеренно.

   – Ты в том месте, которое триста двадцать три года назад называлось Санкт-Петербург. Ты умер, когда гулял в парке. Инфаркт. Дочь успела вовремя. Всякий раз, как ты приезжал туда, она следила за тобой. Опасалась. И не зря! Девочка заморозила твое тело. И переправила в Федеральную Криогенную Компанию.

   – Дед, ты чего несешь?!

   Я вскочил. Гена схватил меня за руку. Горячая сухая ладонь. И словно батарейку вынули – сил стоять, спорить, угрожать – не осталось. Я плюхнулся назад на стул. Гена улыбнулся и продолжил.

   – Сейчас появились технологии, позволяющие оживлять таких, как ты. К сожалению, почти все из вас кончали самоубийством, если сразу попадали в современный мир. Пришлось придумать спектакль, чтобы понять, как ты будешь реагировать на все вокруг.

   Гена наклонился, похлопал по плечу. Не переставая сжимать руку, взял с блюдца круглую конфету и чуть ли не насильно впихнул мне в рот. Довольно большой кругляж за секунду растаял, рот наполнился вязкой, терпкой жидкостью со вкусом травы. Гена улыбнулся.

   – Сегодняшний мир презабавное местечко. Люди разделились на две части. Первая – киборги-биохакеры. Совершенствуют тело, вживляют разные устройства. Дранго-то помнишь? Вот типа него. Тебе сходу въехать сложновастенько, да ничего. Лупо потом поможет. На еще конфетку съешь, не кривись!

   Гена засунул мне еще кругляж.

   – Эльфы – как ты их окрестил – это другая ипостась. Сплав ИИ с генной инженерией. Компьютер научился на многие порядки ускорять эволюцию. Лупо, например, обычная собака. Но он искусственно эволюционирован. Его интеллект невообразимо совершеннее твоего. Эльфы меняют свое тело, но эти изменения носят больше эстетический характер. Основное внимание уделяют разуму. Научились сплавлять клетки и программы. Я думаю, что уже в твое время знали, что в клетках есть некие симбиоты. Митохондрии, например. Так вот, люди научились вживлять ИИ в свои гены. Сейчас человек и ИИ составляют единое целое, что увеличило возможности сознания. Детали ты пока не поймешь, но все что можно, покажет тебе Лупо.

   Я пытался осмыслить, понять. Порывался вскочить, но сухая, жилистая ладонь Гены всякий раз сжималась, и силы уходили. Стоило подумать задать вопрос, рука Гены теплела, и желание говорить пропадало.

   – Для тебя есть одна проблема. По большому счету, если бы не она – живи ты здесь, сколько хочешь. Никому не мешаешь. Но вот беда. После того, как твое тело было заморожено и разморожено, процессы старения пошли вскачь. Если ничего не делать, жить тебе останется максимум года два. А скорее – и того меньше. Продлить твое существование на неопределенно долгий срок мы вполне в силах. Но ты должен выбрать. Либо твое тело будет кибернетически усовершенствовано, либо твои гены и сознание подвергнутся симбиотическому слиянию с ИИ. И в том и в другом случае ты сможешь жить не меньше, чем живут современные люди.

   – Но я же тогда перестану быть человеком...

   – Да, Ты прекратишь быть тем, прошлым человеком, а станешь человеком будущего, то есть настоящего.

   – Но ведь должен же быть другой путь! Должен! – Я с прозрением посмотрел на Гену. – Ты ведь такой же, как я! Тебя же тоже разморозили! Я понял! И что?! Ты решил состариться и умереть?! Не верю!

   – Я? – Гена засмеялся. – Мое тело было напечатано почти в ту же секунду, как разморозили тебя. Внутрь меня скопировали образ мышления реально существовавшего в твое время человека, которого ты знал еще ребенком. Поэтому нам было легко наладить контакт. А управляет всем ИИ в моей голове. По сути Гена – лишь набор комбинаций, мыслеобразов, фраз. Я даже не понимаю, что значат его слова. Ваш мозг очень примитивен. Я использую сотни тысяч алгоритмов, которые выбирают правильные фразы в ответ на твои вопросы. Но я даже не пытаюсь их понять, настолько они примитивны. Общаясь со мной, ты каждый раз проваливаешь тест Тьюринга.

   Гена засмеялся.

   Я замолчал. Все это было слишком. А как же моя жена? Дочь? Они что, умерли? Или ждут своего часа, замороженные в каких то ящиках? Или... я похолодел – их уже разморозили, и они покончили с собой? Сердце опять закололо. Голова пошла кругом, сознание померкло.

   ***

   В комнату зашла Эльфа. Она махнула рукой, и Гена застыл. Потом он встал и шаркающей, прерывистой походкой вышел.

   Эльфа села за стол и посмотрела сначала на лежащего без сознания в кресле мужчину, а потом повернулась к развалившемуся на полу псу.

   Она заговорила-запела, дублируя информацию образами, которые лучше воспринимала собака.

   – Мне жаль биологического отца. Но я знала, что так будет. Оценка вероятностей показывает, что ты был прав, и он отвергнет оба пути. Я сотру ему память. Мы создали это место специально для него, как ты и хотел. Не забудь, что каждый день он должен получать дозу облучения. Тогда он продержится еще лет пять. Я больше не приду. Мы улетаем и вернемся не раньше, чем через сорок-пятьдесят лет. Пока, Лупо.

   Бывшая женщина встала, щелкнула пальцами. Соткавшийся в воздухе серо-зеленый шар подлетел к мужчине, на секунду окутал его голову и исчез. Без тени грусти Эльфа встала и вышла из комнаты. Ее мысли были уже далеко.

   ***

   Лупо подошел и лег на ноги мужчины. Минут через пять он проснется в полной уверенности, что всю жизнь жил в этой деревне.

   Пес вспомнил, как несколько лет назад он нашел заброшенную, но все еще работающую криогенную лабораторию. Там лежали замороженные тела неандертальцев двадцатого века. Лупо знал, что в то время его предки сильно уступали людям и были их питомцами. Ему было очень интересно, как это – иметь домашнее животное. Он упросил, чтобы ему отдали размороженное существо. Правда, несколько из них после разморозки влились в современное общество. Но с этим экземпляром ему повезло.

   ***

   Мужчина открыл глаза.

   – Привет, мой хороший! Ты уже проснулся?

   Мягкий нежный тон сбил собаку с толку. Лупо не успел отдернуть голову, и рука мужчины опустилась на загривок. Лупо замер. Никто из современных людей так не делал.

   – Ты мой хороший, моя собачка, мой умный мальчик! – Мужчина почесывал пса за ухом, гладил спину.

   Собака замерла. По телу прокатывались волны неизвестного ранее блаженства. Не понимая, что он делает, Лупо повалился на спину.

   – Ууу ты мой хороший! Животик тебе почесать, да? Почешем собачке животик. Ты мой славный мальчик!

   Мужчина опустился рядом с псом на колени.

   Ласковые прикосновения дезориентировали. Лупо прикрыл глаза. Ему жутко захотелось сделать что-то хорошее для человека. Что? Послать мыслеобраз о грибных местах вокруг деревни? О реке и омутах с рыбой? Лупо успел изучить память человека и знал, что он любит. Именно Лупо детально проследил все, что случилось в последний день жизни Бориса в прошлом, и спланировал его возрождение.

   Не то, все не то! Думай, думай! Через минуту человек все так же гладил пузико собаки. Лупо прикрыл глаза, его длинный язык скользил по ладони Бориса, на морде было полное блаженство.

   «Что же я делаю?! Но мне так хорошо».