Текст книги "Гоблинов слишком много (СИ)"

Автор книги: Арсений Либис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Извинения

Ну тут и так понятно, чем идея рассказа навеяна

– И снова здравствуйте, мисс Дэвис – сказала Джоан Браун, директор школы Дугласа. Джей часто приходилось её видеть. С тех пор, как у сына начался переходный возраст, он постоянно влипал в неприятности. Потому Джей Дэвис была частым гостем в кабинете директриссы. И каждый раз, Джоан Браун была в одном и том же чёрном мужском костюме, идеально подогнанном под длинную худую фигуру. Никакой косметики, волосы зачесаны назад, словно у яппи восьмидесятых. Высокий лоб, прямой нос, пронзительные глаза цвета крепкого кофе.

– Здравствуйте – пролепетала Джей, и опустив глаза, словно сама была ученицей.

– Садитесь – не предложила, а скорее приказала директор Браун, – разговор будет непростой.

Джей вздохнула и села. Директрисса сидела перед ней на столе, широко, по-мужски, расставив ноги, и упершись руками в пространство между ними. Она смотрела пристально, так, словно желала пригвоздить Джей стулу острием своего взгляда.

Джей вздрогнула от нервного озноба. Такое у неё часто бывало, когда по позвоночнику от шеи до копчика проходила противная ледяная волна. Джей Дэвис внешне была полной противоположностью директора Браун. Миниатюрная, немного пухлая, светлые крашенные волосы, сильно темнеющие ближе к корням. Большие, чуть выпученные голубые глаза, приятное с правильными чертами личико, верхняя губа явно преобладает на нижней, словно у капризной девочки. Короткие ноги, зато приличного размера грудь без лифчика. Несмотря на то, что директор была одного возраста с Джей, последняя выглядела по сравнению с ней школьницей. Ну и одета мисс Дэвис была гораздо проще: простенькая блузка, короткая юбка, сандалии на босу ногу.

– В этот раз Ваш ребёнок перешёл все грани – сказала наконец директор Браун.

В голове Джей мгновенно возник калейдоскоп из возможных ситуаций от разбитого окна до горящего кабинета химии.

– Он рисует свастики себе на руках маркером, побрил голову. Но это все мелочи. Когда мистер Тернер и мистер Весси сделали ему замечание, он назвал их...

Директрисса замолчала и сглотнула комок. Она вся покраснела, словно от стыда.

– Как... Как их назвал Дональд?

Директрисса спрыгнула со стола, подошла к мисс Дэвис вплотную, наклонилась, почти касаясь её лица, щекоча его дыханием.

– Н-слово... Он назвал их н-словом – прошептала она Джей. Та едва не вскрикнула, прикрыв рот.

– Нет... – сказала Джей, – он не мог... Это какая-то ошибка.

– Инцидент зафиксировала камера в коридоре. Она записывает не только изображение, но и звук. Ну, и Вам недостаточно свидетельства двух наших уважаемых сотрудников?

Джей едва не расплакалась:

– Что теперь будет?

– Вы прекрасно знаете, что. Совет попечителей не потерпит расизма в школе. У нас частное уважаемое заведение. Тем более, что вы здесь по социальной квоте.

– Но я... Мать-одиночка, чтобы достойно содержать Дональда, приходится работать на двух работах... Квота – единственный шанс дать Дону достойное образование... Мисс Браун... Прошу Вас... Дайте ему ещё один шанс!

– Вы каждый раз говорите это, словно защитное заклинание, мисс Дэвис. Боюсь, в этот раз одним этим Вы не отделаетесь.

– Что... Что вы предлагаете? – растерянно спросила Джей.

Директрисса не ответив, подошла к столу, нажала кнопку:

– Мистер Тернер, мистер Весси, зайдите в кабинет директора!

Они вошли в кабинет спустя несколько минут. Двое крупных накачанных африканцев. Мистер Тернер преподавал в школе физкультуру, мистер Весси был тренером по бейсболу. Джей никогда не видела их раньше вживую, только на фото. У обоих учителей были атлетические фигуры, мощные бицепсы, упругие зады в облегающих брюках. Будь Джей сейчас в клубе, а не в кабинете директора, она бы наверняка попробовала подцепить на ночь одного из них, а может сразу обоих. Они были похожи, словно братья. Только Тернер был выше и с более темным оттенком кожи, а у Весси была густая кучерявая шевелюра.

Они молча прошли и стали перед Джей, скрестив руки на груди. Мисс Дэвис удивленно посмотрела на них, потом на директора Браун. Та подошла и стала между оскорбленными учителями и Джей.

– Вам придется принести официальные извинения мистеру Тернеру и мистеру Весси – сказала директрисса.

Джей покраснела и опустила глаза, словно это она назвала учителей н-словом.

– Мне очень жаль – сказала она, – приношу свои извинения. Обещаю, этого больше не повторится.

Африканцы продолжали смотреть на неё сверху вниз с презрением. Весси к тому же беззастенчиво пялился в разрез блузки, где теснились две большие груди без лифчика.

– Нет, – сказала директор Браун, – так дело не пойдёт. Так не извиняются, за столь серьезное оскорбление.

– А как нужно? – спросила Джей, ещё больше смущаясь от откровенных взглядов, которыми её ощупывали с головы до ног мистер Тернер и Весси.

Мисс Браун опустила Джей со стула на колени перед африканцами. Лицо мисс Дэвис оказалось прямо перед ширинками учителей.

– Извиняться за расизм, следует только на коленях – сказала директор Дэвис, почти касаясь уха Джей. Дыхание её было горячим и учащенным.

– Простите... Пожалуйста – сказала Джей, глядя на негров снизу вверх.

– Нет! – прервала её директор, – не так...

Она расстегнула ширинку мистера Тернера. Перед лицом Джей оказался огромный чёрный член, который уже наполовину затвердел. Джей замерла в ужасе. У неё были белые парни, пара азиатов, пуэрториканец Рикардо, что чуть не подсадил Джей на наркоту. Ей периодически приходилось отсасывать мистеру Шарифу, хозяину бара, где она работала. Но с неграми иметь дело ей ни разу не доводилось. Она видела такой огромный член только в порнухе.

А директор Браун расстегнула ширинку мистера Весси. Его агрегат был чуть меньше, но тоже внушал трепет.

Джей с трудом завороженного взгляда от чёрных хуев, что раскачивались перед её лицом и повернулась к директриссе.

– Что это значит?

– Мистер Тернер и Весси ждут не слов, а дел, мисс Дэвис...

– Но это же харассмент...

– Возможно. Но боюсь, расизм в Вашем случае гораздо страшнее. Тем более, я вижу Ваш взгляд. Вам просто не терпится перед ними извиниться, не так ли? Никогда не видели таких огромных болтов, правда?

Джей сглотнула и сказала:

– Я всегда думала, что огромные африканские члены это расовый стереотип.

– В нашем случае, нет – усмехнулся мистер Тернер.

Джей слегка коснулась носом чёрной головки. От неё пахло острым мускусом и чем-то сладким. Джей высунула кончик розового языка, и слегка коснулась головки. Член Тернера задрожал и стал ещё больше. Как такой огромный уместится во рту?

Директор укоризненно покачала головой, она натянула на руки чёрные перчатки, присела на корточки, лицом почти касаясь чёрного члена.

– Откройте пошире рот, мисс Дэвис – скомандовала она.

– Но послушайте...

– Будьте добры, откройте рот! – повторила директрисса.

Джей подчинилась, мисс Браун толкнула вперед бедра Тернера. В рот Джей ворвался огромный болт, заполнил его весь до самого горла. Джей едва успела глубоко вдохнуть. Но все равно, вторжение было слишком неожиданным. Джей доводилось делать глубокий минет. Но он требовал определенной подготовки и настроения. Потому она закашляла, чувствуя рвотные позывы. Директор слегка хлопнула по упругой заднице Тернера и тот немного высунул член, давая Джей продышаться.

– Теперь можете приносить извинения, мисс Дэвис – сказала директор. Лицо её порозовело, идеальная прическа немного влохматилась. Она сама не отрывала своих пронзительно-темных глаз от огромного, блестящего от слюны члена, что скрылся наполовину в маленьком ротике Джей. Мисс Браун сказала что-то неразборчивое, не выпуская члена изо рта. Директор собрала её крашеные волосы в свою узкую ладонь и слегка натянула. Затем стала насаживать голову Джей на громадный агрегат.

– Вот так, мисс Браун. Не забудьте повторить, что Вам очень жаль. И что вина не только Ваша, но и всех белых людей, что веками угнетали гордый африканский народ.

Директор резко потянула назад и полностью вытащила член Тернера изо рта женщины. Джей зашлась в мучительном кашле.

– А теперь извинения мистеру Весси!

Директор села на пол сзади Джей, обхватив её длинными ногами в чёрных брюках. Двумя руками она держала голову мисс Дэвис, безжалостно насаживая её ртом на второй чёрный член. Мистер Весси довольно жмурился, ему явно нравилось происходящее. Тернер, захваченный зрелищем, немного поддрачивал свой болт, готовясь получить ещё одну порцию извинений.

– А теперь оба сразу! – скомандовала Джоана Браун.

Джей взяла оба члена в руки. Ей никогда не доводилось держать в руках столь впечатляющие инструменты. После порций извинений, они были в полной силе, маленькие белые ручки едва могли их обхватить. Они были прекрасны, словно вырезанные из чёрного мрамора фигуры. Только в отличие от холодного камня, они были горячи, очень горячи. Смазка на кончиках была подобна свежей утренней росе в весеннем лесу.

Джей, охваченная страстью, впилась поцелуем в головку Тернера, судорожно двигая кожу на члене Весси. Директор Браун, что по прежнему сидела сзади, засунула указательные пальцы в рот Джей, максимально растягивая его, словно в улыбке.

– Так будет лучше – прошептала Джоан Браун, облизнув сухие губы.

Две огромных чёрных змеи ворвались в рот Джей. Щеки мисс Дэвис надулись, словно у хомяка.

– Давайте, господа... Трахайте её лживый рот... Трахайте... Пусть её рот ответит за все изнасилования чёрных женщин южными плантаторами!

Негры подняли руки и дали друг другу "пять", не переставая разрывать рот Джей. Мисс Браун положила Джей на спину, на пол, сорвала с неё блузку, обнажив огромную грудь, стянула юбку, Джей сама тряхнула ногами, избавляясь от сандалий.

Мистер Тёрнер присел на корточки перед лицом Джей, засунул член в рот на максимум, до самого горла. Каждый раз когда он постигал глубины, Джей казалось что сейчас он её задушит. Но это ощущение кислородного голода, давало необычные, приятные ощущения. В голове словно происходил небольшой взрыв, который потом легкими покалываниями расходился по телу. Тем временем мистер Весси с треском разорвал её трусики и вогнал болт между ног. Это было не так сложно, Джей уже давно была там мокрой. Но с непривычки принять такого гиганта все равно оказалось нелегко. Мисс Дэвис вся выгнулась, задрожала, приподняла ноги, насаживаясь тазом, как можно глубже.

– Ваше рвение, достойно похвалы мисс Дэвис – шепнула ей директор, что, не раздеваясь легла на спину рядом с Джей. После она приподнялась на локте и столь близко рассматривала, как мистер Тернер трахает горло Джей, что едва не задевала чёрный блестящий член кончиком носа.

– Возможно, среди Ваших предков были белые аболиционисты, что вместе с Линкольном начали великий поход против рабства – говорила она, поднявшись на четвереньки, чтобы лучше увидеть, как мистер Весси накачивает маленькую узкую пещерку мисс Дэвис.

Джей в ответ мычала, вагина её довольно хлюпала. Её ни разу в жизни не трахали столь грубо. И судя по ощущениям, это ей нравилось все больше и больше. Огромный чёрный хуй бороздил те закоулки, до которых не доставал раньше никто другой. Джей двигала тазом ему навстречу, сжимала мышцами головку, чем доставляла мистеру Весси несравнимое удовольствие. Он зажмурил глаза, сжал зубы, стал вколачивать болт ещё яростнее.

– Стоп, стоп, мистер Весси – сказала Джоан, – мы ведь не дошли до самого важного... Потерпите немного... Сейчас я Вам помогу...

Рука в чёрной перчатке слегка стала огромную мошонку Весси, немного помассировала. Весси открыл глаза, тяжело дыша. Мисс Браун удалось остановить его, казалось бы неудержимый оргазм.

– Ещё рано – ласково сказала ему директор, – нам предстоит извинение в два смычка.

Весси улыбнулся и кивнул. Тернер тоже перестал трахать рот Джей и встал на ноги.

– Как ваши ощущения, мисс Дэвис? – спросила директор, помогая Джей подняться с пола.

– Я всегда думала, что сексуальная выносливость африканцев это расовый стереотип – с трудом ворочая языком отозвалась Джей.

– Только не в нашем случае – ухмыльнулись негры. Они подняли Джей на руках, стоя лицом друг к другу. Джоан расположилась внизу между ними, внимательно и пытливо наблюдая снизу.

Джей вскрикнула, когда член мистера Весси стал растягивать колечко ануса. Мисс Дэвис выгнулась и закричала от боли.

– Ничего, это лишь малая плата за то оскорбление, что вы нанесли всему африканскому народу – сказала Джоан.

– Но я не оскорбляла мистера Весси... – пискнула Джей, насаженная на черный елдак.

– Вы предпочтете, чтобы сын приносил извинения вместо Вас?

– Нет, нет, нет! – закричала Джей.

– О да! – отозвался Тернер, засаживая ей спереди. Джей захлебнулась криком.

– Боль временна. Это лишь дань жертве, что принесли чёрные люди на алтарь нашей свободы и процветания. Скоро Вы почувствуете облегчение от своего искреннего раскаяния! Я вижу, Вам уже не так больно, мисс Дэвис?

Джей и правда, уже не кричала от боли, а сладко постанывала. У неё был всего один тройничок за всю жизнь. Так собственно и родился Дональд. И Джей точно не знала, от кого он. Но тогда её не натягивало два члена одновременно. И они не были столь огромны, упруги, сильны и невероятно горячи. Там, внутри неё их отделяла лишь тонкая перегородка. Член Тернера, ещё более огромный, чем у Весси, наполнял её всю без остатка, не оставляя свободного места. Они двигались в ней, и она двигалась с ними, отдавалась полностью их бешеному горячему напору. Они таранили её с такой силой, что Джей буквально подкидвало вверх при каждой фрикции. Огромные груди подскакивали вместе с ней. Сердце её сжималось от радости и удовольствия. Когда они вдвоем достигали максимальной глубины, у неё в груди сладко замирало, мир на мгновение останавливался, словно видео на паузе. В этот момент она бросала взгляд на темный экран телевизора, в котором как в зеркале отражалась она, натянутая на два крепких хера. Оба африканца жмурили глаза от удовольствия, Джей изогнулась, красиво тянула кончик босой стопы, застыла в стоне, капельки слюны из её рта висели в воздухе.

Сильные руки, идеальные накачанные торсы, сладкий запах пота, идеально упругие твёрдые члены, что синхронно двигаются в пизде и заднице. Что может быть лучше? Она чувствовала облегчение, словно после слёзной истерики. Пусть они трахают вечно, она готова отдать им свои дырочки в вечное сладкое рабство. Учителя тоже были довольны, особенно мистер Весси, которому досталось более узкое отверстие, что буквально доило его член, заставляя его дрожать от кайфа.

– Простите меня... Простите за всё... О да... Да... Накажите мои отверстия! Вот так! Да вот так! Жестче, жестче! Давай, вставь мне за Лютера Кинга поглубже! А ты за Флойда! Да, да, да!

Директор Браун, что сидела в ногах африканцев, отпустила галстук, её высокий лоб покрылся мелкими капельками пота.

– Да, мисс Дэвис... У Вас хорошо получается... Извиняйтесь, мисс Дэвис... Извиняйтесь...

Директор сильно сжала бедра в чёрных брюках, на лбу у неё выступили вены. Она закрыла глаза, сжала зубы и глухо застонала, подергивая тощим задом. В этот момент и Джей застонала, откинулась назад, на эбонитовую грудь мистера Весси. Её затрясло так, как никогда в жизни. Тернер оскалил зубы, и тоже запульсировал, наполнил разъебанную киску Джей мощным горячим потоком спермы. Последним кончил Весси, наполнив её прямую кишку до самого предела.

Потом учителя опустили Джей на стул, сами опустились на пол.

– Мистер Тернер, мистер Весси, вы удовлетворены извинениями мисс Дэвис? – усталым сытым голосом спросила директор Браун, зачесывая рукой в перчатке волосы назад.

Учителя одновременно кивнули.

– Мисс Дэвис, белые маленькие члены теперь Вас вряд ли заинтересуют после сегодняшнего случая?

Джей без сил лежала на стуле, сперма африканцев точками выливалась из вагины и разъебанной задницы.

– Это расовый стереотип... Но в моем случае правда.

Тётя Маша

Рассказ написан, как обещание одному комментатору, который не любит латекс, зато прется с халата, бугудей, мягких тапочек

– Кушайте, кушайте, голодные небось… – говорила тетя Маша, переворачивая на сковороде котлеты. Алекс и Алина жадно глотали наложенные порции, словно голодные птенцы. Немудрено, до стипендии еще неделя, подработка сорвалась, они несколько дней питались горошком из банки и старым хлебом с мазиком. Ещё и время оплаты за хату подошло так не вовремя. Собственно, затем они здесь, у хозяйки Марии Васильевны, тёти Маши. Здесь, на её кухне было жарко до пота, словно в бане. Но в то же время так хорошо, почти как дома в детстве.

Мария Васильевна была ещё не старая женщина. Не худая, но и не заплывшая жиром. На лице ни морщинки, среди густых кудрявых волос ни одного седого. Впрочем, было понятно, что от природы её волосы все же прямые, поскольку сейчас они были закручены в бигуди и накрыты сеточкой. Толстый махровый халат не мог скрыть её огромной, еще не обвисшей груди и крепких налитых ягодиц. Алекс, хоть и женился на худенькой, стриженной под мальчика Алине, но, если смотрел порнуху, всегда предпочитал типаж тёти Маши: сочная, не старая милфа с большой натуральной грудью. И как ей не жарко, на кухне в халате?

Ладно, что-то все затянулось. Они-то по делу пришли, попросить подождать с платой за квартиру. Благо, идти к тёте Маше недалеко: она сдавала однушку в старой пятиэтажке, а сама жила с мужем в двушке, в соседнем доме. Надо только выйти и пройти через двор. Как только пара квартирантов оказалась на пороге, хозяйка и слова им не дала сказать, сразу потащила на кухню. Впрочем, для людей что питались одним горошком, это было настоящим чудом. Но сейчас, когда голод был утолен, от кухонной жары слипались глаза, было намного сложнее начать разговор, с которым они пришли.

– Вы за январь наверно принесли? – спросила тётя Маша, перекладывая свежие котлеты на блюдо, покрытое салфетками. Она была в этом плане старомодна, и принимала только наличные. Никаких переводов через телефон или онлайн.

– Так мы это… – ответила Алина, с ещё набитым ртом.

– Стипендия будет через неделю… – отозвался Алекс.

– Вот оно что… – тётя Маша поджала губы, Алекса это слегка встревожило.

– Кстати, Клавдия Семеновна мне на вас жаловалась.

– Кто это? – удивились Алекс с Алиной.

– Она за стенкой от вас живёт! Год, как поселились, даже не познакомились! Что за молодежь пошла.

Понятно. Речь о той противной старушке-кошатнице, что вечно орет на них визгливым голосом. Алина не понимала ни слова из её речи, Алекс же вовсе считал невменяемой. А у неё оказывается имя есть с отчеством.

– Говорит, вы там гостей табунами водите. И оргии устраиваете до самого утра!

Алекс с Алиной переглянулись, едва сдерживая смех. Это она наверно, про Новый год. В самый разгар веселья бабка несколько раз стучала в стенку костылем. А так молодой паре было особо не до вечеринок: учеба, работа, учеба, работа. Даже на секс времени не всегда хватает, какие уж тут оргии. Хотя они активно переписывались с парой из Питера, что практикует свинг. Но дальше двойного секса по вебке, дело не дошло. Они тоже были студентами, и тоже сильно замучены бытом. Даже не верилось, что студенты ещё лет десять назад жили намного беззаботней. Договаривались встретиться на НГ, но не сложилось. Пришлось опять звать Абдьела, одногруппника Алины из Сьерра-Леоне, и играть в театр куколд. Алексу, конечно, нравилось, но хотелось бы и самому участвовать немного больше. Просто смотреть и дрочить, пока его Алина сладко стонет, принимая то в вагину, то в зад член Абдьела, было приятно первые раза два-три. И потом, в Новый год, когда они все вместе готовы были кончить, в стенку стала стучать костылем сумасшедшая бабка.

– Ничего, получим диплом, тогда оторвемся – говорила Алина. Но до диплома надо ещё не вылететь. Как из универа, так из квартиры.

– Чего молчите? Правду, чтоль, говорит? – прервала их воспоминания тётя Маша.

– Нет, что Вы... – отозвались студенты.

– А зря... Я когда в Москву приехала учиться, сначала у тетки одной в области жила, а потом уже в студенческую общагу переехала. Вот мы там отрывались...

– Это как? – осторожно спросила Алина.

– Разное бывало... Пацаны к нам через окно лазили. Нас четверо, их пятеро. Каждый нашел себе куда присунуть, а пятый ходит, мыкается. И тут, значит, комендатша забегает, кричит... А пятый так обрадовался и её давай прям там. Она кричать перестала, сначала молчала обалдело, а потом давай охать и подмахивать. Все уже разошлись, а она беднягу не отпускает, затащила к себе, он только после шестого раза сумел сбежать.

Алекс поперхнулся, Алина заботливо постучала его по спине. Она сморщила нос, словно усиленно что-то нюхает и глазами указала на тетю Машу. Этого знака оказалось Алексу достаточно. Он тоже уловил от хозяйки запах перегара. Они из-за вкусных запахов на кухне и голода, сначала не обратили на него внимания. К тому же теперь уже Алекс глазами указал Алине почти пустую бутылку коньяка на подоконнике.

...пока молодые, надо много секса, – продолжала пьяная хозяйка, – а то и вспомнить будет нечего.

Алекс на мгновение представил, как тётя Маша томно вздыхает под мощным напором своего мужа-дальнобоя и почувствовал, как его член начал твердеть. Такую порнуху он бы посмотрел.

– Вы так говорите, будто совсем старая – отвечала ей Алина, – в Вашем возрасте секс наверное ещё и интереснее.

Тетя Маша хрюкнула, словно подавляя смешок:

– Наивная ты девочка. Мужику скоро одно будет надо. Водки выпить и на диван к телевизору... А то и вовсе...

Ее лицо неожиданно стало бледным, губы задрожали.

– Что вовсе? – спросила Алина.

– Вовсе окажется, что другая семья у него в Кургане! Десять лет уже! Дети есть... Не, ну вы представляете! Десять лет мне голову морочить! Не, ну понятно, я стерильная. Но чего было брехать, что мол любит меня и такой!

И тетя Маша зарыдала, закрыв лицо руками. Алина встала, подошла, обняла хозяйку за талию:

– Ну что Вы...

Тетя Маша уткнулась ей в грудь:

– Это все придатки... Я по молодости придатки застудила... Или триппер... Тоже хватала от одного мудилы... И вот всё... Ни детей... Ни мужа теперь...

– Все будет хорошо, не плачьте... – успокаивала её Алина. Алекс продолжал сидеть на табурете, не сводя с них глаз. Его фантазия о тете Маше и её муже, сменилась немного другой. Тем более, и Алина видимо уловила ход его мыслей. Не зря они так быстро сошлись и женились, несмотря на протесты родителей. Алина продолжала обнимать хозяйку, но эти объятья становились всё более тесными. Руки Алины нежно скользили по широкой спине, опускались на объёмный зад. Глаза девушки блестели, губы стали ярко-алыми, словно она их накрасила помадой. Алекс хорошо знал, что это говорит о том, что его жена возбуждена. Она уже не прикидывалась, что утешает плачущую женщину, а откровенно её лапала. Тетя Маша, казалось, не замечала этого, продолжая плакать. Но когда Алина неожиданно поцеловала её в шею, она охнула:

– Ты чего?

– Ничего, теть Маш... – прошептала Алина, – ничего... Все образуется. И на себе не надо крест ставить. Вы такая... сексуальная...

– Ох, девочка... – выдохнула тетя Маша, млея от нежных поцелуев Алины.

– Вы ведь с женщинами не пробовали? Будет новый опыт – говорила Алина, развязывая пояс халата.

– Я-то не пробовала? Я и тётке той в области отлизывала... И потом в общаге мы с девчонками тоже девичники устраивали...

– А Вы с большим опытом... – сказала Алина, – а ведь с виду не скажешь.

– Ох, девочка, наше поколение в плане секса даст любому прикурить...

Алина высвободила огромные груди тети Маши. Как Алекс и ожидал, они были большие, крепкие, с огромными розовыми сосками. Алина то жадно присасывалась к ним, то скользила кончиком языка. Алекс, чувствуя, что его член уже не удержать в узких обтягивающих джинсах, расстегнул ширинку и приспустил трусы.

Алина покрывала поцелуями живот тети Маши, став перед ней на колени. Живот был чуть с жирком, но не обвисший, без шрамов от кесарева и растяжек. Тетя Маша охала и стонала, откинувшись назад. Потом присела на столешницу.

– Секель пососи – сказала она Алине.

– Что?

– Ну, клитор... Та тетка, у которой я в области жила, на зоне бывала... Бывает ляжет на спину, ноги раскинет, пизду откроет волосатую и говорит: "Машка, секель пососи!". Я давай его лизать и сосать, а её аж трясет. Один раз даже обоссалась от удовольствия.

Алину саму трясло от этих историй, она вся дрожа, зарылась лицом в заросли между ног тети Маши. Здесь было мокро и горячо. Волосы приятно щекотали лицо. Алина никогда не видела такие большие и толстые половые губы, такой большой пухлый клитор. От разгоряченной вульвы шел тяжелый, обволакивающий, но приятный запах. Алина готова была вдыхать его целую вечность. Она потерлась щекой о внутреннюю сторону бедра, провела языком между половых губ, и осторожно взяла губами большой клитор тети Маши.

– Да, милая... – горячо зашептала женщина, – пососи его. Так люблю... Когда нежно, осторожно...

Алина, не помня себя от возбуждения, чувствуя, что и сама обильно истекает горячим соком, начала самозабвенно смоктать, словно слепой щенок. Тетя Маша утробно застонала. Она вытянула одну ногу вдоль столешницы, второй дернула в воздухе, с нее слетел тапок, обнажая ступню. Тетя Маша задергала тазом и босой ногой в воздухе, глаза закатились.

– Ох, бляяяя... – стонала она. От вида кончающей милфы Алекс не выдержал и брызгнул горяченьким прямо в тарелку, где ещё недавно лежала его порция ужина. Тетя Маша дернула второй ногой и сбила блюдо с котлетами на пол. Алина вскочила, испуганно ойкнув. Тетя Маша обвела кухню пьяным, ничего не понимающим взглядом и рассмеялась.

– Ничё... Ещё нажарим... Хорошо как! Давно так не жарилась.

Хозяйка соскочила со столешницы, крепко прижала Алину к себе, словно пытаясь задушить. Она жадно, с языком целовала её в губы. Руки её лихорадочно расстегивали клечатую рубашку девушки. Алекс даже у Абдьела не видел столько страсти. Алина тихонько трепетала в её руках. Вот упали на пол, усеянный котлетами и крошками от сухарей, её рубашка, джинсы с трусиками, лифчик. Алина стояла перед тётей Машей, маленькая, худая, с грудью первого размера, в одних красных носочках. Хозяйка окончательно избавилась от халата. Как теперь было понятно, сегодня она его надела на голое тело. Только сегодня?

Она усадила девушку на единственный стул со спинкой, развела в сторону худенькие ножки Алины.

– Красивая пизденка... – сказала она, любуясь, – выбритая вся. А я ленюсь там брить. Да и для кого?

Тетя Маша присела перед Алиной, пальцами осторожно приоткрыла розовый влажный цветок. Она склонилась над ним, провела шершавым языком от ануса до лобка. Алина нежно вздохнула.

– Какая ты сладенькая... – сказала хозяйка, – а у меня какой вкус?

– Солёный с кислинкой – прошелеатела в ответ Алина, на ярко-алых губах которой ещё не высохла влага из сочной пизды.

– Тебе понравилось?

– Да, да, да... Вы такая вкусная... отъебите меня, теть Маш... Отъебите... Пожалуйста.

Тетя Маша заработала языком, Алина выгнулась, зажмурилась, смешно сморщила носик, словно собралась чихнуть. Алекс хорошо знал, что эта странная гримаса выражает крайнюю степень удовольствия. Перед ним разорачивался спектакль, в реальность которого он не мог до конца поверить. Даже в своих самых смелых фантазиях, Алекс не мог вообразить такое. Пышнотелая обнаженная милфа в бигудях и одном тапке стоит на коленях и страстно сосет клитор его Алины. А та вся вертится, дрожит, тихонько вздыхает. Прям перед ним огромный зад тети Маши, её сочная пизда. Он почувствовал, как его член снова затвердел.

– А ты, Сашка, что отлыниваешь? – спросила тетя Маша, – иди сюда!

До конца не веря в происходящее, Алекс подошел, опустился на колени сзади тети Маши. Его фаллос раскачивался из стороны в сторону в полной готовности. Алекс не стал медлить, как любил обычно делать, поддразнивая Алину. Приложил головку к горячей, истекающей вульве и резко двинул тазом вгоняя член в вожделенную глубину.

– Ух, бля! – вскрикнула хозяйка, – хороший у тебя хуй, крепкий. Давай, Сашка, жарь!

Алекс начал двигаться в обволакивающей теплой глубине. Тетя Маша стонала, продолжая яростно языком полировать Алину. Чем быстрее двигался Алекс, тем быстрее работал её язык между ног его жены. Объёмный зад дрожал при каждой фрикции, Алекс драл её, не боясь каждый раз достать до матки. Алине было не очень приятно, когда он проникал на всю длину, она морщилась от боли. Но с тетей Машей, было иначе, когда он так делал, она издавала довольный урчащий звук. К тому же она ему подмахивала задом, ускоряя ритм. Её глубокая, идеально смазанная вагина словно была создана под его член, длинный с большой круглой балдой, как у булавы. Алекс забыл обо всем на свете, был только он, урчащая тетя Маша и Алина, что запрокинула голову назад и что-то шептала в беспамятстве.

– Да, вот так, хорошо... – стонала хозяйка, – ты, Саша, ювелир... Ох, ещё , ещё... Еби... Еби, не бойся...

Алекс двигался все быстрее, буквально тараня сзади сдобное тело.

– Еби, ох как сладко... Ох, тебе повезло девочка с ебарем... Ох, как хорошо! Люблю крепкие хуи! Давай, Саш, поглубже задвинь... Ух, вот так, вот так, вот так!

Она замолкла, яростно трахая Алину острым шершавым кончиком языка. Девушка судоржно прижала голову хозяйки к себе между ног, соединила ступни в носочках, словно на занятиях йоги и забилась в оргазме. Алекс никогда в жизни не видел, чтобы Алина так бурно кончала. Она сильно прижала тетю Машу к себе, Алекс испугался, что сейчас Алина её задушит. Стул зашатался и едва не рухнул. Хозяйка под яростным напором Алекса смачно перднула, а потом тоже с оханьем забилась в горячем оргазме. Алекс продолжал двигаться, с восторгом наблюдая, что оргазм не отпускает обеих женщин, они продолжают кончать раз за разом. Двойной множественный оргазм, такое он видел впервые в жизни. Ему было так хорошо, тепло, уютно, он двигался и хотел, чтобы это продолжалось вечно. Он настолько растворился в этом всем, что пришёл в себя лишь когда он стоял посреди кухни, обильно заливая лица обеих женщин потоками спермы. Алина, как обычно высунула язык, тетя Маша страстно размазывала семя по лицу, накрученным в бигуди волосам, втирала её в огромные груди.

– Ладно, можете пока не платить, я чего, не понимаю, что ли... Сама такая же была – говорила тетя Маша, наводя порядок на кухне. Она так и не оделась. Алекс с Алиной тоже сидели голые на табуретах и пили чай с печеньем.

– Вы не подумайте, мы все отдадим... – смущенно сказала Алина.

– В этом я не сомневаюсь – усмехнулась тетя Маша, нагнувшись. Её тяжёлые груди закачались, член Алекса вновь стал твердеть, а губы Алины наливаться ярко-алым цветом.